1.
В генеалогическом предании скифов есть дочь реки Борисфен, полудева-полузмея (miksoparthenon tina hehidnan difyea), живущая в пещере (!) и похищающая у Геракла табун, когда он гнал с Запада быков Гериона (!). От героя Геракла она родила троих сыновей – Агатирса, Гелона и Скифа. Уходя, Геракл оставляет свой рук, предрекая, что царем этой земли станен тот из сыновей, который сможет его натянуть. Это удается младшему сыну – Скифу, от которого и ведут свой род цари скифов (уточним: не все скифы, а только царский род, т. н. «царские скифы»!). Также Геракл оставил сыновьям пояс с висящей на нем золотой чашей, в память о которой скифы и носили на поясе чаши (Геродот, «История», IV, 8-10).
Интересен также факт, что изображение змееногой богини часто находится на саркофагах боспорцев, значительно воспринявих скифскую культуру. В конце концов, именно изображение змееногой праматери было распространено среди североиранских племен от Черного моря к Инду.
Здесь также следует добавить, что скифская полудева-полузмея (miksoparthenon tina hechidnan difyea), «верхняя часть туловища от ягодиц у нее была женской, а нижняя – змеиной» (Геродот, «История», IV, 9), оказывается точной копией традиционного персонажа греческой мифологии – Ехидны (;;;;;;, Hechidna буквально «змея; гадюка») (Гесиод, «Теогония» 295-305), дочери Тартара и Геи (Аполлодор, «Мифологическая библиотека», II 1, 2), родившей от брака с демоническим братом Тифоном крылатого коня Пегаса. По иной версии Ехидна – дочь Хрисаора («Золотой меч»), сына Медузы Горгоны и Посейдона (Гесиод, «Теогония», 283), и океаниды Каллирои («Прекраснотекущая»). Но также её брат – царь Иберии (или Балеарских островов, или острова Эрифия на крайнем западе) трёхголовый великан Герион (Псевдо-Аполлодор, «Мифологическая библиотека» II 2, 2; 4, 2; 5, 10; Диодор Сицилийский, «Историческая библиотека» IV 17, 2), стадо красных быков и коров которого и похитил Геракл («т.н. «десятый подвиг»), а затем гнал через земли будущей Скифии. Самого Гериона и его пастуха Эвритиона (Эврифиона), сына Ареса, Геракл застрелил (Гигин, «Мифы», 30).
Народные предания Южной Франции (Прованса и Лангедока) рассказывают о страшном чудовище вуивре (или огненной змее) которое «по пояс иммат образ человека яко девица, а от пояса вниз крокодилов образ иммат». И во лбу этого «вуивра» горит огненный «карфункул». Когда чудовище купается в реке, оно оставляет драгоценный камень на берегу, как бы «раздевается от камня». Согласно легенде невиданно счастлив будет тот смертный, кому удастся так исхитриться, чтобы украсть этот крупный самоцвет: с помощью «вуиврова рубина» откроются ему все подземные сокровища [Ахметов С. Беседы о геммологии. – М. : Молодая гвардия, 1989. – C. 107-108.]
В приведенной также Геродотом другой, туземной («скифской»), версии, дочь Борисфена рождает не от Геракла, а от Зевса-Папая (у которого, как указывает Геродот женой считалась богиня земли Гея, имеющая скифское имя «Апи» (Геродот, «История», IV, 59). Рождает она одного сына – Таргитая, отца последующих скифских эпонимов – Арпоксая, Липоксая и Колаксая. Этим троим сыновьям Таргитая падают с неба золотые вещи-инсигнии: «… В их царствование на Скифскую землю с неба упали золотые предметы: плуг, ярмо, секира и чаша. Первым увидел эти вещи старший брат. Едва он подошел, чтобы поднять их, как золото запылало. Тогда он отступил, и приблизился второй брат, и опять золото было объято пламенем. Так жар пылающего золота отогнал обоих братьев, но, когда подошел третий, младший, брат, пламя погасло, и он отнес золото к себе в дом. Поэтому старшие братья согласились отдать царство младшему» (Геродот, «История», IV, 5). Затем «… от Липоксаиса, как говорят, произошло скифское племя, называемое авхатами, от среднего брата – племя катиаров и траспиев, а от младшего из братьев – царя – племя паралатов. Все племена вместе называются сколотами, т. е. царскими. Эллины же зовут их скифами» (Геродот, «История», IV, 6).
Об их матери в этой версии Геродот не говорит ничего. Если учесть, что и Таргитай, и Геракл считались сыновьями Зевса, то весьма возможно, что Таргитай автохтонной версии тождественен Гераклу греков-понтийцев.
Скифский миф о родоначальниках Геракле и пещерной полудеве-полузмее, дочери Борисфена, является параллелью осетинскому преданию о том, как нарт Сослан, преследуя во время охоты оленя, был завлечен им в пещеру, где олень обернулся неписаной красавицей: оказалось, что это дочь Солнца Ацырухс, на которой Сослан впоследствии женился [Рахно К. Ю. Ассирийские параллели к нартовскому эпосу осетин // Kavkaz-forum. – 2021. – Вып. 6 (13). – С. 90]. Как указывает К. Ю. Рахно, а ассирийской сказке «Мали-Мамед и Мир за-Мамед» главный герой гонится за джейраном, который заскакивает в пещеру. Встреченная старушка объясняет, что это не джейран, а ее дочь. Ударяя волшебным кнутом, девушка-джейран превращает в камень тех, кто проигрывает ее матери в кости. Мирза-Мамед заставляет ее расколдовать всех окаменевших. В другой ассирийской сказке, «Окаменелое царство», герой Мичах принуждает злого дэва расколдовать обращенную в камень державу. За старухой-колдуньей, превратившейся в серну, гонится царь Багрей из одноименной ассирийской сказки. В пересказывающей персидские эпические сказания сказке «Рустан, Караман и Барзога» газель, на которую охотится Рустан, сын Заала (Рустам, сын Заля), тоже является оборотнем-девушкой [Рахно К. Ю. Ассирийские параллели к нартовскому эпосу осетин // Kavkaz-forum. – 2021. – Вып. 6 (13). – С. 90].
В индоарийском эпосе «Махабхарата» (первая книга, «Адипарва») известен рассказ о прекраснейшей дочери бога Солнца Вивасваны и его жены Чхая Тапати (санскр. «согревающая», «горячая», «обжигающая»; ср. укр. «топити» в значении «согревать», «теплый»), олицетворением которой стала река Тапти. Однажды, после того как погибла его лошадь, царевич Самварана (Samvarana), сын царя Рикши (;k;;) и внук царя Лунной династии Аджамидхи (Ajam;;ha), блуждал по некоей горе, где встретил прекрасную девушку. Она рассказала о себе, указав, что только её отец в праве решать, станет ли она его женой. После её исчезновения царевич двенадцать суток предавался на горе поклонению Солнцу, направляя свои мысли к своему жрецу Васиштхе, который вскоре прибыл, зная благодаря божественной проницательности, что происходило в уме царевича. Он предложил ему обратиться от его имени к богу Солнца, который с готовностью согласился отдать свою дочь Тапати в жены царевичу. Затем двенадцать лет царь счастливо жил со своей женой в горах и холмах, полностью отказавшись от своих обязанностей. Но затем в стране разразилась опасная засуха, после чего Васиштха призвал Самварану и его жену, возвращение которых принесло счастье и процветание всем гражданам. От брака Самвараны и Тапати произошла знаменитая в индийском эпосе и полумифической истории династия Кауравов, во главе которой стоял сын Тапати и Самвараны – князь Куру.
Поразительно, что родоначальником нартов, согласно записанному проф. Б. А. Алборовым сказанием, считался происходящий из фамилии Курыста (Хъуырыст;) герой Бораев Вархаг (Бор;ты У;рх;г). Как замечает Ю. А. Дзиццойты, поскольку сам Бора принадлежит к фамилии Куриста, существовало, как минимум, еще одно поколение нартов, представленное героем Хъуырысом. Таким образом, по рассматриваемой версии, родоначальником нартов был некий Хъуырыс, его сыном (или одним из его потомков) – Бора, а сыном последнего был Вархаг (Уархаг). Следовательно, Хъуырыс (Куырыс) в данной генеалогии замещает Савассу из версии Андиевского сборника [Дзиццойты Ю.А. Вопросы осетинской филологии. – Цхинвал : Республика, 2017. – Том I. – С. 165, заг. – 464 с.]. Таким образом, напрашивается и параллель: Куру = Курыста, Бхарата = Бора, а Вивасват=Савассу.
Собственно богиня скифских алтарных огней («скифская Гестия», «;;;;;;;; ;;;;;», «skythisti Histie»), по Геродоту, имеет имя Табити (;;;;;;, Tabiti) (Геродот, «История», V, 59; 127), но, однако, Геродот прямо не отождествляет Табити с родоначальницей скифов Полудевой-Полузмеей, дочерью Борисфена. Но это возможно, так как второй эпитет Гнстии-Табити, приводимый Геродотом, – «царица скифов» («;;;;;; ;;; ;;;;;;; ;;;;;;;;;», «Histien ten Skytheon basileian»). (Геродот, «История», V, 127).
Также тот факт, что могущественные враги и природные катаклизмы вначале изгнали Самварану и его народ «в леса на берегу великой реки» может быть паралеллью с рассказом Геродота о том, что соседний (в верховьях Тираса-Днестра и Гипаниса-Южного Буга) со скифами народ невров (;;;;;;, neuroi), с характерным для них культом оборотней-волкодлаков (Геродот, «История», IV, 105), за одно поколение до похода Дария (то есть в середине VI в. до н. э.) вынужден был переселиться со своей родины в землю будинов (;;;;;;;;, boudinoi) из-за «змей» (то есть, врагов, в которых видят пралитовцев с характерным для них культом змеи). Страна будинов-кочевников, которая приняла невров, описывается Геродотом как «поросшая разнообразным лесом» и находится за Танаисом (Доном; но не ясно, на право- или левобережье) в пятнадцати днях пути на север от Меотиды. Здесь же в стране будинов (возможно, предки родственной эстонцам народности «водь» в междуречье Нарвы; ср. данный гидроним и этноним невры с вепс. narvaine «порог») также обитали земледельцы-гелоны, которых Геродот считал эллинами, переселившимися из приморских городов Меотиды в земли будинов, и где стоял город Гелон (;;;;;;;, Gelonos) с деревьянными домами и святилищами и идолами на подобие эллинских (Геродот, «История», IV, 108, 109).
Таким образом, оба предания, и Геродота, и «Махабхараты», копируют базовый сюжет, существовавший еще в период праиндоиранского единства: царевич, изгнанный со своим народом из родины в земли северных угро-финнов на берегу большой реки, женится на дочери солнца и восстанавливает свою власть.
2.
Индоиранский сюжет о встрече пастуха-стрелка со светоносной девой, вероятно, был инвариантом более архаичного, астрономического характера, мифа Евразии, сохранившегося в некоторых традициях.
Так, согласно японскому преданию пастух коров Хикобоши («волопас») встретил принцессу-ткачиху Орихиме («прядущая принцесса»). Они полюбили друг друга и принцесса забросила свой труд. Это заметил отец девушки, небесный царь. Такое безобразие ему не понравилось, ведь его дочь ткала не что иное, как облака. Он решительно развел обоих влюбленных. Орихиме поставил по одну сторону реки, а Хикобоши забросил в другой. Дочь очень просила отца, и тот разрешил встречаться молодым раз в год, раз в седьмую ночь седьмого лунного месяца. Времена шли, принцесса стала звездой Танабатацуме, известной нам как Вега в созвездии Лиры, а пастух – звездой Кенґю (Альтаир в созвездии Орла). А река, которая их разделяла – это Млечный Путь. Поэтому японцами отмечается день встречи влюбленных – праздник Танабата-цумэ ( «ткачиха»), отмечаемый ныне 7 июля (но в более древние времена – в середине августа). В этот день на деревьях подвешивают на бамбуковых ветвях «танзак» («тандзаку») (а где их нет – просто на любые веточки), к которым крепят бумажные полоски с написанными на них желаниями. Цвет ниток тоже имеет значение: должны быть черными, белыми, красными, зелеными и пурпурными. Одновременно это – дань Волопасу, у которого просят богатых урожаев. Чтобы желание сбылось, ветви бросают в реку. Если ночь, когда загадали желание, была звездной, то оно должно обязательно сбыться, и то быстро! Если же небо затянули облака – надо ждать до года. В эти днив Японии проходят трехдневные «фестивали звезд» («хоси мацури»). Города украшают фонарями и соответствующими вывесками, а на домах вывешивают полосы бумаги с пожеланиями и различные талисманы. По главным улицам проводят парады. По вечерам пускают богатые яркие фейерверки. Последние – это дань ярким звездам, с которыми связано праздник Танабата. Молодые люди в эти дни одеваются в традиционный наряд – юката и кимоно. В некоторых городах выбирают «мисс Танабата».
В китайском вари анте празнику Танабата соответствует празник Цисицзе («Ночь Семерок»), также известен как «Сорочий празник», «День Рождения седьмой сестры», «Ночь умений» (в Корее празник называется «Чилсок» ;;). Происхождение праздника связано с притчей о Пастухе и Ткачихе. Первое упоминание о Ткачихе (Чжинюй) содержится в оде «Великий Восток» в древнейшем литературном памятнике «Ши-цзин». Молодой пастух Нюлан (ni; l;ng, буквально: «пастух», звезда Альтаир) одиноко трудился на земле, а небесная фея Чжинюй (zh; n;, буквально: «ткачиха», звезда Вега) ткала восхитительные облака на небе. Их разделяла река Млечный Путь, в которой могли купаться как земные, так и небесные создания. Однажды вол Нюлана заговорил человеческим голосом и поведал, что Чжинюй вместе с шестью сестрами пойдет купаться, и если он унесёт её одежду, то сможет взять её в жёны. Нюлан так и сделал, сёстры, одевшись, разбежались, а Чжинюй Нюлан сказал, что отдаст ей одежду лишь когда она согласится стать его супругой. Чжинюй, давно любившая Нюлана, согласилась. Они жили счастливо и у них родилось двое детей. Владычица Ванму и небесный повелитель узнали, что фея Чжинюй стала женой простого смертного. Они пришли в неистовую ярость и направили посланника, чтобы вернуть девушку. Чжинюй пришлось возвращаться на небо. Нюлан был подавлен и расстроен исчезновением жены. Он хотел пересечь реку (Млечный Путь), но оказалось, что Владычица Ванму перенесла её на небо, сделав недоступной землянам. Вдруг вол Нюлана снова заговорил с ним человеческим голосом и сказал, что его смерть близка, и если после неё пастух сдерёт и наденет его шкуру, он сможет подняться на небо и вернуть жену. Вскоре вол умер, Нюлан последовал его совету и, взяв любимых детей с собой, отправился на поиски возлюбленной. Когда Нюлан в небе приблизился ко Млечному Пути, Владычица Ванму вытащила шпильку из своих волос, провела ею по Млечному Пути, и он из спокойной Небесной реки сделался бурным потоком, разделяя влюблённых подобно тому, как на небесной сфере разделяет звезды Альтаир и Вегу. По совету маленькой дочери, Нюлан пытался ковшом вычерпать разделяющую его и Чжинюй Небесную реку. В этом ему помогали маленькие дочь и сын (звезды, видимые по обе стороны Альтаира – Таразед и Альшаин). Стойкостью и решимостью детей, их любовью к отцу и маиери были тронуты небесный повелитель и Владычица Ванму, позволившие мужу и жене встречаться раз в год на «сорочьем мосту». С тех самых пор влюблённые живут на небе: Чжинюй сидит на одном берегу Млечного Пути и ткёт облака на своем станке, а Нюлан смотрит на неё с другого берега и растит детей. Раз в год, вечером седьмого числа седьмого лунного месяца (в середине августа), сороки слетаются и образуют мост («цюэцяо», буквально: «мост из сорок») через Млечный Путь, чтобы влюбленные могли встретиться. Считается, что если в этот праздник идет дождь, это значит, что Чжинюй оплакивает печальную долю свою и любимого [Волопас и Ткачиха // Китайские народные сказки / пере. с кит., состав., предисл. и коммент. Б. Рифтина. – М. : Худ. Лит-ра, 1972. – С. 294-303; Юань Кэ.Мифы древнего Китая / 2-е изд. – М. : Наука, 1987. – С. 108-110 ; Духовная культура Китая : энциклопедия в 5 тт. / гл. ред. М. Л. Титаренко. – М. : Восточная литература, 2006. – Т. 2. Мифология. Религия. – С. 539, 723].
Во Вьетнаме существует сказка о влюбленной паре: о пастухе, который пас быков императора и был знаменит своей игрой на бамбуковой флейте, и девушке-ткачихе. Они страстно полюбили друг друга и совсем забыли о своих обязанностях, поэтому Император рассердился и приказал им поселиться на разных берегах Млечного Пути. Но позже он пожалел о своем решении и позволил возлюбленным встречаться раз в год в седьмой день седьмого месяца по лунному календарю. Они не могли пересечь Млечный Путь, и тогда Император приказал воронам и сорокам построить мост. Птицы своими телами образовали мост, и влюбленные встретились. Каждый год, встречаясь, они оплакивают разлуку. Поэтому их день называют «День слез» (Ng;y m;a ng;u). Их слезы капают вниз на землю, и оттого на земле идет дождь. Вот почему во Вьетнаме продолжительные дожди в конце лета называют «Дожди Госпожи и Господина.
Но если в Китай. Японию, Корею и Вьетнам пришел архаический, связанный с астральной мифологией, сюжет (в форме рассказа о волопасе-стрельце и деве-ткачихе облаков), то на большую часть Юго-Восточной Азии он попал уже на тысячелетие позже, с переселившимися потомками индо-скифского царства (стрелец / копьеносец и водяная дева [Берзин Э. О. Юго-Восточная Азия с древнейших времён до XIII века. – М. : Восточ. лит-ра, 1995. – С. 98-101, 202-203, 205-206]).
В Камбодже существует предание о происхождении царской солнечной династии от некоего индийского молодого брахмана Кампу (санскр. «трепет»), который увидел в лодке на середине реки прекрасную девушку (у кхмеров танцевать на носу лодки считается весьма благожелательным для духов воды). Он выстрелил в лодку из лука и потребовал, чтобы она вышла за него замуж. Это увидел отец девушки, водяной Дракон, и разозлился, из-за чего, пытаясь убить брахмана, залил всю страну водой. Но девушке понравился брахман, она полюбила его и мольбой усмирила гневное сердце отца. Тот благословил молододоженов, приказал водам сойти в море, а осушенная земля стала их страной, которая получила название по имени брахмана – Кампучия.