СЛУЧАЙ НА СЯНГАНСКОМ РЕЙДЕ.
Полуброненосный фрегат «Дмитрий Донской», входивший в состав Тихоокеанской эскадры, после завершения покрасочных работ броневого пояса в Японии, пришёл на Сянганский (Гонконгский) рейд. Одолев почти тысячу миль под парами и парусами, корабль, которым командовал капитан 1 ранга Николай Илларионович Скрыдлов, застал на рейде английскую эскадру и отдельные французские и немецкие суда. Произошел обычный обмен салютами и визитами. За время пребывания «Дмитрия Донского» в «благоухающей гавани» (так китайцы называли Сянган – Гонконг) русские моряки пользовались особой любезностью и гостеприимством со стороны хозяев этой колонии – англичан.
Обычно командиры кораблей, как русских, так и иностранных встречались на берегу в клубе на обедах. Им было о чём поговорить, поспорить. Боевой командир «Дмитрия Донского» - Николай Илларионович Скрыдлов, прославившийся ещё в русско – турецкую войну смелой атакой своего минного катера «Шутка» на турецкий пароход «Эрекли» и получивший орден св. Георгия 4 – й степени, вёл оживлённые беседы, порой не стесняясь задеть англичан по тому или иному вопросу, касаясь службы и её организации на кораблях. На одном из обедов он стал утверждать, что караульная служба поставлена у англичан хуже, чем у русских. Дело дошло до горячего спора. Н. Скрыдлов заверил компаньонов: он готов доказать это на деле, при условии отсутствия усиления службы и всяких последствий для участников действия. На том и порешили.
Вернувшись на фрегат, Н. Скрыдлов стал искать какое – то решение, но ни одна ценная идея долго не приходила в голову, и вдруг его осенило, а что если похитить у англичан часового под флагом. Полностью уверовав в выполнении дерзкого решения при своём непосредственным участии, он вызвал офицера, заведовавшего командирским вельботом, Андрея Константиновича Мякишева и поделился с ним своим планом, поручив приготовить всё необходимое для ночного похищения.
«Николай Илларионович, - обратился к нему А. Мякишев, - Как можно. Вам, командиру корабля, рисковать своей жизнью в таком сомнительном деле, которое непременно закончится грандиозным скандалом, оставив позорное пятно на всём нашем флоте.»
Однако, Н. Скрыдлов не унимался:
«Полноте Вам, Андрей Константинович, всё пройдёт гладко, я уверен в замечательных гребцах своего вельбота, они справятся и помогут мне осуществить дело.»
Зная решительный нрав командира, А. Мякишев ещё убедительнее стал отговаривать его:
«Но, позвольте, Николай Илларионович, я хочу предложить Вам свой план, который исключит участие неответственных матросов в этой авантюре. Я, рядовой офицер, сам выполню эту задачу днём, а не ночью. Это состоится во время полуденного отдыха, когда на кораблях, все кроме вахтенных и часовых, заняты личными делами. После обеда, во время тропической жары, корабли покрываются тентами, что снижает наблюдение за происходящим вокруг. Как, принимается?»
Выслушав А. Мякишева, Н. Скрыдлов, наконец, согласился:
«Да, Вы, пожалуй, правы, Андрей Константинович. Ну, раз берётесь, тогда с Богом! Приступайте!»
Погрузив в вельбот всё необходимое, А. Мякишев в полдень начинает обходить корабли рейда, внимательно рассматривая, что на них происходит. Вот уже никто не обращает на него внимания, ничего не подозревая.
А. Мякишев выбирает крайний английский фрегат, медленно кружит вокруг него раз за разом и, убедившись, что ни вахтенный офицер на мостике, ни часовой даже не глядят в его сторону, останавливает вельбот под кормой между бакштовом и привязанной к нему шлюпкой, (зачем только англичане оставили свешивающийся шторм – трап), снимает обувь и в носках ловко взбирается по нему на ют, бесшумно заходит сзади часового и набрасывает ему на голову заранее приготовленный мешок, затягивая его шкертом, сбрасывает не успевшего даже вскрикнуть англичанина вниз в вельбот, где его подхватывают, связывают и накрывают брезентом. За ним летит вниз и ружьё.
Дело сделано. Вельбот спешит к «Дмитрию Донскому». Там украденного часового прячут в недрах корабля.
Н. Скрыдлов потирает руки, разглядывает в бинокль какое – то беспокойство на английской эскадре и участившееся движение шлюпок между кораблями. Вечером к Н. Скрыдлову прибывает английский офицер, рассказывая об исчезнувшем часовом и, спрашивая, может что – то наблюдалось с «Дмитрия Донского». У Н. Скрыдлова уже готово письмо командиру английского фрегата, с которого исчез часовой. Письмо вручено явившемуся офицеру.
Только поздно ночью англичане прибывают за своим часовым, но он уже так пьян, что ничего не помнит и не понимает. Утром Н. Скрыдлов приглашён английским командиром фрегата на обед в клуб. Там командир «Дмитрия Донского» с удовольствием рассказывает о выполнении дела, которое горячо отстаивал перед англичанами; те восхищены удалью русских, сумевших выкрасть часового у них из – под носа. Восторженная похвала подкрепляется шампанским и мадерой.
В этом, казалось бы необычном случае, больше напоминающем браваду и даже некое морское развлечение, снова проявились находчивость и удаль русского моряка, способного всё сделать и преодолеть, как в бою, так и в мирное время.
Жаль только, что герою этого случая на Сянганском рейде – лейтенанту, а позднее капитану 2 ранга Андрею Константиновичу Мякишеву (1864 – 1904) довелось прожить слишком короткую жизнь. Он погиб 31 марта 1904 года на броненосце «Петропавловск», как и многие другие славные офицеры русского флота.
Примечание: Бакштов – трос, спускаемый за корму судна, для крепления находящихся на воде шлюпок.
26 июля 2021 года. Вячеслав Прытков.