Иисус Навин возглавил Израильский народ после смерти Моисея.
Это произошло спустя сорок лет по выходу из Египетского рабства.
Исчисление народа к этому времени показало, что никого из вышедших из Египта старше двадцати лет не осталось в живых, за исключением Иисуса, Халева Чис2663-65
Последний год евреи провели в стане напротив Иерихона по другую сторону Иордана. Наконец, Иисус посылает двух разведчиков, чтобы высмотреть землю и город. Смысла в этом не было, так как Господь подтвердил Свое намерение отдать ханаанскую землю Израилю и не давал подобных указаний. Но, в этом городе жила женщина, душу которой Бог хотел избавить. Звали ее Раав.
Вечером, незадолго до закрытия ворот, в город зашли двое израильтян и остались на ночь в ее доме. Это было подходящее место, чтобы не вызывать подозрений и узнать, чем живет город, так как она занималась проституцией и, наверняка, много чего слышала от своих клиентов, развязывавших языки после вина. Но жители были в страхе от врага, расположившегося по-близости, и поэтому были настороже. Царю кто - то донес об их появлении и тот послал отряд, чтобы схватить непрошенных гостей. В дверь Раав кто - то сильно постучал, а затем послышалось - Открывай! Царь послал нас взять людей, пришедших к тебе, ибо они пришли высмотреть всю землю!
Юношей охватил страх, что их расскрыли. Что им теперь делать? Бежать? Биться на смерть? Покончить с собой? Эта женщина, как она поступит?
Возможно, женщина и сама догадывалась, кто ее посетители, но теперь всякие сомнения отпали. Оставалось всего лишь несколько мгновений, чтобы принять решение. Она верила в могущество Израильского Бога и не раз задумывалась о своей судьбе и близких людей в течение последнего года, когда Израиль уже был виден в непосредственной близости. Это был шанс спастись! Если гостей все-таки найдут - ей смерть. Но и когда город будет взят, она скорее всего погибнет. Если же ее обман удастся - то можно спасти себя и родных. Потому, не мешкая, она отвела юношей на кровлю, где сушились снопы льна, и спрятала их там.
Юноши лежали, укрытые с головой влажными стеблями льна, и думали - можно ли положиться на эту женщину? Можно ли ей доверять? Не в ловушку ли она заманила их? Может быть сейчас придут сюда воины и схватят их? Господи, помоги нам! Избавь души наши!
Раав открыла дверь и отступила назад, пропуская в дом стремительно вошедшего сотника и часть воинов, другие солдаты остались на улице.
-точно приходили ко мне люди, но я не знала, откуда они; когда же в сумерки надлежало затворять ворота, тогда они ушли; не знаю, куда они пошли; гонитесь скорее за ними, вы догоните их.Нав024-5
Сотник на мгновение задумался, - смысла укрывать врагов у этой женщины не было, разве что получить деньги, но вряд ли те люди могли довериться ей в данной ситуации. -Скорее, -повернулся он к одному из солдат, -собирай всадников и скачите к переправе, имей в виду, что у них может быть подкрепление. Получивший приказ, тут же выбежал через расступившихся перед ним воинов. За ним вышел сотник с остальными солдатами. Жилище Раав вдруг опустело и наполнилось звенящей тишиной.
Юноши, лежащие в своем укрытии, мучились догадками. - Сколько уже прошло времени? Что происходит внизу? Поверил ли сотник словам этой женщины? Наконец, до них донеслись обрывистые фразы и послышался шум удалявшейся толпы. Они выждали еще некоторое время и позволили себе заговорить шепотом. Потом, вылезли из под льна и помолились Богу, благодаря за избавление от врагов. Ночное небо было покрыто полосками облаков, кое-где мерцали звезды, месяц зарождавшейся луны был едва заметен. Город готовился ко сну. А им теперь надо было решить, как действовать дальше. В этом момент снизу послышались шаги и юноши, инстинктивно, бросились ничком и покрыли себя снопами. Сердце их бешенно забилось. Дверь на крышу приоткрылась, слегка скрипнув, и показалась фигура женщины, подсвеченная в проеме.
-Не бойтесь, -донеслись ее слова. -Погоня уже далеко!
Мужчины выбрались из своих укрытий.
-Послушайте! Я знаю, что Господь отдал землю сию вам, ибо вы навели на нас ужас, и все жители земли сей пришли от вас в робость;
10 ибо мы слышали, как Господь иссушил пред вами воду Чермного моря, когда вы шли из Египта, и как поступили вы с двумя царями Аморрейскими за Иорданом, с Сигоном и Огом, которых вы истребили;
11 когда мы услышали об этом, ослабело сердце наше, и ни в ком из нас не стало духа против вас; ибо Господь, Бог ваш, есть Бог на небе вверху и на земле внизу;
12 итак, поклянитесь мне Господом, что, как я сделала вам милость, так и вы сделаете милость дому отца моего, и дайте мне верный знак,
13 что вы сохраните в живых отца моего и матерь мою, и братьев моих и сестер моих, и всех, кто есть у них, и избавите души наши от смерти.
Удивительно, что, прося милости, она не просит за себя! Сначала за родителей, потом братьев, сестер и их близких; и только в конце говорит - избавите души наши.
Обмен неравнозначный - две души против, может быть, двадцати душ родственников Раав. Но это милость, ее не заслуживают, ее оказывают.
14 Эти люди сказали ей: душа наша вместо вас да будет предана смерти, если вы не откроете сего дела нашего; когда же Господь предаст нам землю, мы окажем тебе милость и истину.
Разведчики ставят разумное условие - хранить тайну пока они не вернуться в стан. Чтобы не только принести данные о городе, но и указания сохранить жизнь Раав и ее близким.
16 и сказала им: идите на гору, чтобы не встретили вас преследующие, и скрывайтесь там три дня, доколе не возвратятся погнавшиеся за вами; а после пойдёте в путь ваш.
Раав была весьма разумной женщиной. Она единственная из города уверовала в Господа Израиля и неминуемую гибель своего города и прочих земель. Она сумела направить по ложному следу солдат. И теперь дает совет разведчикам, как благополучно добраться к своим.
17 И сказали ей те люди: мы свободны будем от твоей клятвы, которою ты нас закляла, если не сделаешь так:
18 вот, когда мы придем в эту землю, ты привяжи червленую веревку к окну, через которое ты нас спустила, а отца твоего и матерь твою и братьев твоих, всё семейство отца твоего, собери к себе в дом твой;
19 и если кто-нибудь выйдет из дверей твоего дома вон, того кровь на голове его, а мы свободны будем от сей клятвы твоей; а кто будет с тобою в твоём доме, того кровь на голове нашей, если чья рука коснется его;
20 если же ты откроешь сие наше дело, то мы также свободны будем от клятвы твоей, которою ты нас закляла.
Зачем им понадобился этот знак? Разве они не запомнили дороги к ее дому?
Возможно, они хотели подстраховаться на случай, если им не удастся оказаться рядом с ее домом первыми.
15 И спустила она их по веревке через окно, ибо дом её был в городской стене, и она жила в стене;
Что же делает эта разумная женщина?
Она сказала: да будет по словам вашим! И отпустила их, и они пошли, а она привязала к окну червленую веревку.
Юноши говорили, -когда мы придем, тогда привяжи. Но зачем ей ждать? Она может сейчас же приготовиться к их приходу. Она поверила Богу и поверила словам этих воинов. Она не сомневалась, что вскоре Израиль будет под стенами ее города.
Если бы была возможность тогда же собрать все семейство, она непременно бы сделала это. Но родных предстояло еще убедить. Разведчикам еще предстояло миновать погоню. А она тотчас сделала то, что было в ее силах.
-Господь предал всю землю сию в руки наши, и все жители земли в страхе от нас. - такой ответ принесли возвратившиеся юноши Иисусу Навину и всем старейшинам.
На следующий день Иисус собрал народ и перешел Иордан и стал в Галгале. Там, по повелинию Бога, Иисус обрезал всех мужчин и они не начинали войны в продолжение двух недель пока не выздоровели.
А Иерихон заперся от страха сынов Израилевых: никто не выходил из него и никто не входил.
Что делала Раав в эти дни?
Переживала за судьбу разведчиков. Подбирала слова для родных. Жила с надеждой. Погоня вернулась через три дня ни с чем. Узнав об этой доброй вести, она на следующий день рано утром отправилась в дом отца и поведала им свою тайну.
Накануне она размышляла - как открыться, чтобы ее и близких не казнили за предательство. Все жители города находились в страхе. Сначала от того, что в город проникли разведчики, а затем от того, что их не удалось поймать. Ворота закрыли и никому нельзя было выйти или войти. А прежде того, собрали весь урожай на полях и покинули деревни. Начались подготовительные оборонительные работы. Прочистили колодцы и вырыли новые, в холодных подземельях стали скапливать продовольствие, ввелась всеобщая мобилизация. В кузницах застучали молотами - надо было создать запасы вооружения. У Израиля не было никакой возможности взять крепость штурмом, но надежды в сердцах укрывшихся не было. Внутри неприступных городских стен господствовал страх.
В доме отца Раав собрались главы семейств - ее братья, мужья сестер, дяди.
-Все вы прекрасно помните, - уверенно начала Раав свою речь перед собравшимися, - как до нас начали доходить слухи об иссушении моря перед Израилем, сбежавшим из рабства в Египте; о его странствиях по пустыне без воды и еды в течение многих лет; затем о его победах над царями Огом и Сигоном; теперь же воды нашего Иордана расступились перед ними по действию их Бога, а сам народ стоит под стенами города. Вы слышали, что вся наша земля отдается Израилю и теперь вы сами свидетели тому. И нас не спасут высокие и крепкие стены, ни мужество наших воинов, ни помощь других царей, потому что против нас воюет Бог Израилев... И сейчас послушайте меня очень внимательно и вразумитесь! Только Бог Израилев может нас спасти! Я говорю не обо всем городе, а только о вас, здесь собравшихся, и ваших семьях. Выслушайте же меня теперь и поступайте, как подскажет вам сердце. Несколько дней назад я укрыла у себя еврейских разведчиков и взяла с них клятву во имя их Бога, что они сохранят жизнь мне и моей семье. Итак, если вам дорога жизнь, переходите сегодня же в мой дом - вы и ваши семьи. Только в моем жилище вы будете в безопасности.
Мужчины нахмурились. Наступила напряженная тишина. Глава дома прервал тягостное молчание и спросил - кто против? -В ответ не было ни звука. -Тогда заклинаю каждого сохранить это слово в тайне, будет ли он переходить в дом к Раав или нет. -А пока что нет надобности всем тесниться у нее. Подождем появления Израиля. Не смогут же они в один миг ворваться в город без осадных сооружений. У нас двойные стены и так просто их не преодолеть. -Но, -добавил он твердо, обводя при этом глазами собравшихся, -приготовиться стоит уже сегодня. Не тащите с собой все барахло. Приготовьте только деньги, одежду, запас продуктов в дорогу.
-Но отец, - воскликнула Раав, -откуда ты знаешь, когда они придут? А если ночью? И, если уж, воды моря и Иордана перед ними расступились, то устоят ли стены?
-Не надо суетиться, на стенах и в башнях находятся часовые, которые протрубят тревогу при первом приближении врага. Пусть для всех нас это будет сигналом собраться в твоем доме. А сейчас расходимся.
Прошло еще две недели прежде чем, часовые протрубили первую тревогу. Сигнал прозвучал рано утром, с первыми лучами солнца, когда лишь редкие жители передвигались по сонным улицам.
Раав, разбуженная громкими предупредительными звуками, бросилась по лестнице на крышу. Но восходящее над равниной солнце уже было достаточно ярким и не позволяло ясно видеть в сторону Иордана. Наконец, ей удалось различить темную полосу, которая медленно надвигалась с востока. Ее сердце сильно забилось. Дыхание участилось, пальцы сжали крепостные камни.
-Идут! Где же родные? - пронеслось в голове женщины. В этот самый момент до ее обостренного слуха донесся чей - то едва слышимый голос, звавший ее. Она оттолкнулась руками от края стены и поспешила вниз в надежде встретить близких.
Довольно скоро все жилище Раав было заполненно льдьми и вещами. Маленькие дети кричали, женщины всхлипывали. Кто - то разместился внизу, кто - то на лестнице, но большинство вышло на крышу, чтобы следить за приближением врага.
Пока его еще было плохо видно, но в уши уже стали доноситься протяжные трубные звуки. Наконец, армия подошла на выстрел из лука. Теперь можно было различить отдельные фигурки воинов. Они перестали приближаться и направились в обход, с целью окружить город. За ними шли семь священников в синих с белым одеждах, с белыми кидарами на головах. В руках у них были бараньи рога - шофары, которые непрерывно трубили. Следом шли четыре левита с длинными шестами на плечах. На этих жердях они переносили ковчег Завета - небольшой ящик с крышкой, по краям которой распологались два ангела с распростертыми навстречу друг другу крыльями. А замыкали шествие безоружные воины, шедшие под знаменами своих колен. Среди них также были священники с трубами.
Процессия промаршировала мимо Раав и ее близких и продолжила свой путь, огибая крепость, но не приближаясь. Вскоре голова колонны вновь появилась на том месте, откуда начался обход и тут, к удивлению всех, армия стала удаляться.
На следующий день все повторилось. И потом еще раз. Противник в течение нескольких дней приближался к крепости, начинал обход, непрерывно трубя, затем удалялся. Понять, что происходило было невозможно. Но настойчивость врага не давала расслабиться. Впрочем, находились и те, кому все это - казалось забавным.
Брат Раав сказал - это же смешно! Так крепости еще не брали! С меня хватит! Что толку сидеть взаперти и в тесноте и пялиться на беспомощных евреев, водящих хоровод?! Лучше есть, пить, веселиться, пока они не уберутся восвояси! - С этими словами он покинул убежище.
Дядя пытался остановить своего сына и выбежал за ним. Но юноша вырвал свою руку со словами - довольно меня опекать, - и в гневе зашагал прочь. Эта сцена произошла на глазах знакомого дяди. Тот подошел и поинтересовался - а, вот куда ты запропастился! Второй день захожу к тебе выпить вина, а дом твой пуст. Ты что это? - спросил он, прищуривая глаз. - Мы переехали к Раав, чтобы повеселиться, глядя на евреев и воздать хвалу нашим богам, так что компания у меня есть.
Несколько раз в дом Раав стучались клиенты, но дверь открывал кто - то из мужчин и сообщал, что женщина заболела.
На седьмой день жители Иерихона вновь озадачились - евреи не покинули стана, ради субботы. Но их предположениям не было конца. Многим хотелось верить, что это признак скорого снятия осады. Однако, на восьмой день все повторилось. Евреи вновь приблизились к городу, вновь пошли кругом, но на этот раз не ушли, а продолжили шествие, образуя кольцо. Так продолжалось много часов. Солнце уже прошло зенит и жара была нестерпимой. Защитники обливаясь потом отмахивались от назойливых мух. Воздух дрожал над долиной. В ушах стоял непрерывный гул от шофаров. Где - то на стене послышался смех - они, верно сообразили, что раз мы не сдали город после их обхода, то надо сделать много кругов, чтобы у воинов закружилась голова и они попадали со стен! - хе-хе-хе. Ага, - откликнулся другой голос, - может у кого - то в кармане найдутся ключи от ворот, ха-ха-ха!
Тем временем в кольце за эти шесть кругов произошли незаметные перемены. Вооруженные воины, сперва шедшие впереди, теперь были распределены по всему периметру крепости, смешавшись с безоружными. Вот закончился шестой круг. И колонна, не сбиваясь с шага, начала седьмой. Трубы смолкли на мгновение, а потом вновь затрубили с нарастающей силой. В этот момент все войско, как по мановению невидимого дирижера, воскликнуло, что есть сил. И только до стражников донеслась волна криков почти двухсоттысячного войска, земля задрожала, стены дрогнули, дали трещины и рухнули с сильным грохотом, клубами пыли, воплями защитников, и пронзительными женскими криками. Прошли считанные мгновения и вот уже вооруженные евреи со всех сторон, быстро взбираясь по упавшим наружу обломкам, ворвались в сердце неприступного Иерихона.
Раав с близкими наблюдали за происходящим через окно, попеременно уступая друг другу место. В следующий миг, после того, как их слух различил громогласное восклицание вражеского войска, пол вздрогнул под их ногами, со стен попадали сосуды, с потолка посыпалась известь. Женщины схватили детей, прижались друг ко другу. Снаружи послышался сильный грохот, в окно ввалились клубы едкой пыли, так что свет на время перестал проникать в отверстие. Люди закашлялись, отступаясь от проема и закрывая лицо руками. Пыль не успела рассеяться, как с крыши вернулись взволнованные мужчины и рассказали о чуде - что все стены города обвалились и уцелела только часть крепости с их домом. В окно было видно часть бегущих к городу вооруженных воинов, за ними в порядке следовали остальные войска. Иерихон наполнился криками метавшихся в панике женщин, плачем младенцев, блеянием овец, мычанием коров, стонами пронзенных мечами. Смерть носилась повсюду, разя все живое.
Когда в седьмой раз священники трубили трубами, Иисус сказал народу: воскликните, ибо Господь предал вам город!
16 город будет под заклятием, и все, что в нём — Господу; только Раав блудница пусть останется в живых, она и всякий, кто у неё в доме; потому что она укрыла посланных, которых мы посылали;
17 но вы берегитесь заклятого, чтоб и самим не подвергнуться заклятию, если возьмете что-нибудь из заклятого, и чтобы на стан сынов Израилевых не навести заклятия и не сделать ему беды;
18 и все серебро и золото, и сосуды медные и железные да будут святынею Господу и войдут в сокровищницу Господню.
И предали заклятию всё, что в городе, и мужей и жён, и молодых и старых, и волов, и овец, и ослов, всё истребили мечом.
21 А двум юношам, высматривавшим землю, Иисус сказал: пойдите в дом оной блудницы и выведите оттуда её и всех, которые у неё, так как вы поклялись ей.
22 И пошли юноши, высматривавшие город, в дом женщины, и вывели Раав и отца её и мать её, и братьев её, и всех, которые у неё были, и всех родственников её вывели, и поставили их вне стана Израильского.
23 А город и все, что в нём, сожгли огнём; только серебро и золото и сосуды медные и железные отдали в сокровищницу дома Господня.
24 Раав же блудницу и дом отца её и всех, которые у неё были, Иисус оставил в живых, и она живёт среди Израиля до сего дня, потому что она укрыла посланных, которых посылал Иисус для высмотрения Иерихона
Глаза Раав были полны слез, когда она смотрела на пламя, охватившее ее родной город. Но нет, это не было сожалением. Она не чувствовала сейчас своей связи с этими руинами, с той жизнью, которую она проводила в нем. Одной рукой она обхватила себя за талию, а другой закрыла рот и беззвучно рыдала, содрагаясь плечами. Она смотрела на трупы людей, на развалины домов, объятых пламенем, в котором сгорало ее прошлое, на огонь, в котором она и близкие должны былы непременно исчезнуть... Но вот же, они рядом, - она обернулась и взгляд ее ласково скользнул по лицам родных, которые теснились в таком же смятении возле нее. Мы живы! - восклицала она. - Мы живы! Велик Бог Израиля, избавивший нашу семью, как головню из огня! Слава Ему! Слава!
Над долиной в закатные часы из поверженного Иерихона, как из груды больших камней, вздымался в высь густой черный дым. Его клубы поднимались к небу, постоянно извиваясь и меняя форму. Солнце подсвечивало дым кроваво-розовым светом, усиливая зловещую картину. А из обновленного сердца Раав, возносилась к престолу Бога прозрачная благодарная молитва за чудное избавление ее и всех родных.