91.
«4. Хорошо, когда люди чувствуют малую Родину. Когда не стремятся сбежать в чужие дали. Стараются наладить хорошую жизнь здесь, а не ищут лучшей жизни там», - написала она.
- Замечательно! – не стал скрывать восторга Друид. – Где родился, там и пригодился? Вы об этом?
- Мне вопрос представлялся как-то шире, - засмущалась Варя.
- Так он шире и есть! – заверил Друид. – Вы говорите о внешней миграции людей. По разным причинам: по экономическим, по политическим, по религиозным. Причем о постоянной миграции, не временной. Вы же не против путешествий?
- Не люблю, но не против, - согласилась Варя. – Однако я больше о причинах миграции.
- Конечно-конечно! – быстро согласился Друид. – Очень любопытно!
- Бывает, люди напортачат у себя на Родине и бегут за границу, - пояснила Варя. – Или получат образование в своей стране, а реализовывать себя хотят в другой, потому что там платят больше. Или вечно не довольны чем-то на своей земле и бегут кричать о своем недовольстве в чужих краях, потому что там, по их мнению, лучше.
- Да-да, - с готовностью согласился Друид. – Я помню Ваши сравнения государств с гидрами.
- Вы подслушивали наши с братом разговоры? – насторожилась Варя.
- Я готовился к встрече с Вами, - ушел от ответа Друид. – Продолжайте.
- Что продолжать? – Варю расстроили собственные мысли. – Сбежать от проблем всегда проще, чем их решать. А решать нужно по месту, а не сыпать грязь с дальней чужой стороны.
- Есть вещи, которые проще и даже более правильно решать без лишних усилий, - сказал Друид.
- Например?
- Для любого женатого мужчины самое легкое решение гардеробного вопроса – надеть то, что скажет жена, - ответил Друид с улыбкой. – И ни один мужчина не будет спорить.
- Потому что мужчина, который спорит с женщиной, смешон, - вспомнила Варя уже звучавшую максиму. – Но смена страны – это не смена гардероба. Разве можно надевать на себя разные страны, чужие культуры, чуждые языки, как пиджаки с вешалки? Разве таким образом ты не переделываешь себя коренным образом? Разве не является такая миграция, по сути, изменой?
- Родине? – спросил Друид серьезно.
- Нет, - отмахнулась Варя. – Тут другое. Тут измена пострашнее: измена самому себе.
- Вы предлагаете от рождения до смерти ходить в одном костюме? – улыбнулся Друид.
- Нам рождение вручает один костюм, - ответила Варя строго. – Его и ношу. Могу примерить на недельку чужой, могу даже много разных примерить в круизе. Чтобы получить зрелищные снимки себе в новостную ленту, на память. Но, вернувшись, переодеваюсь в свой. Примерять не значит переодеться в новое и выкинуть родное.
- Да что Вы говорите? – Друид всплеснул руками. – Вот Вам от рождения родители вручили имперский костюм. Не так ли?
- Так, - кивнула Варя.
- А вся ваша страна носит нынче костюмы республиканские. Вижу в этом явное противоречие.
- Во-первых, не вся страна, а лишь некоторая часть, - Варя пожала плечами. – А, во-вторых, это как раз тот случай, когда переоделась страна, а я осталась в костюме малой Родины. Хоть это некомфортно и даже опасно при нынешних обстоятельствах. Тот случай, когда не в ногу шагает полк, а не солдат. У нас вообще каждый марширует, как считает нужным, но при этом всех все равно встраивают в общий ритм. Как на уроках общественного мнения – при помощи фоновой музыки.
- Не думали эмигрировать в Империю? – спросил Друид.
- Смотри выше, - ответила Варя. – Эмигрирует тот, кто переоделся. Где-то читала, у Шпенглера, кажется, что человек чуждой культуры может быть зрителем и даже летописцем, но никогда не сможет стать политиком.
- Почему же? – спросил Друид.
- Потому что для этого нужно быть человеком, который чувствует, как через него действует будущее, - закончила неточную цитату Варя.
- История предлагает нам не мало примеров обратного, - возразил собеседник. – Когда иностранцы не просто становились политиками, но и совершали крутые перевороты в чужих странах.
- Я не хочу совершать перевороты, - сказала Варвара. - Мое место здесь. Учить детей и быть, как мы говорили, «в потоке». Если машины разъехались по полям и провалились в кюветы, нужно кому-то оставаться на трассе. Хотя бы для того, чтобы повытаскивать других, когда они сами поймут, как далеко съехали с дороги, и когда сами не возопиют о помощи.
- Какая Вы сильная, смелая и мудрая женщина! – сказал Друид с восторгом.
- Я слабая женщина, - вздохнула Варя. – И очень трусливая. Боюсь всего: директора школы, подростков под пилюлями, плановых пандемий и обязательных вакцинаций. Сертификат лояльности потерять боюсь. Одиночества, тоски, безнадеги боюсь. Бессмысленности всего и вся. А теперь вот еще легионеров боюсь. И морпехов. И вообще, я очень боюсь будущего. Ближайшего и – особенно – перспективного. Боюсь того, что с нами будет. И что мы все это, - Варя махнула в направлении окна, - передадим нашим детям и внукам.
- Боитесь будущего? – спросил Друид. – Вы, Варвара Сергеевна, неплохо знаете историю, разбираетесь в статистике прошлого. Обладаете интеллектуальным, а не только общественным тактом. Вы вполне можете спрогнозировать варианты развития будущего.
- Раньше могла, - согласилась Варя. – Мы – я и Нестор – могли. И частенько этим занимались. Но кто-то без остановки вводит новые переменные. Опять-таки эти плановые пандемии, уроки общественного мнения, транскорпоративная диктатура, развал одних государств, создание других… Все это сбивает с толку.
- Ах, увольте, Варвара Сергеевна, - весело сказал Друид. – Все Вами перечисленное можно было предсказать с высокой долей вероятности. Как говорил ваш Фихте: «Чем бы я ни был теперь или когда-нибудь в будущем, это мое состояние, безусловно, необходимо и не может быть другим».
- Мне ближе слова Герцена про нежелание человека быть «ни пассивным могильщиком прошлого, ни бессознательным акушером будущего», - призналась Варя.
- Тоже верно, - согласился Друид. – Однако не стоит забывать, что мы живем на некой середине, между прошлым и будущим. Вы же должны хоть в общих чертах представлять свой дальнейший путь.
- Будущее предсказать невозможно, - категорически подытожила Варя. – Тем более женщина не должна этим заниматься.
- Какие патриархальные лозунги! – рассмеялся Друид.
- У патриархата нет лозунгов, - сказала Варя. - И вообще, лучшее изобретение матриархата – это патриархальный мир, где мужчины заботливо ограждают женщин от любой ответственности за последствия принятых решений. Женщина не должна думать о будущем. Для этого есть мужчины. Мы лишь помогаем мужчинам корректировать настоящее, уравновешивая их прожектерские порывы.
- Мужчины при патриархате ограждают женщин от ресурсных забот и от предсказаний будущего, - продолжил Друид.
- В том числе, - кивнула Варя. – Собственно будущее для женщины – это ее дети. А пока детей нет, то – мужчина, как отец будущих детей. Вот и вся футуристическая картинка.
- Разве тут можно спорить? – легко согласился Друид. – Тем не менее предполагать грядущие события, основываясь на опыте прошлого – это элементарное благоразумие.
- Благоразумие не бывает элементарным, - примирительно улыбнулась Варвара. – Оно либо есть, либо его нет.
- Вы педагог, Вы открыватель людей, - сказал Друид. – Помните, кто сказал: «Но кто открыл землю «человек», открыл также и землю «человеческое будущее»?
- Ницше, - откликнулась Варя.
- Вы что-то будете еще? – спросил бармен прямо из-за стойки. – Я бар закрываю, официант ушла уже.
Варя оглядела ресторанный зал. Кроме их парочки за столом, в ресторане никого не осталось. Стало пусто, и опустение это сразу навеяло грусть. Бармен готовился закончить трудовой день.
- Нам по паре виски с дамой, - распорядился Друид. - И рассчитать.
И Варя согласилась: виски сейчас был лучший вариант.
92.
На рецепции кто-то разговаривал. Скорее всего, заселяли новых гостей. Но гомон нарастал, мешал вести беседу. Что-то происходило там, на входе, в царстве гостиничного администратора. Через несколько минут в дверях ресторана выросли фигуры легионеров. Один из военных направился к столику Вари и Друида.
- Декан конвойного контуберния XIII Парного легиона армии Августа, - официально представился он на плохом имперском и для пущей солидности вывел на экран в зале удостоверяющий документ. – Мною получен приказ препроводить Вас, Варвара Сергеевна, в расположение легиона. Легат лично будет разговаривать с Вами.
- Это какая-то ошибка, - и растерялась, и испугалась Варя. – Я обычный школьный учитель. Имею сертификат лояльности. Не желаю зла ни вашему легату, ни легиону, ни Августу.
- Императору Августу, - поправил декан. – Мой контуберний ожидает у входа. Приказ получен, позвольте проследовать.
- Не подчиняюсь я никаким приказам! – вспылила Варя, на что декан не обратил никакого внимания, оставаясь невозмутимым.
- Варвара Сергеевна, будьте благоразумны, - вдруг вмешался Друид. Говорил он на удивление спокойно и даже весело. – Не стоит перечить молодому человеку. Он при исполнении. У него приказ. Будущее начинает выравнивать ход прямо сейчас. А я подожду Вас в номере. Хотите, в Вашем номере? В сорок третьем?
- Я не дам Вам ключ, - сказала Варя.
- Не стоит беспокоиться, - улыбнулся Друид. – У меня есть все ключи от всех дверей. Вернее, ключ один, но он универсальный.
- Дайте хоть вещи соберу, - обратилась Варя к легионеру. – На какой срок меня берут под стражу?
- Вас доставят в отель в ближайшее время, - отчеканил легионер и, смягчившись продолжил. – Мадам, нам приказывают, нам не объясняют обстоятельства.
- Виски допить можно? – обреченно спросила Варя.
Декан задумался: стремление выполнить приказ вступило в единоборство с галантностью. Скорее всего, легионер был галльских корней. Не из тех темнокожих, кого теперь признали коренными жителями, а еще из тех, кто действительно обитал некогда в этой исторической области. Галантность одержала верх: легионер отошел к своим и замер в ожидании. Под его пристальным взглядом пить алкоголь было некомфортно, но Варя была благодарна и за такую возможность.
- Мадмуазель, - автоматически и с запозданием исправила Варя, но, допив, встала и подчинилась. – Поедем или пешком пойдем?
- Мы не хотели бы гонять боевую технику по городу, чтобы не волновать местных жителей, - ответил декан. – Кроме того, в боевой машине пехоты Вам было бы не комфортно. Но, если Вы против пеших прогулок, мы можем немедленно вызвать для Вас служебный автомобиль легата.
- Ничего не имею против пеших прогулок, - сказала Варя. – С удовольствием пройдусь по родному городу. Может, это будет мой последний променад по знакомым улицам.
- Мы в ближайшее время доставим Вас в отель, - повторил декан.
Администратор на рецепции проводила Варвару сочувствующим взглядом. Вослед прошептала:
- Нестор Сергеевич обещал быть к утру, а может, и поздно вечером. Доложу ему. Уверена, он сделает все возможное.
- Меня не арестовывают, - бросила Варя через плечо. – Обещали доставить назад. Скоро. Так что номер не занимать.
- Ох, - вздохнула администратор с сомнением.
- Мы не завоеватели, - строго сказал декан администратору. – Мы никого не арестовываем, не наказываем, не караем. Мы пришли с миром и будем следить за реализацией демократических ценностей под протекторатом Империи Августа.
В холл гостиницы вышел Друид – проводить Варвару. Он с улыбкой и бокалом виски смотрел на все происходящее. Услышав слова декана конвойного контуберния, Друид весело ответил вместо растерянной девушки на рецепции:
- Демократическая экспансия европейских ценностей рассчитана на то, что глупые не поймут, а умные продадутся. Весьма показательно, что за учителем прислали не почетный, а именно конвойный контуберний.
Декан встретил взгляд Друида. Молчаливая дуэль между веселым хитрым прищуром и стальным холодным прессом закончилась вничью. Декан промолчал и открыл Варваре Сергеевне двери отеля. У входа ждали легионеры. Вместе с деканом их было десять человек. Увидев командира, солдаты приняли стойку «смирно», а потом по команде окружили Варю, создав своеобразный защитный мол.
«Словно я форвард с мячом из того футбольного матча, что мы недавно смотрели с Нестором», - подумала Варя.
Процессия двинулась по улице. Мирный приморский городок словно вымер – жители сидели по домам, сами себе назначив комендантский час. Здесь, в приморской зоне, где даже ночью можно было встретить десяток-другой любителей купаний голышом, не было ни единого человека. Однако легионеры держали оружие на боевой изготовке и постоянно оценивали обстановку вокруг. И, как выяснилось, не зря.
93.
Командира пятой манипулы
Отдела специального назначения «Нагирия»
В Канцелярию Конторы Раджаса
Оперативное донесение
Сим сообщаю, что вокруг ведущего реципиента обнаружена высокая концентрация информационных завихрений, что вызывает бессознательную внештатную активность волонтеров. Воздействие случайно-запланированных факторов подобного рода делает возможное развитие событий непредсказуемым.
Руководство отдела специального назначения «Нагирия» поставило перед пятой манипулой задачу непрерывного наблюдения, анализа, контроля и, в критических случаях, автономной коррекции происходящего. Поскольку тактико-стратегический сценарий «Друид» находится в предзавершающей стадии, любое спорадическое воздействие может оказаться не просто нежелательным, а переломным.
В настоящее время, которое, как известно разрушающим в созидании, не имеет значения, мы наблюдаем сосредоточение волонтеров вблизи ведущего реципиента, а также как бы случайное сближение с ведомым объектом немалого количества агентов силовых воздействий со стороны наших оппонентов. Ситуация представляется нам критической, поэтому пятая манипула готова к принятию алертных мер. Запрашиваем целесообразность переброски подкрепления с менее значимых событийных локаций.
Конец оперативного донесения.
94.
- Командир третьего взвода, морская пехота Империи. Осуществляем плановое патрулирование вверенного района. Представьтесь, пожалуйста, и объявите причину перемещений в зоне контроля Империи, а также конечную цель следования.
Этот голос раздался из темноты. За спинами легионеров Варя не могла видеть говорившего. Фраза прозвучала вначале на имперском, потом другой голос произнес ее на колониальном. Видимо, за каждым патрулем закрепляли переводчика. Во избежание эксцессов при встрече сторон. Весьма разумно в сложившихся обстоятельствах.
- Декан конвойного контуберния XIII Парного легиона армии Августа, - откликнулся командир легионеров на имперском, хоть и с колониальным акцентом. – Я и мой контуберний осуществляем почетное сопровождение личной гостьи легата в расположение легиона.
- С вами гражданское лицо, - констатировал взводный. – Конвойный контуберний осуществляет почетное сопровождение?
- Так точно, - отрапортовал декан и чуть посторонился. – Это личная гостья легата.
Теперь Варя могла видеть пехотный патруль. Многого разглядеть не вышло. В желтом свете уличных фонарей – три силуэта. Дорогу конвоирующему молу преграждали трое солдат в камуфляже и касках. Их позы были расслаблены, руки лежали на оружии, а не спусковых крючках. «Поговорят и разойдутся», - решила Варя.
- Вы следуете с легионерами добровольно? – спросил взводный.
- Нет, - честно ответила Варя. – Я бы с удовольствием продолжала пить виски в ресторане отеля в компании с моим знакомым садовником. Но молодые люди были весьма настойчивы, а слабая женщина никак не может отказать десятку бравых ребят в униформе.
Алкоголь и страх сделали Варю разговорчивой. В конце концов, зачем врать? Что будет, то будет. Пусть сами разбираются. Не она все это затеяла, не ей все это разгребать.
Как только прозвучало Варино «нет» двое пехотинцев почти незаметно сделали несколько шагов в стороны к бордюрам. «Рассредоточились», - подумала Варя с каким-то диким агрессивным задором. Командир остался посреди дороги. Он стоял, не меняя позы, не делая никаких опасных движений.
- Прошу дать возможность выполнить приказ легата и беспрепятственно следовать в расположение легиона, - сказал декан.
- Предлагаю Вам и Вашему контубернию следовать в расположение легиона, - согласился комвзвода. – Гражданское лицо мы сами проводим в место ее проживания. Вопросов о цели ее задержания задавать не будем. Таким образом, инцидент будем считать исчерпанным.
- Командир, стоит ли вступать в конфликт, когда силы настолько не равны? – спросил декан. - Нас десять, вас трое. Никаких беспорядков, никаких злонамеренных действий мы не совершаем. Мы сопровождаем девушку для личной беседы с легатом, после чего немедленно доставим в отель. Словно ничего и не случилось. Сделаем вид, что мы друг друга не видели, и не будем нарушать условия нашего мирного сотрудничества в данном регионе. Мы друг друга поняли?
Варя мысленно поблагодарила легионера за «девушку». После таких слов она уже была согласна «следовать» в любые «расположения».
- Я Вас понял, - сказал командир-пехотинец. – Вы меня нет. Номера два и пять – в открытую позицию. Остальные – держать цели, по приказу – на поражение.
После этих странных слов, сказанных непонятно кому, справа и слева у дороги выросли две тени. Комвзвода продемонстрировал силу. Двое морских пехотинцев по команде покинули укрытия. Вот только их винтовки были в боевой изготовке. Они держали на прицеле декана.
Легионеры занервничали. Они вскинули оружие и рассредоточились, согнув колени для устойчивости. Варя видела такое только на экране. Стволы штурмовых винтовок блуждали по темным местам аллеи, выискивая скрытых морпехов. Декан остался не месте. Теперь он и комвзвода напоминали двух ковбоев где-нибудь у салона на фронтире Дикого Запада. Дуэль, где револьвер, реакция и меткость решают исход поединка. Вот только вместо револьверов – тридцатизарядные автоматы, а вместо точного одиночного выстрела – веерная очередь по широкой амплитуде.
- Вы не станете обострять конфликт, - сказал декан. – Во-первых, вы не станете стрелять, потому что можете задеть гражданское лицо. Как я вижу, девушка важна и вашей, и нашей стороне, хотя я совершенно не понимаю, зачем. Но легат подчеркнул ее особый статус, поэтому я обязан выполнить приказ высшей степени приоритетности и доставить объект для беседы. Во-вторых, Вы же не собираетесь начинать войну между Империей наследного президента и Империей Августа из-за девушки? Или Вы думаете, что наше боестолкновение расценят как ошибку полевых офицеров, трибуналы вынесут административные наказания, а сам инцидент замнут и сложат в архив с грифами «секретно»?
Варя снова поблагодарила за «девушку», хотя в этот раз слово прозвучало с некоторым пренебрежением: было бы из-за кого тут морды друг другу бить. Она понимала, почему декан так многословен: он тянет время, чтобы оценить обстановку, дать легионерам возможность обнаружить скрытого противника и разрядить напряжение. А может, вызвал подкрепление и ждет его прибытия.
- Вы же кадровый военный, - сказал комвзвода с упреком. – И хорошо знаете, что с такого расстояния в безветренную погоду снайпер не снимет цель разве что в дешевом кино. Даже если вы собираетесь использовать девушку («Один-один», - подумала Варя) в качестве живого щита. Если, конечно, она имеет статус заложника. Вы прекрасно осознаете наше преимущество. Вы на открытом месте, у вас десять бойцов. Наша численность вам не известна, и мои снайперы ведут все цели. И наконец, не знаю, какие приказы и инструкции были даны Вам, но у меня есть приказ обеспечить безопасность объекта любой ценой, применяя для этой цели все возможные меры. Так что, думаю, в случае вашего упорства мы, пожалуй, рискнем начать международный конфликт. Ваше решение, коллега?
- Мое решение в минуте подлетного времени, - сказал декан с гордостью.
Действительно, приближалось характерное тарахтение, которое издают лопасти вертолета. Легионер все-таки вызвал «вертушку» - подкрепление с воздуха.
- У меня аналогичный приказ, - сказал декан. – Любой ценой доставить объект в расположение легиона. И не думать о последствиях. Ваше решение, коллега?
У Вари одновременно возникло две мысли. Одна: «Да кто я, блин, такая, что из-за меня может начаться война Империй?» И другая: «Бедные имперские морпехи. Проиграли. Что они могут против боевой вертушки?»
- Давайте подождем, - предложил командир взвода. – Сколько Вы сказали? Минута подлетного времени? Вот минуту и подождем.
Спустя десять секунд тарахтение лопастей, как ни странно, стало удаляться. Варя так и не увидела вертолет, хотя уже была готова полетать на нем. Декан что-то быстро и тихо заговорил на колониальном – видимо, общался с начальством по дальней связи.
- У меня спросите, - предложил морпех. – И я Вам отвечу. Ваш вертолетчик обнаружил по приборам, что его вертушка – цель. И эта цель уже захвачена системой наведения ракетного комплекса «земля-воздух». И поверьте, подлетное время ракеты значительно меньше минуты. Я Вам подскажу Ваше решение. Контуберний под Вашим грамотным, достойным всяких похвал и поощрений со стороны начальства руководством походным маршем следует в расположение XIII Парного легиона. Под чутким наблюдением других отделений моего взвода. Они не доставят Вам беспокойства, Вы их даже не заметите. По прибытии Вы рапортуете легату о действии обстоятельств неодолимой силы. Да он и так уже все знает. А мы доставим гражданское лицо по месту проживания. Согласны, коллега?
Декан конвойного контуберния молчал долго. Слишком долго.
95.
Командира пятой манипулы
Отдела специального назначения «Нагирия»
В канцелярию Конторы Раджаса
Депеша-молния
Вверенная мне пятая манипула включает пятьдесят Нагов Седьмого дна. Мы ведем скрытое наблюдение за ведущим реципиентом, находясь не только вне зоны человеческих перцепций, но и вне досягаемости рецепторов наших оппонентов. Сосредоточение их силовых агентов в десятки раз превышает наши силы. Очевидно, оппоненты задействовали не только локальных оперативников, но и подтянули ресурсы из других транскорпоративных регионов.
Не вызывает сомнений, что наши оппоненты собираются проводить активные действия, не скрывая больше своего присутствия от людей. Поскольку волонтеры вооружены, возможны необратимые последствия для ведущего реципиента, а значит, и для всего тактико-стратегического сценария «Друид». Необходимы немедленные контрмеры.
Мы вступаем в открытое боевое противодействие с нашими оппонентами в зоне человеческих перцепций. Понимаю, что принятое мною решение вызовет соответствующую оценку Конторы Раджаса. Всю ответственность принимаю на себя и готов понести любое наказание, вплоть до развоплощения. Тем не менее запрашиваю максимально возможную поддержку отдела силовых воздействий и любых доступных в данной локации оперативных сотрудников. Каждый Наг будет нужен здесь и сейчас.
Пожелайте нам удачи.
Конец депеши-молнии.