Наш Мюнхаузен
(о книге М. Н. Тарловского)
Юрий Нечипоренко написал на своей странице в фейсбуке о том, что еще осенью умер писатель Марк Наумович Тарловский, а он только сейчас об этом узнал. Я так и, вообще, о Марке Тарловском не слышал. (Хотя читал в его переводах "Таинственный остров" Ж.Верна и "Путешествие Нильса..." С.Лагерлеф). Решил найти его книги в интернете. Не в бровь, а в глаз сразу попало название "Остров Фиаско или Последние приключения барона Мюнхаузена " - поскольку книга "Приключения барона Мюнхаузена" Э.Распе с илюстрациями Густава Доре была, пожалуй, одной из первых, которую я самостоятельно прочел лет в пять, и после не раз перечитывал.
Конечно, я стал читать книгу Тарловского с некоторым предубеждением - не просто все же дописывать классиков. Но предубеждение развеялось на первых же строках, поскольку Тарловский пишет легко и свободно, держа, конечно, классика в голове, но на него не оглядываясь.
"Барон сидел за письменным столом, с гусиным пером в руке — на пушечном ядре!
… - Неужели на этом ядре вы летали в лагерь неприятеля?
Барон улыбнулся:
— Разумеется, нет. На этом ядре я летаю к своим друзьям!
Только тут я заметил на лужайке перед домом небольшую пушку..."
После этого я читал уже из одного только удовольствия.
Конечно, как в сцене с ядром, Тарловский отталкивается от придуманного Распе. Однако, как в сцене с ядром, книга Тарловского мягко улыбается читателю, заменяя картину кровавого сражения на полеты к друзьям. (Напомним, как и подавляющее большинство авторов великих детских книг, Распе писал вовсе не для детей или подростков).
Тарловский убирает жестокий реализм (siс!) Распе, но текст его не становится от этого слащавым, поскольку переполнен авторской иронией, которая порой переходит в явную буффонаду. Порой в духе советского анекдота о Василии Ивановиче:
"Обнаружив, что болен чумой, я в тот же день сдался в плен испанцам и всех до одного заразил этой ужасной болезнью. Трудно поверить, но это действительно так. К утру они все от меня очумели!"
Да, да, поскольку книга Распе - это жестокий реализм, то она вполне допускает преобразование в буффонаду. Что, книга Распе - никакой не реализм? Бросьте! Вспомните, как захлопнувшиеся крепостные ворота разрезают пополам баронского коня, но барон продолжает скакать в пылу сражения. Куда уж реалистичнее, чем этот разрубленный пополам конь! Распе, правда, и сам превращает свою историю в буффонаду, повествуя, как половина коня пьет из колодца и не может напиться.
Но, повторяю, приключения Мюнхаузена у Тарловского мягче, чем у Распе. Может, мне в детстве это бы и не понравилось: дети - народ не сентиментальный. А в свои теперишние годы, наевшись реализма в жизни, я более склонен к восприятию мягкой иронии Тарловского.
Помню, лет тридцать назад в моде у нас было слово "постмодернизм". Причем трактовалось оно как ироничное отношение к действительности, в том числе и к литературному творчеству. Я же считаю правильным определение, которое дала в своем интервью джазовая пианистка Патрисия Барбер: постмодернизм приходит на смену модернизму, который требовал постоянной полной формальной новизны. Постмодернизм полной формальной новизны не требует, а сосредотачивается на новизне смысла. Ирония для этого совсем не обязательна.
Тарловского можно назвать постмодернистом именно исходя из этого определения. Он иронически обыгрывает приключения барона - к примеру, когда того уносит смерч и барон еще три дня не может перестать вертеться, а потом три дня вынужден раскручиваться в обратную сторону. Но, главное, придает этим приключениям новый смысл, направляя действия героя на благородные цели.
Сначала барон объединяет короля Франции и турецкого султана в борьбе с пиратами. (Тарловский явно знает о союзнических отношениях Франции и Османской империи).
Затем Мюнхаузен отправляется спасать потерпевшего кораблекрушение капитана. (Бутылку с письмом а ля "Дети капитана Гранта" барон находит в корыте, решив помыться).
А после избавляет жителей острова Фиаско от постоянного употребления шампанского, которое омывает их остров, и переводит их на употребление воды.
(Книга Тарловского о Мюнхаузене издана в 2008 году, но у меня закралось подозрение, не написана ли она во время перестроечной антиалкогольной кампании. Я даже попробовал как-то переделать для себя антиалкогольный финал, но не вышло. Все же дописывать классиков вещь не простая. Да и шампанское - дело веселое! Пусть остается!)
Все эти добрые дела Мюнхаузен совершает без всякой позы, да еще порой и явно дурачась вместе с автором. Кстати, вот это отсутствие позы при совершении серьезных дел роднит персонажа Тарловского с героями Толкина (хотя в русском переводе это отсутствие позы у Толкина чувствуется меньше чем в оригинале).
Заметим, что идея работающего без позы положительного героя использована в фильме "Тот самый Мюнхаузен" по сценарию Григоря Горина, но у Тарловского все веселее и беззаботнее. Можно ли назвать его книгу детской сказкой? Думаю, сам Тарловский бы не возражал. Я бы сказал, что это детская сказка в том же смысле, что и "Сказка о золотом петушке" Пушкина.
Надеюсь, читатель уже почувствовал мою мысль: книга Тарловского написана с блеском. Много в ней, как в случае очумевших испанцев, словесной игры. Вот барон в буквальном смысле висит на волоске и хватается за паутинку.
А тут ирония доведена до прямой фантасмагории:
- китайцы, в духе своей кулинарной традиции все переделывать, изготавливают из сапог Мюнхаузена вкусное мороженное, а затем, по требованию барона, снова делают из мороженного сапоги, вот только ноги у барона теперь всегда мерзнут;
- моряки во время сильной бури не могут быстро покинуть судно на шлюпках, поскольку перед тем, как корабль утонет, надо обязательно спилить мачту и выбросить все тяжелое за борт,
Но не буду пересказывать все вкусные места книги Тарловского, их в ней еще много.
Нельзя сказать, что книга Тарловского осталась незамеченной - выпущена даже аудиозапись сделанной на ее основе инсценировки. Однако, если не знать точного названия, непросто отыскать в интернете книгу о Мюнхаузене русского автора. Об этом приходится только посожалеть. Слава богу, можно купить в интернет-магазине издание 2019 года.
Уверен, на детской (и не детской) книжной полке Мюнхаузен Тарловского должен стоять рядом с Мюнхаузеном Распе. В данном случае наша блоха весело скачет, хоть и по-нашему подкована. И согревает наше сердце после веющей космическим холодком книги Распе.