ГАРИК
Когда Гарик был ещё в утробе матери, он уже знал, что такое шахматы.
Себя он отождествлял с Чёрным Королём.
Накануне рождения Гарику приснилось, что Чёрный Король делает рокировку с Жизнью.
ГОРТЕНЗИЯ
Когда Гортензии оставалось ровно девять месяцев до её девятилетия, она попросила родителей подарить ей маленького братика и даже придумала ему имя – Гарик.
ЭМИЛИЯ
Когда Эмилия услышала просьбу дочери, она разозлилась. Секс Эмилия не любила.
ЭМИЛЬ
Когда Эмиль услышал просьбу дочери, он обрадовался. Секс с женой Эмиль хоть и помнил очень смутно, но воспоминания были приятными. Ссылаясь на желание Гортензии, он надавил на жену, и та согласилась на участие в подарке.
ГОРТЕНЗИЯ
В день рождения именинница с таким нетерпением ожидала подарок, что у неё началась мигрень.
С этого рокового дня головные боли Гортензию не покидали.
ГАРИК
Рокировка Чёрного Короля с Жизнью состоялась, когда его сестре Гортензии исполнилось ровно девять лет.
Сестру новорожденный отождествил с Белой Королевой, а родителей – с пешками.
ЭМИЛИЯ
Эмилия считала себя писаной красавицей, поскольку в молодости Эмиль заказал её портрет знакомому художнику-любителю.
Девушкой Эмилия мечтала о страстной любви, как у Ромео и Джульетты. Но, узнав из опыта, что от такой любви рождаются дети, мечтать перестала.
Своих детей Эмилия любила меньше, чем мужа.
ЭМИЛЬ
Свою жену Эмиль любил больше, чем детей.
ГАРИК
В три года Гарик обыгрывал всех, кто приходил к ним в гости и умел играть в шахматы.
В отсутствие посторонних он играл сам с собой, передвигая поочерёдно белые и чёрные фигуры.
В хорошем расположении духа он шахматы поглаживал маленькими пальчиками и что-то нежно шептал.
В плохом настроении он резким движением ладони сбивал фигуры с доски на пол и принимался топтать их ногами. Затем брался за шахматную доску и бил ею об стол, пока на шум не прибегали родители.
И смотрели на сына молча.
ГОРТЕНЗИЯ
Гортензия была красавицей. В мать, которую не любила. К отцу она была равнодушна.
И только в брате не чаяла души.
ГАРИК
Что он душевно больной, Гарик впервые услышал, когда ему исполнилось тринадцать лет. До этого все считали, что он просто нервный. Потому, что очень талантливый.
ЭМИЛИЯ
Эмилия во всём обвинила Гортензию, которая заставила её родить ребёнка в возрасте сорока двух лет.
И так ей и объявила.
ЭМИЛЬ
Эмиль подбадривал жену, а главное себя, что не всё ещё потеряно – есть хорошие врачи.
ГОРТЕНЗИЯ
Гортензия не верила, что брат серьёзно болен. Так, небольшие невротические отклонения.
Когда Гарик приходил посреди ночи в её комнату и будил Гортензию, чтобы рассказать о сложной шахматной комбинации, придуманной им только что, Гортензия, хоть и спросонок, но пыталась вникнуть.
Любовь и преданность брату росли.
ВАСИЛИСА
Когда Василиса увидела Гарика, сидевшего на лестничных ступеньках и перегородившего проход своей огромной шахматной доской с фигурами на ней, она покрутила пальцем у виска и решила поговорить с соседкой по лестничной площадке - Эмилией.
ВАСИЛИЙ
На вопрос матери – "Что этот твой одноклассник, жидёнок из соседней квартиры, ненормальный?" – Василий кивнул.
ЭМИЛИЯ
История с болезнью сына Эмилию страшно подкосила. Раньше она хвасталась гениальностью Гарика, теперь же за гениальностью тянулся шлейф ненормальности.
Внимание Эмилии переключилось на дочь.
ЭМИЛЬ
Эмиль был погружён в работу. Как главный архитектор он спешил сдать проект, и домашние дела сознательно отодвинул на периферию сознания.
ГОРТЕНЗИЯ
Гортензии при всей её красоте, музыкальных талантах и красном дипломе грозил статус старой девы.
ЭМИЛИЯ
Эмилия переполошилась. Раньше она мечтала о принце на белом коне на роль зятя. Теперь, подгоняемая страхом Василисиного вопроса "А сколько же вашей Гортензии лет?!", она была готова на любого.
ГАРИК
В четырнадцать лет Гарик перестал участвовать в шахматных олимпиадах, куда его неустанно приглашали. От участия он никогда не отказывался, но на соревнования никогда не приходил. На вопрос "Почему не пришёл?" отвечал, что забыл.
На самом деле помнил прекрасно, но с некоторых пор решил, что более сильного шахматиста, чем он сам, нет на всём белом свете.
И играл, как в детстве, сам с собой.
ВАСИЛИСА
Василиса ненавидела соседскую семейку.
Они были такие чужие, такие интеллигентные и такие, сволочи, богатые.
Василиса приехала из деревни, за квартиру работала дворником, и сынок не больно-то радовал успехами в школе.
ВАСИЛИЙ
Василий мечтал подружиться с Гариком, чтобы научиться играть в шахматы.
Но ненормальный на контакт не шёл.
ГОРТЕНЗИЯ
Гортензия очень хотела выйти замуж, чтобы избавиться от матери. Одно время она даже думала забрать брата с собой.
На новогоднем вечере в проектном институте, где работала Гортензия, ей был представлен друг её коллеги. Коллега нравился Гортензии больше, чем представленный друг, но выбирать не приходилось.
В двадцать пять лет Гортензия съехала из просторной трёхкомнатной квартиры на Васильевском острове в маленькую съёмную комнату и была с мужем относительно счастлива.
ГАРИК
В шестнадцать лет Гарик, в отличие от своих сверстников, получил не один документ, а два – паспорт и справку из психоневрологического диспансера, где в графе диагноз стояло красивое слово "Шизофрения".
ЭМИЛЬ
Эмиль в глубине души обрадовался отъезду дочери, чувствуя, как с каждым днём рассасывается атмосфера антагонизма, созданная отношениями двух дорогих ему женщин.
Теперь его беспокоило только одно – как перенесёт разлуку с сестрой Гарик.
ЭМИЛИЯ
Эмилия в глубине души тоже обрадовалась отъезду дочери, но теперь Гарик оставался на ней, и её это очень пугало.
ГАРИК
Первое, что сделал Гарик, узнав о предательстве Белой Королевы, это понизил её в звании до пешки. Правда, на всякий случай, проходной.
После чего сбросил фигуры с доски на пол и начал их топтать, сопровождая свой ритуал страшным воем.
Пришлось вызывать неотложку.
ЭМИЛИЯ
Эмилия позвонила Гортензии и голосом с металлическими нотами объявила дочери во второй раз, что вина за состояние психики её брата лежит на ней, Гортензии.
ГОРТЕНЗИЯ
С этого дня мигрени Гортензии начали набирать такую силу, что пришлось добывать наркотические обезболивающие.
ВАСИЛИСА
Когда дворничиха поняла, что неотложка к евреям, она обрадовалась.
ВАСИЛИЙ
Злопыхательский рассказ матери сын пропустил мимо пьяных ушей.
ГАРИК
Гарик не соглашался ходить на приём к психиатрам, поэтому те приглашались на дом.
Лекарств он смертельно боялся, и все лекарства были замаскированы едой. Где-то Гарик прочёл, что очень полезно употреблять оливковое масло. И не только вовнутрь, но и снаружи.
Гарик потребовал масло. Масло уходило бутылками, поскольку процесс натирания тела оливковым бальзамом больного успокаивал.
Запасы масла постоянно Гариком проверялись.
ВАСИЛИСА
К Василисе приехала старая мать из деревни вместе со своей дочерью, сестрой Василисы, которую выгнал из дома муж за постоянные б***ки.
Василиса отказать от жилья не посмела, но бесилась ужасно. И постоянно проклинала хитрых евреев-соседей, у которых было по комнате на каждого.
ВАСИЛИЙ
Василию исполнилось двадцать четыре года, и он был пьян двадцать четыре часа в сутки.
ГАРИК
Гарик с Гортензией помирился и пешку провёл в Королевы.
Сам он за прогулы был отчислен с третьего курса университета и уже несколько лет ничем, кроме игры в шахматы с самим собой, не занимался.
ЭМИЛИЯ
Эмилия, бывшая преподавательница английского, теперь на пенсии, пыталась заниматься с Гариком языком, но тот, освоив фразу "Leave me alone", встречал ею любой приход матери в свою комнату.
Эмилия отступилась.
ЭМИЛЬ
Эмиль на пенсию не собирался. Весь в работе, он пропадал на ней даже в выходные, как будто предчувствовал, что вся его свобода от семейной жизни ненадолго.
ГОРТЕНЗИЯ
Гортензия каждый день разговаривала с братом по телефону, а по выходным навещала его.
Муж Гортензии был недоволен, когда она оставляла его почти на целый день одного с двумя детьми.
Когда Гортензия возвращалась, она взахлёб, с сияющими глазами рассказывала мужу, какой умный и талантливый у неё брат.
Гортензия всем взахлёб рассказывала о Гарике и в эти мгновения была так не похожа на обычно сдержанную и молчаливую саму себя.
ЭМИЛИЯ
Когда Эмилия узнала, что Гортензия с семьёй собирается эмигрировать в США, она сказала дочери в третий и последний раз, что если с её братом при этом известии что-нибудь случится, это будет на совести Гортензии.
ГАРИК
С Гариком случилось. Как ни пытались родители оттянуть известие (Гортензия уже два месяца жила в Филадельфии), сказать пришлось.
Гарик перестал сначала выходить из дома, а потом – вставать с постели.
Ему исполнилось двадцать четыре года.
ЭМИЛЬ
Эмиль вызвал нового врача в надежде на утешительный диагноз. Его не последовало.
Было прописано заграничное лекарство, и Эмиль позвонил Гортензии.
ГОРТЕНЗИЯ
Гортензия эмигрировать никогда не хотела, но муж поставил ультиматум.
Сначала Гортензия думала бросить мужа к чёртовой матери, но, поразмыслив, испугалась остаться одной с двумя детьми.
Звонку отца она обрадовалась и тут же бросилась закупать все названные лекарства.
ГАРИК
Новые лекарства, о приёме которых сам больной не подозревал, ему помогали. Приступы агрессии стали реже, настроение ровнее, но с постели Гарик не вставал.
Не помогали никакие соблазны. Даже компьютер с пакетом шахматных игр, который прислала Гортензия и который специально поставили на стол в гостиной, не сумел сдвинуть больного.
Выждав месяц, родители в очередной раз отступились и водрузили подарок сестры рядом с кроватью брата.
ЭМИЛИЯ
Эмилия как-то призналась мужу, что тоскует по дочери, и хотела бы с ней помириться.
Через неделю после признания жены Эмиля не стало.
ГАРИК
Гарик утраты жены Эмиля в своём воспалённом мозгу не зафиксировал.
ЭМИЛЬ
Эмиль от горя впал в ступор.
ГОРТЕНЗИЯ
Представив своего семидесятипятилетнего отца с тридцатилетним прикованным к постели сыном, Гортензия села на антидепрессанты.
ВАСИЛИСА
Дворничиха смерти соседки обрадовалась и стала строить какие-то неясные самой планы.
ВАСИЛИЙ
У Василия до того трещала с похмелья голова, что он не понял ни слова из радостного сообщения матери.
ГАРИК
В тридцать три года Гарик вдруг обнаружил, что шахматы как реальные фигуры ему не нужны – он может разыгрывать партии в голове.
Случилось это после того, как он засунул куда-то шахматную доску, и два дня не мог её найти.
Два дня, показавшиеся адской вечностью.
Теперь, утратив последнюю или предпоследнюю (Гарик вспомнил вовремя о сестре) зависимость от реального мира, он почувствовал себя счастливым.
ЭМИЛЬ
После смерти жены Эмиль здорово сдал.
Прячась последние десять лет за работой от семейных неурядиц, он даже не представлял, о чём собственно шла речь, когда слышал о них от Эмилии.
За три промелькнувших года Эмиль как-то адаптировался. Пенсии на жизнь хватало. Можно было, конечно, ещё выбить и пенсию на сына-инвалида, но на это уже не было ни моральных, ни физических сил.
ГОРТЕНЗИЯ
Как ни добивалась, как ни обивала пороги разных инстанций Гортензия, ей как эмигрантке, отказавшейся от советского гражданства, получить разрешение на въезд в страну для участия в похоронах матери не удалось.
Скупой отчёт о них она получила в письме от отца.
ВАСИЛИСА
Осознав, что сосед теперь вдовец, Василиса размечталась... Забыла даже, что он еврей.
Потом вспомнила, но напомнила себе, что ютится она в комнате с сестрой, которая ужасно храпит и приводит через день нового ухажёра.
Была Василиса когда-то очень миловидной, но после пьяной потасовки с бывшим мужем осталась без передних зубов и со шрамом вдоль щеки.
Посмотрев на себя в зеркало, дворничиха решила искать другие пути улучшения своей жизни с помощью соседей-евреев.
ВАСИЛИЙ
Когда девушка Василия сообщила ему, что врач отказался сделать ей аборт на пятом месяце, Василий привёл её в квартиру и сказал Василисе, что подруга его теперь живёт с ними.
ГАРИК
Гарик начал вставать с постели.
Незаметно для себя, но заметно для отца, он поменял день с ночью. Днём ему постоянно хотелось спать, а ночью нападал зверский аппетит, и он, хлопая дверьми, шёл на кухню, включал чайник со свистком и в поисках съестного открывал холодильник, никогда не закрывая его снова.
ЭМИЛЬ
Эмиль вызвал нового врача.
ГОРТЕНЗИЯ
Гортензия проживала две жизни.
В одной жизни она была женой и матерью. В своей главной жизни Гортензия была сестрой.
Получив очередное письмо от Эмиля, она набрала Ленинградский номер и предложила отцу переехать с Гариком к ней.
ЭМИЛЬ
Эмиль спросил у врача и, услышав категорическое "Нет! Больной нетранспортабелен!", даже обрадовался. Никуда ехать Эмиль не хотел – здесь была могила Эмилии.
ВАСИЛИСА
Василиса под разными предлогами начала наведываться к Эмилю. То за солью, то за спичками, а то приносила повестку на собрание жильцов, которую раньше всегда опускала в почтовый ящик.
В этом году после острого приступа радикулита работу дворничихи она бросила.
ВАСИЛИЙ
Чтобы сохранить право на проживание в квартире, Василий погнал работать дворником свою подругу, две недели тому назад родившую двойню.
ГАРИК
К сорока годам из-за лекарств и лежачего образа жизни Гарик обрюзг, имел зеленоватый цвет кожи, рыхлое тело и напоминал евнуха.
Своего отражения в зеркале Гарик не видел шестнадцать лет и столько же лет не покидал своей квартиры.
ЭМИЛЬ
К сорокалетию сына Эмиль решил купить ему в подарок бутылку оливкового масла с красивой импортной наклейкой.
В больший восторг, чем от масла, Гарик приходил только от телефонных разговоров с сестрой.
Сам Эмиль тоже готовился в этом году встретить свой юбилей. Ему исполнялось восемьдесят пять лет.
ГОРТЕНЗИЯ
Гортензия была в превосходном расположении духа. Накануне стало известно, что эмигрантам разрешили визиты в страну.
Через месяц брату исполнится сорок лет, и она его обнимет!
Муж Гортензии тосковал, наблюдая перемены в жене. Он многое бы отдал, чтобы оказаться на месте её брата.
ВАСИЛИСА
Когда Василиса первый раз пришла за солью, Эмиль пригласил её на кухню.
Увидев ржавую раковину полную грязной посуды, чистоплотная по натуре Василиса, несмотря на протесты хозяина, засучила рукава и мгновенно посуду перемыла.
Предложенных денег она не взяла.
ВАСИЛИЙ
Василий обозвал её за это старой ****ью, выжившей из ума.
ГОРТЕНЗИЯ
Из аэропорта к дому, в котором не была шестнадцать лет, Гортензия ехала на такси.
Встретить её было некому.
Переступив порог квартиры и не замечая ни бедлама, царившего кругом, ни спёртого, отдающего лекарствами воздуха, она бросилась обнимать сначала брата, прождавшего её три часа у входной двери, а потом отца.
Через месяц Гортензия с неохотой улетела домой.
ЭМИЛЬ
Новый врач, которого Эмиль вызвал в связи с перестановкой дня и ночи у сына, настоятельно рекомендовал любыми способами выводить Гарика на свежий воздух. А начать с регулярного проветривания квартиры.
Эмиль раздвинул шторы и открыл форточки.
ГАРИК
У Гарика от смены привычной обстановки на незнакомую началась истерика, и были растоптаны шахматы, подаренные Гортензией к сорокалетию.
ЭМИЛЬ
Эмиль форточки захлопнул, а шторы задвинул.
ВАСИЛИСА
В свой второй визит к архитектору Василиса принялась за генеральную уборку в квартире. Эмиль не возражал и просил только делать это потише, поскольку Гарик спал.
В этот раз Василиса от денег не отказалась.
ВАСИЛИЙ
Василий деньги у матери отобрал и напился.
ГАРИК
Гарик панически боялся чужих.
Проснувшись от звука передвигаемых стульев, он в ужасе вскочил с постели и, приоткрыв малюсенькую щель в двери, пытался рассмотреть, что же там происходит. Щель не позволяла. Раскрыв дверь пошире, Гарик увидел Василису.
Какой-то неосознанный страх впасть в немилость к этой женщине парализовал его желание завопить.
ГОРТЕНЗИЯ
Гортензия уже планировала следующий визит в Ленинград, гордая воспоминанием, каким счастливым становился брат в её присутствии.
Муж Гортензии смирился с тем, что теперь все отпуска ему предстояло проводить без жены.
ЭМИЛЬ
Глядя на то, как ловко управляется со всеми делами Василиса, Эмиль предложил ей вести хозяйство и получать за это ежемесячный оклад.
ВАСИЛИСА
Услышав сумму, Василиса мгновенно согласилась.
Сыну она сообщила о сумме в два раза меньшей.
ВАСИЛИЙ
Услышав сумму, названную матерью, протрезвевший от радости Василий предложил это дело немедленно обмыть.
ГОРТЕНЗИЯ
В последнем письме от отца много говорилось о Василисе. О том, что Гарик к ней привык и даже позволяет убирать свою комнату. И один раз даже разрешил раздвинуть шторы и открыть форточку.
Но на вопрос, который задавала ему Гортензия в своём последнем письме, ответа не было.
На вопрос о здоровье Эмиля.
ВАСИЛИСА
Когда в квартире раздался звонок, Василиса сняла трубку и услышала женский голос, назвавший себя Гортензией.
Василиса назвала себя и сказала дочери, что отец болен и сейчас спит.
Услышав, что будить не надо, она повесила трубку.
ГАРИК
Почувствовав, что Василиса не боится его истерик, Гарик запаниковал. Никакого другого способа добывать себе привилегии Гарик не знал.
ВАСИЛИЙ
Василий нажираться стал реже. Теперь у него всегда водились денежки на выпивку, и не надо было напиваться впрок.
Как-то на трезвую голову он посоветовал матери не быть полной идиоткой и прописаться в квартире своих евреев.
ЭМИЛЬ
Когда Эмиль услышал, что Василисе удобнее ухаживать за двумя больными, живя с ними вместе, он не возражал.
ВАСИЛИСА
В тот же вечер Василиса собрала чемодан и переехала жить в третью комнату квартиры архитектора.
О прописке она на этот раз промолчала.
ГАРИК
Гарик переезда Василисы в третью комнату не зафиксировал.
Он теперь никогда не выходил из своей.
ВАСИЛИЙ
Василий пил всё реже и реже, взяв прописку матери под свой контроль.
ЭМИЛЬ
Эмиль прописал Василису. Гортензию он не известил.
ГОРТЕНЗИЯ
Когда Гортензия, сняв трубку, услышала неуверенный окающий Василисин голос, у неё упало сердце.
Как в тумане, пыталась Гортензия вникнуть в слова – Эмиль, умер, воспаление, лёгких, похороны, через, три, дня.
И короткие гудки.
ГАРИК
О том, что Эмиль слёг, Гарик не знал. Он никогда Василису об отце не спрашивал.
В его голове по-прежнему разыгрывались ослепительные дебюты и эндшпили. И он часто бывал доволен собой.
ВАСИЛИСА
Василиса уже две недели, как вставила себе зубы. И тоже часто бывала довольна собой.
Гарика она жалела. Она вообще в последнее время стала очень жалостливой и чуть что пускала слезу.
ВАСИЛИЙ
Василию пить теперь было совершенно некогда – он строил планы и накручивал ими мать.
ГОРТЕНЗИЯ
Рейсом Филадельфия-Ленинград Гортензия летела на похороны Эмиля.
Но в голове крутился вопрос "Что делать с братом? "
ГАРИК
Из рассказа Гортензии о похоронах Эмиля Гарик зафиксировал только, что сестра пробудет с ним целый месяц.
ГОРТЕНЗИЯ
Гортензия нашла квартиру в идеальном порядке и проветренной. На вопрос "Как ему живётся с Василисой? " Гарик ответил, что хорошо. Но ответил как-то уж больно поспешно.
Встревоженная Гортензия пошла к врачу, но услышала "Нет, перелёта в Филадельфию больной не выдержит. Лучше всё оставить, как есть".
ВАСИЛИЙ
Трезвый, как стёклышко, Василий готовил Василису к очередным переговорам.
ВАСИЛИСА
Накрученная сыном, Василиса выставила условия – двести долларов в месяц и квартиру переписать на её, Василисино имя.
ГОРТЕНЗИЯ
Гортензия думала, сомневалась, советовалась, искала альтернативы – и на условия согласилась.
ВАСИЛИЙ
Василий решил начать бизнес. Василисина квартира годилась под офис. Он матери так и заявил.
ВАСИЛИСА
Василиса не хотела ехать с Гариком в деревню, куда отправлял её Василий.
Но хотела, чтобы у сына был офис.
ГАРИК
Переезда в деревню Гарик не помнил.
Когда он проснулся и открыл глаза, то увидел всё чужое. Своей была только рука Василисы, спокойно лежавшая у него на плече.
Истерики не получилось.
ГОРТЕНЗИЯ
Уже целый год Гортензия высылала не двести, а триста долларов в месяц, запрошенные через Василису Василием.
Поэтому, когда раздался телефонный звонок, и она услышала голос Василисы, Гортензия решила, что речь пойдёт о взвинчивании цены услуг.
То, что она услышала, заставило её вернуться к приёму антидепрессантов.
ВАСИЛИСА
Василиса, уже привыкшая быть на связи с заграницей, спокойно сообщила Гортензии, что по семейным обстоятельствам она с Гариком переехала в деревню.
Что телефона в доме нет, и звонит она из сельсовета.
Что Гарик здесь на свежем воздухе и чувствует себя хорошо.
И сообщила Гортензии новый адрес брата.
ГОРТЕНЗИЯ
Не зная, что с некоторых пор брат играет в шахматы исключительно в голове, Гортензия везла ему в подарок ко дню рождения шахматный набор из слоновой кости.
Прилетев в Ленинград, она села в междугородний автобус, довёзший её до районного центра. Проголосовав грузовику, она залезла в кабину и показала шофёру бумажку с адресом.
ГАРИК
Гарик ужасно боялся простуд.
Поэтому Василиса укутала его, как трёхлетнего ребёнка, и усадила на скамейку.
Когда Гарик увидел топающий в резиновых сапогах по грязи знакомый силуэт, сердце его от счастья заходило в груди таким ходуном, что ему стало плохо.
Потом вдруг всё отпустило, но неудержимо захотелось спать.
Накануне своего пятидесятилетия Гарику приснилось, что Чёрный Король делает рокировку со Смертью.
ЭПИЛОГ
Как-то, убираясь в своей Филадельфийской квартире, Гортензия наткнулась на шахматы покойного брата.
Задумчиво рассматривая фигуры, она поглаживала их рукой.
Затем фигуры спрятала в ящик, оставив лишь две на доске –
ЧЁРНОГО КОРОЛЯ И БЕЛУЮ КОРОЛЕВУ.