101.
- Я, если честно, боюсь серьезных отношений, - сказала она и тут же отругала себя: «Дура! Школьница!». – Мне когда-то брат говорил: «Если советуешь кому-либо «отпусти человека», значит, сама еще держишь. Если говоришь: «забудь и расслабься», значит, сама еще помнишь и напряжена. Если говоришь: «живи новой жизнью», значит, сама живешь старой. В каждом твоем совете - только твоя боль».
- Нестор Сергеевич весьма мудрый Дракон, - сказал Друид. – Ты кого-то еще держишь? Кого-то помнишь и не можешь расслабиться? Не отпустила? Есть прежняя жизнь? Прежняя боль?
- Никакой, - Варя не стала врать. – Стабильное одиночество. А хотелось бы стабильных отношений.
- Простой рецепт стабильности в отношениях: не строить из себя и не делать из него, - ответил Друид с улыбкой.
- Не буду, - тут же сдалась Варя. – Не буду строить из себя. Не буду делать из Вас. У меня минимальные запросы.
- Вот и славно, - похвалил Друид. - Лучше дать больше той, что просит меньше, чем меньше дать той, что просит больше. Поскольку от первой пожнешь благодарность и уважение, от второй же - раздражение и досаду. Скажи, Варя, у тебя есть мечта?
- Слишком много своих желаний я сегодня озвучила, - ответила Варя после короткого раздумья. – Так сразу и не сформулирую. Смятение в мыслях. А почему Вы спрашиваете?
- Должен знать, - сказал Друид. – На будущее. Если у нас будет совместное будущее. Если мужчина не в состоянии, не хочет, не может помочь своей женщине осуществить ее мечту, значит, это не его женщина, а он не ее мужчина.
- Я Ваша женщина? – наивно спросила Варя.
- Тебе решать, - улыбнулся мужчина. – И решать нужно прямо сейчас. Поскольку мы уже пришли.
- Как мы тут оказались? – вырвалось у Вари.
Они стояли перед домом в один этаж, с четырехскатной крышей, большими окнами и уютным крыльцом со столиком, скамеечками и коваными перилами. Стены дома сплошь поросли плющом, что придавало жилищу плотность времени и шарм легкого запустения. Изящные клумбочки были разбиты вдоль тропинки из цветного кирпича, ведущей к входной двери. Тропинка начиналась у самых Вариных ног.
- Говорил же: расстояния тут другие, перспектива имеет свои законы, - пояснил Друид. – Мы шли столько, сколько хотели. Видимо, ты сама захотела уже прийти. И вот мы здесь. Добро пожаловать.
- Вы живете здесь совсем… один? – спросила Варя.
- Ты имеешь в виду, нет ли в этом доме хозяйки? – уточнил Друид. – Нет, именно в этом доме хозяйки пока нет.
- А есть и другие дома?
- Таких домов больше нет. Он уникален, - ответил Друид. – Есть еще шатры шаманов, пещеры мудрецов, землянки тотемных покровителей, храмовые покои. Есть каморка под лестницей в небо, есть даже домик лифтера, что может отправить лифт на бесконечный этаж вверх или на бесконечный этаж вниз.
- И как Вы везде успеваете? – удивилась Варя.
- Время здесь течет иначе и не имеет значения, - улыбнулся Друид так, словно только что озвучил их общий с Варей секрет.
- И как Вы добываете еду, где берете одежду? – спросила Варя. – Все эти бытовые мелочи. В этих местах нет никакой… инфраструктуры.
Последнее слово в этой степенной глуши отдавало таким махровым урбанизмом, что Варе, дитяти города, стало неловко.
- Корова Земун и коза Седунь дают мне молоко, сыры и мясо. Мировая Уточка несет мне яйца, а мойры плетут мне свитера и кафтаны из нитей судьбы, - важно сказал Друид.
- Правда? - Варя широко открыла глаза; кому, как ни ей, филологу, знать этих героев родного фольклора и греческих мифов. – Неужели я могу их увидеть?
Друид рассмеялся – громко, весело, звонко и от души.
- Варя, какой же ты все-таки еще ребенок. Посмотри на дерево. Видишь, сколько яблок зреет на нем? Бесчисленное множество. Каждое яблоко – это Взвесь, мир, и дары каждого мира к моим услугам. Будут и к твоим, если откроешь правильную дверь.
И только теперь Варя обратила внимание на входную дверь в уютный домик. Она была точь-в-точь, как дверь из отеля «Венера и Дионис». И на ней были выведены цифры четыре и три. Сорок третий номер.
- Что это значит? – спросила она.
- Твой ключ все еще работает, - сказал Друид. – Если хочешь он откроет эту дверь в мой дом. Если хочешь, он откроет эту дверь в привычный номер вашей с братом гостиницы.
Варя думала минуту. Пусть здесь время не имеет значения, но минута – это много для темпа беседы. Потом сказала, подчеркивая свою решительность переходом на «ты»:
- Я хочу открыть дверь в твой дом. Но сначала мне нужно поговорить с братом. И потом я же смогу его видеть? Хоть изредка.
- Конечно, сможешь, - улыбнулся Друид. – Если и когда захочешь. В некоторых Взвесях твой брат даже еще не родился. Так что сможешь встречаться с ним вечность.
- Мне нужно встретиться именно с этим братом. С моим.
- И не только с ним, - понимающе кивнул Друид. – Но начни с Нестора Сергеевича. Открывай дверь в отделение неотложной хирургии. Первая городская клиническая, палата номер два, второй этаж.
Сердце у Вари замерло. «Что с ним?» - кричала она, но не слушала ответ, а дергала ручку двери, замок которой уже мерцал зеленым огоньком.
102.
- Мужчина, двадцать пять лет, четыре пулевых ранения. Два в области грудной клетки, одно в предплечье, одно в икроножную мышцу. Все ранения сквозные. Острая массивная кровопотеря, пульс слабый, замедленный. Без сознания, - методично зачитывал дежурный врач хирургу, пока санитары катили носилки в сторону операционной.
- Снимки, давление, готовьте к операции, зовите персонал, - приказал хирург. – Где это его угораздило? Все там же?
- Да, в Приморском районе, - подтвердил дежурный. – Оттуда доставили. Вроде, последний. Не повезло парню: он владелец отеля, возвращался на работу поздно вечером. Задело.
- Неслабо задело, практически нарезало, как батон. Что там вообще произошло? - спросил хирург.
- Никто из доставленных не помнит, - сказал дежурный. – Перестрелка. Подробностей нигде нет. Если морпехи и легионеры, то их тел на месте не нашли. Может, свои по-быстрому позабирали. Чтобы не раздувать конфликт. Только гражданские, раненые, убитых нет. Этот самый тяжелый. Новости молчат. Очевидцы растеряны и несут какую-то чушь. Раз журналисты тут же не растрезвонили, то наверняка замнут.
- Наше дело – спасать. Кого можем спасти. Точим сабли, господа, - сказал хирург и скрылся в предоперационной комнате.
Операция длилась более трех часов. Когда пациента, все еще под действием анестезии, перевезли в послеоперационную палату, в коридоре уже ждала мать, Майя Антоновна. Не так давно Майя потеряла отца, а теперь могла потерять и сына. Все ее полных шестьдесят лет были на виду. Тревога смыла молодость, как мицеллярная вода смывает макияж. Глаза были полны слез, руки теребили так и не надетую маску. Когда хирург сказал: «Состояние тяжелое, стабильное. Будем наблюдать за динамикой, но перспективы неплохие», Майя Антоновна разрыдалась.
Не было рядом Сергея, мужа. Но он уже взял билеты на ближайший рейс и должен был вернуться из зарубежной командировки не позднее чем к утру. Мать так и сидела в палате номер два, держа сына за руку, чтобы чувствовать тепло его тела, чтобы слышать биение его сердца. Нестор еще не пришел в сознание, когда в палату ворвалась сестра Варя. Ворвалась так, словно ее диким ветром принесло. Переглянулась с матерью, увидела надежду и только тогда ужас отчаянья в глазах Вари сменился тревогой и обеспокоенностью.
- Будет жить, - ответила Майя на безмолвный вопрос дочери.
Теперь Варя тоже разрыдалась. Обняла маму сзади за плечи, склонилась, прижалась щекой к ее щеке. Две женщины беззвучно плакали у больничной койки, где боролся за жизнь ее сын, ее брат.
Нестор не боролся за жизнь, он был жизнью. Он снова мчался над бескрайним полем к великому древу. Он помнил, как сажал семя, как радовался первым росткам, как восторженно парил меж ветвями, которые раскинул над полем могучий энт. Он видел бессчетные кроны энтов, вершины гор, пики храмовых башен, оконечности ритуальных пирамид. Он видел лестницы, устремленные в небо; веретёна смерчей, что несут домики в Страну Оз и в Изумрудный город; глубокие кроличьи норы, что ведут в Страну чудес; платяные шкафы, что открываются в Нарнию, нарисованные очаги на стене. Он видел все дороги, что связывают сбывшееся с несбыточным.
Явь стала наваждением, наваждение стало явью. Он помнил ночную улицу, где знакомы каждый метр тротуара, каждое дерево, каждый дом. Он помнил бурую паучью тень, что бросилась из-за кустов. Помнил белый струящийся поток змеиного тела, метнувшегося пауку наперерез. Помнил барабанную дробь автоматной очереди и тупые удары, рвущие человеческую плоть. Именно в тот момент он взмыл над бескрайним полем.
Он несся над самой травой, потом резко набрал высоту, чтобы расширить зримую область, но так и не увидел горизонта. Здесь не было горизонта. Зато увидел он двух людей, мужчину и женщину, идущих по полю и держащихся за руки. Мужчина был Нестору незнаком, но он тут же обрел нужные знания. Доставать знания из Вселенной было легко, как дышать, как любить, как верить. Мужчина был древний. Почти такой же древний, как дерево, за которым он ухаживал. Его работа была нужной и важной. И справлялся мужчина с этой работой очень хорошо.
А рядом шла Варя, сестра. Варя была счастлива. Это счастье тут же передалось Нестору по тому каналу, который связывал брата и сестру от первой прочитанной книги, от первой рассказанной сказки, от первой совместной игры. Сил стало больше, невидимые крылья раскинулись шире, Нестор передал часть света дереву – так, что яблоки на нем заискрились и потянулись к верхним ветвям. Пусть все почувствуют его счастье. Потому что счастлива его сестра.
Нестор не стал являться паре на глаза. Пусть идут, пусть разговаривают, пусть начинают строить тот мост, который связывает мужчину и женщину, который придает устойчивости в безумном море событий, который позволяет с высоты каменной арки наблюдать за бурлящим потоком жизни. На таком мосту не страшны волны, водовороты, стремнины, омуты. Мужчина и женщина защищены, когда они вместе.
Пора было возвращаться, потому как велик был соблазн остаться здесь навсегда. Здесь - простор, здесь - свобода, здесь - всемогущество. Там – ограниченные силы человеческого тела, там – боль ран, там – злоба, глупость, ложь, агрессия, непонимание. Здесь – окрыляющее одиночество Дракона. Там – тоскливое одиночество человека. Но там его ждут. Не только Варя, не только мать и отец. Там его ждут люди. Там он нужен, потому что на его крылатых плечах ответственность за этот мир, Великая Ответственность Дракона.
Двое подошли к дому. Нестор не стал подслушивать. Он видел, как Варя бросилась к двери и скрылась в доме. Нестор знал, куда пошла его сестра. Тем более пора возвращаться.
- Привет, - тихо сказал Нестор, открыв глаза на больничной койке. – Я жив. Спасибо, что зашли.
Что за народ эти женщины? Почему они разрыдались пуще прежнего?
- Мы днем и ночью будем здесь! – горячо заверила Майя. – Будем с Варенькой сменять друг друга. Правда же, Варенька?
- Конечно, - и не подумала возразить Варя. – Как иначе? Мама, что говорят врачи?
- Врач сказал, что операция прошла успешно, так что теперь выздоровление – это дело времени, ухода и заботы, - ответила Майя с гордостью, ведь с врачом разговаривала только она, так что была самой информированной.
- Время не имеет значения, - почему-то сказала Варя.
Она столько раз слышала эту фразу за последние дни, что теперь произнесла ее, как буддийские монахи произносят мантры нараспев, не задумываясь, просто как формулу, которую используют всякий раз, когда речь заходит о времени. Брат улыбнулся понимающе.
- Разве тебе не нужно на службу, сестричка? – спросил Нестор и одновременно сжал Варину руку, слабо, еле ощутимо, но Варя поняла, что должна подыграть.
- Не сейчас, - ответила она, ожидая подсказки. – Я могу задержаться или попросить больничный по уходу за братом. У нас на службе лояльное руководство.
- На службу? – заволновалась мама. – На какую службу?
- Варвара Сергеевна официально приглашена в XIII Парный легион на должность штатного учителя, - ответил Нестор за сестру. – Поскольку мы теперь Дакия, и они здесь надолго, должны же они изучить наш язык.
- Имперский или суржу? – серьезно уточнила мама.
- И тот, и другой, - Варя наконец вошла в роль, понимая, что брат таким образом хочет объяснить ее будущее отсутствие. Все-то он знал, ее любимый и родной Дракон Нестор. – Но больше имперский. Чтобы поддерживать коммуникацию с патрулями морских пехотинцев.
- Платят хорошо? – спросила мама.
- Это же военные, - улыбнулась Варя. – Значительно больше, чем в школе. Как получу первый перевод, обязательно все расскажу.
- Уж не забудь, - попросила мама. – И когда тебе приступать к обязанностям?
- Варя сбежала ко мне со службы, - подсказал Нестор. – А там строго, режимный объект, все по звонку, по расписанию. Иди, сестра.
- Слушаю и повинуюсь, - Варя встала и склонилась в шутливом жесте.
- Да, Варенька, иди, - забеспокоилась мама. – С Нестором все будет хорошо. Уж я позабочусь. Утром Сережа прилетит. Работай, не беспокойся.
- Оставляю тебя в надежных руках, - улыбнулась Варя.
- Вы там тоже… позаботьтесь обо всем этом, - Нестор обвел палату глазами, но Варя поняла, что он обводит взглядом весь мир.
- Будем заботиться друг о друге, - улыбнулась Варя.
- Будем, - улыбнулся Нестор в ответ. – Иначе мы не умеем.
Двери палаты номер два были заперты. Замок ждал ключа. Варя на секунду задумалась, а потом решительно вставила карту в прорезь.
103.
Очутившись дома, Варя первым делом достала дорожный чемодан, положила его на кровать и, вжикнув змейкой, разделила на две половинки. Потом встала посреди спальной комнаты и закрыла глаза. Что взять с собой? Гаджеты там работать не будут. Или будут? Или там свои гаджеты? Книги? Пару штук на первое время. Ах, да! Время же не имеет значения! Наряды? Какое там время года? В этот визит погода стояла такая, словно наступил рубеж теплой весны и прохладного лета. Пару юбок, пару топов, один деловой костюм с блузой. Пару обуви попроще, пару туфель с каблуками. Белье? Нужно ли белье?
Вот тут Варя «зависла» и никак не могла собрать мысли. За период общения с «яблочным садовником» она даже не задумывалась об интимной стороне вопроса. Нет, интим будет, как без него? Но что любит ее новый знакомый? Костюмы, игрушки, какие-то особые девайсы? Может, стоит заехать в магазин эротических товаров по дороге? Это же важно.
Варя совсем не хотела, чтобы ее приняли за простушку или неумеху. Нужно быть лучшей. Во всем. Поразмышляв и помучавшись минут пять, Варя бросила в чемодан несколько пар чулок – беспроигрышный вариант. На первое время сойдет и голое тело, оно у Вари еще – ого-го! А там изучит партнера и поймет, чем еще можно его порадовать.
Душ, чашка кофе на прощанье. Надо будет позвонить брату, чтобы он сдал квартиру, когда поправится. Или позвонить маме? Они с папой все равно собирались переезжать из дома на Кисельной, 8, передавая его в хозяйские руки тети Замили. А можно ли вообще оттуда звонить?
Думая обо всем об этом, Варя вызвала такси. Не хотела пользоваться ключом, хотела еще раз проехать по улицам родного города. Можно было бы и пешком, но с чемоданом будет совсем неудобно. Варя точно знала, куда нужно ехать.
- Вы сможете подождать меня полчаса-час? – спросила Варя у водителя, совсем не думая об экономии.
- Солдат спит, служба идет. Любой каприз за Ваши деньги, - довольно хмуро ответил водитель.
Варя подумала, что в другой день сменила бы такси, потому что на дух не переносила хмурых людей. Такие люди и себя губят, снедают изнутри, и вокруг себя сеют отраву и негатив. Но сделала сноску на ситуацию в городе, на общее напряжение и решила – пусть его. Не испортит ей настроение какой-то душный человек за рулем. Да и день какой сегодня замечательный! Поэтому вежливо сказала:
- Чемодан я в багажнике оставлю, спасибо большое.
«Дом Диониса» был полон посетителей. Люди все так же жались друг к другу, меньше получали удовольствия от прогулок по улицам, надежнее чувствовали себя рядом с другими, пусть и не знакомыми людьми. В закрытом помещении, за привычным делом, чтобы сохранить ощущение «отсутствия перемен».
Все идет по-старому, уклад сохранился прежний. Вот мы сидим за столиком в ресторане, вокруг такие же, как мы. Беседуем на посторонние темы. Никаких морских пехотинцев, никаких легионеров, никаких патрулей, никакой Дакии. Говорят, была перестрелка в Приморском районе? Ах, оставьте! Подростки с петардами баловались. Все хорошо, все спокойно в нашем уютном городке.
- Вы заказывали столик? – спросил администратор так, чтобы сразу стало понятно заблудшей гостье, что свободных столиков в ресторане нет, но узнав Варю, улыбнулся доброжелательно.
- Меня ждут на втором этаже, - уверенно сказала Варя, и добавила, чтобы развеять любые сомнения. – Статный мужчина в белом пиджаке с серым отливом.
- Конечно, - тут же согласился администратор. – Я Вас проведу.
- Не беспокойтесь, я знаю дорогу. Лучше попросите официанта принести мне бокал кларета. «Каве де Кинсак». И яичницу с беконом.
Людвиг сидел за тем же столиком, где они встретились впервые. Варя улыбнулась ему еще с лестницы, у самой статуи утомленного Вакха. Людвиг улыбнулся в ответ. Настоящий кавалер. Не теряет присутствия духа, когда ему улыбается женщина. Чужая женщина. Незнакомка.
- Вы разрешите мне занять свободное место? – спросила Варя, хотя уже заняла стул напротив кавалера.
- Я не говорил, что место свободно, - сказал Людвиг.
- Я сама догадалась, - сказала Варя.
Официант уже нес кларет. Хорошее обслуживание: оперативно, несмотря на полные залы. Варя и Нестор всегда любили «Дом Диониса» не только в угоду семейной традиции, но и за безупречный сервис.
- У меня жесточайшее дежавю, - признался Людвиг. – Словно все это уже когда-то было с нами. Вино, случайно, не кларет? И не принесут ли Вам, опять-таки случайно, яичницу с беконом? Смутные воспоминания. Мы знакомы, прекрасная леди?
«Он действительно ничего не помнит», - подумала Варя. Роли поменялись. В первую встречу Варя была растеряна. Загадочный мужчина пригласил ее на «свидание», представился сотрудником таинственной Конторы, поручил выполнять непонятную миссию, знал о Вариных снах, не один час вел лекции о квантовой социологии, рассказывал о магах, Нагах, богах и Драконах.
Теперь лектором могла быть Варя. И, расскажи она о магах-Нагах, собеседник ее наверняка был бы озадачен и удивлен не меньше, чем Варя в тот раз. Но Варя пожалела и не стала разрушать тот мир, в котором ныне живет Людвиг. Живет потому, что спас ее, Варину, жизнь ценой… А действительно, какова цена? Вот: сидит перед Варей здоровый мужчина, холеный, солидный, респектабельный. Ест устриц, запивает шабли. Что потерял Людвиг в тот злополучный вечер?
Развоплотился. Перестал быть Нагом. Так ли это страшно, так ли критично для человека, для мужчины – перестать быть Нагом? Принесли яичницу с беконом. Это позволило Варе брать многозначительные паузы, как бы отвлекаясь на еду. Видимо, она молчала слишком долго, потому что Людвиг переспросил:
- Так мы знакомы?
- Отчасти, уважаемый Людвиг, лишь отчасти, - с улыбкой ответила Варя и подняла бокал в тосте; собеседник ответил, раздался звон богемского стекла.
- Ага, значит, мое имя Вам известно, - собеседник откинулся на спинку стула. – Может, у нас была… интрижка?
- Интрижка? – Варя еле сдержала смех. – Можно и так сказать. У Вас есть дети, господин Людвиг?
- Господин, - повторил Людвиг со вкусом. – Мне нравится. Да, дети есть. Сыновья, двое. Старшему пятнадцать, младшему восемь. А почему Вы спрашиваете… простите, не могу вспомнить Ваше имя?
- Вы часто бываете в школе? – спросила Варвара после долгой паузы.
- Вообще не бываю, - признался Людвиг. – Школа частная, там режим построже, чем в армии. Оплачиваю раз в год со счета. Жена иногда с классным руководителем созванивается. Напомнили бы имя, а то неудобно вести беседу. Вы меня знаете, а я, к своему величайшему стыду…
- Варвара, - сказала Варя. – Варвара Сергеевна. Я одна из учителей Вашего сына. Старшего.
- Вот как? – обрадовался Людвиг; Варина легенда все расставила на места. – Теперь-то я буду часто появляться в школе.
«Он со мной флиртует, - подумала Варя. – И я была бы совсем не против при других обстоятельствах. Но не теперь». А вслух сказала:
- Не утруждайте себя. Я больше не работаю в школе. Меня перевели на более ответственную должность.
- Что может быть более ответственным, чем учить наших детей? – изумился Людвиг. - Учителя и врачи – главные люди в государстве.
- Все бы так думали, - вздохнула Варя. Она решила воспользоваться той историей, что придумал Нестор. – Более ответственно – учить солдат, которые охраняют покой ваших детей. Меня наняли в XIII Парный легион. Буду учить их языку. Император Август желает проводить экспансию культурно, с уважением к местным ценностям.
- Похвально, - оценил Людвиг. – Удачи Вам. Может, пожелаете что-то моему Ванечке на прощанье. Я обязательно передам.
- Вы замеряли у своих детей уровень селфи? – спросила Варя.
- Уровень селфи? – переспросил Людвиг. – Это что-то вроде коэффициента IQ? Замер уровня интеллекта?
- Похоже, - кивнула Варя. – Только измеряет не уровень интеллекта, а коэффициент… души.
- Ничего себе! – восхитился Людвиг. – И такое придумали?
- Не придумали, - Варя покачала головой. – Вспомнили. Или услышали подсказку. Все уже было когда-то. Нужно уметь слушать и слышать память. И – да – я пожелаю Вашему Ванечке. Скажите сыну, обоим сыновьям скажите, что мир значительно шире, глубже, интереснее, чем они могут себе представить. – Варя встала из-за стола. – И еще скажите, что у них замечательный отец, герой, которым нужно гордиться.
- Я рассчитаюсь, - быстро попросил Людвиг.
- Не буду мешать мужчине проявлять галантность, - согласилась Варя и уже у самой лестницы обернулась, помахала рукой и почти крикнула:
- Спасибо Вам, господин Людвиг. Спасибо. Вы спасли мне жизнь.
И сбежала по ступеням, оставив озадаченного мужчину за опустевшим столиком.
104.
Водитель был чернее тучи. Есть такие «специалисты» - идут работать в такси, но совершенно не готовы к некоторым неудобствам этой профессии. Люди не на своем месте. Таксист не любил ждать. Он так явно показывал это пассажирке, что Варе стало его жалко.
- В «Венеру и Дионис», - попросила она.
Водитель всю дорогу бурчал про то, что пропустил десяток вызовов, что звонила мама, чтобы забрал из поликлиники, что звонила жена, чтобы заехал в магазин. Словно он все эти дела успел бы сделать за эти сорок минут простоя. Оплачиваемого простоя. Даже щедрые чаевые не очистили карму этого погрязшего в быте и суете человека. У гостиницы он недовольно вытащил из багажника чемодан, поставил его на тротуар и укатил, рыкнув на прощание мотором и бросив в сторону Вари облако пыли из-под шин. Варе было все равно. Она улыбалась.
- Я сегодня съезжаю, - сказала Варя администратору на рецепции. – Через часа два можно уже принимать номер. Была у Нестора Сергеевича, он ранен, после операции, но состояние стабильное. Не забудьте навестить, апельсинов принести от коллектива. Первая городская клиническая, палата номер два, второй этаж.
- Как ранен? Когда? Сильно? – и прочий щебет девушки-администратора остался за дверями лифта.
Варя ехала на четвертый этаж. У двери с номером «43» постояла с минуту – собиралась с мыслями, прощалась с этим миром. Потом вставила карту в приемник замка. Загорелся зеленый огонек.
Дверь распахнулась на веранду перед домиком у Мирового древа. Все такой же бархатный день между весною и летом. Столик, два стула, блюда с фруктами, сырами и ломтиками ветчины. На траве – ведерко со льдом. Да нет, не ведерко, настоящее ведро – со льдом и зарытыми в нем бутылками. Торчали только горлышки. И колоссальное дерево у несуществующего горизонта.
Варя вспомнила семейные вечера, когда еще был жив Антон Несторович. Вспомнила тетю Замилю с ее татарскими кулинарными изысками. Вспомнила долгие вечера за вином и разговорами. Дым мангала, песни сверчков, ночные крики сов и густой воздух, когда степь встречается с морем.
Когда умер дед, Майя и Сергей не претендовали на семейный дом на улице Кисельной, 8. Они предложили оставить его тете Замиле – последней жене Антона Несторовича. Тем более, что по закону он и должен был остаться супруге и восьмилетнему сыну. Деду было семьдесят два, а тете Замиле тридцать семь, когда у них родился сын. У Нестора и Вари появился новорожденный дядя.
Сына назвали Виталий, чтобы даже в имя заложить саму суть жизни. Дом хотели оставить Замиле и Виталию, но тетя Замиля мягко отказалась. Слишком любила она мужа, слишком предана была ему, чтобы жить там, где каждая вещь, каждая мелочь напоминали об ушедшем. Тихо собрала она вещи и уехала с сыном на Родину, в какую-то далекую страну с названием, оканчивающимся на «стан».
В доме поселились Майя и Сергей. Но дому был нужен другой хозяин. Дом стал серым, грустным, неинтересным. Сергей был вечно в разъездах, Майя в женской суете по уходу за стареющим телом. Да и не привыкли Сергей и Майя жить в доме. Поздно было в шестьдесят менять городскую скомканную душу на широты загородного простора.
Дому было некомфортно, людям было неуютно. Однажды Майя связалась с Замилей и поставила перед выбором: либо Замиля привозит Виталия и входит в дом хозяйкой, либо это семейное гнездо будет выставлено на продажу. Замиля не думала – сказала, что вернется в течение месяца. Так что дом на Кисельной, 8 совсем скоро снова засияет красками и наполнится жизнью.
Обо всем этом думала Варвара, стоя на пороге своего нового дома – в один этаж, с большими окнами, плющом по стенам и коваными перилами. Теперь ей, Варваре, предстояло наполнять этот дом жизнью.
- Гордишься своей работой? – спросил Друид.
Он сидел на стуле, потягивал какой-то напиток из бокала и любовался Мировым древом.
- Какой работой? – спросила Варя.
- Как же? – удивился Друид. – Ты только посмотри, как сияет и стремиться от земли твоя Взвесь. Чья же это еще заслуга, как ни твоя? Есть основание для гордости.
- Не знаю, - сказала Варя с сомнением. – Там сейчас творится не понятно что. Новая Империя, передел мира, восставшие легионы, морские пехотинцы в патрулях. Лучше бы я не смотрела новости…
- Так должно быть, - успокоил Друид. – Ты запустила процесс оздоровления. Как и при болезни, будет жар, будет озноб, но так организм борется за жизнь. Они разберутся, обязательно разберутся сами. Мы будем наблюдать со стороны. Видишь? Разве тебе самой не нравится следить за плодами своей работы? Все выглядит иначе, когда находишь в себе силы посмотреть со стороны.
- Может, мое место все-таки там, внутри? – спросила Варя. – Им же скоро понадобятся такие, как я, - учителя старой школы.
- Понадобятся, - кивнул Друид. – И они обязательно найдут нужных людей: учителей, врачей, порядочных руководителей, талантливых артистов – всех тех, кто будет строить достойный мир. Мир, пригодный для жизни. Ты сделала свое дело. Присаживайся. И поверь: с этого стула ты увидишь значительно больше, чем из-за учительского стола. Твое место здесь. Если ты, конечно, не против.
- Я не против, - сказала Варя и захлопнула дверь, оставив ключ в замке с той стороны.
Потом Варя открыла дверь снова. Коридор, дверь в гостиную – очень похоже на убранство дома на Кисельной, 8. Теперь ее место здесь.
- Будешь? – предложил Друид, указав взглядом на ведро со льдом и бутылками.
- Шампанское? – спросила Варя.
- Сидр, - ответил Друид.
- Яблочный? Или грушевый? – спросила Варя, которая никогда не пила ни грушевый, ни яблочный сидр.
- О, это особый напиток, - важно сказал Друид. – Это сложный купаж из яблок с Древа Познания и Древа Жизни.
- Тех самых? – восхитилась Варя. – Из библейского Эдема?
- Какой же ты все-таки ребенок, Варя, - рассмеялся Друид. - Веришь во всякие глупости. Ничего, у нас с тобой целая вечность впереди, чтобы вымести всю эту ветхозаветную чушь из твоей милой головки. Чтобы ты могла вспомнить, кто ты есть на самом деле.
- Я теперь садовница! – гордо сказала Варя.
- Моя дриада, - сказал Друид, встал и нежно обнял Варю за плечи.
И прижал к себе – крепко-крепко.
Черноморск, июль 2021 г.