Купив полдома в меловом городе за 55 000 старых рублей, семья Тамары переехала туда знойным летом 1960 года. Даже в Печоре в дни перед отъездом температура достигала тридцати градусов, а на юге до конца июля она в полдень не спускалась ниже этой отметки. Ни Севе, ни Тирману не была привычна такая жара. Мальчик переносил легче, бегая днём в одних трусах.
Интересно, что эти строки пишутся почти при такой же жаре, облегчая вхождение в образы, а творчество физически превращая в пытку. Но продолжим повествование вопреки умственному мазохизму.
Дом стоял на углу. За двумя южными окнами "красовался" пологий склон крупного ветвистого оврага. Низ оврага со стороны меловой горы уже наполовину был засыпан отходами добычи, постоянно прибывающими с мелоизвесткового завода. Ещё свободные три ветви яра служили детворе прекрасными местами для игр, но в это лето мальчики предпочитали купание в Донце за меловой горой или в пруде на территории ОСХВ - областной сельскохозяйственной выставки, пустовавшей до середины августа.
В первый день, свободный от ремонтных работ, Сева пошёл с новыми друзьями на выставку. От пересечения улиц Мичурина и Попова начинался тёмный мягкий асфальт. Пока мальчики пропускали самосвалы, горячий асфальт утопал под ногами и запечатлел следы сандалий и босоножек.
Территория ОСХВ была заполнена лиственными деревьями и полянами с деревянными одноэтажными павильонами на них, преимущественно голубого и синего цвета. Пруд почти двадцатиметрового радиуса у границы с городским парком имел форму квадрата с закруглёнными углами. За дальним его краем высилось раскидистое дерево неизвестного северянину вида. Часть ветвей нависала над водой. Старшие мальчики прыгали с них в воду. Вода напоминала парное молоко, но отнюдь не грязно-жёлтым цветом от взболтанной смеси глины и песка.
Сева плескался возле ближнего берега с пологим дном, безуспешно пытался держаться на воде. Плыть удавалось только стилем "топорик", при первом же взмахе исчезая под водой...
В следующий свободный день мальчик отправился к пруду один - новые знакомые раньше ушли на речку. Детвора дошкольного и младшего школьного возраста играла в "щучки". Два мальчика явно старше Севы прыгали с дерева в воду "солдатиком", иногда "ласточкой".
Сева присоединился к игравшим в воде. Дно здесь было преимущественно песчаное, что позволяло маневрировать и уворачиваться от "щучки". Вскоре Сева утомился и решил отдохнуть, стоя на такой глубине, где вода достигала до его рта. Очередная семилетняя "щучка" направилась к нему. Сева отступил на шаг и встал на цыпочки, надеясь, что хищник не сможет до него дойти, но мальчишка подпрыгнул, подплыл и толкнул жертву в плечо. Теперь Севе предстояло стать "щучкой". Он, потеряв равновесие, попытался встать на ноги и оттолкнуться в сторону ближнего берега. Ноги не почувствовали дно. Мальчик испуганно забарахтался, безуспешно стараясь выбраться на поверхность. Через сколько-то секунд сквозь плеск воды послышался детский смех. Сева продолжил молотить воду. Только две мысли терзали мозг: "не вдохнуть бы воду" и "если детвора попытается меня вытащить, не ухватиться бы за кого-нибудь, как обезумевший утопающий". Ещё через много секунд смех сменился испуганными криками. Потом показалось, что справа по берегу быстро прошлёпали мокрые босые ноги. Мальцы замолкли.
Интуитивно почувствовав, что кто-то приближается, Сева прекратил барахтание, открыл глаза, сквозь мутную воду увидел два силуэта и вывел на поверхность левую руку со сжатым кулаком. Спасатель ухватил её. Сева поднял правую - её подхватил второй. Утопающий почувствовал, как его тащат к берегу. Голова оказалась над водой, и он часто задышал.
- Ноги не держат, - просипел несчастный на мелководье.
Его подхватили подмышки два мальчика, ещё недавно прыгавшие с дерева. За полосой песка спасатели положили несостоявшегося утопленника спиной на траву. Отдышавшись, Сева рассказал, что семья приехала совсем недавно из Печоры, где не было ни малейшей возможности учиться плаванию.
- Не повезло тебе, - сочувственно сказал один из пареньков. - Здесь хотели что-то строить, вырыли котлован, а там, где ты провалился, ещё глубокую яму. В такую же яму мы прыгаем с верхних веток.
Восстановив силы, Сева сполоснулся и отправился домой; больше у пруда не появлялся, хоть поблизости нередко вечерами с крыш павильонов смотрел фильмы в летнем кинотеатре - это намного безопаснее. Первой в его памяти осталась фантастика "Как я был спутником Солнца", а самым впечатляющим фильмом - двухсерийные "Крестоносцы" (по роману Генрика Сенкевича).