Поднялся ветер. Небо поглотили тучи. Пришел мой час отправляться в путь. В скором времени должна была переехать в поселок, что под Екатеринбургом. Билет, ключи, телефон - все это лежало на видном месте на столе. Обвела взглядом комнату, которой посвятила много лет. Все необходимое было собрано в одну небольшую черную сумку, предназначенную для багажа. Сумка была оставлена мной возле двери в коридоре с вечера. Обвела взглядом еще раз комнату. Было ощущение чего-то незавершенного. Необъяснимое и порой сложное состояние, смешанное со страхом и сильным желанием преодолеть его – страх перемен. Облокотилась на спинку кресла и взглянула в окно.
Напротив дома росла сирень. Сирень, которая росла на моих глазах в течение долгих лет. Всегда дарила мне настоящую радость. Размашистые ветки слегка качаются на ветру. Думаю, она единственная, кто сумела забрать от меня глубокую печаль.
Много раз в позапрошлом году приезжала в родной старый дом. Как обычно, набирала номер, чтобы дать знать, что я приехала, - вот уже здесь, у калитки. Всегда был слышен лай твоего доброго старого пса. Каждый раз открывалась со скрипом входная дверь, за которой появлялся ты, как обычно, в повседневной любимой одежде, выходил во двор встречать меня.
На этот раз дом встретил меня безмолвным молчанием.
Подходило время твоего прихода с работы. В доме временно не было света. Только небольшая свеча освещала пустую комнату. На столе стояли кружки, - твоя с кофе, - хлеб, икра, овсяные печенья, тарелки, какая-то старая газета. Пять вечера. Вот уже и шесть. Близится семь. Все темнеет и темнеет небо.
Вышла к дороге, стала вглядываться туда, где должен был появиться отец из-за поворота, со своей черной сумкой наперевес, в своей обычной рабочей одежде.… Вспомнила, как шла когда-то по той же самой дороге к остановке. Шла быстрым шагом, чтобы успеть на автобус. Мои глаза смотрели вниз, на землю. И тут мы встретились. Помню, как не хотела заходить в дом. Помню, что все-таки решилась и осталась довольна.
И вот вновь находилась здесь, возле той же самой дороги. Выехал из-за поворота автобус. Вблизи следовала толпа рабочих. Часть из них вошла в транспорт, оставшиеся разошлись по разных тропам. Несколько человек прошли мимо нашего двора. В дома, где горел свет и стыл ужин. Их ждали. Ждала и я…
Ветер развеивал по земле пожухшие листья. Рыжая собака пробежала мимо меня, дрожа от холода. Возможно, и она возвращалась в свой дом.
В тот день так и не дождалась твоего прихода. Была серьезная поломка оборудования на электростанции. Вернулась обратно в холодный дом, где догорала свеча.
Вот и прошло лето. Наступила осень. Ноябрь... Желто-красные листья кружили со снегом. Боль и слезы терзали мою душу, тоскующую по нашим встречам. Нам не суждено было больше увидеться. Никогда.
В то время была увлечена работой, которая появилась с недавнего времени. Это и стало преградой для моего приезда. Завершая разговор по телефону, который, как обычно, ограничен стандартными репликами, что все хорошо, остаемся в неведенье, что на самом деле человек проживает последние дни своей жизни. Он медленно сгорает, как свеча.
Дом опустел. Все, что было в доме обогрето твоей неиссякающей добротой, теперь было оставлено. Безвозвратная утрата хорошего друга отразилась великой скорбью и на собаке. Спустя три месяца, так и не дождавшись весны, морозным февральским днем она умерла…
Начал моросить мелкий дождь. Запахло душистой сиренью. Неожиданно с волнением в сердце посмотрела на часы. Опаздываю.
Такси доставило меня до железнодорожного вокзала. Водитель остановился на перроне и подал мне мой багаж. Я стояла и смотрела по сторонам в ожидании своего поезда, время от времени поглядывая на часы. Куда я уезжала? Я покидала ту землю, где был мой дом, чтобы забыть все то, что неумолимо съедало изнутри. Никак не могла себя простить. Была уверенна, что в этом мне поможет переезд.
Неожиданно услышала свое имя. Я обернулась.
- Папа, папочка! - маленькая девочка в фиолетовом платьице бежала навстречу своему отцу. – Папа, папа прости меня, я отвлеклась! - второпях начала объясняться она. – Я увидела, как один воробышек заботился о другом.
Отец взял дочку на руки:
– Как я счастлив, что Господь дал мне такую награду – в образе тебя! Разве ты не понимаешь, что можешь заблудиться?
- Я была вон там. Вот там, - указывала она куда-то пальцем. Взволновалась и с какой-то детской непосредственностью лепетала о своем наблюдении за воробьями: - А птицы разве могут спасать друг друга?
– В случае опасности могут проявить заботу о ближних. Но надеюсь, ты будешь впредь осторожной.
Девочка стала уверять отца, что всегда будет рядом и в случае, если потребуется спасение, обязательно придет на помощь.
Они что-то еще говорили, но я не слышала. Увиденное пронзило мою душу и сжало сердце. Я больше не увижу, не поговорю с отцом, не смогу помочь.
Провожающие стали расходиться. А я так и стояла на перроне, смотря вдаль уходящему поезду. Бежать от прошлого бессмысленно. Куда бы я ни уехала, тень прошлого будет волочиться следом.
Начался дождь. Подняла глаза к небу, пришло понимание одной простой истины. Здесь, в этой жизни, заменить отца мне уже никто не сможет, как только Бог. Решительно направилась в сторону остановки, где дождалась автобуса, который вернул меня обратно домой.
Вдали виднелись под лазурным простором неба золотые купола храма. Раньше почему-то данное не было мной замечено, и можно отнести лишь к легкомысленности.
Оказавшись напротив ворот, отметила для себя возникшее чувство гармонии, что разразилось в моей душе надеждой. Храм был полон зажженных свечей. По благоуханию кадила можно было предположить, что недавно прошла служба, и люди, умиротворившись елеем и молитвой, покинули собор. Спустя полчаса служащие закрыли алтарь и затушили свечи. Время моего посещения церкви завершилось.
Что-то подсказывало мне, что завтра, в воскресенье, меня будет ждать исповедь.