Он плакал, сжавшись в маленький жалкий комочек. Огромный старинный диван, покрытый толстой и мягкой кожей, скрывал в своем углу юношу. Сколько слез, радостных и печальных; сколько событий, счастливых и горьких, хранила память дивана. Впитывая чувства людей, он со временем сам начал чувствовать. Гости всегда с опаской садились в его кожаную разверстую пасть. Посидев, они начинали ощущать легкую грусть переходящую незаметно в непонятную тоску. Веселые же люди напитывались радостью, и глаза их блестели больше обычного. Разговор их становился громким и быстрым. Множество разных мыслей рождалось в эти минуты.
- Ну, что ты, что ты? – ломая руки, по комнате неслышно ходила невысокая худенькая девушка. Хвостик черных волос легкомысленно мотался из стороны в сторону.
- Успокойся, успокойся. Да ничего страшного не произошло.
- Как, как ты могла? – плачущий голос из угла дивана был тихим и обиженным.
- А что я могла? Ничего я не могла. Все само собой получилось. Да и что тут такого… Он мне тоже стихи читал.
- Какие стихи! – Вскинулся комочек с дивана, - Причем здесь стихи! Неужели ты не видела, кто перед тобой… Ты же умная девушка…
-Я? Да, я умная! Конечно, умная. Тебе вот понравилась. Ты ведь наверно не каждой стихи писал? А? Не каждой?
- Стихи? – с дивана на девушку глядели больные, больные глаза.
- Ну, да! Стихи. Мне твои больше других нравились.
Девушка закружилась по комнате, напевая модную песенку. Короткое платьишко открывало крепкие загорелые ножки. От дивана послышался сдавленный стон.
- О-о-о, что же мне делать? Повеситься что ли? – непонятно было, кто произнес эти слова, диван или человечек, прижавшийся к нему.
Хвостик волос мотался и мотался, ножки мелькали и мелькали… По всей комнате плыл веселый голосок. Он старательно выводил бесхитростную мелодию, и временами казалось, что это он ведет в танце легкую девичью фигурку.
- Ах! Как хорошо! – девушка остановилась, - И чего ты переживаешь. Посмотри, как славно вокруг!
- Тебе хорошо. Да-а! А я? Что мне делать?
- А ничего не делай. Иди сюда. Танцевать будем.
Однако диван не хотел отпускать свою то ли добычу, то ли жертву. Человечек в углу обиженно кривил губы и порывался плакать. Почему она танцует? Почему? Ему так плохо … Почему она не подойдет и не пожалеет его? Пусть она попросит у него прощения… На коленях… Только на коленях… Вот тогда он, может быть, и простит ее... Ах, как мерзко! Как он обманулся… Она, она… все она виновата, в том, что он так страдает…
Девушка остановилась у широкого окна. Она посмотрела вниз на улицу и засмеялась. Она вскинула узкую ладошку и помахала.
Человечка охватило тягостное предчувствие. Диван отозвался и добавил ему своего, накопленного за долгие годы.
Раздался стук в дверь и на пороге появился высокий аккуратно подстриженный парень.
- Привет! Чем занимаешься?
Девушка подлетела к парню, чмокнула его щеку и отошла, откровенно любуясь им.
От дивана снова послышался стон:
- Может я лишний?
- О! Так ты не одна? Познакомь!
Девушка церемонно представила их. Человечку пришлось слезть с дивана, и почему-то ему сразу стало легче. Он с опаской оглянулся на диван и отошел к столу. Круглое лицо его больше не хмурилось, пухлые губы не кривились, весь он выпрямился и даже кажется, стал старше.
Стриженый парень уверенно подошел к юноше, и крепко пожав руку, направился к дивану.
- Такого я еще не видел! Можно? – и, не ожидая ответа, опустился на его кожаную поверхность.
Девушка замерла и поглядывала то на одного, то на другого. Пауза тянулась… Девушка вдруг начала чувствовать, что она, именно она является дирижером этого маленького оркестра. Взмах милыми пальчиками… По комнате словно пронесся первый аккорд… Нежно запела флейта…
- Мальчики, может быть чаю? Или кофе?
От дивана донеслось согласие. Юноша просто наклонил голову. Девушка неслышно удалилась.
- Чем занимаетесь, молодой человек?
- Что? – юноша чуть повернулся.
Диван зашевелился, из его внутренностей вылезла фигура парня и внимательно посмотрела на юношу.
Где же, где? Хозяйки нет и нет… О чем говорить? Они такие разные…
Мягкая обволакивающая тишина. В такие минуты само время замирает. Секунды тянутся и тянутся, конца им нет.
Откуда, из каких миров возник воздушный эфемерный образ девушки. Туманный вначале, он обретал отчетливость и скоро засверкал немыслимыми цветами. Он принес с собой удивительный дразнящий запах кофе.
Девушка мило улыбнулась, и грациозно держа в руках старинный черненого серебра поднос, вышла на середину комнаты.
Юноша словно впервые увидел эту девушку. Черные с отливом волосы, открывающие белый лоб; обнаженные до локтя руки, с тонкими почти прозрачными пальчиками; шея … она светилась внутренней прелестью. Ее очарование не пленяло, нет … оно покоряло. Никогда, никогда он не думал, что женская шея может так поразить его. Хотелось припасть к ногам и плакать, плакать от необъяснимой радости.
Диван со своим обитателем молчал. Чудо превращения задело и их.
- Я помню чудное мгновенье, - шептал парень.
Перед ним была принцесса. Ее королевская кровь выражалась в каждом движении, в каждом взгляде милых и недоступных глаз. Близкое и далекое, сиюминутное и вечное…
- Мальчики, ну что же вы?…
Голосок ее вывел из оцепенения молодых людей, и они бросились на помощь.
Церемония чаепития происходила почти в полном молчании. Редко сказанное слово имело смысл. Оно сразу же уводило в свои глубины, в те глубины слова, что иногда даются в мимолетно услышанном звуке, обрывке песни, мелодии … Слова, живые слова вели церемонию.
Странно, но они больше никогда не встречались. Словно заглянули за холст закрывающий мир, ощутили его глубину и разошлись. А может встреча эта, была предопределена, и с ее помощью что-то, где-то в этом или ином мире решилось или произошло.