Тихая кизиловая охота

               
  Смысл жизни - в самой жизни, говорил Виктор Франкл,  в интересе к ней, при наличии умеренности в потребностях. Побывав в концлагере, пережив весь ужас плена, австрийский психолог доказал спасение в слове и в представлении себя в будущей деятельности. Странное явление – эти побывавшие в любом типе заключения, люди. Вынужденное голодание открывает внутри них новый всплеск энергии, такие силы, которые дремали в них, как будто  «сиднем сидели 33 года», и вот, – обнажились, сняли оболочку, чтобы дать человеку возможность воспользоваться ими.

 Как будто через страдание от недостатка микроэлементов, организм даёт крылья своим скрытым  силам мобилизоваться, открыть второе дыхание. О долгожительстве таких людей ведутся споры, но главное для них – это прирождённый неподдельный интерес к жизни. Он может выражаться в их неуёмном любопытстве, или в настойчивости доведения дела до конца, в их наивной вере, что всё получится, ведь теперь у них есть с чем сравнить. Что-то заставляет их держать в тонусе не мышцы, а сам жизненный и психологический настрой.
  О некоторых людях со сверх-чувствительностью говорят как о людях без кожи; очевидно, к таким относился Антон Павлович Чехов, называвший себя «человеком без селезёнки», которая очищает организм от токсинов. Но вот обо всех ли качествах и способностях говорил Виктор Франкл?


  В советские времена было принято праздновать день учителя по воскресеньям – либо походом в театр, либо походом в лес. Однажды Катя оказалась на праздновании дня учителя в лесу. Предложила поехать подруга, на автобусе, соберутся все воспитатели  её сельского детсада, с вёдрами и баночками для сбора кизила. Повезут в хорошее место – лесное, урожайное! В автобусе все выпили немного коньячку за праздник. Ехали минут 30.

 Когда все пели песни, стало понятно, как много кизила все соберут: не потому что коньяк делает более ловкими движения, а потому, что даёт обезболивающий эффект при царапинах и лазанье по дереву. Каждый со смехом выбрал себе  по дереву, и вся команда рассыпалась по лесочку.
  Катя никогда в жизни не была на сборе кизила и первое время подсматривала за движениями знатоков этого дела – остальных охотниц за южной осенней ягодой.
 Отойдя от сборщиков на некоторое расстояние, она тоже выбрала себе раскидистое дерево, поставила большое эмалированное ведро и стала срывать ягоды. Первые горсти красного крупного кизила со странным пустым шумом упали на дно посудины.

   В полной тишине осеннего леса, украшенного только невероятным по красоте пением птиц,  веселье Кати сменилось досадой, когда она поцарапала руку, охотясь за последней, близ-висящей ягодой. Наступила оглушительная тишина, когда Катя поняла, что надо лезть на дерево – за более крупными ягодами. 
  Вдалеке был слышен смех подвыпивших сельских девчонок, а Катя чуть не плакала от досады, что поставленное на земле ведро не ловит её ягод из полных ладошей – ведь  расположилась она удобно – и стояла высоко на толстой ветке, и сидела на другой – потоньше. Царапалось и лицо, и плечи,   но надо было спешить – ведь ловкие воспитательницы уже перекрикивались задорными голосами:

 -Ну, кто уже ведро набрал?
 - А если не полное, то что?
 -Хоть и неполное, спускайтесь на перекур!»
 -На перекур или на перекус?
  - На перепит!

 Посмотрев сверху на далёкое ведро, Катя старалась определить, сколько у неё кизила – уже пол-ведра или только четверть? И бросила очередную «охапку» ягод в него. И что? Что же она увидела? Из пятнадцати кизилин как минимум 10 рассыпалось по сторонам вокруг ведра! Она уже со злостью вцепилась в следующие грозди радиационно-крупных ягод, убедилась, что стоит крепко, и, стараясь попасть в центр ведра, бросила очередную горсть прекрасного кизила, добытого немалым трудом. Но снова непослушные ягоды подпрыгнули рядом с ведром.
 
  Катя решила спуститься и поскорей собрать их, как вдруг ахнула! На земле весь кизил, упавший мимо цели не разбросался равномерно вокруг, а собрался в небольшие лунки. «Как здорово – быстрее соберу!», - подумала новоиспеченная крестьянка и снова обомлела: рядом с  одной из ямок, которая была образована в тёмной прошлогодней листве, Катя заметила нечто чистое, светлое, красивое! Это был гриб – классический, с кремовой шляпкой, с грибницей! Катя не знала его название, потому что никогда раньше не собирала грибов.
 Оглядев поляну под этим большим тёмным деревом, сидя  в полной тишине на корточках, она увидела много подобных возвышенностей – это всё были грибы, спрятавшиеся под сухой осенней листвой! Она вспомнила, как вкусны были жареные грибочки, которые брат прислал им в фанерном ящике из Красноярска. Поджаренные на кукурузном масле, лисички источали непередаваемо тонкий аромат.

 
 Но забыв сейчас про кизил, попавший в «лунки» между пробивающимися на свет грибными жизнями,  Катя начала тихую охоту. Через 10 минут ведро было полное,  и абсолютно не знающая сортов грибов Катя побежала спрашивать  коллег по цеху:
 - Вы не знаете, что это за гриб?
 - Нет, я в грибах не разбираюсь!
  -А ваша подруга?
 - Тоже  -нет. Вряд ли кто-то из наших дет-садовцев понимает. А вы понюхали их?
 - Да, все хорошо пахнут!
 -Ну тогда поспрашивайте у грибников. Во-он женщина с клюкой!   Спросите у неё.


  От слова «с клюкой» Катя даже не успела испугаться, и от радости за свою охоту и от горя, что принесёт отраву, подбежала к незнакомке.
 - Вы, случайно, не знаете, что это за гриб?, - показывая большого красавца, спросила Катя.
  - Нет, я не знаю такого сорта.  Понюхайте его, и потом -  надо грибы срезать, а вы с корнем вырываете!
 - Да мы же без ножей за кизилом приехали, кто же  знал, что столько грибов  в этом лесу, - ответила Катя.
 В результате – расстроенная, поруганная другими участниками празднования Дня учителя, слегка подвыпившая Катя залезала в автобус со своим ведром, полным грибов, и с большим целлофановым пакетом, из которого также виднелось много разносортных крупных шляпок.
 Все были весьма удивлены, что только у кого-то грибы вместо кизил и спрашивали Катю:
 - А как же Вы будете их готовить, если не знаете – ядовитые они или нет? – спросила одна воспитательница, с завистью глядя на Катин урожай.
 - Да всё будет хорошо, спрошу у соседей, какой гриб плохой.
 Но дома оказалось, что соседям эти грибы абсолютно не знакомы.
  Катя помыла урожай, почистила шляпки, налила на разогретую сковороду подсолнечное масло, порезала лук и начала жарить грибочки.
 Аромат был бесподобным, Катя попробовала приготовленное и поняла, что не зря съездила в лес.
 «Одну баночку для сестры, одну – на работу, одну – впрок», -думала Катя.
   
 Вдруг на сковороде она увидела жарящимися несколько грибов фиолетового цвета! Что это такое? Откуда этот фиолетовый цвет? Неужели выбросить придётся, ведь такого цвета может быть только ядовитый гриб?  И Катя понесла на блюдце незнакомые грибочки другой соседке – снизу. Та посмотрела и сказала:
 -  Хм. Интересно! А вы их хорошо проваривали перед жаркой?
Наступила не тишина, а зловещая тишина. «Как? Их проваривать надо было?» - недоумевала Катя. Она вспомнила, как прочитала в книге фразу, к которой возвращалась снова и снова: «Учёные утверждают, что момент перехода в состояние смерти мы не замечаем. А поэтому – может, мы уже умерли? И вот это всё вокруг происходит  не с нами?»


  «Бух. Бух. Бух.», - стучало Катино сердце в опрокинувшейся тишине.
 - Это, кажется, тот редкий гриб, про который я слышала, ой, название… забыла. Он…… он съедобный, - наконец, заключила соседка.
 Облегчённо выдохнув, Катя поднялась к себе, заметила, что фиолетовый цвет стал превращаться в серо-коричневый и продолжила укладывать вкуснейший  жареный продукт в баночки  - для друзей и родных. Виктор Франкл был прав, конечно, но, кроме интереса к жизни,  ещё важно в человеческом долголетии – иметь способность радоваться жизни, познав протест и возмущение. И делиться радостью с другими - жертвовать.
 На следующий день  Катя принесла на работу её охлаждённую замечательную грибную закуску, а  ещё через день услышала самые лестные отзывы о своих грибочках.
 - А ведь я никогда раньше грибов не собирала! – приговаривала Катя, думая о  незабываемом праздновании Дня учителя в тихом лесу, с приятельницей и её детсадовцами.

  И лишь много позже она узнала о способности грибов к протесту, если вместе с этим сортом жарят и другие. Таким свойством - превращаться во время жарки в фиолетовые -  обладают, как оказалось, маслята. Но по запаху и абсолютно очаровательному, здоровому внешнему виду и без того было понятно, что грибы самые что ни на есть съедобные.