Бро умер, и Мария, унаследовав половину его состояния, решила отправиться путешествовать. Прощаясь, она произносила что-то простое, людское; я почти не говорил, безучастно кивал в ответ. Мне было безинтересно и отчасти страшно общаться с богачкой от ушедшей пассии.
Наследуя вторую часть состояния Бро, я еще и становился объектом повышенного внимания, которое, к тому же, бесстыдно демонстрировали.
Вечером, после кремации, приехала Ева.
- Давай, наконец, поженимся или хотя бы начнем жить вместе. После всего, что случилось, совершенно ясно, что ты мой, а я твой – человек! – заявила женщина без возраста.
- У меня есть Хлоя. Ты забыла. И потом - видеться каждый день. Зачем тебе это? – удивился я.
- Я готова признать Хлою и даже жить втроем. Мне Хлоя тоже очень дорога. Обрати внимание, на какие жертвы я иду ради нашего счастья. Ты представляешь чего мне стоит все это? Я не понимаю тебя. Ведь ты любишь меня! К чему может привести все твое упорство? Глупо – не отвечать взаимностью на мои такие светлые чувства! – довольно холодно кипятилась прекрасная Ева.
- Вам не удалось ничего доказать, и поэтому – отложим разговор, – ответил я.
- Какое же ты чудовище! – воскликнула Ева.
Она вышла из ограды, оторвала цветущую ветку рябины и бросила в меня, будто извиняясь за «чудовище». Ветка, не долетев метр, упала на газон.
К слову сказать, Ева была необычайно хороша и здорова, а еще была исключительно умна, однако, все же, и в ней проскальзывала вот эта вот общероссийская бабскость. Если бы не этот единственный и ужасный недостаток, я ни минуты не сомневался бы в том, что мне нужна рядом именно такая женщина. Вдыхая аромат ее плеч, я день ото дня прощал бы все: легкомыслие, глупости, подлость.
Мой поворот к Еве имел и другой смысл в случившемся. Безвременно ушедший друг был обожаем Хлоей так, что та чуть не легла рядом с ним для сожжения. Поведение Хлои было истеричным. Она осуществляла всеобщий дистёрбинг. Те, кому знакомо такое, понимают насколько это ужасно в таких, и без того трагичных, ситуациях. От падений в обморок до шизовых завываний, все со стороны Хлои пугало. В дни прощания с Бро она проявила себя в наиболее странном и, одновременно, отвратительном смысле. Я не узнавал в ней красивую, дружелюбную, спортивную девушку, в которую был без памяти влюблен еще совсем недавно.
Совершенно очевидно для Хлои потеря Бро явилась разрушением ее жизни, при том, что Бро не очень-то заботился о Хлое, а уж после свадьбы с Марией - тем более.
***
В тот вечер, на балконе, меня опекала корректная муха. Тактично летая вокруг меня, она будто прислушивалась к моему настроению. Некрупная, но и не мушка, она пилотировала в пространстве, считавшемся моим, не претендуя на владение. Просто напарник.
Мы часто убиваем мух. За то, что они назойливы и агрессивны. За то, что они могут укусить. И мы хлещем мухобойкой направо и налево, не задумываясь о том, что качество наших действий в эти моменты – весьма спорно с точки зрения гуманности. Мы считаем мух переносчиками инфекционных заболеваний в век, когда почти все бактерии уже давным-давно попередохли, уступив место тщедушному цинику по имени «вирус». Смешно.
Мухи приходят к нам по перилам, краю стола, по стене и спинке кресла, давая нам шанс к началу понимания хотя бы трёхмерности. Эти ловкие насекомые играют с нами, а мы пыжимся и хватаемся за орудие убийства.
Один мой знакомый ловил мух рукой, несколько секунд удерживая в кулаке, а потом отпускал. А те вновь принимались играть. Некоторые люди едят мух, таким образом, присваивая их энергетику и аэродинамические достижения. Есть люди, которые не замечают мух. Те садятся им на лоб, путешествуют, сидя на их ушах, ползают по спине, когда те спят на животе… Мухи прекрасны. Только человек, окончательно разлюбивший жизнь может ненавидеть мух.
***
При том, что Хлоя становилась все более невозможной для всех, для меня она оставалась той же, уже через несколько дней. Мы могли часами разговаривать, в том числе и о Бро, и Хлоя со мной не начинала ни плакать, ни молчать, как делала это с другими.
Я не спрашивал, но, одновременно, понимал, что у Бро и Хлои был предельно бурный роман с обещаниями. И когда Мария завладела вниманием Бро, Хлоя от неожиданности, рухнула, как башни World Trade Center. То есть, ее падение, крушение, разрушение были настолько заметны и невосполнимы, что никто даже не собирался утешать или останавливать ее в чем бы то ни было. И бедная Хлоя успела наломать дров. Она приходила на вечеринки с какими-то неизвестными мужчинами и всячески демонстрировала их внимание к ней. Она напивалась и бросала в Марию мороженым. Хлоя даже проколола шилом колесо автомобиля Бро. Сделав это, подшофе, она шла в зал с шилом в правой руке, когда шокированные охранники обезвредили Хлою.
В этом всем мне выпадало забирать Хлою из полиции, представляясь ее гражданским мужем. Когда мы ехали домой после ее очередного пьяного дебоша, она тихо плакала на заднем сиденье.
Когда же на следующий вечер я сидел на террасе, она могла подойти и вести себя, как верная жена. В такие минуты я ощущал себя абсолютно счастливым. Понимая, что такая Хлоя – это большая редкость, я хватался за каждую возможность побыть ее мужем и мужчиной со страстью Арамиса.