Пасьянс
Не совсем серьёзные размышления о творчестве
Весь вечер я читал исторический роман об Александре Васильевиче Суворове. На самом интересном месте, когда Суворов готовился к штурму Измаила, меня боднул незаметно подкравшийся кот Черномор. Так он требует, чтобы его покормили. Иногда он бодает, встав на задние лапы и даже чуть подпрыгнув – это зависит от того, как сильно он проголодался. При этом издаёт требовательные звуки, которые я не сумею передать буквами русского алфавита.
Я посмотрел на часы – да, пора кормить кота. Дал корм Черномору и решил, что надо ведь и к завтрашнему дню готовиться. Назавтра мы с котом запланировали поездку на огород.
Задумал я установить дополнительную розетку на веранде в садовом домике. Розетка и провод уже куплены. Моток провода бросил на дно рюкзака. Розетку, саморезы и скобы для крепления провода положил в брезентовую рукавицу.
Приготовил термос – с утра налью туда горячий чай. Кашу и котлету, мой завтрашний обед, положил в пластмассовый контейнер. Завтра я заберу его из холодильника. Для кота положил в рюкзак пару пакетов корма. «Ты готовишься, словно к какой-то серьёзной операции», – подумал я про себя. У меня появилось одностишие: «Я готовлюсь, словно к битве». Тут Черномор снова боднул меня, подпрыгнув, в этот раз много выше колена, требуя добавки. Я слегка ойкнул от боли, но, вспомнив про аскетизм и стойкость Суворова, сдержал себя. Потрепал кота за холку: «Ну, что, парень, ждёт нас крепость Измаил». Отметил про себя, что слова «Ждёт нас крепость Измаил» можно использовать как стихотворную строку.
Выложив Черномору остатки корма из пакета, я задумался, всё ли готово к поездке на огород. Набор отвёрток, пассатижи, изолента – всё это на огороде у меня есть. «Нужно взять шило», – спохватился я, по опыту зная, что саморезы удобнее закручивать в проделанные шилом отверстия. Шило тоже положил в рукавицу – рукояткой вниз, а остриём кверху. Плотно завязал горловину рукавицы шнурком так, чтобы шило «не хулиганило» там, как ему вздумается. Положил рукавицу в рюкзак и сразу вспомнил поговорку «шило в мешке не утаишь». Тотчас у меня родилось одностишие: «Утаил в мешке я шило».
Надо не забыть полотенце, которое в прошлый раз я забрал с огорода, чтобы постирать. Положил в рюкзак чистое полотенце, завернув его предварительно в пакет. «Ах, да, мыло на огороде тоже осталось малюсенькое, превратившись в обмылок», – вспомнилось мне. Бросил в рюкзак новенькое, душистое, с ароматом земляники, мыло. Тут память подсказала, что в одной поговорке шило и мыло соседствуют. И у меня сразу появилось новое одностишие: «Мыло тоже утаил». Вдруг меня осенило: все эти одностишия можно сложить в единое четверостишие! Я кинулся к письменному столу.
Я готовлюсь, словно к битве –
Ждёт нас крепость Измаил.
Утаил в мешке я шило,
Мыло тоже утаил, –
появилось в рабочей тетради.
Бросилось в глаза, что если строки «перетасовать», четверостишие получит завершённый вид:
Утаил в мешке я шило,
Мыло тоже утаил.
Я готовлюсь, словно к битве –
Ждёт нас крепость Измаил.
У меня уже много лет вот так вот по разным поводам сочиняются одностишия. Например, услышав по радио рекламу суставных лекарств, я произнёс: «Привяжи капустный лист к колену». Узнав, что на приёме у английской королевы Юрий Гагарин съел лимон из чая, что считалось совершенно неприемлемым в том сообществе, я воскликнул: «Я, как Гагарин, съел лимон из чая!» После одной радиопередачи на семейную тему появилась строка: «Счастье встретить, ох – совсем непросто». Каково, а?! Чувствуете глубину мысли, спрятанной в недрах этой строки? Это вам не про «шило да мыло». «С этой строчки можно было бы начать серьёзное стихотворение», – подумал я. Тут я пожалел, что не записывал свои одностишия – теперь из них можно было бы составить целую поэму или, даже, роман в стихах!
Вдруг удивительное открытие озарило мой разум: «А Пушкин-то, Пушкин!... Ёлка-палка, Пушкин, наверное, так и писал свои произведения». Одностишия у него, конечно же, сыпались, как из рога изобилия. И он их, несомненно, записывал. Когда набралось много-много, он сложил из них роман в стихах! Главное – правильно разложить «пасьянс», чтобы каждая строка удачно легла на своё место. Пасьянсы хорошо раскладывают картёжники. Александр Сергеевич, судя по всему, был ушлым картёжником – пасьянс под названием «Евгений Онегин» у него сложился на удивление красиво!
"Темы одностиший должны быть злободневными", – подумал я. Тотчас в моей голове появилась длинная и очень ладная строка:
– Хожу я в маске день за днём и ночью в маске сплю.
Не успел порадоваться своей находке, как появилось уже двустишие:
Кто-нибудь с коронным вирусом
Чихнёт на вас – и вам хана!
Тут посетила меня очень интересная, но, вместе с тем, тревожная мысль: «Вот встретишь ты симпатичную-пресимпатичную сеньору, а потом окажется, что она была заражена коронавирусом». Сразу родилось четверостишие:
Обезвредил я секс-бомбу,
Всё ж без «взрыва» не обошлось.
Всё бы ничего, но в результате –
Сместилась Земли вращенья ось!
Процесс пошёл! Я прогрессирую как поэт! И мой творческий прогресс прогрессирует в геометрической прогрессии. Не сочтите за тавтологию, но вы ведь сами видите: количество строк в моих произведениях с каждым разом удваивается! Есть реальный шанс, что скоро я напишу роман в стихах. Главное – удачно разложить пасьянс. А Пушкин – молодец! Он был способным картёжником!
Уважаемый Читатель, я желаю и Вам творческих успехов. Ещё желаю, чтобы Вы со своей Секс-Бомбой вернули ось Земли на место, восстановив тем самым пошатнувшийся было порядок в мироздании.
Июль 2021 года.