Книга "М.Ю. Лермонтов. Фантазии и факты" вышла в издательстве "Факел" (Ярославль) в мае 2021 года. Рукопись книги получила диплом ХI Международного Литературного Форума "Золотой Витязь" 2020 г.
К сожалению, форматирование на данном сайте затруднено, поэтому публикация по частям, ссылки выделяются квадратными скобками с цифрой, иллюстрации отсутствуют.
Продолжение.
Деятельность поэта в 1834 – 1836 годах
Балы и женщины не занимали все внимание поэта в 1834 – 1836 годах (впрочем, как и во всей жизни). Даже во время учебы в Юнкерской школе Лермонтов уделял время серьезному литературному творчеству; как уже говорилось, пытался создать первое прозаическое произведение исторического характера (роман «Вадим»), где история, судьба народа представлялись через виденье частных лиц. Не этот ли прием использовал Л.Н. Толстой в «Войне и мире»? Произведение «Вадим» стало известно читателям лишь после смерти Лермонтова, в 1873 году.
Тут сделаем отступление по поводу того, почему в данной работе биографические эпизоды так мало сопровождаются комментариями из произведений Лермонтова. Тот же конфликт Ю.П. Лермонтова с Е.А. Арсеньевой многие исследователи, как уже говорилось, приятно освещают на примере драм «Люди и страсти» или «Странный человек» («Странный человек» идейно и тематически примыкает к драме «Люди и страсти»). Так вот, чтобы понять все-таки главное, существенное в биографии и, следовательно, в характере человека, приоритет желательно отдавать тем произведениям данного человека, которые он сознательно, специально опубликовал или очень хотел опубликовать при жизни. Лермонтов, как писатель, пробовал, искал методы творчества. Само название драмы «Люди и страсти» говорит о раздельном понимании автором этих вещей. Чтобы стало понятнее, можно вспомнить, для того чтобы герой произведения стал типичен и интересен, следует довести его черты внешности и характера, его поступки до абсурдности. Первые драматические опыты Лермонтов не планировал публиковать. Возможно, даже и бабушке не показывал, но вряд ли. Скорее всего, Елизавета Алексеевна читала ранние драмы внука и не нашла там относительно себя крамолы; кроме того, не забудем, что Арсеньева была умна.
П.А. Вырыпаев о драме «Странный человек» вопрошает:
…в какой степени автобиографична и эта драма? Не есть ли она
художественное переосмысление событий, имевших место в жизни не только
самого автора, но и близко стоявших к нему людей? Кто возьмет на себя
смелость ответить утвердительно и категорично на этот вопрос? [97]
А вот результат исследования по поводу прототипов «Странного человека» Т.Н. Кольян:
В Тархове жила семья Мосоловых, близких знакомых Е.А. Арсеньевой,
жестоких крепостников, быт которых мог дать материал для создания в пьесе
антикрепостнической сцены (рассказ мужика: «Сечет, батюшка, да как еще...за
всякую малость, а чаще без вины»). Прототипом жестокой барыни-самодурки
называют также чембарскую помещицу М.Я. Давыдову [98].
Известно, что летом 1835 года была вторая в жизни Лермонтова публикация его произведения: в книжке «Библиотека для чтения» была напечатана поэма «Хаджи Абрек», которую тайком юнкер Н.Д. Юрьев отнес издателю О.И. Сенковскому и передал от последнего восторженный отзыв. «Лермонтов был взбешен поступком Юрьева» [99], кстати, родственника, когда узнал, что тот заполучил во время учебы поэму «Хаджи Абрек» и отдал в печать.
Поэма «Хаджи Абрек» имелась в библиотеке Пушкина, который любил приобретать книжные новинки. Я. Рабинер, задавшись целью выяснить, насколько вероятна была встреча Пушкина с Лермонтовым, констатирует:
Лермонтов хорошо знал людей из ближайшего окружения Пушкина:
Жуковского, Гоголя, Карамзину, Смирнову-Россет, Одоевского, брата Пушкина –
Льва…<…> Знал Лермонтов и жену Пушкина – Наталью Гончарову [100] …
Далее исследователь перечисляет тех, кто подтверждал факт встречи двух великих поэтов: П.К. Мартьянов, П.А. Висковатов и А.О. Смирнова-Россет.
К списку имен Я. Рабинера, которые бы указывали на вероятное знакомство Лермонтова и Пушкина, можно отнести Э.Э. Найдича [101] и Л.Б. Модзалевского, который в примечаниях к письмам А.Е. Арсеньевой писал:
…необходимо особо остановиться на следующем факте, так как он связан с
именем А.С. Пушкина. Во втором письме, от 8 марта 1835 г., Е.А. Арсеньева
отмечает приход его к Н.С. Мордвинову. Накануне, находясь у Мордвинова и
беседуя с ним по делу П.А. Крюковой, Е.А. Арсеньева хотела просить его об
образовании третейского суда, но в это время Мордвинова вызвали: «Пушкин
приехал», как лаконично пишет Арсеньева, и разговор на этом прервался. Самое
построение фразы письма Арсеньевой и отсутствие точного указания на то,
какой именно Пушкин приезжал к Мордвинову, с несомненностью указывают на
А.С. Пушкина, находившегося тогда в зените своей славы [102].
На наш взгляд, Лермонтов и Пушкин заочно знали друг друга и, возможно, виделись, но не как единомышленники по творчеству, а как… знакомые знакомых. Пушкин для Лермонтова в то время стоял на недосягаемой высоте, и потому разговор о творчестве между ними крайне маловероятен. Впрочем, можно поверить в то, что после публикации «Хаджи Абрека» Лермонтову через знакомых передали отзыв Пушкина. Оценила поэму и бабушка Елизавета Алексеевна (приведем еще раз строки из уже процитированного письма):
Стихи твои, мой друг, я читала, бесподобные, а всего лучше меня
утешило, что тут нет нонышней модной неистовой любви, и невестка сказывала,
что Афанасию очень понравились стихи твои и очень их хвалил [103].
Заметим, что до этого Лермонтов вовсе не стремился к славе литературной и был скромен в оценке своего таланта. И это совсем не соотносится с воспоминаниями А.М. Меринского о характере Лермонтова:
С его чрезмерным самолюбием, с его желанием везде и во всем
первенствовать [104] …
Так долго не публиковать, скрывать свои произведения от других диктуется желанием первенствовать?
Получив одобрительные отзывы на «Хаджи Абрек», примерно с середины 1835 года Лермонтов работает уже с надеждой на публикацию над двумя прозаическими произведениями: драмой «Маскарад» и романом «Княгиня Лиговская». К ним и желательно обращаться, чтобы понять период биографии Лермонтова с 1834 по конец 1836 года, о котором очень мало сведений.
В конце 1834 года Лермонтов в Петербурге начинает встречаться с людьми так называемого «кружка Трубецких», так как собирались чаще дома у братьев Александра Васильевича и Сергея Васильевича Трубецких. О деятельности этих собраний и их составе немного известно благодаря письмам одного из участников – Г.Г. Гагарина.
«Милая мама! – писал Григорий Гагарин. – Не так давно я писал Вам,
что лучшие мои друзья Василий Кочубей и Огарёв, а теперь кого я люблю
больше всех, так это Сергей Трубецкой и Александр Барятин¬ский… Иногда я
иду провести остаток вечера у Трубецких, где собира¬ется небольшое общество
исключительно добрых и честных юношей, очень дружных между собой. Каждый
сюда приносит свой небольшой талант, что значительно лучше, чем во всех
чопорных салонах» [105].
Корнилова А.В. поясняет:
Члены этого кружка – молодые офицеры, которых объединяло знатное про¬исхождение и служба либо в гвардии, либо в высших чиновных кругах. Два брата Трубецкие были на разном счету. К Александру весьма благо¬волила царская фамилия, а Сергей, напротив, попал в длительную опалу. Николай Жерве был приятелем Лермонтова, служил вместе с ним на Кав¬казе и 12 августа 1841 года, в тот же день, что и Лермонтов, был исклю-чён из списков как умерший от ран. В письме названы и другие офицеры-кавалергарды, бывавшие у Трубецких: Борис Перовский, брат писателя Антония Погорельского; Иммануил Нарышкин, тоже соученик поэта по Школе юнкеров; Сергей Голицын, откомандированный в 1836 году на Кавказ; и наконец, Александр Барятинский, запечатлённый Лермонто¬вым в образе главного героя поэмы «Гошпиталь». Впоследствии Барятин¬ский также служил на Кавказе, где вновь встретился с бывшим соучени¬ком. Словом, все молодые люди, перечисленные Гагариным, так или иначе были связаны с Лермонтовым. Среди вовлечённых в сферу этого маги¬ческого притяжения оказался и Григорий Гагарин. Прямых свидетельств того, что художник виделся с Лермонтовым в ранний период, не сохра¬нилось, однако круг знакомых у обоих был один и тот же. Известно, что поэт именно в это время, в 1834 году бывал в доме Трубецких. Характер вечеров, где собирались будущие члены «Кружка», с точно¬стью определить трудно. <…>
Общество, описанное им в письме к матери, включает в себя будущих членов «Кружка шестнадцати». Естественно, что в письме, направленном из России в Италию и, воз¬можно, подвергавшемся перлюстрации, нельзя было сказать ничего более определённого. Темы разговоров, обсуждений, мнения собеседников – всё это оставалось за пределами переписки. Ясно только одно: основное ядро кружка собиралось много ранее 1839 года [106] …
Кружок братьев Трубецких посещал и Дантес, о чем сообщал Г.Г. Гагарин. Не кажется ли странным, что Лермонтов мог до мельчайших деталей воспроизводить реальные события в своих произведениях, а о деятельности кружка братьев Трубецких, плавно перешедшего в «кружок шестнадцати», ни слова?
Вероятно, на собраниях у Трубецких было что-то тайное, не предназначенное для чужих ушей. Но как поступил бы поэт, желая выразить то, о чем нельзя говорить? Он выражался бы символами. В этом плане целесообразно обратить внимание на драму «Маскарад» (последнее название – «Арбенин»), которую Михаил Юрьевич очень ценил и история цензуры которой достойна отдельного исследования. О допуске драмы к постановке на сцене хлопотал С.А. Раевский – верный друг Лермонтова и крестник Е.А. Арсеньевой. Весь 1836 год Лермонтов беспокоился о драме «Маскарад». Лирическую поэзию с 1833 по 1836 год (по сравнению с ранними и поздними годами) поэт «не жаловал»… Однако драма была допущена к печати и постановке только после смерти Лермонтова. Казалось бы, любовные дела, страсти-мордасти… Но не все так просто. К.Н. Ломунов выделяет слова цензора Ольдекопа:
«Не могу понять, – восклицал цензор, – как мог автор бросить . . .
вызов костюмированным в доме Энгельгардов» [107] …
Э.Г. Герштейн писала:
Отзыв Ольдекопа, как доказано советскими исследователями, был
инспирирован самим Бенкендорфом. Характерна догадка цензора Ольдекопа,
предположившего, что сюжет «Маскарада» основан на истинном петербургском
происшествии [108].
Действительно, представляется вероятным, что Лермонтов в драме описал имевший место случай. Документальность в творчестве Лермонтова признается многими исследователями. Даже, казалось бы, совсем далекая от современности написанная чуть позже «Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова» имела реальную сюжетную основу:
Одну из таких гипотез, весьма убедительную, приводил В.Б. Муравьев. В
предисловии к лермонтовскому изданию из серии «Московский Парнас» он писал:
«…В "Песне про царя Ивана Васильевича…" он (Лермонтов – Г.З.) нашел тот
поворот темы, который дал возможность выразить свою трактовку эпохи и ее
связь с современностью. Во время пребывания Лермонтова в университете, в
Москве, широко обсуждалось случившееся тогда в Замоскворечье происшествие.
Проживавший в Москве гусар тщетно ухаживал за приглянувшейся ему женой
купца; потеряв всякую надежду уговорить женщину, он похитил ее силой, когда
она возвращалась из церкви. Купец отомстил за свое бесчестье – убил гусара,
потом наложил на себя руки. Этот случай был известен Лермонтову, и он стал
сюжетной основой "Песни…"» [109].
Добавим, не только «Маскарад», «Песня о царе…», но и другие произведения, в том числе и «Герой нашего времени», и «Штосс», имели документальную основу, на наш взгляд…
Но вернемся к биографии.
Приехав (на короткое время) на праздник Нового, 1836 года в Тарханы к бабушке, Лермонтов уговорил ее (ну как опять не вспомнить фантазии о деспотической любви бабушки!) переехать в Петербург, куда он будет приезжать из Царского Села на выходные. Арсеньева переезжает, радуется успехам внука, который продолжает систематически упоминаться в Высочайших приказах о поощрении.
Лермонтов продолжает бравировать успехами и вниманием женщин, пытается вести себя «как все» вопреки своим душевным стремлениям. То, что Лермонтов тяготится своей «маской», чувствуется в последней «юнкерской» поэме «Монго»: Лермонтову тошно и скучно от разврата.
Одноклассник по юнкерской школе Афанасий Иванович Синицын писал впоследствии о поэте:
Ленив, пострел, ленив страшно, и что ни напишет, все или прячет куда-
то, или жжет на раскурку трубок своих же сорвиголов гусаров. А ведь стихи-то
его – это просто музыка! Да и распречестный малый, превосходный товарищ!..
Да и какие прелестные, уверяю вас, стихи пишет он! Такие стихи разве только
Пушкину удавались. Стихи этого моего однокашника Лермонтова отличаются
необыкновенною музыкальностью и певучестью; они сами собой так и входят в
память читающего их. Словно ария или соната!.. Я бешусь на Лермонтова,
главное, за то, что он не хочет ничего своего давать в печать, и за то, что
он повесничает со своим дивным талантом и, по-моему, просто-напросто
оскорбляет божественный свой дар, избирая для своих стихотворений сюжеты
совершенно нецензурного характера и вводя в них вечно отвратительную
барковщину… И заметьте, что по его нежной природе это вовсе не его жанр; а
он себе его напускает, и все из-за какого-то мальчишеского удальства… [110]
Это «мальчишеское удальство» вкупе с сердечной открытостью бросается в глаза в письме Лермонтова от 16 января 1836 года к верному другу С.А. Раевскому. Мишель, описывая в подробностях свои чувства («…сердце мое осталось покорно рассудку, но в другом не менее важном члене тела происходит гибельное восстание» [111]), удаль свою усиливает неприличными словами. Но… как бы сказать… половина слов грубые, но не мат. А даже… скажем, одно повторяющееся матерное слово могло бы быть сказано гораздо сильнее [112] …
Через А.И. Синицына Лермонтов знакомится с литератором Владимиром Петровичем Бурнашевым, который с 1828 года часто печатался в журналах «Отечественные записки» и «Северная пчела», а ближе к концу 1836 года С.А. Раевский знакомит Лермонтова с А.А. Краевским, помощником редактора «Журнала Министерства Народного Просвещения». Краевский в это время ходатайствовал о разрешении ежемесячного издания журнала «Русский Сборник», но безуспешно.
Вероятно, в конце 1836 года Лермонтов замышляет и начинает писать роман «Княгиня Лиговская»: собственно, углубленное прозаическое воплощение того же «Маскарада»…
97. Вырыпаев П.А. Лермонтов: Новые материалы к биографии.
Саратов: Приволжское кн. изд-во, 1976. С. 112.
98. Кольян Т.Н. «Странный человек» /
Государственный Лермонтовский заповедник-музей «Тарханы».
URL:http://tarhany.ru/lermontov/stati_o_
proizvedenijah_m_ju__lermontova/_strannij_
chelovek_ (дата обращения: 4.06.2020).
99. Скуридин К. Юнкерские годы М.Ю. Лермонтова в Школе
Гвардейских Подпрапорщиков и Кавалерийских Юнкеров 1832–1834 гг. //
«Памятка Николаевского Кавалерийского училища», Париж, 1969.
(Печатается в сокращении).
–URL: https://www.pravmir.ru/mayoshka-ili-
prodelki-yunkera-lermontova/ (дата обращения: 4.06.2020).
100. Рабинер Я. Встречался ли Пушкин с Лермонтовым?
URL: http://proza.ru/2009/09/15/942
(дата обращения: 4.06.2020).
101. Найдич Э. «Смерть поэта» //
Найдич Э. Этюды о Лермонтове.
СПб.: Худож. лит., 1994. С. 96-104.
102. Модзалевский Л. Вступительная статья:
Письма Е.А. Арсеньевой к Крюковой П.А. //
М.Ю. Лермонтов. М.: Изд-во АН СССР, 1948. Кн. II.
(Лит. наследство; Т. 45/46). С. 641-645. С. 642.
103. Арсеньева Е.А. Письмо Лермонтову М. Ю., <18 октября 1835 г. Из Тархан в Петербург> // Лермонтов М.Ю. Собрание сочинений: В 4 т. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1979-1981. Т. 4. Проза. Письма. 1981. С. 531-533.
104. Мерлинский А.М. Воспоминания о Лермонтове.
URL: http://lermontov.info/remember/
merinskiy3.shtml (дата обращения: 4.06.2020).
105. Корнилова А. Уроки вольности благой. К 200-летию со дня рождения Г.Г. Гагарина // Русский мир. 2.01.2011.
URL: http://almanax.russculture.ru/
archives/2042 (дата обращения: 4.06.2020).
106. Там же.
107. Ломунов К. «Маскарад» Лермонтова как социальная трагедия //
Лермонтов М.Ю. Маскарад: Сб. ст. М.; Л.: Изд. ВТО, 1941. С. 43-92. С. 45.
108. Герштейн Э.Г. Лермонтов и двор. Глава 3 // Судьба Лермонтова. 1986.
URL: http://m-y-lermontov.ru/books/item/
f00/s00/z0000004/st003.shtml (дата обращения: 22.09.2020)
109. Зобин Г.С. Божий суд и поединок чести // Московский Лермонтовский сборник. Выпуск 2. «Моя душа, я помню, с детских лет чудесного искала…». М., Изд-во «Известия», 2010. 192 с. С. 17.
110. Цит. по: Степанов Д. Михаил Лермонтов: Боль и грезы. Очерк по вершинной психологии // Перемены. 7.06.2020.
URL: https://www.peremeny.ru/blog/24929 (дата обращения: 4.06.2020).
111. Лермонтов М.Ю. Письмо Раевскому С.А., 16 января <1836 г.>. Тарханы. Лермонтов М.Ю. Сочинения: В 6 т. – М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1954–1957. Т. 6. Проза, письма. 1957. С. 433-434.
112. Бодрова А. Лермонтов без купюр (почти).
URL: https://arzamas.academy/
materials/112 (дата обращения: 4.06.2020).