В сергейковском доме за правой рольшторой живёт сверчок.
Утром его не видно, но когда темнеет, и я закрываю окно, он выползает, устраивается на стене своим суставчатым хитиновым телом—Квазимодо.
Впрочем, задние его ноги остаются на рулоне. Я осторожно тяну штору, сверчок переступает. Мы вдвоём крутим рольштору.
Этот совместный труд напоминает о том, что кому-то петь, а кому-то сопеть.
Приходит ночь.