О человеческом скопидомстве
.
Чем дольше живёшь и чем больше узнаёшь жизнь во всех её «пикантных» подробностях, тем горше становится на душе. Всё как-то не так, не целесообразно, что ли. Почему живые существа (в том числе человек), чтобы жить, вынуждены поедать друг друга? Почему, годами накапливая мудрость, мы в той же прямой пропорции теряем силы на её «всенародное» утверждение?
А ведь как было бы хорошо, если б человечество отважилось жить по другим, недарвиновским законам бытия. Например, исповедало простую истину: «что отдал – то твоё». В таком случае для каждого человека мир превратился бы в один огромный подарочный сертификат. Дари или жертвуй – радуйся!
Так нет. Мы во всём тянем одеяло на себя. Когда же перетянутых на себя одеял становится много, мы сшиваем их в рулон, наматываем рулон на собственное тело и превращаемся в неподвижный кокон, из которого (по житейским скаредным расчётам) должна со временем вылететь прекрасная белая и пушистая бабочка.
Однако время идёт, но ничего не происходит. Любопытствующие и любители задарма поживиться спрашивают друг у друга разрешения вскрыть кокон и выяснить причину задержки. Получив согласие, энтузиасты с гиканьем окружают «таинственного молчуна» и пытаются разломать его на части. Им удаётся развалить кокон на половинки, и что же они видят…
Маленькое лощёное тельце человека, похожее на египетскую мумию, застыло под гниющими лоскутами перетянутых на себя одеял. Оно мертво. Уж какая тут бабочка…
Размышление у окошка
.
Прожитые годы похожи на антитела. Они аннигилируют наши жизненные силы. При этом в конце каждого прожитого года побочные продукты плановой аннигиляции (мудрость, терпимость, снисхождение к слабому и пр.) накапливаются в нас там, где всё не от мира сего – в наших душевных, сердечных и умственных количествах.
Так случилось и со мной. То, что я не замечал раньше, вдруг стало для меня архиважно и существенно.
К примеру, стебелёк растущего саженца. Сколько их я безжалостно вытоптал за свою жизнь – если пересчитать, не хватит натуральных чисел вместе взятых!
И вдруг со мной произошла удивительная метаморфоза! Я посадил крохотное деревце, оно проросло, и я понял, что оно – это я!.. Да-да, мне представилось, что я передал деревцу собственные силы (ведь у меня их больше нет), и таким образом в зелёном стебле, стремящемся к солнцу, полноценно продолжил жить!
Вот так я стал садоводом.
Конечно, садовод из меня никудышный, но я понял главное: когда мы реализуем свои личные творческие или чувственные потребности – мы одиноки и ограничены собственными возможностями.
Когда же мы возвращаемся к ощущению единства с миром окружающей природы – мы попадаем в устроенный Богом волшебный райский сад, где всё цветёт, благоухает и зовёт к жизни! И пусть мы малы в этом саду, подобно полевой травинке, вы посмотрите, как красиво наше поле!
Из разговора в московском трамвае.
.
- Что посоветовать, когда человеку становится грустно?
- А почему, собственно, человеку должно быть весело? И вообще, разумно ли, не дописав собственную биографию, беспечно (онлайн) радоваться жизни?
- Конечно, разумно! Ведь достаточно улыбнуться, и грустные проблемы снимаются сами собой. В отличие от печали, грусть не терпит улыбки!
Несогласие
.
Прочитал стих Дмитрия Быкова о народе, о несчастном русском народе, о народе, «проигравшем» все свои победы… Ну, зачем же так!
Увидев русских на коленях,
Всяк «демос» радостно завоет.
А зря!
Мы встали с попеченьем,
Чтоб помолиться перед боем.
И ещё. Известно, в капле воды отражаются все свойства океана. Судя по поступку Абрамовича (во время чумы покупать самую дорогую в Израиле виллу), следует сделать вывод о человечестве в целом: коронавирус никого ничему не научил. По окончании пандемии мы с упоением продолжим сжигать в соблазнах собственную жизнь и рубить сук, на котором сидим – крохотную планету-жемчужину Земля.
Что ж, человек привык достигать желаемого. И собственная гибель – тому не исключение…
В режиме самоизоляции…
.
В режиме самоизоляции мы порой высиживаем весьма странные тексты...
Беспробудная бессонница
.
Как тихо! Тёплые струи воздуха, будто шёлковые вуали огромных рыб, ластятся к моим пунцовым ланитам. Восхитительный настой из телесной неги и абсолютной социальной безответственности, этакий отпускной эмбриональный адреналин махровым паучком карабкается с одного остистого отростка позвоночника на другой. Эта беззаботная тварь с упоением устремляется вверх от средней части туловища (от соединения с ногами) к яйцеголовой форме верхней конечности, завёрнутой в махровый капюшон.
Шарм-эль-Шейх!.. Я прожил жизнь и испытал, казалось бы, все удовольствия, доступные гражданину этого мира. Но только здесь в Шарме я понял главный "шарм" человеческой жизни: нельзя быть счастливым выполняя какую-то функцию или предназначение. Счастье – это состояние, которое не может быть чуть лучше или чуть хуже. Оно абсолютно в самом себе.
В режиме самоизоляции абсолютное счастье невозможно, потому что с каждым днём нам становится чуть хуже, чем вчера и чуть лучше, чем завтра. Только во сне я имею возможность вновь оказаться на лазурной отмели Шарм-эль-Шейха. Но! С некоторых пор меня мучит беспробудная бессонница. Да-да, мною овладела охота к перемене мест и как следствие – категорическая потеря сна. Почему "беспробудная"? - Сны спят во мне, я не могу добудиться и вернуть их к жизни. А ведь они владельцы моих последних надежд!
Надо что-то делать – во мне становится слишком тихо...