Юрий Валентинович
Между тем в кабинет кто-то вошёл. Сначала он ходил туда-сюда, будто что-то искал или собирал. Я прижался к ящику, схватился руками за его крышку и лихорадочно пытался придумать, что я скажу, когда он сюда войдёт. Но вот хозяин кабинета отодвинул стул и сел. Это я понял по скрипу стула. Мне надоело сидеть в одной позе на жёстком ящике. Пошло оно всё! Выхожу! В конце концов, Михей со своими давно уже ушёл. А эти, что они мне могут сделать? Не поверят же, что я, действительно, музейный воришка. Надо выйти и всё объяснить. Выхожу! Я выдохнул и встал с ящика. Я сделал шаг к выходу. И замер.
Замер, потому что в кабинет вошёл кто-то ещё.
- Здравствуйте, Павел Владимирович, - поздоровался гость. Голос его, с небольшой хрипотцой наполнен был твёрдостью. Голос Павла Владимировича я сразу узнал. Это был бородач из зала с модерновой вазой.
- Здравствуйте, - стул скрипнул под Павлом Владимировичем. Видимо, он обернулся. - А вы кто, собственно?
- Ткаченко, Юрий Валентинович. Я приносил вам бумаги. На предмет подлинности и датировки. Вас не было. Я позвонил вам и оставил их.
- Ах, да, конечно. Присаживайтесь.
- Простите, дела не терпят. Вы смотрели мои бумаги?
- Ваши? Смотрел.
- Что скажете?
- Откуда они у вас?
- Это что? Имеет значение?
- Мне интересно.
- Скажем, достались по наследству.
- И от кого же, если не секрет? – настаивал бородач.
- Не важно. От дедушки.
- Ваш дедушка был колчаковским генералом?
- Я говорю вам - не важно. Так что насчёт бумаг? – в голосе Юрия Валентиновича чувствовалось раздражение.
- Бумаги подлинные. Это, действительно, штабные отчёты одной из колчаковских частей. Я вижу, вы не хотите рассказать мне об истории этих бумаг. Но почему вы обратились именно ко мне?
- Мне вас рекомендовали как лучшего специалиста по дореволюционной истории края.
- Лестно такое слышать. И кто же? Или это опять - секрет?
- Секрет, но не мой, - Юрий Валентинович не желал оставлять никакой информации.
- Понятно.
- Могу я забрать бумаги?
- Конечно. Я их отдам вам. Скажите мне только, куда делись карты из этих отчётов?
- Карт с ними не было.
- Отчёты аккуратно расшиты. Они были в архиве. Между ними должны были быть карты.
- Карт не было, - настаивал Юрий Валентинович.
- Хорошо, пойдёмте.
- Куда?
- За документами.
- Разве они не здесь?
- Я отдавал их на копирование.
Стул скрипнул последний раз, Павел Владимирович встал. И они вышли из кабинета.
Всё! Времени терять было нельзя. Я выскочил из подсобки. Входная дверь в кабинет была открыта. На цыпочках я подошёл к ней, выглянул в коридор. В коридоре никого не было. Я выдохнул. Прошёл по коридору и вышел из дверей с надписью: "Посторонним вход запрещен".
Никто меня не увидел. Никто не обратил внимания. Я пошёл через залы музея на выход. Михея не было, музейные тётки на меня даже не глядели. Даже зелёная старушенция на выходе не пригвоздила взглядом.
- До свидания! - попрощался я с ней.
- До свидания. Приходите ещё, - старушенция улыбнулась. Не во весь рот, конечно. Улыбнулась глазами из-под круглых очков.
Что ж, будем считать это за добрый знак.
Я вышел на улицу. Вдохнул полной грудью свежего, хотя и горячего воздуха и зашагал на остановку.