На квартвыезды вдруг стал ездить сам главный врач. Вначале я была впечатлена такой демонстрацией близости к народу к простым смертным. Пока не увидела, как он собирается в дорогу. Неспешное совещание на час «из пустого в порожнее». Неспешные разговоры с визитёрами. Неспешные сборы медицинской сумки с поиском перчаток нужного размера по всей поликлинике. Я глядела на это и думала: «Марио идёт грабить банк. Он когда-нибудь – в конце концов – соберётся?!». Перевалочная база для всех выездных мероприятий, будь-то квартвызовы или коммерческие выезды, располагалась в кабинете по забору мазков. Поэтому, занимаясь обзвоном по телефону, я по неволе наблюдала так же за сбором доктора на квартвызовы. Часов в пять вечера он только выехал из поликлиники. Через время, разговаривая с пациенткой по телефону, я осведомилась, состоялся ли квартвыезд доктора, который я оформляла? «Так приехал, что лучше бы не приезжал. Я хотела, чтобы он «послушал». А, он без фонендоскопа. Пришёл, посидел с тетрадочкой».
Не хочу никого осуждать. И на том доктору пациенты могли бы сказать «спасибо», что внимание уделил лично засвидетельствовал почтение, пусть и без фонендоскопа. Если бы не одно «но». На следующий день все квартвызовы, на которые главный врач не успел съездить накануне, он отдал мне. Сообщил об этом в два часа дня. Чтобы вы могли оценить масштаб ситуации – так на секундочку – мой рабочий день по трудовому договору при пятидневной рабочей неделе был до 16:12. Ладно, что с работы я уходила в 8 вечера авансом, чтобы зарекомендовать себя на новом месте. Ладно, что без обеда "быстрей-быстрей". Ладно, что никто мне не оформлял под безразмерный список обязанностей ни «расширенную зону», ни полторы ставки. Не успела я ещё получить и одну зарплату, не утруждая себя даже обещаниями золотых гор, с меня хотели снять три шкуры.
И так. В два часа главный врач сообщает, что я еду по его вчерашним несостоявшимся квартвызовам. Маршрутный лист с направлениями он – говорит мне – принесёт. Я, оценив, с каким типажом имею дело, поняла, что если я буду ждать его «я принесу», то на квартвызовы мы с водителем (в лучшем случае) поедем только в 16:12. Иду к главному за его вчерашним маршрутным листом и направлениями на заборы. Он расслабленно неспешно возится с бумагами, пишет что-то в черновике. Время к 15-ти. Квартвызовов 22. Из маршрутного листа этот валенок, главный врач, вычёркивает пятерых (!) из 27-ми, на выезд к которым он вчера с фанфарами и пафосом собирался пол дня! Заботливо напутствовует мне в дорогу: «Алиса, ты скафандр, шапочку – одень всё как положено, сама понимаешь…».
Это было много против 5-7 квартвызовов в день, которые, как правило, бывают у фельдшеров, при нормальном ритме работы. И, как назло, в жару во влажную духоту. Я в бахилах, в пластиковом скафандре и в полиэтиленовой одноразовой шапочке. Ну, и – само собой – по закону подлости, всё это были почти исключительно пятые этажи хрущёвок. Кроме того, по неопытности, я каждый раз на все эти пятые этажи «туда-обратно» таскала всю медицинскую сумку, вместо того, чтобы брать только необходимое. Однако, вскоре пятые этажи хрущёвок перестали меня огорчать. От жары и от нахождения в пластиковом скафандре с синтетической шапочкой, кварвызова после 10-го, меня стало укачивать в машине. Едва справляясь с рвотным рефлексом и желанием облегчиться блевануть где-нибудь в тихом закоулке, я радовалась каждому пятому этажу. Пятый этаж? Опять? Слава Богу. Хоть успею отдохнуть от укачивания до следующего переезда к следующему адресу.
Из интервью знаменитого хореографа Игоря Моисеева создателя «Ансамбля народного танца им. Игоря Моисеева»:
«К этому времени Гельцер была немолода и очень тяжела, поднимать ее мог только Иван Смольцов. Но и тот сорвал на ней себе спину. (…) Однажды, помню, шла "Вакханалия" Сен-Санса — я подхватываю Гельцер на руки, начинаю кружить, кружить, кружить и... у меня уже перепуталось все — где зал, где задник, я бегу прямо на темные кулисы, а сзади них — стена, и с разбега я ее брякаю об стену».
Во влажную духоту в +30 в пластиковом скафандре и брезентовой одноразовой шапочке по пятым этажам хрущёвок… Да ещё на скорости – быстрее-быстрее: «Та-а-ак, хорошо идём». В таком наряде по духоте уже после 10-го квартвызова я была близка к состоянию Игоря Моисеева, когда он улетел с балериной Гельцер в кулисы. «Всё смешалось: кони, люди». Мне было всё равно какие квартиры, какие типажи людей. Только бы быстрее сделать забор мазка, запечатать драгоценную пробирку и бежать дальше. Это двенадцатый и десять ещё впереди. Тогда я не знала, что впереди меня ждёт 42 квартвызова в +27+30 по Цельсию с почти тропической относительной влажностью воздуха и с послеобеда. Без скидок и поблажек к утренней работе по забору мазков в процедурном кабинете.
С юристкой и замом главного:
- Я не смогу так долго работать наизнос. Давайте придумаем какие-то варианты, чтобы кварвызовы не копились на один день.
- Какие варианты? Поедете вы. Не нравится, увольняйтесь. У нас не домострой, вас никто не держит.
- Зачем сразу кардинально увольняться "всё или ничего". Я же не отказываюсь ехать на кварвызовы. Предлагаю разделить нагрузку и рационально организовать распределение труда.
Может быть поедет Алёна, которая уходит с работы в 16:12? Нет, Алёна давно работает, её надо беречь. Может быть такойтовна, медсестра ЛОРа? Нет, она тоже давно работает и отказалась. Она ездит только на коммерческие выезды. А, эти двое, которые курят перед тем, как идти домой, когда я работаю в две смены? Нет. Тоже давно работают. Трогать нельзя. Да, и Алиса, не считайте, что вы тут мученица героиня одна работаете! Вот девочки операторы, вот они! ... и почему вы тогда не предложили им свою помощь?