(из неопубликованного)
… Понимаете, Александр Петрович он человек такой… - замялся Прохор. Голос он совсем понизил. — Нехороший он, в общем, человек. На любую гадость способен. Я его за три года уже изучил. Как бы он вас отсюда не вышвырнул. Вы уж с ним осторожнее. Коля Попов то ли племянник его, то ли ещё какой родственник. Это он его сюда пристроил. Как ему удалось Баринова уговорить, поставить мальчишку на такую должность — одному богу известно! Видимо, какой-то крючок на него имеет. Скажем, из-за его связей с женщинами… - последнее он вообще шёпотом произнёс.
А что? Вполне может быть! Трахнул наш Алексей Михайлович кого-нибудь не того, кого трахать вовсе не рекомендуется, а этот хмырь мордатый откуда-то об этом узнал.
Могу себе представить. Слазишь ты, к примеру, с девушки, отдуваешься довольно, травинки сухие из кудрей вычёсываешь, а она тебе с ленцой:
- Я, солдатик, между прочим, царска дочь. Младшенькая и от того у батюшки самая любимая. Коль не хочешь голову на плахе сложить, отдавай-ка ты колечко волшебное по-хорошему!
А тут с лестницы, что на сеновал ведёт, и свидетель случайный ей поддакивает:
- Да-да, я сам видел, как ты царску дочку снасильничал! За такое не плаха, а смерть на колу по уложению полагается! По вырыванию ноздрей!
Ты в панике орёшь:
- Неправда! Всё по согласию было!
А царевна тебе с усмешечкой:
- А помнишь, я тебе говорила: «Не надо, Ваня...»? Вон и гражданин с бородой слышал…