Скетчбук
Солнце взошло недавно и еще не прогрело воздух, да и дующий с моря ветер добавлял прохлады — выпрыгнув из попутки, Кадри зябко поежилась и застегнула до горла молнию зеленой ветровки с капюшоном. Махнув на прощание доброму водителю, что подвез ее до поворота, девушка закинула туристический рюкзак на плечи и бодро пересекла трассу. Ей предстояло пройти еще с десяток километров до крошечного курортного городишки на морском берегу, рядом с которым находилась дача пригласивших ее в гости друзей — но Кадри решила больше не останавливать машины, а проделать остаток пути пешком. Ей очень нравилась узкая сельская дорога, вившаяся среди полей и подходящая вплотную к заросшему лесом обрыву над пляжем. Можно было пофотографировать развалины сложенного из гранита старинного амбара, или сделать крюк и спуститься к заливу — там, где парковка над обрывом. На часах было шесть утра, а раньше восьми хозяева дачи не просыпались, так что можно было не спешить и вышагивать по широкой обочине, слушая в свое удовольствие музыку с телефона — на этот раз в наушниках играли веселые песни в жанре фолк-рок, удачно сочетавшие живые ирландские мотивы и задорные русские тексты, пестрящие нецензурной лексикой. Под такую музыку хотелось идти, приплясывая и кружась, но стеснительная Кадри не позволяла себя таких вольностей, хоть дорога и была в столь ранний час фактически пустынной — редко-редко девушке попадались едущие навстречу автомобили, почти все легковушки. Хотя, один раз ее обогнал маленький белый туристический трейлер, в которых так любят разъезжать туристы из Западной Европы.
Ветер, хоть и был несильный, ухитрился растрепать выбившиеся из хвоста пряди волос девушки — и тут Кадри вспомнила, что забыла дома расческу. Это было досадно, потому что после купания в море, которым сопровождался каждый ее приезд к друзьям, ее непослушные кудрявые волосы становились совершенно неуправляемыми. Но девушка не особенно расстроилась из-за такой мелочи, лучше забыть расческу, чем, например, очки или купальник.
Где-то в небе кричали чайки — их самих видно не было, но протяжные жалобные крики разносились над полями довольно отчетливо. Проходя мимо ведущей к берегу тропинки, обозначенной, как туристический маршрут через заповедник, Кадри задумалась, нельзя ли по ней пройти вдоль моря весь уезд. Наверное, нельзя — расположенный к западу порт не мог не быть огорожен. Разве что дойти до города рядом с этим портом, а потом сесть на автобус до приморской деревни и парка, после которых снова продолжались параллельные с трассой сельские дороги.
Кадри всю жизнь прожила в этой местности и изучила ее весьма неплохо. Но каждая новая поездка или прогулка неизменно была для девушки праздником. Вот и теперь она предвкушала долгожданную встречу с друзьями, приехавшими в летний отпуск на дачу аж из России всей семьей: две сестры с мужьями и детьми, их энергичная мама и старая-престарая овчарка, которая, оказавшись на природе, вела себя, как щенок. Дача представляла собой огромный сад, засаженный редкими растениями — и большую поляну на месте бывшей пасеки. Кроме двухэтажного домика имелись сторожка и баня с пристроенной комнатой, так что помимо хозяев каждое лето здесь отдыхал кто-то из гостей. Кадри должна была остаться с ночевкой, но только до следующего дня — девушке было страшно оставлять дома без присмотра кота на более долгий срок. Завтра к вечеру ей предстояло вернуться обратно в родной город, но впереди были сутки увлекательного общения, прогулок вдоль моря и по старым городским улочкам, посиделок в саду и на веранде и рисования пейзажей с натуры — в рюкзаке девушки лежал альбом и любимые чернильные карандаши, а также сухая пастель, которую она собиралась подарить одной из сестер, тоже любящей рисовать на досуге.
Кадри знала, что на этот раз среди гостей на даче проживает какой-то заслуженный преподаватель живописи, художник средних лет, чьи картины нельзя было посмотреть в интернете. Девушке было очень интересно пообщаться еще с одним представителей творческой интеллигенции — ее подруги обе преподавали, одна литературу, другая историю искусств. А супруг старшей был переводчик, поэт и литератор. Кадри знала, что у гостя-художника сегодня день рождения, и приготовила для него подарок: вкусные кофе и чай, красиво обернутые в крафт-бумагу с милым рисуночком в виде чашек и добрыми пожеланиями, выполнеными линерами. И все равно девушке казалось, что ее подарок слишком скучный. Может, нарисовать имениннику что-то прямо на даче? Но он сам профессиональный художник, и едва ли оценит картину художника-любителя, даже если та выйдет удачной.
Кадри вздохнула, скользнув взглядом по придорожной канаве, заросшей кричаще-яркими розовыми соцветиями, по форме напоминающими наконечники копий — и тут ее осенило. Розовые цветы вовсе не были сорняком, хоть и росли, где попало — это был кипрей узколистый, в народе больше известный, как иван-чай. Почему бы не нарвать для именинника букет таких цветов — и не научить его их сушить впрок? Кадри умела ферментировать листья иван-чая с помощью блендера. На даче такой продвинутой кухонной техники не было, но гость-то на следующий день должен был возвращаться в Россию. Может, у себя дома он сможет порезать подвяленные листья на мелкие части, подержать их где-нибудь в тенечке под прессом и засушить в духовке? А если все это покажется ему излишне хлопотным, то Кадри сама все сделает и передаст ему готовый чай с друзьями, когда те по осени вернутся на родину.
Рвать растения вдоль самой дороги было не с руки — на них могла осесть пыль, поэтому девушка храбро ринулась в заросли полевых трав, доходящие ей до пояса — и стала через них продираться к островку кипрея, выросшего на некотором расстоянии от обочины. Хоть трава была мокрой от росы, Кадри не стала подворачивать джинсы — еще не хватало подцепить клеща! Радуясь тому, что в последний момент обула не кроссовки, а непромокаемые берцы, она добралась до поросли иван-чая и нарвала целую охапку сочных стеблей, увенчанных пышными соцветиями. Сообразив, что теперь ей придется тащить это великолепие до самой дачи, и к морю и амбару пойти уже не получится, девушка немного приуныла — но все-таки подарок художнику был, на ее взгляд, важнее фотографий, которые можно было сделать и на обратном пути.
Когда Кадри, наконец, добралась до ворот участка, тени стали значительно короче, а роса на ботинках полностью высохла. Отодвинув кое-как одной рукой задвижку и толкнув створку, девушка ступила на короткую подъездную аллею, ведущую к дому. Сейчас на ней стояло аж две машины, но дорожка была достаточно широкая, чтобы не ступать снова на мокрую траву. Кадри осмотрелась — кажется, за год не изменилось совсем ничего: все так же краснеет пластиковое ведро, поставленное кверху дном на крышку колодца, покачиваются сделанные из старой шины качели под дубом, а из-под ели выглядывает садовая скульптура таксы.
В свободную руку девушки ткнулся мокрый нос — умная овчарка Фрея даже не залаяла при ее приближении, а лишь подошла вежливо поздороваться, обнюхала старую знакомую — и, помахивая хвостом, исчезла в недрах сада.
Миновав аллею, девушка оказалась на довольно-таки большой выкошенной поляне перед домиком, сторожкой и гаражом, за которым пряталась баня. Посередине поляны стояли широкий деревянный стол и такие же скамейки со спинками, сейчас влажные от росы. Поэтому девушка положила букет на край столещницы, а сама взяла одно из стоящих тут же перевернутых белых пластиковых кресел — на нем хотя бы не было влаги, и можно было удобно присесть и порисовать что-нибудь, положив альбом на колени, пока обитатели дачи не проснулись и не вышли во двор.
В прошлом году Кадри рисовала сторожку, так что на этот раз она стала делать набросок бокового крыльца дома, что было сложнее: крыльцо было высокое, с несколькими ступеньками, на которых стояли большие вазоны, правда, без растений — ведь дача, в прошлом обычный частный дом, при нынешних хозяевах оживала лишь летом, и некому было заниматься посевами и огородом. От теплицы за заброшенной пасекой остался лишь каркас. Плоды давали только яблони, вишни, сливы да кусты малины, смородины и крыжовника — но на дворе стояло начало июля, и для ягод было рановато. Кадри помнила, как в конце прошлого лета вместе со всеми обитателями дачи чистила червивые яблоки — их было так много, что часть приходилось утилизировать, закапывая в яму за ледником — внешним погребом, по форме напоминающим холм с низкой дверью.
Кадри успела закончить набросок графитным карандашом, когда дверь дома, наконец, скрипнула — и на пороге появилась заспанная бабушка в длинном пестром халате. В руках у нее был испускающий пар здоровенный электрочайник и две кружки.
- Здравствуй, - прошептала она, подходя к столу и ставя на него свою ношу, - Не говори ничего — внуков разбудишь. Сейчас принесу кофе. Есть хочешь? У нас есть ржаной хлеб.
Кадри улыбнулась и кивнула, перекладывая букет кипрея на скамейку. Овчарка снова появилась в поле зрения — умная собака терпеливо села у крыльца, с надеждой глядя на старую хозяйку, но даже не думая залаять.
- Сейчас и тебя покормим! - улыбнулась старушка домашней любимице и поспешила обратно на кухню, а гостья извлекла из рюкзака пару водяных кистей, металлический пенал на пару десятков чернильных карандашей и бумажные салфетки — девушке хотелось выполнить рисунок в цвете.
Отворилась сторожка, и во дворе появилась одна из сестер, подруга Кадри — Татьяна, девушка среднего роста с вьющимися русыми волосами.
- Ой, ты уже тут! - радостно пискнула Татьяна и бросилась обнимать Кадри, - Ты всегда приезжаешь до того, как я проснусь. Надо хоть раз встать пораньше и встретить тебя по всем правилам.
- Да ладно, - Кадри откинулась на спинку кресла, вертя кисть в руках, - Все и так отлично. Ваша мама угощает меня кофе, я рисую в свое удовольствие. Чего еще можно пожелать?
- Я бы встала сегодня пораньше, да вчера умаялась. Ездила в уездный центр, - принялась оправдываться Татьяна.
Кадри нахмурилась. Она знала, что обитатели дачи редко выбираются за пределы своих владений и ближайшего курортного городка. Неужели случилась какая-нибудь неприятность? Два года назад они ездили в центр с Фреей к ветеринару, потому что собака поранила лапу стеклом. Но сейчас, кажется, овчарка была в полном порядке.
- А что случилось? - осторожно спросила Кадри.
- Да я искала подарок для нашего именинника! - заговорщицки подмигнула хозяйка, - На родине-то ничего интересного нет, он сам весь ассортимент художественных магазинов наизусть перечислить может. Вот я и решила устроить сюрприз и купить что-нибудь у вас. Правда, тут все дороже, зато товар качественный.
- И что же ты взяла? - заинтересовалась Кадри, - Я вот везу заварку. И иван-чай. Думаю, такой подарок всегда пригодится.
- Ага, чая много не бывает, - согласилась Татьяна, - А я нашла блокнот для рисования. Совершенно чудесный! Не альбом, а книжка, прошитая, с резинкой. И бумага плотная, написано, что можно рисовать акварелью. А Олег как раз акварелист. Видела бы ты, какие марины он пишет у нас здесь с натуры! Впрочем, может, вы сегодня познакомитесь и сходите вместе порисовать.
- Что-то я стесняюсь, - пробормотала Кадри, представляя уровень работ заслуженного мастера, - Но, может, я просто посмотрю, как он творит. Если он не станет возражать.
- Не станет, не станет, - Татьяна хихикнула, - Олегу нравится внимание к его персоне. Он человек общительный, хоть и самоуверенный местами. Если что-то решит, ни за что своего мнения не поменяет. Дочка обижается, что он ее картинки ерундой называет, а она аниме рисует. Всех этих красавиц с глазами на пол лица. Конечно, профессиональному художнику не понравится, про пропорции нарушены. Вот он ей это и пытается донести.
- Ну, я сама аниме люблю, и готова с ним поспорить, - насупилась Кадри, только пару дней назад завершившая просмотр аниме-сериала про писателя и кошку, - Вполне себе серьезная индустрия, я бы сказала, одно из направлений современного искусства.
- Только Олегу этого не говори! - замахала руками Татьяна, корчась от смеха, - Ребенку он такие высказывания прощает, а тебя, взрослую тетеньку, съест живьем!
- Что ж, не буду… - Вздохнула Кадри, глядя, как из домика появляются по одному все остальные члены дружного семейства, - А куда вы именинника-то спать положили?
- Да в баню! - охотно пояснила Татьяна, - к ней же веранда пристроена, со столом и розеткой. Олег ее в свою мастерскую превратил, стол отодвинул, поставил мольберт. Он у нас всю неделю жил, завтра уезжает. Так что надо его как следует поздравить, порадовать на прощание.
- Понятно, - Кадри засунула принадлежности для рисования обратно в рюкзак, сообразив, что сейчас ничего покрасить не успеет, потому что по старинной традиции все семейство и его гости весело пойдут на пляж, купаться, - А где мне тогда можно переодеться в купальник? Обычно я как раз в бане и переодеваюсь, и вещи оставляю.
Хозяйка на секунду задумалась, а потом указала на сторожку, в которой сама же и ночевала:
- Иди туда, пока все снаружи. Там и переоденешься. Лишний банный халат посмотри на вешалке за дверью. Вещи сложи на мою кровать, она заправлена клетчатым пледом. И не обращай внимания на бедлам — сама понимаешь: дети!
С похода к морю начинался каждый день обитателей дачи — и обычно им же завешался. Полежать на песке за неспешными разговорами и устроить заплыв на глубину, независимо от наличия волн и температуры воды давно стало ритуалом, которому неуклонно подчинялись и все гости. Выйдя за ворота участка, компания пересекала дорогу, вдоль которой уже начинали выстраиваться машины отдыхающих из числа местных жителей, и через сосновый бор спускалась с тянущимся вдоль берега песчаным дюнам, на которых и нежилась, пока солнце не начинало пригревать слишком сильно и не загоняло всех в воду.
Натянув по-хипповому пестрый купальник и накинув темно-синий махровый халат с поясом, Кадри огляделась в поисках обуви. Идти в берцах по песку очень не хотелось. Ничего не увидев, девушка выбралась из домика и обратилась к хозяевам:
- Мне бы какие-нибудь шлепанцы одолжить, а то замучаюсь шнуровать ботинки.
- Иди посмотри в бане, - посоветовала Светлана, вторая сестра, - Наш художник уже встал. Обувайся — и будем выдвигаться.
Пройдя босяком к веранде по мокрой и холодной траве, Кадри увидела здоровенный деревянный мольберт, запачканный засохшей краской. Сейчас на нем не было картины, по которой она могла бы оценить уровень мастерства его владельца, но выглядел мольберт внушительно.
Баня была пуста. На всякий случай крикнув в сумрачное помещение предбанника «Здравствуйте!», Кадри зашла вовнутрь — и тут же споткнулась о здоровенные мужские кроксы. Другой обуви нигде видно не было, спросить помощи было не у кого — и девушка решила надеть то, что есть. Уж как-нибудь доковыляет до моря в обуви на пару-тройку размеров больше, чем надо. По крайней мере, эти кроксы точно не будут ей жать.
Вернувшись к остальным, Кадри обнаружила, что народ уже потянулся к воротам. Поскольку девушка оставила очки в боковом кармане рюкзака, чтобы не потерять их на пляже, ей было сложно различить лица собравшихся в саду. Поэтому она приветливо кивала и улыбалась всем подряд, чтобы никого не обидеть.
- Здравствуйте, барышня, а вы кто будете? - весело спросил ее чей-то голос над ухом. Кадри шустро обернулась и прищурилась, пытаясь сфокусировать взгляд на расплывающимся бородатом лице собеседника.
Не успела девушка представиться, как к ней подлетела Настя, дочка Татьяны, та самая десятилетняя любительница аниме, и затараторила:
- Это тетя Кадри, мамина подруга! Она каждое лето к нам приезжает, вот! Она тоже рисует!
- О, это интересно! - оживился бородач, поправляя белую панамку, - Я, стало быть, тоже художник. Олег Павлович. Приехал вот погостить из Питера, отдохнуть на природе. До чего же у вас тут красиво. Очень вдохновляющая атмосфера, вы не находите? А вы пейзажист?
Кадри была готова заскрежетать зубами от досады. По-детски непосредственная Настя поставила ее в довольно неловкое положение — девушка вынуждена была начать рассказывать о себе и своем творчестве незнакомому художнику, про которого знала только то, что он, судя по всему, сторонник академизма — и вряд ли посчитает ее рисунки достойными внимания. Но, хочешь — не хочешь, а беседу поддерживать надо.
- Верно, на природе всегда хочется творить, - уклончиво протянула Кадри, устремляя взгляд в заросли — к тому времени компания уже почти миновала бор и выходила к дюнам, - Да, я бы сказала, что лес меня вдохновляет. Я рисую разное. Пейзажи… Иногда. Чаще — животных. Референсы нахожу в интернете.
- А, то есть, вы рисуете по фотографиям? - спросил художник, и Кадри послышалось в его голосе осуждение, - Это плохо, особенно для новичка. Лучшая практика — конечно, рисование с натуры. Вы учитесь передавать объем и перспективу.
- Ага… - кисло согласилась Кадри. Она ни слова не сказала о том, как долго занимается рисованием, но, очевидно, статус любителя и новичка высечен у нее на лбу. Менторский тон собеседника не оставлял сомнений в том, что он относится к ней совсем не так, как девушке того хотелось бы — не как к коллеге или просто собрату по увлечению, а как к ученику, да еще нерадивому, хоть пока Олег Павлович еще не видел ее работ и не мог знать, насколько Кадри сильна, как художник. Впрочем, он, несомненно, обязательно найдет, к чему придраться — раз уже начал это делать, ополчившись на рисование по фото.
- Вы хоть сетку не строите, чтобы перенести изображение на лист? - продолжил интересоваться художник, заставив Кадри в конец обозлиться.
- Нет, я строю изображение на глаз, глядя на монитор, - сквозь зубы объяснила она, - Меня научили строить композицию в художественной школе.
Кадри произнесла последние слова — и сразу же о них пожалела. Теперь Олег Павлович точно не будет воспринимать ее всерьез. Увы, догадка подтвердилась. Голос собеседника сделался снисходительно-доброжелательным.
- А где вы заканчивали художественную школу? Признаться, подготовка в столичных учреждениях подобного типа в разы сильнее, чем в провинции. И почему вы не продолжили изучать искусства после?
Последний вопрос прозвучал невинно, но, по сути, был довольно бестактным — особенно если учесть, что Кадри в свое время не пришлось выбирать специальность, она закончила местную шарагу, поскольку не имела возможности поехать покорять более крупный город с разнообразными ВУЗ-ами. Хоть, на самом деле, ей хотелось бы именно этого — но обстоятельства сложились не в ее пользу. Поэтому девушке совершенно не хотелось отвечать на вопрос про выбор специальности.
- Да вот, решила получить прикладное образование. Чтобы не расстраивать родню, - все же промямлила девушка, сама ненавидя себя за неуверенный тон.
- Да уж. Чтобы идти к мечте, нужна смелость! - авторитетно заявил Олег Павлович, - Я приехал поступать в северную столицу без гроша в кармане, тяжко пришлось на первых порах. Жил у друзей, спал в углу за ширмой, рисовал портреты на улице. Но все равно всего добился. Но вы молодец, что не забросили рисование с концами. Многие ученики художественных школ так и поступают. Мне повезло, что сам преподаю в училище — ко мне приходят самые целеустремленные и стойкие.
Кадри было неприятно слышать превосходство в голосе Олега Павловича. К счастью, остальная компания к их разговору не прислушивалась — все обсуждали планы на день (а не сходить ли в город, докупить вкусностей к праздничному столу? А не пойти ли пешком? Или лучше поехать на велосипедах?), а дети — Настя с кузеном Витей на два-три года младше — уже весело с криками носились вдоль прибоя, брызгая друг друга водой. Татьяна краем глаза следила за ними, чтобы не вздумали лезть в воду без взрослых — залив с утра холодный, еще, чего доброго, судорога сведет ногу, так и утонуть не долго, даже на отмели.
- Ребята хотят купаться, - Кадри обрадовалась возможности сменить тему, - Давайте не будем их заставлять ждать!
И, скинув кроксы на песок, тоже направилась к воде.
- Покажите потом свои работы, если они у вас с собой, - долетели ей в спину слова художника, сказанные все тем же покровительствующим тоном — но девушка сделала вид, что ничего не расслышала из-за шума прибоя. Вода и правда оказалась холодной, она бодрила и освежала. Зайдя по пояс, Кадри нырнула, чтобы скорее привыкнуть к перепаду температур — потом снова встала и прошла еще несколько шагов на глубину. Мужчины с ластами и аквалангами ушли далеко вперед, а женщины остались у берега — следить за неугомонными отпрысками. Витя забирался на плечи матери и сигал с них в воду, словно с вышки. Настя гордо нарезала круги кролем — она уже умела держаться на воде, не касаясь дна, и могла проплыть так небольшое расстояние, чем ужасно гордилась. Но, разумеется, на глубину ее никто пускать не собирался. Когда девочки надоело плавать вокруг взрослых, она потребовала у них захваченную заранее летающую тарелку — и вскоре все, в том числе Кадри, оказались втянуты в веселую игру, перекидывая друг другу плоский пластиковый диск.
Выходя на берег, девушка снова ощутила прохладу — хоть воздух был теплее воды, ветер был довольно сильным, что типично для побережья — так что пришлось спешно обуться и завернуться в банный халат и, незаметно стащив мокрый купальник, возвращаться на дачу.
Обычно обратно шли не все вместе, бабушка неизменно возвращалась первой, чтобы начать накрывать стол к завтраку. Потом подходили ее дочери с детьми и оказывали посильную помощь в таскании чашек и тарелок. Их мужья и гости, как правило, задерживались у моря, коротая время за приятной беседой. Но Кадри, разумеется, вернулась на участок вместе с подругами и, вновь надев привычную одежду, включилась в хлопоты по хозяйству — отправилась к колодцу у изгороди, чтобы натаскать воды для мытья посуды. Вода была темная, нечистая — такую нельзя пить, даже если прокипятить или смешать с марганцовкой, поэтому обитатели дачи заказывали питьевую воду в гигантских пластиковых бутылках, которые ставятся в кулер. Тот кулер, что был на даче, не позволял подогревать воду, но, по крайней мере, ее было удобно наливать через краник. Оставалось радоваться, что мыться в бане колодезной водой все же было можно, поскольку привозная чистая вода обходилась не дешево.
- Так, сегодня ставьте посуду плотнее к краям! - распорядилась бабушка, - По середине положим подарки для нашего именинника. Надо было этот иван-чай поставить в какую-нибудь банку с водой, а то он уже увял.
- Это не страшно, он на заготовки, - поспешила успокоить хозяйку Кадри, складывая растения более компактно, - Сейчас принесу еще заварку в пакете!
Забежав в сторожку за своим рюкзаком, Кадри обнаружила, что он поставлен на пол, а на кровати Настя устроила выставку, разложив рядами свои рисунки.
- Кадри, дай совет! - бросилась она к гостье, хватая ее за руку, - Помоги выбрать, что подарить дяде Олегу!
Кадри улыбнулась девочке, а сама напряглась — рисунки ребенка, который профессионально нигде не обучается, да еще в стиле аниме, понравиться типу вроде Олега Павловича однозначно не могли, хоть, на взгляд самой Кадри, были совсем неплохими — хоть Настя и срисовывала арты других художников и кадры из аниме, грубых косяков заметно не было, все детали были старательно прорисованы, а цветовая гамма смотрелась вполне гармонично. В общем, девочку было, за что похвалить — и Кадри очень не хотелось, чтобы на юную художницу обрушилась критика, от которой вреда могло быть больше, чем толку. Если Настя разуверится в своих способностях и бросит рисовать — лучше от этого точно не станет никому. Но как защитить впечатлительную девочку от въедливого преподавателя искусств?
- Слушай, а может, у тебя есть что-нибудь попроще, более праздничное? - спросила Кадри без особой надежды, - Героев аниме Олег точно не узнает, он такое не смотрит. Может, есть рисунок каких-нибудь цветов?
Настя задумалась, а потом вытащила из папки еще один лист, на котором был изображен большеглазый единорог всех цветов радуги.
- Вот, только это. Были еще картинки с пони, но альбом с ними остался дома, - сказала девочка, - Как думаешь, единорог сойдет?
- Да, конечно,- быстро проговорила Кадри, рассматривая предложенный дочкой подруги рисунок, - Давай его подпишем.
Настя схватила с подоконника пестрый пенал-книжку на два отсека и, расстегнув один из них, извлекла толстый синий фломастер.
- Черным писать не буду, это же подарок на праздник! - заявила девочка, выводя поздравления в нижнем углу листа.
- Ну, что вы тут застряли? - в дверной проем просунулась голова Татьяны, - Скоро наши купальщики вернутся, готовьтесь поздравлять.
Когда Кадри и девочка вернулись к столу, тот уже ломился от посуды и свертков с подарками. По случаю торжества даже присутствовало вино — Кадри подозревала, что на самом деле это лишь часть имевшихся в доме запасов алкоголя — и лимонад для детей, обычно получавших сладкий чай или сок. Кое-как разместив свои дары поверх уже имевшихся, гостья и хозяйская дочка уселись рядом с краю стола на длинную скамейку, оставив место и для кого-то из хлопотавших хозяек. Как заметила Кадри, по большей части, подарки представляли собой самые обычные предметы быта, вроде полотенец, мужского геля для душа, большой керамической кружки с логотипом города, носков и тому подобного — мало того, что дарители не стали заморачиваться на поиски подарков, так даже и упаковали большую их часть в прозрачные пластиковые пакеты. Только два свертка выглядели, как настоящие подарки: завернутый в коричневую бумагу с рисунком чай от самой Кадри и пакет с ручками в сине-зеленую полоску, где, как она подозревала, лежал купленный намедни Татьяной блокнот.
Со стороны подъездной аллеи раздались мужские голоса и смех — и вскоре вся компания собралась за столом, не хватало только бабушки, но вот появилась и она — с подносом, на котором были разложены деликатесные бутерброды с селедкой и копченым сыром.
- Прошу прощения, была бы духовка — были бы пирожки! - смущенно проговорила пожилая женщина, замешкавшись у стола — поднос было поставить решительно некуда.
- Ну, именинник, забирай подарки, а не то есть с газона придется! - пошутил супруг Татьяны, сдвигая дары поближе к виновнику торжества. Олег Павлович протестующе всплеснул руками, но улыбался вполне довольно.
- Спасибо, спасибо… Сколько вы мне всего положили! - проговорил он, беря, перекладывая на траву рядом со своим креслом из пластика пакеты с полотенцами и носками, - А здесь-то что? А красиво смотрится!
Кадри подняла голову и увидела, что художник вертит в руках ее подарок. И ей стало не по себе — ведь девушка опрометчиво решила разрисовать купленную в рулоне бумагу, но, разумеется, изображенные на подарке смешные рожицы не претендовали на художественную ценность. К счастью, Олег Павловичь не стал придираться ни к анатомии, ни к композиции — а просто надрезал бумагу и извлек пару упаковок с качественной заваркой
- Кстати, кипрей тоже от Кадри, - вставила Татьяна, протягивая художнику пожухший букет, - Чай из него вы приготовить не успеете, там на одно ферментирование несколько суток уходит. Но хоть полюбуетесь на красоту.
- Да, неплохо смотрится! Может, нарисовать эти цветы? Я видел такие в поле по дороге сюда, вроде как, местная достопримечательность, - художник принял иван-чай и деликатно опустил на пакеты с подарками, - Нарисовать его, что ли? А здесь что?
На столе остался лишь нарядно упакованный блокнот. Кадри взглянула на подругу — лицо той светилось радостным предвкушением. Девушка знала — Татьяна любит устраивать сюрпризы и делать подарки, и очень надеялась, что получатель не будет разочарован.
Художник вытащил затянутый в полиэтилен черный блокнот с резинкой, опоясанный картонкой с названием бренда - довольно известной фирмы, чья продукция была популярна по всему миру и отличалась дороговизной. Светлана ахнула:
- Классная штука! Я-то думала, ты за кистями ездила. А тут что-то покруче.
- Да, я сама не ожидала, что найдется акварельный скетчбук — а вот он оказался в наличии, причем, последний взяла, тот, что лежал на витрине, - пояснила Татьяна свой выбор подарка, - Что ж, Олег Павлович, рисуйте на здоровье! Желаю вам много идей и вдохновения!
- Спасибо, спасибо… - Художник развернул блокнот и не спеша его листал, щупая бумагу, - Тут даже есть карман для чего-то, на задней обложке. Добротная штука. Вот и попробую нарисовать в ней ваши цветочки — чтобы день запомнился!
Олег Павлович подмигнул Кадри и добавил:
- Только вот тут написано, что бумага тонкая — всего двести граммов на метр. Выдержит ли она акварель — большой вопрос. Я-то обычно беру листы плотнее раза в два.
- Подобные блокноты совсем неплохие, если использовать не краску, а водорастворимые карандаши, - негромко произнесла Кадри. Девушка по опыту знала, что на тонкой заграничной бумаге и на бумаге для смешанных техник обычно неплохо себя ведут акварельные и чернильные карандаши — а вот настоящей акварели такие листы и правда боятся.
- Чушь какая! - возмутился Олег Павлович, - И зачем производить блокноты, годные только для детского творчества? Да разве уважающий себя живописец станет рисовать карандашами?
- Существуют довольно дорогие бренды профессиональных художественных карандашей на сто и более цветов, - Кадри сама не заметила, как начала спорить с именинником, - Конечно, эта техника довольно молода, но на Западе довольно популярна, многие талантливые творцы специализируются на рисунках цветными и водорастворимыми карандашами, издаются журналы — их можно найти в интернете, правда, без перевода на русский язык.
- Вот еще, - усмехнулся Олег Павлович, откладывая блокнот в сторону, - Не стану я ничего искать. У меня лучшая в мире акварель - «Белые ночи», ею я рисовал, рисую и буду рисовать. Посмотрим, на что годна эта книжка. Но сначала позавтракаем.
- Приятного аппетита, - торжественно провозгласила Татьяна, - Чайные пакетики и яичную скорлупу выбрасывать в компост! Он за домом у забора!
Накалившаяся было обстановка разрядилась сама собой, когда хозяева и гости отдали должное разнообразным яствам — гречневой каше, яичнице с сосисками, зелени и свежим овощам, и, конечно, необычным бутербродам.
- Мы тут решили, что надо бы днем отправиться в центр города, пополнить запасы, - сказала бабушка, - Кто хочет пойти пешком?
- Я бы прогулялся! - тут же отозвался именинник, - Есть у меня один знакомый, приятель старый — живет в центре. Хочу с ним повидаться перед отъездом.
Татьяна с супругом и муж Светланы тоже пожелали отправиться на прогулку, а вот детей было решено оставить на даче, поручив заботам бабушки и Светланы. Кадри не знала, что ей выбрать — идти в город за компанию с Татьяной, с которой она была наиболее близка, или остаться на даче и наслаждаться природой. В конце концов, так ничего не решив, девушка в отчаянии спросила:
- А во сколько вы пойдете-то? Прямо сейчас?
- Что ты, дай Бог, выберемся через пару часов. Пока посуду помоем, пока мужчины побреются… Успеешь даже начатый рисунок доделать, если хочешь, - успокоила ее бабушка.
- А мне бриться не надо! Может, тоже порисовать? - оживился Олег Павлович, обладатель роскошной темной бороды, - Вы ведь не против?
Возражения у Кадри были — ей не хотелось рисовать в присутствии строгого художника-профессионала, но она постеснялась их озвучить и только кивнула.
- Вот и отлично! Сейчас принесу краски! Вы, должно быть, такие только в интернете и видели! - улыбнулся Олег Павлович и направился к бане. Тем временем, усилиями трех хозяек, стол был расчищен от пустой посуды и годился для рисования.
Кадри также принесла свои материалы — и расположилась на прежнем месте. Светлана было заинтересовалась происходящим, но дети быстро утащили ее гулять по лесу вдоль моря. К своему смущению, Кадри осталась почти наедине с Олегом Павловичем, который вернулся довольно быстро, неся здоровенную деревянную коробку. Внутри обнаружились разграниченные металлическими вставками кюветы с яркими красками, кое-где полупустыми — видно, набор был не новым — целых сорок восемь штук. Разумеется, у Кадри не было такого набора, чему она была лишь рада — отечественные краски, точнее, краски, произведенные на исторической родине девушки, доверия ей не внушали — у части брендов хромала светостойкость, а конкретно эти краски отличались тем, что плохо смешивались друг с другом, образуя грязь, да еще не размывались на бумаге в ноль, оставляя некрасивые разводы на месте соприкосновения бумаги с кистью. Поэтому сама девушка использовала голландские краски в тубах, которые выходили даже дешевле, чем российский аналог. Но сейчас у нее были под рукой только карандаши — ими было удобнее рисовать на природе, так как они легко размывались водяной кистью, для которой не нужен был стаканчик с водой — только бумажные салфетки. Выгрузив все вышеназванные предметы на стол, девушка стала наносить штрихи на лист. Начинать, конечно, нужно было со светлых тонов — смешать разные оттенки между собой, какие-то участки заштриховать сильнее, а затем слегка размыть и подсушить, прежде чем наносить второй слой. Обычно Кадри накладывала на рисунок до пяти слоев пигмента, благо, застывшие слои не размывались — в том был огромный плюс рисования чернильными карандашами.
Как и опасались художники, бумага в дорогом скетчбуке повела себя нехорошо — стала коробиться от воды. В довершении ко всему, Олегу Павловичу не понравилось, как на нее ложится краска.
- Слишком тонкая, - недовольно сопел именинник, пытаясь покрасить набросанный на скорую руку букет иван-чая. На месте, где зелень соприкасалась с соцветиями, лист вздулся — и темно-зеленая краска залила цветы.
- На хлопковой бумаге такого не случается, одолжите-ка мне салфеточку… - попросил художник. Осторожно промокнув изображение, он раздраженно принялся всматриваться в оставшийся развод.
- Нет, увольте. Не буду я рисовать в этом блокноте. Вернусь к себе — отдам внукам. Уж они-то найдут ему достойное применение! - голос Олега Павловича звучал едва ли не злорадно — и Кадри порадовалась, что Татьяна его не слышит. Ей и самой было очень обидно за такой ценный подарок — блокнот не виноват, что его владелец стал в нем рисовать неподходящими материалами.
- Кстати, на твоем рисунке нарушена перспектива — там, где ступеньки крыльца, - отвлекся художник от неудачного этюда.
Кадри не стала с ним спорить:
- В следующий раз буду внимательнее.
- А все потому, что вы рисуете с фотографий! - торжествующе заключил профессиональный живописец, - Если бы всегда рисовали с натуры, проблем бы не было!
В который раз за день Кадри захотелось либо провалиться под землю, либо швырнуть чем-нибудь в собеседника — но она не смогла ответить ему даже на словах, потому что на поляне перед домом, где стоял стол, опять стала собираться компания обитателей дачи — народ был готов отправляться в город.
- Я, пожалуй, останусь! - громко объявила Кадри, желая оказаться как можно дальше от Олега Павловича и его менторских наставлений, - Помогу приглядывать за ребятней!
- Вот и славно! - одобрил ее решение художник, закрывая успевшие подсохнуть на свежем воздухе краски, - А я уже готов выдвигаться.
Краски живописец унес в баню, а вот скетчбук так и остался лежать на столе. Такая небрежность навела Кадри на мысль — а не дать ли подарку подруги второй шанс? Когда все разойдутся, она нарисует в нем что-нибудь водорастворимыми карандашами, которыми владеет весьма неплохо — и Олегу Павловичу придется согласиться, что рисовать в блокноте на тонкой бумаге можно, и даже весьма неплохо.
Обдумывая идею так и эдак, Кадри сама не заметила, как осталась одна во дворе. Не мешкая, девушка бросилась к ведру с водой, оставшейся после мытья посуды и заново наполнила резервуары водяных кисточек, опустевшие, покуда она раскрашивала предыдущий скетч.
Думать, что нарисовать, не пришлось — по мере движения солнца по небу крыльцо оказалось в тени, и на него тут же улеглась красавица Фрея. Кадри любила анималистику, у нее был богатый опыт изображения животных — поэтому девушка сразу взялась за дело. Она торопилась — но небрежность в скетче лишь придала ему живописности. Когда все было готово, Кадри невольно залюбовалась получившимся результатом. Спящая собака на листе смотрелась совсем настоящей, хоть у художницы не было времени на прорисовку мелких деталей. Бумага на этот раз вела себя отлично и осталась совершенно ровной. Оставив открытый скетчбук на столешнице, Кадри отправилась помогать хозяйкам, предвкушая реакцию Олега Павловича, когда он вернется. Подписывать рисунок Кадри не стала, так как было предельно понятно, что он — ее: больше художников в это время на даче не гостило.
За домашними хлопотами день пролетел быстро — Кадри даже успела разместиться на ночлег в сторожке вместе с детьми и Татьяной, устроив себе на полу ложе из пенок и пары старых спальников.
- Вечером в честь нашего именинника будем жечь костер, приготовим шашлык! Супруг обещал купить готовое мясо в маринаде. Прощальный ужин должен всем запомниться! - объявила гостеприимная Светлана, - А теперь надо натаскать дров к кострищу.
В целях пожарной безопасности огонь на даче неизменно разводили на одном и том же месте — в центре круга, сложенного из принесенных с пляжа голышей. Вокруг кострища аккуратно лежал плавник — выбеленные морской водой бревна, используемые в качестве скамеек.
К тому времени, когда часть компании, снаряженная за покупками, вернулась на дачу, начало смеркаться. Воздух наполнился писком комаров, которых днем было значительно меньше — и Кадри опять накинула куртку, в которой приехала в гости. Подойдя к столу, она стала наблюдать за тем, как женщины суетятся, вытаскивая продукты из сумок. Она думала, что Олег Павлович сразу заметит злополучный блокнот — но первой его увидела Татьяна.
- Ох, какая красота! Посмотрите, это же наша Фрея! Олег нарисовал Фрею! - закричала девушка, высоко поднимая скетчбук, чтобы всем было видно, - Олег, а можно этот рисунок сфотографировать? На память!
Блокнот пошел по рукам, все с любопытством рассматривали рисунок. Художник выглядел растерянным — он решительно ничего не понимал, и молча смотрел, как его подарок путешествует от одного дачника к другому.
- Ого, тут на первом листе еще что-то нарисовано, цветы какие-то! - воскликнула Настя, когда очередь дошла до нее, - Но Фрея мне больше нравится!
Олег Павлович решительно выхватил блокнот из рук девочки — и уставился на сделанный Кадри набросок. Несомненно, он сразу понял, и кто был автором — и чем была нарисована картинка. Затаив дыхание, Кадри ждала, что он скажет. Девушка не ожидала, что все примут ее рисунок за творение признанного художника — и ей, честно признаться, подобная реакция окружающих была очень приятна. А вот Олег Павлович выглядел очень недовольным.
Так ничего и не сказав Кадри, он протянул блокнот Татьяне — мол, фотографируй, и направился в баню, что-то бурча про комаров и рубашку с длинными рукавами, которую надо бы надеть.
Больше в этот день никто не рисовал — зато костер удался на славу: высоким и жарким, и шашлыки прожарились отлично, а веганка Кадри получила запеченные яблоки и жареный хлеб. Девушку немного смущало, что больше Олег Павлович ни разу с нею не заговорил — хоть она и понимала, как оскорбительно для него было осознавать, что ему приписали рисунок, выполненный раскритикованной им художницей-любительницей. Кадри не стала вовсеуслышание признаваться в авторстве, чтобы не унижать его еще больше — в конце концов, она изначально хотела добиться совсем другого результата. Просто блокнот попал не в те руки. Но никому от этого не было легче.
Мужчины пили вино, распевая старые бардовские песни, хоть гитары ни у кого не было — но что за костер без песен? После того, как прозвучала знаменитая композиция «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались», слова которой знали даже дети, Татьяна объявила, что Насте и Вите пора на боковую — и Кадри ретировалась вместе с ними, поскольку изрядно утомилась за день, да и рядом с игнорирующим ее художником девушка чувствовала себя неловко. Нетрезвые голоса еще долго долетали через приоткрытое окошко у самого изголовья импровизированной кровати Кадри — но она не обращала на них внимания, не до того было. Поскольку безлимитного интернета на дачи не было, детишки были лишены радости сидеть в сети — и в качестве компенсации им пришлось читать книгу -к удовольствию Кадри это был «Хоббит» Толкиена, с детства ей знакомый. Кадри предложила нарисовать иллюстрацию к приключениям хоббита — и Настя принялась делать набросок сцены, где отряд Гендальфа прячется на ели от варгов, в то время, как ее кузен вдохновленно пытался изобразить героя с мечом (настолько огромным, что было непонятно, как он может его поднять).
В конце концов ребятню сморил сон, а вот Кадри так и не заснула — помешало возвращение Татьяны. Девушка проворочалась до рассвета на жестких пенках, предназначенных, скорее, для занятия гимнастикой, а не для спанья — и в итоге, когда небо посветлело, отправилась бродить по берегу моря, безлюдному и оттого волшебному, словно пейзажу из сказочной повести. Дороги не было видно за деревьями, и ничто не напоминало о цивилизации. Кадри шла по границе воды и суши — там, где песок влажный и оттого более твердый, слушая музыку в наушниках и совершенно забыв о времени.
Кадри дошла по пляжу до крутого обрыва — именно над ним располагалась стоянка для туристов. Девушке стало интересно, есть там кто-то, или нет, и она поднялась наверх по извилистой тропинке, петляющей между деревьев и валунов. Стоянка была совершенно пуста — только примятая трава говорила о том, что не так давно здесь стояла машина. К своему раздражению, Кадри заметила пакет с мусором — может, когда путешественники отъезжали, они и оставили пакет аккуратно завязанным, но теперь над ним потрудились вороны, порвав тонкий пластик и раскидав содержимое вдоль обочины. Кадри хотела собрать мусор, но она не знала, что с ним делать — на даче были большие проблемы с утилизацией отходов, так что она не могла усугублять положение, таща с собой лишний хлам, даже в целях беречь природу. Досадуя, что никто не догадался установить на стоянке мусорный контейнер, девушка решила, что все равно добьется своего и наведет порядок. Собрав бумажки и корки обратно в мешок и плотно его завязав, Кадри отправилась к пляжу — она не придумала ничего лучше, чем отнести мусор в город и кинуть в контейнер у спа-отеля, или в урну в парке. Это значило, что ей придется проделать гораздо более длинный путь — но девушка была только рада возможности побродить по красивой местности.
Правда, ближе к городу пляж перестал быть безлюдным — Кадри стали попадаться на встречу местные жители. Кто-то, как и она, брел вдоль моря в наушниках, кто-то вышагивал, размахивая палками для скандинавской ходьбы, другие выгуливали собак. Когда девушка смогла, наконец, избавиться от своей ноши и повернуть обратно к даче, было уже время подъема. Кадри наткнулась на честную компанию, спустившуюся к морю — вот только Олег Павлович отсутствовал, что, впрочем, Кадри совсем не огорчило.
- Это куда же ты ходила, никак в Россию? - пошутила бабушка, когда Кадри, поприветствовав друзей, опустилась на край покрывала.
- Нет, мусор на пляже собирала, - пояснила гостья, - Жаль, не получится с вами искупаться. Но, думаю, я еще найду время это сделать, если только Олег Павлович не решит устроить еще один пленэр.
- Спохватилась! - рассмеялась Татьяна, - Да же уже уехал! На такси, хотел успеть на самый ранний автобус, у него билет был заранее куплен.
- А… - только и ответила Кадри. Ей было совершенно не жаль упущенной возможности попрощаться с живописцем, - А я у вас до вечера побуду. Погода обещает быть отличной, грех не задержаться.
Когда все пошли в воду, Кадри осталась одна на берегу. Ей стало немного грустно от предстоящего расставания, и девушка, отвернувшись от залива, побрела на дачный участок, сейчас совершенно пустынный — если не считать Фреи, лежащей у стола. Решив посмотреть, не надо ли прибраться на месте вчерашнего веселья, Кадри пошла к кострищу — дрова прогорели полностью, оставив после себя лишь черную горку углей. Никаких забытых тарелок или еды — возможно, хозяйки проследили за порядком, поскольку вряд ли этим стали бы заниматься разгулявшийся мужчины.
И тут Кадри заметила под углями какой-то предмет. Удивленная девушка присела на корточки, и, поворошив пепел подхваченной с земли веткой, обнаружила блокнот. Несомненно, это был подарок Татьяны Олегу Павловичу — хоть резинка и сгорела полностью, и уголки страниц тоже пострадали. Открыв его, Кадри обнаружила сохранившиеся рисунки иван-чая и овчарки. Воровато оглянувшись через плечо, девушка убедилась, что еще никто не успел вернуться с моря - и, взяв скетчбук, быстро пошла на кухню. Найдя пустой пластиковый пакет из-под хлеба, девушка сунула в него остатки блокнота, а затем запихала их на самое дно своего рюкзака. Ей меньше всего хотелось, чтобы Татьяна узнала, какая участь постигла ее подарок — и признаваться, что это она, Кадри, виновата в сожжении блокнота. Может, часть листов из середины еще удастся спасти и использовать для рисования — но это не важно. Главное, не испортить настроение еще и радушной хозяйке.
Фрея встрепенулась и, махая хвостом, двинулась к подъездной аллее — кажется, дачники возвращались. И Кадри, затянув рюкзак поплотнее, пошла им на встречу как ни в чем ни бывало — во всяком случае, очень стараясь произвести впечатление, что все в полном порядке. К ее великой радости, ни об имениннике, ни о блокноте за весь день никто ни разу не вспомнил.