Мир Хамулов 01

Мир Хамулов.

Июль 2021

Описание мира Хамулов.
(краткая выдержка из Азбуки Бытия – священной книги, подаренной богами людям, дабы те знали, что их окружает).

О богах, создавших всё и присматривающих за смертными.
Три Старших брата, создавшие мир и всё сущее:
Румус - белый бог, создатель сущего,
Марис - оранжевый бог света и заботы,
Потос  - жёлтый бог жизни и сытости.

Четыре вторых брата – породившие людей, их защитники и поводыри своих любимых созданий:
Каюм - оранжево-красный бог праздника и веселья,
Урукис - белый бог здоровья,
Томиниус - жёлтый бог, покровитель зверей, рыб и животноводов с рыбаками.
Аскура - бледно красная, ещё называемая розовой, богиня любви и материнства.

Три младших бога, стоят ниже братьев (ненавидят людей, строят козни, мстя смертным за любовь старших богов):
Дамин - красный бог крови, боли, смерти,
Жоффер - зелёный бог войны, насильственной смерти, покровитель бандитов, воров и криминалитета,
Эстор - тускло красный, бордовый бог лжи, обмана и упущенных надежд.

Полубоги - смертные, за свои деяния призванные в Перламутровый Дом. Количество их велико. Есть среди них праведники, есть закоренелые грешники, но мы расскажем только о некоторых, оставляя знакомство с остальными течению времени.

Наиболее известные полубоги, ставшие верными помощниками своих сюзеренов:
Люссай - светло красный помощник Аскуры, и, по богопротивным слухам, её сын, нагулянный от неизвестного смертного, взятый к себе ещё ребёнком. Отвечает за влюблённость, сводя одинокие сердца.
Далиний-просветитель, мудрец, по смерти приближённый к себе самим Румусом и помогающий людям раскрыть секреты бытия, чтобы те смогли встать рядом с богами. Насыщает небосклон пронзительно белыми лучами мудрости.
Сосив - покровитель домашней живности, может обернуться кошкой, ободряя и утешая своего хозяина. Помощник Томиниуса. Оранжево-рыжий, как и священные коты, которых он отметил своим цветом.
Каноп Мокрый - тоже, как и Сосив служит Томиниусу, но отвечая за течение вод и живность, обитающую в них, терпеть не может Сосия, обожающего полакомится рыбой. Светит бледно-синим, практически не грея хамулы, над которыми проходит его путь. В гневе насылает наводнения и, порой, рождает ужасных чудовищ, пожирающих всё на своём пути. Как его терпит Томиниус - непонятно, но куда смертным до замыслов Богов.
Корий-коричневый - помощник Урукиса, облегчающий страдания больных.

Миньоны младшей Троицы.
Доломонт-мучитель - тусклый коричневый, приспешник Дамина, ослабляет руки воинов, подстраивает удары, выстрелы так, чтобы дертва мучилась,
Рудий - мутно-белый, приспешник Дамина, посылает заразу в раны,
Тририй - бледно зелёный, приспешник Эстора, любящий выдавать себя за Жоффера, приводя бога войны в гнев, отчего начинаются войны, обожает нашёптывать смертным грязные мыслишки, сталкивая на неправедный путь.
Дуриний-лежебока - при жизни был настолько ленив, что после смерти был взят Эстором, дабы заразить бездельем всех смертных. Свою задачу - провалил, всё  только из-за своей лени, но был оставлен при боге как ложная демонстрация своей милости и человеколюбия. Самый медленный полубог, практически неподвижный и только следующий за своим хозяином.

Об устройстве мироздания.
Всё сущее, созданное волею творца, разделено на Круги.
Круг Богов и призванных ими, с центром мироздания – Перламутровым домом.
В доме этом обитают все боги и их слуги, числом 17, следящие за порядком вселенной.
От Дома Богов и до первого, Огненного круга, проходит Великая Тропа Богов – пустота, в которой ходят они, зорко следя за порядком.
Ближе всего к Дому ходят младшие боги - страшно им уходить далеко, так как старшие, зная подлую натуру своих братьев, зорко следят за ними, спеша пресечь тёмные козни. Но младшие хитры – пока один, или двое отвлекают старших, кто-то из троицы нет-нет, да сделает своё дело, то сталкивая людей в братоубийственной войне, то насылая болезнь, или лишая разума. И стоит лишь замыслу тёмному сбыться, как бегут младшие в Дом свой, в котором царит вечный мир, и даже сам Румус не в силах нарушить святой залог мира.

Дальше от Дома отходят вторые братья, спеша встать между злыми младшими богами и людьми, их возлюбленными созданиями.

Что же до главных богов, то на плечах Старших братьев лежит тяжёлая ноша порядка. Ходят они дальше всех, исправляя непорядок в небесной механике, да следя чтобы смертные всё получали сполна – и свет, и воздух, и воду. Тяжёл их труд, много сил требует он, а потому редко Старшие надолго появляются на виду, спеша успеть туда, где требуется их вмешательство. 

Далее, за Великой тропой, идут три круга тверди.
Первый – огненный.
Второй – людской.
Третий – ледяной.
Все Круги состоят из Хамулов – убежишь людей, кусков тверди, созданных волею Румуса-творца и при помощи Мариса – бога света, да Потоса – бога жизни.

Первый, Огненный круг, состоит из хамулов первого дня творения, когда Румус, желая создать мир, пригласил к Акту Создания всех богов - как вторых, так и младших. И быть Тверди Людей раем, согласно замыслу Творца, если бы не Эстор, толкнувший его под руку, отчего божественный огонь - Пламя Творения, не пролилось с избытком на только что явившиеся в Сущем куски тверди.
Хамулы Огненного круга объяты пламенем и по сей день. Но то пламя не только полно ярости Творца, сжигая в пепел смельчака, рискнувшего ступить на Огненную твердь, оно - Благословенное Пламя Создания, выжигает из тверди редкие металлы, да самоцветные камни, редко, но орошая драгоценным дождём хамулы второго круга - круга Тверди Людей.
Но самым ценным, дороже редких металлов и ярких каменей, являются камни сак, добываемые на самых жарких островах. Серые, неброские, они сохранили в себе частицы Пламени Творения и стоит лишь напомнить им об этом поднеся открытый огонь, как те вспыхнут, излучая ослепительный свет, да жар, готовый плавить металл. Камни сак – основа жизни людей. Не было бы их – встали бы паровые машины, рождающие электричество, остановились турбины, что дают движение технике, перестали бы стрелять паровые ружья охотников и солдат, кормящих и защищающих свою родину. Ценный камень, рождённый волей создателя, ценный и берущий дорогую цену жизнями добытчиков, осмелившихся ступить на пылающие земли Огненного Круга.

Второй Круг – Хамулы людей - острова с благодатной землёй, с озёрами и водопадами, полными живительной хрустальной влаги. Луга сочной травы полны тучными стадами - Так выглядел мир, задуманный Создателем, и таковыми были бы все Хамулы Людей, если бы не Дамин с Жоффером, принявшиеся отвлекать Румуса, после того, как он прогнал Эстора прочь. Засыпая Творца расспросами, оглушая криками ложного восторга, да рассеивая сосредоточение советами они сумели исказить Великое равновесие тверди, что было замыслом Белого Бога.
Так появились водные хамулы, лишённые тверди, но полные вечно голодных гадов, готовых сожрать любого смельчака, отправившегося сюда на промысел, и хамулы тёмных богов – острова, куда не доходят лучи светлых богов. Там светят солнца еретиков – мрачный свет троицы лишь немного разгоняет царящий там мрак, не согревая и не разгоняя тучи, из которых льёт дождь, пробирающий до самых костей. Искажённый край, населённый странными людьми и страшными созданиями, ненавидящими всех.

Третий Круг – Хамулы Льда и Холода, Румус создавал, потратив все силы и только его божественная воля воплотила в Сущем эти негостеприимные острова.  Холод, от которого трескается кожа, ледяная крупа, бьющая как картечь, отсутствие чего-либо кроме снега и льда – эти хамулы, тем не менее, очень важны для круга людей.
Ведь только здесь отважный охотник может добыть густой, переливающийся на солнце мех, так ценимый красотками Круга Людей. Именно здесь, подкараулив выбравшегося из полыньи морского гада, можно заполучить льдисто-белые бивни, за которые аристократы готовы отдать горы золота, спеша роскошной отделкой оружия и брони превзойти друг друга.
Однако ценнее всего этого кристаллы Хелиума. Бесцветные, прозрачные как лучшее стекло, они встречаются на самых дальних хамулах ледяного ада. Там так холодно, что ни одно существо не решится отправиться туда, разумно предпочитая менее вымороженные места. Ни одно – кроме человека. Только люди, собрав караваны снегоходных машин, движимых огнём камней сак добираются до тех мест, где к чёрным небесам поднимаются острые иглы хелиума. Нелёгок и опасен труд сборщиков – в громоздких костюмах, обогреваемых крупицами сак, ломают они кристаллы, загружая ценную добычу в кузова транспортов. Замешкался, не скрылся за машиной – и куски хелиума легко пробьют хрупкие от мороза одежды, пуская к телу смертельный холод, за секунды превращающий только что бывшего живым человека в ледяную статую. Спешить тоже нельзя – резкое движение и костюм лопается, подводя торопыгу к известному финалу. Но, несмотря ни на что всегда находятся отчаянные головы, готовые рискнуть ради высокой платы.
Ведь хелиум – основа всех летательных машин. Газ, что выделяют размолотые в песок кристаллы, стоит их нагреть на слабом огне, наполняет баллоны пассажирских аэростатов и грузовых дирижаблей, даруя путешественникам, торговцам, да и просто людям шанс быстро и безопасно пересекать пространство Кольца Людей. Не будь этого газа люди бы, как и в древние времена, медленно ползли по тверди хамулов, перебираясь с одного на другой по хлипким мосткам, с завистью глядя на порхающих в высоте птиц.

Таковы три круга тверди, дарованной человечеству волей Румуса, а более мира нет, ибо Творец, создав Сущее, утомился, и сейчас, наблюдая за порядком, отдыхает, копя силы для следующего Акта творения. а каков он будет – то нам, смертным, неведомо, ибо мы – лишь дети богов, неразумные, да несведущие.

Конец выдержки из «Азбуки Бытия» и пара моих слов-разъяснений об этом мире.

Этот мир был странным. Сюда, так же бы, подошло определение "нелогичный" и "противоречащий всем законам природы сразу". Но он, тем не менее, был и мне пришлось смириться с всем окружавшим меня.
Выше, я уже дал краткие выжимки из местного школьного курса, теперь же, понимая, что уважаемый читатель не понял из того бреда ни слова, постараюсь описать мироздание своими, надеюсь более понятными, словами.

Более всего этот мир, называемый местными Сущим, когда речь шла сразу обо всём здесь, походил на астероидный пояс. Вполне обычное явление для нашей вселенной.
Ну, собственно на этом сходство и заканчивалось, так что давайте перейдём к различиям, которых здесь пруд пруди.

И начну я с центра - с компактной газовой туманности светло серого цвета, которую местная религиозная доктрина именовала "Перламутровым Домом", местом обитания богов. Ими, богами, создавшими Сущее, здесь называли небольшие звёзды, наматывавшие круги вокруг центральной туманности, пардон - Перламутрового Дома.
Самих богов было семнадцать и ранжировались они конечно же по своим размерам. Так, трём самым крупным, достался почётный титул отцов-основателей, то бишь творцов этого мира. Ещё четверо, сильно уступавших отцам, именовались Вторыми братьями. Им приписывали создание людей и их защиту. Замыкала когорту богов тёмная троица - три ещё более мелких светил, олицетворявших страдания, что случались с человечеством.
Итого - десять, но никак не семнадцать, верно?
Это несоответствие, о чём поведал мне жрец Румуса, самого старшего бога, было неслучайным. Оставшиеся светила - искорки, кружившие вокруг более крупных собратьев, считались полубогами. Иначе говоря - смертными, призванными богами к себе за свои выдающиеся деяния при жизни.
С этими полубогами было ещё веселее, чем с полноценной десяткой. 
Во-первых, их было много, куда больше перечисленных выше восьми.
Во-вторых, полубоги могли сменить орбиту, то бишь хозяина, слишком близко подойдя к более крупному светилу. Эти переходы жрецы объясняли либо доблестным служением и заслуженным повышением - если речь шла о "хороших" богах, либо, если речь шла о троице, интригами и обманом. Как по мне, то виной всему была банальная гравитация, но сами понимаете - о подобном я молчал в тряпочку. А оно мне надо? Ещё казнят как еретика, возьмись я разгибать здешние скрепы.
Казнь здесь, если уж об этом зашла речь, была весьма простой. Осуждённого банально сталкивали с астероида, или, говоря по-местному - с хамула, отправляя в очень долгий полёт к Пепельному Дому, где сами боги должны были его судить.
Так почему семь?
Да пёс его знает. Так принято. Десять богов, семь героев и точка. Может и было прежде какое-то обоснование, или традиция, но до нас дошла только цифра семь, без пояснений и объяснений.
Возможно, слышал я такое объяснение, первые полубоги были только праведниками - по одному у каждого из добрых богов, оставив троицу без миньонов. Это уже позже, когда их козни нашли отклик в слабых сердцах, вот тогда появились слуги и у них, а цифра семь - напоминание о золотом, безгрешном веке. Может так, может нет – но как по мне, то это сказание было весьма логичным и правдоподобным.

Ну, о богах всё, теперь перейду к мироустройству Сущего.
Итак - астероидное кольцо. По сути - три кольца. Самое близкое к центру - Огненное. Богатое минералами и особо ценным камнем сак, что используется здесь как топливо. Жить там невозможно - камни раскалены и, зачастую, взрываются, отправляя во все стороны фонтаны обломков. Надо заметить, что эти обломки бывают порой насыщены кусками руд и драгоценных камней, отчего местные называют такой камнепад Даром Богов. Подобное случается часто, а потому в местной культуре принято носить шляпы с укреплённым верхом, защищающим макушку и широкими полями, сберегающими тело с одеждой от мелких кусочков.

Далее, за Огненным Кольцом, идут хамулы людей и начну я с определения этого термина.
Изначально, когда всё только начиналось, хамул обозначал семью, или племя, клан, обитавший на своём камне, или острове. Постепенно, по мере расселения, слово стало обозначать сам астероид, став определением сначала тверди, на которой можно жить, а после значение распространилось на все камни, не делая различия между пригодными и не пригодными к жизни.
В общем, для простоты, хамул равно земля. Любая, куда можно поставить ногу, вне зависимости от её размера.

А теперь, определившись с терминами перейдём непосредственно к самим хамулам.
Начну с того, что никто не знает их количества. Добавлю, что все попытки вычислить длину Кольца Людей, и отталкиваясь от неё хоть примерно определить общее число этих камней, тоже провалились. И это при том, что местная наука, своеобразная, но достаточно развитая, знала ноль, имела представление об отрицательных значениях и уверенно оперировала миллионами и миллиардами. Мне кажется, что те учёные, что вели расчёты, просто испугались обилия нулей в результатах. Или - не испугались, но не смогли принять грандиозность Сущего, посчитав всё ошибкой. Такое вполне бывает - у каждого из нас есть свой предел, перешагнуть который мы не в силах.
Понять - да.
Принять - нет.

Но, вернёмся к теме.
Сколько хамулов всего не знал никто. Заселено было несколько тысяч. Примерно. Точное количество тоже особо никого не волновало. Ну кому какое дело, сколько хамулов освоили смельчаки, рискнувшие уйти на границы освоенного пространства? Выживут, сумеют закрепиться - честь им и хвала. Нет? Ну - они сами выбрали свою судьбу.
Точной информация была только о тех хамулах, с которых человечество начало освоение Сущего.
Таких было пять.
И они были самыми крупными из известных на данный момент. Хамулы Пятерни, или, если почтительно, Божественной Пятёрки, имели в длину и ширину почти десяток тысяч километров. Вдобавок они были столь близки друг к другу, что мосты, самые примитивные, из дерева, без особых проблем связали эти материки, положив начало торговле, обмену знаниями, и, конечно же, войне.

О войне и манере её ведения я расскажу чуть позже, а пока продолжу про сами хамулы.
Выше я говорил про астероиды, помните? Так вот, эти самые хамулы, будучи астероидами по сути, внешне никак не походили на каменные глыбы, так хорошо знакомые каждому пилоту. Более всего, хамулы, походили на толстые блины, по верхней поверхности которой текли реки, росли деревья и где плодились, да размножались животные, ну и люди тоже. Изредка там поднимали свои пики горы, но их было очень мало, а вот холмы те да, встречались часто. В общем – самая обычная картина, если забыть, что это всё расположено на летающем в воздухе острове. Нижняя часть хамулов представляла собой неровный оплавленный камень, чаще чёрного, реже тёмно коричневого цвета. Что же до толщины блина, то она была плюс-минус полтора-два километра, но если кто-то решал углубиться в грунт, то такого исследователя ждало разочарование – уже на полутора десятков метров мягкая плодородная земля заканчивалась, сменяясь всё тем же камнем, что и на нижней поверхности. Как по мне, то это было лучшим доказательством искусственного происхождения Сущего и гением тех древних Творцов, о которых рассказывал Симбионт.

По своей форме все хамулы были примерно одинаковы, представляя собой неровный круг, или овал. Единственным и абсолютным сходством было то, что ни на одном из островов не было острых краёв. Только плавные изгибы, словно то действительно были блины, выпеченные на огромной сковородке и чуть пригоревшие снизу. Размеры – да, были разные. Если не говорить о Пятерне, то большая часть островов имела около сотни километров в поперечнике. Сотня – полторы сотни, больше – реже. Меньше – тоже, хоть и встречались крохи, поперечником всего в несколько десятков метров. Но – при стандартной толщине полтора-два километра. Эдакие столбы, недвижимо висящие в воздухе.
И да – недвижимо и в воздухе.
Чуть остановлюсь на этих моментах.

В отличии от привычных звёздных систем, здесь всё было наоборот. Ага, будто других чудес мало. Хамулы, окружавшие Перламутровый дом, были недвижимы, а вот звёзды – я про так называемых богов, без устали носились по своим орбитам порождая смену времени суток.
Теперь о воздухе.
Он был тут везде, начиная с самой границы Огненного Круги и заканчивая крайними хамулами ледяного. Правда дышать, что на одном краю, что на другом, было затруднительно, но воздух точно был. Раскалённый, пронизанный холодом – но был.
Совсем иначе ситуация была с полезными ископаемыми и всяким прочим ценным добром, в других местах добываемым из недр планет. Так, на Кольце Людей минералов не было от слова совсем. Слой земли и всё. Зато на хамулах Огненного Круга их было полно. Любых – от таких обыденных как медь, или железо, до самых редкоземельных. Сейчас, на момент моего прибытия, там их и добывали, а что до древних времён, то в те времена людям приходилось довольствоваться лишь тем, что падало на головы при взрывах богатых рудой островов. А взрывались они не часто, что наложило определённый отпечаток в культуре на любые изделия из металла. Здесь, в отличии от нормальных миров, он был ценнее хлеба и только совсем недавно, с момента начала относительно массовой разработки огненных хамулов, отношение ко всему металлическому изменилось, оставив от прежних времён лишь ауру почтения как к самому металлу, так и к мастерам, умеющим изготавливать различные полезные инструменты.
Точно так же было с водой. Да, рек, озёр здесь было в избытке, были даже водные хамулы – плавающие в воздухе скопления воды, но все они, я про реки, питавшие, или вернее сказать, подававшие воду, брали своё начало в Ледяном круге, бывшем очень богатым на живительную влагу. Организовано всё было просто и надёжно. Лёд, таявший в ледниках холодных хамулов давал начало всем рекам, а они уже, перескакивая с острова на остров, насыщали обитаемые места, чтобы позже или влиться в водные хамулы, или, дойдя до Огненного Кольца, испариться, паром возвращаясь в Ледяной круг. Просто и надёжно, но, как и всё тут – полностью наплевав на законы физики.
Как? А вот так – реки, соединявшие хамулы, могли течь в любом направлении. Вверх, поднимаясь с нижнего, на бывший выше, горизонтально, соединяя равные по высоте острова, и даже с изгибом, обходя оказавшейся на пути хамул, освежая его лишь небольшим рукавом, или ручейком.
Вот это, для меня – привыкшего, что законы физики незыблемы, было совершенно непонятно, и даже неприемлемо.
Ну не может вода течь вверх! Не может!
Но она – текла. И более того – в ней свободно плавали рыбы, а местные, как ни в чём небывало, использовали такие воды как мосты, поднимаясь и спускаясь по ним в небольших лодках. Признаюсь – когда я в первый раз увидел лодку, вертикально, ну – почти вертикально, поднимающуюся с нижнего хамула на верхний, то впал в ступор, длившийся добрую минуту. Причём что до гребцов и пассажиров – ими были две симпатичные девушки, ситуация, когда лодка, прежде двигавшаяся горизонтально, резко сменила своё положение на вертикальное, так вот – эта, шокировавшая меня перемена, не вызвала у всех в лодке ровно никакого волнения.
Позже я сам проводил подобные эксперименты и должен сказать, что действительно ничего, для вас, не менялось – как вы плыли, в лодке ли, или сами, так и продолжали плыть, ошарашенно, в моём случай, наблюдая уходящий вниз хамул.
Напоследок, ещё раз, упомяну атмосферу, окутывавшую все хамулы. За пополнение её кислородом отвечали, как раз, те самые водные скопление – морские хамулы, вся поверхность которых, на несколько метров вглубь, была заселена чем-то навроде планктона, усиленно вырабатывавшего живительный газ в обмен на свет местных светил. Что же до углекислого газа, здесь я ступаю на тропу догадок, так как местную науку подобное не интересовало, то могу лишь предположить, что он уходил в Огненное Кольцо, где и распадался на части. Но, повторюсь – это только моя догадка, рождённая гораздо позже и основанная на впечатлениях, полученных лично при посещении этой части Сущего.

Так.
Об устройстве мира – физическом устройстве, если так можно сказать о Сущем, я рассказал. Теперь же уделю несколько слов самим людям, расселившимся по островам.
Информации об этом было крайне мало.
Официальная доктрина, она же и основа религии Сущего, гласила буквально следующее: «Люди проснулись!».
Вот так кратко и конкретно. Если же кто-либо желал более подробной информации, как, например, я, то такого любопытствующего ждало разочарование. Всё, что мне удалось накопать, сводилось к повторению высказанного выше изречения.
Все, решительно все источники, включая даже научные, твердили одно – люди просто появились на хамулах. Не эволюционировали, затратив на развитие миллионы лет, а вот просто – хоп! И появились. К слову сказать, понятия эволюции здесь тоже не было. Все находки подтверждали, что растения, животные, рыбы, люди – в общем всё живое появилось в совершенно том виде, что и сейчас.
Вот как тут не поверить в божественное вмешательство? Не было ничего и раз – появилось. Данный факт, оспорить который было невозможно, был краеугольным камнем местного человечества, обеспечивая культу Семнадцати прямо-таки алмазную прочность.
Мне, знавшему про искусственное, и отнюдь не божественное происхождение мира Сущего, было совершенно ясно, как подобное произошло, но уверен – вы со мной согласитесь – рассказывать о древних предках, могучих и мудрых, что создали всё вокруг, а затем, отладив и ход солнц, и воду с атмосферой, заселили сюда сородичей, стерев им память, было бы как глупо, так и опасно.

Дальнейшая история людей особого интереса не представляла. Проснувшись, причём сразу на всех пяти хамулах, люди принялись обживаться – строить примитивные хижины, прокладывать дороги, возделывать поля, ловить рыбу и прочее. Причём – не голыми руками. Примитивные инструменты – лопаты, топоры и подобное, у них были с самого момента пробуждения, что преподносилось как забота богов-создателей, не только давших людям базовые знания, но и снабдивших их орудиями труда. Что же до животных – я не только про коров, овец, но и про собак с кошками, то они тоже были одомашненными и немедленно пришли к людям, стоило лишь тем очнуться от своего сна.
Божественная воля поработала, не иначе.
Ну и как тут не уверовать, когда сами факты указывают на подобное?! Да и не только факты – подними голову, маловер! Узри богов, что сотворили всё вокруг, а теперь, пребывая на заслуженном отдыхе, наблюдают за своими детьми, радуясь их праведности, да огорчаясь отступникам!
Так меня поучал жрец, взваливший на свои плечи роль учителя, ну а я лишь согласно кивал головой, задвинув своё мнение в самый дальний угол сознания.

В общем, боги здесь были везде и поклонение им было абсолютным, позволяя храмам богатеть, а жрецам считаться почти полубогами, которых несомненно призовут к Перламутровому Дому после смерти. Кроме служб в храмах и воспитания населения в духе праведности, эти слуги богов выполняли ещё пару весьма занятных функций. Прежде всего они отвечали за гороскопы, при помощи которых тут фиксировали любые события. Не для предсказаний будущего, как делали мошенники в моём мире, нет, здесь гороскопы несли в себе конкретные даты, фиксируя событие во времени, а временем, тоже, заведовали жрецы.

Да, забота о календарях и времени лежала на плечах жрецов, но признаюсь - задача эта была весьма непростой.
Ведь как всё устроено вне Сущего?
Сделала планета оборот - вот вам и смена суток, пробежала круг по орбите - тут вам и год, и смена сезонов.
Ага - в нормальном мире, но никак не здесь, где твердь была незыблема, а именно звёзды носились в пустоте, нарезая сложные орбиты вокруг центральной туманности. Теперь усложним задачу, вспомнив о разной яркости богов - про это вы читали выше, в Азбуке Бытия. Добавим сюда групповые, соло выходы, сдобрим различными скоростями светил, меняющимися орбитами, и в результате, получим такую кашу, сломать голову в которой будет проще простого.
Но, замечу, жрецы сумели выкрутиться из этой ситуации. Решение было гениальным по своей простоте - песочные часы.
Правда, не совсем такие, вид которых был нам привычен с детства. Те, примитивные, когда песок течёт из верхней колбы в нижнюю, применялись тут на заре развития цивилизации, к настоящему моменту уступив место сложным, сильно механизированным, системам.
Начну с того, что часов было десять - по числу богов. Другим, понятным отличием, было разное количество песка, отмерявшего время пребывания каждого светила на небосклоне. Песок, как и корпус часов был окрашен в цвета своего бога, ну а следил за ним жрец, чьи одежды, это тоже понятно, преобладали соответствующим цветом.
Дальше всё относительно просто.
Представьте себе башню, на верхней площадке которой толпится десяток жрецов. По одному на каждого бога. Каждый в цветах своего сюзерена. Это – жрецы наблюдатели. Работа их проста и понятна – следить за небосклоном, ожидая когда появится именно их божество. Узнать этих жрецов в толпе просто – цветную одежду этих слуг богов и учителей людей украшает множество глаз, подчёркивая их внимательность и наблюдательность.

Есть! Появился бог, начал выползать из-за края хамула, насыщая окрестности своим цветом, и тут жрец не медли!
Пади на колени, протяни руки к повелителю, взови к нему благодарственной молитвой, да не забудь дёрнуть рычаг, извещая жреца-времени о появлении бога. Тот, находящийся в основании башни, немедленно перевернёт часы, отмеряя время прохождения божества, и, заодно, потянув за шнур своего цвета, поднимет цветной флаг, извещая окрестности о произошедшем. Эти жрецы носят на своих одеждах символ бесконечного времени – восьмёрку, из одной округлости которой, в другую, течёт ручеёк песка. Так же им дозволено не носить жреческие одеяния, громоздкие и жёсткие от обилия драгоценного шитья, но, взамен, прикреплять к одежде брошки, или медальоны всё с тем же знаком, а также подпоясывать одежды поясом, накладки которого отмечены всё тем же символом.
Всё это сделано по той причине, что полотнище флага, который должен поднять жрец, едва склянка перевернётся, весьма велико и тяжело, что делает быстрый подъём практически невозможным, особенно, если движения сковывают жёсткие облачения. Эти послабления, введённые относительно недавно – не более сотни лет назад, едва не вызвали раскол в среде жрецов. Молодые радовались облегчению жизни, старики ворчали, недовольные попранием традиций и хилости новых поколений, но всё обошлось – новые традиции быстро были приняты в жреческой среде.
Флаги же, были действительно нужны. И не только для жителей, чьи дома были в окрестностях Священной Башни. Им как раз такое извещение было излишним – подними голову, да посмотри на небо – сам всё увидишь.

Флаги были нужны соседним башням, рассыпанным по хамулу и соседним хамулам в пределах прямой видимости. Жрецы, что ждут своего часа на соседних башнях зорко следят не только за небосклоном, но и за окрестностями. Такой знак им полезен – поклонившись слуге наступающего бога, отойдут они от края платформы, дабы тот мог спокойно подготовиться к священной встрече.
Сейчас, с развитием науки и особенно механики, об этом будет рассказано далее, башни потеряли своё значение, оставшись лишь данью многовековой традиции.

Ещё одной традицией стали склянки, о которых я говорил выше.
В наши дни течение времени отмеряют по часам, циферблат которых разделён на десять цветных секторов разного размера и пяти стрелок, отмечавших путь того, или иного бога по своему сегменту.
Почему пяти?
А больше светил, одновременно не поднималось за всю историю наблюдений, насчитывавшей не одно столетие. Производили эти часы, конечно же мастерские при храмах, а обслуживали жрецы-железа, строго блюдя тайны своего культа. Последнее, по-моему, было излишним. Я только раз сумел увидеть нагромождение шестерёнок и пружин в разбитом корпусе подобных часов, но мне и этого хватило - наши, привычные нам часы, не шли ни в какое сравнение с подобным монстром. Ещё добавлю, что подобные часы были огромных размеров и ставили их исключительно на башне самого главного здания города, которое, и это тоже ясно, было храмом, или собором.
Обладание часами было не только почётно, подчёркивая зажиточность местных жителей, готовых не только купить механизм, но и оплачивать услуги жрецов времени, но и опасно.
Опасно настолько, что "Войны часов", как называли бои за обладание престижным устройством, вспыхивали тут весьма и весьма часто.

А теперь, раз уж тема войны была затронута, уделю немного времени и этому аспекту.
Воевать люди начали едва проснувшись.
Поначалу это были просто драки повздоривших соседей, но позже, по мере расселения по хамулам, начались серьёзные стычки между представителями различных кланов, или семей. Подобное не могло не привести к развитию науки и производства. Палки сменились дубинами с острыми камнями, инструменты здесь берегли, позже появились кожаные доспехи и примитивные мечи, выкованные из кусков метала, упавшего с Огненного Кольца. Шли годы, десятилетия складывались в столетия и, к моменту моего появления здесь, общество поставило войны на поток.
Но, как и везде в мире Сущего, всё тут было не так, как везде.
Начну с того, что порох так и не изобрели.
Не из чего.
Если селитру и уголь ещё можно было найти, то вот с серой дела обстояли куда как хуже. Она, конечно же была, но на самых дальних островах всё того же Огненного Кольца. Да и нашли её относительно недавно, когда стрелковое оружие уже было разработано, что вывело этот минерал из круга интересов учёных, определив роль редкой и не особо ценной, диковинки.
Чуть забегая вперёд замечу, что нефти в Сущем тоже не было, что не привело к возникновению привычных нам двигателей и машин.
Но, зато, здесь были камни сак и кристаллы Хелиума, полностью переменившие этот мир.
Итак, у нас есть камень сак и вода.
Один - жарко, очень жарко горит, а другая - кипит, выделяя пар. А что будет, если именно эти силы, такие разные, поставить себе на службу?
Так, или примерно так, рассуждал оставшийся безымянным экспериментатор, решивший поставить на службу людям пар.
И у него получилось!
Может не сразу, может не у него самого, а у последователей гения, но результат был виден повсюду.
Паровые машины самого разного назначения плотно заняли свою нишу, освобождая человека от тяжёлого рутинного труда. Самоходные повозки, корабли, прессы, станки, лифты, в общем всё то, что мы привыкли видеть вокруг, двигалось силой пара. Даже летательные аппараты, баллоны которых пыли наполнены газом кристаллов Хелиума, эти огромные дирижабли, двигались силой паровых машин, вращавших огромные, больше человеческого роста, пропеллеры.
Стрелкова тут тоже была – ну а как же без неё, но то было оружие, пули которого выталкивал из ствола всё тот же пар. Конструкция была проста. Внешне, такие стволы, напоминали охотничьи ружья, что надо переламывать перед и после стрельбы. Здесь всё было почти так же. Переломил, закинул в открытый зев ствола заряд – в Сущем предпочитали крупную картечь, сложил. Остаётся лишь нажать на спуск, чтобы пар, находящийся в стрелковом цилиндре, вырвался на свободу, оправляя к цели пять-семь увесистых градин. Резервуар с водой, огневая камера с кусочком камня сак, механизм дозировки пара – всё это, достаточно компактное, находилось в прикладе. Такие ружья были длинноствольными, более крупными, чем привычная мне стрелковка и куда более тяжёлыми. Последнее было вызвано резервуаром с водой – неизбежным злом любого парового оружия.
Были тут и пистолеты, но одно, редко двух зарядные, что относило такой тип оружия не к боевому, а больше статусному, офицерскому.
Военные не раз пытались решить проблему тяжести ружей, но ни один из изобретателей так и не смог добиться приемлемых результатов. Частично данная проблема была решена лишь на боевой техники, приводимой в движение мощными паровыми машинами. Я про военные дирижабли, морские корабли и бронированные повозки – аналог танков привычного нам мира. Что на одних, что на других, пар подавался к ружьям через гибкие шланги, освобождая солдат от необходимости следить как за запасом воды, так и за горением камня сак. Совсем недавно появились трубчатые магазины и затворы, подававшие упаковки с картечью в ствол, но, повторюсь, такие решения были доступны лишь на крупной технике.
Сам бой, в следствии подобного, был скорее линейным, когда стрелки, выстроившись в шеренги, палили друг в друга по команде офицера, расположившегося подле устройства, распределявшего пар. Особенно зрелищно такие бои выглядели на дирижаблях.
Эти гиганты, корпус которых покрывала солидная броня, сходились бортами как парусные линкоры и замирали друг напротив друга выйдя на оптимальную дистанцию. Короткая команда – и на узкие палубы, протянувшиеся вдоль корпуса, выскакивали стрелки, ещё один приказ – и всё окутывалось паром.
Побеждал тот, у кого, после серии залпов, оставалось больше стрелков. Тогда, уверившись в своём превосходстве, победитель принимался преследовать менее удачливого собрата, а солдаты, уступив место абордажной команде, вели редкий огонь, стремясь как загнать под броню защитников проигравшего, так и метя по пропеллерам, спеша вывести те из строя. Если абордажники были умелыми, то проигравший был обречён – кошки, разматывая верёвочные хвосты, впивались в палубы. Верёвки натягивались, подтягивая машины друг к другу, падали переходные мостки и стрелки, отложив ружья, неслись на вражеский корабль, вытаскивая на ходу короткие клинки. Далее следовала жестокая резня в коридорах и отсеках, где только запредельная смелость и отвага могла спасти малочисленных защитников от гибели.
Примерно также обстояли дела и на воде – я про бои, что случались в морских хамулах, основным отличием которых было применение не стрелков, а крупных орудий, отправлявших к цели вёдра, или даже чемоданы картечин, каждая из которых была крупнее кулака. Корабли были единственной местной техникой, что могла носить тяжёлые орудия, и наличие собственного флота было предметом гордости того, или иного хамула.

Что же до наземных боёв, то они отличались как от воздушных, так и от морских.
Основная причина тому крылась в невозможности доставить на поле брани мощные генераторы пара. Выше я упоминал бронированные транспорта, стрелки которых могли вести частый огонь, но такие машины были весьма дорогими, с капризной ходовой. Последняя тут была исключительно колёсной – тема гусениц, неоднократно предлагаемая различными изобретателями, развития не получила. Основной причиной была её ненужность – грунты хамулов были прочными, дождей тут практически не бывало, если не говорить о хамулах тёмных богов, где влага с неба была постоянной деталью ландшафта. Но туда никто и не лез – незачем было.
В общем колёсные броневики, обладание которыми считалось престижным – были. Немного, считанные единицы, они использовались для защиты ставок командования, чаще выполняя роль прикрытия при неудачном развитии боя, нежели полноценно участвуя в бою.
Основная же тяжесть войны лежала на пехоте. Классически линейной, точно так же, как это и было в моей истории человечества.
Коробки стрелков, встав друг напротив друга, вели огонь, стремясь убить как можно больше противников.
Залп – и стрелки, разрядившие свои ружья, бегут в тыл построения, уступая место готовым вести огонь товарищам.
Залп второй шеренги и новое движение открывает третьей линии возможность проявить свою меткость.
Линий, обычно, было не более четырёх, что позволяло отстрелявшимся вполне комфортно, проявляя разумную поспешность, подготовиться к новому залпу.
Так продолжалось до тех пор, пока одна из сторон, выкошенная метким огнём противника, не обращалась в бегство, либо, такое тоже бывало, отчаянно смелый командир давал команду:
- В штыки!
И его бойцы, издав устрашающий рёв, неслись в атаку выставив вперёд длинные сверкающие на солнцах, багинеты.
Что же до артиллерии, то этот бог войны, доминировавший на полях сражений в моих мирах, здесь был прерогативой моряков. И, замечу, предметом их гордости, отчего водоплавающие задирали нос, относя только себя к классу настоящих военных. Для дирижаблей пушки были слишком тяжелы, для наземных баталий – слишком громоздки и только корабли могли себе позволить ощетиниваться десятками стволов. Правда, по сравнению с привычными нам орудиями, большинство таких стволов можно было отнести только к среднему калибру, но, как говорится – на безрыбье и то хлеб. Были, конечно, и крупные калибры – если искать аналоги в привычном мире, то речь шла о трёхста и выше миллиметров, но подобными кораблями обладали всего два хамула – Урия и Парен, находившиеся на пике технологического прогресса.

Конечно, попытки поставить орудия что на дирижабли, что на колёса были, но результаты, раз за разом, оказывались совершенно неприемлемыми для генералов.
В общем, подводя итог обзору местной военной доктрины, можно сказать следующее.
Воздух – господство скорострельного и холодного оружия.
Суша – большие стрелковые батальоны, а вода – пушки.
Таков был порядок дел, сложившийся за столетия и, этот порядок, устраивал решительно всех, на корню пресекая какие-либо новшества. Модернизации – пожалуйста и с радостью, новшества – решительно нет.

Говоря о войнах нельзя не упомянуть мироустройство Сущего, иными словами – расклад сил, приводивших всё тут в движение.
О Пятёрке я уже упоминал, сейчас же остановлюсь на этой теме чуть более подробнее.
Самых больших хамулов было пять – это вы уже знаете.
Три самых крупных, доминировавших в Сущем, расположились рядом с друг другом.
Два – Урия и Асаза, висели практически вплотную, позволяя людям перебираться с одного на другой с самых древних времён, соорудив примитивные мосты.
Овал Урии был вытянут с востока на запад, в то время как Асаза более походила на вертикальный прямоугольник, выступами верхней части почти касавшийся своего северного соседа. Ещё один крупный хамул – Парен, по размерам не особо сильно проигрывавший уже упомянутым, висел западнее Урии и севернее Асазы, в сторону которой от Парена тянулся длинный и узкий мыс, прозванный Усом.
Все три острова расположились близко, с давних времён позволяя своим жителям наблюдать за соседями. В случае Парена – только наблюдать, так как расстояние было велико, а вот что до Урии с Асазом – и наблюдать и переходить с одного хамула на другой для торговли и войн.

Четвёртым хамулом был Т`чан.
Он расположился сильно севернее и западнее что Парена, что Урии и был открыт совместной экспедицией Парена и Урии, когда первые дирижабли, только что изобретённые, неуклюжие и ненадёжные ринулись во все стороны в поиске новых земель. Отправляли дирижабли отовсюду – со всех трёх хамулов, то только Парен, долгое время не знавший войн, сумел сделать свои машины настолько надёжными, что те уходили в долгие автономные походы. Вообще, если говорить об этих трёх хамулах, то Парен был наиболее технически развит.

Урия и Асаза, плотно граничившие друг с другом, чаще воевали, чем торговали, что не могло не сказаться на их развитии.
Так, жители Урии, гордились и свято хранили свои традиции, с давних времён дошедшие до наших дней без особых изменений. Их строй можно было описать как феодально-авторитарный, где главенствующий клан удерживал власть уже около трёх сотен лет. За эти столетия все прочие кланы были устранены, или стали совершенно лояльными главному, ну а что до простых граждан, то те почитали своего главу как бога, будучи уверенными что их благополучие и стабильность зависит только от него. При этом, будучи строгими ревнителями традиций в быту, обитатели Урии не чурались и новинок, изобретённых, в основном на Парене, считавшимся безусловным лидером по части технологий. Свою науку, считавшуюся среди жителей самой передовой, так как та была основана на древних традициях, здесь тоже развивали, но куда как менее успешно.
Что поделать – старое и, казалось бы, надёжное, порой сильно ограничивало полёт творческой мысли, для которой нужна свобода духа и тела.

Асаза же представляла собой сложный конгломерат небольших кланов, поделивших меж собой территорию этого хамула. Общего управления здесь не было. Сама мысль, что кто-то может возвыситься над тобой была настолько чужда местным, что любого, пытавшегося сшить лоскутное одеяло общин, ждала бы совместная атака всех соседей, пережить которую у такого бунтаря шансов не было.
Единственным органом, которому вожди кланов, или можно сказать – стран Асазы, были готовы неохотно подчиниться, был Совет Мудрых. Это было собрание отцов, или дедов правителей кланов, которые, по идее, должны были совместно и мирно решать спорные вопросы, уберегая свои страны от войн.
Идея, бесспорно, хорошая, но количество кланов было так велико, что старики, при всей своей рассудительности и степенности, были просто обречены на постоянные споры, зачастую приводившие к новым распрям. Наука здесь была не в почёте, что не мешало местным охотно получать технологии как с Урии, так и с Парена. Что же до обитателей Асазы, то их можно было разделить на две касты – каста воинов и всё остальное. Думаю, что дальнейшие пояснения здесь излишни – военное сословие было привилегированным, что делало попадание в него сына скажем торговца, или крестьянина практически невозможным. Лазейки, конечно, были. Так любой житель, не бывши воином, мог стать им завладей он боевым оружием при свидетелях. Просто звучит, да? В реальности это означало, что кандидату следовало вызвать на поединок профессионального убийцу, и победить его голыми руками в присутствии других воинов. Другим шансом сменить касту был вариант, когда воин сам передавал тебе своё оружие, прося помощи. Такое могло возникнуть только в бою и счастливчику, в кавычках, оставалось лишь дожить до конца боя, что так же было крайне маловероятным. Но, повторюсь, шанс был.
В бой здесь шли каждый отдельно – клан от клана, не существовало тут и единого командования в случае ведения серьёзных войн, а такие бывали. В основном с Урией, на территорию которой Асазцы любили совершать набеги. На этом я, пожалуй, закончу и перейду к следующему хамулу – к Перену, после которого речь пойдёт об оставшихся двух.

Итак, Перен.
Благодаря своей отдалённости от первых двух и будучи окружённым россыпью небольших островов, ни один из которых не подходил к Урии, или Асазу достаточно близко, Перен пребывал в мире практически всю свою историю. Местные кланы, сумевшие в отличии от Асазских договориться друг с другом, выбрали единого правителя, ограничив власть множеством барьеров, страховавших свободы жителей.
Всё это благотворно сказалось на развитии науки и технологий. Другим, не менее благоприятным фактором, были мелкие хамулы, плотно окружившие Перен.
Именно благодаря им искатели приключений смогли добраться как до Огненного Кольца, так и до Ледяного, вернувшись домой с кристаллами Хелиума и камнями сак.
Именно здесь первыми занялись исследованиями свойств пара, начав строить примитивные паровые машины, облегчавшие труд людей. Отсюда, с Перена, поднялись в воздух аэростаты, наполненные летучим газом северных кристаллов и отсюда же, некоторое время спустя, двинулись дирижабли, экипажи которых жаждали раздвинуть границы известного мира.
Первыми были посещены Урия и Асаз, бывшие совсем рядом. Завязались контакты, начала развиваться торговля, и, как это водится, начали вспыхивать конфликты. Эти стычки, в основном случались из-за недовольства местных, которым цена на диковинки и полезности, привезённые с Перена, казалась непомерно высокой. В каких-то побеждали торговцы, вернее их охрана, в других местные и тогда добычей становился товар с дирижаблем. Изделия с Перена – частью купленные, частью отбитые в боях, а стычки зачастую перерастали в серьёзные столкновения, все эти вещи дали существенный толчок развитию науки на Урии, где принялись копировать и улучшать добытые образцы, а что до Асаза, то тут их просто использовали, пытаясь лишь чинить. Последнее выходило плохо – всё же местные мастера сильно проигрывали и Урийским и, тем более Перенским, но выход, вернее решение этой проблемы вожди кланов Асазы решили просто.
А давайте мы просто захватим Перен? Станет он нашим – а с ним и все эти чудесные изделия с мастерами, их изготовившими.
Просто, не правда ли?
В общем, захватив полтора десятка торговых дирижаблей, экипаж которых был перебит, сразу несколько кланов занялись переброской объединённых сил на Ус – длинный и узкий мыс Перена, ближе иных подходивший к краю хамула Асаз.
Поначалу, удача способствовала Асазцам.
Столетия мира, давшие толчок развитию Перена, сейчас сыграли с ним дурную шутку. Армия, бывшая скорее службой охраны порядка, хоть технически и превосходили агрессора, но в силу своей малочисленности не могла дать серьёзного отпора, с каждым боем откатываясь всё дальше вглубь хамула. Ситуация изменилась, когда правитель Перена, назовём его король, официально запросил помощи у вождя Урии, пообещав и торговые преференции, и все новейшие технологии. Вождь согласился и бойцы Урии, пошли в дирижабли, спеша помочь новому союзнику, страдавшему от их старого, хорошо знакомого по бесчисленным стычкам, врага.
С появлением воинов Урии ситуация переменилась. Перенцы, впитывали знания о войне как губка, восхищались навыками Урийцев, а те, потрясённые как паровыми машинами, молниеносно возводившими укрепления, так и стрелковым оружием, бывшим для них совершенной новинкой, обучались не только обращению всем этим, но и перенимали технические идеи, чтобы после начать их воплощение у себя дома. На самой Урии ко всем этим новшествам, поначалу, относились негативно, предпочитая старые, проверенные веками методы. Но прогресс неумолим и вскоре Урия заняла прочное второе место на технологическом пьедестале Сущего.
Что же до войны, то Асазцы, встретив своих давних противников, вооружённых по последнему слову техники, принялись быстро откатываться назад, сдавая захваченные территории и разрушая всё на пути своего отступления.
Мыс Ус, после того, как последние агрессоры были сброшены с Перена, сброшены – в прямом смысле, на последних дирижаблях спаслись только вожди с личной гвардией, Ус был превращён Перенцами в крепость, до сих пор считающуюся совершенно неприступной. Она, эта крепость, стала позже основной точкой, откуда возобновили движение исследователи, экипажи которых теперь состояли как из Перенцев, так и Урийцев.
Именно эти экспедиции, изначально искавшие новые пути к Огненному и Ледяному кольцам, открыли Т`чан, Моруа о которых пойдет речь дальше, а кроме них создали карту территорий Сущего, попутно основывая колонии на прежде ненаселённых хамулах. Некоторые такие колонии остаются лояльными своим метрополиям и по сей день, в то время как другие – нет. Наиболее известным из таких отрёкшихся поселений является «Вольный архипелаг», находящийся над восточным краем Урии. Добраться до него сложно – лишь дирижабли, рассчитанные на особо дальние перелёты, способны пересечь пустоту меж хамулами. Этим и воспользовался один из членов экипажа, когда экспедиция прибыла на архипелаг. Мятеж вспыхнул молниеносно – усталость, вкупе с жёсткой дисциплиной, сделали своё дело и восставшие, выбросив за борт офицеров, объявили о создании республики, основанной на всеобщем равенстве и братстве.
На словах всё было красиво, что же до реальности, то «Вольный архипелаг» был самым обычным пиратским гнездом, жившим за счёт грабежа как хамулов, так и проходивших мимо транспортов. Попытки раздавить это гнездо, предпринимаемые, что Переном – его корабли подвергались нападениям чаще других, что Урией – территория последней, в силу близости к архипелагу, страдала больше всего, все эти попытки закончились победами пиратов, бывшими куда как лучшими бойцами, чем их противники. Дело мог бы исправить совместный поход кораблей Урии и Перена, но тут в дело вмешалась политика. Перену было выгодно ослабление своего старого союзника, и король всячески затягивал решение. Что же до Урии, то там, отселив жителей с опасных районов, построили несколько фортов, также не спеша собирать силы для решительного удара. Правящий клан Урии всегда втайне завидовал торговым успехам Перенцев, а коли так – то пусть пираты и дальше грабят их транспорта – чем им хуже будет, тем нам лучше.
Установившийся статус-кво устраивал решительно всех, кроме, разумеется экипажей торговых кораблей и жителей, вынужденно покинувших свои дома. Но когда власть принимал во внимание мнения простых граждан?
Тем более, что особо ушлые торговцы, что с Перена, что с Урии, сумели завязать контакты с архипелагом и весьма успешно скупали награбленное, поставляя взамен всё необходимое для пиратского ремесла. Конечно, не забывая отстёгивать в карман власти солидные проценты.
Но довольно об этом – перейдём к четвёртому материку.

Т`чан был известен исследователям давно. Его – это тёмное пятно на горизонте, едва видневшееся с цепи островов, по которым экспедиции двигались в сторону Ледяного Кольца, засматривались давно. Но то жёсткие планы экспедиций, то износ оборудования, то война с Асазцами – всё это не позволяло Перену выделить средства на его исследование. Ситуация изменилась лет через десять после окончания войны, получившей у историков название Первой Межхамульской, а среди народа Перена – Первой Освободительной, или Отечественной.
Экспедицию собирали тщательно. В её состав вошли четыре транспортных дирижабля, один из которых был нагружен всем необходимым для основания укреплённого лагеря, или, если хотите – военной базы, и трёх боевых, экипажи которых преимущественно состояли из Урийцев. Ещё были два лёгких, особо скоростных разведчика и крупный, основательно защищённый дирижабль, нёсший в себе научную группу, полностью состоявшую из Перенцев.

Поход длился почти четыре месяца и прошёл почти без проблем, всё же с точки зрения организации он был подготовлен по высшему разряду. Дирижабли были в отличном состоянии, запасов камней сак, порошка Хеллиума и воды было припасено много, но вот люди - именно люди оказались тем слабым звеном, что едва не разрушило все, столь тщательные, приготовления.
Экипажи, утомлённые долгим перелётом, были на грани бунта. Не помогали ни проповеди жрецов, ни высадки на крохотные хамулы, изредка, но встречавшиеся на пути. Если бы не тёмное пятно неизведанного на горизонте, неизвестно как мог бы закончиться этот поход, но оно было и разрастаясь день ото дня, сдерживало бьющие через край эмоции людей, утомлённых долгим переходом.
Восторг, когда в том пятне стали проявляться детали ландшафта, сложно передать словами. Он ещё более усилился, когда с борта кораблей эскадры стало возможным разглядеть зелёные просторы нового хамула, которые здесь, так близко к Ледяному Кольцу, никто не ожидал увидеть. Чахлую растительность, равнину, где позёмка заметает редкие пучки травы - да. Но роскошную южную поросль, более уместную увидеть на Асазе - нет, такого быть решительно не могло.
Объяснение нашлось быстро - то тёмное пятнышко, на которое нацеливали носы своих кораблей рулевые, было выше плоскости, на которой находились три хамула, уже упомянутые выше. Позже было установлено, что Т'чан висел на десяток километров выше остальных, что позволяло ему, бывшему на такой высоте в гордом одиночестве, почти потоянно купаться в ласковых лучах добрых богов.

Т'чан оказался населённым и местные, когда смогли отойти от шока, вызванного появлением летающей армады, поначалу приняли их за полубогов, вернувшихся от своих господ. Такое поклонение едва не развалило экспедицию – для экипажей, и так бывшим на грани мятежа, почитание обитателей Т'чана, со всеми дарами, и, особенно, красивыми женщинами, стало последней каплей, переполнившей чашу терпения. Власть офицеров едва держалась, среди людей, уже открыто обсуждалось массовое дезертирство, и ещё немного и вспыхнул бы бунт, но ситуацию спасли жрецы.
Как прибывшие с экспедицией, так и местные, поспешившие к месту посадки, едва эта новость достигла их ушей. О чём они договорились - неизвестно, но уже через пару недель гостей с почётом приняли в дворце местного правителя, а верховный жрец, поднявшись на верх деревянной башни, служившей ровно тем же целям, что и на остальных хамулах, громогласно объявил о воссоединении братьев, разъединённых злыми богами. Братьев, но никак не полубогов.
Это заявление сразу поумерило преклонение Т'чанцев перед пришельцами, а ещё спустя какое-то время их стали принимать именно как близких родственников – с почётом, уважением, но без божественного трепета.

Сам хамул оказался тропическим раем, полным экзотических плодов. Животный мир разнообразием не блистал – здесь обитали точно такие же животные, что и везде, но вот растения, особенно некоторые, значительно изменили картину Сущего. Так, первым и наиболее приятным сюрпризом для простых жителей всех старых хамулов, стали кусты Карс. Невысокие, чуть выше пояса человека, они дарили своим хозяевам небольшие плоды, размером со среднее яблоко. Казалось бы – ничего особенного, но плодов они давали так много, а росли они круглый год, что довольно было одного куста чтобы насытить семью из трёх-четырёх человек. Правда сырыми их есть было нельзя – отравление и, в лучшем случае, расстройство желудка было гарантировано, но картина разительно менялась, стоило только карс отварить, или пожарить. Терпко-сладкие, чуть похрустывающие на зубах ломтики моментально стали сверх популярны на всех хамулах, позволяя поварам придумывать всё новые и новые рецепты.
Другой диковинкой, давшей сильный толчок развитию уже технологий, стала смола дерева Шерем. Жидкая, чуть гуще воды, слабо липкая, она легко заполняла любые трещины и повреждения ствола, защищая и сберегая раны дерева, твердея, но, при этом, оставаясь при этом мягкой и гибкой. Жители Т`чана, знавшие об этих свойствах, широко применяли смолу в быту, покрывая ей сначала шкуры, а затем и ткань, обтягивавшую шпангоуты своих лодок. Ей так же обмазывали обувь, сберегая ноги от сырости, и покрывали ткань вёдер и иных емкостей для воды, что позволяло, при ненужности, компактно сложить пустой сосуд.
Попав же в руки обитателей Перена, смола шерем произвела настоящую революцию в воздухоплавании.
Если прежде каждому дирижаблю приходилось возить с собой запас порошка хелиума, чтобы поддерживать нужное давление в балонах – летучий газ постоянно уходил сквозь ткань, то теперь, обработав материю чудесной смолой можно было забыть о прежних утечках.

Об обществе Т`чан можно сказать, что оно было очень похоже на Урийское. Здесь так же чтили традиции, за соблюдением которых следил наследный вождь, считавшийся родственником Румуса, спустившимся на землю. При этом он, наравне с другими жителями, обрабатывал свою делянку, выращивая плоды, которые, в дни священных праздников, раздавались правителям городов в качестве наград за службу и получить такой подарок считалось очень почётным. Настолько, что города, получившие подобную награду, возводили каменные стелы, на боках которых подробнейшим образом указывалось, когда и за что был пожалован этот знак отличия.
Жизнь на Т`чан была мирной. Лишь в самом начале – в первое столетие после пробуждения, война прошлась по хамулу, собрав кровавую жертву. Один из кланов, в котором волею богов оказались самые воинственные личности, принялся вырезать остальные, стремясь стать единственным владельцем хамула. Отпор ему смог дать лишь клан Т`чан, клан нынешнего вождя, за что и стал считаться сначала благословлённым Румусом, а позже, когда агрессоров удалось полностью выгнать с поверхности хамула, и вовсе признанный родственником верховного божества, в честь которого и был назван весь хамул, прежде называемый в каждом клане по своему.
Что же до проигравших, то этот клан, известный под проклятым именем Азтак, не погиб. Уцелевшие, отступая под натиском объединённых сил, ушли на цепь небольших хамулов, что протянулась от Т`чана в сторону Огненного Кольца. Закрепиться там им не удалось – ненависть защитников Т`чана была столь велика, что всё новые и новые отряды отправлялись вслед за Азтаком, спеша вырезать убийц до последнего. Беглецам ничего не оставалось как отступать, теряя бойцов в стычках со своими преследователями.
Жалкую горстку оставили в покое только тогда, когда те добрались до хамулов Тёмных Богов – скоплению островов средних размеров. То были единственные хамулы Сущего, небо которых всегда было затянуто тучами, изливавшими ледяной дождь на раскисшую почву, а вечный сумрак разгоняли лишь стрелы молний, без устали сверкавших над сгорбленными фигурками беглецов.   
К тому моменту клан Азтака насчитывал чуть более тысячи человек и преследователи, посчитав месть исполненной, вернулись домой, строго-настрого завещав своим сыновьям и внукам приглядывать за изгнанниками.

Эта традиция, соблюдаемая и поныне, сейчас имеет вид ритуального служения, когда отряды жаждущих славы и приключений молодёжи, отправляются в дальний поход, чтобы своими глазами увидеть хамулы Тёмных Богов. Обычно дело заканчивается лишь наблюдением – ступать на проклятые земли ни у кого ни желания нет, но за последнее десятилетие не раз примечали густые дымы, поднимавшиеся с поверхности хамулов.
Что там происходит неизвестно и по сей день, но по слухам, священная тысяча – отряд вождя, состоящий из прямых потомков воинов, в древности давших отпор Азтакам, усиленно тренируется, осваивая новейшее оружие Перена. Слухи это, или правда – неизвестно. Территория правителя – родовые земли клана Т`чан, закрыта для посторонних, а редкие исключения делаются либо для высоких гостей с других хамулов – как это было с руководителями экспедиции, открывшей Т`чан миру, либо в случае любви члена клана к простому жителю хамула. Последнее, впрочем, случается редко – женщины Т`чан славятся своей красотой и статью, но кто знает, какую игру затеет Люссай, помощник розовой Аскуры, задумав свести одинокие сердца? Когда подобное происходит, то счастливчика, или счастливицу, торжественно принимают в клан, а когда молодые покидают закрытые земли, например, чтобы высказать уважение родителям, то все поражаются пышности одежд и богатству подарков, что новая семья приносит в храм и своим родственникам.

Сейчас Т`чан играет важную роль в жизни Сущего. Если плоды карс удалось развести по всем хамулам, то с деревьями шерем дела обстоят куда хуже. Несмотря на все старания садоводов, подкреплённые обещаниями невероятных наград, ни одно дерево, или семечко, вывезенное с Т`чан, так и не прижилось на других хамулах. Своей монополией, от которой зависит всё воздухоплавание Сущего, Т`чан распоряжается мудро, установив торговые квоты и строго блюдя их соблюдение. Сами Т`чанцы путешествовать не любят, предпочитая приключениям домоседство и делая исключение лишь для ритуального похода к хамулам Тёмных Богов.
Люди эти по природе отзывчивые, не умеющие лукавить и всегда говорящие собеседнику правду, пусть та и будет неприятной.
Торгуя со всеми прибывающими они, тем не менее выделяют среди прочих Урийцев, ценя их уклад жизни и видя в нём подтверждения родству своих народов. Перенцев, их основных торговых партнёров, они недолюбливают, стараясь держаться в стороне от технических новинок и применяя их в быту крайне ограничено. Причина тому двойная. Во-первых, Перенцы любят путешествовать, что для домоседов Т`чанцев выглядит подозрительно – ну а как верить человеку, бросившему семью и дом ради дальних краёв? А во-вторых отношения портит жажда обогащения, присущая всем без исключения перенцам. Копить богатства ради самого богатства? Это непонятно обитателям Т`чан, храмы которых, весьма богатые нужно признать, представляют из себя что-то навроде общественных банков, куда может прийти за помощью любой житель Т`чана. Деньги жрецы отдают без процента и срока возврата, оставляя всё это на совести получателя, зная что тот, преодолев черную полосу вернёт всё с лихвой. Подобный подход касается только коренных обитателей Т`чан, а что до всех других, то им жрецы тоже не отказывают, но жёстко ограничивают срок возврата и выставляют просителю поистине высокий процент.
Что же до Асазцев, то с ними отношения едва теплятся и прежде всего это происходит в силу большого расстояния, разделяющего эти хамулы. Нет у Асаза дирижаблей, готовых преодолеть такое пространство без ремонта и дозаправки, а Перен, разместивший на всех торговых путях свои посты, в жизни не окажет помощи старому врагу. Лишь изредка, на судах Урии, асазские купцы прибывают на Т`чан. Покупают они мало – их урийским собратьям по профессии конкуренция не нужна, а потому выделяют им под грузы жалкие клочки трюма, решительно пресекая крупные сделки.
Ходят слухи, что Т`чанцы приторговывают смолой и с пиратами Вольного архипелага, но что те дают взамен – неизвестно, так что, скорее всего, это не более чем слухи.

Последний, пятый крупный хамул, был открыт экспедицией Урии случайно.
Тогда Урия искала свой путь к Огненному Кольцу – Перен, плотно севший на цепь хамулов, брал с союзников слишком большую плату по мнению последних, а потому Урия начала рассылать свои дирижабли, разыскивая свой собственный путь.
Перспективное скопление хамулов, тянувшихся в сторону Огненного Кольца, было открыто торговцем. И, что следует заметить, тоже совершенно случайно. Изначально капитан и владелец скоростного торгового дирижабля, совершенно не планировал отдаляться от родного хамула, спеша с грузом припасов к его восточной оконечности. Туда переселяли беженцев с северо-восточного побережья, разоряемого пиратами Вольного архипелага и наш герой планировал хорошо заработать, выиграв тендер на срочную доставку продуктов и инструментов. Он уже подлетал к восточному побережью, когда появившиеся на горизонте три пиратских дирижабля, выкрашенных в вызывающий кроваво-красный цвет, легли на курс преследования, желая поживиться одинокой машиной.
Тут уж было не до груза – сбросив большую часть припасов торговец рванул прочь, моля сразу всех богов о придании сил его движкам. Сработали ли молитвы, или причиной тому был корабельный механик, не чуравшийся своих обязанностей, но преследователям никак не удавалось выйти на дистанцию стрельбы, с которой можно было отстрелить пропеллеры, лишая жертву хода. Погоня длилась трое суток и только на утро четвёртого дня наблюдатель, устало таращившийся в начавший рассеиваться сумрак не увидел красные корпуса, всё это время висевшие в отдалении за кормой.
Казалось бы, можно повернуть назад, но капитан, уже имевший опыт встреч с пиратами, предпочёл не рисковать, опасаясь ложного отступления и ночной атаки, а, наоборот, приказал продолжить движение прежним курсом ещё сутки, по истечению которых вперёдсмотрящий, дежуривший в носовой кабинке, увидел тёмные пятна неизвестных хамулов.
Капитан, и он же владелец дирижабля, прежде горевавший по поводу убытков, грозивших ему разорением – штрафы за срыв контрактов были велики, немедленно воспрял духом – открытие новых хамулов щедро оплачивалось. Премия, выплачиваемая за каждый открытый хамул, была настолько велика, что он не колеблясь направил корабль в сторону неясных пока пятен, спеша первым нанести их на карту.
Это открытие и вправду обогатило и его, и экипаж.
За следующую неделю им удалось обследовать и нанести на карту полтора десятка неизвестных прежде хамулов, широкой полосой тянувшихся в сторону Огненного Кольца. Только подходившие к концу запасы камня сак заставили невольных исследователей повернуть домой, где им, из первого же города передавших в столицу о своём открытии, была выплачена просто невероятная по размеру премия. Что стало с удачливым торговцем дальше – о том история умалчивает, но уже через несколько месяцев Урия направила к новым хамулам серьёзную экспедицию, прикрывал которую мощный флот.
Пираты, надо отдать им должное, дураками не были и атаковать такие силы желающих не нашлось. Но не надо думать, что экспедиция работала в идеальных условиях – бандиты, опасавшиеся встреч с серьёзными силами, принялись отлавливать одиночные корабли, спешившие в метрополию с отчётами о новых землях.
Такая добыча была даже ценнее смолы шерем, кристаллов хелиума и камней сак. И Перен, и Асаз были готовы дорого заплатить за подобные сведения, а потому пираты дрались отчаянно, зная об огромном куше, что несли скупые строки казённых отчётов. Атаки прекратились только тогда, когда ещё один флот Урии, собранный из скоростных дирижаблей, начал плотное патрулирование района, где проходили курьеры. Но всё же часть информации пиратам удалось добыть и продать кланам Асаза, расположившимся на восточном краю своего хамула. Замечу, что выиграли от этой сделки только пираты – кланы Асаза, так и не оправившиеся от Перенской кампании – так это ту войну называли асазцы, просто не имели сил, готовых успешно противостоять флотам Урии.
Отряд, который асазцам удалось собрать насчитывал всего шесть устаревших дирижаблей, четыре из которых смогли дойти до новых хамулов. Дойти, и бессильно наблюдать как корабли Урии, прикрываемые современным флотом, прибирали к рукам новые земли.

Что же до последнего крупного хамула, то урийцы, торжественно ступившие на его поверхность, бывшую пустынной и жаркой, были совершенно уверены, что наконец-то нашли свой проход в Огненное кольцо.
Увы, но их радость была недолгой – отряд лёгких дирижаблей, отправленный вглубь хамула вернулся спустя два месяца, принеся с собой неутешительные новости – новая земля частью Огненного кольца не была.
Не была она и раем как Т`чан.
Растительность здесь была чахлой, почвы страдали от отсутствия воды, а встречалась та редко. Жизнь более-менее расцветала только вдоль берегов единственной реки, косо пересекавшей поверхность хамула, да в окрестностях небольшой цепочки идеально круглых озёр, которые словно бусины были нанизаны на небольшой рукав, далеко отходивший в сторону всё от той же реки.
Всё это не могло не сказаться и на обитателях этого несчастного мира. Если на остальных хамулах человечество развивалось, то здесь всё было наоборот. Люди, поставленные в невыносимые условия, деградировали до уровня примитивных дикарей, что ходят голые, обмазывая тела цветной глиной при проведении своих непонятных ритуалов.

Поначалу, проблем они не доставляли, и даже наоборот - были весьма полезны, когда экспедиция начала строить лагерь на берегу реки.
Реку назвали Единственной, ну а лагерь, со временем ставший столицей хамула назвали Первый, рассчитывая в будущем, когда край станет процветать, в этом члены экспедиции были совершенно уверены, дать новые, более благозвучные, названия.
Что же до самого хамула, то его назвали "Долгожданный", преждевременно отмечая успех своих стремлений в поисках Огненного Кольца. Переименовывать ничего не стали – разочарование, вызванное крахом надежд было столь велико, что на названия просто махнули рукой, предпочитая не говорить о произошедшем.

Но, вернёмся к аборигенам.
Как уже было сказано выше - поначалу хлопот они не доставляли, охотно берясь за тяжёлую работу ради миски еды, да безделушек, которые от скуки мастерили члены экспедиции.
Проблемы начались позже, когда сородичи дикарей прознали по вкусную еду и чудесные блестящие вещички, раздаваемые прибывшими с неба людьми.
Прошёл всего лишь месяц, а вокруг лагеря уже слонялись толпы туземцев, выклянчивавших еду и подарки. И ладно бы только просивших, так нет! В их обществе отсутствовало само понятие принадлежности чего-то кому-то. Всё было общее, вернее ничьё и всем вокруг мог свободно пользоваться любой человек. Аборигены просто не понимали, как эта вещь может кому-то принадлежать, а потому брали всё, что привлекало их внимание. А привлекало их, надо отметить, решительно всё. Поначалу, подобная простота, забавляла, но позже, особенно когда местных стало слишком много, воровство приобрело поистине катастрофические размеры. Не помогали ни объяснения, ни наказания – автохонты уносили совершенно всё, а потому мирному прежде лагерю пришлось обзавестись частоколом и патрулями, зорко отслеживавшими перемещения групп аборигенов по другую сторону стены.
Кровь, как это бывает, пролилась сравнительно быстро - как раз перед возвращением отряда, посланного на разведку территории этого хамула. Доподлинно неизвестно, что именно стало причиной конфликта. Стражники утверждали, что дикари полезли на стену, защитники местных, были и такие, обвиняли солдат, не иначе как со скуки решивших пострелять по живым мишеням.
Единственное, что можно было говорить наверняка, так это то, что наутро, подле стены, обнаружили десяток тел местных, при полном отсутствии живых.
Вздох облегчения, что издали противники аборигенов, оказался преждевременным. Первый же пеший отряд, отправленный на разведку вверх по течению, вернулся куда как раньше срока. В виде трупов, привязанных травяными верёвками к кускам сухого дерева.

Сомнений не было - это было объявление войны, продлившейся почти сотню лет и завершившаяся полным истреблением аборигенов. Сейчас ту войну, или бойню на Долгожданном, широко используют пропагандисты, желающие очернить Урийцев, закрывая глаза на многочисленные попытки найти мирное решение проблемы. Да, конечно, победа куда как более развитого общества над примитивным была предрешена, но что оставалось делать солдатам, если их противник просто не имел представления о таком понятии как "мир"? Для них прибывшие и убившие сородичей, стали чем-то навроде опасных зверей, истребление которых вопрос выживания. Ну а так как мир этого хамула был им родным, то они устраивали засады, копали, искусно маскируя, ловчие ямы и, зная огонь, закидывали логова хищников, то есть дома и строения поселенцев, горящими палками.
Сейчас от аборигенов остались лишь рисунки, сделанные членами экспедиции, да трофеи - отполированные руками палки с острыми сучьями. Ещё есть наскальные рисунки, но их сохранилось мало - толпы богатых туристов, хлынувших сюда, после зачистки хамула, практически полностью уничтожили тонкие линии, изображавшие неизвестные ныне события в истории этого народа.

Что до туристов, то они посещали Долгожданный совсем не ради примитивных рисунков. Их целью была цепь озёр, тех самых - идеально круглых и, как бусины, нанизанных на тонкую нить речного рукава. Всего озёр было семь. Три крупных, практически одного размера и четыре помельче.
Сходство не улавливаете?
Я тоже, поначалу не догадался и только пояснения жреца, обучавшего меня, сделали картину понятной.
То были озёра добрых богов, сделавших всё Сущее и оставивших смертным свой след и благословление.
И действительно - три крупных озера соответствовали главным богам, четвёрка поменьше - их более младшим собратьям.
Считалось, что стоит лишь праведнику помолиться, войдя в воды каждого озера, как все болезни – и известные, и ещё не открытые врачами, но терзающие смертные тела, вмиг отступят, сделав вас совершенно здоровым. Или не совершенно – всё же безгрешных не бывает, но точно одно – выйдите вы из воды куда как более здоровым.
Кто первым запустил эту легенду не знает никто. Вполне возможно, что авторами были сами жители Долгожданного, искавшими средства для выживания. Так же возможно, что придумали всё это в правительстве Урии, пытаясь извлечь хоть какую-то прибыли из свежего открытия.
Так это, или нет, сейчас сказать невозможно – слишком много легенд появилось вокруг цепочки озёр, вода которых, насыщенная различными минералами, и вправду была полезна для организма.
Новость о находке была растиражирована во всех газетах всех хамулов, что породило совершенно новое направление в культуре Сущего – туризм.
Новое развлечение в миг стало сверхпопулярным и надо отдать должное руководству Урии, вовремя разглядевшему потенциал модного течения. Подогревая интерес к чудодейственной находке через заказные статьи, авторами которых порой выступали светила медицины, правительство вкладывало серьёзные средства как в развитие пассажирских перевозок, так и в строительство гостиниц, посетители которых получали комфортные условия в зависимости, разумеется, от толщины кошелька.
Так, оставаясь на втором месте по своему технологическому развитию, Урия, совершенно неожиданно стала абсолютным лидером в плане туризма, постоянно развивая новые направления и даря гостям всё новые и новые приключения, порой казавшиеся весьма небезопасными.
Кроме озёр Долгожданного очень популярными были туры на Т’чан, где перед вами разворачивалась история изгнания клана Азтак, с театрализованными боями и маршрутом, достигнув крайней точки которого открывался вид на хамулы Тёмных богов. Другим, чуть менее популярным направлением был мыс Ус, где можно было полюбоваться как мощнейшей крепостью Сущего, так и почтить память воинов, погибших при защите Перена. Но все подобные мероприятия, длившиеся по месяцу и более, были доступны лишь узкому кругу обеспеченных лиц, что же до среднего класса, то им предлагали посещения небольших, близко расположенных хамулов, визит на которые занимал не более недели и стоил куда как дешевле.
Последнее время начала набирать популярность морской рыбалки и Урия снова не осталась в стороне, организовав перелёты на водные хамулы. Там, проживая на настоящем корабле, превращённом в плавучий отель, можно было не только ловить рыбу, но и наблюдать за подводной жизнью, забравшись в специально сконструированный кораблик с окнами в днище.

Закрывая эту тему, прежде чем вернуться к Долгожданному, замечу, что именно туризм стал для Урии толчком, изменившим сознание людей. Исследовательские корабли, спешащие на поиск новых маршрутов, не только раздвигали границы Сущего, приносы всё новые и новые открытия – одновременно с этим они ломали замшелые догмы прошлого, начавшего стремительно устаревать.
Произошедшее, позже названное «Культурной революцией», раскололо прежде монолитное общество Урии. Если прежде в почёте была древность рода и верность традициям, то сейчас более ценился острый ум, умение зарабатывать деньги и гибкость в подходах. Нация воинов стремительно превращалась в нацию слуг, за деньги готовых практически на что угодно.

Но вернёмся на Долгожданный.
Кроме озёр, бывших достопримечательностью номер один, был тут ещё один феномен, делавший хамул необычным.
Горы.
Настоящие, высоченные – с пиками до шести километров, они возвышались на юго-восточной оконечности хамула, и были открыты значительно позже озёр. Кроме самого факта присутствия, напомню, что подобного в Сущем более нигде не было, горы, как им и положено, были богаты минералами, а прежде всего камнем сак. Последнее подтолкнуло учёных к пристальному изучению недр данного хамула и родило новое открытие – горы были не чем иным как небольшим хамулом Огненного Круга, по какой-то причине, упавшим на Долгожданный. Именно эта катастрофа и изменила весь лик данного острова уничтожив растительность, большую часть животных, а также засыпав бывшие тут во множестве реки и озёра. Именно она сделала жизнь аборигенов невыносимой, обратив их развитие вспять, превратив изначально обычных людей в примитивных дикарей. Всё это – факты, подтверждающие подобный ход древних событий, учёные нашли, углубившись в сухую почву Долгожданного, отлично сохранившую в себе следы прошлого.
Что же до самих гор, то и здесь Урия не оплошала, немедленно начав разработку всего, до чего могла дотянуться. Проблему нехватки рук решили просто – в шахтах и каменоломнях работали заключённые, хоть и осуждённые на различные сроки, но практически никогда не возвращавшиеся домой. Получить такой приговор было равносильно смерти, а потому название Долгожданный стало синонимом «Не дождаться».
Но, кроме смерти, с каторги был и иной выход.
Побег.
А куда – спросит внимательный читатель, представляя себе пустыню, лишённую воды? Разве не будет такой побег приговором, с той лишь только разницей, что умрёшь на свободе?
Отнюдь.
Пираты Вольного архипелага, это проклятие торговых путей, регулярно наведывались сюда, каждый раз, несомненно совершенно случайно расходясь с транспортными конвоями, что везли в метрополию ценные грузы. На подобные нападения Урия смотрела сквозь пальцы, получая ресурсы и прежде всего камни сак в срок. Что же до пиратов, то их вполне устраивали сущие крохи, оставшиеся на складах, предпочитая забивать трюмы каторжанами, решившими поменять смерть на каторге смерти в бою. Или, если повезёт, разбогатеть, что обещали каждому сладкие речи офицеров красных дирижаблей. Насильно не тянули никого, набирая в экипажи только добровольцев, но строго требуя от каждого клятву верности, закрывавшую новоявленному бойцу путь назад.

Последнее, о чём стоит упомянуть прежде чем перейти к моим похождениям в этом мире, будет касаться текущей политической, экономической и социальной ситуации.
Постараюсь быть кратким, понимая, что уже утомил длинными описаниями.

Как уже понятно, безусловным лидером Сущего был Перен, производивший самые продвинутые изделия и опутавший своими торговыми факториями, зачастую бывшими одновременно и военными базами, всё известное пространство. Но если в части торговли и изобретений Перен был силён, то в обществе этого хамула, прежде всего в его верхушке, доминировали нездоровые течения.

Богатства, накопленные крупными торговыми кланами и теми, что специализировался на изобретениях с производством, как это часто бывает, привёл к возникновению пропасти между элитой, снимавшей все сливки, и низами, чьим трудом создавались богатства, вознёсшие Перен вверх. Если низы - работяги, изобретатели и офицеры кораблей получали копейки, то вот начальство, которым был плюс-минус один процент от всего населения хамула, просто купался в роскоши, не понимая и не желая видеть потребности простых людей. Положа руку на сердце стоит отметить, что низы, недовольные своим положение и считавшие себя обделёнными, жили весьма богато - конечно, при сравнении с простыми урийцами и тем более асазцами, чей быт был сильно скромнее.
Ещё одним минусом богатства стало появление различных отклонений в психике золотого процента. Не зная на что потратить деньги, они проводили дни в праздности, обжорстве и распутстве, как сказал бы классик, предпочитая оставлять свои дела попечению талантливых выходцев из низов, стремившихся верной службой попасть в число избранных. Мистические ритуалы, кровосмешения, однополая любовь - всё это, запретное в Сущем, здесь цвело пышным цветом при молчаливом согласии высших жрецов, чьи глаза были замазаны обильными подношениями.
Но самое плохое заключалось в, что элита других хамулов, и прежде всего Асаза, стремилась им подражать, находя в подобном поведении достойный пример. Урийская знать, прежде сопротивлявшаяся подобным миазмам, сдалась сразу после культурной революции, давшей рост трещинам в прежде казавшихся незыблемыми традициях и нормах. Если знать Асаза открыто копировала все пороки элит Перена, считая, что, уподобляясь своим победителям во всём они станут равными им, то верхушка Урии действовала более осторожно, скрывая свою разгульную жизнь за высокими заборами особо охраняемых территорий.
В этом проявлялось их сходство с Т’чанской знатью, речь о которой пойдёт ниже.
О простых обитателях Асаза можно сказать, что клановый уклад был здесь выражен сильнее всего. Сословное, вернее, кастовое деление возвело практически непреодолимые стены между воинами и всеми остальными, ставя носящих клинки выше прочих. Само слово Асаз, если перевести его на современный язык, означало «воин», или, как было сказано чуть выше, «тот, кто носит клинок». Военные имели массу привилегий, в то время как простые жители, чьим трудом обеспечивалась жизнь клана, прав не имели вовсе. Однако, у этой медали, была и оборотная сторона. Простых жителей нельзя было убивать, грабить, разорять дома, или посевы. Любой, нарушивший это простое правило, подлежал немедленной казни, а потому даже во время междоусобных войн, хозяйства крестьян и кормильцев оставались нетронутыми, какие бы жаркие схватки не кипели поблизости. У воинов же, обратной стороной была абсолютная дисциплина. Старший владел младшим полностью – это касалось как его имущества, так и семьи. В прошлом частыми были случаи, когда более старший по рангу воин мог взять жену, или дочь своего подчинённого, просто поселиться в его доме, а то и приказать ему убить себя, или члена семьи. Воин, получивший такой приказ, имел всего два варианта. Первый – подчиниться, высказав радость, что сумел услужить старшему. А вот второй вариант уже нёс в себе опасность командиру, возжелавшему чужое. Младший мог прийти к главе клана, и, высказав протест приказу, немедленно, на глазах главы, убить себя, упав грудью на кинжал. Такой ритуал, прославленный местной культурой, считался самым достойным выходом из неприятной ситуации, прославляя убившего себя и даруя своей семье защиту главы клана. К смерти здесь относились легко, считая её неизбежной, а потому не придавая особого значения своей жизни. Но это касалось лишь воинского сословия, в то время как простым жителям предписывалось жить, трудиться и платить налоги до последнего вздоха.

Про жителей Урии можно сказать, что клановый уклад, близкий к Асазскому, о чём говорилось выше, был куда как более мягким. Любой человек мог быть хоть воином, хоть крестьянином, или мастеровым, хоть торговцем. Переход из одного сословия в другой не требовал никаких усилий. Хочешь быть воином – клянись служить клану и вперёд, причём клятва, в наши дни фиксируемая на бумаге, представляла из себя подобие контракта, заключаемого сторонами на определённый срок, после которого он мог быть либо продлён, либо прекращён. Тоже самое касалось и всего остального – договаривайся о сроке и трудись на благо семьи, или клана. Примерно так же, но ещё более просто дела обстояли в Перене, где сословий не было вовсе, и каждый был волен без каких-либо формальностей заниматься чем угодно. Минусом было то, что наёмный работник мог потерять своё место в любой момент. Но если вы были проффи, то подобное вам не грозило. Мастеров здесь ценят, создавая им первоклассные условия, обеспечивая всем и, одновременно, опутывая цепями кредитов, брать которые приходится из необходимости соответствовать своему статусу. Ну не может же почтенный мастер носить простую одежду? Нет, конечно. Он должен одеваться в дорогие ткани, носить на груди именную бляху драгоценного метала, а его семья должна жить в солидном доме с прислугой, и есть, не иначе как, с серебра. Что же до военных, речь идёт об офицерах, то сюда ещё добавлялось оружие, отделка которого должна была соответствовать званию, обстановка каюты, если мы говорим о дирижаблях, да и сама боевая машина – будь она летающей, или морской, а вы – её капитаном, так же должна была подчёркивать ваш статус.
Кредиты, выдаваемые таким, особо ценным специалистам, хочу заметить, не переходили на его детей – главы семей и кланов прекрасно понимали всю вредоносность подобного, а потому, наоборот, назначали солидные пенсии семьям, чей кормилец погибал, принося им прибыль. Подобное не только повышало репутацию семьи, или клана, но и накрепко привязывало детей погибших к себе, порождая целые династии, члены семей которых из поколения в поколение верно служили своим господам, не видя иного пути.
Закончив по этим трём хамулам, наконец перейдём к последним двум.

Т'чан, сопротивлявшийся пагубному влиянию дольше всех, внешне сейчас остаётся столь же крепок и сплочён, как и ранее. Однако, если верить отголоскам слухов, подобные тенденции уже поразили разум лидеров клана Т'чан, разрушая основы общества не хуже потрясшей Урию культурной революции. Этому немало способствует закрытость родовых земель клана. Шёпотом, среди жителей хамула, разносится слухи, что Священная Тысяча, призванная стоять на охране земель и жизней граждан Т'чан, уже не та, что прежде. Что среди рядовых бойцов процветает мужеложство, а офицеры проводят время не в боевых тренировках, а в соревнованиях по сложности причёсок и вычурности женских платьев, надев которые они красуются друг перед другом. Но то лишь слухи, за распространение которых можно поплатиться жизнью - ибо никому не дозволено возводить хулу на потомков героев. Как же дела обстоят на самом деле не знает никто – чужаков, если они не с Урии, тут не жалуют, а что до урийцев, то им нет интереса в посещении своих названных братьев.
Кланов, на Т'чане нет, кроме самого Т'чан. Жители считаются равными, что формально относится и к Т'чан, но последние немного более ровнее остальных. Это нигде, разумеется, не сказано, но витает в воздухе столь откровенно, что любой прибывший на этот хамул сразу ощутит подобное различие. Основное занятие жителей – фермерство и лес. Если с крестьянами всё более-менее понятно, то лес, вернее сказать разведение деревьев шерем, с каждым годом набирает всё большие и большие обороты. В остальном жизнь на Т'чан протекает спокойно и без каких-либо потрясений, как бы те не потрясали другие хамулы. Само время здесь течёт медленно и как-то тягуче, но подобное возможно лишь благодаря клану Т'чан, денно и нощно стоящего на защите этих земель, о чём постоянно напоминают жрецы, представляющие собой силу, равную клану-защитнику.

Единственным исключением из общей картины является Долгожданный, богатейшие семьи которого просто не имеют ни средств, ни времени на подобные забавы. Раскол общества, однако, есть и тут, но он проистекает от рода занятий местного населения.
Так, фермеры, что возделывают земли, орошаемые прокопанными от рек каналами, считают семьи, занятые обслуживанием туристов – бездельниками. Те, в свою очередь, платят им сторицей, видя в фермерах грязную, неотёсанную деревенщину, которая и двух слов-то связать не может. Отдельно от них, и считая себя выше как тех, так и других, стоят военные, присылаемые метрополией для охраны горных копий. Живя в своём замкнутом мирке военной базы, они редко контактировали с внешним миром, держа себя высокомерно и презрительно, когда подобные встречи всё же случались. Понятное дело, что местные относились к ним соответственно, считая военных узколобыми закосневшими в своих уставах дегенератами, общаться с которыми им, соли земли Долгожданного совершенно излишне.

Что же касается политического расклада, то тут всё, на первый взгляд, просто.
Сегодня в Сущем царит мир.
Мелкие стычки и локальные конфликты, конечно, случаются, куда же без них, однако вспыхнув, они сразу гаснут, потушенные стараниями переговорщиков, всегда умеющих найти мирный выход из, казалось бы, любой ситуации. Единственное горячее место – Вольный архипелаг, дирижабли которого представляют реальную угрозу отошедшим с охраняемых торговых путей, судам. Им противостоят каперы – смельчаки, отчаянные головы, готовые за плату и добычу ринуться на любого противника. Каперами, обычно, становятся младшие дети глав кланов, или семей – сыновья, или дочери, и да дочери, я не оговорился, подобное в Сущем считается нормой. Не имея шансов на наследство – дробить хозяйства здесь было не принято, младший в семье получал либо сумму денег, достаточную для организации своего дела – будь то производство, возделывание земель, или торговля, и отправлялся искать удачу. Большинство предпочитало колонизировать небольшие хамулы, основывая там свои собственные кланы, находящиеся в родстве с семейным. Подобное занятие считалось достойным, вызывающим уважение и немало поднимая престиж клана. А как же – похвастать несколькими своими собственными хамулами могли немногие. Материнские семьи всячески помогали своим детям, выбравшим подобный путь, но были и такие, которые все полученные средства вкладывали в боевые машины, стремясь доказать всему миру что они лучше старших братьев, или сестёр.
Таких не любили, но терпели – всё же родная кровь.
Редко бывая в гостях – жизнь капера была нелегка, а даже самый современный дирижабль требовал массы забот, они, всё же добравшись до родительского дома, рассказывали увлекательные истории о своих походах, полных кровавых схваток, редкой добычи, да новых земель, на которые прежде не ступала нога человека. Гибли они тоже часто, но им на смену приходили всё новые и новые искатели приключений, зачастую просто зачарованные рассказами своих дядей и тётей.
Сильно забегая вперёд скажу, что хамул, на котором я оказался, попав в мир Сущего, принадлежал одному из младших сыновей клана Восин, хамула Урия, основавшего здесь колонию, жившую за счёт как земледелия, так и рыболовства, чему способствовал небольшой водный хамул, расположившийся неподалёку.

И самое последнее, прежде чем перейти к рассказу о моих похождениях в это мире, это самое последнее касается местной финансовой системы, или, говоря по-простому – денег.
Принятая в Сущем система проста, но, как и водится в этом мире, необычна.
Так, самая мелкая единица - 1 мет, прежде обозначала кусочек металла весом около 10гр. Металл, столь необходимый для изготовления инструментов, падал с неба довольно часто, а потому и стал основой для местной финансовой системы. Далее всё было просто. Из десятка таких кусочков можно было приготовить примитивную тяпку, или лопату, для возделывания почвы, а потому следующей денежной единицей был 1 пеш.
1 пеш равнялся примерному объёму зёрен, необходимых чтобы выпечь небольшой хлеб, первое время бывшую основой рациона обитателей Сущего.
За пять булок, то есть за пять пеш, можно было получить одно око, бывшее эквивалентом примерно пяти килограмм чистого мяса без костей. Здесь считалось, что такого количества хватит одному мужчине на пять дней, и вообще пятёрка, число пять – по числу пальцев на ладони, здесь была основой счётной системы и недели, состоявшей из пяти дней, один из которых – приходившийся на мизинец, был выходным.
Продолжим о деньгах.
Итак, за одно око давали пять пеш, или пятьдесят мет.
Выше око стоял дар – прямо обозначавший такое понятие как дар богов, или золото, редко, но падавшее с небес. Вес одного дара соответствовал 10 граммам и был равен пятидесяти око, считаясь высшей единицей принятых в Сущем денег.
Подведём итог.
Один дар был равен пятидесяти око, или двумстам пятидесяти пеш, что составляло две с половиной тысячи мет. 
Вот такая система – по-своему логичная и по-своему необычная…
Я же, для простоты описания, все местные деньги буду называть просто бабки, бабло, монеты, или как-то так, стараясь не усложнять описание.

На этом я и закончу описание мира Сущего, готовясь перейти к описанию своих приключений и событий, вольным и невольным участником которых мне довелось стать…