* * *
У каждого человека должно быть место, где ему максимально комфортно. Место, куда можно спрятаться, где можно переждать разного рода житейские бури и неурядицы. И место это должно быть сакральным, желательно, что бы о нём знало, как можно меньше именно посторонних, случайных людей. Не знаю, как это происходит, но не раз замечал, что как только твоё место, которое ты от всех тщательно оберегал и прятал, открывает, пускай и ненароком, абсолютно незнакомый человек, то, во-первых, оно будто специально начинает манить к себе абсолютно всех. И, что ещё важно, оно теряет свою магию, свою энергетику, свое значение.
Казалось, что ещё совсем недавно, приходя туда, можно было просто полчаса помолчать, просто постоять, просто посидеть, и проблема, либо решалась полностью, либо, что не менее важно, душа успокаивалась, прекращались всякого рода терзания, и пути решения проблемы казалось, что находились.
Каждому человеку важно найти и оберегать это самое место. Кто-то может отнестись к этому скептически, но в итоге так оно всегда и происходит.
И у ребят такое место было. Притом обрели они его совершенно недавно и случайно. Первым эту заброшенную парковку и что-то вроде административного здания, со всех сторон окруженных глухим бетонным забором и густой растительностью (берёзы, шиповник, осины, ясенолистный клён и другие кустарники), обнаружил, конечно же, Миша. В тринадцать лет любому мальчишке хочется что-то открывать, что-то узнавать, но нашему поколению повезло значительно меньше, чем нашим предкам – все континенты, все более-менее крупные острова уже открыты и нанесены на карты. А космос пока остаётся далёким, безжизненным и практически неподвластным человеческому разуму.
Миша и сам толком не понял, как у него получилось сюда попасть – он просто петлял по городским окраинам, переходил с одной безвестной улицу на другую, проходил сквозь дворы, лазил по гаражам и внезапно перед ним вырос тот самый бетонный забор. Наверное, если бы вплотную к нему не росли деревья, то мальчик отступил перед преградой, но при таких обстоятельствах стена не казалась такой уж неприступной. «С этим бы справилась даже девчонка!» - победоносно воскликнул мальчик, когда уже буквально через минуту был по ту сторону препятствия.
Судя по всему, здание и вся прилегающая к ней заасфальтированная площадь не использовалась минимум десять лет. Природе, к счастью, требуется не так много времени, чтобы захватить брошенные человеком здания. Асфальт, на котором в своё время парковались большегрузные машины практически полностью потрескался и порос мхом. Из-под него пробивались и пышным цветом цвели нитянка, клевер, незабудки, ромашки, льнянка, плотным ковром расползлась живучка, да, и множество других полевых трав и цветов произрастали на этой практически идеальной площади. Рядом с забором плотными рядами теснились шиповник, боярышник и жимолость. Из разбитых окон полуразвалившегося кирпичного здания пробивались клёны – молодые, крошечные и относительно взрослые. Шмели и дикие пчёлы перелетали с цветка на цветок, дрозды практически без перерыва пели свои песенки. Это единственное, что нарушало практически патриархальную и подавляющую тишину.
В принципе, смотреть здесь особо было не на что. Минут за пять Миша обошёл и осмотрел всё, что заслуживало его внимания. Однако просто уйти и забыть об этом месте, ну никак не получалось! С каждой минутой, проведённой здесь, он всё больше и больше врастал в это место, казалось, что совсем скоро его ноги превратятся в корни, а он сам станет похож на дерево. Какая-та удивительная сила удерживала его здесь. И даже, когда он смог, наконец, двинуться дальше, даже когда нашёл дырку в заборе, то уже дома он думал о том, как будет возвращаться туда снова и снова.
Так он в итоге и делал. И всегда один. Первый раз он привёл сюда Стасю только через два с половиной года после того, как оказался здесь сам. И теперь они уже вдвоем были здесь на одной волне: успокаивались, чаще всего просто молчали, а потом вели неспешные свои диалоги, усевшись на массивной автопокрышке, которая по их примерным расчётам разложиться должна была лет через семьдесят. В общем, на их век её хватит.
Миша позвонил Стасе на следующий день. Она взяла трубку практически сразу, можно сказать молниеносно. Миша этого не знал, но со вчерашнего дня девушка не выпускала мобильный телефон из рук. Даже отправившись спать, она положила его рядом со своей подушкой, чего она никогда не делала ранее и, что ей особенно настойчиво запрещали делать родители. Но она просто боялась, что пропустит важный звонок. Звонок от него. Потому что ему именно сейчас нужна поддержка и ощущение причастности к его проблемам, бедам и переживаниям.
Он позвонил в девять утра. Ни одной однокласснице, ни одной знакомой девушке в выходной день Миша не набрал бы так рано, кроме Стаси. Потому что Стася всегда на связи.
- Стася, привет! Надеюсь, не разбудил…
- Привет! Нет, Миша, конечно, не разбудил, я уже давно не сплю!
Но тут Стася самую малость слукавила, ибо в эти самые минуты лежала под тёплым и мягким одеялом, но ровно в ту самую секунду, как рингтон, слегка приглушённый, разнёсся по всей её небольшой комнатке, она тут же присела и постаралась максимально сконцентрироваться.
- Со вчерашнего дня планы не изменились?
- Нет, всё по-прежнему. Я готова с тобой увидеться.
- Тогда давай в пять часов на нашем месте?
- Хорошо. А что ты будешь делать всё это время? Может, пораньше?
- Да, не! Ты же сама понимаешь, что после Петербурга мне надо бы как-то прийти в себя – ванну принять, чего-то по дому сделать…
- Я тебя понимаю…
- А чем ты будешь заниматься?
- Да, примерно тем же, чем и ты…
- Ну, хорошо, расскажешь при встрече. Пока!
- Пока!
Никто из них двоих до конца не понимал, насколько каждый из них откровенен. Не было ли всё это сказано для того, что бы успокоить своего собеседника. По крайней мере, у Стаси в первой половине дня дела шли из рук вон плохо – обед чуть не сгорел, а ваза, стоявшая на полке, чуть не полетела вниз, когда девушка неудачно задела шкаф во время уборки.
- Так, стоп! – переполошилась мама, - ты сегодня, как будто не в своей тарелке.
- Наверное, просто день такой…
- Я вижу. Мне кажется, что тебе надо выйти на улицу и развеяться, а то ты в доме всё, что только можешь, побьёшь и спалишь.
- Да, наверное, ты права…
Стасе и самой было уже невмоготу сидеть в квартире и пытаться отвлечь себя домашними делами. Поэтому собиралась она быстро, я бы даже сказал, что стремительно, и всего через двадцать минут уже шагала по улице. На часах было всего 15:20…
Она оказалась на ИХ месте за сорок минут до встречи. Стася в принципе была не из пугливых, а уж здесь, на этом самом месте её вообще никогда и ничего не терзало. Она, как ни в чём не бывало начала бродить по практически полностью заросшему бурьяном асфальтовому полю, внимательнейшим образом изучая постепенно отцветающие и готовящиеся к приближающейся осени цветы. Периодически налетал ветер, притом довольно-таки крепкий, который гнул не только траву, но и молодые, гибкие кустарники и деревья.
Миша, как Стася и предполагала, тоже появился раньше назначенного времени. Ему себя занять домашними делами оказалось ещё сложнее, чем ей.
- Миша, привет! – Стася бросилась ему на шею, - Я знала, что ты придёшь раньше!
- Привет! Как же с тобой не интересно, никакой интриги!- усмехнулся Миша.
- Ну, раз ты шутишь, то, значит, есть ещё надежда на то, что не всё потеряно. Присядем?
- Присядем…
Рассказ давался Мише непросто: тяжело подбирались слова, паузы между словами растягивались. Но Стася не торопила, она вообще старалась преимущественно молчать. Пусть он выскажется, пусть он избавится от груза, который его тяготит. И только потом, когда он окончательно замолкнет, то можно будет вставить свои замечания. Причём, их должно быть не так уж и много. Лучше в такие моменты не заниматься нравоучениями.
- Если честно, то я почему-то чувствовала это…
- Почему же?
- Ну, не знаю… отношения на расстоянии это очень сложная тема. А тем более, когда расстояние настолько велико.
- Но…
- Скажи мне честно, как ты себе представлял ваши встречи, ваше будущее дальше? Ещё целый год кататься туда-сюда?
- Ну… наверное…
- Миша, это утомительно. Таня не выдержала первой. Но это не её вина…
- Да, я её и не виню!
- Тогда что?
- Знаешь, Стася, ты задаёшь вопросы, я начинаю думать, а ответов у меня нет. Это нормально?
- Это нормально. Может, с моей стороны это прозвучит жёстко, но эти отношения были обречены с самого начала. Вас могли спасти только значительные перемены в жизни – либо тебе, либо ей надо было переехать. А ни ты, ни она были не готовы к этому. Только и всего.
- Если бы мы встретились через год…
- То, скорее всего, ничего бы у вас не было!
- Почему?!
- Мне кажется, что в нашей жизни всё происходит именно тогда, когда это нужно. Значит, судьбе было угодно, что бы это случилось сейчас и закончилось подобным образом. Мне больше нечего тебе сказать.
- Как-то грустно…
- Понимаю. Знаешь, ты сейчас всё высказал, и мне кажется, что сейчас самое лучшее время, чтобы помолчать. Мне кажется, что это поможет тебе больше, нежели какие-то мои слова.
Дрозды пели последние песни уходящему лету, а Стася и Миша, прижавшись друг к другу спинами, сидели на старом колесе и смотрели в разные стороны…