На протяжении тысячелетий человечество пытается выяснить, насколько силён каждый отдельно взятый человек, где проходит предел его возможностей. Во времена античности к этому вопросу подходили преимущественно с философской точки зрения.
В эпоху лихолетья и раннего Средневековья ценились и пользовались наибольшим уважением сильные, отчаянные и могучие воины. Именно сила, именно физический аспект, стали основополагающим принципом, определяющим предел человеческих способностей, его ценности в средневековом обществе. Практически никогда не кончающиеся войны и междоусобицы породили сильных, готовых к самым разнообразным приключениям людей. Именно эти люди на стыке пятнадцатого и шестнадцатого века раздвинули границы существовавшего мироздания – планета раз и навсегда разделилась на Старый и Новый Свет.
Времена менялись. Помимо грубой силы начинали возрастать и цениться другие качества – мир воителей постепенно перерождался и превращался в мир учёных, писателей, поэтов и мыслителей. Казалось, что уж в эпоху Возрождения и в наступившей вслед за ней эпохой Просвещения пытливые умы смогут, наконец, разгадать одну из главнейших загадок мироздания, смогут, наконец, провести черту, переступить которую не сможет ни один человек на свете. Но ни один философ, ни один придворный министр и генерал не смогли даже наполовину ответить на этот вопрос.
Казалось, что на стыке девятнадцатого и двадцатого веков барон Пьер де Кубертен нашёл то самое простое и понятное для широких масс мерило, определяющее силы и возможности каждого отдельно взятого человека. Идея олимпизма, те самые пресловутые «быстрее, выше и сильнее» позволяют приблизиться к решению поставленного в начале этого текста вопроса. Та самая олимпийская программа, становившаяся каждые четыре года всё обширнее и обширнее позволяла понять, как быстро человек может бежать, плавать, прыгать в высоту и длину, поднимать самые разнообразные тяжести и даже насколько метко он способен стрелять по голубям (да, на одних из первых Олимпийских Играх был такой вид, как стрельба по живым голубям из пистолета). Но, как мне кажется, это ещё больше всех запутало.
Да, и вообще, можно ли оценивать способности и возможности человека так грубо и однозначно? Почему-то мне в последнее время всё больше кажется, что настоящего человека определяют именно созидательные, а не деструктивные и физические качества. И именно об этом моя история.
* * *
Паша, как и многие из нас, ещё десять лет назад даже понятия не имел о том, что такое экологическая реставрация, хотя этим самым делом он чисто на интуитивном уровне занимался к тому моменту уже три года. Так вот, экологическая реставрация представляет собой комплекс самых разнообразных мероприятий, имеющих своей целью восстановление и обновление ботанического и биологического разнообразия в конкретной местности.
Несмотря на изначально высокий уровень образованности, а также наличия Интернета, Паша узнал об этом сравнительно недавно. Все предыдущие годы ему было некогда штудировать научные труды, так как практически всё своё свободное время он посвящал ДЕЛУ. Всё началось, как это чаще всего бывает со всеми великими делами, совершенно случайно: Паша вместе со своей женой и маленьким ребёнком купили квартиру в новостройке на самой окраине города. В самом прямом смысле этого слова – выходя из подъезда, перед жильцами открывался вид на огромное поле, тянувшееся вдаль на десятки километров.
В первые дни и недели Паша, будучи по природе своей человеком любознательным, проводил все те немногие часы свободного времени в исследовании окрестностей. Ему было действительно интересно, что же находится вокруг его нового места жительства. И открытия эти были весьма удручающими.
Как оказалось, поле, которое он раньше считал ровным, как бильярдный стол, на самом деле совсем даже не такое. Через два километра от его подъезда это поле пересекала река, обрамлённая песчаными берегами по обе стороны и с довольно-таки быстрым течением и коварными омутами. Когда Паша только подходил к реке, то обрадовался неимоверно: кажется, что им крупно повезло, в относительной близости от дома есть место, где можно проводить время с семьёй, купаться, загорать, устраивать пикники и просто молчать, глядя на заходящее за горизонт солнце. Но буквально через две минуты первые порывы счастья сменились подавляющим разочарованием.
Берег реки был завален самым разнообразным мусором: битым кирпичом, бетонными плитами, мусорными мешками и пластиком. Над всем этим безобразием непрерывно вились мухи, а иногда, стоило лишь сделать неудачный шаг, как из какой-нибудь дырки вылезала жирная крыса с длиннющим хвостом…
Паша никогда не мог похвастаться наличием той самой деловой жилки, но в те самые минуты, когда он наткнулся на эту помойку, он увидел скрытый потенциал этого места. Стоило лишь ненадолго закрыть глаза, постараться не обращать внимание на мух и крыс, как ему тут же явственно удавалось увидеть другую картину – берег реки преображался, теперь здесь произрастают сосны с прямыми и чуть рыжеватыми стволами, у их основания растёт черника, ежевика и малина, а в зарослях лещины и жимолости прыгают белочки, поют дрозды. И, что самое главное, среди всего этого великолепия гуляют люди: его жена, его сын, жильцы их дома. В тот вечер Паша вынес оттуда лишь два мешка мусора, которые валялись прямо тут же, у его ног…
Но это было только начало. Практически каждый вечер он подхватывал свой походный рюкзак, в котором всегда находилось место сапёрной лопатке, мусорным мешкам, верёвкам и прочим полезным мелочам. Самые большие сложности возникали с бетонными плитами – не то что в одиночку, даже с привлечением специальной техники вытянуть эти серые и потрескавшиеся от времени и солнечных лучей махины не представлялось возможным. Пришлось завести кувалду и потихоньку раскалывать плиты и выносить их с этого берега по частям. Эта работа, длившаяся практически ежедневно, заняла у Паши три года…
Вообще за столь долгое время Паша научился контролировать эмоции, действовать максимально рационально и хладнокровно, а, самое главное, не отчаиваться и находить силы и желание начинать дело заново и что-либо переделывать. Подчас не по два и не по три раза. Например, однажды сложилась такая ситуация, что все те саженцы сосен, которые он купил в питомнике, либо выпросил у лесников не пережили первую морозную и малоснежную зиму и просто-напросто вымерзли. Любой бы мог впасть в отчаяние, но что сделал Паша? Выкорчевал мёртвые деревья, сжёг их, рассеял золу по берегу и набрал номер знакомого лесника. Через неделю берег снова был усажен молодыми сосенками, которые прижились и которые растут там до сих пор.
Хватало и, скажем так, дурных, максимально нелогичных историй. Как-то Пашу поймали и присудили административный штраф лишь за то, что он выкопал двадцать кустиков черники. Выкопал не абы где, а в заповеднике. И сколько бы он не убеждал тамошнего лесника, что на той полянке, где он копался, этих самых кустиков ещё несколько сотен произрастает, сколько бы он не рассказывал про своё ДЕЛО, про берег реки, работник заповедника был неумолим и непреклонен. Пришлось, конечно, заплатить штраф и дать самому себе зарок: нет, Паша не перестал ходить на территорию заповедника, просто решил, что не следует больше попадаться…
С каждым годом берег становился всё краше и краше. Пашиному счастью не было предела, когда на восьмой год своих работ он обнаружил, что в зарослях лещины начали гнездиться дрозды, а на тропках, которые он использовал для перемещения, стали пускай и редко, но встречаться лисьи следы.
С каждым новым годом, с каждой новой весной участие Паши в жизни этого места всё уменьшалось и уменьшалось. Теперь уже сама природа, восстановленная и воспрянувшая духом, постепенно становилась полноправной хозяйкой этих мест. Теперь уже сами силы природы позволяли этому месту становиться всё краше и краше, всё разнообразнее и разнообразнее.
На пятнадцатом году жизни в этих местах Паша, наконец, понял, что ДЕЛО его закончено. Жизнь снова вернулось в эти некогда гиблые и неприглядные места.
* * *
Созидательное начало – это то самое качество, которое выгодно отличает Человека не только от животного (в конце концов, и у братьев наших меньших есть зачатки этого начала), но и от просто гомо сапиенсов, от этого самого двуногого и прямоходящего вида разумных приматов. Созидание отодвигает пределы человеческих возможностей до каких-то неопределённых границ. Границ, которые, чисто теоретически, существуют, но понять природу которых не представляется возможным.