- Дедушка, а дедушка!
- Чего внученька?
- А бывают люди, ну, совсем не такие, как мы?
- Какие такие люди, о ком ты говоришь?
-Ну такие, чтобы с Богом жили и Ему угодили, а внешне совсем иные?
- От чего же нет? Бывает, вот до наших дней дошла даже икона святого Христофора, так вот он был пёсеголовцем!
Представляешь, тело как у нас с тобой, а голова как у нашего дворового Барбоса. Барбос, а Барбос, иди, дам печеньку! - обратился Степан Аркадьевич к собаке.
Пёс, до этого мирно лежавший в тени яблони, поднял ухо, прислушиваясь, не ослышался ли, затем вскочил на лапы и, виляя хвостом, подбежал радостный к хозяину.
- Ну, служи, служи, дружище.- Пёс встал на задние лапы и чудно замахал передними, как бы выпрашивая сладость на язычок. Затем жалобно посмотрел на Степана Аркадевича, повизгивая и поскуливая. - Ну, хорошо, хорошо, заслужил, - и хозяин бросил печенье псу. Барбос клацнул зубами и печенье исчезла в пасти собаки, словно его никогда не было. Внученька удивлённо посмотрела на дедушку. Её и без того огромные синего небесного цвета глазки расширились, стали огромные, казалось, что сейчас они впитывают в себя все, всё и даже само небо и сам престол Божий и всех Ангелов, живущих там.
- Как так, дедушка? - Внучка прижалась румяной щечкой к морщинистой руке дедушки, уже готовая выслушать новую историю, которую по доброму и светло может рассказать только он, её любимый дедушка Степан Аркадьевич.
- Понимаешь, Марьюшка, понимаешь внученька, у Бога всего много и святых тоже! Вот и песеголовец этот, ну, который Христофор святым стал для нашего с тобой вразумления, что всякий Богу может угодить, со всякой внешностью, самое главное - внутреннее расположение, ведь так? Как говорится в книге книг: всякое дыхание да славит Господа. Вот и нам нужно научиться этому. Вроде бы действие простое - славить-то, да не всякий может, не многим под силу. Но если приложить усилие, то ого-го, что может быть.
-А что, дедушка, что может произойти?
- А вот слушай!
В одной дикой местности, в одном дремучем краю, жил да был старичек - слоновичок!
- Как слоновичок, дедушка?
- Хм, как, как...- Степан Аркадьевич покрутил седой ус во круг указаткльного пальца задумываясь да прикидывая в уме и продолжил: - вот не знаю как, помнишь ведь, что у Бога всего много, вот и думаю: такое вполне могло было быть, только верь!
- С виду он как обычный старичок, как вот я или сосед наш фронтовик Евстегней Игнатьевич, две руки, две ноги, валенки непременно на ногах, штаны, да на плечах кофта вязаная. Ну, сама знаешь, наше дедовское поколение любит такое. Удобно потому что да к тому же и не дорого. Разве нам много нужно, внученька? Марьюшка закивала головой соглашаясь с любимым дедушкой.
- Так вот продолжил Степан Аркадьевич, кофтейка со временем стала мала потому что пузенька по старости лет стал рости. А слоновичок возьми, да не уследи за этим делом, вот пузенька то и вырос. Ведь мы на старости лет полнеем не от котлет а от лет и Степан Аркадьевич усмехнувшись вновь покрутил ус на указательный палец. Но самый важный атрибут шапка ушанка. Хотя скажу тебе Марьюшка по секрету пузенько может рости и не от лет, а от осуждения, - и Степан Аркадьевич поднял указательный палец на уровне глаз, как бы говоря этим: знай правило, не нарушай, да следуй и соблюдай!
- Как так, дедушка, как это?
- Понимаешь, правило такое есть. В народе по этому поводу, говорят: в чем осудишь , в том и побудешь.
- Как так то, дедушка, - не выдержала Марьюшка, - то есть, если я буду осуждать муху, которая по новозу лазает, да инфекцию разносит, значит я тоже мухой навозной стать могу. Точно, точно, я догадалась, дедушка, наверное и этот самый пёсеголовец в чём то дворнягу невзлюбил, что и сам стал таким и этот Слонотоп, точнее Слоновичок, тоже, да?
- Эко, куда тебя понесло, Марьюшка. Так да не так. Не все, что видим глазками - правда! Даже известный писатель Экзюпери сказал: "Главное глазами не увидеть"
- А чем тогда увидеть?
- Чем, внученька? - Степан Аркадьевич снова покрутил ус на указательный палец. Думается мне - сердечком.
Марьюшка снова посмотрела удивлённо на деда.
- Ну, ладно, дедушка. Так, значит так. Рассказывай скорее, что дальше было со Слоновичком. Не терпится, больно, узнать историю.
- Хорошо Марьюшка, слушай да внимай, что поймёшь - в сердце выкладывай, а не поймёшь - переспрашивай.
И внучка кивнула одобрительно головой.
В одной далёкой стране высоко в горах жило целое село Слоновичков. Очень просты были они сердцем, словно дети малые. Верили всякому слову, всякой притче, сказке да сказанию, считая, что в них только зерно правды! Как такой народ появился - тежело сказать, но знаю уверенно одно, не без труда отцов да дедов, да прадедов Слоновичков. Было у них огромное доброе сердце.
- Кстати, Марьюшка, а ты знаешь, кому на самом деле принадлежит сердце?
- Как кому, деда? Твоё сердце принадлежит тебе, а моё мне. Думаю по другому и быть не может; да, деда?
- Так то оно так, Марьюшка, да не совсем так.
- Как же не так, тогда как?
- Хорошо, вот если мы кошку или птичку как этого Барбоса приручили, кто в ответе за них?
- Ну, тут уж известно, - улыбаясь сказала Марьюшка и оттараторила известную поговорку: мы деда "в ответе за тех кого приручили"!
- Правильно, в ответе, а перед кем?
Внучка, не ожидая такого вопроса, от удивления заморгала, смотря на Степана Аркадевича большими синими глазками.
- Вот можно сказать перед собой в ответе, перед мамой, папой, бабушкой, дедушкой! И так можно сказать, а если человек сирота и никого из родных нет, тогда только перед собой? Ох, хо - хо! Но человек часто перед собой даже за более серьезные дела не хочет отвечать. Отсюда и суды - пересуды, слушания разные.
- Так перед кем же, дедушка?
Степан Аркадьевич покрутил усталый ус и улыбаясь произнёс, гладя шелковистые волоски внученьки морщинистой повидавшей свой век рукой. - Перед Богом!
- А ведь и правда дедушка!
Рассказывай же скорее дальше, уж больно интересно, дедушка, что за история такая.
- Так вот, внученька, слушай! Было это в незапамятные времена, когда всё вокруг другое было, иное, не такое как сейчас. Решил сотворить Господь Бог что-то такое, что пренадлежало только бы Ему и всем одновременно. Сказано - сделано! Для Бога ничего невозможного нет! Сотворил Он этот предмет и положил на виду у всех и для всех. Что-бы все брали, да пользовались! Что-бы любой прикоснувшийся к нему попадал бы сразу в рай! Но попасть мог человек в рай с одним условием, перед тем как прикоснется он к этому предмету и воспользуется им, должен был обязательно признать предмет этот Того Кто Сотворил его!
- Хм, что же тут удивительного, деда, ведь и так понятно чей предмет!
- Понятно, то понятно, Марьюшка, да не всем!
- Дальше, дедушка, дальше, - и Марьюшка от нетерпения заерзала на месте.
- Вот тут начинается самое интересное. Прапрадеды слоновичков взяли этот предмет и тут же почувствовали чей он. Тут же ушли далеко в уединение и стали жить там, благодаря Самого Бога за такой щедрый дар! Стали чудеса творить,
не всегда конечно, но когда требовалось!
- А какие чудеса деда?
- К примеру нужно Слоновичку перебраться через глубокое ущелье, а помощи нет и средств подручных никаких, что делать?
- И что же, дедушка?
- Нет ничего проще, внученька, помнишь, ведь у них есть предмет который дал Бог, с помощью которого они научились подниматься на небо и проходить любые трудности.
- И через ущелье?
- Богу ведь всё возможно, предмет то Его, а значит и через ущелье! - Степан Аркадьевич улыбнулся, всё так же накручивая ус на указательный палец.
- Действительно чудо, ну а что за предмет то такой, дедушка? Я знаю его?
- Знаешь, знаешь Марьюшка и у тебя тоже есть он.
- У меня? Правда, что-ли? Где же он?
- А вот слушай дальше.
Стали Слонлвички лечить одним словом или просто прикосновением не только себя но и всякую тварь Божию, читать мысли других и знать на перед многие вещи, что должен быть.
Пока Слоновички жили далеко и высоко в горах, мир изменился и стал не такой, как прежде. Враг же узнал, что Слонлвички научились пользоваться Божьим предметом правильно. Найдя удобный час и миг подговорил людей, смутив их тем, что все несчастья и беды происходят от звероподобных существ, живущих высоко в горах. Телом, говорил он им, они похожи на людей, а головой не понятно на кого. Непременно их нужно уничтожить и тогда наступит мир и безопасность!
- Деда, а деда, но что же это за предмет такой а?
- А предмет этот внученька - СЕРДЦЕ!
Марьюшка посмотрела на Степана Аркадевича с широко раскрытыми глазами.
- За невероятную горячую сердечную молитву говорят Слоновичков называли Элипины. В переводе что-то вроде скачущий к Богу!
А однажды в этот далёкий и уединенный край пришли люди и стали кликать этих добрых и светлых существ.
- Эээ - ге - гей, - кричали люди, - здесь живут Эльпины?
И Слонлвички по доброте и простоте душевной отвечали коротко и радостно:
- Да, здесь!
- Тогда выходите скорее сюда.
Эльпины вышли, их погрузили на машины и больше их ни кто никогда не видел. Остался один старенький эльпин. Он тоже бы вышел, да в тот день что-то нездоровилось ему и он уеденился в небольшой тёмной пещере немного выше того места, где жили все остальные Эльпины. С высоты своей келии он видел, как солдаты обошли всё селение в поисках живой души и когда убедились, что никого больше нет, сожгли то место. Так Эльпин остался один. Но что-бы его никто не нашёл, он замаскировался под обычного старичка, валенки, кофточка, шапка - ушанка... Ну всё как на мне, - и Степан Аркадьевич улыбнулся, тронув указательным пальцем маленький вздернутый носик Марьюшки.
- Деда, а деда, так может быть ты тоже этот самый, а?
- Кто внученька?
- Ну этот Слоновичок - Эльпин!
- Что ты, внученька, мне до него далеко, - и дедушка подмигнул внучке. Потом помолчав мгновение продолжил: Но знаешь, внученька, не все ещё утеряно. Хоть люди и забрали себе сердца, считая что это их собственность. Однажды пришёл на землю Бог и сказал очень и очень коротко "Сыне, отдай мне своё сердце" Вот так внученька, стоит призадуматься. Но ты знаешь, мне кажется, что кто-то ещё знает про Слоновичка.
- Как знает, кто же?
- Вероятнее всего какая-то светлая душа, имеющая огромное доброе сердце, - и Степан Аркадьевич вручил мягкую игрушку Слоновичка с большим пузенькой внученьке.