…радуйся, Невместимаго вместиилище.
Радуйся, бездомных, странных, вдов и сирот призрение;
радуйся, путешествующих благополучное к дому возвращение.
Радуйся, заблуждших в пути к жилищу приведение.
Радуйся, мирную кончину живота нашего дарующая;
радуйся, горьких мытарств избавляющая.
Радуйся, христианскаго погребения нас не лишающая…
ххх
«Представляешь… после службы поехала на работу. По объездной. Смотрю, сидит на дороге… Остановилась…» Это обычное вступление к очередной истории из жизни сестры милосердия Елены. И они, эти истории, не раз попадали на страницы «Добродетели», публиковались в основном под рубриками «Пути и встречи» и «Русский дом: лишние люди». Занимается Елена этим давно: увечным, беспомощным, потерявшимся в обществе людям помогает восстановить документы, оформить пенсию, устроиться на постоянное проживание в приют или интернат. А пока все эти вопросы решаются, бездомные нередко гостят у неё дома.
И вот недавно Елена также по пути на работу увидела бредущую по дороге молодую женщину, одетую не по сезону, со следами побоев на лице. Остановилась… Но недолго длилась история, всего несколько часов. Только и успела Мария в гостях помыться, переодеться, утолить голод, немного рассказать о себе, о своих скитаниях, и сердце её остановилось. Долго полиция искала родственников, знакомых, но не нашла.
В последний путь Марию проводили сёстры милосердия и их добровольные помощники. «Воистину неисповедимы пути Господни – думала я, стоя возле кладбищенского храма, возле иконы Божией Матери «Взыскание погибших». – Вот как так всё сложилось? Удивительно. Ведь сколько таких скитальцев погибают никем не узнанные, на дорогах, заканчивают свою жизнь, как говорится, «под забором», лежат в безымянных могилах… Чем и когда Мария успела заслужить такое благоволение, мы, конечно, уже не узнаем…» И вспомнилась мне одна история. Лет двенадцать назад, наверное, это было. Как-то на улице, недалеко от монастыря, обратилась ко мне женщина, немолодая, явно уставшая от жизни: мол, не могли бы помочь, несколько дней не ела и вообще – как жить дальше, ума не приложу. Говор её, грамотная речь выдавали в ней человека образованного. И так оно было. Жили семьёй в посёлке. Случился пожар, который полностью уничтожил дом. В этом же пожаре погиб глава семьи. Снимали с сыном жильё в городе, так как в родном посёлке нельзя было найти работу. Сама стала часто болеть, сын в результате несчастного случая оказался временно нетрудоспособным, платить за съёмное жильё стало нечем, да ещё и документы пропали. Пока мы беседовали, к воротам монастыря подъехал батюшка. Людмила – так её звали – поспешила к нему. Я заволновалась: зачем она к нему, как бы батюшка не осерчал – ведь от Людмилы конкретно пахло перегаром. Но он, на удивление, выслушав её, что-то сказал, явно доброжелательно, достал из кармана деньги, отдал ей. И она ушла. А через некоторое время мы опять встретились. Приехали с сёстрами милосердия в социальный приют для бездомных, а Людмила там живёт. Стали видеться регулярно, поскольку посещение приюта в то время было моим послушанием. Мы привозили здешним обитателям одежду, продукты, туалетные принадлежности, лекарства, кому нужно – делали перевязки, помогали помыться и т. д. Вскоре Людмила разболелась, стала беспомощна. Ухаживал за ней её сын, живущий здесь же, рядом. Очень внимательно, на удивление терпеливо, с любовью. Навещала и живущая в институтском общежитии дочь. Как-то мы разговорились, зашла речь о детях, и она рассказала такую историю.
– У меня врождённый порок сердца. Что мне нельзя рожать, мне внушали с детских лет. Но вышла замуж, забеременела. «Что вы, вам нельзя рожать!» – сказали врачи. И я сделала аборт. Через некоторое время снова… Но однажды я сказала сама себе: будь что будет, пусть я умру, но больше абортов делать не стану. И родила. Мальчика. И ничего. Через семь лет родила ещё. Девочку. И чувствовала себя прекрасно. И жили мы хорошо. И детки были хорошие, умные. Но зачем же я убила тех?! А через неделю Людмила умерла. В последние часы её жизни и сын, и дочь были рядом с ней. Дочь позвонила сёстрам милосердия: «Маме очень плохо». Была почти ночь. Но как-то очень легко и быстро нашёлся священник, который поехал, принял исповедь и причастил Людмилу Святых Христовых Таин.
Наталья ВАСИЛЬЕВА,
сестра Марфо-Мариинского сестричества
милосердия.