5.
Под чутким и пристальным контролем своей костлявой спутницы жизни, последнее время я если и бухал, то весьма скромно. Ну, может быть, бутылка пива, от силы. Иногда, правда, она звала меня употребить на двоих бутылку хорошего заморского вискаря и то, большую часть напитка исхитрялась выкушать в своё худое лицо.
К чему я веду? К тому, что уже начал забывать ощущения доброго старого бодуна, когда можно смело брать в руки маракасы и соперничать с латиносами в ловкости извлечения звука. Ну, а о том, что в этот момент творится внутри, так лучше и вообще не вспоминать.
Однако же, пришлось.
Когда очнулся, то все чувства и ощущения, словно сговорившись, твердили одно и то же: накануне ты, сволочь, в немереных количествах употреблял шестидесятипроцентную воду. Мои жалкие попытки оправдаться перед собственным телом натыкались на сухость во рту, головокружение, тошноту и дрожь во всех членах. Так это я ещё глаза не открывал! И честно говоря, очень боялся совершать сей безрассудный шаг.
Внезапно память решила встать на мою сторону и напомнила, чем конкретно занимался хозяин перед тем, как за неуплату отключили свет. И я понял, что глазки всё-таки, хочешь не хочешь, но открывать придётся. Потому что все эти шлёпающие, хлюпающие и прочие очаровательные звуки – ж-ж неспроста.
Сначала я решил, что лежу в полной темноте. Потом мрак дрогнул и начал понемногу рассеиваться, сменяясь красным маревом, вроде густого тумана. Резкая боль быстро прогрызла глубокий ход в моём черепе, упёрлась в лоб и взорвалась большой петардой, оставив после себя ломоту в висках. Однако же, все эти фейерверки окончательно разогнали хренотень, портящую зрение и я наконец-то сумел полноценно оглядеться
Как это ни удивительно, но я находился, ба-дам, в пещере! Небольшой, можно сказать аккуратной, с куполообразным потолком, в самом центре которого наблюдался чёрный круглый люк с изображением человеческой физиономии. В этот раз выражение отчаяния на каменной роже выглядело как-то особенно отчаянно. Не по себе даже становилось. От люка вниз, по стенам и по потолку шли то ли борозды, то ли ребристые выступы. Всё это – абсолютно белого цвета, отчего появлялось ощущение, будто тебя сунули в больничную палату.
Стоило пошевелиться и ощущение тут же усилилось. Кроме того, стало понятно, что палата не просто медицинская, а ещё и находится в психиатрическом диспансере. Ну, с чего иначе буйного пациента примотали к койке? Впрочем, это не помешало тому самому буйному, немного приподняться и закончить осмотр.
Я лежал в небольшом углублении в полу, напоминающем ванночку или, гм, неглубокую могилку. Насколько я мог рассмотреть, рядом находились ещё такие же…Нет, ей богу, пусть лучше ванночки! И в каждой ванночке лежал барахтающийся человечек. Все активно шевелились, но почему-то никто не произносил ни слова. Попытавшись исправить положение, я постарался открыть рот, но так и не сумел. Даже мычать не получалось. Хреново, знаете ли. Тут с тобой сейчас непонятно что делать станут, а ты даже орать и материться не сумеешь.
Ладно. В самом центре пещеры располагался чёрный каменный истукан, напоминающий древнюю бабу, виденную мной в городском краеведческом музее. В смысле – старинного идола, а не то, что вы могли подумать, когда я поминаю баб. Где-то я уже наблюдал подобного уродца. Причём, наблюдал именно здесь, в Бездне. Если бы не это непонятное похмелье, наверное, уже вспомнил бы.
Что-то очень быстро пробежало по самому краю моего временного пристанища. Что-то, очень шустрое, почти неуловимое, как тень. О, точно, такие же дряни шастали по тоннелю, где мы пытались драпать, драпали, но так и не удрапали. Очень сильно подозреваю, что эта, какая-то местная тварь и подобные ей, всех нас и повязали. Что плохо: в таком виде я абсолютно беззащитен. Что совсем плохо: я даже не представляю, какого хрена местной мерзости от нас нужно вообще.
Скоро это выяснилось. Но, мать моя женщина, некоторых вещей лучше не знать!
Парень из ямы, которая слева, внезапно резко поднялся и сел, причём это выглядело так, словно его насильно согнули пополам. Я сумел слегка повернуть голову и наблюдал за происходящим, попутно обливаясь литрами пота. Парень – не наш: костюм чёрный с кошкой на рукаве. Скулы выступили так, что казалось: ещё немного и прорвут бледную, до синевы, кожу. По ходу чел пытался освободиться из невидимых пут, но у него ни хрена не получалось.
А после вокруг мужика начали водить хороводы те самые долбаные тени и водили достаточно долго, так что у меня в глазах начало мельтешить. Неожиданно одна из хреновин обрела плоть, превратившись в чёрную мерзость, напоминающую паука-косеножки, только величиной с кота. И это дерьмо принялось очень быстро и ловко карабкаться по груди сидящего бедолаги. В тот момент, когда паук добрался до лица человека, тот распахнул рот и успел издать что-то, вроде короткого каркающего воя.
Короткий, очень короткий звук, но в нём ощущался дикий, воистину нечеловеческий ужас! В следующий миг паук нырнул в рот человека и крик тут же оборвался. Сам крикун обмяк и шлёпнулся обратно в яму.
Почему-то мне думалось, что чёрная фигня залезла в человека совсем не для того, чтобы подлечить тому запоры или вывести глистов. И ещё, имелись сомнения в том, что пауки поползут в пасть только одному-единственному пленнику. Интересно, кто следующий? Ну не может же им быть сосед, да? Надо же, как-нибудь через одного, что ли. Вот, децимация – тоже вариант. Я вообще поддерживаю любой вариант, кроме…
Через позвоночник точно шарахнула молния и меня согнуло пополам, усадив на жопу в чёртовой неглубокой могиле. А в районе пуза уже начали свои пляски мерзкие полупрозрачные тени. Внутри всё не то что опустилось, а просто прижалось к пяткам! Я не мог бежать, отбиваться, ползти прочь. Я не мог, …баный в рот, даже орать!
А мой индивидуальный косеножка уже торопился на встречу с моим, никак незалеченным, дуплом в правом верхнем. Оставалась последняя надежда на то, что это – жуткий сон, который вот-вот закончится и я очнусь в своей кровати рядом с Воблой. Или Ольгой. Или пусть, мать его, даже с голым волосатым мужиком!
Только не здесь!
Непонятная сила, сковывающая челюсти, пропала и я понял, что могу орать. И тут же завопил, что было мочи. И орал, орал, орал…
…В то время, пока чёрная тварь, сложив свои лапки, катилась вниз по одежде. И замерла на полу, не подавая признаков жизни.
А я внезапно сообразил, что руки и ноги спрашивают: «Что, старый хозяин, надо?»
В задницу мгновенно точно вставили реактивный движок, и я на сверхсветовой скорости вылетел из чёртовой ямки. Замер, осматриваясь. Ну, ракурс обзора-то изменился, так что теперь я мог видеть намного больше…Куда больше могил-ванночек, идущих по кругу и людей, в них лежащих. Заняты оказались далеко не все ямки, а лишь те, что рядом со мной. Слева от меня – четыре человека и справа – двое, плюс Яков.
Ближе всего справа ко мне отдыхала Юля-сука. И в данный момент её как раз выдёргивали из могилы по примеру предшественников. Нет, ну ты посмотри, какие всё же настойчивые ублюдки! На мне у них сорвалось, так они даже не заметили потери бойца и продолжают свою яблочко-песню. В данный момент хоровод как раз закончился материализацией очередного паука.
Я не дурак, я умею мыслить логически и это совсем не аутотренинг. Но е самые гениальные озарения, которые несколько раз спасали меня в Бездне от неминуемой смерти, приходили вовсе не из головы. Короче, сам не знаю, откуда.
Так вот, у меня не было ни малейшей идеи, как спасать пучащую глаза женщину. Только какие-то отрывистые вспышки: паук, мой рот, дохлый паук. Нет, конечно, если посидеть, подумать часок-другой, то можно составить логическую цепочку и найти верный путь к спасению женщины.
Юля завизжала, паук полез в её открытый рот и в тут же секунду, и я подскочил и поцеловал вопящую бабу. Язык высовывать не стал, опасаясь облизать чёрную длинноногую тварь. Или того, что с перепугу его могут запросто откусить.
Идиотизм чистой воды, правда? Но сработало. Я оторвался от Юлиных губ, и дохлая тварюшка покатилась по чёрной форме на пол. В следующее мгновение мне так зарядили сбоку в челюсть, что я тут же улетел за дохлятиной. Пока в глазах порхали звёздочки, Юля выпрыгнула из ямы и замерла, оглядываясь по сторонам. Потом принялась орать. Судя по всему, от местных приколов, у амазонки слегка подвинуло чердак.
- Какого …уя ты себе позволяешь, урод?! Где мы, …лядь, находимся, урод? Тебя, урод, чё прибить нахер, или как? Что это за …ядство, мать его так? Что с моими людьми, урод?
Судя по однотипным обзывалкам, я явно не был во вкусе воющей. А зная, как тут забавно плодятся ёжики, мог предположить, что рано или поздно нам предстоит горячий, ну или так себе, секс. Правада я абсолютно не представлял себе обстоятельств, при каких данное соитие могло произойти вообще. А ещё где-то неподалёку (я надеюсь) бродили Вобла, Ольга, Диана…Наверное я не стану увеличивать этот список. Иначе, рано или поздно, но меня банально придушат
От любви, понятное дело.
- Заткнись, - тихо сказал я и как ни странно, но Юля тотчас умолкла. Она несколько раз энергично выдохнула и теперь казалась почти спокойной. – Тут шуметь не нужно. Бездна этого не любит. Она вообще людей, того, не любит.
- Значит, всё же Бездна? – она прищурилась. – Не древнеримские катакомбы, да? То-то мне казалось, что ты, гадёныш, мне всё время лапшу вешаешь.
- Если бы я сказал тебе правду, ты бы мне не поверила, - пояснил я она, хмыкнув, кивнула. – И скорее всего, прострелила бы мне башку. А я ещё жить хочу, между прочим.
Тем временем очередного беднягу выдернули на встречу с пауком, и я ощутил определённое замешательство. Ну то есть, целоваться, пусть и не в засос, с лысым здоровилой я не желал, от слова совсем. Но ладно бы только это. Четыре человека, которых обработали до меня, внезапно решили выбраться из своих убежищ. Причём делали это так неуклюже, словно руками и ногами управляли четыре, никак не связанных между собой, мозга. Рожи у всех восставших такие тупые, точно их заставили вспоминать таблицу умножения, а глаза – чёрные, без просвета.
Короче, ясно-понятно: неведома херь пробралась людям в черепушки и устроила там дворцовый переворот. Нам это, понятное дело, не сулило ничего хорошего.
- Ося, - с ноткой растерянности в голосе сказала Юля. Я в это время просто пятился. – С тобой всё в порядке? Бодя, ты чего…
Все четверо остановились и уставились на неё. Я заметил, что тени прекратили водить хоровод вокруг лысого и растворились в воздухе. И ещё: если до этого в пещере было просто прохладно, то теперь температура начала быстро понижаться. Ну а ежели всего этого дерьма кому-то кажется мало, то на закуску: уродливая чёрная статуя в центре пещеры пошевелилась и переступила с одной короткой ноги на другую.
Послышалось: «То-оп!»
Юля обернулась и её гляделки, до этого штурмующие лоб, поползли к затылку.
- Ка-а...- она захрипела.
Тем временем упыри, до недавнего времени бывшие людьми, направились прямиком на нас. Причём их перемещение, с рассинхронизированными руками-ногами выглядело так жутко, что меня даже передёрнуло.
- Уходим, - пробормотал я и потащил Юлю за рукав. - Да валим же, …ядь, мать твою!
Для Яши и лысого вышла амнистия. Оба застонали и принялись барахтаться в ямах. Потом поползли наружу, но по-нормальному, по-человечески.
Я сумел-таки утащить женщину за оживающего истукана и тут же стало понятно, что наши «зомбаки» шлёпают не к нам, а именно к чёрной статуе. А та ещё раз то-опнула и вдруг засеменила к «големам».
- Похоже, будет махач, - сообщил я совершенно одуревшей Юле и махнул рукой паре счастливчиков. – Сюда, живо!
Насчёт «махача» я не ошибся. Тёмный истукан не имел верхних конечностей, но они ему и не потребовались: на полном ходу он просто врезался в шагающих людей и расшвырял их в стороны, будто кегли. Страйк, мать его! Думаю, если бы такое прилетело стандартному гражданину, то получился бы нормальный такой, человеческий труп. А тут – ни хрена. Пока нэцкэ-переросток разворачивался, сбитые кегли поднялись и уже более уверенно атаковали
- Валим! – крикнул я и с удвоенной силой потащил Юлю за собой. Хотя, если подумать, на кой чёрт она мне втарахтелась? Человек, которого первый раз я увидел совсем недавно и который собирался устроить в моей башке вентиляцию. – Да быстрее же ты!
Направлялся я не просто так, куда глаза глядят. Аккурат на противоположной стороне «манежа» пещеры в стене наблюдалась глубокая ниша, вход в которую обозначали две высокие круглые колонны. Двери я там не видел, но очень надеялся на её наличие. Вот только темнота между колонами выглядела как-то не совсем аппетитно…
- Скажи своему дуболому, - проворчал я, на бегу. – Пусть проверит вон ту дырку.
И да, чёрт побери, я отлично понимал, чем именно сейчас занимаюсь. Тем самым, чем развлекались ублюдки, во время моего первого путешествия в Бездну. Если там имелась замочная скважина с местной спецификой, то позарез нужен был ключ. Сам таковым я уже успел поработать. Яшу подставлять не хотел – свой, как никак. А Юля – баба, всё-таки.
- Сам чего не лезешь? – выдохнула спутница через нос.
У меня не имелось универсального ответа, как у Зверя в тот раз, поэтому приходилось импровизировать.
- Меня видела? Сравни со своим бугаем. У кого больше шансов выжить?
- Да мне насрать! – она коротко и зло рассмеялась. – Сёма – последний, кто у меня остался из пацанов. А если там растяжка какая?
Растяжка, если бы! Я лихорадочно размышлял, как заставить чёртову бабу изменить своё решение. А ниша-то вот она, совсем рядом! А темнота, как была тёмной, точно смола, так таковой и оставалась. И ощущения у меня появились в районе копчика. Неприятные такие ощущения.
Пол подпрыгнул с такой силой, что мы подлетели чуть ли не до потолка, а после шмякнулись на землю. Она, кстати, за время нашего полёта, успела покрыться трещинами. Некоторые – очень широкие и глубокие. Лёжа на боку, я посмотрел назад. Пока мы занимались оздоровительно трусцой, бывшие подопечные Юли залезли на чёрного идола и натурально грызли каменюку. Истукану это не нравилось, и он крутился-вертелся, пытаясь избавиться от необилеченных пассажиров.
- Что это? – валяющийся рядом Яша ткнул пальцем в сторону ниши. Пришлось отвлечься от боёв без правил.
Мощный толчок не только расколол пол пещеры, но ещё и завалил одну из колонн, уложив её прямиком во тьму. По ходу, там реально имелся некий замок, но локальный апокалипсис его здорово повредил. Тьма съёжилась в большой чёрный шар и попыталась сожрать наглую колонну. Ну или просто втянуть е ё в себя. Получилось ровно до половины, после чего процесс забуксовал.
Зато теперь я мог видеть круглое отверстие, аккурат за пульсирующей чёрной мерзостью. И вот честно, совершенно не интересно, что она могла бы сотворить с лысым здоровилой, попадись тот в ловушку.
- Подъём, - проворчал я и помог подняться тяжело дышащему Якову. Остальные оказались и сами с усами. – Все видят эту чёрную хренотень? Старайтесь её не касаться. Вообще ничем.
- А Сёму ты, сморчок, значит именно туда направлял? – женщина наливалась чернотой и сжимала кулаки. Впрочем, я не стал дожидаться заслуженной благодарности, а очень аккуратно прошёлся по поваленной колонне. Вблизи булькающей чёрной сферы даже дышать оказалось трудно, а волосы на башке так и вовсе не ложились. Повезло же Семёну…или кому-то другому.
Я спрыгнул с колонны и прижавшись спиной к стене, прополз к прямоугольному проёму выхода. Всё время казалось, что сгущёнка из мрака пристально наблюдает за мной. Я не стал в неё всматриваться, ибо не, и просто выскользнул наружу…
…чтобы тотчас едва не провалиться в мерцающую синим расщелину в полу. Она была не очень широкой, но вполне достаточной, чтобы ухнуть вниз и не застрять. Посмотрел вниз: дна не видать, только какие-то синие переливы. Пахнет, как после грозы и слышен далёкий шум моря. Появилось непонятное желание сигануть вниз, так что я прекратил заниматься ерундой и отступил назад.
Следующим из двери появился Яша и я тотчас указал ему на ловушку. Хм, у нас появился ещё один шанс избавиться от пары не очень лояльных спутников, но я решил им не пользоваться. Бездна – не то место, где можно безрассудно расшвыриваться возможными помощниками. Не факт, конечно, что они помогут в случае чего, но всё-таки…
Поэтому я поработал предостерегающим знаком ещё ровно пару раз, чем возможно заработал несколько положительных баллов в карму, в глазах Юли. А может и нет, хрен этих баб поймёшь.
Итак, в новой пещере, кроме означенного провала, ещё имелись пирамиды. Много-много небольших пирамид. С другой стороны, небольшими они были лишь по сравнению со своими египетскими товарками, а так – метров пятнадцать-двадцать в высоту. Все постройки – красного цвета, с какими-то замысловатыми узорами на боку. Над верхушками хаотично расположенных пирамид нависало что-то, вроде очень низких облаков багрового цвета. Цветовая гамма пещеры вообще навевала инфернальную жуть. А, ну да.
- Что? – угрюмо поинтересовалась Юля. – Теперь попали в египетские катакомбы? Что это за херня?
- Чистилище, - ответил я и вздохнул. Собеседница покосилась на меня, но комментировать не торопилась. – Место такое, между раем и адом. Здесь – полным-полно ловушек, чудищ и прочего, что может нас всех прикончить, как нефиг делать.
- Он…бнулся? – почти спокойно спросил Семён и отёр ладони о грязные штаны. – Эт, как Сок в позапрошлом, помнишь?
- Можете мне не верить, - я махнул рукой. - Дело ваше, можете вообще делать, что в башку бахнет и топать на все четыре стороны. Яша, пошли помаленьку.
- Мне очень ловко и быстро зажали глотку согнутой в локте рукой, пнули под колено и увалили на пол. Было больно, неудобно и трудно дышать.
- Будешь делать только то, что я тебе скажу! – прошипела Юля. – И только тогда, когда я это скажу!
Кажется, уже кто-то говорил мне что-то подобное прежде. Вот только, не помню, остался он жив или нет.
- Тогда мы все сдохнем, - прохрипел я. - Руку убери, паскуда! Ты тут – первый раз, а я уже – третий и до сих пор – жив. В отличие от таких, как ты.
Давление на горло ослабло и меня подняли на полом. Держал за шиворот Семён и судя по всему, не очень при этом напрягался. Багровая, как тучи над нами, Юля принялась скалить зубы. Яша, гад, в сие действо никак не вмешивался. Умный парень, блин.
- Тогда ты мне расскажешь всё и немедленно, - массируя повреждённую глотку я указал на дыру. - Что ещё?
- Возможно-таки было бы разумно слегка удалиться от всего этого веселья, - высказал предположение Яков. – А уж потом и разговоры разговаривать.
- Логично, - подытожил лысый Семён из-за моей спины и опустил меня на землю. – Идти можешь?
- А вы больше душите, - прохрипело я. – Тогда, говорят, моторика улучшается. До, …ядь, судорог!
- Интересно, - Юля внезапно усмехнулась. – Ты и на том свете зубоскалить станешь?
- Ну зубоскалю же, - улыбка сошла с лица женщины. – Идём, блин, в натуре, пока эта самая барабашка, с вашими корешами наружу не выбралась
Под ногами скрипел крупный коричневый песок, однако под его слоем просматривались большие квадратные плиты. В общем, шагать оказалось достаточно удобно. Если бы ещё не проклятущий холод, от которого ныли кончики ушей и нос. А вот пар изо рта почему-то не шёл.
К тому времени, когда мы добрались до ближайшей пирамиды, я уже сумел восстановить речевой аппарат в полном объёме, так что смог выдать короткий, но весьма информативный гайд, для новых посетителей Бездны. В сем спиче поведал о всех прелестях места, куда им повезло попасть. Слушали все с большим интересом, но признаков радости на физиях слушателей не наблюдалось. Даже странно, так киснуть в месте, откуда живыми возвращаются считанные единицы.
- Верится с трудом, - буркнул Семён и посмотрел на низкие багровые облака. – Хотя…
- Объект одна тысяча четырнадцать ка, - внезапно сказала Юля и дёрнула правой щекой, - или – ведьмина нора. Всех пускать, никого не выпускать – так эту дрянь местные кличут. Пятнадцать добровольцев и тридцать…тоже добровольцев. Никто назад не вернулся. Говоришь, мы в ад попали?
- Чистилище, - я зевнул. – Но особой разницы для нас нет. Особенно сейчас. Поговаривают, дескать ангелы и черти местных прессовать надумали, вплоть до полного истребления.
- И за кого нам лучше быть? – подал голос угрюмый Яша. – Предполагаю, что люди тут не особо котируются.
- Ага, уже присматриваешься, под кого лучше лечь? – Юля оскалилась. По ходу это было у неё привычкой. – Сразу видно: богоизбранная нация.
- И почему вы нас так не любите? – с усиливающимся акцентом поинтересовался Яша. Лысый бугай хихикнул.
- Есть причина, - отрезала Юля. – Муж мой, из ваших.
В этот самый момент мы добрались до пирамиды. Сразу обнаружилась одна хорошая вещь: от стен постройки (если это была именно постройка) исходило ощутимое тепло. Так что первым делом я приложил к стене ладони с растопыренными пальцами. У-ух, хорошо! А теперь прижаться задубевшей спиной. Замечательно!
Трое спутников смотрели на меня так, словно я слетел с катушек. А что тут такого, неужели, если мне холодно, то я не имею права погреться? И похрену, где я сейчас нахожусь: в чистилище, или каком-нибудь сраном пригороде.
- Мои люди, - сказала Юля и её правая щека затряслась. – Что с ними? Это можно как-нибудь откатить?
Вот честно, очень хотелось порадовать женщину. Люблю радовать слабый пол, особенно, если от этого зависит сохранность моей шкуры. Но с другой стороны врать тоже не хотелось, ибо от этого зависела сохранность моей шкуры. Поэтому я просто пожал плечами.
- Не знаю, - щека у женщины начала дёргать ещё сильнее. – Но сокрее всего – вряд ли.
Юля и Семён посмотрели друг на друга. Потом женщина закрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула.
- Меня кастрируют, - сказала Юля, не открывая глаз. – Сама, сука, сама себя кастрирую. Нахрена мы на это подписались? Что я расскажу? Попали в …баное чистилище, половину пацанов сожрала синяя крокозябра, а вторая половина превратилась в …баных зомбаков? ...дец!
- То самое слово, - согласился лысый. По его роже не было заметно, что он скорбит о павших товарищах. – А это ничего, что тучи опускаются?
Я посмотрел наверх и ощутил, что ко мне подключили дополнительный источник обогрева, от которого сразу же вспотел: багровая мгла реально снижалась, успев до этого времени проглотить верхушки пирамид. И вроде бы сквозь тучи просвечивались стайки очень быстро снующих светляков. Только чую, не светляки то были.
- Чего, - сказал я. – Валить отсюда надо.
- Любишь ты это слово, - констатировал Семён.
- И ты полюбишь, - ласково ответил я. – Если жив останешься.
Из опускающихся туч принялся сыпать снег. Он был тёмно-красный, почти чёрный и ни хрена не таял. Долбаные снежинки прилипали к коже и приходилось их натурально отдирать, чтобы не получить ожог, потому как распроклятая дрянь оказалась холодной, как незнамо что.
Мы шли всё быстрее. Обогнули первую пирамиду и обнаружили что-то, вроде дороги: плиты меньше предыдущих и огорожены чем-то, напоминающим овальный бордюр. Вдоль дороги стояли небольшие каменные изваяния, похожие то ли на уродливых ёжиков, то ли на такие же страшные кактусы. Короче, хрень с иголками. Теперь же стало понятно, что у пирамид имеются двери: треугольные отверстия в два моих роста высотой. Там царила непроглядная тьма и почему-то очень не хотелось даже приближаться к тёмным треугольникам.
Тем временем тучки успели проглотить около трети пирамид и бодро опускались всё ниже. Светлячки внутри перестали быт таковыми и теперь в глубинах багрового марева скользили яркие разряды. Снег усилился. Поскольку дрянь и не думала таять, то под ногами вовсю хрустел толстый слой красной ерунды. Помимо всего прочего она оказалась ещё и весьма скользкой, так что приходилось шагать очень осторожно, чтобы не навернуться, вот как Яша, например. Понятное дело, ни о каком увеличении скорости и речи не шло.
- У меня такое ощущение, - буркнула Юля, отдирая от носа наглую снежинку, - что я обожралась водяры и мне сейчас снится какой-то …бищный кошмар. Нет, ну такого ж просто быть не может!
- А что будет, если мы не успеем свалить и окажемся внутри этих облаков? – подал голос Яша. Кончик его длинного носа совершено побелел, как бы намекая на то, что его владелец предпочёл бы оказаться в более тёплом месте.
- Понятия не имею, - прохекал я, ощущая боль в натруженных ногах. – Но в силу опыта предполагаю, что ни хрена хорошего.
- У меня вот опыт совсем маленький, - Семён придержал поскользнувшуюся Юлю. – Но я почему-то тоже так думаю.
Сначала я решил, что тучи передумали и начали обратное движение. И лишь сообразив, что треугольные отверстия в пирамидах значительно уменьшились, сообразил, что постройки начали погружаться в землю. Вот тут я мог поддержать спутницу: ситуация, чем дальше, тем больше походила на дурацкое бессмысленное сновидение. Как, впрочем, и большая часть всего остального, происходящего в Бездне.
Что и не удивительно, учитывая то, что мы находились во сне Повелителей здешних мест.
А вот что совсем хреново, так это то, что сейчас я был вынужден перемещаться по абсолютно незнакомым мне местам, без проводника и без каких-либо подсказок. Молчала даже моя ангел-хранитель. То ли всё шло по плану, то ли всё наоборот, полностью свалилось в сраную бездонную жопу.
До подбрюшься облаков оставалось метров десять, не больше, а пирамиды почти исчезли под толстым слоем красного снега. Идти становилось всё тяжелее, а кроме того зверски ныли от холода несчастные ноги. Не спасала ни супер-пупер одежда, ни то, что мы изо всех сил напрягали мышцы в попытке добраться…А кстати, куда мы собирались добираться?
- Там, впереди, какое-то светлое пятно, - я с трудом понимал Яшу, так у него клацали зубы. Да они, бляха-муха, у всех клацали!
Но да, сквозь тёмно-красный морок действительно пробивались лучики тёплого жёлтого света. Только что это и как далеко находится, я пока что понять не мог. В этот миг метрах в пятнадцати от нас на брюхе тучи появился огромный волдырь. Он налился синим цветом и в землю ударил ослепительный столб синего пламени. Громыхнуло так, что заложило уши, а перед глазами принялись порхать ультрамариновые бабочки.
Короче, становилось весело, до усрачки!
- Бе-егом! – прохрипел я и первым припустил вперёд. Через десять шагов поскользнулся, хлопнулся рожей в обжигающий снег и завопив что-то непонятное, поднялся. Опять побежал.
Мы все бежали, падали, поднимались, опять падали и снова бежали. Очень скоро багровый свет вокруг слился с таким же, только внутри башки. Колотило в висках, в груди и ещё, не пойми где. Периодически, то слева, то справа полыхали голубые разряды, так что через короткий промежуток времени, я совершенно оглох. И вот, ни хрена не видя, ни хрена не слыша, я нёсся вперёд, очень сильно надеясь, что сдуру не ломанулся в обратном направлении.
А после внезапно кто-то щёлкнул рубильником и включился тёплый жёлтый свет. Даже реально тепло вроде как стало. Вот только глаза, словно заросли льдом, и я мог видеть вокруг только расплывчатые тени. В ушах то попискивало, то шуршало и больно ломило затылок. Меня кто-то перевернул на спину и расплывающиеся тени мало-помалу начали обретать чёткие очертания. И лица. Вроде, как даже знакомые лица. А свист и шорох внезапно пропустили несомненно знакомый голос.
- Вот это да! – сказал Хробанов. - А я уж и надеяться перестал.