Возвращение на Родину. Глава 2 Бандиты

      

Неделю я ждал звонка от рэкетиров, покровителей Санька. Номера телефона я ему не дал. Найдут если надо. Я был уверен, что не каждый день им отказывают  платить и понятно, что их это озадачило. Видно они были очень заняты своим "бизнесом", потому как только через девять дней, я услышал незнакомый, с ноткой развязности голос и сразу догадался кто это:
 - Колян, это ты? - просипел голос.
 - Да, я Николай и догадываюсь кто Вы. Но лучше представиться.
 - Не морочь мне голову. Представляться будем когда встретимся. Я Алексей, правая рука Брута. Ты обидел моих пацанов. Ты их выгнал, не заплатив. У нас так не делают. Да ты понимаешь, мы тебе за это без разборок можем башку открутить, - скандально рычал Алексей.
 - Не кипятись Алексей, не в ваших интересах башку откручивать. С кем тогда будете жить и работать? Пацаны твои будут тебя кормить?  Вы же с Брутом не семнадцатилетняя шпана. Назначьте встречу где-нибудь в публичном месте и поговорим как деловые люди. Мне так привычнее. А сопляков своих больше ко мне не посылай.
 - Ну ты нахал. Хорошо, я поговорю с Брутом и позвоню. Всё. Давай...
   Жизнь вновь приняла непредсказуемый оборот. Никакие границы не являются препятствием вирусам биологическим, политическим и социальным. Бандиты  размножаются везде, где нарушается нормальная жизнь. Они несут проблемы и сосут кровь людей и не дают спокойно жить. Они мешают развитию, общество тратит средства на борьбу с ними. Сегодня они пугают слабых, которые могли бы воспользоваться какими-то возможностями и заниматься бизнесом.
     Мне что теперь с ними делать? Обратиться к капитану Копейкину? Да у них своих дел полно, им не до меня. Просить помощи в шестом управлении КГБ, - не стоит. Используют как наживку, возьмут двоих троих, остальные отомстят, порушат бизнес или хуже того убьют. Их в каждом районе как тараканов плодящихся на нечистотах. Придется как-то самому с ними разбираться. Решительно давить авторитетом бывалого, многократно пострадавшего от заграничной мафии? Убеждать чтобы не подрывали корень ещё не плодоносящему дереву и давали возможность развиваться? Может быть. Конечно, это моё намерение выглядит наивно. Но на мой взгляд, это как  психологическое оружие своей невероятностью и наглостью на их наглость, может сработать. Пока это единственно возможное, предсказуемое и контролируемое самим собой. Не воевать же с открытым забралом против ветряных мельниц. Надо действовать по обстоятельствам. Рано или поздно придётся делиться и с бедствующим населением, и с бандитами, пока те и другие не будут искоренены: одни социальной, другие правоохранительной системой.         
А на фирме дела шли как нельзя лучше. Работали запущенные в производство станки, вырабатывая полипропиленовую ткань, на сырье получаемом из Барнаула. Ещё в Аргентине мне довелось организовывать запуск в производство наши станки на такую же ткань. Вот из такой ткани на швейном участке мы сегодня изготавливали огромные мешки для цемента, сухой извести, горной породы,  для зерновых и другую различную упаковку.
На сборочном участке мои коллеги восстанавливали старые б/у станки, красили и готовили для отправки на экспорт в Сирию, в Венгрию, где жил мой друг Станислав Ягушин. Готовился десяток станков в Новую Майну Ульяновской области, для производства основы ковровых изделий. Подписан договор с Горно-Алтайской ткацкой фабрикой на покупку у них Жаккардовых машин к ткацким станкам для выработки гобеленовой ткани, на которую был спрос у производителей мебели.
Российский рынок того времени и прилавки магазинов были пусты и готовы были поглотить любые виды производимых товаров. Для тех кто это понимал и способен был организовать какой-либо производственный бизнес, имели положительный результат. Конечно, проблем при этом было очень много: финансирование, сырьё, недорогие производственные помещения для аренды, отсутствие профессиональных кадров. Была  плохая телефонная связь, отсутствовали деловые справочники,(интернетная связь едва зарождалась). А главной проблемой была, фактически вновь создаваемая налоговая служба, сотрудники которой были как щуки в озере. У этих сотрудников аппетит вызывали эти деловые мальки зарождающегося бизнеса. Налоговики проводили проверки непременно на фирме, каждый по своему интерпретируя статьи налоговых законов и всегда находили к чему придраться. Все отчётные документы приходилось сдавать в налоговую лично или бухгалтеру, простаивая в огромных очередях. На всю эту не совершенную бюрократию тратилось очень много времени.
     Вспоминаю 1977-1978 годы, когда я работал на заводе в отделе АСУП (автоматизированной системы управления предприятием), в бюро периферийной техники. Этим бюро руководил Александр Поздняк - умный и интеллигентный молодой человек. Его знания, спокойствие и терпеливость передавались другим сотрудникам, что помогало осваивать совершенно новую профессию. Вводила в курс нового дела, в методы программирования и особенности обслуживания вычислительной техники, зам. начальника отдела, она же жена Александра - деликатная и доброжелательная - Зоя. Я тогда думал, что эти супруги если не инопланетяне, то уж точно люди из будущего. Позже, когда судьба меня вынесла на новую работу за границей, я понимал, как эти знания полученные в АСУПе помогали мне ориентироваться в условиях работы на зарубежных фирмах. Я часто их вспоминал на дорогах жизни, как будто знал, что в будущем судьба вновь сведёт меня с ними.
      В отделе АСУП тогда стоял один огромный компьютер, который располагался в нескольких комнатах! Это был один из первых в городе аналогичных компьютеров.  Сбор информации в цехах и складах, выполнялся на перфорированную ленточку, на установленной там специальной периферийной технике. В конце каждого дня эти ленточки с информацией о деятельности подразделений несли в АСУП, где специальными считывателями информация с перфоленты вводилась в компьютер. Таким образом благодаря ЭВМ  руководство огромного завода каждое утро получало новую сводку о состоянии производственного процесса всего предприятия.
      С тех пор прошло пятнадцать лет. Но и теперь, или вернее сказать - особенно теперь при создании предприятий и производств, из-за отсутствия нормальной связи и информации приходилось часто мотаться в другие города, лично устанавливать отношения с руководителями заводов и фабрик по сбыту своей продукции и закупкам необходимого сырья. Это был горячий и очень беспокойный период становления. И вот когда казалось многие организационные вопросы решались, в том числе с городскими различными контролирующими органами, вдруг возникла как чёрт из табакерки ещё одна, уже неадекватная бандитская сеть, которая своей непредсказуемостью могла разрушить всё. Это были городские и региональные бандиты. Они были везде: на рынках, у банков, на дорогах и даже в учебных заведениях о чём расскажу позже. На междугородних трассах бандиты останавливали иногородних и собирали "въездную пошлину". Это было повсеместно. Приходилось платить всем и везде, где требовали. Несогласных громили, отбирали наличные или автомобили.
    По городу, практически каждый день, распространялись слухи - как сводка с фронта, о бесчинствах разных группировок.
Не так давно - точнее в начале мая, я собираясь в поездку в Барнаул, ещё до рассвета шёл за машиной. Машина стояла в металлическом гараже у конечной автобусной остановки в другом конце квартала. Ещё с момента пробуждения у меня было негативное ощущение и я даже сомневался - надо ли ехать. Отойдя метров сто от своего дома, я услышал сзади шаги и обернулся. Ко мне спешили двое явно с недобрыми намерениями.
 - Эй, мужик, куда торопишься с портфельчиком? Такими саквояжами обычно барыги деньги таскают. Надо поделиться. Тебя мы не тронем. Деньги давай и не ерепенься.
Не раздумывая, из правого кармана куртки вынимаю газовый пистолет и делаю  выстрел в воздух.
 - Я с вами шутить не буду. Валите отсюда, если не хотите на тот свет, -  угрожающим тоном сказал я. Они остановились.
 - Ты козёл, мы видели от какого подъезда ты шел. Считай, что ты не жилец, - сказал маленький хрипатый. - Говорил я тебе обрез взять, - добавил он своему долговязому дружку. - У него кажись газовая пукалка. С пулей не так бьёт.
 - Я мигом сбегаю за обрезом, а ты последи за ним, чтоб далеко не ушёл, - сказал долговязый и быстро скрылся в первом же подъезде двух подъездной девятиэтажки. Я понял, что мне надо срочно что-то предпринять, пока хрипатый остался один. Я прошёл во второй подъезд следующего дома, где осенью, на несколько месяцев я снимал однокомнатную квартиру на первом этаже. Подъезд был сквозной, выходил в сторону железнодорожного пути, в нём было освещение и я его хорошо знал. Пройдя первую тамбурную дверь, я спрятался за второй, открыв её на себя к стене и смотрел в шарнирную щель. Вероятнее всего хрипатый тоже знал, что в этом доме подъезды сквозные и боялся упустить меня из виду. Он вбежал в подъезд и поравнявшись со мной, получил мощный удар дверью по наклоненной голове. Не издав никакого звука, он мешком свалился на бетонный пол. Я обшарил карманы куртки и из правого кармана вытащил кастет и нож. Пройдя сквозь подъезд, я пересёк  лесную посадку и пошёл вдоль железнодорожного полотна. Уже когда я подходил к гаражу, я слышал громкий крик в противоположном конце квартала. Значит долговязый всё еще искал своего хрипатого товарища.
Доехав до улицы Ватутина, это километра два по городу, прямо напротив ДК Металлург, на дорогу вышел и остановил меня милиционер с жезлом ГАИ. Слабый свет уличных фонарей не позволял мне рассмотреть служивого. Я приспустил стекло и   громко попросил:
 - Документы покажите, уважаемый, в темноте не вижу Вашего звания.
 - Документы я дома забыл, открой дверь и мы поговорим, - сказал милиционер.
 - Извините, но без документов мы говорить не будем, - отклонил предложение я.
 - Открой дверь, - и не состоявшийся блюститель порядка дёрнул ручку двери, закрытой изнутри и сунул жезл в проём приспущенного стекла, - открой, а то права отберу, - в приказном тоне прорычал джентльмен в погонах.
 - Ну уж извини товарищ, - в тон ему ответил я, - подъёмником стекла зафиксировал его жезл и надавил на газ. Проехав некоторое время, я приоткрыл стекло и чёрно-белая улика упала на асфальт, к которой я побрезговал прикоснуться.
На всякие опасности, за долгие годы заграничной жизни у меня выработалось чутьё. Сегодня, день практически ещё не начался, а я это чутьё уже испытал дважды. Этот тип в форме, я уверен, тоже занимался каким-то промыслом. Ну, что ж, надеюсь на ближайшее время я выбрал  весь лимит приключений.
В городе Искитим меня сморило, и я, подъехав к автобусной станции и откинув спинку недолго подремал. Проезжая Тальменку, я видел, что не так давно начавшееся наводнение, вот-вот начнёт перетекать через трассу. Мне следовало поторопиться с возвратом из Барнаула.
Завод Химволокно находился на улице Калинина. Я припарковал машину на пустой парковке комбината и, удивляясь этому, направился к зданию заводоуправления. Вахтер не пустил меня дальше входных дверей. Рядом с ним стоял милиционер. Он подошёл ко мне, представился следователем и сказал:
 - Ваши документы, - он пристально глядя мне в глаза. Я достал паспорт, командировочное удостоверение и подал лейтенанту.
 - Куда Вы идёте? - спросил он.
 - В приёмную, т.е. к директору, - недоумённо ответил я.
 - О чём Вы с директором хотели разговаривать, - спросил лейтенант.
 - По предварительной договорённости я приехал подписать договор, на покупку одной из сновальных линий, которыми завод не пользуется.
 - До особого распоряжения завод не работает. Директор убита. Её вчера вечером застрелили. Вам надо возвращаться домой, - сухо сказал милиционер.
Да, да, ведь я же торопился вернуться, пока не залило дорогу,- подумал я. - Больше я нигде не смогу купить эту очень необходимую для полипропиленового производства сновальную машину. Это провал моих дальнейших планов по производству. - Это были первые мысли, которые пришли мне в голову, услышав о гибели женщины.
Вот так, человека нет, а у меня инерция своих рассуждений. От всего этого стало не по себе. Вот была умная, авторитетная и успешная женщина, а теперь её нет.
Мельком вспомнил свои утренние происшествия. В который раз, уже находясь на Родине, я чувствовал, что и здесь, в родной стране, больше нет спокойной жизни. Она в сущности своей, теперь ещё менее предсказуема, как бы ты не был внимателен и осторожен. Повсюду в мутной воде крокодиловы зубы.
 Перед перестройкой многие люди может и хотели получить в жизни что-то новое.  Видимо думали о какой-то сказке, но получили то, что сегодня нас окружает - далеко несовершенное. Идеального общества в мире вообще не существует, нигде.  Да и какое это идеальное общество. Каждый представляет себе это общество по своему, если он об этом вообще задумывается. О новой жизни в стране мечтали интеллигентные и творческие, наиболее беспокойные люди. Они её приближали как могли. Изредка бывавшие за границей они видели блеск и лоск внешне впечатляющих эффектами зарубежных городов. Не думаю, что каждый из них до конца понимал, что это результат многовекового, последовательного труда людей, в условиях законности, спокойствия и порядка. А у нас на тот момент, совсем были похерены свои общесоюзные законы и порядки. Да и самого государства СССР больше нет. А жизнь идет, и она теперь ориентируется уже на иную систему ценностей, иную формулу ведения бизнеса - рыночную, в большей степени основанную на личном интересе. Вот теперь и получайте, дорогие мои сограждане: это и есть начальный этап непонятной, неупорядоченной новой жизни и свободного, т.е. стихийного или анархического рынка. Вот вам без гарантии права на жизнь и предпринимательство. Вот вам право на голод миллионов других, рядовых людей, которые вовсе и не думали и не мечтали о красивой западной жизни, которую они не знали и бльше боялись, чем хотели. Теперь, хотите вы этого или нет, принимайте её продукты. Вспять уже ничего повернуть нельзя.
 Успешный директор, интересная женщина, депутат - представитель городской власти, уже приняла свою долю этого беспредела новой жизни, принесла трагизм своей семье. Невольно сломала все надежды всему коллективу нового современного, как часть будущей жизни, завода, если бы эта жизнь продолжалась и дальше в своём планомерном поступательном развитии, - без разрушений, совершенствуясь, перенимая лучшие принципы государственного устройства и руководства. Директор была замечательным человеком, независимо от того к какой системе взглядов она относилась. Она была красивой, деликатной, никогда не кричала, не распекала никого. Но на лице её всегда были грусть и печаль, с каким-то невыразимым трагизмом в глазах. Как будто она понимала: "бейся не бейся, а конец моей судьбы мне известен".
     Я вышел из здания с чувством растерянности, как будто я впервые увидел этот старо-новый чудовищный мир, его недоброе серое небо, сырой неприятный и не дружелюбный воздух, в котором есть место для несправедливой  и нелогичной смерти. Я постоял у машины и решил ехать домой к Касьянову Сергею Николаевичу - начальнику цеха приготовительного производства, с которым мы конкретно имели дело по переработке нашего сырья. Уже немолодой, но моложавый и подтянутый невысокого роста, всегда улыбчивый человек, сегодня выглядел подавленно. На заводе он работал со дня его строительства и считал его историю частью своей жизни.
 - Майя Васильевна не хотела продавать завод на сторону. Она настаивала перед городскими властями на акционировании завода коллективом и сохранить его в прежнем виде. Были противники этого, особенно уже состоявшийся аллегарх Ислам Махдаров. Он являлся Генеральным директором завода "Алтай-кокс" в Заринске, дочерним предприятием которого был  наш завод,- рассказывал Сергей Николаевич.
     Теперь мы знаем тысячи таких примеров по стране. В те годы многие заводы претерпели такую участь, в которых многотысячные коллективы были выброшены на улицу с последней записью в трудовой книжке: "уволен по сокращению штатов", с подневольным правом быть свободным. Оборудование этих заводов часто новое и дорогостоящее просто сдавалось в металлом или в лучшем случае продавалось за бесценок на начинающим предпринимателям. Забегая вперёд скажу, что мне так и не удалось купить сновальную линию. Потом, через год, мне было предложено купить все  пять линий. Но они уже не представляли собой ни какой ценности. Бедствующими людьми - дорогая, содержащая цветные металлы, импортная электроника блоков управления была разграблена.
 Понятие слов: варварство и развитие - антагонистическое и взаимоисключающее по смыслу. В человеческой цивилизации, в каждый конкретный отрезок времени из этих понятий доминировало только одно из них, иногда поочерёдно, с переменным успехом. С перестройкой было много варварства и, естественно, оно сдерживало развитие страны. И это был результат непродуманных, спонтанных действий власти, которая  была собственником всего государственного имущества, но не сумела в короткий срок всем этим распорядиться, сохранить и перестроить экономику на новую рыночную систему. Но поезд для подобных размышлений и разработки стратегий развития и  дальнейшего обустройства жизни уже ушёл. И в действие вступил экономический хаос, в котором люди были вынуждены каждый для себя решать - как выжить.
По большому счёту, перестраивать старую существовавшую плановую систему не надо было. Плохо ли, хорошо ли, но эта система работала прибыльно. Следовало дать людям свободное право создавать параллельно с существующей, новые предприятия и фирмы, с новыми предпринимательскими рыночными принципами, правилами и законами разработанными для этого. А опираться они должны были бы на экономические возможности старой работающей существующей системы. Увы, так думать было некогда. Пришедшие к власти люди делили эту власть, разбазаривали государственное имущество, реализуя свои амбиции.
     Не смотря на задержку в Барнауле, я удачно вернулся домой. Дорога заливалась потоками наводнения, но машины по ней медленно, но ещё продвигались. Это длительное сильнейшее наводнение было как издёвка, над, без того страдающим, народом. Старое государство как старая душа оказалась в теле молодого неопытного государства, сосуществуя едино и борясь друг с другом.
    Через пару недель моя сотрудница Света, муж которой Витя Сапропелин играл в футбол и хоккей в одной из команд города, сказала, что со мной хотят поговорить. Она передала мне записку, в которой  карандашом коряво было написано следующее: (16 июля в 2 часа стадион сибсильмаш ряд 7 место 21)- вот так, без всякой  пунктуации как приговор. Я всё понял. Уже давно со всей решимостью я был готов как к бою к этому разговору. В течении последних месяцев я уже имел стычки с рэкетирами на дорогах, или торгуя на рынке ковровыми изделиями и другими товарами, полученными в качестве бартерного расчета за продукцию фирмы. Тогда не малую долю расчета между предприятиями и людьми происходило товаром. И уже тогда  этим бандитам я отвечал, что у меня договоренность с Алексеем - правой рукой Брута. Это на них действовало, хотя  при этом было противно, как если бы меня облили дерьмом. Я всю жизнь старался ни от кого не зависеть и свои дела и любые  отношения строил на своих решениях. 
Да, настали "свободные и демократические" времена, о которых ежедневно трубили молодые члены правительства - проводники американской политики. Они сами скупали разного рода векселя и ваучеры а на них приобретали за бесценок предприятия.
Поделиться возникшей проблемой мне было не с кем. Дмитрия Матвейчука своего старшего друга - мудреца, я не хотел загружать этим криминальным делом. Менты отпадают. Ребят с завода я тоже не хотел привлекать к этим проблемам. От жены в то время я уже ушел. Купил участок в районе совхоза Приобский, пытался что-то  построить. С апреля  жил в металлическом контейнере. Охраняла меня прибившаяся ко мне маленькая ушастенькая собачонка, которая меня безумно любила, и предано смотрела в глаза. Женщины так не умеют. Им гордость не позволяет - боятся себя уронить...
За пару дней до встречи с бандитами на стадионе Сибсельмаш, решая  вопрос лимита поставляемой моей фирме электроэнергии и отопления, одноимённого завода я сидел в приёмной главного энергетика.
Вдруг, боковым зрением вижу, как в приёмную стремительно входит полноватый мужчина, с энергией и движениями своего здесь человека. И я почувствовал что-то   неуловимо знакомое, напоминающее мне кого-то из моих знакомых из старой старой жизни. Вдруг он громко кричит:
 - Колька, Жук, ты что ли?
 - О, Витёк Котельников, ты откуда здесь взялся? - Мы обнялись рассматривая друг друга.
 - Виктор Васильевич, тише пожалуйста, совещание идёт. К стати, Вы опоздали на совещание, - деликатно сказала секретарша.
 - Валентина Андреевна, да это же Колька Жук, мы с ним в одной роте служили.  Двадцать четыре года не виделись. Слушай Коля, приходи сегодня ко мне домой. У меня же сегодня день рождения. Забыл наверное. Выпьем за встречу, поговорим, - сказал Котельников. Он зашёл в кабинет главного энергетика, а на меня накатила ностальгия воспоминаний армейской службы в штабной роте батальона связи. Это было в Липецке. Там находился центр переучивания на современную реактивную технику летчиков со всех стран Варшавского договора.
Нас новобранцев было семьдесят семь человек. Везли нас как "белых" людей в пассажирском вагоне, но в грузовом составе. За неделю, находясь в дороге, мы успели все перезнакомиться друг с другом. Когда меня провожали мои родственники, брат Виктор сунул мне в окно гитару, которая всю дорогу была центром притяжения. Кроме меня нашлось ещё несколько ребят, игравших на гитаре. Уже тогда в вагоне проявились авторитеты, просто общительные, забияки - уже успевшие отсидеть по малолетке, весёлые и молчаливые, малообразованные (не имеется ввиду образование, среди нас не было ребят имеющих высшее образование), и были начитанные интеллигенты как Валера Крутских - что бы он не сказал, всё было умно. Высадили нас на военном стадионе в воинской части не далеко от с. Малиновка, Воронежской области. День был тёплый, и мы не менее часа, разморённые солнечными лучами валялись на траве, упивались этой благодатью, как бы предчувствуя, что вот-вот это всё кончится и начнётся неизвестное против твоей воли.
 - Всем встать. В две шеренги становись,- прозвучал зычный командирский голос.
 - Смотри, ефрейтор, а командует как генерал,- сказал Кубанин - высокий стройный с атлетической фигурой. Он был мне знаком ещё до армии, живший с моим младшим братом Виктором в одной комнате общежития Чкаловского завода.
 - Генералу не надо громко командовать, за него погоны говорят, - отметил Валера Крутских.
 - Лишь бы человеком был, да не загонял нас, - сказал весельчак  Котельников, который почти на голову был ниже  Кубанина, но при этом был активен в общении и не пасовал перед матёрыми здоровяками.
 - Та-ак салаги, отлежались бездельники. С сегодняшнего дня я начну вас превращать из шпаны в солдат, - говорил как чеканил, маленький полноватый  ефрейтор Рыков, проходя вдоль строя. Сейчас я покажу кому какую одежду снять и отдать мне на дембель. Остальное тряпьё в утиль в общую кучу.
 - С таким разговором хрен он у меня получит, а не штаны, - улыбаясь, сказал Котельников.
 Рыков проходил вдоль строя и тыкал пальцем в грудь хозяину понравившейся одежды.
 - Десять минут на раздевание, потом опять построение и по моей команде идёте в баню в одних трусах и в обуви. В бане вас всех постригут наголо. После бани получите солдатскую одежду и вновь построение. Разойдись.
Предложение Котельникова быстро разошлось по полю. Когда ефрейтор Рыков вновь пришел и построил нас, - он увидел одну гигантскую кучу, рваной в полоску  одежды. Ветерок трепал длинные ленты, как хвосты воздушного змея, дразня ефрейтора Рыкова.
 - Значит вы так. Рыков долго смотрел на кучу одежды молча, сжав тонкие губы. Вы у меня пожалеете. Пять кругов вокруг стадиона и в баню,- громко скомандовал Рыков.
 - Мы голодные, покормите нас сначала, громко прокричал виртуоз - гитарист, бывший зэк Мусатов.
 - У вас три с половиной года впереди, поесть успеете, - раздраженно проговорил Рыков, - а пока бегом вокруг стадиона, марш.
Когда мы выходили из бани, произошло невероятное превращение, не только внешнее, но моральное и статусное. Все мы, оставившие в предбаннике свои волосы, а с ними свою индивидуальность, друг друга не узнавали. Одежда сковывала не только движения, но и поведение. Мы превратились в некие несколько растерянные, молчаливые, однообразные существа без прежних прав, но ещё и без определённых новых обязанностей. Таким был мой первый день в Армии. 
     Вечером, по приглашению Виктора Котельникова я звонил в его дверь, которая скоро открылась. Цветы жене, поздравление и коньяк имениннику - проговорил я про себя. Было видно, что Виктор искренне рад. Мне указали на место посредине стола. Напротив меня сидели полноватые как матрёшки пять расфуфыренных женщин лет сорока, беззастенчиво разглядывавших меня. С первого взгляда было видно, что часть, или все разведёнки. Мельком взглянув на всех, сердце моё осталось спокойным и безучастным к их взглядам. Ещё при первом разговоре с Виктором на заводе, я признался ему, что живу один, о чём, как о наиболее важной информации   женская часть этого общества, наверняка была осведомлена. Тогда, при первой встрече Виктор сказал, что у него тоже всё идёт к разводу. Вечер оказался неинтересным и скучным, как будто это был не день рожденья, а поминки. Поздравляя именинника, жена и её подружки вяло, как под копирку говорили, что любят и ценят  именинника и желают ему  здоровья. А так же советовали любить свою жену, не уподобляться их бывшим мужьям. Дамы умело глушили водку, крякали и бодро закусывали. Далее про именинника забыли и вечеринка перешла в обычное обсуждение каких-то их общих знакомых и как оказалось, что весь свет самых благородных и справедливых девиц находится здесь. Особенно ярко были охарактеризованы сучки,  которые теперь мучаются с их бывшими мужьями - кобелями.  Решив поправить несправедливое положение моего армейского товарища, я попросил слова:
 - Я смотрю, присутствующие, как мне видится из сказанного, не всё знают и даже не подозревают, каков на самом деле наш именинник. А ведь я его знаю как весельчака, юмориста и хорошего товарища. Там где был Витя, там всегда собирались другие любители смеха и анекдотов. Котельников всегда остроумен и был душой компании. Многократный чемпион по бегу, по лыжам, теннису и отличный футболист. 
Тут надо признаться, что дамочки оживились и даже задавали уточняющие вопросы.
- Я понимаю,- продолжал я,- что эти  спортивные качества не являются характеристиками обязательными для развития душевных и любовных отношений в семье. Но это показывает насколько мужествен и развит мужчина физически, и что уже только за это его следует, на самом деле, уважать. Теперь Виктор Васильевич руководит важным подразделением завода, которое занимается обслуживанием всех коммуникаций гигантского предприятия, территория которого в несколько  квадратных километров. Он лично знает каждый метр. За здоровье и счастье именинника!
     Обратив некоторое внимание на именинника, дамы вновь вернулись к своим излюбленным разговорам. Вскоре не найдя дальнейшего понимания у чрезмерно разгорячённых дам по поводу слабости сильного пола, я собрался уходить. Виктор вышел проводить меня и мы вместе прошли до автобусной остановки. По дороге я поделился с ним о своих трудностях жизни и бизнеса и был уверен, что у него-то руководителя среднего звена, давно состоявшегося завода, всё должно быть хорошо.
 -Да, да, у меня всё хорошо. И хорошо, что я живой. На прошлой неделе я был рождён второй раз, - сказал Виктор, - пару недель назад,  я продал свою старую машинёшку, добавил и купил новый хороший джип, удивительно не дорогой. Поездил пару дней, а когда вечером  ставил машину  в гараж-забежали в гараж четыре человека, избили,  руки связали , на голову одели полиэтиленовый пакет и замотали скотчем на шее. Естественно,  забрали барсетку с документами, телефон и угнали машину.  У меня уже мутнелось сознание, когда наконец, мне удалось  протереть пакет об кирпичную стену изодрав голову. Я делал глубокие вдохи и выдохи, чтоб через небольшую протёртую дырку менять в пакете воздух.  Хорошо, что руки были связаны спереди. Мне всё-таки удалось раздёргать узлы и освободить руки. Только потом я  сорвал пакет. Вот так: и машину потерял и жизнь была на волоске.
Я видел, что мой армейский товарищ, тоже очевидно не мало переживший за эти годы, теперь был  совсем другим человеком.
Не стоит говорить о том, как сильно изменилась жизнь с тех пор, как нас призвали в Армию. Если бы в том  1967 году нам сказали , что наступит время и мы наперегонки будем строить, ненавистный советским людям  капитализм, с которым мы тогда были в состоянии нешуточной холодной войны, такого человека посчитали бы сумасшедшим.
Теперь,  двадцать пять лет спустя, я сам -претендент на роль стяжателя-капиталиста иду на стадион на встречу с откровенными бандитами. это всегда, во все времена человеческой цивилизации считалось не приличным  и унизительным делом. Изменить что-то в этом, остановить  или поправить не только я не состоянии, но и государство со своими институтами  бессильно.  Глеб Жеглов в такой ситуации наверное  сошёл бы с ума. Всё с ног на голову. Потеряны все прежние ориентиры и весь уклад жизни.
На стадионе  я появился когда игра уже шла.
 -Так, кто сел на моё место? -нарочито строго сказал я. Проходя между рядами к своему месту, я успел посмотреть на поле, где азартно бегали молодые люди непрофессионализм которых был очевиден.
- Ну-ка Санёк, кыш от сюда, без тебя поговорим,- по развязному, сипловатому голосу я узнал Алексея, звонившего мне. 
Санёк встал между рядами и злорадно, как победитель  смотрел на меня. Он был наголо стрижен, как и вся десятка сидевших рядом убогих отморозков. Вид его, взгляд, улыбка открытого рта были как у идиота. Раньше я этого  не замечал.   Говорить что-то  ему, моему бывшему соседу по площадке,  сыну моего умершего друга Кости ,  и который  будучи ребёнком просто пропадал  у меня в квартире, мне не хотелось.
- Ну что Колёк, мы ни с кем так не канителимся как с тобой, -Алексей удостоил меня фамильярным обращением.
-  Я вам  тоже не мальчик, что бы со мной обращаться  по другому. За шестнадцать лет работы за границей, я прошёл суровую школу. Из последней, из Буэнос-Айреса, я вернулся лёжа на трёх креслах самолёта, истерзанный местными бандитами. После чего перенёс две операции. И по тому предлагаю говорить  на равных, - спокойно ответил я.
- Ну мы тоже бывали за границей ...- лагерного забора,- сказал Алексей и все развязно засмеялись. - У нас своя школа. Нас там тоже сильно обижали,- продолжал Алексей.
-  Не стоит вам плакаться Алексей. Каждый сам  выбирает себе жизненный путь. По ходу своей жизни люди  оказываются по ту, или иную сторону барьера: или ты, или тебя. Или ты паришь как птица, или живёшь как падальщик.  Всё зависит от того, что ты хотел от жизни, и что ты предпринял для того, чтобы не оказаться по ту сторону барьера: где не ты выбираешь, а  где тебя выбирают, тобой помыкают, а результат успеха достаётся другому. Почему ты, например не  работал в Аргентине?
- Ух ты, кто ж меня туда послал бы? -в голосе Алексея искренне прозвучало удивление.
- Конечно, для этого надо было понять момент, хотеть этого, вкалывать на заводе десятками лет, приобретая профессионализм и авторитет.  Без этого за границу -то не посылают. Ты же, я вижу по глазам умный человек. Если захотел бы, мог бы добиться и большего, -миролюбиво говорил я.
Алексей, не смотря на свой довольно мужественный вид, вдруг как-то сник, и был похож на большого ребёнка.  Ему было лет тридцать пять, выше среднего, слегка полноват, покатые, не спортивные плечи и руки. На мгновение в его глазах возникла грусть. Наверное он не однажды задумывался о своей жизни.  Принадлежность к среде сидевших в тюрьме, давали ему мнимый авторитет, право кичиться этим и  управлять шпаной. Но это было наверняка не то, о чём он мечтал в детстве. Уверен, что однажды случайно совершив какой-нибудь глупый поступок, получил срок и сломал себе жизнь.
- Да, чё я, когда-то грабанули  контейнер с коньяком, ну и нажрались.  Один из наших пошёл продавать на рынке.    Ему, видите ли не понравился   закусон, -захотел шоколада.  Посадили всех.   А потом всё пошло на автомате -ходка за ходкой. Первый раз было много переживаний. А потом как по накатанной.  Ладно, хватит трепаться,- он как бы опомнился, где и с кем он находится,  переменил тон соответственно на грубый и  обратился ко всем с вопросом: - а что Брута  не  будет что ли?
- Он мне на пэйджер сообщил, чтоб разговаривали без него,- сказал один из сидящих сзади.
- Лады. Ну что Коля, как будем платить?
- Ни как, - ответил я.
Сзади тот , который с пэйджером матюгнулся и предложил для сговорчивости сразу   надавать мне по башке.
-А ну кончай баламутить, я слова не давал, -сказал Алексей, -объясняй Николай и голову не морочь, а то пацаны голодные.
- Алексей, ты взрослый человек и если наберёшься терпения и  внимательно выслушаешь, то поймёшь меня.
 В странах где я работал, удачливые бизнесмены тоже  довольно часто выступают спонсорами, т.е. помогают  нуждающимся или выступают в качестве спонсоров помогают финансовыми средствами для развития общественным и спортивным организациям. Поделиться деньгами разумно, по-божески - это дело известное и почётное. Но вот таких откровенных бандитских структур как ваша, которым надо помогать там нет. Так как вы действуете, у них  это считается мягко говоря не приличным делом. Но там есть и посреднические структуры, которые аккумулируют средства меценатов, создают спортивные команды и даже строят спортивные комплексы- частично на бюджетные и спонсорские деньги и организовывают различные соревнования . Фактически они живут тоже не на свои деньги, но о них  никто не скажет, что они бандиты, т. к. они созидают. Всё зависит от постановки дела и как его воспринимает общество.
- Алексей, да он сука  туфту гонит и издевается над нами,-  не терпеливо  продолжал возмущаться тот же с пэйджером, как я потом узнал он  личный помощник Брута,- нам не трепотня его нужна, а деньги.
- Молодой человек, как тебя звать? - спросил я.
- Я тебе не молодой человек, я уже три ходки имею, семь лет зону топтал.
- Его Гриша звать, -сказал Алексей спокойно,- базар прекратите  пацаны, надо дослушать. Давно вы слышали о жизни за бугром? Мне интересно. Может что пригодится. Говори Колёк.
- Гриша, если ты  за три ходки  только семь лет отмотал, значит  всё это было по мелочи и по глупости, а значит кичится тут нечем, - продолжил я обращаясь к Грише.- У меня пять братьев. По молодости мы тоже мазу держали на Южном. Может слышали братья Жуки? Старший брат Иван был в законе.  Это было в 65- 73 годах. Хотя, вы все тогда совсем молодые были , и знать не можете. Но тогда простой люд не трогали и беспредельничать не принято было. За этим авторитеты  следили, и за беспредел могли жестоко наказать. Были  межквартальные, межрайонные разборки- равных с равными, почти как раньше: стенка на стенку. Да это было. На нашей улице Гризодубовой Славу Вотченко зарезали за беспредел у  калитки  моей матери, прямо при ней.  Она тут же упала в обморок.  Он давно напрашивался и имел много грехов. За неделю до этого, он пешнёй пригвоздил  полу моей куртки  к забору, спасла меня реакция. Я снег откидывал от своего забора, одна снежная глыба откатилась к углярке соседки, которая была его тёщей. Сейчас я не разговаривал бы с вами. Гошу Панькова полосонули бритвой  по шее и сбросили в водопроводный колодец. Юрку Рукавчикова , не понятно за что- был не плохой парень -утопили в Глухом озере. И это было так в течении долгих лет. В одной из таких стычек моих братьев Санька и Виктора порезали. Ивана посадили в очередной раз. Но, честно признаюсь: я не был активным участником этих разборок и не любил их.  Об этом все знали. Я всегда старался не допускать столкновений, но когда многие подогреты  спиртным- сдержать их  было трудно. Я всегда и везде был с гитарой и, это удивительно,  что меня ни кто, ни когда не трогал, если не считать один случай, когда  пострадала моя гитара, получившая ножевое ранение рядом с грифом.  В другой раз у меня вырвали из рук гитару и разбили об голову какого-то заезжего беспредельщика. Сейчас смешно вспомнить, как это всё было глупо. А ведь все были взрослыми.
- И что, чем всё это  кончилось? -спросил Алексей.
- Я отслужил армию, получил квартиру от завода где я работал, переехал жить на западный, играл в волейбол, хоккей. Старший брат Вовка уехал в Куйбышев,  там на новом  Химзаводе работал крановщиком. Санька- самый младший ушел в Армию, служил на Камчатке.  Там он работал и после службы, до перестройки. Сейчас собирается от туда вернуться, из-за полной разрухи промышленности Камчатки. Виктор подался на Севера, там тогда нефть нашли и работает там до сих пор. Даже Иван, освободившись после очередной ходки, постоянно работает грузчиком.  Но все мы всегда вкалывали. И сейчас вкалываем. Все играли на гитарах баянах, пели в клубах и где придётся. Скучно не жили, может такое время было. Но тогда ничего нельзя было делового предпринять.  Все жили только на зарплату, даже приусадебные участки и огороды урезали, чтоб не развивалось частнособственничество.
 Сейчас вам халява. Можно заниматься любым делом, если только захотеть, сильно захотеть. Хоть лапти плести, но сам под собой. Посмотрите все прилавки  магазинов  пустые. Чтобы ты не сделал всё можно  нести в торговлю на реализацию. Всё. И на всякий товар найдётся свой покупатель. Я свой бизнес с этого начинал. Покупал в магазинах  других городов и  дальних деревень разные , из-за инфляции уже обесцененные товары и продукты питания. Там  в деревне из-за безденежья ни кто эти товары  не покупал.  Всё это я вёз в наш город, сдавал в магазины недорого, но дороже чем покупал.  Через неделю всё  было уже продано, а у меня были  кое-какие деньги. И деревне хорошо , и городу польза. Затем,  на вырученные деньги я покупал старые станки бывшие в употреблении и всё другое что нужно было для работы станков. Первые четыре станка я сам ремонтировал и запускал в производство. Потом пригласил  толковых ребят с завода, плачу им зарплату , они  и теперь   работают у меня.
  Но  сегодня, пока, я весь в долгах.  Большой кредит  плачу "Европейскому банку реконструкции и развития".  Что я им должен  сказать: "Подождите господа, я тут с начала  с бандитами рассчитаюсь"?  В Барнауле я взял сырьё без предоплаты, на доверии. Сумма тоже не маленькая и по условиям договора должен платить ежемесячно, и плачу. Кроме того я плачу за цех, который арендую. Там сейчас  размещено производство. Продукция моя идёт только для производственных предприятий, которые оплачивают за товар перечислением на банковский счёт фирмы.  Народ-то мою техническую ткань не покупает. она людям ни к чему. Из-за этого у меня налички вообще не бывает. Чтобы снять со счета в банке на  зарплату работникам, я сначала должен оплатить 40  процентов налога с  суммы, которую  снимаю.  Из-за проблем с деньгами и необходимостью платить по долгам мои работники получает ежемесячно только пятьдесят процентов от месячного заработка, так я с ними договорился. Они понимают, что сначала надо со всеми долгами рассчитаться.  В основном это мои друзья и знакомые, знакомые моих знакомых и обмануть их я не могу. Через полтора года, я обязался им вернуть недоплаченную зарплату  с банковским  процентом и люди ждут. За кредиты мне платить ещё пять лет. По пятницам, после раздачи аванса работникам сам остаюсь с копейками, хватает только чтобы поесть. Живу  в железном контейнере на дачном участке, который я  выменял на мебель. Мне продолжать, или хватит? - спросил я Алексея.
- Ни хрена себе, так зачем тебе это всё надо? Санёк, ты чё трепался, что он живёт в  четырёхкомнатной хате?
- Ну я не знал, что он там не живёт,- ответил Санёк.
- Я вижу Алексей, даже ты мне посочувствовал. А действую я так, потому что мне  это  интересно. К тому же я уже вырос из штанов, когда стыдно идти искать себе работу у другого. Это значит признать себя не способным на что-то большее. Да, и сейчас все предприниматели в таком зачаточном состоянии, идти-то особенно не к кому. Некоторые из них зарплату вообще не могут выплачивать и сами тянутся вот так - с копейки на копейку. А я рассчитываю, что через пару годиков иметь стабильную прибыль. А пока, я не имею ни лишних денег и ни жилья. А деньги за проданную однокомнатную квартиру, доставшуюся мне при разводе, продал и внёс как оплату банку за кредит. Для этих же целей я продал машину и гараж, всё заложил в дело.
 А вам я советую: или работать на себя, раскручивая какой-нибудь бизнес, например: гонять автомобили с Владика, заняться их  ремонтом, делать мебель - леса у нас много, выращивать овощи - в колхозах земли полно. Вариантов чем заняться много, если хорошо и внимательно подумать. Или заняться примерно тем, о чём я вам рассказал из зарубежной практики. Я думаю, вам это будет интересно и даже в какой-то мере престижно. Тем более, что среди ваших ребят не мало спортсменов. А в будущем, видя пользу обществу от ваших действий, вас могут признать деловыми людьми.
 Когда вы начнете заниматься полезными спортивными или другими делами и у вас появятся какие-то результаты, я с удовольствием смогу помочь вам в вашем развитии. Мне надо всего два года  свободных от каких бы- то ни было побочных платежей. Ни у кого не должно быть интереса в моём банкротстве: ни я сам, ни государство, ни вы, -закончил я.
- Не.  Не пойдёт. Два года ждать- не пойдёт. Год. Ровно через год я тебе позвоню. Но  ты у меня тогда не отвертишься и будешь платить по полной, понял? -Уже решительно и грозно, но как мне показалось с показной долей строгости для своей шпаны.
Со стадиона я уходил довольный, с горьким наслаждением победы и униженный так, как когда-то в Южной Америке: когда мне заявляли ультиматум- убраться из страны и не  заниматься расширением экспорта станков. А когда я не соглашался -меня убивали. Ну что ж, свои бандиты оказались ко мне более лояльны. Они дали мне целый год передышки, что по теперешним временам -целая вечность.  А там, дай бог  сработает  закономерность "осла и падишаха". Поживём увидим.
Когда я вышел через калитку ворот стадиона, кто-то меня резко дёрнул за плечо. Поворачиваюсь, смотрю передо мной стоит разъярённый Гриша- обладатель трёх ходок заключения.
- Ты меня опустил перед пацанами, ты пожалеешь козёл, будешь кровью харкать,-тряся губами сказал Гриша.
- Григорий, напрасно ты так злишься. Ты так можешь довести себя до психоза или инфаркта, ты же совсем молодой ещё.
- Я уже на войне побывал в Таджикистане. В Чкаловске  местные у меня отобрали квартиру. Я воевал против правительственных войск. Я убивал мразей таких как ты. Потом скрывался в Афгане. Бежал  сюда, меня тут ни кто не знал. Теперь я уже ближайший помощник Брута. Алексей фуфло, его скоро не будет. Я буду главным здесь. Я вас всех построю. Вы у меня будете на цырлах ходить. Обо мне все будут говорить. Так что берегись меня,- едва выдавливал из себя слова Гриша.
- Между прочим Григорий, я лишь констатировал биографию твоих последних лет. Разве я что-то не так сказал?- спокойно ответил я на его угрозу. Гриша на секунду задержал на мне свой взгляд, играя желваками. Было видно, что разговор окончен. Он круто повернул обратно к калитке стадиона, грубо толкнул двоих встречных, показывая всем пренебрежение и злобу. 
Да, такого жизнь уже не изменит. С годами он будет становиться старше, но не человечнее. Приходится успокаивать себя тем, что среди бандитов не все такие отморозки. Ну вот, всё шло относительно хорошо, и вот тебе ложка дёгтя.
На следующий день была пятница тринадцатое число. На дорогах как будто все сошли с ума, преподнося друг другу опасные дорожные ситуации. Чтобы избежать астрологических предсказаний, я вернулся на фирму. Я поставил свой Марк-2 прямо напротив открытых ворот в цех, где работали ткацкие станки. Взяв из багажника образец изделия заказчика, я уже собирался переходить дорогу, как вдруг  почувствовал опасность. Слева на огромной скорости  мчался ЗИЛ 130. Я едва успел отскочить назад к огромным тополям, как грузовик, не тормозя, врезался в левую половину багажника моей машины. Он проволок её метров десять, едва не опрокинув её. Задний номер умчавшегося грузовика был замазан, или его не было совсем. Из ворот цеха выбежали несколько человек, видевшие, что за рулём грузовика сидел совсем молодой парень. Чутьё мне подсказывало, что это вчерашний Гриша не стал откладывать в долгий ящик обещанную месть. Я сразу позвонил в ВОХР завода, объяснив произошедшее и попросил перекрыть все проходные промплощадки и задержать ЗИЛ с повреждениями на правом переднем бамбере. До конца дня грузовика на территории завода не нашли. Как в воду канул. В субботу утром я поехал к своему приятелю Володе Железняку занимавшемуся дома  в гараже ремонтом автомобилей. Проскочив уже по красному  через переезд на Бетонке по принципу жизни: "главное успеть" и проехав квартал среди частных домов, я услышал автоматные очереди. Прибавив ходу я выскочил на улицу где жил Володя Железняк и остановился у ворот  его дома. Было тихо. Я долго стучал в ворота и в окна дома. Наконец я услышал его голос:
- Кто там стучит?
- Железняк открывай, это Жуков,-прокричал я,-ты что ли там стреляешь? спросил я его.
- Какой к чёрту я, моего соседа только что за огородом прямо в ограде расстреляли из автомата,- сказал Вовка.
- За что?-машинально спросил я?
- А кто его знает. Вообще-то он в бандитах ходил,-взволнованно сказал Володя. -Слушай Николай, приедь завтра к двенадцати, а сейчас я пойду матери убитого  помогу. Ментов со второго отделения я уже вызвал.
Вот так, как на фронте. Кто бы мог подумать, что перестройка будет проходить с такой ожесточённостью. Без военных подразделений с обеих сторон фронта, который проходил по душам не зрелых и не совершенных людей, мало чем отличавшихся по своей жестокости от противников воюющих сторон на войнах между странами. Только на настоящих войнах одна из сторон- защищающая свою Родину имеет моральное право убивать захватчика. А здесь? Кто что защищает и кто что завоёвывает?
На работе было всё не плохо. Сотрудников было уже больше семидесяти человек. Работали ткачихи, швеи, водители, мастера по оборудованию. Большая проблема была из-за взаимных не платежей, инфляции и недостатка в государстве оборотных наличных средств. Как-то позвонили из администрации города и предложили разместить своё досье в  книге издаваемую в честь 100-летия города Новосибирск. Не плохо подумал я, оставить себе память о этом странном и жестоком времени смены политических систем. Я согласился. Однако тут же перезванивают и объявляют стоимость оплаты за участие в этом мероприятии. Сумма была равна сумме месячной зарплаты. Сомнения не было. Коллектив бы меня не понял если бы я отдал деньги на свою славу.               

         В начале сентября телефонным звонком меня пригласили в шестое управление КГБ. Здание с колоннами в центре города выглядело впечатляюще, как некий революционный штаб. Разношерстные люди, большинство  из которых в гражданской одежде и реже военные сновали в дверях туда-сюда. Я представился дежурному.  Меня провели по длинному коридору первого этажа в большую комнату, где стояли пять-шесть столов.  Встретил меня лет сорока мужчина со сдержанной улыбкой. Он был в чёрной кожаной куртке с короткими чёрными волосами зачёсанными назад с сединой на висках. Вид его был как у  персонажа из какого-то  старого революционного фильма.
 - Звать меня  Игорь Леонидович, слушаем Вас товарищ Жуков. Вы знаете в чём заключается наша служба и Вам наверное есть что нам сказать,- проговорил  он достаточно тихо, очевидно с целью не мешать беседовать сидящим за соседними столами своим коллегам.
  - Это я Вас слушаю. Хотя бы намекните мне, по какому вопросу Вы меня пригласили?- в тон ему тихо спросил я.
 - Нам поступила не совсем понятная информация. То ли Вы сотрудничаете с бандитами и тогда мы должны предупредить Вас об ответственности, или, кто-то Вам угрожает  и тогда мы должны вмешаться и помочь Вам. Проясните ситуацию. Мы не хотели бы, чтобы ряды откровенных бандитов расширялись за счет добросовестных предпринимателей.
 - Так может вам направить свои усилия на сокращение армии бандитов,- без всякой издёвки сказал я,- ведь их везде столько много, что  просто запинаешься об них.
 - Поверьте, мы очень много работаем.
 - Так почему они ходят по улицам? Арестуйте для начала главарей, ведь их  в городе все знают,- предложил я. 
 - Чтобы их сажать  нужны доказательства, а для этого требуется время и помощь таких как Вы.
 - Ну это только через год. Сейчас они мне дали отсрочку платежей на год и криминала пока нет,- с улыбкой и с каким-то облегчением сказал я. Мне ни как не хотелось ни с теми ни с другими тесных отношений. Каждая из этих противоборствующих сторон ребята решительные, для которых щепки это допустимые отходы, когда рубят дрова.
 - Это как Вам удалось с ними договориться?- не доверчиво улыбаясь спросил Игорь Леонидович.
 - Я предложил им заняться бизнесом и спортивными делами,- вставая,  одевая шапочку и считая для себя разговор оконченным тоже весело сказал я.  -Тем самым, между прочим,  я внёс свою лепту, пусть даже без гарантии на результативность в перевоспитание наших  недобросовестных соотечественников. Я с ними довольно долго разговаривал, пытался донести до них некоторые жизненные истины и поделился своим опытом.
 - Что-то не верится в Ваши слова. Вот, на всякий случай возьмите наш телефон.  Если придут убивать,  звоните,-   совершенно серьёзно сказал он. 
Провожая  меня до выхода, сотрудник шестого управления КГБ перечислял мне разные истории случившиеся в городе. Меня это не впечатляло. Лучше бы он рассказал- сколько этих мерзавцев пересадили.
 - К стати сказать, в мае ко мне обращалась моя племянница. Её сын учится в машиностроительном техникуме. Она сказала, что там есть учащиеся, которые отбирают деньги у других студентов. Местный рэкет. Я попросил её позвонить, если вдруг это ещё раз повторится. Сейчас учёба в техникуме началась и вероятно те же ребята захотят вновь получать лёгкие деньги. Я думаю подъехать и по горячим следам вместе с руководством техникума со шпаной разобраться.  Может я Вам позвоню и мы вместе устроим облаву,- предложил я.
 - Я думаю моё руководство не даст санкцию на это. Мы больше занимаемся уголовными преступлениями и бандитизмом. А противоправные действия в учебных заведениях это дело прежде всего городских и районных властей, комиссий по делам молодёжи местных Советов и МВД с их участковыми. Вам я не советую вмешиваться в это дело. Во-первых мальчик не Ваш сын и действия Ваши на территории техникума, как постороннего человека, в любом случае будут противоправными. Обратитесь в МВД, -твёрдо сказал Игорь Леонидович.
 -  Я подумаю,- ответил я.
 - И думать тут нечего. Занимайтесь своим бизнесом, в котором, как я слышал, Вы успешно развиваете,-и  он совершенно отрешенно, не глядя на меня пожал мне руку и ушёл. 
Безрезультатный разговор не к чему не обязывающий и ничего полезного не сулящий, меня устраивал. Каждый остался при своём.
Я люблю пятницу- канун выходных. Хотя у предпринимателя выходных не бывает. Но всё-таки  срабатывает какой-то внутренний механизм и целых два дня чувствуешь себя расслабленно. Часов в пять позвонила племянница Люда и сказала, что шпана в техникуме опять требуют с его сына деньги. Принести надо в понедельник утром к началу занятий. Я пообещал ей к восьми часам утра быть в техникуме. В субботу я позвонил капитану Копейкину:
- Здравия желаю товарищ Капитан, это Жуков,- как к старому знакомому обратился я.
 - Привет, привет Жуков, -ответил он, -опять что-то украли? К стати я теперь майор, можешь поздравить.
 - Поздравляю, товарищ майор. Что касается моего дела: деньги у студентов техникума отнимают студенты того же техникума. На понедельник моему внучатому племяннику назначили стрелку и чтоб принёс  деньги. Может кого-то выделите?- спросил я.
 - Да, знаю эту проблему, было заявление директора ещё весной. Направляли туда людей из районо и наших сотрудников, проводили собрание. Но из  пострадавших ни кто не признался,- боятся. Но ты знаешь, как раз в понедельник я помочь не смогу. Только что сидел планировал понедельник. Подойди к директору, с ним посоветуйтесь. Пусть сами напишут фамилии этих типов, а мы потом  разберёмся с их родителями, -сказал майор.
 - Я звонил, -директор в больнице лежит, а завуч в понедельник на каком-то совещании,- пояснил я.
 - Слушай Жуков, учебный год впереди. Искореним мы эту проблему. Но в понедельник не могу,- в тоне майора начинало появляться нетерпение.
Я понимал, что если в понедельник племянник деньги не принесёт, его могут побить. Я решил, не смотря на предупреждения и отказ силовиков помочь, сам организовать ликвидацию бандитской группы  в техникуме руками других бандитов, столкнув их между собой.
В воскресенье вечером звоню Алексею:
 - Алексей привет,- это Николай Жуков-текстильщик.
 - Да узнал я тебя, узнал. Чё звонишь, уже готов платить?
 - Платить пока не за что. Надо работу одну полезную сделать. А на счёт оплаты мы договорились,- парировал я.
 - Так что случилось-то? Сегодня воскресенье.
 - А что у вас бывают выходные? Ты мне скажи, машиностроительный техникум твоя территория?- спрашиваю я.
 - Моя территория весь божий мир,- с самодовольством в голосе проговорил Алексей.
 - Не надорвись, здоровье надо беречь,-ёрничал я.
 - У меня помощников хватает, не надорвусь. Так что за вопрос?
 - В техникуме на телецентре шпана обирает студентов. У них-то деньги откуда, чего с них брать?  И ты знаешь, они прикрываются  твоим именем,-соврал я. Или это твои там хулиганят у тебя за спиной?  Может ты разберёшься с ними. В понедельник они назначили стрелку очередному пацану, в восемь часов утра.
 - Да я башку им откручу- зарычал он,- кто бы они не были. А ты от куда знаешь?
 - Знаю. Давай я за тобой заеду в половине восьмого утра. А ты прихвати с собой своих пацанов человек пять, я не знаю сколько будет там тех придурков из техникума. А я тебе покажу  их место  встречи. Не проспишь? -спрашиваю я,- могу утром разбудить.
 - Ладно позвони, а то мы тут немного с девочками веселимся, могу проспать. Хочешь приезжай, только спиртного прихвати, -развязным тоном сказал Алексей.
- Спасибо, я не пью. До завтра,- распрощался я.
Утром в назначенное время я позвонил и разбудил Алексея.  Подъехав к его  подъезду, я увидел там   "восьмёрку", в ней сидели пятеро пацанов.
Не дождавшись Алексея, я подошел к машине и сказал им, чтобы ехали на улицу Титова к техникуму и сидели там тихо. В одном из сидевших в машине я узнал того, что приходил ко мне домой  с Саньком  с требованием денег. Я не показал виду. Ни чего не спрашивая шпана уехала, видимо уже были в курсе дела.
 Вскоре из подъезда  вышел Алексей опухший и с мокрой головой. Было видно, что ему тяжело.
 - Чё так рано. Я не выспался и башка болит,- просипел Алексей.
 - Девочки не дали спать? -спросил я.
 - Вот именно-не дали. Пришли голодные, нажрались досыта и слиняли сучки,- возмущенно сказал он.- А где мои пацаны?
 - Я их отправил к техникуму и сказал чтоб  из машины не высовывались.
 - Ладно поехали, а то мне надо  сегодня с Брутом встретиться.
Не далеко от входа в  техникум,  стояли трое молодых ребят, окружив моего внучатого племянника. Я остановил машину напротив них. Выйдя из машины, мы с Алексеем направились к ним, не показывая ни каких намерений и не давая ни каких знаков сидящим в восьмёрке. Но вдруг они,  выскочили из машины и все пятеро рванули  к стоявшим на углу шпане.  Те всё поняли, сорвались с места и быстро скрылись в техникуме, где уже шли занятия.
Алексей крикнул своим, чтобы те догнали беглецов. Поиски по коридорам результата не дали. Тут подошёл завхоз и сказал, что знает всех троих убежавших через запасной выход.
Я попросил завхоза назвать фамилии троих ребят. Он отказался и в свою очередь предложил зайти к директору, который вышел на работу с больничного.  Алексей идти к директору отказался. Я попросил его дождаться моего возвращения. Мы с завхозом поднялись на второй этаж в кабинет директора.
 - Андрей Петрович, тут к Вам пришли, наверное из милиции. Они хотели задержать Шелухина с командой, но те проскочили через запасной выход,- сказал завхоз.
 - Ох, этот Шелухин, доведёт он меня до инфаркта,- пожаловался директор.
 - Андрей Петрович, я хотел бы поговорить с Вами наедине, - попросил я.
Завхоз понимающе вышел.
Андрей Петрович, мы не из милиции. Эта бригада, которая внизу - бандиты. Но я попросил их помочь в Вашей проблеме.  В пятницу я  обращался в милицию, там всё знают, но им не до Вас. В КГБ тоже отказались, у них дела посерьёзнее.
 - А Вы тоже бандит? -спросил директор.
 - Нет, я предприниматель Жуков, моя фирма на территории "Сибсельмаша". Я занимаюсь производством.
  - Так как это Вам удалось руководить бандитами, это же  опасные люди и связываться с ними рискованно.
 - Видите ли, Ваши студенты, которые грабят здесь других, сегодня должны были получить деньги с моего внучатого племянника, Димы Гармаша -  с третьего курса.
 - Знаю Диму хороший мальчик. Так может Вы организуете тут у нас дежурство, не в здании конечно, а на улице. Хотя бы недельку. У меня здоровья нет с ними воевать.  Вообще-то я в больнице лежу. Я вчера отпросился на полдня по срочному делу.  Эта тройка Шелухина всех терроризирует и они ни кого не боятся. А то что предпринимает милиция и РАЙОНО, их только забавляет. А раз  они  убежали от вас, значит боятся.
 - Андрей Петрович, давайте договоримся- Вы мне этого не говорили и я не слышал. Я понимаю Вашу безысходность, но это другими может быть воспринято как не педагогичный метод.  Представляете, пресса или кто-то еще узнает.
 - Так я ж не к ним обращаюсь, а к Вам,- смутился директор.
 -  Я постараюсь поговорить с главарём этих головорезов,и  с их поддержкой побеседую с родителями ваших хулиганов соответствующим образом.  Вы мне только фамилии их назовите и адреса проживания.
 Когда я выходил из здания, Алексей со своей бригадой стоял на ступенях лестницы.  Он что-то рассказывал и  хохотал размахивая руками.
 - Алексей отойдём,- попросил я
 - А у меня от пацанов секретов нет, - и он обвел взглядом своих молчаливых братьев по разуму.
 - Хорошо. Я думаю, надо пройтись по родителям этой тройки,  но мне для этого  надо пару твоих ребят постарше.
 - Да, ты меня за кого держишь, это менты пусть работают, я у них хлеб отбирать  не собираюсь, - возмутился Алексей.
 - Ну тогда эта тройка у тебя под носом и дальше будет отбирать у мальчишек деньги. Давай мне вот этих двоих, - настойчиво  указал я на более приличных на вид парней, - и мы доведём это дело до конца.
 -О, попал в точку, у этого и кликуха "педагог". Забирай Серегу и  Витька.  Идите пацаны. А ты Колян,  дай мне на такси и опохмелиться. Чё я тут с вами зря нервы трепал.
Не буду подробно описывать разговоры с родителями этой тройки. Сборщики дани оказались совсем не из бедных семей.  Все родители работали и получали зарплату. Узнав о поведении сынков, даже родители Шелухина были сильно удивлены нами сказанному. В разговоре с ними хорошо помог  Серёга -" педагог", который в своё время заканчивал физкультурный техникум и не плохо владел педагогической тематикой. В конце он добавил,  что мы   их сынков спасли от настоящих бандитов, которые могли их чад и покалечить. Эти слова больше всего воздействовали на родителей.
Потом, когда я по пути назад подвозил Серёгу до дома, он признался, что  меня узнал. Четырнадцать лет назад он, в составе пяти детдомовских четырнадцатилетних мальчиков, после окончания специальной восьмилетки был направлен на завод , в цех где я работал. И тут я его с  вспомнил: Серёжа Зубков. Узнать того четырнадцатилетнего худенького мальчика было не просто в этом высоком, спортивного сложения  совершенно взрослом мужчине. Мне их тогда передали как наставнику. Я им настраивал станки на технологические операции по изготовлению деталей для ткацких станков. Сдельная зарплата их быстро увлекла и они зарабатывали почти как взрослые мужики. Правда, Серёжу  через полгода забрали  объявившиеся родители.  И вот теперь такая встреча.
- Сергей, как же так случилось, что ты оказался среди этих отморозков?
 - Я работал преподавателем физкультуры в школе. Я и сейчас там  работаю но только три дня в неделю. Платят совсем мало. Однажды, старые приятели попросили меня помочь разобраться с Толмачёвскими крутыми пацанами. Они наезжали на предпринимателей нашего района. Мои боксёрские способности были к стати. Толмачёвских поставили на счётчик, и мне потом хорошо заплатили. Алексею понравилась моя помощь и он иногда приглашал меня. Но это последнее моё участие в делах Алексея. Хотя именно это дело мне было приятнее  прочих.  Они иногда прикрываются благой целью - наведением  порядка. Но с той и с другой стороны все они откровенные   бандиты. Я  через пару недель   уезжаю в строящийся город Нефтеюганск. Там требуются преподаватели в новые школы и в дом культуры "Юность". Там, скорее всего я и буду работать.
Я дал Сергею визитку и попросил, как устроится позвонить. Я верил, что  он, в этой перестроечной, не простой  жизни устоит и останется человеком.
Довольный этой вознёй с техникумом и встречей с Серёгой Зубковым, я приехал на работу. У нас кабинете сидели два посторонних человека -мужчина и женщина. Как оказалось они из налоговой. Вот уж по истине: жизнь полосата. Нарушения,  которые налоговики обнаружили,  были спорными и касались перехода со старых методов расчета налогов на новые. Моя опытная бухгалтер категорически не соглашалась с налоговиками и чувствуя свою правоту, даже дерзила им. В конце дня мужчина пригласил меня на улицу покурить. Он без обиняков предложил заплатить ему наличкой треть с суммы выявленного нарушения,  треть оплатить в виде налога- тогда все вопросы будут закрыты. А то меня на работе не поймут,- заключил он.
Ну что ж, эти хоть не угрожают жизни. И в этом есть хоть какой-то позитив взаимоотношений с государственной системой.  Но писаные и не писаные законы чиновников придётся исполнять. Эти люди отсрочки не дадут. Так было всегда с момента образования государств, так есть сейчас т. к. было всегда и так будет всегда,  потому что другого человек ещё не придумал. Так думал я тогда, исполнив требования чиновника. Всесторонняя и всеобъемлющая  законность, очевидно ещё в далёком будущем,- надеялся я. А как иначе без веры в будущее. Такова жизнь.