Суточный наряд
Суточный наряд назначается для поддержания внутреннего порядка, охраны вооружения, боевой и другой техники и боеприпасов, помещений и имущества части (подразделения), а также для выполнения других обязанностей по внутренней службе.
Из Устава внутренней службы Вооружённых Сил СССР.
Спешу разочаровать представителей прекрасного пола, то есть, девушек и зрелых дам, в отношении суточного наряда. Это совсем не то, о чём многие подумали. Суточный наряд – это не тот наряд, что носят на протяжении суток. Суточный наряд – это то, что определено Уставом внутренней службы. Поэтому хочу ещё раз обратить ваше внимание на строки, расположенные после названия главы.
А чтобы глубже вникнуть в понятие «суточный наряд», есть необходимость рассказать о несении внутренней службы. Желание это возникло неспроста, а потому, что несение службы дежурным по роте, едва не стало для меня переломным и не нарушило все планы и мечты.
Расскажу обо всём по порядку. А для этого небольшая информация о командире 3-го взвода старшем лейтенанте Дзюбе.
Старший лейтенант Дзюба Николай Ефимович в ШМАСе служил второй год. Перевели его в учебное подразделение из боевого авиационного полка, дислоцированного под Ленинградом. Служба техником самолёта офицеру нравилась. За два года после выпуска из Рижского ВВАИУ, Николай заслужил славу одного из лучших техников в полку. Этот факт подтверждали многочисленные поощрения в личном деле офицера. В нём можно было увидеть благодарности, грамоты, ценные подарки.
Об этом я узнал от Славки Мазура, предварительно пообещав хранить рассказанную информацию в строгом секрете. Данные о взводном были взяты из его личного дела и разглашению солдатам и офицерам не подлежала.
А теперь о внутренней службе.
Сразу после приёма присяги мне и ещё троим рядовым нашего взвода, было присвоено звание «ефрейтор». Звание присваивалось командирам отделений. Вместе со званием и должностью младшего командира, ефрейтор получал и перечень прав с обязанностями в соответствии с общевоинскими уставами. Одним из них являлось несение внутреннего наряда по роте в статусе дежурного. Вот об одном из таких дежурств и пойдёт речь.
В наряде со мной был и Остап. Этот наряд сыграл злую роль не только со мной, но и моим другом. После проведения вечерней поверки и отбоя, я получил данные от старшины роты о расходе личного состава. Сбегав по морозцу в штаб части, доложил дежурному о проведённой поверке. Дежурным по части заступил командир 3-го взвода нашей роты старший лейтенант Дзюба. – Смотрите в оба! – наставлял меня он. - Чтобы мне было не стыдно за солдат своей роты! – Как говорил один из героев фильма «Бриллиантовая рука»: - Усё будет без шуму и пыли, - копируя голос киногероя, заверил я дежурного по части. – Вот это очень правильно! После отбоя не должно быть ни шума, ни пыли! – улыбаясь, согласился Дзюба. Выскочив из штаба и скрипя свежевыпавшим снежком, я затрусил в роту.
Личный состав роты, уставший после ратной службы, мирно спал. Значит первое обещание, данное дежурному по части, выполнялось неукоснительно. Чтобы убедиться в отсутствии пыли, я проверил чистоту в подсобных помещениях. Дал команду двоим дневальным устранить некоторые недостатки в ленинской комнате и туалете. Затем обоих отправил отдыхать после наведения порядка в помещениях. Остап нёс службу очередным дневальным. Место несения службы дневального располагалось прямо напротив входа в казарму. По левую руку от тумбочки дневального находились канцелярия роты, комната сержантов, комната для хранения оружия, кладовая и подсобные помещения. Вправо от дневального, по обе стороны казармы, располагалось спальное помещение, спортивный уголок и Ленинская комната. Ленкомната занимала весь торец казарменного помещения и была наиболее удалена от тумбочки дневального.
Надеюсь, что вы сумели мысленно представить план казармы, так как, эта деталь в дальнейшем повествовании, имеет немаловажное значение.
Несениё внутренней службы шло своим чередом. Настенные часы напротив Остапа, отсчитывали минуты и часы, уменьшая время нашего суточного наряда, и приближая смену. Время близилось к полуночи – 23.35. Решив ещё раз проверить порядок в подсобных помещениях, я направился к бытовой комнате. По пути проверил наличие питьевой воды в бачке. Бытовая комната всегда была наиболее больным местом в отношении порядка и чистоты. По вечерам, готовясь к утреннему осмотру следующего дня, солдаты гладили обмундирование, подшивали подворотнички. После этого в самых неожиданных местах старшина роты постоянно находил остатки ниток и грязные подворотнички. Чтобы с утра не краснеть перед БэТээРом за нерадивую службу, я решил ещё раз взглянуть на порядок в бытовке.
Прошу прощения, я не сказал, кто такой БТР. Так между собой солдаты называют нашего старшину роты прапорщика Борецкого Тихона Романовича. Кто дал ему такое прозвище, никто не знал. Судя по всему это было задолго до нас. Впервые мы услышали эту аббревиатуру, когда сержанты при общении между собой упомянули, что «БТР бардака не простит». Я ещё до армии знал, что БТР – это бронетранспортёр. Причём тут бардак, которого он не простит, стало ясно, когда я узнал фамилию, имя и отчество нашего старшины. Тихон Романович и впрямь напоминал бронетранспортёр своими габаритами. Но, в то же время, был исключительно спокойным и порядочным человеком. В этом я многократно имел возможность убедиться за период службы в ШМАСе.
В бытовой комнате придраться было не к чему. Здесь был полный порядок. Выйдя из помещения, я увидел, что Остап машет мне рукой, давая понять, чтобы я подошёл к нему. – Пришёл Деликатный. Он сейчас в Ленинской комнате. Заместитель командира взвода в эти сутки заступил дежурным по автопарку. «Почему ночью ушёл с места дежурства?» - мелькнула тревожная мысль. Что ему ночью было делать в Ленинской комнате, стоило только догадываться. Возможно, он решил найти на политической карте мира кратчайший маршрут, чтобы проехать из латвийского городка Алуксне в родную Калмыкию. Вот теперь и решил посмотреть, как проложить путь к дому. Об этом я сказал Остапу. Друг не удержавшись, прыснул в кулак от смеха. – Тихо! Всю роту разбудишь! – сурово урезонил я не в меру развеселившегося друга. В этот момент из Ленкомнаты вышел Деликатный, и быстрым шагом направился к нам.
– Дежурный по роте! Почему в Ленинской комнате бардак? Чем вы занимаетесь во внутреннем наряде? – полушёпотом, но грозно, чтобы навести на нас трепет, буйствовал наш замкомвзвода. - Почему не выполняете свои обязанности? Немедленно наведите порядок!
Видя, что я сам становлюсь на тумбочку, а дневального отправляю в Ленкомнату, Деликатный остановил меня. – Идите лично наводить порядок, если не можете спросить с уборщиков!
Я отправился выполнять приказание. Какой там может быть беспорядок? Я сам, сразу после возвращения из штаба, проверил всё ли чисто в помещениях, в том числе и в Ленинской комнате. Всюду был полный порядок.
«Что-то здесь не чисто», - подумал я, и поймал себя на тавтологии.
Войдя в Ленкомнату, я глазам своим не поверил. Словно ураган промчался! Стулья стояли в разнобой по всему помещению. Подшивки газет разбросаны по столам. А вдобавок, ко всему этому свинству, на полу валялся разбитый цветочный горшок с рассыпанной землёй. – Ну, ты и сволочь, Деликатный! – вырвалось у меня. – Встретился бы ты мне на гражданке, дерьмо собачье! – негодовал я, наводя порядок в помещении. «Это он мстит нам с Остапом за тот разговор после уборки туалета» - думал я с отвращением.
За наведением порядка и бушующим в груди негодованием, я не заметил, как в Ленкомнату вошёл дежурный по части. – Дежурный по роте, ко мне! – услышал я за спиной знакомый голос. «Почему Остап не подал команды «Дежурный на выход?» - пронеслась в голове мысль. Подбежав к Дзюбе, я доложил: - Товарищ старший лейтенант. Во время моего дежурства в роте происшествий не случилось. Дежурный по роте ефрейтор Матеин. – Не случилось, говорите? А как тогда назвать отсутствие на тумбочке дневального очередной смены? Что солдат спит – служба идёт? – спокойным голосом, но с интонацией, от которой пробегал мороз по коже, спрашивал дежурный по части. – Дневальный должен быть на тумбочке, товарищ старший лейтенант, - оправдывался я, не понимая где Остап. – Если вы не верите офицеру, давайте проверим вместе, - предложил Дзюба. Выйдя из Ленкомнаты, я с ужасом увидел, что дежурный по полку был прав. - Виноват, товарищ старший лейтенант, сейчас во всём разберусь, – произнёс я. – Разрешите найти дневального? – Да уж извольте, товарищ ефрейтор! – ответил дежурный по полку, когда мы остановились у тумбочки. Одновременно мы посмотрели на циферблат настенных часов. Обе стрелки расположились на цифре «12». – Полночь. Время чёрной магии и колдовства, - вздыхая, произнёс Дзюба. – Чего уж тут удивляться. Не хватает только протяжного боя часов. То ли ещё будет?
В это время из умывальника показался Остап. Был он весь взъерошенный и сам не свой. Увидев нас, дневальный растерялся и застыл на месте. Потом опомнившись, подбежал к нам и доложил: - Товарищ старший лейтенант, дневальный по роте рядовой Доля. – Что же вы дневальный оставляете место несения службы? – поинтересовался Дзюба. – Никак чёрт попутал? - кивая на часы, спросил он. – Никак нет, товарищ старший лейтенант, никто не путал. Просто я убирал в умывальнике, - доложил в оправдание Остап. – Поправьте рукава, дневальный Доля, - сделал Дзюба замечание Остапу, указывая на закатанные рукава. – Да, нелёгкая доля у рядового Доли. А вы, ефрейтор Матеин, и впрямь производите возбуждающее действие на окружающих. – Личный состав на месте? Вы уверены, что происшествий не случилось? – как бы, не доверяя моему докладу, спросил Дзюба. – Пойдёмте, проверим. Сколько отсутствующих в роте?
Дежурный направился в спальное помещение. Следуя за ним, я доложил: - Отсутствует 5 человек, все в наряде. Двое в автопарке и трое на КПП. Убедившись, что личный состав роты на месте, дежурный спросил:
- Кто у нас стоит в наряде по автопарку? – Старший сержант Деликатный и рядовой Коровкин, - доложил я. – Старший сержант Деликатный после отбоя заходил в роту? – уточнил дежурный по части. – Так точно, товарищ старший лейтенант. Буквально перед вами. – Непонятно, – задумчиво произнёс Дзюба, словно говорил сам с собой. – Будем разбираться. Утром доложите командиру роты о случившемся. Продолжайте нести службу и без нарушений, - произнёс дежурный по части, в задумчивости направляясь к выходу из казармы.
- Остап, твою реактивную тягу! Какого лысого ты ушёл с тумбочки? – набросился я на друга. - На фиг наводить порядок в умывальнике, если там и так чисто? – негодуя, высказывал я свои претензии. – Было чисто, пока там не побывал сэр И. Бэ! – ответил Остап. - Сразу после Ленинской комнаты, он отправился в умывальник, а выйдя, приказал наводить там порядок.
– И что там было? – заподозрил я неладное, сбавляя свой тон. – Всего лишь огромная лужа воды на полу, которую я и вычерпывал, - поведал друг. – Вот же лайнюк! Дерьмо лошадиное! - не удержался я вновь от ругани. – Ты не представляешь, что он натворил в Ленинской комнате!
Я вкратце рассказал Остапу о бардаке, который остался после ухода Деликатного.
– Это он мстит нам за критику, - высказал я другу своё мнение. – Ничего, Макс, время всё расставит на свои места. Будет и на нашей улице праздник.
– Ты понимаешь, если нас и дальше будут считать нарушителями воинской дисциплины, то о военном училище можно и не мечтать! – продолжал я негодовать. – Причём тут военное училище? – не понял меня Остап. Я рассказал ему о своей мечте и о мамином письме.
Сейчас разберусь, как следует, и накажу, кого попало!
Армейский афоризм