Авария, дочь не мента

Знайте, что за каждого, по воле матери
не рожденного младенца, те, другие,
которых она родит на "радость" себе,
воздадут ей скорбями, болезнями,
тугой душевной. Это закон.
Иоанн (Крестьянкин)

"Что ж ты за Авария, дочь мента"? Имя у меня такое же, как у героини фильма, а вот родители не имеют отношения к полиции. Родители хотели ребёнка, но не меня. Проекты должны быть неживые, минимум немыслящие, которым всё равно, что из них пытаются слепить. Собаке достаточно игрушки, миски и воли хозяина. Но дети - не собаки.

Я родилась в один день со своим двоюродным братом Мишей. Кроме нас никого не рожали. За исключением планов на наши жизни. Планы эти появились задолго до нашего рождения. Мама с тётей решили соревноваться успехами детей. У меня заданный путь был прямой, как линейка. Карьера балерины. Поступление в престижную балетную школу. Она была рядом, маме предложили отдать в интернат для пущей строгости, но она сказала, что сама обеспечит ежовые рукавицы.

Этот Марлезонский балет начался с раннего детства. Помню, как моему телу придавали самое неестественное положение. Я плакала от боли, а мне говорили, что потом за это спасибо скажу. А ещё эти кружки. Хотя про меня логичнее было бы сказать "прямоугольники", поскольку заполняют всё время.

Снята куча грустных роликов о том, как ребёнку не хватает родительского внимания. Но на деле куда хуже его передоз. Если не хватает, можно добрать у других людей - друзья, учителя, соседи. Можно увлечься чем-нибудь. Но если ты проект и воплощение родительских надежд, ты живёшь как мышь в лаборатории. Каждое действие оценивается. Экзамен - это стресс? А как насчёт постоянного домашнего экзамена? Как встала с постели, как прошла по комнате. И постоянные замечания: "покороче шаг", "медленнее". За едой так вообще: "не верти головой", "не чавкай". Как надоевшее радио. Ещё путали еду и конструктор: неудобная еда, из которой руками надо выбирать кости. Даже суп с костлявой рыбой. Вытаскиваешь колючки, как Винни Пух в мультике. Вообще, создавать себе искусственные проблемы считалось чем-то героическим, а при моём желании делать проще начинались призывы к совести. Носишь неудобную одежду - молодец, удобную - лентяйка. Всё без карманов, узкое…

Мама… Вроде всё правильно, но что-то не то. "Мама - это святое, самый близкий человек"… Но почему у меня с ней не тёплые отношения? Холодная, колючая. "Почему ты не можешь быть хорошей девочкой?" - часто повторяла она. А вот почему-то не могу. Словно кто-то стоит между нами. Я не могу доверять маме. Она судья, экзаменатор, но не близкий человек. Рассказывали, как я маленькая плакала именно рядом с мамой. Что-то не то, что-то не так, какая-то подсознательная тревога. Почему-то не могу я быть хорошей, не стремлюсь её радовать даже в самом-самом для этого подходящем возрасте - дошкольном, когда старательно рисуют и лепят подарок любимой маме.

Папа в моей жизни сводился к совместному проживанию, деньгам и восхищением успехами. Он никогда не оспаривал мамины распоряжения насчёт меня.

Меня готовили к балетному училищу, которое с пятого класса, а пока я должна была идти первый раз в первый класс. Конечно, от меня ждали обязательно первенства. Иначе зачем были все эти кружки всестороннего развития? Летом я не могла нормально купаться, мешала "мамина гордость" - коса до пояса. Каждый раз после купания заставляли мыть голову. Надо мной смеялись как над маменькиной дочкой. Промыть всё, потом обязательная сушка феном и сложное плетение. Маме так нравилось! Но почему она не плела себе? Всё лето я героически терпела. А потом наступило тридцать первое августа, и мама сказала, что завтра надо вставать в пять утра, чтобы успеть заплести. Опять! Жизни нет от этих от этих длинных волос. Все легли спать, я пошла на кухню, взяла ножницы. Разом не прорезать, разделила на четыре части. Собрала волосы в пакет, ведь можно продать.

Утром будильником был мамин крик. Потом были слёзы. Мама говорила, что я испортила красоту, за меня ей стыдно. Что так переживать из-за чужих волос? Не ей же постригла! У меня дети смогут хоть налысо бриться, не понравится - заново всё отрастёт. Оказалось - мама хотела сделать фото меня с косой и подписать "Волосы - это наша гордость". Волосы - гордость? Серьёзно? Эти, как и ногти, выросты кожи? Хотя с ногтями так же. Наклеивают себе цветные кошачьи когти, а зачем? На деревья лазить или мышей ловить? Если так хотелось фото, можно было и сказать об этом.

Какой старательной я была в первом классе! Первое сентября в первом классе - в какой-то степени праздник иллюзий. Ещё нет ничего: ни двоек, ни пятёрок. Все одинаково нарядные, читают стихи, как будут учиться на "отлично". В этот торжественный момент так и видишь всех ответственными и старательными, в таких же белых рубашках каждый день, с такими же горящими глазами бегущих в школу. В этот момент все равны. А потом, с начала учёбы, начинается и разрыв. Кто-то бегло читает, а кто-то еле знает буквы. У кого-то палочки образцовые, у кого-то размашистые и кривые. Уже с началом учёбы можно определить, кто как будет учиться все последующие годы. Но это верно лишь наполовину. В школьном марафоне, как и в обычном, отстающие могут обгонять. Обычно это случается в пятом классе: старая репутация уже ушла, нет прежних любимчиков и наоборот, и с запоминания акцент смещается на мышление. Зубрилки уже так не справляются, вперёд вырываются мыслящие. Вундеркинды первого класса сначала не вникают в программу, а потом домашний запас кончается. Но самолюбие-то выросло, увы.

На старт, внимание, марш! Как сейчас говорят взрослые, к вузу надо готовить ребёнка с первого класса. Тесты профориентации чуть не в детском саду. Папки достижений, сравнение с другими. Быть просто ребёнком, учиться в школе, гулять, играть уже нельзя. Время же уходит! Как нигде не занимается? Спорт, робототехника, иностранный, а лучше два. Но мало кто понимает, что это всё ребёнок воспринимает не умом. Я делю обучаемость на детскую и взрослую. Детская - это желание быть хорошим, нравиться родителям. В это естественное желание пихают как можно больше нагрузки, и ребёнок теряет предел. Ему тяжело, но он не осознаёт, почему. При таком обучении задействована механическая память - тупая зубрёжка. Взрослая обучаемость - наоборот, только добровольная, на собственном желании что-то знать. Там человек стремится к конкретной цели, не будет браться за ненужное. И память через понимание, поэтому долговременная. Но на взрослой ребёнок не будет, как дрессированная собачка, выполнять родительские хотелки, им не похвастаешься.

Почему нельзя без гонки? Просто учиться, гулять и читать. Перепробовать все занятия. Научился плавать, этого достаточно, разряд не нужен - можно пойти порисовать. Нет, любое увлечение пытаются превратить в профессию. Всё, обратного пути нет. Скоро окончание школы, понимаешь, что хочешь заниматься совсем другим, а нельзя. "В тебя столько вложено"!

Почему все конкуренты? Почему надо сражаться с такими же, как ты? Сегодня Вася лучше написал контрольную, завтра я. И что? В советской школе не драматизировали. Хватит накручивать детей! Лечите нервы, а не страхи свои втюхивайте.

Помню комиссию в балетную школу. Сначала артистизм, потом здоровье: в армии служит больше людей, чем танцует. Отбирают здоровых, чтобы из них сделать больных. Я прошла все туры. Зачем? В отличие от других девочек, я не грезила розовой пачкой и овациями. Я знала, что такое балет. Никакая красота не оправдывается страданиями. Торжественная музыка пытается заглушить крики девочек, отданных в этот ад амбициозными мамами. Быть родителями успешного ребёнка куда проще, чем самим реализовывать свои мечты. Самим-то не страдать! Это у ребёнка диета, это ему надо вызубрить множество иностранных слов. А мама с папой дружно сидят у компьютера после офиса, читают всякую ерунду, на столе чай и чипсы. Помню, в гостях у тёти с тоской смотрела, как Миша ест картошку с мясом, а потом стали резать торт. "Ей нельзя, она танцует, она же в платье не влезет". Кто-нибудь спросил меня, хочу ли я танцевать? Я пыталась объяснить, но натыкалась на неизменное "ты ничего не понимаешь, зато потом спасибо скажешь". Свою еду проносить на территорию балетной школы запрещено! Быть худой - самое главное. Голод заставал на уроках, не давал уснуть ночью. Я ложилась на живот и подкладывала под себя руки. Я оставалась там на пятидневку и только в выходные могла быть дома. Время тянулось, как резина. Какая из меня звезда балета? Это не моё, я не собираюсь. Шесть лет срок мотать. За что? Как отсюда вырваться?

Декабрь. Моё любимое время. Снегу сколько выпало! Мягкие сугробы, искрящиеся при луне, зимние восходы и закаты. Всё это дразнит меня, пленницу балетной школы. Опять классика! И опять Майя Ивановна. Она отмороженная на всю голову. Не "слегка постукивает палочкой при ошибке", как мне рассказывали дома, а больно избивает. Ещё важная часть её "воспитания" - рассказы, какие коряги те, кто не учится балету, это второй сорт, в котором скоро окажутся (назывались имена). Забрасывать последнюю по успеваемости бумажками, скандируя "уродина" (всех заставляла), после взвешивания самая лёгкая прикалывала самой тяжёлой значок со свиньёй. Сегодня тренировка проходила под аккомпанемент на тему "какая Юлька толстая". А в балете толстая - это та, которая ближе к человеку, чем к палке. Я отставала от Юльки совсем чуть-чуть, поскольку у меня был план. Несколько порок и родительский дикий крик пережить можно, люди и не такое переносили ради свободы. Или оставаться здесь, мучиться целых шесть лет, чтобы стоять третьим лебедем в пятом ряду за малюсенькую зарплату или же потерять год после, навёрстывая школьную программу, преподаваемую здесь в стиле "эта кукла ещё и говорить умеет".

Прекрасный зимний закат, месяц взошёл. Всё так и манило, а я здесь страдаю. Майя Ивановна взяла плётку и стала гонять нас по залу. Мол, не такие худые, как на заре её карьеры. И всё-то мы не так делаем. Тут Юлька упала в голодный обморок. Она ещё нам говорила, что сама мечтает быть балериной. Вот буквально сегодня, перед самым этим уроком. Видимо, морит себя голодом уже давно. Майя Ивановна и споткнулась через Юльку. И тут я не сдержалась:
- С мужем своим так играйте, а не над детьми издевайтесь.
- Что-о-о?! Да ты знаешь, кто такая Майя Плисецкая?!
- Она тут при чём?
- Она это заповедовала!
- Кстати, нехорошая женщина была. Ненавидела страну, которая её вырастила, восхищалась Геббельсом. Своего ребёнка убила ради года порхания на сцене! Скользкая, ненадёжная, ценила свой комфорт выше чужой жизни. Я бы с ней в разведку не пошла.
Тут она с безумными глазами взяла тяжёлую колонку и побежала ко мне… сзади только окно…

Второй этаж - всё-таки высоко. Темнеет. Жуткий холод обжигает. И нестерпимая боль в левой ноге.

Мама первым делом стала кричать на меня. Оказалось, я сломала ногу, да так, что больше не смогу продолжать балетную карьеру (которая еле началась). Ходить нормально смогу, бегать, прыгать, даже в космос лететь и границу охранять, а вот мир фуэте для меня теперь закрыт навсегда. А родители так мечтали, так надеялись. Что ж, это их мечты, а не мои.
- Ты что вообще натворила?! Всё, будущее закрыто. Ты уже не станешь балериной. А что ты сказала на том уроке классики? Это же позор!
- Позор, что я знаю о существовании ролевых игр?
- И не только…
В больнице кормили досыта и не унижали. Приходит мама - начинаются нотации:
- Ты в курсе, что после твоей выходки половину класса родители забрали?
- И что в этом плохого?
- Ты педагога с какой стороны выставила!
- Я не заставляла её нас бить и унижать.
- Ладно сама, ты скольким одноклассницам испортила карьеру! Родители решили, что это не школа, а концлагерь.
- Правильно решили.
- Ну и девчонка! Да по тебе колония плачет!
- Там хоть нормально кормят и учат.
- Педагога так выставить!
- Это не педагог. Это истеричка.
- Ты понимаешь, что без боли балета не бывает. Если вдруг всем дать права, то искусство умрёт.
- Мне не жалко искусство, построенное на чужих слезах. Я станцую на его похоронах.

Девочки, вы свободны. Живите. Развивайтесь, читайте книги, гуляйте. Едите, что хотите, как хотите, одевайтесь. Будьте хозяйками своей жизни, а не несчастными забитыми рабынями. Найдёте нормальную профессию, где не надо голодать, где не бьют. Потом встретите любовь, родите детей. Вы нормальные.

Позже я узнала, что Майю Ивановну уволили. Но я не особо радуюсь. На смену придёт такая же. И так будет, пока жива эта индустрия жестокости. Туда берут в детстве ещё и потому, что редкий-редкий взрослый туда пойдёт, ведь он знает правду. Даже такая взрослая мотивация, как большая зарплата, только в том редком случае, если стать примой серьёзного театра. А так романтический образ, розовые очки и всё. Родители отдали. Куда деваться одиннадцатилетней девочке? Балетная школа - закрытая структура, обсуждать учебный процесс где-либо запрещено.

Как только я вернулась домой, пришла пора репетиторов. Много репетиторов, домашние задания. Начался период новой родительской мечты.

Первое сентября. Языковая гимназия в двух часах езды от дома. Я объясняла родителям, что у меня нет ни способностей, ни желания там учиться, что возле дома лучше. Вступительное тестирование я написала честно плохо, поскольку это был высокий уровень, а скакание галопом по Европам на разных языках смешалось в кашу. Ветер, дикий холод, надевать что-либо кроме формы категорически запрещалось. Ах да, форма. Юбка моментально мнётся, пиджак колючий, туфли неустойчивые и скользят. Занудная речь, дорогие машины родителей. И унылые лица школьников. Даже первоклашки уже поняли, что их ждёт.

Второе сентября, пятница. В семь выходить из дома, занятия начинаются с девяти. Два часа в машине идёт воспитательная долбёжка на тему "не опозорить семью". С утра настроение испорчено. Дождь, скользко на мокрой дорожке. Как же холодно в школе! "Сними кофту, у нас форма одежды". Брр!  Что? И английский, и немецкий, и французский? Допустим, тем, кто талантливый, ещё можно. Но я не талантливая! Юбка колется. Ещё только первый урок.

Звонок с седьмого урока. А факультативы? Вот уже семь часов, развитие закончилось, пора домой. Девять вечера, дома я освобождаюсь от неудобной формы. Пятки болят от каблуков - "приучения ко взрослой жизни". Я собралась поесть. Потом я стала раздеваться, чтобы лечь. "Тебе что, ничего не задали сегодня?" - услышала я над собой мамин голос. Задали, и много! Четыре предмета совпадают с завтрашним расписанием. Три иностранных и математика. Шесть заданий по шесть пунктов в каждом - это математика. Раскрыть скобки в грамматических заданиях. Какая форма глагола больше подходит? Только к двум часам ночи я закончила. Точка. Пора спать. Будильник сработает через три часа пятьдесят пять минут.

Миша тоже учится здесь, но с первого класса, я в "а", он в "б". Мои родители так обрадовались: класс "а" принято считать более сильным. Мне его постоянно ставят в пример. Просто пай-мальчик какой-то. Вчера тётя жаловалась: Миша такой примерный, что ни разу не падал, не получал травмы, нечего собирать в медкарту для военкомата, хоть бы разок головой ушибся.

Я не против гимназии. Я за все прекрасные углублённые школы - математические, лингвистические, гуманитарные, химбио. Но для тех, кто может. Смысл пихать человека туда, где он не справляется? А ведь я занимаю чужое место.  Мой ровесник сейчас в обычной школе сидит и мечтает сюда поступить. Репетиторы сказали, что потенциала в языках у меня нет, хорошие оценки в рамках общего развития можно получить, но на этом всё. Честно сказали, а то ведь могли внушать, что я гений, лишь бы заработать побольше. А сколько тех, кто действительно хочет работать по профессии, не может поступить на бюджет из-за тех, кто оттуда вылетит из-за банального кризиса мотивации. Что-то мне за Мишу тревожно. Боюсь, что он когда-нибудь сломается.

Суббота - не выходной. Это же гимназия. Семь уроков, как положено в шестом классе. Сорок девять уроков в неделю. В обычной школе по шестидневке - тридцать семь. В нормальной, пятидневной - тридцать четыре. Есть предел, дольше которого та или иная работа должна ограничиваться, поскольку не имеет смысла: из-за усталости эффективность снижается. Как дровосек, который не точил топор, чтобы сделать быстрее, а в итоге тупым топором и дольше, и больше устал в итоге. Я пробовала разрубить упавшее дерево, пусть и тонкое, жутко тупым топором, так у меня не получилось, и щепка в глаз попала. Засыпаю на уроке, ибо поздно легла. Когда уже всё закончится, вообще всё? Опять неправильные глаголы. Сосед по парте меня разбудил. Спасибо, но проблему недосыпа так просто не решишь.

Вечер. Домашнее задание по четырнадцати предметам! Даже по физкультуре доклад: графа задания у них пустует, непорядок, видите ли. Я школьные предметы одинаково ненавижу. Не люблю литературу, там опять письменные ответы на вопросы. По истории - выписывать определения в печатную тетрадь. Сочинение по английскому, немецкому и французскому. Все три - на разные темы. По английскому - личное письмо со строгими правилами оформления. Личное, не деловое. Что, серьёзно все англичане и американцы письма родным и близким оформляют строго по линеечке? Если нарушить, то почта не доставит? Проваливаюсь в сон прямо над тетрадями.

Воскресенье, утро. Светит солнце. Я пошла гулять. Возвращаюсь - и меня припечатывают условием: "Пока не сделаешь уроки - никаких тебе развлечений". Куда отправляются ученические проекты в виде дурацких исследований на тему "кто с какой ноги заходит в трамвай"? Хорошо, если в макулатуру, а не просто на свалку. Какие знания я получу, переделав всё это? Почему именно проекты, почему нельзя что-то прочитать дома, а потом прийти и рассказать всему классу? А прописи, пардон, каллиграфия? "Полезно, мозги развивает". Перьевой ручкой, спасибо, хоть не гусиным пером. Я героически выполняла эту бессмыслицу. Восемь вечера. Проваливаюсь в сон.

Началась длиннющая неделя. Говорят, шестидневка полезна тем, что не разрывает процесс учёбы. Но почему не надо разрывать? Может, эта маленькая жизнь на выходных как раз даст ту перезагрузку, которая позволит соскучиться по школе хоть чуть-чуть, чтобы не было тошно уже с понедельника? Я героически делала всё. Кто я? Ученица. Я делаю уроки, я хорошая. Когда уже каникулы? Сколько ещё ждать. Я стала зачёркивать дни, как заключённая. Неделя прошла, наступил снова день домашки - воскресенье, мой единственный формальный выходной.

В этот раз меня тоже не захотели слушать. Общаться с родителями невозможно. Я пыталась им сказать, что мне что-то не нравится, но никакой обратной связи, кроме нотаций. Что с балетной школой, что с гимназией: я старалась, объясняла им, что у меня другие планы на жизнь, что мне нравится другое, а выбранная ими стезя для меня тупиковый путь. Но я разговаривала как со стеной. У них есть прокрустово ложе, в которое меня старательно запихивали. Не получается? Надо сильнее давить. Стерпится-слюбится, как говорится. Я читала очень страшную историю. Нет, там не было убийств. Там мальчик хотел стать роботом. Потому что родители постарались ему объяснить, что он живой никому не нужен и не интересен. Он мечтал стать улучшенным ребёнком из другой истории, где научились производить детей по заказу родителей. Детей, которые были полностью послушны родителям, живое воплощение всех родительских желаний. На все занятия ходили с удовольствием, за всё благодарили, дружили с такими же правильными. Вырастая, они оставались привязанными к родителям, никакого переходного возраста, в средних классах их можно было отличить по ровным хорошим оценкам. Но без родителей у них не было смысла жизни. Они не могли создавать семьи, не могли размножаться. Обслужить себя и работать могли, но если надоели родителям - их вселенная лишалась своего центра. Представляю ужасную депрессию человека, лишённого смысла жизни. Это обычные люди пусть иногда с огромным трудом, но начинают заново, потеряв всё. А это не люди. Мне иногда хочется улучшенного брата или сестру, чтобы от меня отстали, но ведь это будет не человек. Это механическое существо без души. Мои родители потеряют смысл жизни в виде меня. Я и это ожидание не исполню. Постараюсь вылететь из гимназии как можно раньше, пусть на моё место возьмут того, кто действительно хочет. Думаю, меня приняли за взятку.

Может, наш Миша - улучшенный? Или первый вариант? Мне страшно смотреть на него. Мне кажется, он даже ест вообще без удовольствия, просто потому, что надо. Речь монотонная, движения механические. Миша не знает ни одной песни. Я дома пою под настроение, а он говорит, что это не входит в круг его будущего. Он даже не гуляет для удовольствия, только транзит до мест обязательного развития. Книги читает строго по программе, выше нормы в руки не возьмёт. Что ему вообще нравится? Думаю, он родился всё-таки живым, радующимся и огорчающимся. Когда он стал таким? Куда дели мальчика? Это Электроник наоборот. А сколько детей застревает в выборе "я живой или я робот"! В психологическую поддержку пишут "не хочу жить, потому что не оправдал родительские ожидания". Бедные дети, подростки! Они не джинны из лампы и не золотые рыбки и не обязаны воплощать чужие мечты.

Как пройти второй уровень квеста "Освободись от родительских желаний"? Я просто перестала делать уроки. Другой способ пока не могла придумать. Думаю, родители отошли от балета (хоть и попрекают иногда) лишь потому, что их ум заняла гимназия. Сама зависимость никуда не делась. Как ещё объяснить людям, что ребёнок - не их собственность? Это не тупое упрямство. Ну не вижу я себя лингвистом! Я объективно не тяну программу. Но родители дадут ещё денег, и место останется занятым. Ну буду я послушной девочкой, буду дальше там учиться. И? Еле-еле тройки, в голове каша, как зомби от домашек и недосыпа. Выйду после одиннадцатого класса, а куда? В лингвистический вуз, где начинай сначала? А потом? Это не праздные вопросы. Остаться, потому что это блестящее классическое образование? Приёмной комиссии чихать, из какой школы аттестат. Я упускаю прекрасную возможность, потом пожалею? А если упускает возможность тот, кто из-за меня не поступил? А я упускаю возможность действительно определиться в жизни. Читать, общаться. Здоровье не посадить, выспаться нормально. Надо действовать. Через боль, через возможное наказание. А то один день испугаюсь, потом второй. Зона комфорта затягивает. Не успею оглянуться, как окажусь выпускницей. Я сказала, что мне задали прочитать книгу для сочинения, стала читать, что я хотела, и в десять сладко уснула.

Утром я взяла с собой спортивную форму, хотя физкультуры в этот день не было. Перед уроками я зашла в спортивную раздевалку и переоделась.
- Жаворонкова! Что это такое? Ты почему пришла на урок в спортивном костюме?
- Мне неудобно в школьной форме, я так плохо себя чувствую и хуже соображаю.
- Школьная форма настраивает на рабочий лад, а у тебя с ним и так плохо. Ты последняя в рейтинге успеваемости.
Учительница подвела меня к экрану, на котором каждую неделю электронный дневник выводил рейтинг в классе по оценкам.
- Так мы проиграем классу "б", он к нам приближается, смотри. Кстати, покажи мне домашнее задание.

Я открыла тетрадь. Там была только классная работа.
- Почему не сделала домашнюю работу?!
- Я живу далеко, два часа ехать. А ещё факультативы. Уроки, допы и дорога. Дома в девять. Мне жить некогда. Я не могу справиться.
- Тогда зачем поступала в школу для умных?
- Я не сама, родители.
Потом отправила меня переодеваться. Я отказывалась, говоря, что мне неуютно. Меня выставили в коридор, и я весь оставшийся урок читала книгу. На английском я всё решила в уме. Мне англичанка даже хотела ставить четвёрку, запросила тетрадь, где тоже не было сделано. В итоге двойка. В этой гимназии, куда стремятся попасть, учёба навылет. Как в престижном вузе студенты-платники с нетерпением ждут, когда бюджетника отчислят. Когда я вернусь в нормальную школу рядом с домом, где была в началке? Там пятидневка и всего один иностранный язык. Правда, тогда надо будет думать, как отбиться от репетиторов, но сейчас надо освободить место другому ученику.

Вечером мама грубо взяла меня за руку:
- Мерзавка, пошли домой.
- Что? - только успела сказать я.
Мне прилетела сначала пощёчина, потом подзатыльник.

Дома:
- Делай уроки. Вот при мне, сейчас же! Пока не сделаешь, из-за стола не встанешь, и я спать не лягу.
- А на работу?
- Не твоего ума дело, я сама решу. Как неаккуратно пишешь! А оформление по математике? Нет, ты пиши полностью "пусть икс - это задуманное число"…
Новый рекорд - полчетвёртого. Ночи или утра? Мама всё-таки досидела. И спортивный костюм спрятала. Я просто разревелась на первом же уроке. От бессилия, от сознания, что я никто, что мне всё это надоело. Приехав домой, услышала телефонный разговор.

"Представляешь, какой кошмар. Это позорище! Моя что вытворила сегодня. Нет, ты только представь. Внаглую не сделала домашнее задание. Мне из школы звонили. Саботирует школьную форму, открыто говорит, что не хочет учиться. Мне страшно идти на родительское собрание. Там родители вундеркиндов. А мне будут, как девочке, выговаривать, почему у меня ребёнок такой. Я не хочу краснеть. Вчера жутко хотела спать, но ведь пришлось следить, чтобы эта балбеска все уроки сделала до конца. В полчетвёртого легла. На работе уснула, хорошо, начальника не было. А вот у Танюхи Мишенька просто золотой! Впитывает знания, как губка, и не спорит со старшими. Никаких подростковых кризисов, как вещают психолухи. Ровное поступательное развитие".

А я старалась дальше. Я не хотела никого обижать. Понятно, что мама не будет всё время сидеть со мной, спать же надо. Интернет у меня отняли, но я раньше жила без него. Я пошла в школьную библиотеку. "Преступление и наказание" нельзя. Возрастное ограничение. Это может ранить детскую психику и нарушить учёбу. Дети не должны такое читать, только с шестнадцати лет. Как это задолбало! Постоянная забота о детской психике. Только вот учебные субботы, всё новые предметы и внеурочки почему-то архиполезны. Пихать через силу манную кашу голого и абстрактного академизма - это забота о детях. А рассказать о жизни нельзя. Скоро только "Колобка" оставят. Что самое интересное: всё, на что приклеен ярлык "молодёжное", получает индульгенцию. В школе в рамках очередного мероприятия провели зарядку под музыку. Это не музыка, а тошнотворный сумбур. Противно вязнет в голове. Значит, читать в книге, что Соня Мармеладова торговала собой, категорически нельзя, а слушать в песне про "тёлок", которых надо "снять" - самое то. Я догадываюсь, почему несмотря на реформы образования дети не становятся умнее. С одной стороны - заумь в учебниках, которую не переваривают и отбывают как наказание. С другой - место серьёзных взрослых песен занимают молодёжные, которые словно соревнование открыли по безнравственности. Либо "в лесу родилась ёлочка" в детском саду, либо гадкая музыка. Разумное, доброе, вечное ни в книжке не прочитаешь, ни послушаешь на досуге.

Как чёрная туча, надвигалось родительское собрание. Одноклассники трепетали, даже отличники, один даже плакал. Куда спрятаться? Решила лечь спать к маминому возвращению. Конец сентября, темнеет уже рано. Задремала. Страшно. Стал сниться класс и сидящие за партами родители.

Тут я проснулась оттого, что мама изо всех сил меня дёрнула за руку:
- Тварь!
- Я сплю…
- Спит она! Отчислили тебя, понимаешь? За твою лень! Не хочет она учиться в хорошей школе! Хочешь в обычный отстойник с деградантами? Эта школа и так не по прописке, тебя взяли по милости и взятке. Ты так меня подвела. Что я другим скажу теперь?
- Я с самого начала говорила, что не это не моё. И репетиторы сказали, и тест плохой.
- Ты ничего не понимаешь! Мы с папой мечтали, чтобы ты там училась. Ты ещё глупая, не понимаешь, что тебе нужно в жизни.
- Я объективно не тянула программу.
- Объективно? Думаешь, мать не знает лучше?

Ох, и влетело мне тогда! Больно было. На следующий день я в школу не пошла. Стала сидеть дома под заданиями. А потом пошла в ту самую обычную дворовую школу, откуда начинала свой путь. Состав класса старый, но кто-то и новый пришёл. Рабочая атмосфера, милые учителя. Никаких рейтингов.

Тот редкий случай, когда папа спросил обо мне:
- Каких репетиторов ей наймём?
- Да ты знаешь, она, если не захочет, не будет заниматься, деньги на ветер. Поэтому пусть учится на положительные оценки, а в свободное время делает, что хочет, потом уже куда поступит, туда поступит.
А почему сразу так нельзя было? Наконец-то до них дошло. Мне перестали напоминать про уроки. Я жадно полезла в Интернет. Сказали, про уроки не будут напоминать? Отлично.

Суббота. Законный выходной. Можно пожить. Свобода! Я села читать статьи о психологии. Меня это привлекает, мне по-настоящему интересно. "В Сети зависаешь, деградируешь", - слышно ворчание. Пусть. Самих-то не мучили развитием. Или мучили, но это не значит, что надо продолжать. Почитать, погулять спокойно. Вот это домашнее задание мне не нужно. А сверх школьной программы буду читать.

Теперь мама вычитала, что у меня черты лица не такие, ей хотелось бы аристократические. Мол, надо расширить глаза и убрать раскось. Привела к знакомому челюстно-лицевому хирургу. Он осмотрел меня и сказал:
- Ребёнок здоров.
- Я хотела бы внешность исправить, - вступила мама.
- Всё в порядке, можете идти домой.
- Да я не о здоровье. Почему отказываете? Вон у Савельева сыну сделали.
- Там мальчик болел! А вам надо разум переделывать, а не здорового ребёнка! Ни один другой хирург такой дурью не мается! Вы видели кардиолога, который меняет форму сердца на модную в этом сезоне? А укладку кишок по фасону делают? Идите. И не вбивайте комплексы дочери.

День рождения у меня в середине октября, шестнадцатого числа. Мама говорит, что это строгое время, когда ходят в школу, когда ни снег, ни солнце не мешает сосредоточиться на получении новых знаний, привыкание к учёбе закончилось, даже слово "октябрь" звучит строго. Раньше родители радовались, что на праздники мне не надо ничего дарить, просто перечисляли все мои косяки: не сделала домашнее задание, испачкала одежду. Нормально вообще отменить традицию обязательных подарков. Праздник не должен становиться обузой. Нормально, когда на праздник просто вместе проводят время без ярких коробок по взвинченным ценам и десятка сложных блюд на столе. Но когда подарки всё-таки принято дарить, но только хорошему ребёнку, которым является всё время кто-то другой, это обидно.

Я была собой. Наконец-то я увидела двор и окрестности. После школы я гуляла, сентябрь, похожий на лето, с ещё не коротким днём, это позволял. Погода стояла солнечная, ветер шумел, осыпая золотистые листья, зелёная трава всё больше ими покрывалась. Я читала всё, к чему у меня вспыхивал интерес. Это был счастливый год. Я любовалась живыми пейзажами, а не мёртвыми картинами в кружке развития. Осенью облетели листья, полили дожди. Я больше читала дома. В октябре-ноябре листья облетели, но солнце проглядывало, я ходила по просторам, по дорожкам среди тёмно-коричневой с проблесками зелёных листьев заиндевевшей травы. Зима. Пушистые сугробы, прогулки под заснеженными деревьями сразу после школы. А рассветы и закаты! Это утреннее зеленеющее небо, звёзды на северо-западе. В такие дни я могла гулять сначала утром, потом днём с полудня и до конца гражданских сумерек. Бескрайние заснеженные поляны искрились, голубые тени, скрип снега. Рано появлялась высокая луна, ясное звёздное небо. Потом настоящая весна. Март - зима с удлинённым световым днём, солнце садится позже. Потом равноденствие и климатическая весна, день прибавляется стремительно. Апрель, всё тает, в шесть вечера светло, в семь светло. Трава пробивается, деревья в зелёном тумане. Скоро праздники.

Я много читала. Мне было интересно, как люди себя ведут и почему. Нравятся каналы психологов, учителей, репетиторов. Книги по школьной программе, из дополнительного списка. Я поняла: стану психологом. Но каким? С направлением ещё не определилась.

Особенно мне понравилось на сайте "К истине" про буддизм, индуизм и вегетарианство. Оказывается, индуизм куда опаснее, чем я думала. Думала, что йога - это польза здоровью в ущерб душе, оказалось, что и телу вред. Медитация - не отдых и не дремота, а ворота для зла. Эта практика перекачивает дофамин, делая человека наркоманом: наступает привыкание, а в обычной жизни - лютая депрессия. Вегетарианство для людей неестественно, вызывает истощение. Человек, забивший на все способы оздоровления, если просто не пьёт и не курит, живёт дольше. А экопоселения! Это настоящий откат назад. На ценных сельскохозяйственных землях ничего не производится или производится допотопными методами, в час по чайной ложке. Отсутствие медицины, домашние роды, отстающие в развитии дети. Ложное образование с буквицей и задорновской этимологией. Сразу видно, что отказ от христианства вызывает откат в каменный век.

Каждый день, в двенадцать часов, можно даже часы сверять, как по Петропавловской пушке, на прогулку выезжала колясочница Варя. Нет, это не ДЦП, не авария и даже не врачебная ошибка. Это была попытка самоубийства. Я помню её ещё здоровой. Тогда, два года назад, я ещё училась в четвёртом классе, а она выпускалась из школы. Экзамены ведь на самом деле судьбу не решают. Это просто проверка знаний в определённой области. Если вдруг что-то пошло не так, то обязательно можно пересдать, пусть даже через год. Или если по выбору, то поискать себя в другом, не стучать в закрытую дверь. Но Варя думала иначе…

Тогда ещё сдавали в своей школе. Пришли нарядные, с цветами. Первый экзамен - математика. Тогда ещё не делили на базу и профиль, и даже самый нематематический выпускник участвовал в конкурсе на педагога или юриста с учётом баллов по математике, что, конечно, несправедливо. Все расселись, получили материалы. Часы учительница принесла из дома, поскольку школьные сломались. Без часов нельзя на экзаменах, олимпиадах и даже контрольных работах. А то как поймёшь, сколько времени прошло и осталось?

Это был первый год ЕГЭ. Организаторы незнакомые. Варя посмотрела на задания и окаменела. Может, порог и перейдёт, но как ей, хорошей девочке, отличнице, на которую так надеется школа, решить слабо? Тогда ещё не было подтверждения медали по ЕГЭ, ей бы вручили аттестат с отличием, и знаний по другим предметам вполне хватило бы для желанной педагогической специальности.

Но так мыслил бы обычный человек, а Варя не была обычной. Как же возложенные надежды? Как жить, если не пятёрка? Тогда же сразу все разлюбят, никто не будет дружить и не полюбит. Она даже не начала решать. Вышла, к удивлению организаторов, сразу же в коридор, повернула ручку окна и стала дёргать. Старая разбухшая рама не сразу поддалась. Пятый этаж. Полёт длиной в несколько секунд, стоивший дороже космического туризма…

Скорая помощь приехала, отодвинув, возможно, того, кто попал в аварию, у кого сердечный приступ - человека, который не выбирал смерть, который хотел жить. Сразу отправили на дорогостоящее длительное лечение. А потом в психушку принудительно. Потом Варю выписали домой. Она не могла ходить, носила подгузники и трудом могла двигать руками. Лёгкое слабоумие, потеря всех учебных достижений, но Варя помнила всё и осознавала безвозвратную утрату. А ведь так глупо!

В воскресный ясный день я прогуливалась во дворе. Солнце светило, дети играли. И вдруг посередине дороги остановилась незнакомая старушка. Упала и слабым голосом простонала:
- Помогите, мне плохо.
Я сразу подошла:
- Что случилось?
- Сердце болит…
- Сейчас вызову скорую помощь, - сказала я.
- Да не надо…
- Нечего скромничать, когда сердечный приступ! - я стала кричать. - А сейчас глубоко вдыхайте и кашляйте.

Бригада приехала быстро, не прошло и десяти минут. Тут старушка опять заскромничала. Пришлось вместо неё рассказывать, как всё плохо. Её забрали, несмотря на все отнекивания.

Но счастье длилось не так долго. Приближался конец шестого класса. Миша выиграл конкурс, и мама сразу вспомнила про соревнование. Где мои успехи? Надо их срочно добыть и предъявить. Мной плотно занялись. "Талантливые дети надежды подают…" А от неталантливых отстаньте, будь добры. Они как-нибудь сами сообразят, как им жить. За год-два до поступления вполне поймут, что сдавать и куда идти.

Девять вечера. Ползаю по ленте новостей в соцсетях. "Завтра ровно в четыре утра я сделаю это…" - гласила запись на стене случайного школьника. И фото вида с крыши высотки. Я залезла на страницу. Грамоты, медали, увлечения, умные цитаты. Безупречные записи, словно это ещё одна школьная тетрадь и ставится оценка за её ведение. Так. Отличник - группа риска. Я позвонила в полицию, назвала данные и сказала, что это может работать группа смерти.

Я немного ошиблась. План был тот самый, но обошлось без групп. Страх упасть с пьедестала успешного ребёнка. За четвёрки его не ругали, никого не ставили. Сам переживал, перфекционист. И даже никаких трудностей не было, просто решил остаться на пике. Была проведена подробная беседа, записали на обязательные занятия с психологом и для острастки показали несколько фото успешных попыток.

"Это что за оценки"?! - услышала я грозную фразу в конце апреля. Сразу, с утра, как проснулась, мне сунули в лицо дневник. Ну что случилось? Катастрофа, что ли? Ах, снова вспомнила про конкуренцию? Или решила, что множество платных развивашек в нежном возрасте улетели в трубу, раз я не стала гением? Опять расписание занятий! Я себе уже всё придумала. Дополнительные занятия - это то, что должно быть в радость. В радость тому, кто занимается, а не родителям! Ещё иностранные языки, полезно, мозги развивает. А изучение психологии, чтение книг не развивает? Зато бессмысленное заталкивание в голову сложных слов намного важнее. Пропало лето.

Мама была тверда. Меня заставляла делать все-все уроки, договорилась с учителями, чтобы я срочно натянула пятёрки, хотя по математике у меня выходила твёрдая тройка. То, что мне нравилось, объявили дурью, доступной только после отличной учёбы. Припомнила мне отчисление из гимназии и добавила, что обязанность поступить за границу с меня не снимается, только в обычной школе придётся пахать намного больше. Летом у меня было пять учебных дней в неделю, совсем как в школе. Даже репетиторы сами жалели меня, сидящую в тридцатиградусную жару над неправильными глаголами. Но в первую же неделю лета я захотела избавиться от занятий, как с балетом и гимназией. Репетиторы видели, что я не хочу заниматься, выталкиваю манную кашу информации. Я им объяснила всё прямо и чётко, сказала, что больше не буду ходить. Их было жалко: мёртвый сезон, но куда хуже тратить свой труд, готовиться к занятиям и пытаться заинтересовать того, кто не хочет. Объявила, что отказываюсь и никого не виню, и больше не появлялась, прогуливая на природе. Дома было много крику. Что показать сопернику? Решили просто соврать, что одни пятёрки. Дальше со мной мама перестала разговаривать. Бойкот на всё лето. Если надо было по делу, тон был ледяной, как у снежной королевы. Это был такой воспитательный ход, призыв к совести, чтобы я попыталась вернуть общение, сама бы запросила эти занятия, стала бы каяться на коленях. Манипуляция не пройдёт. Меня не трогают, я делаю, что хочу. Я вернула себе лето.

Тридцать первого августа мама сказала:
- Сегодня я не успела сметану купить, когда на аборт ездила.
- Мама, не смешно.
Я надеялась, что это шутка. Ну не может моя мама быть такой жестокой.
- А я не смеюсь. Я их штук пять уже сделала до тебя и после тебя вот шестой.
Мама убила таких же, как я? Моя мама?
- Валерка, чего застыла? Я хочу поговорить о твоих оценках. А, поняла. Я сделала обычную операцию. Я что, святая, что ли? Тебе не пять лет. Что, надо было рожать семь детей? Головой надо думать, понимаешь?

Может, вот она - разгадка маминого характера? Она не захотела видеть в своих детях людей. Мол, это товар: хочу - рожу, хочу - выброшу. Мне даже говорили, что от меня проблем больше, чем от других семи. Меня мама выбрала как вещь, статусный предмет. Машина, брендовая одежда, а ещё ребёнок правильный, ходящий на все кружки. Тот самый робот, каким практически стал Миша. Мне страшно. Я не могу это переварить. Очередная нотация на тему домашки летит мимо ушей. Может, потому так много ожиданий, что они рассчитаны на семерых? И вообще детей так замучивают потому, что их должно быть просто больше? Может, моя убитая сестра стала бы танцевать, а убитый брат переехал бы за границу и родителей перевёз.

Вот не хочу нравиться маме. Не пущу в себя чужие личности, не буду пытать захватить чужую судьбу. В период свободы я хоть нашла свою настоящую мечту. А тех моих братьев и сестёр очень жаль. За что их так? Это как непрочитанные книги, выброшенные в мусорку. Этих характеров, этих личностей уже нет и никогда не будет. Я выиграла в лотерею жизнь, а они проиграли. Вот кто те дети, которые мне часто снились. С ними я играла, их ровно в том количестве рисовала на рисунке семьи. Я мечтала о большой дружной семье, в детстве просила у родителей брата или сестру. А вот что с ними сделали.

Быть хорошей девочкой невероятно трудно. Это как получить пятёрку по математике. Насильно мил не будешь. Можно заставить ребёнка сделать что-то, но заставить любить - это уже слишком. Мама как возмущается, что я готовлю и делаю уроки без любви. Покажите мне хоть одного школьника, который любит домашнее задание. Не читать, не рисовать, не какое-нибудь интересное сочинение, а именно нудную долбёжку с переписыванием текста. Я в школе всем пример. Отрицательный. Мне постоянно пророчат какую-нибудь гадость: бомжевание, терроризм, проституцию. За что? Может, потому, что родители сказали, что меня не надо хвалить, я от этого зазнаюсь, а надо тщательно гонять и держать одобрение как горизонт - далеко-далеко и всё время удаляющимся? На собраниях мама и классная объединяются, чтобы дружно напасть на меня. Ругают, тычут в недостатки. Добрые слова вообще существуют? Какое преступление я совершила? И в любом школьном косяке обязательно подозревают меня. Правильно, некого больше, не тех же, кто за гаражами пьёт и в перемену курит, они-то всегда делают домашнее задание. Классная постоянно звонила маме, что я нарушаю дресс-код, что туфли, юбку и колготки. Ругали, ругали, потом самим надоело. Ну не нравится мне неудобная одежда! А зимой я подбила класс надеть куртки на урок, поскольку была авария на теплотрассе и класс остыл до десяти градусов. Но это же нарушение школьных правил, надо сидеть и мёрзнуть. Подделала подпись в дневнике, поскольку в классе плешь проели на тему "нет подписи родителей". А мама сказала, что не знает, как расписываться за четвёрки с минусом. Как, как? По-китайски, это надо знать, развитый ребёнок только у развитых родителей. Я не уважаю учителей? Да я пытаюсь сгладить их ошибки, чтобы их как раз-таки больше уважали. Помню, как отличница Настя рыдала и умоляла не звонить маме из-за несделанного домашнего задания. Она мамы боялась как страшной судьи, сжималась, когда учительница звонила маме. Классная взяла и позвонила. Настя потом на уроках плакала.

Мама говорила, что я уже родилась трудным подростком, что меня нельзя заставить. А почему всё через принуждение, почему нельзя просто спросить, чем бы я хотела заниматься? Училась я не ужасно, только в мамином представлении каждая неотличная оценка считалась преступлением. Она жаловалась, что я ей не доверяю. А как можно доверять тому, кто больно ранит? Разговоры по душам? Со второго-третьего предложения мама сворачивала на мои недостатки. Это был родной человек, но не близкий. Мама одновременно была во мне разочарована и всё не утратила совсем надежду слепить из меня то, что нужно ей. Она удивлялась, что во мне нет желания её радовать, ей нравиться. Но я давным-давно убедилась, что она никогда не будет довольна. Если человек бросает то, что не получается, это не обязательно говорит о том, что он безвольный слабак. Может, это просто не его, и не надо стучать в закрытую дверь. Меня записали в трудные потому, что я не пытаюсь понравиться значимым взрослым. А другие дети пыхтят, выдавая прогиб за инициативу. Им надо бежать очень быстро, чтобы оставаться на месте, и бежать в два раза быстрее, чтобы куда-то прийти.

Масла в огонь подливала тётя, сравнивая Мишу со мной наоборот. Когда он не хотел что-то делать, она ему говорила, что он превращается в меня. Для мамы это было страшным ударом.

Со мной ещё постоянно что-то происходило. Когда гостили у родственников в Сибири, меня укусил волк. Я пришла домой и сказала, что меня укусила собака. Мне сказали, что никаких собак вокруг нет, и срочно повезли к врачу. А через два дня я заблудилась. Причём как-то странно. Телефон вырубился, наручные часы встали, солнце светило чуть ли не с севера (это не полярный круг). Знакомые дорожки казались незнакомые, незнакомые - знакомыми. Словно кто-то меня водил. Вернулась домой я только каким-то чудом, когда были уже сумерки, и мама отвесила тяжёлую затрещину. Я попала в несколько аварий, в школе на уроке прорвало батарею и обожгло мне руку, обвиняли в краже телефона одноклассника и только потом выяснили, что я этот телефон даже не видела. Математичка даже называла меня исключительно Авария - дочь мента. Какой-то злой рок преследовал меня. Я попадала в неприятности, не имея никакой возможности на это как-то повлиять. Иногда другие говорили маме, что вовсе не плохая, а она лишь отвечала, что меня не знают хорошо.

Так одна соседка спросила у мамы совет про аборт, мама отвечает, что потом всё нормально:
- Я делала много раз, и ничего. Всё хорошо, дочка умница.
- Да вижу я, какая умница, что вчера к вам полиция приходила.
Потом немного поискала в телефоне и добавила:
- Нет уж. Лучше всех родить. А то с выбранным одним ребёнком так намучишься, что лучше бы семь родила.
И через семь месяцев пошла с сыном на первую прогулку. А мама возмущалась: "За что мне всё это? За что мне такая ужасная дочь"?

В девятом классе меня собирались "дожать". Школа хотела отправить меня в колледж после девятого, а родители считали всё среднее специальное образование ужасной деградацией. "Только вуз"! Иначе как же, Мишенька поступит, а я? Догнать и перегнать! Куда там его поступают?

С сентября мне предъявили плотный график занятий. Ой, ну опять! Дайте хоть пожить спокойно. В классе новенький - Андрей Литягин. На задней парте у окна, где я была, справа было пусто, вот мы и стали сидеть вместе. На уроке литературы я рассуждала так интересно, что учительница была довольна. После урока Андрей сказал:
- Опять мне фамилию неправильно написали. Не Летягин, а Литягин.
- Да, как основатель "Миража", - улыбнулась я.
- Ты вторая, кто об этом говорит. Ещё мама.
- Позабудь об этом дне, спор не нужен никому, не читай нотаций мне, мама, это ни к чему, - запела я.
- Прямо про себя песню поёшь. Урок начался, - сказала вошедшая учительница.

Я старательно откладывала будущий разговор с Андреем до перемены. Урок прошёл, и мы начали типичное знакомство. Кто где живёт, когда день рождения, какие оценки и что нравится. Андрей хотел пойти учиться на автомеханика, уже сейчас он помогает отцу чинить машины. Я пока ещё неуверенно, но объявила своё настоящее, очищенное от родительских амбиций желание: стать психологом. Я хотела объяснять людям, что они не обязаны оправдывать чужие ожидания, что не надо гнаться за миражами.

У Андрея было два младших брата и две младшие сестры, две пары близнецов, учились в этой же школе. Его мама с тётей тоже близнецы. Мы стали больше говорить о том, что в светском разговоре запрещено этикетом: политика, религия, ценности. Для него я была вовсе не плохая. Во мне наконец-то заметили человека без призмы дневника и других показателей. Не забитый ребёнок, которого крутят-вертят в попытках подогнать под свои мерки, а личность. Мы разговаривали вообще обо всём. Он понимал меня идеально и никогда не ругался. Это не мама-минное поле. Все уже поняли, что мы пара.

Середина сентября. Две недели только от учебного года, долго ещё. Захожу в класс, а там уже отличница Милена читает лекцию прихлебательницам.
- Порченая девушка - конфета, упавшая в грязь. Ах, изнасиловали? А во что была одета? Я могу пачку денег носить прямо в руках и задремать в общественном транспорте. Это провоцирует, надо быть осторожной. Если испортилась, это навсегда, раньше кончали с собой, чтобы сохранить чистоту, самоубийство в данном случае - дело чести. От порченой девушки пойдёт гнилой род с плохими людьми.

Сами, значит, жить будут, а ни в чём не повинная жертва насилия должна себя убить! Фу. С ними такое не случится, они хорошие домашние девочки. Противные чистенькие и зализанные. Тетрадки аккуратные, по линеечке, всегда с домашним заданием. Чего хотят от жизни? Того, что им родители сказали. Не хочу с ними водиться и иметь что-то общее! Потом они поступят в желаемый вуз на дневное отделение, запланированно родят двоих детей, а внеплановых убьют на раннем сроке. Линейный или, по-современному, нелинейный карьерный рост, планка, пять иностранных слов в день. А ведь Милену сейчас слушают, впитывают "ценное знание"! Она, значит, права? Надо за базар отвечать.
- Ах так, значит? Не человек, а конфета, упавшая в грязь?
- Да.
- Пострадала - убей себя? Сама виновата, значит? Надо свою жизнь губить?
- А зачем такая жизнь? Теперь не отмоешься! - Милена нагло захихикала.
- Подержанная бывает машина, поняла?! Б/у - одежда. А девушка - это в первую очередь человек, личность. Это не еда и не деньги, не товар! Любить надо человека!
Я врезала Милене по её наглой чистенькой роже. Хорошая, значит? Это вот такие хорошие, на них надо равняться? Она завизжала. Фу. Хорошая девочка. Что сейчас будет делать? Хорошо, если извиняться. Я повторила. Потом нас уже растаскивали. Виновата априори я, по-другому никто не считает.
- Милена пропагандировала самоубийства среди жертв насилия, - сказала я.
Я не ябедничаю, но это очень нехорошая ситуация. Если с кем-нибудь из этих девочек случится такая беда, не всплывут ли в голове слова Милены и не толкнут ли в чёрную тьму? Грех? Уныние и отчаяние - самые серьёзные грехи, а самоубийство - тем более.

Вечером меня уже ждал "тёплый" приём:
- Ты опять подралась в школе. Почему мне опять звонит учительница? А ведь скоро родительское собрание. За тебя никакой гордости нет.
- Я не борзой щенок на выставку! Мама, реализуйся в чём-нибудь другом.
Родительское собрание словно предназначено для того, чтобы натравить родителей на детей. Учителя рассказывают, какие дети плохие, родители сами чувствуют себя детьми, которым поставили плохую оценку за воспитание, вот и набрасываются на детей, полусознательно пытаясь оправдаться. Нынешняя позиция "мой ребёнок всегда прав" - маятник в обратную сторону.

А била я тех, кто маленьких обижал, ибо стыдно это. Когда первоклашку зажимают в дверях, как тут решить словами? Никто слушать не будет.

Села есть:
- Вон что лень-то делает! Только печёную картошку едят так, а варёную чистят.
Почему их никто не воспитывает? Почему ко взрослым дома никто не лезет?

Я не конфета, упавшая в грязь! Я не хочу принадлежать к тем правильным. Мы с Андреем решили прогулять. Учёба подождёт, сейчас не до неё. Не сделала домашку, а двойки не хочу. Да и пятница сегодня, не хочу выходные портить заданиями и дневник домой нести, чтобы опять ругали. Я хочу стать действительно хорошим человеком, а не чистенькой. Мы решили встретиться у большого тополя. Дома у Андрея никого, пошли туда. Осмотрели весь интерьер, а потом пошли в спальню. Два часа! Сейчас младшие из школы вернутся. Мы оделись и убежали.

В понедельник произошло очевидное-невероятное. Милена не сделала домашнее задание. Почему - тайна за семью печатями. А больше ничего интересного не было. Я ничего не стала ей рассказывать.

Так шли дальше осенние дни. Я осваивала школьную программу. Курящие одноклассники стали невероятно раздражать. От запаха прямо тошнило. Нюх как у собаки. Странно. У меня всегда обоняние было в загоне, если бы было такое зрение, я была бы почти слепая. Мама ещё думала, что я придуриваюсь, когда говорю, что не чувствую запахи, а меня в свою очередь раздражали её жалобы "чем-то пахнет". Хотя больше не тошнило, даже по утрам всё было в порядке, я бодро просыпалась. Может, это самовнушение? Ведь и месячные были. Правда, всего три дня. Только стала быстро уставать. Дома всё списывали на обыкновенную лень, тем более что температура не доходила до тридцати семи. Световой день сокращался всё сильнее, небо заволокло тучами. Стресс, нет солнца, дома ругают за оценки, а у меня просто нет сил сделать домашнее задание.

Андрей приболел, я шла из школы одна. Дошла до поворота… А потом увидела над собой незнакомых людей. Оказывается, я упала в обморок. Мне стало не по себе.

Я беременна. Теперь уже точно задержка. Я рассказала Андрею, он сказал, что это не катастрофа, никто не умер, не заболел, не сошёл с ума и не сел в тюрьму. И за кого я вообще его принимаю, раз позволила себе в нём сомневаться? У него родители мировые, мы можем ничего не бояться. Я приободрилась.

Сразу после школы мы с Андреем пошли к его маме. Репетиторы? Да ну их, сейчас не до того, в моей жизни другие задачи. Я написала всем, что не явлюсь. Некрасиво, репетиторы в Интернете жалуются на такие отмены занятий. Но это у меня последний раз так. Я буду хорошей девочкой и смирюсь с необходимостью всестороннего развития? Нет, я просто буду вовремя их предупреждать, что не приду. Им же тоже надо время планировать и деньги зарабатывать. Пусть в это окно поставят кого-то мотивированного или отстающего, ему нужнее, чем мне с четвёрки на пятёрку.

Она выглядела очень приятно, хотя ни косметики, ни дорогой одежды не было. Хотя я в брендах не разбираюсь. Был милый, душевный разговор. Да, глупость сделали, но это же не преступление. Будем теперь растить вместе. Я сказала, что никакого аборта не будет. Дома очень давят, я надеюсь на поддержку. Уютно посидели, домой совершенно не хотелось.

Мы единодушно решили скрывать как можно дольше. Чтобы нервы не мотали. Я и так с пищевыми странностями: чай с морковью, молочная каша с вареньем, мясо с шоколадом. С детства конфеты с хлебом и селёдкой - состояние души, поэтому тут ничего не заметят. И я впервые в жизни пожалела, что я не толстая.
- Валерка, не ешь столько! Куда тебе? Ты вон толстеть начала, - опять занудный мамин голос.
- Это она мстит за балетную диету, - улыбнулся папа.
Пусть думают. Лишь бы не опять диета.
- Мне не нравится твой почерк. Ой, лягушки скачут!
- Учителя не жалуются.
- У них таких, как ты, вагон и маленькая тележка. А мы о тебе заботимся.
Опять прописи. Достали! Как обрезать это ожидание от меня? Пойду гулять, это полезно, да и чем меньше видеться, тем лучше.
- Стой, - мама загородила проход. - Ты не наркоманка? Что-то мне твоё поведение не нравится. Не смогла решить задачу, рассеянная, то отказываешься есть, то как не в себя. Разденься. Нервничаешь!
- Да всё нормально.
- Вроде следов нет, зрачки ровные. Ладно. Но всё равно что-то мне не нравится.
Я, стараясь скрыть волнение, медленно прошла к себе. Пульс частый. Восемь недель. Ещё четыре осталось потерпеть. Я считала дни.

Я продолжала ходить на уроки. Я не пью и не курю, ничем вредным и так не занимаюсь. Устные предметы готовить легко, русский язык тоже без проблем. Опять контрольная по геометрии. Я решила только два задания из пяти, в третьем и четвёртом полезли сумасшедшие дроби, пятое вообще для отличников и не уроке подготовки не разбирается.

"Здравствуйте…да"… Учительница звонит маме! Сейчас мне будет! Я сжалась в комок от страха.
- Сидит на уроках заторможенная, стала резко набирать вес, - слышался голос. - Не рак ли у неё?
- Ей просто ремня не хватает, - отвечала мама.
Разговор закончился, мама попрощалась, дверь открылась, я забилась в угол, как мышь.
- Покажи дневник, - ледяным тоном, как в гестапо, сказала мама.
- Пятёрка по русскому языку…, - дрожащим голосом начала я.
- А домашнее задание - двойка? Как ты достала! Почему мне звонит учительница?! Внешний вид, не готова к уроку, отвлекается…я на другое надеялась, я хорошего ребёнка хотела. Да, это трудно, но только лениться легко. Сейчас такой возраст, надо пахать и пахать, самая цепкая память. Иностранные языки, математика. Ты почему прогуливаешь всех репетиторов?
- Так мы их отменили.
- Мы?! Ты им сказала своё "не хочу" маленького ребёнка, а я настояла снова.
- Я не помню…
- Да что ты вообще помнишь? Мозги жиром обросли, отупела как. Фу!
Я плакала и не хотела жить. Полезла в Интернет читать статьи, чтобы хоть как-то отвлечься.
- Слушай, а ты не беременна ли? Аборт только до двенадцати недель.
- Нет.
- Врёшь, по глазам вижу. И просто не доверяю.
- Завтра рожать буду. Довольна?
- Ты мне не хами!
Мама злая, страшная. Я над своим ребёнком не буду издеваться.

Опять бойкот. Утром я ушла в школу в тишине. Андрею сказала, что всё плохо. Он сказал, что не всё, поскольку его родители всегда поддержат. Мы хотели пожениться. Но ведь нужно разрешение! Ни о какой учёбе в тот тягостный день я не могла думать. На литературе выехала на прочитанной летом книге, на географии поставили двойку за отсутствие доклада, но мне было всё равно.

Утром мама заставила делать тест. Хоть бы он ошибся! Но нет. Мама залезла в Интернет:
- Бесплатная запись только через неделю! Вдруг уже просрочим?
- И так уже поздно.
- Опять она врёт! Пошли к платному врачу.

"В таком возрасте только аборт". Я всё-таки решилась:
- Мама, отец ребёнка из моего класса. Мы хотим пожениться.
- А ничего больше ты не хочешь? Аборт и за учёбу!
- Ты мама или кто? Мне нельзя волноваться.
- Мне плевать, что тебе нельзя волноваться! Беременность надо планировать от начала! Что ты этот эмбрион так бережёшь, всё равно аборт делать.
- Почему я обязана делать аборт?!
- Ты ещё маленькая, от нас зависишь, поэтому только мы решаем. Это как с питомцем.
- Ну тогда убейте меня, я же ваш питомец, игрушка, собственность! Не любите меня - возьмите отличницу из детского дома.
- Опять эти дешёвые манипуляции! Ты маленькая. Должно быть детство.
- Десять репетиторов и заталкивание в голову через силу иностранной абракадабры - прекрасное детство!
- Ты ещё маленькая! Потом спасибо скажешь.
- А если не скажу? Вернёшь мне потом именно этого ребёнка живым?
- Глупости не говори! Зачем тебе этот ребёнок? Желанного потом родишь.
- А если этот желанный? Веками люди рожали и как-то не заморачивались. Во дворе сколько людей с детьми. Или надо было всех детей вырезать?
- Ты не путай. Это взрослые, состоявшиеся люди. А ты ещё сопливая девчонка, которой учиться, учиться и ещё раз учиться. Ты ещё не человек.

Я просто не пошла на аборт в назначенный день. Ишь чего, ребёнка моего в мусорку! Фашисты, что ли, считают низшей расой, не достойной иметь детей? Почему я хуже тех, кому общество разрешает рожать? За что казнить малыша? Так противно от этого всего. Я не конфета, упавшая в грязь. Я мать. Пусть мои дети ещё не отдельно, но не считать их людьми может разве дурак. Или враг народа. Я знала, что ругать будут не всегда. Пройдёт года два, и всё забудется. Моих братьев и сестёр убили, а я убивать не буду. Малыши спокойны, знают же, что их не будут рвать щипцами.

Я пошла в церковь. Мне сказали, что блуд - это грех, но убийство ребёнка куда хуже. И зря я так рано легла в постель, можно было подождать. К причастию меня допускали, поскольку беременным отменяются все епитимьи, ребёнок-то не виноват. Мы поженились безо всяких торжеств, просто поехали в соседний город и погуляли. Мама после двенадцатой недели решила просто от меня откреститься и больше не нести ответственность. Я и выучусь, и работать буду, мама ещё мириться придёт. Или не придёт, но мне это не важно.
- Наша-то в церковь зачастила, - сказал папа.
- Пусть ходит, может, хоть там уму-разуму научат. Маленькая Вера. Ну почему у других не так?

Я продолжала ходить в школу. Мне стало легче, перестройка прошла. Скоро будет двенадцать недель, настроение улучшится. И всё у меня будет. И выучусь, и работать буду. Ребёнок вырастет. Сколько тех, которые принесли на алтарь науки кровавую жертву и остались ни с чем! Казалось бы, вернулась домой, а потом как ни в чём не бывало пошла на занятия, внимательно слушает, вся в учёбе. А потом выгорает. Постоянные мысли "не хочу учиться!". Прогулы, долги. Отчисление, принудительное, когда казалось, что нельзя отступать, или добровольное с откладываемым каждый год восстановлением. Страшилки? Да, для некоторых жизнь будто бы прежняя, никаких страшных снов и тягостных мыслей. Диплом с отличием, блестящие пророчества... А где же работа мечты? Студенческие подработки ничем путным не сменяются, время идёт, мыкается такая отличница с модной профессией, но везде слышит ответ: "Такие не требуются".

Настя раздаривала вещи. Принесла в класс целый пакет кофточек своего размера, игрушечного мишку, с которым спала. Уж не хочет ли она уйти из жизни? Что-то очень похоже на типичное "закрытие". И с Пашкой мириться пошла. Прямо как по методичке. Я пошла к классной и рассказала о своих подозрениях. Стукачество? Нет. Выдавать нельзя врагам, а педагоги - наши добрые помощники. И не будут же розгами бить.

"Завтра, рано утром…я вас больше не увижу, у меня задание, но я не хочу его делать, моим родителям будет плохо, если я не сделаю. Я пришла сегодня попрощаться", - плакала Настя. Группа смерти. Настя была отличницей, а по некоторым данным группы смерти ищут именно умных и талантливых подростков. Было холодно, поэтому никто не видел порезы на руках. Настя была типичной хорошей девочкой, в группу попала не через аниме, игры или бесцельное блуждание по Сети, как могли бы подумать. Она нашла йогу в целях повышения интеллекта. Оттуда и закрутилось. Сначала медитации, изменяющие сознание, потом на изломанную психику хорошо легли псевдодуховные депрессивные слова и картинки из типичных групп смерти. Настя сыпала этими цитатами, похожими на народные мудрости, такие предложения может составить каждый, имеющий хоть небольшое чувство языка. Меня поблагодарили за бдительность, а на следующий день был классный час по поводу этих групп и смерти вообще. Настя пришла в школу и завтра, и послезавтра, и потом. Всё налаживалось.

Если не можешь быть хорошим примером, стань ужасающим предупреждением. Я решила участвовать в шоу "Беременна в 16". Мама уже махнула рукой, мол, позорься, только без меня. Я заявила всем зрителям, что за своего ребёнка надо бороться всегда. Нельзя потерять любовь родителей, раз угрожают, значит, её и не было. Всё будет хорошо, только не убивайте ребёнка. Этого ребёнка потом уже нельзя родить, можно только его брата или сестру. Я так старалась убедить всех, что предохранение - это не сто процентов (я как раз попала в исключения), любовь можно выражать и по-другому. Надеюсь, что хоть на одно детоубийство в мире будет меньше, хоть одного малыша не уничтожат.

Я ехала к врачу. Вошла в автобус, всё было занято. Я попросила уступить, мол, беременна. Тут кто-то воскликнул:
- Залететь школота смогла, смоги и постоять! Блюсти себя надо было.
- Какой плохой пример моей приличной девочке! Не смотри на неё, она шлюха.
- Так! - сказал мужчина средних лет, вошедший на моей остановке и стоявший у окна. - Что она вам сделала?
- Мы за нравственность.
- Кто за нравственность, тот не будет хамить молодой матери. Залетают мухи в форточку, а дети рождаются, и какими они станут, зависит отнюдь не от того, как их зачали.
Тут один подросток проснулся и усадил меня. Но осуждающие взгляды не исчезли.

Та конференция по психологии, над которой смеялись дома, принесла мне возможность устроиться на работу в колледж и поступить учиться по целевому направлению. Но были опять поучения на тему, как я загубила себе будущее. Принимающая любовь родителей не рождается от хорошего поведения детей. Я не достигну настоящей любви, занявшись тем, что от меня требуют. Ну буду я вместо любимых книг делать все домашние задания, останусь в школе после девятого, буду ходить ко всем репетиторам и таки неимоверной зубрёжкой сдам экзамены, поступлю учиться за границу, буду жить в культуре, которая мне не нравится, говорить на чужом языке, что тоже не люблю. Но от этого меня любить не будут. Гордиться, хвалиться, одобрять - да. Но стоит плохо сдать сессию или ещё что-то в этом роде - вся "любовь" улетит очень быстро. В катке рыбы нет, а в родительских ожиданиях - любви к ребёнку. Хотят, чтобы у него была хорошая жизнь? Его она радовать не будет, поскольку не подходит. Если купить ребёнку прекрасные удобные туфли, но хотя бы на размер меньше, то они ему не понравятся, он не будет их носить. А такие родители ещё будут говорить: "Ах, какая красота, что же ты, такой неблагодарный, не носишь? Я бы с удовольствием надела". Или если заставить ребёнка съесть вместо вас блюдо, которое нравится вам, но не вкусно ему, то вкусно не будет никому. "Строитель тоже важен не меньше скрипача". Не получилось осуществить детскую мечту? Идите сейчас на ту самую музыку. Есть инструкции к гитаре и баяну, учебники по нотной грамоте. Можно и в группу для взрослых пойти. С языками ещё проще в этом плане. Играйте в футбол во дворе, зимой на каток.

Не запихивайте в детей ваши мечты! Если не можете исполнить детскую мечту в том объёме, в каком хотелось бы, или просто не хотите вдруг переучиваться, то похороните её как умершего от лучевой болезни преступника, залейте бетоном и больше не приходите. Не пытайтесь воскресить этих мертвецов. Не смогли стать отличником в школе, так школа в прошлом. Сейчас оценки не важны никому. Простите уже себе те тройки, за которые так ругали когда-то. В отставку внутреннего критика. В семье никто не обязан быть балериной или учёным! Даже если вам родители сказали. Если вы стали экономистом, учителем, или кем-то ещё вместо, к примеру, космонавта, то значит, что здесь вполне может быть ваше место. Если сами променяли свою мечту на родительскую, тогда тем более отстаньте от детей. Силой ограничивайте себя, спрашивайте, действительно ли ребёнок хочет. Будьте готовы услышать "не хочу" в адрес вашей детской мечты. Молчание - знак не согласия, а детского желания понравиться.

Поводка больше нет. Я счастливая замужняя женщина, ожидающая появления милых мальчиков-близнецов, ничем не отличаюсь от других, если не говорить про возраст. Я оттаяла от стресса.

Экзамены я сдавала в больнице. Русский язык и математика, всё на отлично. Осложнений не было, меня выписали в обычный срок. Я действительно не человек. Я необыкновенная. Свидетельства о рождении получила сразу в роддоме. Мои малыши! Прекрасные мальчики. Я их кормлю, и они засыпают. Какие пятёрки могут это заменить?

Когда объявили результат последнего экзамена, я сразу же подала документы на поступление. Беседа класса в соцсетях наполовину опустела, из двадцати пяти в десятый класс идут тринадцать. Никто не завалил экзамены в нашем классе, все закрыли девять классов, уходящие больше не школьники. Я тоже нажала крест рядом со своим именем. Что я буду болтаться, как призрак? Потом там будут обсуждать первое сентября, ЕГЭ. А у меня будет своя беседа первого курса и группы. Школа кончилась, пути разошлись.

В начале сентября установочная сессия. Все перезнакомились, добавились в друзья. Ещё тепло совсем по-летнему. Сыночки растут не по дням, а по часам. Так прошло два года. Дети пошли в садик.

Двадцать первое июня. Самый длинный день в году. Я в детстве хотела, чтобы у меня был день рождения именно тогда, как у Виктора Цоя или Беназир Бхутто. Чтобы гулять тёплым летним вечером, чтобы солнце ярко светило. А не унылый октябрь. Стрелки часов слились на двенадцати. Солнце поднялось на пятьдесят семь градусов выше горизонта. Всё замерло. Стояла необыкновенная звенящая тишина. И безветрие. Ничто не шелохнётся, всё статично. И безлюдно на улице. Пустой двор, чёрные окна. Это была не тишина. Это затишье перед чем-то страшным. Какое-то предчувствие мучило меня. Вроде прекрасный летний день, но было что-то ощутимо не так, казалось, что время остановилось. Горизонт был чист, но воображение упорно дорисовывало за ним жуткие тучи. Полдень чем-то напоминал о полночи. Может, уже произошла катастрофа и люди исчезли? Тень маленькая, не спрячешься, кажется, что она сейчас пропадёт. А завтра двадцать второе июня…

В соседнем дворе на лавочках судачили старушки.
- Даша самоубилась.
- Что, правда?
- Да, полиция вон приехала.
- А я думала, подрался кто-то или музыку включили на всю катушку.
- Нет, вон как. Грех-то какой!

Даша, Даша…Хорева?! Отличница из нашего класса. Или нет? Даш много.
- Из тридцать пятой квартиры?! - забыв поздороваться, чуть не закричала я.
- Из тридцать пятой квартиры.
Всё-таки это произошло. Отличники - первая группа риска. Тут всё было куда хуже, чем с Настей. У Даши не было своих увлечений. Она пришла к нам в седьмом классе, с начала. Даже ни с кем не стала знакомиться. Просто считала, что это не нужно. На уроках её не было слышно. Просто сдавала письменные работы. В жизни класса не участвовала, на концертах не выступала. Всегда делала домашние задания, делала всё на пятёрки. Её строчка в журнале выглядела идеально, от чего было как-то жутковато. Но на олимпиады не ездила, что как-то нелогично: обычно это и углубление знаний в предмете, и возможность льготного поступления, и, в конце концов, тренировка нервов перед госэкзаменами. Да и в случае проигрыша никто наказывать не будет. Но она была слишком нервная. У неё не было ни подружек, ни парня. Конечно, мы по-доброму пытались с ней познакомиться. Но в ответ слышали всегда одно и то же: "Не мешайте мне учиться"! Может, аутизм? Хотя потом стало полегче, всё равно она казалась какой-то невероятно нежной и ранимой. Я высказывала подозрения, как с Настей, но депрессию не нашли и решили, что всё в порядке, просто Даша интроверт.

Час икс пришёл. Мои бывшие одноклассники поехали на ЕГЭ. Двадцать девятого мая стартовали информатика с географией. Даша замирала и думала, что сейчас решается её судьба.

Как раз сегодня, двадцать первого июня, пришли результаты всех трёх экзаменов. В сумме двести три балла. Даше показалось, что это очень мало. Столько сил, труда - и такие цифры! Лишала себя прогулок, не общалась ни с кем, всё было подчинено трём буквам - ЕГЭ. Денег на репетиторов ушло столько, что можно оплатить первые два курса. Как потом она прочитала на форуме, такой же результат, и даже намного больше, был у тех, кто эти два года жил и готовился дома за компьютером, платя только за электричество и Интернет. Причём экзамены у тех сложнее - профильная математика, физика. Что же дальше делать? Всё пропало!

Даша, как принцесса из сказки, подошла к окну. Шестнадцатый этаж - вполне тянет на сказочную башню. Карета превратилась в тыкву, а принцесса - в Золушку. Сейчас Даша не поступит, придётся теперь идти на грязную копеечную работу. Как смотреть всем в глаза? У Даши на самом деле не было клинической депрессии, и она действительно была интровертом. С самого детства, когда только пошли первые успехи и открылась лавочка родительских ожиданий, она привыкла: я - это человек, который хорошо учится. Никак, кроме отличницы, она себя идентифицировать не могла. Яйца были сложены в одну корзину. Прямо как в анекдоте: отличник говорит "я инженер", троечник говорит "я Вася". Причём Дашу никто не ругал и не наказывал за непятёрки. Это было изнутри. Есть те, кого били за четвёрки, а они научились просто хитрить, выросли и живут, поставив себя вне родительской оценки. В восемнадцать лет пора бы понять, что человек не состоит из оценок. Трудно самой, страшно к родителям? Есть телефоны доверия, сайты специальные.

Погодите. Двести три балла - это плохой результат? Плюс ещё красный аттестат - десять баллов. Настя с такими же результатами прошла в филиал топового вуза. В первой волне, между прочим. Никто не отменял провинциальные вузы, где так же учат делу не менее добросовестные преподаватели. Можно туда на заочку. Ещё никто не отменял колледжи, где уровень бывает вполне вузовский, с отличным аттестатом там с руками оторвут. Но Даша решила: раз не сбылся её план, который так важен для всего её окружения (важность сильно преувеличена), то жизнь кончена. Даша стала снимать цветы с подоконника. Я прыгала из окна только два раза в жизни: в балетной школе и когда подвыпивший охранник закрыл меня и Настю в школьном корпусе. Тогда была зима, я прыгнула в снег с высоты двух метров (первый этаж) и пошла за другим охранником в соседний корпус. Но у Даши была другая цель. Цветы стояли на полу, окно открывалось. Прощай, комната с тетрадками, прощай, солнечный день!

В Интернете даже нет картинок того, что остаётся от таких прыгунов. Психику, видите ли, берегут. А вот полезно было бы подросткам пару раз глянуть, и сразу бы ЕГЭ стал обычной письменной работой, а не эпохальным событием. Изуродованное тело лежало на асфальте. Кровавые и прозрачные потёки были на асфальте. Мозги разбились и разбрызгались. Обломки костей, внутренние органы и их содержимое. Тело раздели догола для описания повреждений, в задний проход засунули градусник. Красотища, в сопливых романах об этом не напишут. Стояла жара, вокруг уже начали роиться мухи. Цветение липы пыталось перебить липкую вонь с асфальта. Где романтика? Даже в некрофильской группе соцсетей - и то таких не любят, предпочитая доживших до конца.

Всё, ничего больше не будет. Ни лета, ни зимы, ни весны, ни осени. Ради чего всё было? Такой прекрасный день испортила. Теперь пойдут пересуды, скандалы, обвинение родителей. Дальше ничего. Ничего хорошего. Такая смерть ребёнка - самое страшное, что только может быть.

Родители, которые уже не родители, рвали на себе волосы:
- Почему? За что? Дашенька не состояла на учёте у психиатра, не принимала наркотики, училась прекрасно, с мальчиками ни-ни.
- Соцсети, группы смерти, компьютерные игры с десятью жизнями.
- Дашенька не сидела в соцсетях и в мальчишеские стрелялки не играла.
- Сейчас же сезон ЕГЭ! Я всё время забываю, у меня старший сын уже студент, а младшим ещё далеко.
- Её надо хоронить в свадебном платье как девственницу. У нас очень хорошая девочка, вся в учёбе была. Она теперь такой и останется в памяти навсегда.
- Такие хорошие девочки не выдерживают несправедливости этого мира.
- Зато всякие Леры, которые прогуливают школу и залетают в девятом классе, живут и радуются.
Тут я подошла и сказала:
- Хотите устроить романтику? А ничего, что подросткам захочется повторить, чтобы о них тоже хорошо говорили? То ругали за любой чих, а теперь будут извиняться.
- Хотим, чтобы в школе был уголок её памяти.
- Да вы спятили?! - озвучила мои мысли соседка. - Это что, пример для подражания?! Должны быть уголки героев, достойных людей, а не испугавшейся экзаменов.
- Да. Миллионы людей сдали ЕГЭ, выучились и работают.
- Да какое платье? Это только в пакет и в закрытом гробу.
- Родители виноваты, прессовали сильно.

Никакого умиления, просьб о прощении, всех красивых слов из дурных подростковых сериалов не было. Осталась молодой? Какая разница, молодой фарш или старый? Избежала позора? Так избежала, что все только об этом и говорят, и не скроешь, в отличие от каких-то там низких баллов ЕГЭ. Родители Даши бросились к священнику из соседнего дома:
- Вы специалист, помогите, пожалуйста.
- К сожалению, церковь здесь не может помочь. Ваша дочь сама отказалась от Бога.
- Но это же такая хорошая девочка! Она с мальчиками не спала, училась только отлично.
- К сожалению, последний грех - убийство, явно нераскаянный, это не отменяет.
- Какое убийство?
- Убить себя - это всё равно убить. А времени раскаяться не было. В таком же положении убитые на дуэли и грабеже, умершие во время аборта.
- Неужели совсем ничего нельзя сделать?
- Ваша дочь лечилась у психиатра?
- Нет, она была абсолютно здорова.
- Просто дело всё в намерении. Люди, страдающие галлюцинациями, убивают себя не потому, что хотят умереть. Им мозг показывает другую картинку. Не прыжок из окна, а прыжок с парашютом или переход в другую комнату, выстрел не в себя, а в тире. Или умственная отсталость, когда взрослый, как пятилетний ребёнок, хочет научиться летать. Ваша дочь была здорова, ей восемнадцать лет, её ровесники призываются в армию и получают водительские права. Её решение отказаться от жизни имеет такую же силу, как и решение купить квартиру или вступить в брак.
- А как-то можно повлиять на это решение?
- Оно не ваше.
- И записки подавать нельзя?
- Увы, нельзя. Я бы рад вас обнадёжить, но не имею права обманывать. И отпевать, и записки. И в другом храме можно обмануть работников, но Бога обмануть нельзя. Зачем пытаться затащить в рай того, кто явно от него отказался? На поезд не берут того, кто выбросил билет.
- И что теперь делать, как молиться?
- Молиться можно только дома, да и то не часто. Контакт с душой, выбравшей ад, небезопасен.
- Почему же ад? Говорят, что из жизни уходят лучшие. Они не выдерживают несправедливости, они особо тонко чувствуют мир и не хотят пачкаться.
- Есть народная мудрость, а есть народная глупость. Для рая душа должна созреть, получить именно тот опыт, пройти до конца. Возможность рая даётся только через жизнь. А иначе как незрелое яблоко, горькое и кислое, крошечное и бесполезное. Не дорос ещё до рая, как пятиклассник, сбежавший с уроков, придёт на атомную электростанцию и такой Чернобыль устроит. Кто пришёл раньше времени, тому место в счастливой вечности не готово, и легко похитят поднебесные разбойники сразу же после смерти. А сохранить праведность через отнятие себя у других, отнятие возможности добрых дел да ещё и грех убийства - как-то совсем нелогично. Ещё и гордыня с тщеславием: "Вот какой я хороший".
- Теперь церковь и для нас закрыта?
- Для вас-то почему? Вы вполне можете прожить добродетельно и счастливо и перейти в счастливую вечность. Вам открыта духовная жизнь с добрыми делами.

Под окнами ругались дворники, озадаченные лишней работой: "Хуже пьяной компании, за ними легче собрать мусор и отмыть". Санитары тоже не проявили сентиментальность, погрузив тело на грязные носилки.

Родители в эту минуту решили не оставаться одни. Привели всех желающих к себе домой. "Вот Дашина комната. Портфель. Тетради. Дневник. Смотрите, одни пятёрки! Почерк каллиграфический. "Молодец", ни одного замечания. Какой порядок, всё аккуратно сложено. Одежда женственная. Вот грамоты, похвальные листы за все классы". Они словно старались оправдать не то себя, не то дочь.

Лето кончилось. Мои бывшие одноклассники поступили. Кто в вуз (двое пересдали заваленную математику), кто в колледж на базе одиннадцати классов. Вася призвался осенью: его приняли в десятый класс только под обещание родителей, что он не будет поступать и сдаст только русский и базовую математику на аттестат. Он с детства хотел служить. У всех новые друзья, свидания, кто-то семью уже создал. А что же Даша? Кто про неё вспомнит? Музей в её комнате покрылся пылью, единственные его посетители - мама и папа. Бабушка умерла от инфаркта. В школе началась учёба, все думают об оценках, конкурсах и олимпиадах, концертах и выездах, ОГЭ и ЕГЭ, встрече с новыми одноклассниками и прощании перед выпуском. Наша классная знакомилась с пятиклассниками, а часть из них готовила к выступлению на концерте. Новый учебный план, родительский чат… Она тоже не плакала безутешно и Дашу не вспоминала. Что ж, уму проще вспоминать поступившую в престижный вуз Настю или воспитанного добродушного Васю. Конец августа, начало сентября, ясные тёплые дни, голубое небо и желтеющие листья. Я работаю, учусь, ращу детей. Я ещё раз забеременела, скоро в роддом уже, ПДР двадцать второго сентября. Хорошо будет: только школа надоела, и праздновать день рождения. Старшим уже два, словарный запас пополняется стремительно.

Даше нет места в нашей жизни. Не потому, что все такие чёрствые и бессовестные. Просто у каждого своя жизнь. Нельзя не учиться, не работать, не радоваться, а лишь непрерывно скорбеть (если такое происходит, надо к психиатру). Нормально, когда умерших близких поминают только в молитве. Суицид - отдельная тема, от него, как от чумы, издавна общество дистанцируется, чтобы не подхватить заразу. Память о Даше не светлая. Это слишком большая боль и духовная опасность. К ней никто не приходит на могилу. Вы спросите: а как же герои. Так герои не себя убивали, а других спасали! Им ни романтика, ни известность не нужны были. Будут помнить или забудут - абсолютно не важно, главное - спасти жизнь человеку или даже всей стране, как с военными подвигами. Политики, погибшие за правду, славны именно своими решениями. Мученики - верой. Они делали добро, а не тщеславились, не старались сбежать от жизненных задач или сделать, чтоб другим стыдно стало (особенно гадко, когда хотят насолить родителям за некупленную модную цацку). Чем виноват мальчик (или девочка), открыто сообщивший, что любит другую? А родители, справедливо полагающие, что айфон в юном возрасте как минимум бесполезен? Государство и экзамены? Да от старых экзаменов так бы заныли! А зачем извиняться, если не виноват? Запад уже задолбал с требованием каяться, что не покорились фашистам. А вот те, кто именно издевался, делал гадости, предавал, тот как раз ещё и порадуется: из-за него, такого значимого, принесли человеческую жертву! Врёт подростковая ваниль.

Даша выстрелила по своим. Кто отвлёкся и забыл, тому повезло. Резко постаревшие родители живут с вечной занозой в сердце. Они не переносят вид детской площадки, не могут спокойно пройти мимо школы. Упоминание о каникулах, экзаменах для них как острый нож. Здоровье стало пошаливать, а до пенсии ещё далеко. Друзья отвернулись, и их винить трудно. Прекрасная солнечная погода отравляется страшным ядовитым воспоминанием. Идёт дождь - в дождь Дашеньку отвели в первый класс. В грозу был первый злосчастный экзамен. Её любимый фильм по телевизору, собака любимой породы побежала на улице. Запеканку - любимое блюдо - перестали готовить. Нет детей - не будет внуков. Нет будущего.

Снова первое сентября. Я чувствовала себя словно умершей: пришла посмотреть на школьную линейку, но к школе не имею никакого отношения. Мои младшие одношкольники, готовящиеся к вузам, собрались нарядные. У них у всех почти репетиторы к ЕГЭ. Тем временем Миша, образец для подражания, поступил учиться за границу на хорошую стипендию. Мама сообщила это сухим холодным тоном. Мол, мне должно быть стыдно, а мне не стыдно, поскольку я такая ленивая и бессовестная, не оцениваю титанический вклад в мою жизнь и не оправдываю ожидания.
- А почему он не попал за границу ещё в школе? Годы потерял. Почему он не выиграл программу обмена? В него же столько вложено! Теперь он будет отставать от тех, кто начал раньше, - решила затроллить я.
- Забавно это слышать от пэтэушницы. Зависть - это плохо. Я хотела, чтобы у тебя жизнь была хорошая, чтобы ты стала успешной.
- А почему ты уверена, что Мишей родители чисто довольны? Может, его ругают за что-нибудь, что ты не замечаешь? Или у человека всё становится безупречным с тех пор, как он коснётся картинки успеха? Поступить - это ещё не окончить.
- Он окончит, будь уверена. Ты свою шарагу окончишь и будет скакать до потолка. И зачем только школу бросила?

Миша приехал на каникулы. Встретили его с почётом, сразу начали расспрашивать. Он бодро рапортовал, что всё прекрасно. Мне одной показалось, что всё это звучало как-то механически? Словно Миша говорит не свои впечатления, а ровно то, что хотят услышать. Даже фраз построены точно так же, как целый год говорили о нём. Я позвала братишку гулять, хотела познакомить со своей семьёй. Но мама с тётей жёстко в один голос отрезали: "Не мешай, сейчас он пойдёт культурный уровень повышать"! И прекрасно было бы, если бы он сам хотел что-то узнавать, по любви, по интересу. Но ведь это не так. И добровольно увлечённый мог подумать, что заняться этим вполне можно и после прогулки. Мне стало не по себе.

Я пошла без него. Летний вечер, тепло, солнце ещё высоко, но уже идёт от запада к северо-западу. Сказали, что Мишенька, в отличие от меня, не тратит время на всякие глупости. Но разве это глупость? Разве поэты и писатели всех времён брали впечатления в учебнике, изучая его из-под палки? Советские творцы тоже пошли не из теплицы с репетиторами, они ходили пешком в школу, где было сорок человек в классе, трудились в школе, трудились дома, понимая, что приносят пользу. Они сами видели и закаты, и рассветы, и вьюгу, и золотую осень, и летние длинные дни. Почему сейчас дети не хотят читать те самые книги? У них нет этих живых образов. Заря. А когда ребёнок её видел, если сидел в это время на развивающем кружке или торопился на него же? Снег? Прогулка - редкая гостья в плотном расписании, да и кататься с горки в дизайнерской куртке как-то несолидно. Так нам в начальной школе запретили брать снег руками только потому, что чья-то мама нажаловалась, что французские перчатки поменяли оттенок. Интересно, а как их стирают, ведь снег - та же вода? Единственный ребёнок, сопровождаемый везде мамой, а то и няней, не понимает, что значит заблудиться, хотя при потере опеки сделал бы это самое тут же. Как делиться с братом и сестрой, как помочь отстающему однокласснику? Современный ребёнок ответит, что родители должны были купить каждому полный комплект вещей, а если нет денег, то не надо было рожать столько. Родители одноклассника должны нанять репетитора, а самому надо думать о своей учёбе. Потому и не нужны детям книги. Особенно тягостны для них сцены рефлексии, это мучительно, как для слепого описание цвета. Привыкшие к суете, к постоянным занятиям и транзиту между ними, мученики наук и не могли, и не хотели открыть для себя мир без гонки. Как можно летать в облаках, когда сейчас такой важный период в английском, робототехнике и фигурном катании? Вот и закрыта дверь воображения. Зубрят слова на европейских языках, а посмотреть значение устаревшего русского слова не могут. Когда задают по литературе, старательно делят число страниц на число дней. Все описания природы и отступления для них нудная жвачка, то, что безнадёжно устарело. Для ответа или сочинения надёргают шаблонов из учебника или ГДЗ, и оценка получена. Будут ли они читать добровольно "Обыкновенную историю" и "Обрыв" Гончарова, "Молодую гвардию" Фадеева, "Слепого музыканта" Короленко? То-то. Ответ очевиден.

На экзамен можно даже выбрать лингвистическую тему, где не надо мыслить как живой человек, а просто, как онлайн-калькулятор, подставить новые слова и к ним нужные параметры. Творчество таких людей - это склеенные шаблоны, сразу скучно от того, что всё содержание знаешь наперёд. Это как двоечник списывает у отличника, немного видоизменяя, чтобы учительница не догадалась. Но этот самый двоечник и не вкладывает туда душу, не считает работу творческой, оценивает очень трезво. А вот механический творец искренне не понимает, что же не так. Не так то, что именно не хватило тех самых живых впечатлений.

Я вернулась и стала верстать таблицы в домашнем задании. Мама взяла у меня наушники. Пришлось вслух, ибо все занудные вещи вроде разгребания почты и оформления работ я быстро делаю только под музыку. Завывала Чичерина из "Брата-2". Тут врывается тётя:
- Ты чего? Мишеньке психику испортишь! У него же детская психика! Ты на себя не равняй. Чем умнее человек, тем дольше у него длится детство.
Я даже не поняла, что произошло.
- Я понимаю, что тебе основательно ветром в голову надуло, и не только ветром, и не только в голову. Но зачем образцовому мальчику это слушать? - включилась мама и рукой поманила к себе.
- А почему от этой песни мальчик вдруг испортится? Тут нет ни мата, ни убийств. Вообще, хорошие мальчики и девочки не должны быть такими хрупкими.
- Это посредственности стойкие, а гений - цветок в оранжерее.
- Почему тогда героями считаются те, кто совершил подвиг вопреки трудностям, а не в теплице, где всё подавали в руки и мерили давление каждые пять минут?
- Это герои. Нам с тётей Таней не нужны герои, у нас запасных детей нет.
- Детство дольше всего длится у тех, кто отстаёт в развитии. Гении в Мишином возрасте жили самостоятельно и женились. Мишино развитие просто затормозили в определённых областях.
- Ты ничего не понимаешь, - вздохнула мама. - В голове у гения не должны звучать мелодии, кроме классических. Это легкомыслие. Вот ты мозги вместо развития набивала "Арабесками" и Черниковой, потому и стала… Тем, кем стала. А Мишенька берёгся. Детство - великое сокровище, его надо беречь. Только в детстве возможно максимальное развитие и самый большой успех в жизни. Ранняя беременность, просто брак в восемнадцать лет - и окно возможностей навсегда закрылось. Вот почему я против заочного образования. Сидят эти заочницы, лет по тридцать-сорок, а то и вроде тебя - юные тётки, загубившие жизнь залётом. Думаешь, им до учёбы? Высиживают, думая о работе и семье. И живые лекции книжками не заменишь. Я боюсь, что Мишеньку соблазнит твоя жизнь. Он решит, что можно не учиться каждый день, не карабкаться к таким вершинам. Ты ведь учишься в ПТУ, совершенно не знаешь французский, и ведь живёшь.
- Повторю свой вопрос. Почему Миша, уже совершеннолетний, такой нестойкий? Почему настоящего гения не смутят люди, которые не работают в его области? И да, нормальные песни - это тоже часть культуры, маленькие книжки с музыкой. Это образы, расширяющие мышление.
- Твоё мышление уже так расширилось, что и представить страшно, - мама упорно уходила от ответа.

Мне в наказание Мишу попросили включить вслух его уроки итальянского. Нудятина, которую я всё равно не запомню. Детские развивашки, сборники интересных фактов, передачи "всё обо всём" - всё это клиповое мышление. К концу образовательного сеанса помнишь только три факта, а потом и вовсе ничего. Меня волновал ещё один вопрос: что будет делать Мишенька с фаршированной головой после окончания образования? Ладно, после выпускного есть магистратура, можно отложить мучительный вопрос ещё на два года. А дальше как жить в мире, где больше нет знакомой шкалы оценок?

Никого, кроме меня, эти вопросы не волновали. Что будет дальше? Мама говорила, что не надо переживать о других, надо думать только о своей жизни. Может, поэтому сейчас школьники не помогают отстающим одноклассникам, как было раньше? И репетиторов раньше не было так много.

Тётя сказала, что мой троюродный брат хочет пожить у меня. Серёжа, четырнадцать лет, восьмой класс. Это был ноябрь, как раз каникулы. Каникулы в ноябре нужны с одной стороны, с другой - это время только для камеральной работы. Читать, делать уборку, думать о жизни. Ноябрь нужен как раз для этого: разобрать все завалы, пока гулять не можешь. Это тоже нужный месяц. Второе ноября - такая же дата, как и второе июня. Но второе июня никогда не пишется в школьной тетради в отличие от второго октября или сентября. Пусть пока у австралийцев и прочих южан будет наш май. Потом зима, гулять потянет по снегу, новый год скоро. У Серёжи оценки средние, не буду приставать с занятиями, если сам не попросит.

Хороший мальчик, только вот немного не приспособлен к жизни, что исправимо. При желании. Была у нас и тема для конфликта. У нас все жаворонки. Как же дети? Они тоже приучены к режиму. Пропагандисты из групп чайлдфри не учитывают, что малыш физически не может сутками кричать, ему надо и есть, и спать, и просто развиваться. Даже я, взрослая крепкая женщина, не могу кричать сутками, что уж говорить про младенца. Дети засыпают раньше, ещё днём ложатся. А мы вдвоём ложимся в десять и встаём в шесть. Летом здорово экономится свет, да и зимой лучше вставать до рассвета. С утра позаниматься, а потом пойти встречать холодный поздний восход. В шесть включается свет, все встают, а в десять всё затихает. А Серёжа привык вставать в одиннадцать и ложиться в два. Как его раздражало, когда включался свет! Ныл, что хочет спать, что свет мешает. Вечером всё повторялось наоборот: шумные компьютерные игры со светом. Подросток. Взрослые-то понимают, как это хорошо - встаёшь рано утром, успеваешь всё, и даже сумрачный день как-то лучше, если начать его в шесть утра.

Однажды вечером Серёжа сказал:
- Я хочу выйти на связь с инопланетянами. Сейчас скажешь, что их не существует.
- Существуют.
- Надо же! Хоть кто-то меня понял. И ты тоже хочешь их увидеть?
- А вот этого делать не надо. Они отнюдь не добрые.
- Почему?
- Разве добрые могут кого-то похищать и проводить опыты без согласия?
- Значит, они как люди: есть злые, но есть и добрые.
- Все они злые. Они умнее и сильнее любого человека. Поэтому про более высокий разум фантастика права.
- Но почему?
- Это существа духовного мира. Суперзлодеи. Они действительно летают с огромной скоростью.
- Надо же!
- Падшие ангелы. Сила-то у них ангельская, вот и начинаются круги на полях, летающие тарелки, им ничего не стоит задурить голову людям. Раньше это было язычество, сейчас - жизнь в космосе. Они идут в ногу со временем. Это духовные существа, они выглядят так, какими являются, хотя могут принимать образы для обмана.
- А почему тогда и раньше эти явления были?
- Предугадывали. Кто видел инопланетян, тот потом впадал в жуткую депрессию, сходил с ума, не хотел жить. От встречи с добром такое не бывает.
- Жуть!
- Это бесы. Их чудеса, эффекты - ложные, это бессмысленные фокусы, чтобы человек надулся, как индюк, и пошёл за ними. Крести эти изображения, и они будут исчезать.
- Мама мне "Наташину азбуку" читала. До чего же скучно было! Таких Наташ не бывает!
- А, знаю. Но всё-таки бывают. Есть педантичные люди.
- Но это взрослые.
- Педантичные взрослые вырастают из педантичных детей. Есть малыши, которые игрушки идеально сортируют и едят строго из одной тарелки. Но дело в том, что это редкость. Такие Наташи существуют, но их так же мало, как людей ростом больше двух метров. Проблема в том, что этот образ подаётся как пример для подражания.
- Да. И в школе ботаны есть.
- Для врождённых педантов такая жизнь самая нормальная и уютная. Проблемы начинаются, когда под эту гребёнку начинают стричь обычных людей.
- Оттого и скучно. Увлекается девочка славянским языком. А почему все остальные должны увлекаться? Почему у взрослых дополнительные занятия любимые, а у детей - что родители скажут?
- Да, это ей нравится. Она интроверт. Просто пойми, что духовный мир - это не только Наташи, а намного больше.
- Да я уж понял. И вставать рано хорошо бы, но слишком трудно.
- А как ты будешь работать? Даже на фрилансе надо попадать в общее время, когда все работают, в три часа ночи не проконсультируешься по какому-нибудь вопросу.
- Я не хочу работать на дядю.
- Тебе проще, если будет женщина-начальница?
- Да нет же, я хочу свой стартап.
- А на какую тему?
- На какую-нибудь.
- Разные сферы требуют разных знаний.
- Нас в школе учили финансовой грамотности и ведению бизнеса. Сейчас время другое. Ты училась в полусовковой школе, тогда бизнес, конечно, признавали, но ассоциировали с девяностыми, что не очень-то миленько. Замутить стартап может каждый, на любую тему.
- А ты знаешь, что бизнес - это не только дорогие шмотки, машины, яхты и деловой костюм, но и жестокая борьба, крупные риски? Побеждает не самый подготовленный, а самый беспринципный и просто везучий. Девяносто два процента запущенных стартапов умирают.
- А нам на уроках постоянно повторяли: "Будущее зависит от тебя".
- Это ложь капиталистов. В жизни зависит от тебя далеко не всё. Любой человек может стать нормальным: не делать гадостей, помогать, честно трудиться. В остальном неравенство есть. Ты не заметил, что полно историй успеха, но нет историй неудачи? А ведь их в разы больше. Даже "Форбс" говорит, что только три процента стартапов становятся успешными. Предпринимательские способности есть только у трёх процентов людей. А уроки бизнеса в школе проводят всем.
- Да?..
- И способных понять и выучить эти уроки куда больше, чем талантливых предпринимателей. Знаешь, человек может стать настоящим профессором экономики, преподавать, даже управлять на уровне региона или даже страны, но при этом такого таланта не иметь. Так что пятёрки и даже победы на олимпиадах по бизнесу - это только уровень знаний.
- То есть, они бесполезны? - расстроенно ответил Серёжа.
- Нет, знания пригодятся, чтобы обслужить себя, не быть обманутым. Другой вопрос, зачем вбивают идею, что бизнес - это для всех, а кто туда не пошёл, тот неудачник.
- А бизнес всё-таки не для всех.
- Ну ты представь только: все бизнесмены. Кто работает в этих бизнесах?
- Да, я как-то не подумал.
- И стартовый капитал нужен, который больше одной зарплаты. Это не игрушка, на него не накопишь. Значит, кредит. А мы помним правило трёх процентов. Бизнес закрыт, кредит висит. Утро начинается с кофе, взрослая жизнь - с долгов, да? Можно иметь прекрасные предпринимательские способности, но даже это не спасёт от кризиса, проблемы с сотрудниками (уволились, предали, заболели-умерли). Ещё крупные сети любят вытеснять. Заметил, что там, где появляется супермаркет, мелкий магазинчик вскоре закрывается?
- А это почему?
- У сетей капитал больше. Поэтому они позволяют себе более низкие розничные цены и ещё акции всякие. Мелкий магазин лишается покупателей, выручка падает, начинается убыток.
- Надо же, как интересно. На экономиста учишься?
- Нет. На психолога.

Мы посмотрели видео про гаражные стартапы. Гараж - это антураж на самом деле. За Гейтсом и Маском стояли богатые родители. Потом я рассказала историю, произошедшую со мной во время учёбы.

"На первом курсе у нас была курсовая. Мне трудно было понять, как делать, поэтому я попросила у однокурсницы посмотреть. Файл был удобным, я решила вычистить и вписать в форму своё. Сделала так в первых двух заданиях, поменяла имя на своё, но остальное вычистить забыла. И так отправила! Мне пришёл грубый и страшный ответ: "Для начала делать надо, а не впаривать мне работу Корольковой! Я могу подать на твоё отчисление за подделку документов". Я стала объяснять ему, что ошиблась. Он сказал, что ещё подумает. А я напряглась. Потом получаю сообщение от Маши Корольковой:
- Ты что, совсем охренела? Я хотела тебе помочь, а ты вот так! Теперь мне снизят оценку.
- Я ему объяснила, что ошиблась.
- Твоя фамилия под моей работой. Не очень-то похоже на ошибку.
- Когда списывают, стараются хоть что-то поменять, чтобы не было подозрений. У нас разные варианты. Я что, умственно отсталая? Для списывания это слишком тупо, чтобы быть правдой.
Я испугалась. Не только за Машу-отличницу, но и из-за неадекватности преподавателя. И боялась поссориться с Машей. Но самое интересное началось потом.
- Это два, - в упор заявлял тот преподаватель, когда я уже распечатала и принесла.
- Можете, зададите вопросы?
- Нет, тут всё понятно.
- Что, не будем разговаривать?
- А о чём тут говорить?
Когда он ушёл, мои сказали, что он совсем не придирается к тем, кто купил работу, а кто не покупал, получает крик и ругательства. Так досталось Олегу и Валере. Я пошла к заведующей кафедрой, сказала, что вышел конфликт. Она ответила, что сама оценить не может, поскольку так не разбирается. Я пошла к другой, мы втроём собрались в преподавательской, там сказали, что вполне себе хорошо. Но в ведомость нельзя вписывать другую фамилию, поэтому мне пришлось ждать закрытия сессии и брать направление на заведующую кафедрой. Но у меня не стоит вопрос о стипендии. А как очникам, кому это важно? А у Маши пять. Не из-за его раскаяния, а потому, что экзамен принимал другой, и тут завалить не получилось. Мораль сей басни такова: в жизни не всё зависит от тебя, иногда может затопить вторая сторона, и ничего ты с этим не сделаешь. Причём вторая сторона - не обязательно человек, может и судьба - катастрофа, чья-то смерть, болезнь".

Серёже надо ехать по делам. Я вручила ему транспортную карту. Сейчас пойдёт на платформу и доедет до нужной станции.
- Это на такси? - спросил он.
- Нет, на электричку.
- Там же далеко! Я на такси хотел.
- Здесь тарифы дорогие. Да и пробки, кстати, как раз в это время. А на электричке спокойно и быстро.
- Ещё тут автобусы рядом.
- Плохие они, - ответила я, не вдаваясь в подробности.

Прямо к домам ходят коммерческие автобусы. От социальных их отличает красный цвет номера и рукописная табличка "льгот нет". Но их называют лентяйскими. Тарифы жутко дорогие, причём только наличными, даже банковскую карту не принимают. Конечно, с карты же всё в кассу идёт, а так можно себе утаить. Меня и в социальных удивляет, что оплата наличными больше, чем картой. Это что, водителю в карман? Сиденья в маршрутках слишком узкие, пространства очень мало. Ходят практически пустые. Водители нарушают правила, гоняясь за пассажирами. Думаю, скоро закроются, ибо качество неудовлетворительное. Кто хочет сэкономить и платить картой, с льготами или даже без, ходит до платформы, там и остановка рядом.

Он понял, что спорить со мной бесполезно, и пошёл к железной дороге. Ну а что? Сейчас полчаса по прямой, без пробок, без риска попасть в аварию. На аналогичном автобусе петлял бы минимум час, а ещё светофоры и заторы.

В общем, Серёже у нас понравилось. Жаворонком он стал постепенно, самому захотелось. Каникулы кончились, пора было домой. Мы тепло попрощались.

Прошёл ещё один год. Я училась, работала, растила детей. Если не мой возраст, то я ничем не отличалась от других. Дети росли и отдалялись от меня. Родители постепенно становятся не нужны. Сейчас это ещё не так заметно, а потом всё больше внимания ровесникам, дальше и школа, потом "снова к друзьям я своим убегаю". Человек живёт не для родителей.

То первое ноября выдалось страшным. Ничто не предвещало беды. Мы просто ехали по делам и за детьми в сад. И тут на огромной скорости со встречной полосы летит тёмно-серая "Инфинити"…

Тяжёлый левосторонний удар, я, как учили в школе, поджала ноги и повисла на ремне. Полетели осколки. И темнота. В реальность вернули слова медработников, обрабатывавших мне раны: "Андрея нельзя было спасти". Я закрыла рукой глаза…

"Моё бедствие, мой шторм, моё затменье". Всё рассыпается в памяти, и земля уходит из-под ног. Но что есть, то есть. Мне надо сейчас максимально расслабиться. Это состояние пройдёт, будет ещё много других, хороших состояний. Я не могу решать, сколько жить другим людям, даже самым близким. Смысл возмущаться "за что"? Когда происходит что-то страшное, надо обеспечить себе психологический комфорт.

Я позвонила маме:
- Мама, я Лариса Черникова.
- Этого мне ещё не хватало! В девятнадцать-то лет! Не о такой дочери я мечтала. Что там: разборки или пьяная драка?
- Авария, не по своей вине, - только и могла выговорить я. Ну почему мама сразу так плохо думает?
- Ну почему именно с тобой так происходит? Почему у твоих ровесников всё хорошо? Я сразу поняла: если моя дочь - Лариса Черникова, это явно не в смысле певица.
- Да, наша Лера опережает других, но не в том, в чём надо, - добавил папа. - Другие в три года по-японски говорят и пишут и в шестнадцать в Гарвард поступают, а у нас в шестнадцать лет рожает и в девятнадцать теряет мужа.
- Нет бы как все нормальные люди: окончить вуз, выйти замуж и родить детей. Но Валера так не может, скучно будет!

Я уже была у родителей. Детей забрали родственники. Я, как Лариса Черникова или Ирина Круг, лежала на постели зарёванным лицом вниз. Так и уснула, не раздеваясь. Утром мама сказала: "Ты не думай, что раз ты такая бедная-несчастная, то все будут танцевать вокруг тебя". Вот что сейчас было? Лучшая защита - это нападение даже там, где никто и не собирался нападать? Почему надо ругаться? Что бы ни случилось - отругай ребёнка? И плевать, что ему и так плохо, что он в следующий раз к родителям уже не обратится, чтобы избежать этой боли?

Меня спросят, почему я не сумела с помощью своих знаний сделать родителей мягкими? Психолог - это не хирург, который под наркозом исправил орган, и всё. В психотерапии нужно желание самого человека измениться. Даже психиатр может исправлять только физические особенности мозга воздействием на тело, а вот в части психотерапии, где искореняется вредное убеждение, например, при анорексии, пациент должен сам захотеть, взять за себя ответственность.

Меня опять ругали. Сильно. За то, что я не такая, как все. Ставили в пример Мишу. Что опять? Плохая картинка для общества? За что всё это? Может, за аборты? Как я могла повлиять? Ларису Черникову мама не ругала. Делая аборт, женщина убивает не только ребёнка, но и мать в себе.

Я уже начала писать дипломную работу по теме "Синдром выжившего". А там такое правило: данные нельзя менять. Семейное положение в диплом не пишется, зато в самой работе указывается, поскольку считается влияющим на личное восприятие. Инженеру или математику это не важно, а вот в психологии считается важным. Теперь мне надо менять. Позвонила в деканат:
- Здравствуйте. Жаворонкова, хочу поменять семейное положение уже после утверждения.
- Оно прямо само поменялось, без собственного желания?
- Именно так. Муж погиб, хочу поставить прекращение брака.
- Тогда извиняюсь.

Потом кто-то другой хотел так же сделать, но после свадьбы или развода. Им был грубый крик: "Меняем только потерявшим мужа или жену, ведь это нельзя контролировать! Вы что, Ларисы Черниковы, что ли? Время вроде мирное".

Однокурсница удивилась:
- Нормальные женщины в девятнадцать лет - девушки и замужние.
- Ну а я ненормальная женщина. Вот так получилось.
- Ой, я грубо выразилась?
А так меня поддерживали, утешали.

Звонок с незнакомого номера:
- Дорогая, я попал в аварию.
- Я знаю, рядом с тобой сидела.
- Ещё попал, и у меня проблемы.
- Самой большой проблемой была твоя смерть в той аварии. А звонить с того света - это что-то новенькое.
И засмеялась. Прямо анекдот получился. Чёрный юмор. Можно ещё так:
- Мама, я Лариса Черникова и Мария Максакова.
- Ты стала певицей?
- Нет, мама, у меня слуха нет. Это значит - готовь много валерьянки.

Ларисе Черниковой и Ирине Круг хоть повезло со временем года: когда длинный световой день, потрясения легче переносятся. А у меня потеря любимого попадает в резонанс с поздней осенью, которая сама по себе вызывает депрессию. Ноябрь - сумерки года. Днём невероятно мрачно. Если не часы, то потеряешься во времени. Приложение показывает, что солнце всходит после восьми. А по факту более-менее рассветает ближе к девяти. И то это сумерки. Думаешь, что уже четыре часа, а это полдень. Точнее, это антисумерки. Сумерки - это погружение солнца под горизонт меньше восемнадцати градусов. Антисумерки - солнце в полдень ниже восемнадцати градусов над горизонтом. Дело в том, что на сколько градусов солнце погружается в полночь самого длинного дня, на столько же и поднимется в полдень самого короткого дня. Летом у нас морские белые ночи. Зато сейчас наступили чёрные дни. А чуть севернее полярного круга есть полярный день, но нет полярной ночи. Как? Солнце погружается частично. Если хотя бы верхний край светит, это уже полярный день, а зимой не полярная ночь. Половина - это всё-таки наличие, а стакан наполовину полон. Даже в математике пять на конце означает добавление ещё одной единицы при округлении. И мои дети ведь не считаются сиротами.

Все, все разъехались. Надо же, как совпало. Родители и бывшие свёкры - в командировку, братья-сёстры и дети - в санаторий. Меня не взяли, место будет только летом. Сильный ветер повалил деревья и ветки, из окна было видно берёзу с некрасиво обломанной вершиной. Огромные ветки перекрывали дорожки, приходилось обходить. Я была дома совершенно одна. Встретимся только в первый день зимы.

Сижу, работаю. Два часа дня, но это только время в углу экрана. На самом деле время не понять, короткое световое время проходит однообразно. За окном вторая серия штормового ветра. Ветки опять летают, дверь подъезда хлопает. Вдруг огонёк холодильника погас. Света нет. Зарядки ноутбука надолго не хватит. В телефоне девяносто восемь процентов. Я написала на работу о ситуации. Мои опасения подтвердились: света не будет несколько дней, пока не уберут огромное упавшее дерево и не восстановят линию.

В десяти минутах ходьбы от дома железнодорожная платформа. Электрички останавливаются на ней довольно редко, в будни днём перерыв почти три часа, двенадцать пятьдесят, а дальше уже пятнадцать сорок в обе стороны. Технологический перерыв, привязанный к световому дню. Даже своего названия у платформы нет - двадцать седьмой километр. Сколько станций с названием "энный километр"! Слабо придумать названия? Цифры путать легко, а названия сложнее. Да и безымянные платформы бывают просто одинаковые! Бывает и так, что линия разветвляется, и на двух ветках платформы с одинаковым километром!

Одинокая островная платформа освещалась от другой линии, поэтому там горели фонари. Скамейки смотрели в разные стороны - на восток, из центра, и на запад, в центр. Турникетов не было, я свободно зашла и села лицом к западу, где должно заходить солнце. Уже опускалась серая хмарь, скоро будет темно. Я достала учебник из рюкзака и стала читать. Шестнадцать двадцать. Электричка из центра. Старшие дети ещё не умели определять время, поэтому говорили, что поезда стали ходить позже, хотя расписание ничуть не изменилось. Ночь захватывала время дня. Пять-шесть часов, вполне светлое время летом, сейчас было ночью. Первая в обе стороны идёт в четыре сорок пять, последняя - в ноль тридцать две. Одинаковое время отправления может запутывать, хорошо хоть есть таблички "в центр" и "от центра". Через две минуты заход солнца. Я погрузилась в текст. Половина пятого. Небо уже становится тёмно-голубым, как в полночь в конце июня. Этот световой день короче предыдущего, завтра будет ещё короче. Но сильнее всего сокращается вблизи осеннего равноденствия, а к декабрю уже замедляется. Весной опять сильнее всего растёт близ равноденствия, летом почти останавливается возле солнцестояния. Девятичасовая электричка. Что дома делать? Дойти, переодеться и уснуть. Посидела ещё полчаса. Но вот и полчаса прошло. Иду домой по тёмной улице, освещая дорогу фонарём ручной подзарядки. День прошёл с пользой, можно и лечь спать. Информация получена, я продвинулась вперёд. Сейчас лягу и закутаюсь.

Утром я поела и в половине седьмого снова отправилась на платформу читать. Рассвет ещё не скоро. И всё равно я его жду. Пусть день похож на сумерки, но это день. И солнце всё-таки всходит.

Освещённость уменьшается от окна квадратично. Если у окна нормально, как после захода солнца, то в глубине комнаты царит мрак. Аккумулятора ещё хватит, можно поработать. Звонков не было? Отвечаю на сообщения и снова выключаю телефон. Кажется, что вернулись девяностые. Связь по времени, отключение электричества, книги, время узнаю по уличным часам. Второй день без света. Яркость минимальная, но уже шестьдесят процентов. В котельной сказали, что работы идут по плану, но ждать придётся дней пять ещё. Пять дней! Хорошо, что система отопления сделана очень хитро и какое-то время может работать без поддержки. Мода девяностых на шапки в помещении частично была связана как раз с энергетическими перебоями: без шапки просто замёрзнешь. "Придя в холодную и пыльную конторку"...

Плюс пять. Грязь и мокрая трава. Надо забрать посылку. Почта до шести, но в подъезде будет темно. Двенадцать двадцать, истинный полдень. Поеду. Здание почты напоминает о Советском Союзе, можно даже школьников водить при изучении застоя. Там тоже есть свет. Только лампы дневного света и компьютер не дают потеряться во времени. Лампы тусклые, жёлтого оттенка, напряжённо гудят, как в школе. "Электрический я, электрический ты".

Двадцать первый век, дрова рубить не надо. Я, юная Лариса Черникова, увы, не в смысле певица, иду и тащу две десятикилограммовые сумки, и только серый сумрачный день фиксирует мои усталые шаги. Поднимаю на выдохе. В руках потом приятная усталость. Сажусь за учебники, берегу заряд. Уже три. Собираю книги и выхожу. Все ещё на работе.

И снова проходят мимо электрички, дальнее следование. Но сегодня случилась авария, поэтому пошли опоздания на десять, двадцать, сорок минут. "Уважаемые пассажиры..." Рейс на табло сменяется по времени, но предыдущий ещё не пришёл. К восьми двадцати всё ликвидировали, и электрички поползли толпой, соблюдая минимальную дистанцию. Простоявшие на морозе и дожде торопились сесть с переполненной платформы. Есть ещё люди с дальних станций, куда ехать больше двух часов, туда доберутся в лучшем случае в половине одиннадцатого.

Снова полдесятого. На этот раз непроглядную черноту смягчает луна. Полная, круглая, её пересекает чёрной стрелкой туча, словно это часы, показывающие три часа ночи. Идёшь ты, юная Лариса Черникова отнюдь не в смысле певица, тебе даже не почти двадцать два года, а девятнадцать. Вот уже чёрная стрелка показывает полночь, словно время стало крутиться назад, мороз красный нос, ледяной мрак девяностых хочет поглотить тебя, одинокую.

Пошёл третий день без света. Опять иду читать вечером. Следующая остановка к северу - большая станция, где всё останавливается. Это раздел: до неё от центра электрички ходят часто, а дальше интервалы увеличиваются. Движение организовано очень правильно: сначала идёт рейс от той станции или до неё со всеми остановками, а затем дальний дальше от центра со всеми и ближе только по большим станциям. Кому нужно дальше, но с маленькой платформы, тот доезжал до крупной станции и оттуда пересаживался.

Без двадцати пять. Стрелки часов расположены низко и словно угнетённо, эта антиулыбка, зловещее выражение так подходит к надвигающейся темноте. Достаю телефон и начинаю записывать ответы к заданиям. Потом заряжу, когда свет появится. Мне то холодно, то тепло, я чувствую себя живой и какой-то счастливой. Всё у меня хорошо. И темнота, и фонари, и голые чёрные деревья - всё какое-то милое. Я словно в девяностых, которые обязательно закончатся.

Девятнадцатое ноября. В квартире заметно похолодало. И не поймёшь, сколько градусов: градусник ушёл в прошлое, погоду смотрю с приложения в телефоне. Только зашло солнце, сереет. Что это в окне напротив горит? Я безо всякой надежды нажала на кнопку. Свет дали! А не временно ли? Бегу узнавать. Нет, всё постоянно теперь. Более того, ещё капитальный ремонт сделали. Ставлю всё на зарядку сажусь за задания. А то читала, читала теорию. Теперь делать по ней буду.

Двадцатое ноября. Ясный-ясный закат, первый солнечный день с начала сентября. Я ловлю этот редкий солнечный момент и выбегаю на улицу. Сразу на глаза попадается старушка с первого этажа:
- Опять этот грустный мальчик ходит. Нелюбимый ребёнок. Вот зачем его рожали? Родители небось карьеру загубили, учёбу бросили. Ни секций, ни репетиторов. Как он в вуз поступит? Теперь в школах ничему не учат.
- А почему нельзя взять книги, открыть Интернет и выучить всё самому? Не будут тянуть - поступить по способностям. Жениться, жить и радоваться. Что за решалы пошли, кому жить, а кому - нет?
- Легко рассуждать запланированной. У тебя, деточка, ещё серьёзных проблем в жизни не было.
- Вот мне девятнадцать лет, а я уже Лариса Черникова не в смысле певица. И что теперь? Меня надо было превентивно убить, чтобы не страдала?
- Да? Тогда извиняюсь.
- Я не хотела бы быть разодранной на куски абортом. Меня не любили родители, любимого потеряла недавно. Но у меня есть дети, я ещё замуж выйду. Всё ещё будет, понимаете? Я что, менее ценный человек, чем кто-то везучий?

Едем с мамой по делам. Она кричит:
- Что так скорость превышаешь?! Детей оставишь круглыми сиротами, мне на шею повесишь!
- Всего десять километров в час.
- Всего? Да ты знаешь, как все риски возрастают?! Что ж ты за Авария, дочь мента? Как я мечтала об утешении в старости! "Мама, я Лариса Черникова" в девятнадцать лет. Супер!
- Ты закончишь? У меня горе вообще-то. Муж погиб. Чем я виновата?
- Хватит болтать!

Маша, сестра Андрея, попросила встретить её с конференции. Жду. Большой район, где я живу, где-то застроенный, где-то лесистый, где-то поля. С общественным транспортом у нас не очень: только прямая линия электрички и дублирующие неудобные маршрутки. Слева ярко светит одинокий прожектор. А справа чёрная тьма. Шумит лес. Дождя нет, только несильный ветер. Я сидела в машине одна. Прошло пять минут с назначенного времени. Звоню - нет ответа. Десять минут, пятнадцать, двадцать… Время словно остановилось. Семь часов ночи. Пытаюсь сосредоточиться на чтении, вокруг ни души. Я начинаю подмерзать. Через тридцать семь минут бежит Маша и говорит, что задержали, а связь не ловится. Чернота разрушилась: два человека уже.

На следующее утро мама попросила меня прийти. Опять ругаться? Скучно уже. Я пришла. Пять минут без грубых слов, десять…
- Прости меня.
- Что случилось?
- Ты потеряла любимого, а я вместо поддержки изругала. И вообще, прости меня за всё. И за постоянное навязывание не интересного тебе. И за то, что я всегда была грозным критиком, всегда ругала и ни разу не поддержала тебя.
Она обняла меня, и мне это показалось таким непривычным.
 - Оставив в помойке других детей, нельзя любить выбранного. Прости меня. А вот простят ли меня те дети?
Мама долго плакала. Украденное можно вернуть или компенсировать, если был в ссоре - помириться, пьяница может перестать пить, неверный супруг - перестать изменять. Аборт не исправишь никак! Мама чувствовала, что проживает жизнь зря. Убитого ребёнка не вернуть никак и ничем. А ещё призналась, что заставляла делать аборт в том числе и из зависти, что сама не родила в юном возрасте, а избавилась. Не во всём в жизни должно быть право выбора, если с дороги есть поворот в обрыв, надо разобрать опасный путь и снять стрелку.

Меня добавили в группу психологической поддержки "Юные Ларисы Черниковы", где были вдовы до тридцати лет. Самая младшая, под ником "Леди в арабесках", начала рассказывать сразу после меня:

"Я тоже вышла замуж по залёту. Тоже в шестнадцать. Я пошла в школу в шесть лет, училась в одиннадцатом классе. Подавала большие надежды. Я пишу рассказы и статьи, уже тогда этим зарабатывала. Моим родителям постоянно говорили: "Берегите ребёнка!" И меня берегли. Постоянно нагружали всякими занятиями. Запретные темы дома были, при их упоминании начинались громкие ахи-охи. Учёба усложнялась. Пятый класс - вообще минное поле, никак не поймёшь, что от тебя хотят. Но меня всё равно постоянно заставляли быть хорошей девочкой. Вообще, я думаю, что первые девять классов надо учить вообще всё, для научной картины мира, а вот старшие сделать чисто профильными. Мне так не хватало гуманитарных часов. Зато бесконечные домашки по географии, которые я беспощадно списывала. Дома вроде говорили, что понимают меня, но тут же добавляли, что тетрадь - моё лицо, а домашнее задание - совесть.

В последнем классе хорошая девочка сломалась. Я захотела разбить этот образ, стать живой. Почему чужие тройки и "забытые" дома тетради никто не драматизирует? Я решила позволить себе влюбиться и выбрала Васю из соседнего дома. Мы понравились друг другу. Он оказался небедным, дарил мне разные вещи, чему в классе завидовали те, у кого свидания были только с учебниками и тетрадями.

Когда я узнала о беременности, он сначала хотел меня бросить: молодой, не нагулялся, делай аборт, если хочешь. Я ему и говорю:
- Почему ты решил, что твоя судьба - это другая женщина, а не я? Тебя же всё раньше устраивало, и ты говорил, что женишься?
- Понимаешь, я сейчас не готов. Потом, когда-нибудь, после тридцати…
- Двадцать три года уже. Выучился, в армии отслужил. Что ты дальше хочешь? Убить нашего первого ребёнка и жить бесцельно, после работы бездельничая с пивом?
- Я как-то не думал. Просто незапланированно как-то, понимаешь.
- План - не тетрадь отличницы, его и перестроить можно. Даже навигатор маршрут меняет. А что, если я и есть твоя любовь и судьба? Вдруг у тебя больше ни с кем не получится, не будет детей или вообще жизнь недолгая, а продолжения рода не останется?
- А что, если да? - испугался он.
Договорились до того, что бросать своего ребёнка - фу и зашквар, стыдно быть трусом. Решили пожениться, но для этого нужно согласие родителей. Пришли вместе, когда было тринадцать недель (чтоб не заставляли делать аборт). Ох, и влетело мне тогда! Мол, будущее загубила, такие надежды были. А что я сделала? В тюрьму села? На наркотики? Куда денутся мои знания и способности? Но разрешение было.

Из школы я просто исчезла. Стала учиться дома. Стало больше времени на рассказы и статьи. В школе про меня тактично говорили "перешла на семейную форму по состоянию здоровья".

На последний звонок я всё-таки пошла, хоть и говорили, что беременная ученица, да ещё и отличница - непедагогично. Непедагогично аборты делать, а от абортов живота не видно. А я выпускаюсь из школы, поэтому имею право быть на своём празднике. Надела тёмное платье-балахон на размер больше, сверху арендованный белый фартук согласно традиции. Вася привёз меня и присутствовал весь праздник.

Выпускной у нас в классе планировался с размахом. С размашищем. Как же так, это один раз в жизни! Мол, всё может повториться: и свадьбы, и дни рождения, а вот школьный выпускной - нет. Смета была огромная. Сорок тысяч с человека! На что? Пригласили молодёжного репера (я и сама могу так, совершенно бесплатно). Лимузин, кафе (с лобстерами, судя по ценам), хореограф для танца. А поскольку танец с поддержкой, меня пытались заставить худеть. Профессиональная фото- и видеосъёмка (взять телефон или школьную камеру религия не позволяет). И ночная дискотека. Особенно хорошо для меня, засыпающей в десять. Мне такой формат не подходил, я решила не участвовать. Тем более что уже имела право решать без родителей. Родители были категорически не согласны:
- Не думай о деньгах, это наши деньги!
- Но может, всё-таки не надо?
- Надо. Это сейчас тебе не нравится, а потом будешь локти кусать. Вручат аттестаты, и что, домой?
- Да, домой. Я ещё не забыла, как нам в школе за пятьсот рублей "Евгения Онегина" вслух читали на последнем уроке. Надо было сэкономить и уйти.
- Не сравнивай.
- Ты тоже убеждала потратить деньги на эту белиберду!
- На выпускной ты пойдёшь. Оплатим всё.
- Мне эти мероприятия не нравятся.
- Надо потерпеть.
- Праздник - это радость в первую очередь. А если у меня этот план не вызывает радости?
- Нельзя отставать от всех. Положи конфету. Тебе ещё покупать выпускное платье и танцевать.
- Платье есть, танцевать не буду. Дай поесть.
- А что, будешь рассказывать стишок, как в садике?
- Нет.
- Ещё думаю отдать тебя на курсы макияжа.
- Я не буду краситься.
- Ты девочка, ты должна краситься.
- Я и так нормально выгляжу.
- Нет. Ты живёшь в обществе. Надо быть привлекательной, а то старой девой останешься…ой.
Я и от этого отбрыкалась. Зачем мне комплексы загоняют? Что за налог на половую принадлежность? Почему мне нельзя просто погулять на празднике, не тратя деньги на одежду, причёску, макияж и маникюр? Почему мужчины не обязаны всё это делать?

Оказалось, мама тайно сдала деньги на выпускной. Я так же тайно их забрала. Мы с Васей собирались погулять вместе и позвать ещё двоих из класса, кто отказался.

На следующий день после последнего звонка я не могла дозвониться до Васи. Пора бы уже дома быть. Семь вечера. И тут позвонили и сказали, что нашли Васю с пулей в голове. Я медленно сползла по стене. Очнулась через полчаса (казалось, что прошла целая вечность) и поехала. Опознала сразу же, стала отвечать на вопросы. Полиция говорила, что это самоубийство. Логика супер: если у человека дома есть оружие, то он обязательно из него застрелится. По-другому не бывает. Но сейчас не девяностые, а я вам не Лариса Черникова в девяносто шестом году, не надо пытаться меня надурить. Пуля застревает в теле только с большого расстояния, которое явно больше человеческой руки. Да и калибр не тот. Настолько не тот, что стало ясно: такое закрытие дела не катит. Началось долгое расследование, потянулись дни. Я отсроченно испугалась. Кто это вообще? Весёленький подарок на окончание школы, нечего сказать!

Пришло время ЕГЭ. Я перед этим спросила учительницу:
- Если поменяла семейное положение, надо перед ЕГЭ вносить изменения?
- А ты что, уже развелась?
- Да не, не развелась…

Никто не представляет, как мне была кстати охрана пунктов приёма экзаменов. Я тогда боялась, что меня убьют. Но больше боялась за сына. Юная Лариса Черникова внешне не отличается от юной девушки. Я не стала принимать успокоительные, чтобы не потянуло в сон на экзамене. Стала немного заторможенной, но смогла уложиться в срок все три раза.

Вместо выпускного мне пришлось тоже идти в полицию. Вручение аттестатов назначили на два. Я явилась в отделение утром, сказали, что меня ждёт сюрприз. Дело раскрыли! Оказалось, Вася обнаружил мелкую банду наркотиков, вот они и испугались. Больше нечего бояться, все раскололись и лишены свободы на много лет. Потом я вернулась домой, у меня было время. А потом мне торжественно вручили красный аттестат и медаль. Дальнейший выпускной меня не касался.

Правда, на фотосессию я всё-таки явилась. Мы делали фото в индийском стиле. Там отдельно оплачивались услуги парикмахера и визажиста, а ещё украшения. И ретушь для исправления недостатков внешности. У меня даже есть причина заказать самое дешёвое фото. Я заявила:
- Меня в белом сари, без косметики, причёски, украшений и улыбки. И без фотошопа.
- Траурное фото на выпускной? Так обычно старых женщин снимают, а ты юная девушка.
- Я не девушка, я как раз потеряла мужа.
- Какая жалость! Снизим цену ещё в два раза.
Сделали несколько кадров, где я стою, сижу. Я была так похожа на Индиру Ганди. Юля робко спросила:
- А можно меня, как Ларису?
- Ты что, тоже?
- Н-нет. Просто не хочу возиться со всей этой красотой.
- Но это плохая примета. Почему и в виде мёртвых нельзя сниматься.
- А я несуеверная.
- Ну, как знаешь. Давай только в зелёном, но без побрякушек?
- Хорошо.
Ещё несколько девочек (а что, так сразу можно было?) отказались от макияжа.

Я пошла гулять по городу. Прекрасный солнечный день. И всё-таки я счастливая. Встретила подружек из класса, так же отказавшихся от дорогого праздника. У каждого свой срок жизни. Узнает ли Вася, какой у него замечательный сын? Я живая, я здоровая и красивая. Я отпускаю Васю. После смерти люди не женятся, все как братья и сёстры. Вася оказался честным и добрым, он меня любил до конца, не бросил. Я его отпускаю и даже скоро перестану плакать. Раз моя жизнь продолжается, я не должна умирать. Кто-то уже сказал, что я ему нравлюсь, что я загадочная женщина из девяностых, даже внешне похожа, не в пример девочкам с мишками и косичками. У них ещё всё впереди, ещё робкая любовь, возможно, даже первая. Я бы на их месте даже завидовала нынешней себе.

Назавтра в беседе написали, что выпускной не понравился. Скучный концерт в толпе, кто-то напился, все переругались, одна подвернула ногу. Пока ждали рассвет, простудились ещё вдобавок.

Но самое весёлое произошло на творческой встрече. При регистрации решили, что семнадцатилетняя вдова - это ошибка, и поправили мне возраст соответственно семейному положению - не семнадцать, а семьдесят. В фильме из тринадцати в тридцать, а тут из семнадцати в семьдесят. Естественно, невозможно в семьдесят выглядеть на семнадцать, вот меня и не узнали сразу, когда я пришла, ждали-то старушку. Вообще, восприятие возраста всё-таки зависит от семейного положения. Я рядом с перешедшими в одиннадцатый класс, коллекционирующими кукол и спящими с мишками, чувствую себя такой старой. Когда я плакала, они думали что из-за ЕГЭ. Да ЕГЭ - это ещё одна контрольная работа, включающая больше тем и лишённая предвзятости. Я подала документы в вузы на заочку и не то, что не тряслась, а даже забывала посмотреть списки. Юная девушка кажется моложе всех остальных. Но лет с тридцати незамужняя начинает казаться старше. С этого же возраста самой молодой воспринимается замужняя женщина, ведь её мужчина ещё жив.

Мой Миша родился первого июля. Про папу я ему расскажу всё как есть, не буду ничего выдумывать. Сказки должны быть про зайчиков и белочек, а не подменять правду жизни. Аборт, аборт…моего малыша никакие учёбы не заменят. Ничего я не потеряла. Бывшая свекровь теперь ждёт, когда Миша подрастёт и будет у неё гостить, а то пусто и скучно ей дома. А я дохожу траур и буду открыта всем ветрам".
- Семнадцать лет. Самая молодая здесь.
- "Моего Паши не стало из-за сердечного приступа. Как потом сказал врач, время занял другой вызов, где сказали, что ребёнок синеет. Поехали туда, оказалось… собаке лекарство не могут дать, не даётся. А про ребёнка наврали, чтоб быстрее приехали. У меня дочка маленькая, через неделю важная командировка. После похорон малышка заболела, врач сказал, что надо класть в больницу. Ей ещё не исполнилось три года. Мне ехать в командировку, а без родителей можно оставить только с трёх лет. Я рассказала про своё безвыходное положение, врач и говорит:
- В садик ходит?
- Да.
- Принесёте справку из детского сада, что девочка может побыть четырнадцать дней без матери. Ей два и семь, это уже близко к трём.
Я забежала в садик, мне воспитательница выписала заключение педагога, что развитие моей дочери вполне соответствует трём годам.

Но нашлись и те, кто меня потом клевал на тему "какая ужасная мать, бросила ребёнка, променяла на командировку, не рожала бы, раз не можешь посвятить свою жизнь и нет денег на няню"".

И к психологу я ходила. Скучаю - да, но не убиваюсь и волосы на себе не рву. Виновника судят, я почти привыкла к новой жизни. Чего нет, так это депрессии. Зачем переживать из-за того, что не сможешь изменить? Даже психологи говорят, что такие, как я - народ более спокойный, чем брошенные и разведённые, поскольку те винят себя и пытаются что-то вернуть. Проще признать, что любимый мужчина умер, чем признать, что он больше не любит.

"Темнотой томим, день сгорел дотла, как на талом льду миллион свечей". Люблю эту песню. Самые короткие дни в году сейчас. В четыре часа уже темно. Снег скрипит, приложение показывает вполне приличные минус семь. К закату небо прояснилось. Какая же медленная заря! Пятьдесят шестая параллель как-никак. Без двадцати пять, ещё читать можно. Помню, как троюродная сестра с юга удивлялась, когда мы переписывались:
- Что делаешь?
- Гуляю.
- Так ведь девять часов уже!
- У нас светло.
Я ей скидывала фото северных сумерек в июньскую полночь. Но ещё сильнее она удивилась, когда приехала в гости, как раз в декабре: "Что, солнце уже заходит, так рано? Какие сумерки тормознутые, у нас солнце зашло - и сразу ночь". Она из Ашхабада, а я севернее Москвы. У нас гражданские сумерки зимой длиннее более чем в полтора раза, а летом вообще в два.

Снова прихожу к маме. Замечаю её грустный тон, которым она говорит исключительно тогда, когда кто-то умирает. Тут мама разрешила загадку:
- Я не удержалась, ещё аборт сделала, и ведь не хотела. Я так хотела родить, но что-то оказалось сильнее меня. Начала думать, что возраст уже, и ребёнок вырос, и неудобно, непривычно жизнь менять. За уши себя притащила, пообещала себе салон красоты и ужин при свечах. Всё, сделала. Ну никак не могла вписать роды в своё сознание. Роды - это ты, запланированно. Я так хотела оставить этого ребёнка! Но что-то меня не пускало. Я даже пол потом спросила. Это была девочка. До сих пор такие смешанные чувства. Вот ты можешь рожать ещё и ещё, а я нет.
- Кошку завела? Что же раньше не сказала?
- Нет, это для домового.
- А серьёзно? Для кошки?
- Нет же, правда домовой у нас. В первый же день после аборта ночью гремела посуда. Вещи перекладывает, смеётся, когда дома ругаемся и материмся, весело ему. Ты смотри, а то и твою одежду спрячет.
- Мама, тебя не пугает, что не ты собой управляешь, а кто-то другой? Ты же не хотела убивать ребёнка. А домовой - это домовой бес. Он и поселился здесь после казни ребёнка.
- Как страшно-то!
- А то! Есть смертные грехи, то есть губящие душу, а есть вопиющие о себе на небо, что ещё тяжелее. Среди них осознанное человекоубийство, - сказала я и испугалась. Вдруг это введёт в отчаяние?
- Пошли вместе в воскресенье. Мне страшно.
- Отлично. А ещё квартиру надо освятить, присутствие беса до добра не доведёт.

Дальше мама начала рассказывать: "Представляешь, я своих бывших "коллег" по процедуре встретила. Причём с разных лет! У одной дочь была маленькая, не хотела второго ребёнка. Дальше захотела второго уже с приличной разницей в пять лет, а не получается. Бесплодие. Девочка окончила вуз родительской мечты со справкой: хорошая девочка сломалась, заставляли быть отличницей, к середине второго курса перегорела и тащилась как, бывает, телефон с низким уровнем зарядки: чуть подержишь и снова отключаешь из розетки, чтобы пользоваться. На дипломе засыпалась, теперь в непроходящей депрессии. Пересдать нельзя, восстановиться только платно на последний семестр и писать новую работу.

У другой отличница, олимпиадница, после ЕГЭ выбросилась из окна. Не подтвердила медаль, мало баллов. Это уже потом выяснилось. Ничего не подозревающие родители хвастались успехами дочери друзьям, но вот уже время два, пора бы закончить, но тут звонок... Отрицание, пока ехали на место происшествия. Вышла из окна сразу после экзамена, в кармане была записка: "Я оказалась плохой дочерью. Не справилась с экзаменом, решающим судьбу". Тут пошли визги "отменить ЕГЭ", но я уверена, что дело вовсе не в форме экзамена. Это было 3 года назад, и сейчас безутешные родители не могут слышать про экзамены и поступление. Всё, нет будущего. Они не могут утешиться, как ты после смерти Андрея, ведь срок жизни был не такой, было ещё всё впереди. Это действительно нет будущего. А беременность дочери - это плюс жизнь. Что же я не радовалась? Могла ведь тебя поддержать, ободрить. Ты ещё выйдешь замуж, вот тогда поздравлю наконец со следующей беременностью.

У третьей сын уехал в Сирию воевать. Женился там на местной христианке, детей уже трое. Так прямо и сказал: "Мама, это моё призвание. Сидеть с тобой должны были мои убитые братья и сёстры". А ведь тоже думала, что одного ребёнка вполне достаточно. И тут я добавила: "А у моей дочери муж погиб". Знаешь, Валерка, я за тебя боюсь. Но я буду контролировать свои страхи, чтобы не сковывать тебя. Ты уже достаточно пострадала за мои грехи, ты не должна жить за семерых".

Тут пришла новость: Миша лёг на диван и ничего не хочет. Его уже отчисляют, а ему всё равно. Депрессия. Это слово сейчас затаскано не меньше, чем "любовь". Кризис той самой детской обучаемости. Хороший мальчик сломался. Казалось бы, ровный путь, делай дальше уроки. Но нет, это так не работает. Развиваться по-настоящему может только личность, а её как раз и нет. Мишеньку переставляли, как сумку, с одной суперполезной развивашки на другую. Родители даже не смотрели на способности, неслись в общем потоке: другие дети ходят на языки, а наш? В итоге почти двадцать лет он был должен соответствовать требованиям. Как не заставлять? Сейчас же важный период! А бросить ненавистный французский и пойти на рисование, конструирование, ещё что-нибудь, попробовать - нет. А вдруг ничего не захочет? И столько уже вложено! Почему преподаватели так любят заочников? Да потому, что они шли учиться по своему желанию, не мама с папой заставили. У кого желание вызрело, тех не надо заставлять, те всё прочитают и сделают в перерывах на работе и с утра пораньше.

Как рисуют на чистом листе, так и желания вызревают из пустоты. Скука нужна. Не надо бросаться к ребёнку, которому скучно. Пусть посидит и подумает. И поплакать надо, без допросов "что ты натворил". Если только ходишь в школу, то в свободное время вызревают желания. Что сейчас делать: почитать, погулять, сделать уроки на послезавтра? Что интересно? Какие склонности? И уже тогда сам ребёнок попросит кружок. Или не попросит, а будет сам читать и смотреть по любимой теме. А когда не успел прозвенеть звонок с последнего урока, а ты уже бежишь на занятия по составленному мамой расписанию, а дома только уроки и спать, ты не можешь задуматься. Сколько всего надо удержать в голове без разбора, нужно тебе это или нет. Посмеешь засомневаться - услышишь, какой ты глупый и ничего не понимающий.

Миша смотрит в стену невидящим взглядом. И нет, он не очнётся через месяц и не вернётся к работе, как Лариса Черникова в девяносто шестом году. У неё-то было детство, и её мама наступила себе на горло с выбором профессии для дочери. Личность может пережить кризис, пустота - нет. Тётя поначалу легкомысленно думала, что просто устал, вот сейчас с друзьями потусит, и всё нормально будет. Потом звонила, угрожала, как обычно до этого. Обещала награду. Но нет. Клиническая депрессия, тяжёлая. Целыми днями не ест и смотрит в одну точку.

Какие родительские ожидания были несколько веков назад? Выжил - молодец, пахать и сеять могут практически все, неурожай - так погода плохая. Можно было быть живым человеком, который болеет и умирает, ты мамочку не расстроишь, есть ещё братья и сёстры. А сейчас я на лице родителей видела настоящее недоумение: "Ребёнок умер, а в него столько вложено". Советское время: хорошо учишься - молодец, в институт пойдёшь, хуже учишься - в ПТУ, все профессии важны, пусть ребёнок растёт, к последним классам выберет. Чем больше родительских ожиданий, тем больше детских самоубийств. Дети инстинктивно боятся не понравиться родителям. Человеку двадцать лет, а из-за постоянной занятости и стресса это забитый ребёнок, боящийся потерять любовь родителей, которая для него всё. Ребёнок всегда винит себя. Для его психики невыносимо признать, что родители не любят его и потому небезопасны. Проще думать, что сам был виноват: испачкался, получил двойку, вот и кричат на меня. Ребёнок живёт целью заслужить любовь, поскольку для него, такого маленького и беззащитного перед огромным миром, осознание того, что его не любят и управлять этим невозможно, очень страшит. В детском сознании непредсказуемое поведение взрослых, когда сегодня побьют, а завтра похвалят, лучше связать со своим поведением. Ребёнок не может признать родителей плохими, ведь плохие не защитят. Поэтому он думает, что они нормальные и его, такого никчёмного, любят так, как он заслуживает.

Мише надо не к психологу, а к психиатру. Состояние серьёзное, он пытался вешаться, его отчислили и возвращают домой на лечение. Мама сухо выразила сожаление. Но за сожалением я увидела скрытую мамину улыбку. Наконец-то реванш. Противник повержен. Я хоть хожу и разговариваю, учусь и работаю. А у Миши что? Неосиленное высшее? Но мама это скрыла, чтобы не показаться безнравственной.

Кто победил в этой двадцатилетней гонке? Какой приз и кому он достанется? Все участники щедро заплатили радостью текущего момента. Ребёнок пошёл. А как соперник? Что, уже буквы знает? В три года на английский? Пусть и мой идёт, нечего время терять на глупости. Оценки за четверть и год, дорогая одежда, длинные волосы. Покупные поделки на двадцатый в месяц конкурс в детском саду, подарок первой учительнице за пятёрки. Чуть обогнал - надо удержаться. Соперника подставить, выдавить из крутой школы, куда за своего дать взятку. Марафонец не расслабляется, для него порадоваться текущей дистанции - непозволительная роскошь. Родительские амбиции действуют куда дольше, чем человек пробегает сорок два километра. Интенсивные родители выдыхаются. И хорошо, если просто отстают от ребёнка. А то идёт второй круг - озлобленность. Получаются желчные тётки.

Был семейный совет. Мама, папа, дядя, тётя. Скоро Новый год - время не только праздников, но и подведения итогов, а они не всегда бывают приятными. Но тишина. О чём говорить? Начать предъявлять претензии и в итоге разругаться, как на ток-шоу? Кто победил в этом официально объявленном соревновании? С одной стороны, моя мама не доводила Мишу. Тётя Таня была далеко от меня и тоже никак не влияла. Соперники друг друга не топили. Миша лёг на диван по вине своей матери, в смерти Андрея ни мама, ни тётя не виноваты. Но кто здесь судья? И нравственно ли вообще организовывать такое соревнование, вставать самим и ставить на дистанцию других людей без их согласия? Соревнование за условную любовь, которая сама по себе дефицитная, стравливание близких родственников. Пусть конкуренты сами станут судьями и осудят себя на семейном процессе за организацию и участие.

Я стала собой. А кем бы стал Миша? Состояние тяжёлое, прогнозы дают слабые. Вдруг вообще потеряется личность? Пятый час, за окном уже темнеет. День прибывает, но очень медленно. Стол накрывают в полном молчании, которое хуже любых слов. Бойкот - самое страшное наказание, за ним такое отвержение, какое не выразишь никакими словами. Мишу выжали, как профессионального спортсмена, а теперь он не нужен. Тётя Таня не любит о нём говорить и называет овощем. Нет повести печальнее на свете, чем поневоле конкуренты-дети.

Начались общие фразы, светские разговоры. Вроде бы просто собрались. Страшно было подбираться к теме. Политика, плохая работа коммунальщиков, погода. Потом пошли в ход третьестепенные мелочи.
- Я погубила сына, - неожиданно повинилась тётя Таня. Это было как пробой диэлектрика.
- Причины депрессии не до конца изучены до сих пор, - тоном робота произнёс мой папа.
- Если бы я так не давила… психика - она как тело, может и надорваться, - продолжала тётя.

Произошло примирение. Мама с тётей пожали друг другу руки и решили больше друг друга не винить. Из чёрных туч за окном повалил густой снег. Мы ещё долго сидели. Извинялись передо мной и заочно перед Мишей, уже перевезённым и лежащим в местной больнице. В один вечер запихали прошедшие двадцать лет. Меня обнимали и жалели. Говорили, что молодая и ещё будет всё хорошо.

На фоне всех событий неожиданно подошла сессия. В учебный план первого курса не втиснулся экзамен по математике, а по нормативу больше трёх экзаменов нельзя. Вот и поставили только сейчас сдавать то, что было изучено намного раньше. У нас проведёт пару занятий и экзамен Рукмини Борисовна, ортодоксальная индуистка. Что-то мне неуютно. Вообще, слово "ортодоксальный" меня не пугает только рядом с православием.

К сожалению, мои ожидания оправдались. Она преподаёт ещё и в двух вузах математику гуманитариям. Тощая, с плохими зубами: ведическое питание даёт о себе знать. Приторно-бодрым тоном, словно ведущая детской телепередачи, она произнесла: "Доброе утро, девушки, замужние и разведённые"! Ладно, со мной здороваться религия не позволяет. Но почему нельзя просто "доброе утро"? Пара началась с меня.
- Тут одна женщина портит энергетику, из-за чего у всех снижено восприятие. Имейте в виду: среди вас есть та, которая всё портит. У вас ухудшатся результаты.
- Рукмини Борисовна, есть вопросы об экзамене.
- Подожди, сейчас с этой разберёмся. Ваша еврейская культура заставляет таких жалеть, а я не буду.
Никто ничего не понял.
- Женщина должна быть скромной и не жить дольше своего мужа.
Вот что за чушь кошачья? Десять минут занятия уже прошло. Такое ощущение, словно я в секте или на тренинге личностного роста, что из той же оперы. Я не выдержала:
- Сейчас мы займёмся предметом.
- В Индии таких наглых юных Ларис Черниковых вроде тебя жгли в погребальных кострах, а не давали тут пальцы гнуть!
- А что я сделала?
- Всё, что только можно!
Так пара и прошла: половина объяснений, половина нехороших комментариев в мой адрес. Семейное положение не нравится? Мне тоже не нравится, но я же не выбирала. Это вообще не должно её волновать.
- Ну и ну! - только и могла сказать Маша из моей группы после окончания. - А мне так нравилась восточная духовность! До этого момента.
- А ты думала, что индуизм мирный и добрый? Нет, это - его настоящее лицо. Это слова, а в Индии действительно жгли. А сейчас из дома выкидывают, и живут они в доме престарелых, парии, бритые налысо, одеты только в белое. Им нельзя не то что смеяться - улыбаться. Есть надо не досыта и нельзя сладкое.
- Жуть какая!
- А богиня - символ зла, которой поклоняются? Злу поклоняются!
- Кали…
- Анекдот как раз про Рукмини. "Конец девяностых. Лариса Черникова сдаёт экзамен. Принимает его индуистка. Лариса пишет всё правильно, но индуистка ставит двойку. Мама дома спрашивает:
- Что ж она тебе оценку лучше не поставила?
- Мама, ей религия не позволяет".
Она тут же продолжила:
- Понятно, почему ты не любишь индуизм. Потому, что он не любит тебя. В Индии тебя бы сожгли заживо или выгнали из дома.
- А зачем такую варварскую идеологию нести в массы?
- Ну-у… не знаю. Красиво. Мантры, йога, наряды, медитация.
- Не всё то золото, что блестит.
- Ну йога - это же просто упражнения!
- А ты в курсе, что они не для тела придуманы? Это полноценная духовная практика. Да и, кстати, вредные они для здоровья. Все эти неестественные позы, перегибы изнашивают тело.
- Что теперь, и кунг-фу - тоже духовная практика?
- Да. А какой силой, ты думаешь, они наносят удары? Человеческой кирпичи не разобьёшь. Ведь не только движениям учат. Учат концентрировать энергию ненависти. Именно она выбрасывается в том самом крике, что мы видим в фильмах. А сами приёмы? Это тебе не самбо - опрокинуть агрессора и убежать, а жестокие, убийственные движения.
- Надо же. Ну хоть мирный фестиваль холи можно оставить? Там никого не бьют.
- А знаешь, в честь чего этот праздник?
- В честь мира, добра.
- А вот и нет. Раньше вместо красок использовали пепел. Этот праздник посвящён сожжению демоницы, которая хотела убить невиновного человека, не желавшего поклоняться злу. Представила? Ты хочешь это праздновать?
- А если я хочу просто повеселиться?
- Не получится. Это религиозный праздник. Представь, что кто-то говорит: "Я не за Гитлера, я просто захотел позиговать и на крутой машине покататься". Ты понимаешь, что можно праздновать только то, с чем соглашаешься? Ты согласна с восхвалением зла?
- Надо же. Удивительно. Но йоги здоровые. Вегетарианство, дзен.
- Может, грубо, но… медитация - расслабление разума, уничтожающее различение добра и зла. Из человека оно делает восприимчивого олигофрена, который всё в рот тащит. Единственный дзен, которым можно пользоваться - соцсеть Яндекс.Дзен, да и то осторожно, чтобы всякой ереси не начитаться и время зря не потерять.
- А как же предельное спокойствие, отсутствие возмущения, агрессии?
- Человек думает: пусть будет вокруг зло, беда, страдания, я с этим просто смирюсь. Утопающего не спасу, это меня не касается. Несправедливый закон? Надо смириться. Родину защищать не пойду. Что ж это за человек, гражданин, кому он друг-товарищ?
- Это да, но вот здоровье…
- Йогой здоровье можно только ухудшить. Например, у них есть такая практика: проглотить нитку, высунуть с другого конца и таскать туда-сюда. Хотела бы во рту почувствовать вытянутое сильно снизу?
- Брр.
- А ведь это ещё не всё. Перегибы тела - это не так уж и полезно на самом деле. Понимаешь, лишняя подвижность организму просто не нужна. Излишняя гибкость делает суставы слабее, вместо твёрдости получается прогиб. Представь, колени бы гнулись в обе стороны. Так, чтобы стоять твёрдо, достаточно не допускать прогиба вперёд. А если возможен ещё и обратный прогиб, то придётся невероятно напрячься.
- То есть, это не полезно для здоровья?
- Вообще не полезно. От изгиба шеи через боль, дальше физического порога, можно инсульт заработать, шейные артерии повредятся. И спину испортить можно основательно. От стоек вниз головой и зрение сядет.
- А долгожительство?
- Какое место занимает Индия в продолжительности жизни? Явно не почётное. Ни один йог не дожил до ста лет. Неужели ты думаешь, что придание телу неестественного положения сделает здоровее? Человеческое тело не для того, чтобы ноги за голову завёртывать. Людям естественно бегать, прыгать и много ходить. Раньше люди много трудились с естественной нагрузкой. Если комплексы упражнений разрабатывали советские специалисты, знающие анатомию и физиологию, то йога - творчество суеверных дикарей. Там ещё ковыряния всякие жгутами в носу, бесконечные клизмы, слизистые уничтожаются таким образом.
- Даже представить больно.
- Меня сильнее всего удивляет то, что за столько лет индусы так и не поняли, что с ними что-то не так. Христианские цивилизации победили оспу и безграмотность, а они жгут вдов и мажутся навозом.
- А индийские фильмы такие красивые! "Зита и Гита"…
- Дело в том, что индийские фильмы советского времени как раз против индуизма. Может, создатели не осознают, но именно христианская мораль в сюжетах побеждает языческие стереотипы. Джимми и Гита не безмолвно созерцают, а защищают слабых. Повторяющийся сюжет межкастового брака пытается наконец объяснить зрителям, что все люди имеют равное достоинство. В семье любят дочерей, к вдовам относятся так же, как и к остальным, кто поступает иначе, те отрицательные герои и будут наказаны. А языческие обряды показаны скупо и нередко в отрицательном смысле.
- Ой, заболтались! Пора домой, встретимся завтра.
В коридоре меня поймала первокурсница:
- Что, лютая Рукмини Борисовна?
- Такую ересь несёт вне предмета. Не внимай её духовным учениям. Хотя сам предмет ты ей вполне можешь сдать, если, конечно, ты не вдова и не предприниматель.
- В смысле?
- Она считает, что женщина не должна жить дольше своего мужа и заниматься бизнесом. Если такая попадёт к ней, она полпары будет унижать перед всеми. Именно поэтому я обращаюсь в деканат, буду сдавать другому.
- Надеюсь, ты предприниматель?
- Нет.

В деканате сказали, что направят меня к другой математичке, которой религия вполне позволяет относиться ко мне так же, как и к другим. Просто зарплаты маленькие, никто не хочет идти, вот и держат её. Точную науку трудно испортить преподаванием, там строгие правила не зависят от религии. А вот если поклонница ведической культуры начала бы вести экономику, психологию или педагогику, то тушите свет.

Дома я почитала учебник и пересмотрела прошлые решения. На следующий день на большом перерыве меня приняла Светлана Владимировна, я содержательно проконсультировалась, а назавтра уже сдала.

Зато на другом предмете мне словно компенсировали. "Наша прекрасная юная Лариса Черникова". Кто-то даже думал, что эту пятёрку я получила из жалости. Хотя долго никто не задумывался, заочники - такой народ, за оценки не переживают.

Другие сдали индуистке вполне сносно. И только одна именно плохо подготовилась, но решила свалить на дискриминацию. Но это раскусили довольно быстро.

Начались зимние каникулы. Андрей хотел видеть меня счастливой, я и радовалась зиме. Выпали прекрасные солнечные дни. Маша Королькова пошутила, что если бы Некрасов писал поэму с меня, то она бы смешалась с "Преступлением и наказанием" - я бы применила топор в целях самозащиты от убийцы-красного носа. Снег искрится, тени голубые. И я, юная Лариса Черникова, знающая, что у каждого срок жизни и возмущаться тут не надо. Мы обязательно встретимся, но пока я ещё не готова.

Но мамино пророчество про круглых сирот исполнилось. Я недолго прожила потом. Я не встретила следующий ноябрь. Тоже авария, и она могла быть не со мной. Лихач по встречной летел на другую машину. Просто там были такие же люди. И я просто не могла представить, что сейчас вылетевший со встречной полосы фургон их убьёт. Я ехала одна. Там счастливая семья едет домой. Пусть вернутся. Пусть у них всё будет хорошо. Спасая кого-то, жертвуешь не только собой, но и другими. Мне пришлось оставить родителей без дочери и детей без матери. Мама не верила, ругала врачей последними словами за непрофессионализм и повторяла: "Она жива"! И они, сохраняя спокойствие, объясняли, что мертва. Последнее родительское ожидание не оправдалось.

Меня не стало в семь часов вечера тридцать первого октября. Помню вечерний мой двор, дети на детской площадке, листья облетают с деревьев. Чернобыльскую АЭС, где в охлаждающем водоёме отражаются звёзды. Точку Немо утром, где ближайшие живые люди в космосе.

У меня, как в моих снах и на детских рисунках, три брата и три сестры, ещё одна убитая сестра, последняя, отдельно. Я иногда к ним прилетаю. И да, самый старший брат должен был поступить в престижный вуз за границей. Они бы радовали родителей, мы были бы дружной семьёй. Это младенцы, окровавленные, слепые, им не дали прийти в мир. Жена самого старшего брата превратилась в злобную старую деву, уверена, что никому не нужна. Самая старшая сестра не спасла единственную дочь богатых родителей, она погибла, а их выселили чёрные риелторы. Ещё одна сестра стала бы психологом, помогала бы беременным, предотвратив их самоубийства, сколько женщин избежало бы ада, сколько детей бы родилось! На этих смертях растёт и ширится пропаганда абортов - новые жертвы. Самая младшая - это дочь для родителей. От меня бы совсем отстали и не дёргали. Не родились дети, не родились внуки...

Видела я и Дашу. Но только однажды. Там такая жуть, что лучше не приближаться. Невероятно горячий мрак, на фоне этой черноты вырезается та самая стена дома и окно. Страшные монстры, уродство которых в полной мере не передали бы фильмы ужасов, заставляют Дашу прыгать снова и снова. Она воет от невыносимой боли, после прыжка становится сильно хуже, но прекратить или уйти невозможно. Она пытается сдержаться невероятной силой воли, но хватает секунд на пять. Но сначала ей был показан душераздирающий фильм - несостоявшаяся жизнь. Даша вполне поступила бы и выучилась. Была бы в её жизни семья, и дети, которые убиты. Встречи, дружба, интересная работа. Один сын остался бы с ней, а к другим детям она бы приезжала, выйдя на заслуженный отдых. Были бы путешествия по разным частям мира, чтение интересной книги на солнце в конце мая. На этой картине она последний раз увидела родителей. А теперь всё, вечность без права переписки, записку в церковь подавать нельзя, и даже утешение умерших одинокими - поминание церковью "и всех православных христиан" - ей недоступно. Выбор сделан.

Убивая своих, как им кажется, незапланированных и ненужных детей, люди подрезают судьбу и другим, желанным детям. Шила в мешке не утаишь, а тайное становится явным. Я могла бы жить долго, если бы они родились. Страшной аварии бы не было. И по-другому сложились бы обстоятельства, меня после продления жизни хотя бы на минуту не ждало бы то страшное зло, которое собралось.

Мы живём с Андреем очень хорошо. Дети растут. Завтра первое сентября, первый раз в первый класс.