Заказ
***
Ольга Гришаева курила в запаснике музея с молодыми художниками Сомовым и Погребинским. Подобная крамола допускалась в отсутствие директрисы, хотя Ольга это грехом не считала – вытяжка хорошая, да и стеклу ничего не сделается. Сидели они на пустых ящиках, прямо перед ними была полка с работами признанного мэтра Савелия Гаранина, и Ольга, пуская дым струйкой, с любопытством искусствоведа слушала треп художников о работах собрата.
- Брось, Сеня! – щурился на тускло отсвечивающие рюмки ширококостный приземистый Владимир Сомов. – Неприкрыто использованные дореволюционные наработки. Конъюктура, лабуда.
- Хорошая работа, - клонил голову к плечу пижонистый Погребинский. – Классика. Подобная конъюктура нужна народу, а художнику – заработок от большой серии. Как считаешь, Ольга?
- У нас под работы великого Гаранина отведены два лучших зала.
- Вот! Наши искусствоведы все разложат по полкам, не дадут модернистам отвергнуть наработки классиков.
- Тоска зеленая! – махнул тяжелой рукой Сомов. – Ладно, покажи, что принес – я же вижу папку с эскизами.
Ольга оживилась: на днях к музею при заводе обратился оргкомитет фестиваля «Скоморохи» - на призы и для символики фестиваля было решено заказать изделия из хрусталя. Фестиваль новый, на раскрутку получил серьезный бюджет – подобный заказ грех было упустить. Гришаева, хорошо знающая возможности молодых художников, порекомендовала Сомова и Погребинского. Те с радостью согласились, и заказ был одобрен. Эскизы тут же взялся подготовить Семен.
Он передал папку Ольге – как бы невзначай подчеркнув свои особые с ней отношения. И получалось это у него легко и непринужденно, что задевало за живое тяжеловесного в общении Сомова , также неравнодушного к Ольге. Впрочем, Владимир тут же переключился на эскизы, и скуластое его лицо расплылось в довольной улыбке:
- Этакие мини–кули на призы, говоришь? И края остренькие! - цокал языком Сомов. -И грань мелкая такая… и ты еще модерн ругаешь?!
- А на символику колпаки с бубенчиками… А, Сом? – перебирала эскизы Ольга.
- Вот тебе и Погреб! Тут и думать нечего – сам буду делать по твоим эскизам, - загорелись глаза у Владимира.
- Сам? – вскинул тонкую бровь Семен. – Зачем тебе это? На это мастера…
- Эх, Погреб! – обнял того за плечи Сомов. – Да жалко отдавать кому-то… неужели тебя не тянет самому попробовать?
«Вот весь ты в этом, Сом! – про себя отметила Ольга. – Все тебе кажется, что все такие, как ты!»
***
Когда Ольга, одернув мини, зашла в мастерскую экспериментально-художественного отдела, там физически ощущалось напряжение. Сомов, нахохлившись, сидел за отрезным алмазным кругом, Погребинский мерил мастерскую нервными шагами. На длинном столе стояли незаконченные работы.
- Ого! – непроизвольно вырвалось у искусствоведа. – Ты профи, Володя! Какие колпаки скоморошьи! Успеваете к сроку?
- Нравится? – порывисто подошел Семен. – А здесь, на колпаках, бубенчики граненые – зацени!
- Ничего себе! А как можно...
- Для нашего Сома нет ничего невозможного! А на кулях огранка – видишь?
- Снежинки! Класс!
- Класс. И теперь можешь выбросить все это в мусор! – Погребинский сделал широкий жест в сторону коллеги.
- Как – в мусор? – растерянно взглянула на Сомова Ольга.
- Потому что процесс. Промежуточный этап… можно лучше. Ты же знаешь, Семен!
- Лучше?! – взяла в руки увесистый «куль». Даже без хим.полировки огранка впечатляла.
- Погляди-ка, - пододвинул ей эскиз новой версии Сомов.
- Что-то я…да ведь они несимметричные!
- То же, но - асимметрия! – эхом откликнулся Погребинский. – Гаранин не допер, я не думал, что возможно, а наш Сом – бац! Ну, голова! Ну – две головы… но почему сейчас!??
- Это что ж – все переделывать? – упал голос у Ольги, а «именинник» радостно кивнул. – Но как же… а сроки? А я вам тут запрос принесла из отдела поставок – большая серия фирменных барных стаканов…
- Ну что ты с такой ерундой к художнику? – оживился Семен. – Он теперь ничего такого и слышать не захочет!
И, приобняв Ольгу за талию: «Так большая серия, говоришь?», повел ее к выходу. У двери она беспомощно оглянулась – Сомов ерошил волосы, склонясь над эскизами.
***
- Ну, не ожидала от тебя такого подарочка, Гришаева! – нарушила, наконец, тягостную паузу директриса.
- Отказался заказчик? – невинным голосом откликнулась Ольга.
- Нет! – треснула дыроколом о стол. – Отменили фестиваль ради Сомовского вдохновения! Гусевские нас обскакали! Опять! Смотри!
Бросила пачку фоток на стол. Ольга просмотрела, и брови ее поползли вверх:
- Ну, это же лабуда. Ширпотреб, Елена Алексеевна!
- У меня такое впечатление, что я с Сомовым разговариваю. Он адвокатом обзавелся?
- Нет, ну… - Ольга, из пачки листов, что положила, придя, на директорский стол, достала несколько эскизов. – Разве можно рядом поставить?
Директриса покосилась на эскизы Сомова и помрачнела.
- Да я понимаю, - вздохнув, сложила бумаги Ольга. – И музей заработок потерял…
- Какие там деньги музею! – махнула рукой Елена Алексеевна. – Копейки за посредничество… художникам мог быть заработок! А мы – всего лишь престиж уронили. Ладно, можешь идти. Стой! Эскизы-то оставь!
***
В курилке Ольга сидела одна, и можно было, не оглядываясь, трепаться по телефону.
- Да, потеряли заказ, Ирка…
- А что Семен? Погребинский всегда в шоколаде – в одиночку подготовил прессформы для барных стаканов, может кроссовер покупать…
- Ну почему же? Он меня в ресторан ведет сегодня…
- Сом? Ну, не то, чтобы совсем с голым задом – директриса, хоть и спустила на меня собак для порядку, набор «Скоморохи» выкупила-таки для музея…
- Да нет, деньги больше символические. Что Володька? В музей заходит, на работу свою смотрит и радуется. Гении – они ведь как дети. А знаешь, что я хочу сказать: Погребинский через год разобьет свой не купленный еще кроссовер – ты же знаешь, водитель он никудышний. А на «Скоморохов» в музее наши внуки будут любоваться!