Время, добрый доктор Менгеле, исцелит меня, оторвет ненужное, воткнет стеклянные глаза, ампутирует километры часов, утопит в бутылке горького лекарства.
Ворох уже прошедшего одуванчиками, порохом тополиного пуха, искрами светлячков побежит прочь - не догнать, оставляя троеточия, галочки из семейства врановых, пунктуацию совершённого бывшего.
Подопытный пес, не помнящий обид, виляю хвостом, пытаясь лизнуть руку в резиновой перчатке, пахнущую спасительным хлороформом.
Добрый доктор Менгеле, позаботься обо мне как следует...