Летает снова ветер в поднебесье,
Он ждёт, наверно, облако судьбы,
Которое, сколь рядышком не вейся,
Уйдёт, кивнув, из яркой синевы.
Спешим и мы в отмеренное время,
Где, комкая листы календаря,
Грустим зимой о благости апреля,
А летом о прохладе сентября.
Иное дело, если стала рабством
Любовь навек, хотя и невзначай,
Тогда звучит желаемое "Здравствуй!",
Как вето на внезапное "Прощай!"
И всё же заменяются портреты,
Со стен другие смотрят и молчат
О том, что их горячие приветы
Поныне в чьей-то памяти звучат.
Сердца и чувства тонкости особой,
Стучать нелепо пальцем по столу,
В ответ на боль подыскивая слово,
Похожее на острую иглу.
За солнцем увязался ветер-дурень,
Считая, это облако парит.
Чудачество не свойственно фортуне,
Как женщине - прощение обид.