Возвращение. ч. 1
Незадолго до празднования нового 20…-го года отставной флотский офицер Андрей Михайлович Петровский наконец-то заставил себя навести порядок на книжных полках. Он уже заканчивал, но взяв в руки очередную книгу, остановился. Это был альбом с иллюстрациями, изданный в 1974 году ленинградским издательством «Аврора» и посвященный творчеству русских художников, создавших в позапрошлом веке «Товарищество передвижных художественных выставок». В число передвижников поначалу входили Василий Перов, Алексей Саврасов, Иван Шишкин, Илья Репин, Николай Ге, Василий Поленов, Виктор и Аполлинарий Васнецовы, Василий Суриков, Архип Куинджи, Исаак Левитан, Владимир и Константин Маковские, Валентин Серов и, конечно, Иван Крамской, предводитель движения. Петровский подумал, что об этих талантливейших людях, их гениальных полотнах можно вспоминать долго и пространно, но книга вызвала у него совсем другие мысли и эмоции, поэтому он просто открыл альбом. На форзаце значилось:
Товарищу старший л-т Петровский Андрей Михайлович
В честь укрепления Революционных Вооруженных Сил Республики Куба выражающей в постановку новой техники.
От экипажа БТ-737.
28.09.1983 г., Куба, Мариэль.
Далее шли семь подписей. «Личный состав БЧ-1» — вспомнил
Петровский и слегка улыбнулся ошибкам, допущенным автором текста. Как человек обстоятельный, любящий точность и честность, в чём-то перфекционист, Петровский ностальгическим воспоминаниям любил предаваться не спеша и со вкусом. Открыв трубочный шкаф, он некоторое время выбирал трубку, затем, хмыкнув, мотнул головой и бездумно взял левой рукой первую попавшуюся. Это оказалась трубка, сделанная по дизайну В.К.Гречухина. Владимир Казимирович Гречухин, закончивший Ленинградское художественно-промышленное училище им. Мухиной В. И., член Союза художников несомненно и по праву занимает первое место в рейтинге мастеров-трубоделов современной России. Петровский подумал, что трубки Мастера постепенно утрачивают своё утилитарное назначение как курительный аксессуар и переходят в разряд произведений искусства, оседая в частных коллекциях.
Раскурив трубку, он несколько минут смаковал аромат и вкус хорошего табака, а в голове помимо его воли зазвучала прекрасная композиция Давида Тухманова с диска « По волне моей памяти»: «…я мысленно вхожу в ваш кабинет, здесь те, кто был и те кого уж нет…»,
… затем прикрыл глаза и мысленно перенёсся на Кубу, в октябрь 1983-го года…
… Однажды после завтрака к нему подошёл офицер, курирующий их экипаж.
— Пойдём, Андрей, адмирал хочет поговорить с тобой — произнёс он.
Петровский с удивлением посмотрел на капитана второго ранга, но сдержал вертевшийся на языке вопрос и молча пошёл за Рябининым.Когда закончилась сдача корабля кубинскому экипажу Андрея назначили старшим группы, возвращающейся в Советский Союз и перед отлётом они получили несколько дней отдыха в Гаване, одной из красивейших островных столиц мира, которую называют настоящей жемчужиной Карибов.Кубинцы выделили для них старенький, но вполне себе бодрый автобус Львовского автозавода, а Рябинин, как неплохой знаток достопримечательностей Гаваны взял на себя обязанности гида. Короткий отдых пролетел быстро, они успели осмотреть лишь малую часть памятных мест прекрасного города да искупаться на пляже в Санта-Марии (пляжный район вблизи Гаваны) и сейчас, направляясь к адмиральской вилле, Петровский думал для чего он мог понадобиться начальнику всех советских военно-морских специалистов на Кубе. «Наверное опять будет разговор про интернациональный долг, про бдительность в пути на Родину, про возможные происки вероятного противника и так далее и тому подобное».
Всё оказалось гораздо прозаичнее.
— Борис Семёнович сообщил мне, что твоя группа скоро вылетает в Союз, — сказал адмирал, глядя на Рябинина, и повернувшись к Андрею, продолжил — так вот, прошу тебя передать небольшой презент моему однокашнику. Он сейчас командующий Балтийским флотом. Отбрось неправильные мысли, ничего предосудительного здесь нет, к тому же таможенники вас досматривать не будут, — с этими словами адмирал передал Петровскому небольшую картонную коробку.
Андрею ничего не оставалось, как заверить адмирала в своей исполнительности и они распрощались.
Через день группа, числом в восемь человек, возглавляемая Петровским прибыла в международный аэропорт им. Хосе Марти, названный так в честь национального героя Кубы, писателя и поэта, публициста и философа. Обладатель учёных степеней в области литературы, права и философии, прозванный в народе «Апостолом независимости», Марти создал Кубинскую революционную партию, основал газету «Patria” (Отечество), боролся за независимость Кубы от Испании и погиб в мае 1895 года в бою с испанскими войсками…
Уже в самолёте Петровский вспомнил стихотворение Хосе Марти :
Я хочу умереть так же просто,
Как трава умирает в полях,
Вместо свеч надо мной будут звёзды,
Усыпальницей станет земля.
Пусть предателей прячут от света
Под холодный, под каменный свод.
Был я честным, в награду за это
Я умру лицом на восход.
Как и обещал адмирал, к самолёту они прошли без досмотра.
Дальнемагистральный лайнер Ил-62М, флагман советского «Аэрофлота», разогнался и, пробежав по взлётно-посадочной полосе положенные три с лишним километра, плавно поднялся в небо. Его предшественник — Ил-62, являвшийся, по словам летчиков, настоящим чудом техники того времени, был принят в эксплуатацию в далёком 1967 году, причём одновременно на внутренних и международных линиях, что говорит о его высокой надежности и полном соответствии мировым стандартам. Повышенный комфорт пассажирского салона обеспечивался низкой шумностью благодаря кормовому расположению четырех турбореактивных двигателей и увеличенному расстоянию между креслами.
Перелёт по маршруту Гавана — Москва с промежуточными посадками в Лиссабоне и Франкфурте-на-Майне прошёл без происшествий или, как говорят авиаторы, штатно, а вот в аэропорту Шереметьево возникли сложности.
Продолжение следует.