Инструктаж суточного наряда проходил, как обычно - пока Пятницкий спрашивал у заступающей смены обязанности дневального и дежурного, Бес проверял у несчастных внешний вид.
Вадим был сух и деловит, расхаживая вдоль строя с серой книжицей в руках - Уставом внутренней и караульной службы Вооружённых Сил.
Знания этой книги помдежу не требовались - их ему вбили в подсознание лютый прапор и, соответственно, сам Бес.
Два "шакала" - кобель и щенок старшие курсы проверяли формально - зато наряд первых курсов уже сбегал сбрить песду под носом и юношеский пушок на щеках, сделать окантовку ровной, показать содержимое карманов и выгладить, а потом загладить назад ненужные "стрелки" от формы ППС.
Вьюноши-дневальные первых курсов дрожали и потели - дежурные сержанты, армейцы и кадеты поглядывали на двух ревнителей Устава со злостью и пониманием - совсем недавно они дрочили в "армейке" молодых, а теперь опять дрочат их самих. Дроч-круговорот в природе.
Не служившие в армии «перваки» обязанности дневального докладывали волнуясь, словно дошколята перед дедом Морозом, заикаясь и сбиваясь. Это забавляло недавнего курсанта «высшей военной конно-спортивной школы». Пятницкий слушал до конца, находил в словах ошибку и заставлял читать заново.
Вадим вспомнил, как три года назад, перед увольнением в город, курсантов родной роты дрючил лично Бес. Юнкера гладко выбритые, одетые в отглаженную "парадку" и пахнущие модным тогда "Sextess" стояли перед ответственным по батальону старшим лейтенантом Беспаловым.
Военнослужащий своим раздолбайским внешним видом не имел права портить Петра творенье, поэтому Бес бесчинствовал.
К увольнению курсантов представлял старшина Штепа.
- Увольняемые - равняйсь! Смииирла! Равнение на середину! Тащ стршый лытнант… прапоршык Штепан…
- Отставить! - прервал Степанова ротный - первая шеренга три шага вперед шагом арш! Кругом!
Строй повиновался.
- Военные билеты, носовые платки, расчёски достать! Господи! - театрально задирал персты к небу Бес - какое разгильдяйство! Небриты, нестрижены и матом ругаются - прямо, как пятилетние!
- А *** вам, товарищ старший лейтенант, не достать? - поинтересовался главный приколист роты, курсант Гончаров, спортивный, высокий накаченный шатен, сын ОдЕссы-мамы и чемпион училища по офицерскому троеборью.
Сказано было достаточно громко, чтобы услышал строй увольняемых, но достаточно тихо, чтобы услышал ротный.
- Доставайте! - на автомате рубанул старлей.
Курсант Гончаров неторопливо вывалил "хозяйство" из штанов и застыл, держа в правой руке военный билет, а в левой - расчёску и белоснежный платок.
Бес шёл вдоль строя, проверяя наличие документов и предметов личной гигиены.
Народ безмолвствовал, давясь от смеха и предвкушая шутку юмора.
Гончар стоял предпоследним во второй шеренге. Конец подкрался незаметно, но виден был издалека…
«Если роте из-за Гончарова зарубят "увал" - я его застрелю на стрельбах» - спокойно думал Вадим. Его ждала у Исаакиевского собора Ленка. Его Ленка. Она обещала показать Вадиму... собор.
- Гончаров! Это что такое? - оторопел ротный, глядя на подсобное хозяйство гранатомётчика Гончарова.
- Это ***, товарищ старший лейтенант! - бодро доложил курсант, и, понизив голос, добавил, - половой член, извините...
- Как? - оторопел старлей - кто приказал?
- Вы, товарищ старший лейтенант - Гончаров виновато глянул ротному в глаза - вот, все свидетели! Строй закивал. Вадим кивнул вместе со всеми - было дело.
- Что? - рассвирепел Бес – увольняемые, равняйсь! Смирно!
Курсанты хором щёлкнули каблуками начищенных до блеска ботинок.
- Рота, я говорил такое?
- Так точно! - хором ответил строй.
- Ви приказали, товарищ командыр! - заступился за "курков" Штепа - курсант Гончаров уточнил! Ви сказали, чтоби он достал! И он достал!
Самое сложное - не рассмеяться - Вадим душил в себе смех. Иначе вместо... собора - он увидит гарнизонную гауптвахту. На Садовой. С затопленным бетонным полом, вшами и конвоем в виде злющих "мореманов".
Первым сдался Штепа. Он засмеялся противным тонким голосом. Следом смехом взорвался строй. Вадим тоже не удержался - всех не посадят.
Бес не был бы военным до мозга костей, если бы не засмеялся вместе со всеми. Шутку юмора он оценил.
Бес был задротом, был уставным, был военным. Но подлецом он не был. Отсмеявшись, все увольняемые, включая Гончара, были отпущены на свободу. Кар не последовало.
- Олег Иванович! - окликнул Вадим Беса после развода - а помнишь, как ты нас с Гончаровым в город увольнял? - и засмеялся.
Бес изобразил подзатыльник над головой Вадима.
- Пошли Родине служить! – Олег Иванович нежно толкнул кулаком в бок своего помощника - и широко улыбнулся в ответ.
#котПятницкого