Пересказ сказки Салтыкова-Щедрина М.Е.
**************************************
В некотором царстве, в некотором государстве
Про меж других господ помещик как-то жил,
Ничем не выделяясь: ни в званьях, ни в коварстве,
Ел-пил, что пожелает… но мысленно блажил:
В нём крепло убежденье, что стало слишком много
В округе мужиков – куда ни глянь: они…
«Уменьшить бы их как?» - совета ждал от Бога,
Но Бог ему не внял – другим забиты дни…
А тот в прямом расстройстве: крестьян всё прибывает:
«А, ну как тот мужик добро моё приест?»
Дни-ночи в беспокойстве… как поступить не знает,
Всё ждёт-пождёт сигнала, какой-то благовест…
Возьмёт газету в руки да ткнёт наобум пальчик,
Какое слово будет – в нём и искать ответ!
«Старайся!» - вдруг попало… И что бы оно значит?
Со всяким рвеньем даже принял в себя совет.
И начал он «стараться» не абы как - по правилам.
К примеру скажем: курица в господских-то овсах:
«Словить! Да в суп немедля – убытку сколь доставила…»
Да, мало ль, что ещё? За всё положен штраф!
И видят мужики, что продыху не стало.
Помещик глуп, конечно, но вот же как прижал –
И шагу не ступить… и всё-то ему мало:
«Моя вода! Мой воздух!» - и штрафы, как кинжал,
За тонкую лучину, за веник из берёзы…
Со вечера темно, погряз в сору порог…
Взмолились мужики, потоком льются слёзы:
«Уж лучше нам пропасть!» - их вопль услышал Бог…
Проснулся утром барин, а мужиков-то нету!
Он на балкон ступил и сделал полный вздох –
А воздух-то как чист, как сладок! На конфету
Похож! Ох, как похож! Совсем-совсем не плох!
Куда мужик девался, никто понять не может.
В округе люди видели мякинный будто вихрь,
Который очертаньем на тучу был похожим…
Мелькало в нём посконье… не долго – быстро стих…
Дурак-помещик рад, всему вокруг дивился:
«Теперь-то, наконец, как в сказке заживу!
Понежу своё тело! Как мир-то изменился…
Театр открою даже… актёрок призову…»
Черкнул письмо Садовскому с любезным приглашеньем:
«Приветствую, друг милый! С визитом в гости жду!
С актёрками зову – сойдёмся в соглашенье!»
Послушался Садовский, но вышло на беду…
Приехали – и что же? В усадьбе вовсе пусто…
А кто театр поставит – рабочих нет здесь рук…
Ни занавес поднять… да, и с едой не густо…
«Куда крестьян-то дел?» - он с возмущеньем вслух.
«Не я… Господь убрал по слёзному прошенью!»
«Однако, ты, брат, глуп… Умыться кто подаст?»
«А это ничего… Безмерно рад свершенью!
Ты воздух-то вдохни! Как? В чистоте горазд!»
«Поганки в бороде, видать, растить собрался?» -
На то ему Садовский и в ту же в ночь отбыл
С актёрками своими… Тот вновь один остался,
Но даже не расстроился – в единый миг забыл…
***
Однажды тишина предстала меланхолью,
Настолько – сам с собой принялся говорить…
Лишь эхо внутри дома ворчало, часто с болью…
Но, так как был неумным, мог только молча зрить…
Вдруг вспомнилось: в округе четыре генерала
Живут ему знакомых. Решил к себе позвать
В картишки перекинуться… Зачем же дело стало?
Отправил приглашенье. Пришлось не долго ждать:
Они хоть генералы в заслугах настоящих,
Но проживали впроголодь, а тут нежданный шанс
Всхарчиться на халяву от пирогов всегдашних…
Ну, кто бы отказался? Такие есть средь нас?
Конечно, поспешили с визитом генералы.
Дивятся несказанно, все восклицают: «Ах!
Признайся, не таясь, что с воздухом-то стало?
Кристальной чистоты да в этих вот местах?!»
«Чего бы мне таиться? В заводе не пристало…
Всё это от того, что Бог, как я хотел,
Чтоб смрад тот, мужиковский по свету разметало,
Услышал и исполнил, очистил мой предел!»
«Ах, вот как?! Хорошо! – кивают генералы –
Так, стало быть, на век исчез тот «аромат»,
Поскони их присущий, ни много и ни мало?
Ну, ты, приятель, дока! Всех объегорил… хват!»
Сыграли дружно «пульку», за нею и другую…
Пора бы отобедать да водочки испить…
Хозяин же молчит… Похоже, «в ус не дует»…
Потом как спохватился: «Не прочь перекусить?»
«Не худо бы, конечно!» - те возражать не стали.
Помещик резво встал, да к шкапу подошёл,
Достал по леденцу… Того ли они ждали?
По прянику прибавил, что где-то там нашёл…
«Как понимать прикажете, любезнейший помещик?»
«А что тут понимать? Закусим тем, что есть…»
«Говядинки б хотелось… иль рыбки - пусть бы лещик…»
«Да, тут и я не прочь… Но был, да вышел весь
Подобный провиант, как мужиков не стало…»
Те рассердились жутко, накинулись, кричат:
«А сам-то ты что жрёшь?» «Сырья есть мало-мало,
Плюс, пряники вот тоже – кастрюли не шкворчат…»
«Однако, ты, брат, глуп…» - на это ему гости,
И, не закончив «пульки» в обратный путь, домой…
«И эти обзываются…» - вослед он им без злости…
Колоду карт увидел – пасьянс продолжил свой:
«Вот ежели сойдётся три раза пусть помалу,
То, стало быть, я прав и нечего взирать
На мненье этих самых господ-то либералов!»
И, как назло, всё сходится в уменье собирать…
Оставивши пасьянс, пошёл вокруг с обходом.
Всё думает и думает о том, что скоро здесь
Из Англии самой машины обиходят
Всё паром только, паром – слыхал, такие есть!
Холопского же духу чтоб не было нисколько…
Ещё бы вот что надо: разбить плодовый сад!
Там персики, тут – груши, орехи… и - не только:
Смородина, крыжовник и даже виноград!
По щучьему веленью сплошь урожай отменный
Машины уберут, да под замок в подвал,
Чтоб он зимою вьюжной был полон неизменно.
Захочешь что отведать – есть всё, всего навал!
В окошко быстро взглянет, а там уже свершилось:
В лугах коровы бродят – сплошное молоко!
Ни кожи в них, ни мяса – лишь молочко бы лилось…
Чай, думать – не копать… Всё глупому легко…
Как размышлять устанет, вокруг-то обернётся:
На зеркалах, на мебели слой пыли на вершок…
Вдруг позовёт Семёна… лишь эхо отзовётся:
«И – ладно! До поры и этак хорошо!»
День проведёт подобно, глядишь, уже стемнело.
А, значит, кончен «труд» - ложиться спать пора!
А сны какие снятся! Порой, аж сердце пело…
И всё по-настоящему, как должно, не игра!
Приснилось: губернатор прознал, иль кто поведал
Об этой его «твёрдости» в подходе к мужикам.
И тот явился вдруг вподгад перед обедом –
Докладу не поверив, решил проверить сам!
За непреклонность эту министром даже сделали!
И ходит он весь в лентах, и пишет циркуляр:
«Быть твёрдым надлежит, не знаться с оголтелыми,
Кто в званье либеральском, будь молод или стар!»
Ах, если бы могли сбываться увиденные сны
И в точности, конечно, а не наоборот,
Все стали бы поклонниками каверзной Луны,
Которая частенько даёт снам разворот
Совсем в другую сторону, в которую не ждали…
Вот и герой наш сказочный едва раскрыл свой рот,
Чтоб вновь призвать слугу… но пусты, пусты дали…
А снился так реально стоявшим у ворот…
***
Поник в который раз помещик головою:
«Чем бы себя занять? – со вздохом произнёс –
Беседовать прискучило не с кем ещё – с собою…
Хоть бы какого лешего хоть кто ко мне занёс…»
Желанию тому случилось вскоре сбыться:
Вдруг капитан-исправник явился посветлу.
Как был хозяин рад, в шкапу принялся рыться –
Два пряника печатных решил подать к столу!
Но тот с порога прямо сердитый спрос затеял:
«Скажите-ка, любезный, куда исчез народ?»
«По личной моей просьбе их всех Господь развеял…»
«Кто подати заплатит? Восполнит недород?»
«Какие ещё подати?! – помещик ажник взвился –
Священная обязанность всегда была на них!
С меня взыскать хотите?! – дитятей изумился –
Не выйдет, так и знайте!» - испуганно притих…
Исправник, помолчав, вновь подступил вопросом:
«А коли нет крестьян, как можно с них взыскать?
По вашей же молитве рассеялись, как просо –
В чём только что сознались…» - помещик стал икать…
А тот всё наседал, всё шевелил усами:
«Иль вы того не знали, как подати важны
Для казначейства в целом, других каких регалий?»
«Я… что же? Я готов… Но, нет на мне вины…
Я заплачу… штоф водки и пряник вот печатный…»
«Да вы, приятель, глуп…» - пожал плечами тот,
Да и умчался прочь, поехал в путь обратный,
На пряники не глянув, покинул створ ворот…
***
На этот раз помещик в раздумьях не на шутку –
Ведь вряд ли ни с чего уж третий человек
Назвал его глупцом… Но, где-то чрез минутку
Внезапно осенило: «Нет, не дождутся век,
Чтоб я да отступился! Я непреклонен, да!
Нет мяса на базаре, мучицы даже фунта?
Эт, надо что измыслил… Сплошная ерунда!
Чем пахнет, приставал… Забыть немедля «фрукта»!
Но, где-то глубоко в душонке своей струсил:
«Неужто, выдвореньем всерьёз он мне грозил
В Варнавино какое иль Чебоксар, допустим?
Да пусть бы в Чебоксары – быть одному нет сил…
Быть может, где-то там мужик мой обитает?
У Бога же не спросишь – смолчит опять в ответ…»
Вновь думает и думает, средь облаков витает…
С мышонком поругался – видал такое свет?
Мышонок умным был – нисколько не боялся:
Помещик же не Сенька – чем сможет навредить?
Отскочит под диван и смотрит… как смеялся:
«Сгрызу вот твой халат!» - казалось, говорит…
А времечко бежало… а времечко летело…
Сад глупого помещика репейником зарос,
Жуть змей поразвелось – в кустах их тьма засела,
А в парке воют звери… кому устроишь спрос?
К самой усадьбе как-то медведь лесной притопал,
На корточки присел - в окошко заглянуть.
Помещика увидев, губищами зашлёпал –
Сожрать, видать, задумал… Вот, как теперь уснуть?
«Семён, поди сюда!» - вслух по привычке крикнул.
Но снова тишина – нет рядом никого…
Заплакал, как дитя… совсем уж было сникнул,
Но, тут же встрепенулся: «Не сдамся! Я – ого!
Пусть лучше одичаю и в лес уйду скитаться,
Но не бывать такому, чтоб русский дворянин
Кучум-князь-Кильдибаев да с гордостью расстался,
От принципов отстал, как и не славянин!»
***
И вот он одичал: оброс сплошь волосами,
Как настоящей шерстью – ничто и злой мороз!
Прочней железа ногти… совсем когтями стали…
Бесхвостым оставался – с чего-то тот не рос…
На четвереньках больше везде передвигался…
В минуты просветленья, бурчал к себе вопрос:
С чего допрежь на двух? – премного удивлялся –
На четырёх ловчее! – такой метаморфоз…
Охоте обучился без чьей сторонней помощи:
Как кошка, в один миг, на дерево взберётся,
И ждёт в засаде зайца… бывало, по пол ночи,
Хоть дождь, хоть снег иди, сидит, не шелохнётся!
А как увидит жертву, так сверху и соскочит
Быстрей стрелы из лука – зайчишка обречён…
Враз разорвёт когтями, со шкурой съест-источит,
И с потрохами вместе – всё стало ни по чём…
Так сделался силён – с медведем подружился,
К совместной с ним охоте не раз того склонял.
Медведь не возражал, хотя порой ершился:
Зачем, мол, мужиков на быт сей променял?
«Тебе-то что с того?» - не понимал помещик.
«Их есть способней было, не то что вашу знать…
Всё ж, пусть мы и друзья, скажу я вне насмешек –
Ты глупый человек… Глупцом и должно звать!»
***
Исправник между тем подал начальству рапорт
О том, что здесь, в уезде, случился эпизод:
В имении приличном, весьма доходном всяко,
Исчез совсем мужик… в делах пошёл разброд…»
В ответ начальство пишет: «Как это могло статься?
Кто подати заплатит? Кто будет пить вино?
Невинными занятьями кто станет заниматься?»
На что тот отвечает: «Мне, разве, всё равно?
Но, что же я могу? Случилось, как случилось…
Однако, казначейство придётся упразднить…
Невинное занятье с тем самым отменилось…
Что вместо? Грабежи, убийства… слёзы лить…
Намедни и меня чуть было не задрали –
Напал будто медведь… с ним схожий человек…
В нём даже, я слыхал, как будто опознали
Помещика того… Такое видел век?»
Начальство в беспокойстве: а ну распространится?
Собрались на совет и вынесли вердикт:
Крестьян тех изловить, в усадьбу возвратиться,
А глупому помещику в дальнейшем запретить
Устраивать здесь смуту, оставить фанфаронство,
И службе казначейства препятствий не чинить -
Не можно допустить в финансах бед банкротства –
И жить, как подобает! Скорейше уяснить!
В те дни, нарочно словно, через губернский город
Летел рой мужиков, да и на площадь сел…
Сейчас их всех собрали за шиворот, за ворот,
В плетушку посадили да и в уезд, в предел!
И вот опять повсюду мякиною запахло,
А на базаре мясо, мука – избыточно всего!
И подати рекой… Аж казначей заплакал:
«Откуда ж вы берёте?! Ах, шельмы… каково?!»
Что сделалось с помещиком? С трудом, но изловили.
Отмыли и обстригли – вернули прежний вид.
Серьёзному надзору над ним постановили
Семёну исполнять строжайше надлежит!
Он жив, поди, и ныне… А что ему подеется?
Тоскует по лесам… вернуться в них надеется…