Хорошие люди

История открывающая. Большая свадьба.
Нестройный звон хрусталя, по которому настойчиво бьёт серебряная вилка, едва был слышен в гуле застолья, с каждой секундой становясь всё громче на фоне почтительно стихающих голосов. Почти две сотни голов повернулись на источник звона. Симпатичный ведущий в стильной жилетке и с модельной причёской прямиком из дорогого барбершопа материализовался рядом со стучащим по коньячной рюмке отцом жениха, и вручил ему микрофон.
Это был высокий и стройный мужчина возрастом под пятьдесят с благородной сединой и пристальным взглядом, который, казалось видел насквозь каждого, кто ему попадался. Белый парадный китель прокурора придавал ему особую стать и подчёркивал широкие плечи. Чёрный галстук точёной линией украшал туго застёгнутый воротник белой рубашки.
- Светлана, Влад, - обратился он к молодожёнам с лёгкой улыбкой, они в ответ поднялись из-за стола, держа бокалы в руках. Жених немного шатался. Баритон мужчины звучал уверенно и властно, - сегодня самый важный день в вашей жизни. Вы соединяете две семьи в, не побоюсь этого слова, династию, – на этих словах поднялся со своего места и отец невесты в расстёгнутом на солидно выпирающем животе сером мундире полковника МВД и, обойдя стол, встал рядом со сватом, по-дружески обняв его за плечо. – Мы с Николаем Фёдоровичем приложим все усилия, чтобы ваша… наша семья стала сильнее и успешнее, чем когда бы то ни было. Наши семьи всегда были окружены хорошими людьми, вот и сейчас здесь самые близкие для вас люди, которые будут любить вас несмотря ни на что. Со своей же стороны я хочу вам пожелать здоровых детей, а уж мы обеспечим их всем необходимым. Горько! – Отец жениха поднял свою рюмку, расчувствовавшийся Николай Фёдорович обнял своего свата.
Светлана с приклеенной улыбкой притянула к себе мужа и, стараясь не вдыхать застоявшийся запах алкоголя, без энтузиазма поцеловала его губы под весёлые крики «Горько!». Её мама с отстранённым видом потягивала вино из бокала, а новоиспечённая свекровь с осуждением смотрела на едва стоящего на ногах сына.
- Даже тут Василию Андреевичу надо перетянуть внимание на себя… - без какого-либо осуждения продолжил разговор за одним из столов невысокий мужчина лет тридцати с весёлыми бегающими глазами, когда молодожёны закончили свой вялый поцелуй, а симпатичный ведущий объявил очередную музыкальную паузу.
- Ой, да чему удивляться? – отвечала вполголоса невероятной красоты женщина с натуральными каштановыми волосами и зелёными глазами., его ровесница, в строгом синем платье, - ни для кого не секрет, что это прокурор с МВДшником женятся, а не их дети, так что, какая разница?
- Да и вообще говорят, что не хотели они жениться, - подхватила другая, с переплетёнными в хитрую причёску кудрями на голове. – Я слышала, их заставляют, потому что «династия», все дела.
- Это тебе кто сказал? Алла из бухгалтерии? - не успев дожевать, недовольно бросил мужчина с бегающим взглядом. – Много она знает! Влад со Светой с детства же вместе. Их свадьба была только вопросом времени. Можешь так ей и передать, что она дура.
- Я тоже слышал, что любви между ними уже нет, - добавил седой мужчина, что-то аккуратно ковыряя в своей тарелке.
- Не думал, что и Вы, Павел Петрович, слухи собираете… - с укором ответил мужчина. Павел Петрович, в свою очередь, только пожал плечами, продолжая ковыряться в своей тарелке.
- А! – махнул рукой мужчина, - ну вас! Мариночка, пошли потанцуем? – мужчина, не дожидаясь согласия ушёл из-за стола. Сделав глоток вина, женщина в синем платье кокетливо улыбнулась и, пританцовывая двинулась за ним.
Танцевали, казалось, все, подпевая хиту про Лабутены. Находясь в кругу гостей, жених неуверенно перетаптывался на месте, стараясь не упасть, невеста задорно выплясывала вокруг него. Свидетель неуклюже двигался, почти не попадая в ритм музыки. Кто-то из дальних родственников жениха то и дело бегал к столу осушить очередную стопку или отправить себе в рот закуску. Ведущий, умело стараясь не мешаться, от всей души выплясывал рядом с диджеем. Невысокий мужчина с бегающими глазами танцевал рядом с Мариночкой, мило держа её за руку.
Отцы молодожёнов что-то оживлённо обсуждали. Мама невесты, чересчур худая высокая женщина со строгим взглядом, острыми чертами лица и неестественно чёрными волосами, продолжала сидеть, думая о чём-то своём и потягивая вино. Мама жениха, невысокая женщина с приятной полнотой и короткими волосами скованно танцевала недалеко от стола, оглядываясь на разговаривающих мужчин. Свидетельница, красивая девушка двадцати двух лет в чересчур откровенном для свадьбы платье, из которого едва не вываливалась её объёмная грудь, нервно сидела за столом, то и дело поглядывая на умные часы популярного бренда. Заметив, что новоиспечённый муж неровной походкой пошёл в сторону туалетов, она, сделав глубокий глоток шампанского быстро ушла за ним. Мама жениха проводила её осуждающим взглядом и хотела уже выйти за ней, но встретив строгий взгляд мужа осталась на своём месте.
Когда закончились пресловутые «Лабутены», свидетель, двадцатипятилетний парень со стрижкой под машинку и голубыми глазами, вышел на улицу и закурил, глубоко вдыхая дым.
- Закурить есть? – спросил муужчина с бегающими глазами, вышедший за ним следом. Свидетель молча протянул ему пачку и бензиновую зажигалку. - Понтово… - отметил мужчина.
- Тебя как зовут? – спросил он, возвращая сигареты.
- Андрей, - сухо сказал свидетель.
- Сергей! – весело ответил мужчина и протянул руку.
Андрей нехотя её пожал, Сергей фамильярно разглядывал лицо своего собеседника.
- Я тебя раньше не видел? – продолжая рассматривать его лицо, спросил он. – В прокуратуру не заглядывал? – предположил Сергей
- Я там работаю, - сухо ответил Андрей, стараясь не обращать внимание на такое фамильярное общение.
- Да? – Сергей удивлённо приподнял бровь, начав ещё внимательнее рассматривать собеседника. – Я там всех знаю, но вот тебя, хоть убей не могу вспомнить.
- Я сисадмин.
- Кто?
- Системный администратор.
- Программист что ли?
Андрей недовольно вздохнул.
- Да.
- А, - сказа Сергей, наконец, перестав пялиться в лицо Андрея. – так бы сразу и сказал. Вспомнил я тебя. Не знаешь, кстати, что у меня с компом?
- А что с ним? – без особого интереса спросил парень.
- Откуда я знаю? Я чо, программист?
- Ну симптомы хотя бы какие? Не включается, часто перезагружается, зависает?
- Ну… - Сергей задумался. - Сложно так сказать. Думает долго.
- В понедельник посмотрю, что с ним.
- Танки долго грузятся! – вскрикнул Сергей, будто вспомнив что-то важное.
- У тебя на домашнем компе проблема?
- Да.
По лицу Андрея скользнул едва заметный спазм. Он злобно сделал последнюю затяжку и, отправив окурок в урну, развернулся в сторону двери.
- На дому не работаю.
- Да я просто спросил, чего напрягаться-то? – себе под нос пробубнил Сергей.
Не успел он остаться один, как из двери вывалили другие гости.
- Сергей Степанович! Дорогой! – громко говорил сильно перебравший человек в рубашке с коротким рукавом неприятного болотного цвета. Ростом он был почти на полголовы выше Сергея. – Что-то не видать тебя в последнее время. Куда пропал? Или у тебя отпуск?
- Виктор Виктрович! Друг мой сердечный! – искренне отвечал Сергей, смотря на него снизувверх, будто став ещё ниже. – Да всё работа, сам же знаешь, запросят протоколы, которые нужны ещё вчера и сиди, разгребай.
- Ну хоть здесь подошёл бы поздороваться, чего ты, будто первый день знакомы!
- Да вот с приятными женщинами посадили, вот, ухаживаю, сам понимаешь, - он заговорщески прищурился.
- Ты всё к Марине что ли яйца подкатываешь? – Виктор Викторович уже откровенно хохотал. – Не надоело?
- С чего бы? У нас с ней всё прекрасно складывается.
- Вы про Филатову Марину? – вмешался в разговор кто-то в голубой рубашке с коротким рукавом и так хорошо гармонирующими с ней глазами.
- Да, про неё, - ответил Виктор.
- От многих слышал, что она достаточно… - он замялся, подбирая слова, - доступная женщина.
- Ну так и я о чём – Виктор Викторович опять добродушно захохотал. – Обычно ей достаточно два-три бокала, и она готова к тебе ехать.
- А мне говорили, - подключился к разговору ещё один мужчина лет под тридцать в полицейской летней форме, - что она к себе обычно мужиков водит.
- Да не, - ответил голубоглазый полицейский, - Она вроде как живёт с кем-то.
- Вот про это не слышал, но не удивлюсь. – заключил Виктор Викторович.
- Что же ты, Серёжа, даму обижаешь? – Весело сказала Марина из дверей. – Позвал плясать, а сам убежал! Не хорошо так.
- Виноват, Мариночка, подышать вышел, - Сергей самодовольно заулыбался и, подхватив за талию женщину, вернулся в ресторан.
- Что за лох, Вить? – спросил голубоглазый полицеский.
- Серёга Кондратьев. Одноклассник мой. Устроил его к нам бумажки перекладывать.
- Понятно, - полицейский снисходительно улыбнулся.
- А что он такой дёрганный? – спросил второй.
- Он у меня как-то пятёру занял. До сих пор не отдал, и вот, бегает от меня, прячется.
- Давно занял? – оба полицейских уже хищно улыбались, готовясь заржать.
- Да… с год, наверное, назад. Да я –то уже давно и забыл, просто забавляет, как его каждый раз передёргивает при мне.
 Виктор засмеялся вместе с полицейскими.
- Ну и мразь же ты. Витёк, - весело, даже с каким-то уважением сказал голубоглазый полицейский.
- Работа такая, - самодовольно ответил он.
Звуки музыки были слышны даже на улице. Играла прилипчивая песня про не танцующего мужчину. Гости весело танцевали под мерцание стробоскопов и переливающуюся светомузыку. Вокруг Андрея крутились красивые девушки. Некоторые из мужчин хищно смотрели на них, сидя за столами, мрачно выпивая и глуша чувство зависти едой. Сергей ни на шаг не отходил от Марины, недвусмысленно обнимая её за талию. Невеста самозабвенно выплясывала в центре зала. Жениха не было видно.
После танцев начались конкурсы. Старшие из гостей, особенно обладающие статусным объёмом животов уступили участие в конкурсах более молодым и активным, оставив за собой надменное право от души смеяться над разворачивающимся представлением. Непонятно где пропадавший жених вернулся на своё место по правую руку от супруги, и оживлённо искал бутылку, чтобы наполнить свою рюмку.
- Влад, хорош, - скала ему на ухо Андрей. – Тебе хватит.
- Ты берега попутал, друг мой, - заплетающийся язык выкидывал слова громче, чем следовало бы. – Моя свадьба! Сколько хочу, столько и пью!
- Свадьба твоя и будет неправильно, если ты вырубишься на её половине. – Андрей продолжал спокойно говорить ему в ухо.
- Не тебе говорить, что правильно, а что нет. Кем ты себя возомнил? Забыл, что тебе всё дал? – Влад начинал откровенно скандалить. Андрей посмотрел на Василия Андреевича в поисках поддержки. Он, в свою очередь поднялся со своего места и подошёл к сыну.
- Пойдём подышим, - тихо сказал он, и вывел сына из зала.
Они вернулись, когда конкурс уже закончился и симпатичный лейтенант уже расхаживал в выигранной им забавной маске. Усадив недовольного сына на место Василий Андреевич тихо сказал Андрею:
- Следи, чтобы мой дурак не перебрал больше, чем сейчас. Как бы он тебе ни угрожал – он ничего не сделает. И смотри, чтобы он в таком состоянии не влез никуда.
- Прослежу.
- Спасибо.
После этого он с невозмутимым видом вернулся на своё место, а Влад так и сидел насупленный и обиженный. Он был похож на ребёнка, любимую игрушку которого спрятали за плохое поведение. Он даже чуть надул губу. Света положила голову ему на плечо, он лишь недовольно стряхнул её и принялся усиленно что-то уплетать, исподлобья косясь на своего друга.
- Сейчас предлагаю обновить напитки в ваших бокалах, - весело говорил в микрофон ведущий. – Если у кого-то есть хорошее пожелание для молодых, то сейчас самое время его вспомнить.
Из-за стола поднялся невысокий, но статный мужчина вместе с женщиной. Ведущий почти незаметно оказался возле них и передал микрофон.
- Влад, Света. Василий Андреевич. Николай Фёдорович, – сказал он. – Это самый счастливый день в вашей жизни. Мы с супругой хотим вам пожелать сохранить это счастье на долгие годы, как это сделали мы.
Рядом стоящая женщина лишь слабо кивнула с приклеенной улыбкой и опустила красивый конверт с деньгами в шкатулку, которую перед ними на подносе держал ведущий.
Он быстро оказался оказался рядом с другой парой, держа на подносе изящную шкатулку.
- Влад, Светлана, со своей стороны хотим вам пожелать семейного счастья и здоровых деток! – весело говорила совсем молодая девушка, а её спутник вытянулся чуть ли не по стойке «смирно».
- Уважайте родителей, ведь они для вас самые близкие и дорогие люди… - было следующее пожелание.
- Любите друг друга…
- Будьте терпеливы….
- Прощайте друг другу обиды…
- Счастья!
- Здоровья!
Светлана слушала поздравления с милой улыбкой, которая даже выглядела искренней. Владислав тупо смотрел на говорящего ничего не выражающим взглядом, всем своим видом давая понять, что всё происходящее – лишь формальность.
Когда блок с поздравлениями подошёл к своему концу, ведущий объявил первый танец жениха и невесты. Они медленно вышли на середину зала. Влад почти не шатался. Невеста нежно прижалась к нему. Жених уверенно её обнял. Они танцевали совершенно невпопад, под самую слащаво-романтическую мелодию, которую вообще можно было найти, но волшебным образом чувствуя движения друг друга. Когда музыка закончилась, они поцеловались с какой-то не замеченной ранее за ними взаимной нежностью.
После этого опять начался танцевальный блок. На этот раз Влад исчезать не стал. Он вернулся за стол и с удовольствием смотрел на танцующую в центре зала Светлану.
- Мы же оба понимаем, что это ничего не значит, - с ревностью в голосе сказала свидетельница.
- Не значит, - согласился Влад, продолжая смотреть на жену.
- Тогда зачем это всё?
Он посмотрел на девушку уставшими глазами.
- Ты знаешь, зачем, Юля.
- Нет, ты мне всё-таки скажи.
- Зачем?
- Я люблю тебя, Влад. – серьёзно сказала она. – Я хочу знать, что ты помнишь об этом и не забыл, о чём мы договаривались. Что ты мне обещал.
- Я помню, Юля. – с приятной улыбкой ответил он.
- Докажи.
- Как?
- Ты знаешь, как.
- Сейчас? Опять?
- Прямо. Сейчас.
- Давай завтра это обсудим.
- Ни за что не поверю, что ты сам этого не хочешь… - игриво сказала она и медленно вышла из зала, соблазнительно виляя ягодицами под облегающем платьем. Тяжело сглотнув, Влад взял со стола первую попавшуюся рюмку и, осушив её, вышел за девушкой.
Она привычно ждала его в туалете. Закрывая за собой дверь, он столкнулся глазами с осуждающим взглядом Андрея. Он сделал было движение, но остановил себя и грустно покачал головой.
В зале тем временем было весело. Света энергично выплясывала в центре круга, который образовали вокруг неё гости. Её пышное платье казалось совсем невесомым и походило на раздуваемое ветром облако. Андрей протиснулся сквозь кольцо гостей и оказался в центре рядом с новоиспечённой женой. Поймав её взгляд, он увидел в нём озорной блеск и, заразившись её энергией сам начал двигаться, совершенно неумело, но искренне. Они танцевали как в последний раз.
;
История первая. Хороший сын.
Утро выдалось на редкость ярким. Сергея нежно отпускали приветливые объятия сна, и он начал чувствовать, что в кровати не один. Мышцы приятно болели. Такого с ним не бывало, наверное, лет десять. С тех самых пор, когда он бросил ходить в тренажёрный зал.
Открыв глаза, он понял, почему так светло – его окружала не его комната. И не его квартира. Ощутив на себе притягательное тепло стройного тела, он вспомнил прошедшую ночь и приятно улыбнулся. Поддавшись накатившему чувству, он поцеловал Марину в лоб.
- Уже проснулся? – сквозь сон спросила она.
- Типа того – с какой-то юношеской игривостью ответил Сергей.
- Который час? – также сонно спросила она, даже не пытаясь двигаться.
- Не знаю, - Сергей огляделся в поисках каких-либо часов или телефона. – Это важно?
- Нет. – Ответила она и поцеловала его под грудью – место, которое оказалось прямо под её губами. – но раз уж ты проснулся, поставь чайник на кухне. Я сейчас тоже поднимусь.
Марина медленно сползла, освобождая Сергея от своих объятий. В этот миг его обдало неприятным холодом. Только сейчас он заметил, что под ними неразложенная кровать со скомканным покрывалом. Сергей постарался не заметить проскользнувшего в мозгу раздражения. Разбросанная одежда и общий беспорядок, который сейчас буквально окружал его только усиливали это раздражение. Ему стало неловко от своей наготы.
Сергей поспешно, но стараясь не шуметь оделся, не забыв даже накинуть на себя пиджак. Одежду Марины он тоже аккуратно сложил на стул, уже заваленный одеждой. Касаясь её белья, Сергей не мог избавиться от мысли, что совершает преступление. Усиливающее чувство неловкости заставило его покинуть комнату и плотно закрыть за собой дверь. Только оказавшись в коридоре, он взял себя в руки, чтобы перевести дыхание.
Всё же мысли о прошедшей ночи взяли верх, и Сергей с улыбкой вошёл на кух…
- Доброе утро! – Обрушил его на землю громкий мужской голос.
- Доброе… - только выдавил Сергей из себя, остановившись в дверях и глядя на мужчину сильно за тридцать, держащего на вилке откусанную сосиску. Рядом с ним дожёвывал бутерброд с колбасой мальчик лет шести.
- Чего хотел? – спросил мужчина с неприятной ухмылочкой.
- Марина просила чайник поставить, - голос Сергея больше походил на невнятное лепетание, а сам он едва сдерживался, чтобы не убежать.
- А, - мужчина кивнул. – Чай свежий. Только заварили, да, Тёмка?
- Ага, - ответил ребёнок с набитым ртом – ку’но.
- Чего встал? – Спросил опять мужчина. – Присаживайся. Минут через десять Марина к нам выйдет. Обычно больше ей не надо.
- Нет, спасибо… - Сергей сделал шаг назад, - Я, наверное, пойду.
- А ну стой! – услышал Сергей за спиной идя к двери. - Удрать решил?
Мужчина резко его развернул.
- Ты чо как мразь поступаешь?
- Простите! – скулил Сергей чуть не плача. – Мне говорили, что она замужем, но я думал, просто слухи. Я не хотел…
- Ты за базаром следи, мудила! – глаза мужчины стали чересчур злыми. Под их взглядом Сергей не решался шевельнуться. – Ты за кого её принимаешь? За шалаву какую-то?
- Нет, я… просто… так получилось…
- Чо? Так получилось? – Это мужчину разозлило окончательно – Пошёл нахер отсюда, пока я тебе лицо не разобрал!
Едва кивнув, Сергей провозился с замком, и взяв ботинки в руки, выскочил на лестничную клетку, тут же бросившись вниз.
Сергей заставил себя остановиться только пробежав этажа три. Оглядываться он боялся. Надев ботинки, он медленно спустился по просторной лестнице новостройки, стараясь успокоить колочущееся сердце.
Добравшись на двух маршрутках домой, Сергей тихо открыл двери, из-за которой тут же запахло старостью и сухой духотой. Сейчас после улицы, она особенно ударила в лицо. Как он не старался, но избавиться от этого запаха у него не получалось.
Стараясь не шуметь, Сергей прокрался в квартиру.
- Серёжа? – раздался слабый голос из комнаты. - Ты?
- Да, мам, это я. Сейчас зайду.
- Я думала, ты вернёшься ночью.
- Я тоже так думал, мам. – Нехотя отвечал Сергей, аккуратно разглаживая костюм на вешалке.
- Что-то случилось?
- Нет. Почему ты так думаешь?
- Я волновалась. Ты на телефон не отвечал.
- Разрядился. Ты же знаешь, что он старый и совсем не держит.
- Ну так что случилось?
- Ничего, мам, - сказал Сергей, зайдя в плохо освящённую комнату. – Всё хорошо.
Увидя его, женщина расплакалась.
- Услышал Господь мои молитвы…
- Ты о чём?
- Духи. Ты был у женщины. Я так рада, Серёжа! Наконец, ты меня оставишь и будешь строить свою жизнь!
- Мам, не говори глупостей! Я тебя не оставлю. И если ты перестанешь так говорить, может быть ещё и на ноги тебя поставим. А что до женщины, то… - Сергей тяжело вздохнул. – там всё сложно.
Женщина ещё сильнее заплакала.
- Прости меня за всё это. Я знаю, как тебе тяжело со мной.
Сергей прижался к женщине, но не столько, чтобы успокоить её, столько для того, чтобы не показать, что плачет сам.
- Ты же моя мама, - прошептал он ей на ухо. – Я не могу иначе. Да и от болезни никто не застрахован.
Они сидели в таком положении какое-то время, пока Сергей не почувствовал, что женщина успокоилась.
- Там вроде немного щей оставалось. Ты будешь? – спросил он.
- Да. Что-то я от нервов совсем проголодалась.
- Тогда я минут на пять в душ, потом пообедаем. Хорошо?
- Да. Сегодня ещё должна была Ирина Владимировна прийти.
- Да, я помню. Уколы купил. После обеда позвоню ей.

В кабинете было жарко. Кондиционер сломался ещё на прошлой неделе, но вызывать мастера никто не спешил. Настежь раскрытые окна практически не помогали, а только сквозняками гоняли неподшитые листы архивных дел. Сергей начинал психовать.
- Да чтоб тебя! – не выдержал он.
- Сергей Степанович, дорогой мой, что опять случилось? – спросил Павел Петрович, едва подняв голову над своей кипой бумаг.
- Так работать просто невозможно! – возмущался Сергей, собирая с пола листы.
- Ты слишком серьёзно относишься к нашей работе.
- Что плохого в том, что я хочу сделать всё хорошо?
- Ничего. Только нервничать так сильно не нужно.
- Как не нервничать, Павел Петрович, если всё из рук валится? Вот ещё, блин, текст по краю немного смазал.
- Сходи в бухгалтерию, чайку мне налей. Давай передохнём.
- Сейчас закончу…
- Потом закончишь. Дуй за чаем.
Сергей сделал глубокий вдох и отложил листы, прижав их деревянным бруском – одним из тех, которые с полгода назад Павел Петрович принёс с дачи «на всякий случай».
Примерно за минуту спустившись по пожарной лестнице на этаж вниз, он открыл вторую дверь справа и сразу ощутил освежающую прохладу, которая не оставила от раздражённости ни следа. А может это случилось из-за красивых женщин, которых он увидел.
- Сергей Иванович! Что же Вы нас так обижаете? – с игривой улыбкой сказала своим чересчур звонким голосом Алла – главный бухгалтер. – Что же Вы не зашли утром поздороваться?
- Прошу простить, Аллочка, свет моих очей! – подыграл Сергей. – Тяжёлое утро. Всё совершенно валится из рук!
- Ой, да с кем не бывает – продолжала улыбаться Алла. – Как Вам свадьба?
- Знаете, понравилось! Давно я так не веселился.
- Да, мы заметили – сказала Лидия – девушка лет двадцати, самая молодая в кабинете. – Вот уж не думали, что Вы, Сергей Иванович такой любитель потанцевать.
-  Да какой там любитель, что вы! Это Марина мне продоху не давала.
- Она тоже, кстати, не заходила… - заметила женщина уже лет десять выглядящая на пятьдесят. – Помнится, она чересчур налегала на шампанское. Как она?
- Не знаю. – На долю секунды Сергей впал в ступор, - Почему вы меня спрашиваете, Елена Михайловна?
- Мы подумали, ты в курсе – ещё более нахально, чем обычно прозвонила своим голосом Алла. – Вы же вместе уехали.
- Я считаю, что Марина в состоянии сама ответить на ваши вопросы. – как можно более деликатно ответил он. – Если её увижу, передам от вас привет.
- Так вы ещё не виделись? – не унималась Алла.
- Говорю же – Тяжёлое утро, - Сергей приклеил на лицо извиняющуюся улыбку. – Меня Павел Петрович за чаем послал. – он указал на кружку в руке. – Могу кипяточку у вас одолжить?
- Да, наливай, - сказала Алла. – Ему тоже привет передай.
- Обязательно! Тысяча благодарностей! – бросил Сергей на прощанье и выскочил в душный коридор.
- Я курить – Сергей поставил перед Павлом Петровичем кружку. Он лишь махнул в ответ рукой.
В курилке, расположенной недалеко от пожарного выхода прямо на стоянку во внутреннем дворе, традиционно толпился народ, по большей части в прокурорской форме. Сергей, поздоровавшись со всеми, встал чуть поодаль, и сделал глубокую затяжку.
- Сергей? – кто-то позвал его из толпы. Он обернулся на голос. Это был какой-то смазливый парень в погонах юриста третьего класса. Его окружали четверо парней тех же званий. – Тебя ведь Сергей зовут?
- Да, - приветливо ответил Сергей. – Мы знакомы?
- Это ты с Маринкой со свадьбы уехал? Ну с той, которая секретарша у Василича.
- Было дело, - осторожно ответил Сергей, ожидая неприятностей. – А что?
- Я чо спросить хотел… У вас всё серьёзно. Или ты так… на разок? – его многозначительная ухмылка была настолько мерзкой, насколько это вообще возможно.
Сергей затянулся, чтобы выиграть время на ответ.
- Мы не вместе, если ты об этом спрашиваешь, - наконец, ответил он.
- Класс! – радостно заключил парень.
- Эт ты чо? Трахнул и свалил? – спросил другой. - Мужик! – одобрительно заключил он и фамильярно похлопал по плечу.
- Раз так, - подключился другой. – Как она?
- Хорошо сосёт? – спросил четвёртый и сам почем-то издал смешок.
- Воспитанные люди подобное не обсуждают – победив внутреннее омерзение, наконец, ответил Сергей и выбросил недокуренную сигарету в урну. – Работать надо.
Сергей спешно покинул курилку, но услышал за своей спиной:
- «Воспитанные люди»… Не, ну ты слышал?
- Интеллигент вшивый.

Справа бабахнуло.
«Да вашу ж мать! - крикнул ПалЫч – СТшки где? Какого хера СУшка до кишки доехала?»
Сергей летел на своём Т-34 шестого уровня наперерез Вражеской ПТшки совершенно не видя, что остался в этом манёвре один.
«Степашка, дуралей, чо творишь?» - кричал ПалЫч.
«СУшка» выстрелила снова. В голосовом чате кто-то выматерился.
«Он голдой херачит что ли?» - недовольно вопрошал подбитый.
Сергей выстрелил на ходу. Снаряд пролетел мимо вовремя сдавшей назад СУ-152. На этот раз бахнуло слева. Сергей увидел два тяжа, неторопливо спускающихся с холма. Ещё никогда перезарядка не была такой долгой.
«Степашка, вали нахер оттуда!» - не унимался ПалЫч.
Правый тяж загорелся – видимо, сработала арта. По горе промчался наш «светляк» и скрылся в рельефе местности.
СУшка снова бахнула. «Пробитие» - высвятил интерфейс.
«Да что б тебя, Степашка! Говорил же!» - Досадовал ПалЫч.
Сергей покинул бой и снял наушники, прислушиваясь к тишине квартиры, который нарушал неразборчивый гул телевизора из-за стены. Сергей закрыл «танки». Ноутбук показал время 21:03. «Блин. Опять» - сказал про себя Сергей и быстро налил воды из графина. Со стаканом в руках он осторожно зашёл в комнату.
- Мам, не спишь?
- Нет, просто задремала.
- Пора пить таблетки.
- Я надеялась, что ты забудешь, - женщина искренне расстроилась.
- Я не забыл. Просто… Заигрался.
Женщина не ответила, а лишь выпила одну за одной пять таблеток.
- Когда же это закончится… – измученно сказала она.
- Когда ты поправишься, - Сергей попытался ободряюще улыбнуться.
- Серёж, мне не становится лучше.
- Ты этого не знаешь. Через неделю у нас приём у Виктора Михайловича. Он скажет, какие у нас успехи.
- А если всё плохо?
- Тогда он скажет, что делать дальше.
- Я устала, Серёж. – Женщина смотрела на экран телевизора, по которому шло какое-то шумное ток-шоу. – У меня нет сил ни на что. Да Господи, даже в туалет я без твоей помощи сходить не могу! А ведь мне ещё нет и шестидесяти.
- И что ты предлагаешь? Всё бросить и будь что будет? – Сергей чересчур повысил голос.
Женщина перевела глаза на сына и не нашла, что ответить.
- Давай дождёмся, что скажет Виктор Михайлович.
- Давай – без энтузиазма ответила женщина и вновь перевела глаза на экран телевизора. Сергей сел рядом с ней в кресло, уже много лет проминающееся под его весом.
- О чём спорят? – спросил он.
- Да как всегда, - сказала она, чуть прибавив громкость, - девочка родила и теперь выясняет, от кого.
- И какие варианты?
- Вот этот, - она кивнула в сторону телевизора, когда на экране появился какой-то парень с модельной причёской и в джинсовой куртке, - с ним она вроде как сейчас дружит.  А с этим – экран показывал крупным планом стриженную под машинку голову с чересчур большими ушами, - она вроде как дружила раньше.
- Девочка явно идёт вверх по социальной лестнице, - шутливо заметил Сергей.
- Ой, да ну тебя! – женщина тоже улыбнулась.
- А это кто? – спросил Сергей, когда в кадре оказался симпатичный молодей человек с заметной кудрявой шевелюрой. Он был явно старше двух других парней.
- Да вот прослушала, пока ты со своими лекарствами.
- Спорим, ребёнок от него?
-  Да уж точно от него – согласилась женщина, и переключила канал. На экране появилась идилистическая картина провинциальной глубинки. Актёр с незапоминающейся внешностью без особого старания говорил монолог о страдающей душе. После склейки началась сцена в деревенском доме с до боли знакомой актрисой.
- Мы же вроде смотрели с тобой этот фильм.
- Разве? Про что он?
- Девушка в светлом платье. Помнишь? Она ещё в начале в город уехала. Потом в село вернулась.
- А! Да-да-да. Помню. Она ещё в больницу попала, - вспомнила женщина. – Хорошее кино. Всяко лучше склок вокруг чужого ребёнка.
Кино нельзя было назвать интересным. Оно мало чем отличалось от десятков таких же фильмов, снимаемых центральными телеканалами для заполнения эфирной сетки. Но простой идеи о семейных ценностях у таких фильмов не отнять. Современные сказки с известными сюжетами. Все зрители понимают, что «так не бывает», но многим из них хочется, чтобы так было.
Сергей подождал, пока его мама уснёт. Её знакомое сопение было знаком, разрешающим выключить, наконец, телевизор. Он поцеловал её в лоб и поправил одеяло, после чего бесшумно вернулся на кухню, где ноутбук уже успел уйти в спящий режим.
Сергей сел на своё место и надел наушники. Ещё раз посмотрев на дверь в комнату матери, он открыл браузер и зашёл на известный чёрно-оранжевый порно-сайт. Ему каждый раз было стыдно, но он уже не мог остановиться.

Виктор Михайлович, пожилой врач с редкими седыми волосами и с до блеска выбритым лицом, долго смотрел на результаты обследования. Он молчал, лишь изредка покачивая головой.
- Улучшений я не вижу, - сухо сказал он и посмотрел на женщину. Кажется, эти слова нисколько её не удивили.
- Как же так? – Сергея же явно расстроило услышанное. – Мы же исполняли все рекомендации.
- Слишком поздно выявили, - также сухо говорил врач. – Я предупреждал, что гарантий нет.
Сергей посмотрел в глаза матери, она слабо улыбнулась.
- И что теперь делать? – спросил он уже куда спокойнее.
- А что тут сделаешь? – Виктор Михайлович собрал документы и протянул их Сергею. – Можете больше лекарства не принимать.
- Это всё, что Вы можете сказать?? – Сергей не спешил принимать документы.
Врач не ответил, а только смотрел уставшими глазами на Сергея. Он терпеливо ожидал, пока тот заберёт бумаги из его рук.
Сергей недовольно взял документы, быстро выровнял листы и сунул их в чёрную папку.
- Спасибо, Виктор Михайлович. – искренне сказала женщина, когда Сергей помогал ей подняться.
- Мне жаль, Елизавета Ивановна, - в голосе врача звучала едва уловимая нотка сожаления. Сергей даже поверил в его искренность.
Сергей усадил маму в коридоре, а сам вернулся в кабинет.
- Скажите, маме правда ничем нельзя помочь? Даже за деньги? – спросил он с почти угасшей надеждой.
- Мне правда жаль, сынок. – он говорил куда тише и приветливее, - но, как я и сказал – поздно.
- Ещё при первом визите Вы говорили про операцию…
- Ладно. – врач устало потёр глаза. Я буду с тобой честен. Операция возможна, но, случай уж запущенный. Твоя мама слишком поздно обратилась. Да и возраст…
- Она всю жизнь работала. Когда ей было по больницам ходить? – чуть повысив голос, выпалил Сергей
- Не надо её винить. Все мы работали. Поверь, ей тяжелее, чем тебе.
Сергею от этих слов стало стыдно. Ведь он действительно её винил. Он пока не понял, в чём именно, но винил.
- Слушай, единственное, что я могу – это облегчить твоё бремя. Могу выписать направление в пансионат для тяжелобольных. Там за ней присмотрят.
- Много ей осталось? – тихо спросил Сергей.
- Точно сказать не могу. Думаю, 2-3 месяца.
- Я сам за мамой буду ухаживать, - слишком уверенно сказал Сергей.
Виктор Михайлович пару раз кивнул и сел за стол. Что-то записав на бумажке, он протянул её Сергею.
- Что это?
- Обезболивающее. Без него твоей маме будет совсем плохо.
- Спасибо, - сказал Сергей, и, немного подумав, вышел за дверь.
- Ну чего ты там? – спросила Елизавета Ивановна.
- Да так, просто уточнил пару вопросов. Поехали домой?
- Не хочу домой. Я в четырёх стенах просидела три месяца. Хочу подышать.
Елизавета Ивановна улыбалась, словно только что победила свою болезнь и была полна воодушевления.
- Тогда, может, лучше в парк?
- Было бы замечательно. Помнишь тот, где ты на дерево залез, чтобы девочку впечатлить… как же её звали?
- Вика, - напомнил Сергей. - Помню. Я ещё потом с этого дерева упал. Давно там не был. Поехали.
Сергей вызвал такси. Пока они медленно вышли из здания больницы, машина уже подъехала и ожидала прямо у лестницы. Сергей помог матери разместиться на заднем сидении, а сам сел спереди.
Доехали минут за пять.
Они расположились на лавочке, почти не углубившись внутрь парка.
- Хорошо тут – заключила Елизавета Ивановна, глубоко вдохнув воздух.
- Пожалуй, да.
Мимо прогуливались милые парочки. Кто-то весело разговаривал, кто-то просто держался за руку.  Дети бегали по тому, что можно было бы назвать газоном, не мешая их родителям выпивать на соседних лавочках. Велосипеды, самокаты, самые разные электрические средства передвижения с завидным постоянством проезжали мимо женщины и сына, а она лишь с какой-то детской радостью смотрела на них, периодически расспрашивая Сергея про то или иное средство передвижения. Ей действительно было это нужно. Сергей снова ощутил чувство вины. На этот раз вины за то, что держал свою маму дома под постоянным надзором. Он уже почти погрузился в очередной приступ жалости к себе, как его отвлёк знакомый голос.
- Серёжа! Привет! – К ним подошла Марина и приветливо улыбалась.
- Ой, привет! – Сергей аж встал на ноги. – Не заметил тебя. Ты чего тут?
- Да вон, - кивнула она в сторону, - племяшку выгуливаю.
- Племяшку? – Сергей перевёл взгляд и увидел в толпе играющих детей мальчика, которого уже видел в её квартире. – Я думал…
- Потом поговорим, - девушка прервала его неуверенный вопрос и спросила приветливым голосом – А что за прекрасная дама рядом с тобой?
- Ах, да, прости. Елизавета Ивановна, моя мама. Мам, Это Марина. Работаем вместе.
- Очень приятно, Марина, - женщина заулыбалась ещё сильнее, едва заметно потянула носом.
- Мне тоже очень приятно. Хорошо выглядите. – Марина говорила вполне искренне, но все присутствующие хорошо понимали, что это не так. Сергей даже сначала напрягся.
- Ой, да какой там! - женщина махнула рукой и засмеялась. – Не в моём возрасте хорошо выглядеть. Какие у Вас прекрасные духи, Марина! Прямо свежестью веет.
- Спасибо, Елизавета Ивановна! Можете ко мне на «ты». Аромат называется, сейчас, если вспомню, какой-то там бриз. Такой длинный флакончик. Нежно-нежно голубой. Я как лет пять назад нашла его, так сразу и влюбилась! Да блин! – Марина обернулась на детский плач – Опять Тёма с кем-то подрался. Ну весь в отца, Ей-Богу. Побегу я. Приятно было с Вами познакомиться, Елизавета Ивановна.
- А мне-то как приятно, Марина. Беги.
Девушка быстро очутилась возле маленького Артёма и что-то наставительно ему говорила. Он, насупившись, смотрел на неё из-под бровей.
- Хорошая женщина, - сказала Елизавета Ивановна, глядя на неё.
- Мам, давай потом.
- Да я ничего такого…
- Всё равно потом.

В столовой было людно. «Ну почему она на обед всегда в 12 ходит?» - думал про себя Сергей, выискивая глазами Марину. «Она специально?» - спросил он непонятно кого, когда увидел её за одним столом с «девочками» из бухгалтерии.
- Ладно, - тихо сказал он и направился прямиком к ним.
Они заметили его сразу и стали оживлённее обычного что-то обсуждать, ехидно поглядывая на него. Марина выглядела недовольной. Увидев её лицо, Сергей на долю секунды сбавил шаг. Поборов короткий импульс, призывавший развернуться, он всё же продолжил движение.
- Сергей Степанович! – нарочито громко прозвенела Алла, - Какими судьбами тут? Не уж-то сегодня без контейнера?
 - Доброго дня, Аллочка, свет моих очей! – вежливее, чем это было необходимо, поприветствовал женщин Сергей. – Елена Михайловна, Лидия, Марина! Приятного аппетита!
- Спасибо! - продолжала Алла. – И Вам, Сергей Степанович, раз уж Вы тоже на обеде.
- Нет, Я на минуту, - с тактичной улыбкой ответил Сергей.
- Отчего так? – не унималась Алла, попивая чай из кружки, при этом бесцеремонно хлюпая, - Совсем забыли о нас. Не заходите.
- Да всё как-то недосуг, – Сергей старался не выдавать нервозности. – Прошу простить. Марина, - резко обратился он. Девушка всё это время молчавшая смотрена на него, ожидая вопроса. Сердце стучало по ушам. Слова не спешили покидать рот. – Можно пригласить Вас угоститься вкусным кофе после работы?
- Сегодня? – после небольшой паузы спросила Марина, скривив губы ухмылкой, которую Сергей не хотел принимать за издевательскую.
- Да, - ответил он сразу. Потом, добавил, - Если Вы свободны, конечно.
- Свободна, - ответ Сергею показался холодным. Он в очередной раз почувствовал себя виноватым, но старался не подавать вид. Получалось не очень. – Пожалуй соблазнюсь Вашим предложением, Сергей Степанович. – он мысленно выдохнул, - Тем более, если кофе правда хороший.
- Постараюсь не разочаровать, - выпалил он, - Зайду без пятнадцати пять.
- Лучше ровно в пять, - попросила девушка, её лицо при этом было куда более серьёзным.
- Как будет угодно. – Сергей криво улыбнулся, но губа предательски подёргивалась. Дамы, Аллочка, прошу простить – дела.
Уходил от стола Сергей намного быстрее, чем к нему приближался. По крайней мере ему так показалось.

- Два американо, пожалуйста, - попросил Сергей бариста за прилавком, усадив Марину за стол. Потом его взгляд упал на витрину с пирожными. Он быстро пробежал по ним взглядом. – И ещё один «Баунти», пожалуйста.
- Два Американо, один «Баунти». Здесь или с собой?
- Здесь.
- Пятьсот рублей ровно.
Сергей оплатил наличными.
- За каким столом сядете? – спросил бариста
Сергей указал на дальний угол, прямо напротив окна. Этот стол выбрала Марина.
- Приятного вечера! Следующий!
Сергей спешно вернулся к своей спутнице и расположился напротив неё.
- Марина, я хочу попросить прощения.
- Ты сбежал от меня, как последний подонок. – Марина даже не пыталась скрыть свою обиду, - Я – то думала, ты не такой, как все эти молокососы, обещающие горы и вечную любовь… А ты… мало того, что сбежал, так ещё и месяц меня избегал. За что же ты теперь хочешь попросить прощения?
Сергей виновато опустил глаза и даже как-то вжался, не решаясь что-либо сказать.
- Два американо и «Баунти» - казнь была отсрочена молоденькой девушкой, которая ловкими движениями расставила заказ на столе и тут же удалилась.
- Думаешь, успокоить меня вкусняшками? – недовольно бросила Марина, агрессивно отрезая элегантной вилкой кусок.
Сергей молчал. Он сделал глоток действительного хорошего кофе, чтобы оттянуть время.
- Ладно, признаю, это работает, - сказала девушка уже мягче после того как запила кусок небольшим глотком. Сергей решился на неё посмотреть. Она была занята десертом.
- Артём правда твой племянник? – спросил Сергей чересчур внезапно и прямолинейно. Уже на середине вопроса он пожалел, что начал его задавать, но останавливаться на полуслове было бы совсем нелепо. Марина отложила вилку и вперила в него свои глаза. Прекрасные и очень злые.
- Так вот кем ты меня считаешь? – она говорила тихо, но с такой силой, что Сергей хотел отбежать от неё как можно дальше. – Бабой, лёгкой на передок, которая изменяет своему мужу?
- Я не считаю тебя такой, - тихо сказал Сергей. Голос дрожал. – несмотря на слухи, которыми меня пичкали. Поэтому и поехал к тебе. Просто утром… увидев их… Я… испугался.
- Испугался он… Хорош мужик, - недовольно бросила она.
- Да, я виноват, что убежал, - голос дрожал, с каждой фразой всё сильнее срываясь в сдерживаемый плачь, - да я виноват, что не осмелился с тобой поговорить, виноват в том, как после этого думают о тебе на работе, виноват перед мамой за то, что не выпускал её из дома, виноват, что не смог её спасти, виноват, что она будет мучительно умирать. За это всё я прошу меня простить, если это вообще возможно.
Сергея трясло. Он сжимал в руках обжигающе горячую кружку. Взгляд Марины смягчился. От этого Сергею стало ещё гаже. Он сделал большой глоток кофе, как это позволяли трясущиеся руки. Марина положила на них свои руки. Дрожь начала отпускать. Неизвестно благодаря чему конкретно.
- Я понимаю, почему Саша на тебя разозлился. – сказала она тихо, дождавшись, когда Сергей успокоится. – Он со школы разбивает лица всем, кто говорит, что я, скажем так, легко доступная. Я его просила этого не делать. Но… старший брат – сам понимаешь, - она мило улыбнулась. Сергей утвердительно кивнул. – Да и слухов меньше не становилось, если честно. Так что я как-то привыкла не обращать на них внимания. Как и отшивать особо рьяных желающих проверить их достоверность. Так что… в этом такой уж большой вины за тобой нет. Но вот убегать тебе правда не стоило.
- Не стоило, - согласился Сергей. – Но я думал… что поступаю правильно, если это вообще в той ситуации было возможно.
Марина тяжело вздохнула и отрезала вилкой ещё один кусок десерта.
- По правде сказать, - призналась Марина, запив очередной кусок кофе,- я тоже не очень хорошо поступила. Я же знала, что Саша с Тёмой приедут, могла и предупредить, да понадеялась, что до их приезда распрощаемся. Так что и ты меня прости, что ли.
Сергей кивнул.
- Но и ты пойми – я не могла не поругаться на тебя, всё-таки девичья честь – все дела, – она снова мило улыбнулась.
- Более чем справедливо поругалась, – быстро ответил Сергей.
Марина виновато отвела глаза.
- Как так получилось, что ты приглядываешь за племянником? – желая перевести тему, спросил Сергей.
- Где-то с полгода назад у Саши умерла жена. Онкология.
Что-то внутри у Сергея дрогнуло от этого слова. Он словно погрузился в бездну, в которой только он и этот Саша. Незнакомый, с котором Сергей почувствовал странное родство.
- Сочувствую.
- Спасибо. Учитывая его характер, великой доброты была женщина, Царствие небесное. Мой брат и без того был импульсивным и скорым на необдуманные поступки, так после её смерти, вообще заводиться стал от любого слова. На работе разругался со всеми, даже с теми, с кем ругаться не стоило. Предложили написать заявление по-хорошему. С квартиры пришлось съехать, так ка денег на съём не хватило. Я предложила пожить у меня, пока он найдёт работу и новое жильё. С садиком ещё помогла немного.
- Такого некому не пожелаешь пережить. Передай ему мои искренние соболезнования.
- Сам их ему передашь, когда я вас помирю.
- Я думал, он на меня злится.
- Да, первое впечатление ты о себе испортил, но я с ним поговорю. Когда-нибудь он успокоится, не переживай.
- Спасибо.
- Кофе правда хороший, - заключила девушка, допив кружку.
- Могу ещё заказать, - предложил Сергей.
- Нет, спасибо. Не думаю, что есть смыл дальше тут сидеть.
- Что тогда будем делать дальше?
- А что ты хочешь делать?
- Не знаю, - Сергей задумался. – Я бы хотел начать сначала.
- Так не пойдёт, - сказала Марина, глядя на него. – Мы с тобой сколько, года три общаемся? Начинать сначала глупо. Нам вроде было хорошо вместе. – Сергей кивнул, - мы просто друг друга не поняли. Так давай продолжим с того места, где нам было хорошо.
- Это… - Сергей правда не ожидал такого исхода, но искренне на него надеялся. – было бы здорово.
- Поехали к тебе, - Марина улыбнулась.
- У меня мама… - Сергей даже не успел расстроиться, как Марина быстро ответила
- А у меня брат. – Они смотрели друг другу в глаза, словно мысленно обсуждая этот вопрос. -  По крайней мере сейчас.
- Ты права. Поехали ко мне.

Это наступило слишком быстро. С тех пор как женщина увидела рядом с сыном такую женщину, она как будто ощутила, что в ней больше нет необходимости. А может дело в том, что Виктор Михайлович отменил все лекарства. Мама быстро увядала. Сергею было всё труднее находиться с ней рядом, но он продолжал сидеть с ней и пытался вести разговоры, которые всё чаще оканчивались тихим посапыванием женщины. Она мало ела и быстро худела, а вскоре вообще перестала вставать с кровати. Марина пыталась поддерживать. Не женщину – Сергея. Он этого никогда не просил, но она хотела облегчить его страдание и чувство вины.
И вот женщина лежит на кровати совершенно без дыхания. Сергей ничего не сказал Марине. Она застала его стоящим перед кроватью, когда в очередной раз приехала к нему в выходной. Марина встала рядом с ним и, ничего не говоря взяла его за руку. Сергей схватился за неё так сильно, что Марина чуть не вскрикнула, но тут же ослабил хватку, осознав это.
Какое-то время они так стояли в полном молчании. Марина подняла его руку и нежно поцеловала.
- Я позвоню, – тихо сказала она. Сергей лишь молча кивнул.
Первой приехала «Скорая». Немолодой фельдшер холодно осмотрел тело, констатировал смерть и, выдав, необходимые бумажки, быстро покинул квартиру. Стоявший в коридоре всё это время запоздавший участковый заполнял свой протокол с коротких и, зачастую невпопад, ответов Сергея.
Потом в квартире появился чересчур бойкий молодой человек, который обещал обустроить похороны в лучшем виде. С ним уже разговаривала Марина, уже успевшая подустать от наглости подобных ему дельцов, с самого звонка в «Скорую», разрывающих её телефон. Она долго выслушивала все доступные варианты, едва скрывая своё недовольство.
- Серёж, я понимаю, ты ещё не отошёл, - тихо сказала она ему, передав вкратце все слова от бойкого парня, - но надо решить, как всё будет.
- А как ты считаешь? – впервые он посмотрел на неё, но глаза его были пустыми.
- У вас есть другие родственники? Близкие друзья?
Сергей задумался.
- Нет, – почему-то расстроился он.
- Тогда, может, без всего этого и просто кремируем? – осторожно предложила Марина. – Не сочти за жадность, но так и для тебя будет проще, - Не заметив каких-либо реакции на его лице, она начала оправдываться.
- Хорошо. – тихо сказал Сергей.
- Серьёзно? Ты понимаешь, что я сказала?
- Понимаю, - Сергей снова посмотрел на неё. – Кремировать. Я согласен. Мариш, я сейчас плохо способен принимать какие-либо решения. Прости, что тебе приходится это делать. И спасибо за это. Я доверяю твоему решению.
- Хорошо. Я договорюсь.
- Если можно, я прилягу.
Сергей ушёл в свою комнату и закрыл дверь. Марина коротко поговорила с бойким парнем. Услышанным он был явно недоволен, что пытался скрыть за приветливой улыбкой торгаша. Он покинул квартиру, но через пару минуть в ней появилось двое крепких мужчин. Они вынесли тело из квартиры, не очень бережно, как показалось Марине. «Хорошо, что Сергей не видел» - подумала она.
Закрыв за ними дверь, Марина тихо зашла к своему мужчине. Он лежал на боку, спиной к двери. Марина легла рядом и обняла его сзади. Сергей не спал и взял её руки в свои.
- Ты останешься со мной? – спросил Сергей
- Останусь, - ответила Марина, после чего Сергей сильнее прижался к ней.

- Как оперативно, - цинично сказала Марина, когда они вышли из ритуального агентства после оплаты и получения невзрачной металлической вазы с крышкой. – Прости, - добавила она, посмотрев на Сергея, держащего в руках эту самую вазу.
Они сидели в её машине уже некоторое время. Сергей молчал.
- Что будем с этим делать? – спросила она.
- Это делает меня плохим человеком, - наконец произнёс он, - то, что я чувствую облегчение?
- Я не знаю, - честно ответил девушка. – Ты себя винишь за это?
- Виню, - Сергей посмотрел на неё. – Она же была моей мамой.
- Ты помнишь, как ей было плохо. В какой-то мере для неё это правда облегчение.
- Она так много мне отдала.
- Как и ты ей. Ты пожертвовал почти всем, чтобы ей помочь.
Сергей не ответил.
- Пора её отпустить. Правда.
Сергей посмотрел на вазу в руках.
- Может, развеем? – предложила она.
- Где?
- Я знаю хорошее место.
- Поехали, - после недолгого раздумья сказал он.
Машина осторожно тронулась, Сергей с потерянным видом смотрел на проплывающие серые дома. Вскоре дома закончились и за окном начались деревья и заросшие бурьяном поля, сливающиеся в однообразное зелёное пятно. Кондиционер обдавал прохладой. В памяти возник образ старого пруда, куда он первый раз ходил с мамой.
- Откуда ты узнала про это место?
- Елизавета Ивановна как-то рассказывала про вашу старую дачу, пока ты мылся после работы.
- Не думаю, что от неё что-то осталось. Мы не были там лет десять. С тех пор как… мама заболела.
- Мы не к дому едем. Тем более я так до конца и не поняла, как его найти.
- А куда? На пруд?
- Я подумала, место хорошее.
- Да. Хорошее. Мама не рассказывала, как мы первый раз туда ездили?
- Нет. Расскажи.
- Отец… тогда ещё не севший, опять вернулся пьяный. Мама с ним недолго, но очень громко ругалась. Я со двора слышал. Потом она вышла, неспокойная была, слёзы вытирала. Жара была. Она и говорит, не хочу мол, искупаться сходить? А мне только то и нужно.  Она зашла к соседям, одолжила у них велосипед. И мы наперегонки через весь посёлок погнали.
- И кто победил?
- Не помню – лицо Сергея коснулась ностальгическая улыбка. – помню, как ехали, помню, как плавали – прямо в одежде. А вот как приехали не помню совсем.
Какое-то время ехали в тишине. Уже свернули с трассы, и Сергей стал узнавать места, сильно искажённые временем и памятью.
Когда машина остановилась, Сергей не поверил своим глазам. А когда всё-таки понял, что они на месте, ему стало совсем тоскливо. На месте пруда была лишь маленькая запруда да тоненький ручеёк, теряющийся в зарослях.
- Прости… - виновато сказала Марина. – Я думала, тут иначе.
- Да нет, всё правильно. Спасибо.
Сергей вышел из машины и подошёл к тому месту, где в его детстве был берег почти идеально круглого озера. Сделав ещё несколько шагов, он оказался у края воды и присел, открывая вазу. Серое пятно растянулось по водной глади и мелкий пепел разлетелся, подхваченный порывом ветра.
Марина подошла встала рядом с ним.
- Давай съедемся, - предложил он после долгого молчания.
- Я… - девушка растерялась, - как-то не думала ещё об этом.
- Мы взрослые люди – Сергей продолжал смотреть на растекающийся по глади пепел, - чего время терять? И так три года вокруг да около ходим.
- Я…  - Марина задумалась. Наконец, она взяла его за руку – Звучит здорово.

;
История вторая. Вечный друг.
В «Админской» было шумно. Парни не стесняясь играли в старый «анрил» по локальной сети. Играть было запрещено, точно также, как и использовать рабочие компьютеры для личных, не относящихся к работе, нужд. Системные администраторы сами писали такие правила, в которых потом расписались все сотрудники.
Но потом им стало скучно. Сначала они просто запускали старенькие игрушки и развлекались, когда работы совсем уж не было (а это случалось часто). Потом сообразили, что мультиплеер был бы куда интереснее, тем более, что старые компьютеры не могли потянуть его-то мало-мальски нового. Как-то незаметно к ним присоседились парни, а то и мужики из других отделов. В последний год «Админы» проявили верх наглости и развернули на казённых мощностях небольшой локальный сервер. Их наглость оправдывалась тем, что с ними играл замначальника Управления.
Выстрелы футуристического оружия и весьма комичные звуки, издаваемые персонажем, наполняли кабинет и никак не способствовали хоть какой-то рабочей атмосфере.
- Макс, блин! Задрал! – ругнулся, старший системный администратор, худой и гладко выбритый. Он был пострижен под машинку, но, видимо уже достаточно давно и отросшие волосы выглядели маслянистыми.
- Стареешь, Лёха, стареешь! – самодовольно ответил другой парень, совсем молодой, только после университета. Он носил стильную стрижку-андеркат и аккуратную бороду, которая ему была совершенно не к лицу.
- Поговори мне тут, - беззлобно ответил Алексей, тут же кинувшись отыгрываться.
Дверь кабинета раскрылась и вошёл Андрей. Удостоив коллег лишь недовольным взглядом, он молча сел за своё место.
- Чо там было? – спросил старший сисадмин, не отвлекаясь от своего монитора. – Пароль за выходные протух?
- Угу – ответил Андрей недовольно. – Вот им же за десять дней начинает система сообщать. Как так можно, я не знаю?
- Ты слишком многого от них ждёшь, Андрей – говорил спокойным голосом Алексей. –  Будь к пользователям терпимее.
- Да блин! – ругался Андрей, - Неужели так сложно научиться простейшим вещам. Это же даже не один эска, будь она неладна!
- Понял?! – победоносно воскликнул Алексей. – Ты понял, кто тут папка!? Опыт, Макс, это опыт! – потом уже спокойным голосом продолжил. – Ты чего такой злой, Андрюх?
- Я не злой – Андрей немного скуксился.
- Ага… - Алексей даже не притворился, что поверил. – Василич на свадьбе что-то учудил?
Андрей не ответил. Пытался делать вид, что работает, но лицо выдавало степень его недовольства. Вот только был он недоволен Владом, его поведением или самим вопросом – было непонятно.
- Можно подумать, ты рассчитывал, что всё пройдёт хорошо, - чересчур рассудительно продолжал Алексей. – Ты же его не первый год знаешь.
Андрей опять не ответил, но эта обезоруживающая правота его злила ещё больше.
- А в остальном как прошло? – спросил до этого молчавший Максим.
- Свадьба и свадьба, - Андрей пожал плечами, - Много народу, много шума, много выпивки.
- Так это же хорошо… - хотел поддержать разговор Максим, но его прервала очередная смерть, - Да как так-то? Я даже выстрелить не успел! – Алексей лишь самодовольно ухмылялся.
- Хотел бы я на прокурорской свадьбе погулять! – продолжил Максим.
- Ээээ. Не. – ответил Алексей. – Мне такой концентрации людей в форме на работе хватает.
- Да при чём тут это? - не унимался Максим, говоря с яркими нотками зависти, - Это ж не работа. В конце концов шанс поближе с кем-то познакомиться.
- Тебе всё баб подавай… - усмехнулся Алексей. – Наших мало? Или отшивают?
- Иди в пень! – Максим явно обиделся. – Вон даже Сергей Кондратьев из архива, говорят, с Мариной уехал.
- Это с которой? Василича секретарша? – уточнил Алексей. – Херня! – констатировал он.
- Да про неё все говорят, что развести её можно буквально за два шота. Раз уж такой лох как Кондратьев развёл, то я чем хуже?
- Эх, вроде молодой пацан, а слухи, как бабка собираешь. – Алексей снова явил пример рассудительности. - Судя по моему опыту, чем больше женщину называют шлюхой, тем более порядочной она оказывается в итоге.
- Много ты знаешь о женщинах! – недовольно прыснул Максим.
- Справедливо, - согласился Алексей.
- Ну вообще, - сказал наконец до того молчавший Андрей, - они правда весь вечер вместе провели. За одним столом сидели, танцевали. Может быть и уехали, я не видел.
- И правда, как две бабки, - ухмыльнулся Алексей.
Зазвонили телефоны. Сразу у всех троих. Андрей нехотя ответил. На свой. Он молча выслушал, потом ответил:
- Сейчас посмотрим.
- Что такое опять? – спросил Алексей, когда Андрей опустил трубку.
- В 426 пропал интернет.
- Пропал или медленно работает?
- Говорят – пропал.
- Понятно. Посмотришь, Андрей? Мы тут пока важный вопрос решаем.
- Посмотрю.

Коробка была неожиданно лёгкая для своего размер. Лезвие кухонного ножа легко скользнуло по упаковочной ленте. Андрей вернул нож Светлане. С характерным хрустом распахнув боковины коробки, он аккуратным движением извлёк телевизор. От издаваемого пенопластом скрежета Светлана поморщилась, продолжая стоять рядом и держа нож в руке.
- В магазине он казался больше… - сказала она, когда чёрный прямоугольник избавился от всех транспортировочных элементов.
- Не размер главное – сказал Андрей спокойным голосом, потом, с улыбкой добавил, - а качество картинки.
- Вот про размер – это уж точно – весело согласилась Светлана.
- Мы всё ещё про телик говорим? – Ухмыльнулся Андрей, собирая ненужные больше упаковочные материалы.
- Не только про телевизор, - Светлана с радостью продолжила эту двусмысленную беседу.
- Где висеть будет? – эта игра Андрею тоже доставляла удовольствие. – Или стоять?
- Я думала тут – Света указала на гостиный набор, выполненный в строгом минималистичном дизайне. Андрей бегло осмотрел пока пустую угловую полку и стоящие на полу шкафчики. – Это уже тут стояло, когда мы въехали, - словно оправдываясь добавила она.
- Думаю, влезет, - заключил Андрей. – Инструментов, конечно же нет?
- Какие у Влада инструменты, смеёшься?
- Действительно, – Андрей направился к выходу. -  Сейчас с машины возьму. Квартиру не закрывай.
- Тебе что-нибудь приготовить?
Андрей на секунду остановился и задумался.
- Мне будет неловко, если ты будешь что-то готовить. Но не откажусь, если есть что-то вчерашнее. Ну или на крайний случай – чай.
- Там вроде рагу немного было.
- Вот и хорошо, - улыбнулся Андрей и вышел за дверь.
Работа заняла не больше часа. Пока Светлана «не мешала» на кухне, она слышала грохот двигаемой мебели, тихое бормотание Андрея, неприятное сверление, которым её уже успели её пару раз разбудить соседи по новостройке.
- Света, иди сюда! – позвал Андрей с какой-то радостью в голосе. – Пойдёт?
Первое, что увидела девушка, войдя в комнату – бетонную пыль, уже потом, подняв глаза, она уставилась на невероятной сочности картинку. Андрей запустил какой-то клип на youtube.
- Всё работает! Сейчас убраться надо и поставлю всё на место.
- Я уберу. Пока отнеси всё своё назад.
Спуск до машины и возвращение заняло не больше 5 минут, но, когда Андрей вернулся, не было и следа от его варварских манипуляций.
- Куда всё делось? – с удивлением спросил он.
- Девушка не раскрывает своих секретов – совершенно невпопад и будто бы немного нервно бросила Света.
- Всё хорошо? – Андрей заметил её состояние.
- Да, - ответила девушка уже спокойнее. – Спасибо тебе. Пойдём, я разогрела ужин.
- Ага, сейчас, - Ответил Сергей и быстро зашёл в комнату с телевизором. После недолгого грохота он вернулся.
- Вот теперь корми, - с улыбкой сказал он.
Света слабо улыбнулась в ответ. Эта улыбка искренней не показалась, но спрашивать он ничего не стал.
На столе уже стояли две тарелки, от которых исходил поистине потрясающий запах. Андрей не хотел есть и собирался перекусить только из вежливости, но этот запах пробудил по-настоящему животный аппетит, и он сам не заметил, как опустошил тарелку. Света будто в танце одним движением убрала со стола и на нём тут же оказались две большие кружки с чаем, а следом за ними – ваза с конфетами.
Андрей заворожённо глядел на Свету и уже в который раз завидовал Владу. И уже в который раз отгонял от себя навязчивую мысль.
- Ты так и не сказала, где Влад, - спросил он, чтобы унять нарастающее в себе напряжение, которое было ему приятно, но которому нельзя было давать волю.
- Не сказала, потому что не знаю, –она была немного раздражена, Анрею показалось, что её задел именно вопрос. Она присела рядом и чуть спокойнее добавила: - Вчера к Шалимову уехал. До сих пор не появлялся.
- Чего это он так? – Андрей старался не показывать накатывающую на него злость – Поругались?
- Нет, - тихо ответила света, глядя куда-то в сторону. – Ты же его знаешь.
- Знаю. Просто думал, что после свадьбы он за ум возьмётся.
- Не ты один так думал. Может, со временем…
- Давай с Василием Андреевичем поговорю.
- Зачем? – Свету будто передёрнуло от этого имени.
- Он хоть как-то может повлиять на Влада.
- Тогда мы точно поругаемся.
- В таком случае, не знаю, чем помочь.
- Да… - Света слабо махнула рукой, - разберёмся.
Андрей медленно пил чай. Уходить не хотелось.
По тяготящей тишине громом разлился шум ключей в замке. Дверь открылась и чересчур громко закрылась.
- Света! – кричал Влад пьяным голосом, - Ты где?
Она тяжело вздохнула и буквально выскочила из-за стола.
- Ты где был? – её голос звучал недовольно.
- С Вадимом! Я же говорил.
- Я спросила не с кем ты был, а где? Тебя почти сутки не было!
- Свет, не начинай! Я отдыхаю. Ты же знаешь…
Андрей слышал какую-то возню.
- Что ты делаешь? – Андрей слышал в голосе Светы отвращение.
- То, что должен. Ты же сама об этом говорила.
- Влад! Ты еле на ногах стоишь. Иди спать.
- И ты меня динамишь? Я как твой муж имею право…
- Отпусти!
Андрей быстро вышел в коридор.
- Всё хорошо? – спросил он, сдерживая ярость.
Влад прижимал к стене Свету, она едва не плакала, отворачивая от него лицо. Влад медленно повернул голову в сторону Андрея и вперил куда-то сквозь него пустой взгляд. Потом, словно, наконец, увидев его сказал.
- А он чо тут забыл?
- Свет, всё хорошо?
Она смогла освободиться и встала между ними. убрав ладонью скатившиеся слёзы, она спешно ответила:
- Да. Тебе лучше уйти. Ещё раз спасибо за помощь. Влад, пойдём, я тебя уложу.
Она попыталась взять его за ругу. Но он агрессивно откинул её руку и сделал два неуверенных шага к Андрею, грубо оттолкнув Свету.
- Думаешь, я не знаю, что ты задумал?
Андрей молча смотрел ему в глаза, впав в какой-то ступор.
- Трахнуть её хочешь? – Влад неуклюже кивнул в сторону девушки. – А вот хер тебе! Видел? – он поднял руку, показывая обручальное кольцо. – Просрал ты момент.
Едва закончив фразу Влад рухнул на пол от быстрого удара Андрея. Он сам от себя не ожидал такого и сейчас был скорее напуган, чем разозлён.
- Влад! – Света бросилась к нему. Андрей заметил кровь на лице Влада и сделал шаг назад.
- Зачем ты так, Андрей? Он же пьяный! Мелит чушь всякую.
- Прости… Я не знаю… - Андрей не знал, куда себя деть и беспомощно переводил взгляд с Влада на Свету. – Давай помогу отнести его…
- Не надо! – резко отрезала она.
- Прости меня…
- Езжай домой. – голос её был холоднее промёрзшего металла и таким же твёрдым. - Мы сами разберёмся.
Андрей какое-то время стоял и смотрел на прижимающуюся к окровавленному мужу Свету. Аккуратно обойдя их вдоль стены, он молча вышел из квартиры.

Стояла духота, от которой не спасал даже кондиционер. Машина тянулась в пробке в окружении агрессивных гудков, призывающих впередиидущие машины двигаться быстрее. Не менее агрессивно из колонок ревели Slayer. Несмотря на всё это, Андрей был спокоен. Он уже успел отойти после произошедшего два дня назад и перестал себя винить. Но он был расстроен тем, что Света за всё это время ему ни разу не написала. Да и Влад, кажется, его избегает. Да и что бы он ему сказал?
Из раздумий его вывел пронзительный звонок телефона. Звонил Лёха.
- Да, знаю, что опоздал, – сказал он быстро вместо приветствия. – В пробке стою.
- Да стой на здоровье. Ты мне вот что скажи. Коннекторы RJ-45 вчера ты последний брал?
- Да. Под конец дня в 115-ом переобжимал.
- Ага. А куда дел их потом? Найти не можем.
- На столе у меня нет?
- Не-а
- А в столе?
- Ещё по ящикам мы не лазили… Но там тоже нет.
- А клещи нашли?
- Да, у меня на столе были.
- Магия какая-то.
- А в 115-ом оставить не мог?
- Не думаю. Да блин! Распакуйте новые. Там оставалось штук десять.
- Ага. Кто бы ещё новые закупил.
- Срочно надо? У меня тут компьютерный магазин, сейчас куплю заеду.
- Да погодь. А всё. На подоконнике были. Вот чтобы такого не было сколько раз говорил – кладите инструмент на место.
- Первый раз, Лёх, не надо тут.
- Да проехали. Через сколько будешь?
- Минут через двадцать.
- Ага. Давай.
Андрей не успел попрощаться, как из трубки раздались гудки.
Минут через пятнадцать он правда заехал на стоянку и внимательно выискивал свободное место. Приткувшись рядом с какой-то миниатюрной машинкой с ресничками на фарах, он вышел из машины и закурил. Андрей медленно втягивал дым, будто смакуя его, и долгим выдохом выпускал сизый дым.
Не подходя слишком близко к крыльцу, он встал около урны неторопливо докуривая. Из дверей вышел Влад и встретился с ним глазами. Нос у него был припухший. Синяков, на удивление, не было. Влад быстро подошёл к нему и протянул руку. Андрей осторожно пожал её. Не зная, чего ожидать дальше.
- Слушай, Андрюх, не хорошо получилось, перебрал я. Ты это, прости, если я тебе сказал чего лишнего. Ничего не помню вообще. Даже как домой добрался.
- Скорее это мне надо извиниться… за это – он кивнул на нос.
- Да… - Влад махнул рукой. - Как мне объяснила Света - за дело. И за свадьбу извини.
- Тоже не помнишь, что говорил?
- К сожалению, помню, - Влад виновато опустил голову. – Но я так на самом деле не думаю. Так что… Извини.
- Что было, то прошло – Андрей пожал плечами и выкинул сигарету.
- Хорошо – Влад улыбнулся.
- Давай как-нибудь встретимся, поговорим? Как раньше.
- В любое время.

День тянулся размеренно и даже рутинно. Редкие задачи почти не отвлекали «админов» от личных дел. Лёха неторопливо ковырял новый доменный сервер, который установили позавчера. Максим залипал в сериалы. Андрей проходил курсы по Java Script.
Примерно без пятнадцати четыре зазвонил телефон. Не все три, когда звонят на общий номер, а рабочий телефон Андрея. Увидев на дисплее входящий номер, Андрей на секунду удивился, потом поднял трубку.
- Техподдержка – на автомате ответил он.
- Привет Андрей, - сказал голос Василия Андреевича.
- Здравствуйте
- Можешь ко мне подняться?
- Да, конечно. Что-то с компьютером?
- Просто поднимись.
- Через пять минут буду.
- Жду.
Положив трубку, Андрей ещё на какое-то время замер.
- Что такое? – спросил Лёха, не отвлекаясь от своего монитора.
- Тимохин вызывает.
- Ага. А чего сидишь тогда? Что у него?
- Пойду проверю.
- Если что – звони.
Максим молча проводил его взглядом.
Нельзя сказать, чтобы кабинет Василия Андреевича был большим. По площади он, наверное, был чуть меньше комнаты в однушке Андрея, но обставлен он был солидно. На большом столе из массивного дерева были сложены бумажные папки. Держа одну из них, Василий Андреевич сидел в большом кожаном директорском кресле. На загнутом углу стоял большой экран монитора, а на стене напротив него висел новый телевизор с диагональю 55 дюймов.
Андрей постучал в открытую дверь.
- Заходи, присаживайся, - не поднимая головы сказал Василий Андреевич. - Прикрой за собой.
Андрей молча сел с права от него и ждал, когда он закончит с делами. Наконец, Василий Андреевич отложил дело в сторону и поднял глаза на парня.
- Владу ты нос разбил?
- Да, - ответил Андрей после недолгого молчания. – Я случайно.
- Опять он что-то спьяну ляпнул?
- Ляпнул.
Василий Андреевич посмотрел куда-то в сторону.
- Ты можешь как-то на него влиять? Или вы окончательно разругались?
- Мы с ним не ругались. Он спьяну чудит, а потом по трезвому ничего не помнит. Даже сейчас вон с ним руки пожали и друг друга поняли.
- Значит в этом дело? В пьянке? – Мужчина внимательно посмотрел на Андрея.
- При всём уважении, но не по адресу вопрос, Василий Андреевич.
- Ну а кого мне ещё спрашивать? Ты же его друг.
- Мы с ним уже давно не так близки.
- Жаль это слышать, - Василий Андреевич откинулся в кресле и долгое время сидел так, глядя перед собой, потом с какой-то теплотой посмотрел на Андрея. – Правда жаль.
- Если это как-то поможет, он последние, наверное, полгода всё чаще видится с Вадимом  Шалимовым.
- Это ещё кто такой?
- В универе учился с нами. Его отец вроде большой бизнесмен какой-то.
- Часом не Эдуард Шалимов?
Андрей пожал плечами.
- Знаете его? – спросил он.
- Имел неудовольствие. Ладно. Спасибо. Дальше разберусь. Сам-то как?
- Не жалуюсь.
- Может, помочь чем?
- На самом деле, да.
- Слушаю.
- Можно как-то мне командировку в Москву выбить?
- Без проблем. Тебе зачем?
- На учёбу. Курсы крутые нашёл.
Он что-то записал в ежедневник.
- В понедельник подойди ко мне. В десять. Обсудим более предметно. Только не опаздывай.
- Спасибо, Василий Андреевич
- Да брось Андрей! Свои ж люди!

Отгремел шумный блокбастер. По экрану бежали титры, сопровождаемые эпической музыкой с хоровым пением. В зале загорелся свет, и Вика прищурила свои зелёные глаза. Андрей не торопился вставать, чтобы не толпиться на выходе.
- Было так круто! – восторженно сообщила девушка.
- Ну да, неплохо, - сухо ответил Андрей.
- Там в начале так шарахнуло, что я аж испугалась! – не унималась Вика, и привычным движением головы чуть откинула свои длинные чёрные волос назад.
- Не часто в кино ходишь? – Андрей повернул голову в сторону девушки и вежливо улыбнулся.
- Да как-то не зовут… Я же рассказывала, что меня обычно на свидания в кафешки какие-нибудь приглашают. – улыбка Вики была настолько невинной, что Андрею она показалась чуть ли не школьницей, хотя он знал, что ей двадцать, – Один раз даже в настоящий ресторан водили, - она чуть хихикнула. – Не скажу, что я против, конечно, но какого-то разнообразия не хватало.
- И много желающих пригласить?
- А вот это уже неприличный вопрос, - девушка и не думала обижаться, а лишь сделала свою улыбку более заигрывающей.
- Не удивлюсь, если много, - Андрей смотрел ей в глаза.
Вика долго не отвечала, оглядывая зал.
- Это что, был комплимент? – она ещё более игриво посмотрела на Андрея. Он лишь пожал плечами. Пусть лучше думает так, чем услышит честный ответ.
- Пошли, наверное, - он встал и галантно подал девушке руку.
Они покинули зал, держась за руку. В ярком свете холла кинотеатра он ещё украдкой посмотрел на свою спутницу. Стройная, в облегающем тёмно-синем платье, она своей не очень большой, но подчёркнутой грудью сильнее, чем он хотел прижималась к нему.
- Время ещё не позднее. Хочешь ещё куда-нибудь? – Спросил Андрей с наигранным энтузиазмом.
- Ой, даже не знаю… - Вика положила ему голову на плечо. – Куда-нибудь можно…
- В кафе посидеть? – Впервые за вечер Андрей искренне улыбнулся. Вика отстранилась от него и с недоверием посмотрела. Её плавные черты лица, казалось, никогда не искажает грусть или злоба. Такие лица обычно называют смазливыми.
- Не хотелось бы… - сказала она ещё сильнее прижавшись.
- Может, тогда покатаемся?
Андрей почувствовал кивок головы на плече.
Машина медленно выехала со стоянки. Вика включила музыку и убавила громкость. Звучала какая-то популярная песня про несчастную женскую любовь с простейшей, но неизменно въедающейся мозг мелодией.
- Люблю так ездить, - сказала Вика глядя в окно.
- Ты не говорила раньше.
- Раньше никто не катал.
Она положила свою руку на его, держащую рычаг переключения передач.
Андрей чуть надавил на газ, когда выехали на широкий проспект. Вика приятно улыбалась, покачивая головой в такт глуповатой музыки.
Когда выехали за город из-под прицела уличных фонарей, их окружила ночь, смотрящая глазами миллионов звёзд. Андрей вдруг проникся какой-то романтикой и забылся, с кем едет по ночной дороге. Он сбавил скорость и сумел разглядеть небольшой съезд с дороги. Они остановились за густым кустарником, как забором скрывшим их от посторонних глаз.
Не дожидаясь пока Андрей заглушит мотор, девушка накинулась на него с поцелуем. Андрей охотно ответил на него. Через секунду она уже сидела верхом на нём, а Андрей прижимал её к себе.
- Вот такого опыта у меня ещё не было… - игриво прошептала ему в ухо, поспешно расстёгивая ему рубашку.
Андрея как холодной водой окатило. Он чуть отстранил её от себя и с плохо скрываемым разочарованием посмотрел на её лицо.
- Что-то не так? – Вика была близка к тому, чтобы обидеться. – Я тебе не нравлюсь?
Андрей отвёл глаза.
- Ну и иди ты в жопу, - голос девушки дрожал, она вернулась на своё место и уставилась в окно. Её плечи подрагивали.
Андрей наспех застегнулся и отвёз девушку домой.

Игра не клеилась. Андрей даже перестал ругаться, а просто бросил геймпад рядом после очередной смерти. На экране телевизора вспыхивали взрывы, а из колонок раздавалась стрельба. Не дожидаясь завершения боя, Андрей вышел из игры и выключил PlayStation.
Откинувшись на диване, он переключил на телевизионное вещание и попал на какое-то политическое ток-шоу. Быстро переключив канал, он попал на комедийную передачу с пожилыми артистами. Снова переключение. На этот раз на экране появился русский криминальный сериал. Переключение. Реклама. Переключение. Концерт. Переключение.
Несколько минут Андрей бездумно переключал каналы, пока его внимание не привлекла боевая сцена. В тесной комнате люди азиатской внешности с особой изощрённостью избивали друг друга. Андрей не знал этот фильм, да и вообще не любил азиатское кино, но такая честная драка без стыдливо отворачивающейся камеры захватила всё его внимание.
Изобретательный мордобой и неожиданные ракурсы камеры буквально излучали боль с экрана, передавая её особо впечатлительному зрителю. Хоть Андрей не был таковым, но даже он периодически морщился.
Звонок домофона. От неожиданности, Андрей даже дёрнулся. Раздалось ещё два гудка, пока Андрей тупо пялился на дверь. Наконец, он понял, что надо ответить.
- Кто там? - осторожно сказал он в трубку.
- Андрей... – его бросил в дрожь, когда он услышал этот голос, дрожащий, пьяный и наполненный боли, - прости что так поздно. Мне… больше не к кому пойти. Пустишь меня?
- Да, конечно, заходи.
Он нажал на кнопку и услышал в трубке характерный сигнал. Не успел он положить трубку как его рука сама отперла дверь. Ожидание было напряжённым и слишком долгим. Он уже начал волноваться.
Наконец, дверь открылась и Света едва стоя на ногах ввалилась в квартиру.
- Прости, что я так внезапно… - говорила она даже не пытаясь сдержать слёз. Я не хочу быть одна.
Андрей её крепко обнял и ждал, пока она проплачется. Когда девушка перестала трястись, они ещё какое-то время стояли так в прихожей.
- Надеюсь, ты не на машине в таком состоянии приехала? - Спросил, наконец, Андрей.
- Нет, конечно. Такси вызвала. Да, я сорвалась, но я же не дура. – она неприятно огрызнулась и отстранилась.
- Я тебя дурой не называл.
- Да, прости, я знаю.
Света тяжело вздохнула.
- У тебя есть что-нибудь выпить?
- Ты и так на ногах едва стоишь.
- Я всего бутылку вина выпила.
- И тебя уже развезло.
Света снова прижалась к нему, уперевшись лицом в плечо.
- Можно хотя бы у тебя остаться? – тише спросила она. Потом ещё тише добавила. – не хочу возвращаться домой.
- Оставайся. Буду рад твоей компании – Андрей искренне улыбнулся.
- Спасибо. – Света прижалась к нему. Голос её был куда спокойнее. Она отстранилась и пошла в комнату. – А ты тут чем занят? Не отвлекла, надеюсь?
- Да не, вон, на фильм какой-то залип.
Проходя мимо зеркала, Света остановилась, недовольно разглядывая своё отражение.
- Блин. Почему ты не сказал, что я выгляжу, как чучело?
- Не так уж всё плохо…
- А я ведь так в такси ехала… Позорище!
- Да перестань…
Света ещё некоторое время недовольно смотрела на своё отражение, потом села на диван.
– Так что смотришь? – спросила она.
- Да боевик какой-то. Азиатский, - Андрей сел рядом.
Минут двадцать они молча смотрели фильм, даже не пытаясь переключить канал.
- Не расскажешь, что произошло? – напрямую спросил Андрей, когда начались титры.
- Влад к своей Юле ушёл.
Андрей не знал, что ответить, поэтому молчал.
- Я понимаю, что я не такая красивая. Что не умею так выглядеть. Да и подавать себя не умею так, как она, - Света смотрела куда-то перед собой. – Да и моложе она.  Пусть на пару лет, но всё-таки.
Андрей осторожно приобнял её за плечи.
- Да и расстались мы с ним уже давно, чего уж там, - Света позволила себя обнять и положила голову на плечо Андрею. - А вся эта свадьба только лишь потому, что родители хотят. То, что мы не хотим быть вместе, мало кого волнует.
Света молчала. Андрей искал, что сказать. Титры медленно ползли по чёрному экрану.
- Но знаешь, что самое обидное? – Света опять начинала плакать. Андрей инстинктивно сильнее обнял её. – Да, любви у нас нет, но почему я должна проводить ночь одна? И я сейчас даже не про секс. Хотя бы просто обнять или прижаться к кому-то. Мы ведь какая-никакая, но всё-таки, семья.
Андрей подождал, пока Света успокоится. Она положила руку ему на грудь. Андрей взял её руку в свою.
- Я могу понять Влада, его заставили на мне жениться. – продолжала Света. - Каждый день на него давит отец, вот он и расслабляется как умеет – напивается. Но будто бы мне всё это надо. Я тоже в плену этого чёртового брака, а могла бы строить свою собственную личную жизнь! Но в отличие от него, мне даже пожаловаться некому! Да чего там говорить! Он сейчас спит с Юлей, а мне как быть? У меня тоже есть желания.
- Пожаловаться ты всегда можешь мне, - Андрею не нравилось, куда идёт разговор, и он чуть напрягся. Поднимающееся желание боролось внутри него со стыдом, вызванным этим желанием.
Его нелепый ответ затерялся в грохоте очередного фильма. В отличие от прошлого фильма этот даже не старался выглядеть натуральным, быстро меняя планы в клиповом монтаже. Как ни старались спецэффекты, но молодые люди не обращали внимания на фильм.
Света потянулась к нему губами.
- Что ты делаешь? – пересиливая себя, спросил он шёпотом.
- Мне это нужно, - тихо сказала Света. – Я хочу почувствовать себя любимой.
Андрей перестал сопротивляться и поцеловал её так, как давно мечтал. Света села на него сверху и отдалась накатившему порыву.
На утро они оба будут сожалеть о случившемся. Света быстро соберётся и попытается ускользнуть, надеясь не разбудить Андрея, но он всё равно проснётся. Неловкий разговор сменится ещё более неловким молчанием и взаимным избеганием глаз друг друга.
Но это будет утром. Сейчас они поглощены друг другом и теми чувствами, в омут которых они бросились.

Прошёл примерно месяц. Света ни разу не позвонила и не писала. Андрей со своей стороны не был удивлён такому поведению. Более того – он боялся, если она, наконец, выйдет на связь. Но несмотря на это он тосковал по ней.
А ещё весь прошедший месяц Андрей старательно избегал Влада, и ещё старательнее – Василия Андреевича. Вот и сейчас он сидел в столовой и нервно оглядывался.
- Кого ты всё высматриваешь? – не выдержал, наконец, Лёха.
- Просто смотрю, кто заходит, - бросил Андрей невпопад и сделал вид, будто поглощает жиденькое пюре.
- Ага… - Лёха даже не стал притворяться, что поверил, - Так вот я и говорю, что колда твоя кусок устаревшего говна.
- Да почему же сразу – устаревшего? – Макс всегда бурно реагировал на критику интересных ему вещей. – Современный шутер. Бодрый мультиплеер. Андрей, скажи ему. Ты тоже ведь играешь.
Андрей лишь пожал плечами, не особо вникая в разговор.
- Ты его не привлекай на свою сторону. Он всё равно не шарит.
- Можно подумать, ты дофига шаришь!
- Я распрыжку в квейке делал, когда ты ещё в школу пойти не успел. Так что, послушай, что старшие говорят. А говорю я, что колда твоя почти двадцать лет делается на всё том же движке от квейка. Да - с навешанными свистелками и прикрученным графонием, но глобального развития не имеет. А сюжет такая дешёвая голивудчина, что даже как-то стыдно.
- Зато стрелять весело…
- Это туннельный тир-то весело?
- Так не о сингле речь. Ты в мультиплеер попробуй залететь. Готов вискарь поставить, что даже в топ-5 по винрейту не попадёшь со своей аркадной скиллухой.
- Пфф. Забились! Жди вечером скрин.
- Только давай на плойке.
- Это схера ли, позволь спросить?
- Так честнее.
- Честнее? Мало того, что ты меня заставляешь купить игру, которая мне нафиг не упала. Так ещё и просишь, чтобы я её за два с половиной косаря покупал?
- За три.
- Тем более идёшь на фиг.
Админы не особо старались сдерживать свои голоса, и Андрей уже давно чувствовал, что их стол привлекает слишком много внимания. Он уже подумывал незаметно улизнуть, как столкнулся взглядом с Василием Андреевичем. Но это был совсем другой Василий Андреевич – без формы, в помятой зелёной рубашке, с щетиной, и сильно уставший. Он тут же узнал Андрея и слабо кивнул. Андрей остался на своём месте, наблюдая как он приближается.
- Привет, - протянул он руку. Андрей пожал ей, встав с места. – нет, нет, сиди. Я так, поздороваться подошёл. Как дела? – Голос у него тоже был непривычно пустой.
- Хорошо, Василий Андреевич, спасибо, - Андрей успешно не выдал своего страха. Вроде бы.
- Загляни ко мне после обеда. Разговор есть, - Сказал Василий Андреевич и пошёл за подносом. Андрей болезненно сглотнул.
- Опять дела какие-то ведёшь? – безразличным голосом спросил Лёха.
- Пока не знаю, - Андрей пожал плечами. Обдумывая возможный диалог, потом, будто как следует расслышав слова ответил, повернувшись к Лёхе. – Ты вообще о чём?
- Ну как? Три месяца назад ты сходил к нему, потом на неделю в Москву катался.
- Так это ж на учёбу. Я рассказывал.
- На учёбу, - он усмехнулся. - Знаешь, сколько я себе пытаюсь что-то подобное выбить?
- Так в этом дело? Завидуешь? – Андрей чуть разозлился.
- Нет, - подумав, ответил Лёха, потом с улыбкой добавил. – Просто понимаю. В твоём положении, я бы поступал также. Поэтому – молодец.
- В моём положении?
Лёха странно усмехнулся, и снова обратился к Максу:
- Раз уж ты заговорил про плойку, как насчёт зарубы по-взрослому?
- В мортач? – улыбнулся Макс.
- В мортач! – ответил Лёха.

В пять минут второго Андрей постучал в дверь.
- Заходи! – позвал Василий Андреевич. –Дверь прикрой только. Присаживайся.
Андрей послушался. На столе стояла открытая бутылка. В стакане покачивалось что-то прозрачно-коричневое. Он молчал, ожидая худшего, хотя Василий Адреевич был спокойнее обычного.
- Давно тебя не видать. Как в Москву слетал? – Василий Андреевич дружелюбно смотрел на Андрея. – Без происшествий?
- Продуктивно, - сухо ответил он. – Жаль времени погулять было немного.
- Где был?
- В центре в основном. На Арбате. На Никольской.
- А на Красной площади?
- Не дошёл. Да и не хотел, если честно.
- Ну, в другой раз сходишь.
- В другой раз?
- Если захочешь ещё съездить, не обязательно на курсы – скажи мне. Я что-нибудь придумаю.
- Спасибо, конечно, но… неудобно как-то.
- Да брось! – Он махнул рукой. – Ты мне почти как сын, - что-то странное было в этой фразе, чего Андрей не мог понять.
Он хотел сказать, что Владу этого лучше не слышать, но предпочёл оставить эту мысль при себе. Василий Андреевич тем временем вытащил из стола белый конверт, размером сильно меньше почтового.
- В подтверждении моих слов хочу пригласить тебя на свой юбилей,- Василий Андреевич протянул ему конверт. – В эти выходные.
- Спасибо, Василий Андреевич, - он принял конверт с нервной улыбкой, - но можно было просто на словах передать.
- Нельзя было. Мероприятие закрытое, пускать будут только по приглашениям.
Андрей вытащил из конверта скромного вида лист с простым и, очевидно, дорогим дизайном. Размашистым почерком было написано его имя под датой проведения.
- Или ты не один пойдёшь? – Василий чуть расстроился, увидев смущение на лице Андрея.
- Один, - торопливо ответил Андрей. – Спасибо. Я приду.
- Вот и хорошо, - он улыбнулся. – Найдём тебе там кого-нибудь.
Последняя фраза показалась Андрею какой-то двусмысленной. Он озадаченно посмотрел на Василия Андреевича, решаясь об этом спросить. Но не спросил. Положил приглашение в конверт, попрощался, пожал протянутую руку и пошёл к двери. Уже выходя за дверь, он обернулся. Вид у Василия Андреевича был совсем потерянным. На его лице застыла та же приветливая улыбка, но глаза… Такой муки Андрей не видел никогда.
Глядя в них, Андрей, как совсем недавно Максим, готов был забиться на вискарь, что Василий Андреевич знает о случившемся. Он всегда всё знает.
;
История третья. Два отца.
Озеро было спокойным. Едва ощутимый бриз ласкал водную гладь и терялся в листве прибрежных деревьев. Резиновая лодка дрейфовала на его середине, почти не нарушая утренней тишины. Сидящие в ней мужчины с какой-то театральной вальяжностью закидывали спиннинги по разные стороны.
- Тебе Шалимов больше не звонил? – спросил Николай Фёдорович.
- После свадьбы – нет, – ответил Василий Андреевич, медленно вращая катушку. – И не думаю, что позвонит. На последней встрече я его послал, грубо говоря.
- А что так?
- Да дело у него… Слишком уж мутное.
- А у нас когда-то были другие?
- Нет, конечно, просто… Чувствую, что поиметь нас хочет, но не понимаю, где. Не люблю это чувство. А почему ты спросил о нём?
- Пресануть его просили, напугать немного. Вот я и спрашиваю, могу ребят послать или мы его оберегаем?
- Тогда надо подумать. Не каждый день коттеджик предлагают всё-таки.
- Большой коттедж-то?
- А ты не видел?
- Да откуда ж?
- Хммм… Помнишь, в 2004-ом Володю Киргиза вязали?
- Помню. Он ещё почему-то бане спрятался и оттуда отстреливался.
- Нет. Это Рашид был в 2000-м. Киргиз на лодке уплыть пытался.
- Да, точно! Мой капитан ещё угорал, как он профессионально вёслами работает.
- Воооот. А помнишь в соседях у него дом строился?
- Не очень. Да это когда было-то?
- Ну вот этот дом, короче.
- Дом не помню, а место козырное!
- О чём и речь.
- А тогда Шалимов разве дела какие-то вёл?
- Нет. Я понятия не имею, как к нему попал к нему дом. Это ещё один момент, который меня смущает. Не люблю, когда от меня что-то пытаются скрыть.
- Да от тебя разве скроешь? – с ободряющей улыбкой бросил Николай Фёдорович
- Докопаться можно до чего угодно, Коля. Вот только потом разгрести последствия этого бывает сложно. Тут важно уметь понять, когда копать дальше лучше не стоит и вовремя остановиться. Тогда проживёшь значительно дольше, а может даже и по службе продвинешься.
- Тогда что мы тут обсуждаем? Если Шалимова кто-то выше нас крышует, то может просто сделать то, что он хочет?
- Если его крышуют, то почему, он с этим не обратился к своей крыше? Печёнкой чувствую, тут либо подстава, либо он с кем-то посрался и пытается нас втянуть в свои разборки.
- Тогда может, ну его в жопу?
- Да уж место, как ты сказал, больно уж козырное. Сам знаешь, детям дом нужен. Квартира – это хорошо, но это не свой дом, тем более у реки.
- Ты сам заешь, что жадность с фраерами делает, Вась…
- Да какая там жадность, Коля? Если б я ради себя, то одно, так я ж для детей. А работать мне не так долго осталось. А на Влада, сам понимаешь, надежды немного. Надо использовать возможности, которые появляются.
- Момент! – сказал Николай Фёдорович и сильнее схватился за свой спиннинг. Тот упруго выгибался, а мужчина тащил его в противоход уплывающей рыбе.
Минут пять поборовшись, он, наконец, вытащил карпа чуть больше своей массивной ладони и бросил его в лодку к другим рыбам.
- Вот как ты это делаешь? – без какой-либо обиды спросил Василий Андреевич.
- Вот честно Вась – если б я знал!
Василий Андреевич чуть вздохнул и закинул спиннинг далеко вперёд.
- Кто, говоришь, просил его пресануть?
- Да армянин какой-то, не запомнил имя. Как я понял «Колизей» отжать у него хочет.
- Не отожмёт, даже если поможем. Тут завязаны более важные люди. Так что пусть идёт нахрен.
Василий Андреевич смотал леску и убрал спиннинг, усаживаясь на одну из лавок. Николай Фёдорович продолжал вальяжно сматывать катушку. Лодка чуть покачивалась. Едва ощутимый ветер гладил лицо. Царившее умиротворение нарушали только дёргающиеся на дне лодки рыбы. Василий Андреевич смотрел на водную гладь и думал о чём-то своём.
- Почему мы здесь, а Коль? Неужели для того, чтобы в лишний раз о делах говорить?
- Рыбалка меня успокаивает и отвлекает.
- От чего?
Николай Фёдорович долго молчал, смотря на след от лески на водной глади.
- Мы с Катей разводимся.
Василий Андреевич сочувственно молчал, обдумывая услышанное.
- Я могу чем-нибудь помочь? – наконец, спросил он.
- Да чем уж тут поможешь?
- Ничем?
Николай Фёдорович чуть мотнул головой.
- Тогда давай действительно порыбачим, чего уж там!
Он встал со своего места и в одно движение закинул спиннинг.

За столом неловко молчали. Влад усиленно поглощал нежнейшее мясо. Света скромно ковыряла салат. Екатерина Павловна налегала на вино. Николай Фёдорович пытался быть весёлым.
- … а я ему и говорю «На жопу себе фуражку повесь!» - закончил он шутку, которую рассказывал, наверное, уже раз десять и засмеялся. Никто его смех не поддержал. Влад чуть кивнул головой. Света из уважения улыбнулась. Екатерина Павловна лишь фыркнула и глотнула вина.
- Когда-нибудь эта история станет смешнее, - холодно сказала женщина. Когда её муж, наконец, отсмеялся. Он будто бы не слышал её комментария и продолжал улыбаться своей шутке
- Ну мам, чего ты? – вмешалась Света.
- Да… - махнул рукой Николай Фёдорович, - Чего мы всё о нас да о нас. Сами как, а Влад? Обживаетесь?
- Понемногу.
- Никаких нареканий по ремонту нет?
- Да вроде нет.
- Хорошо. А то занимались толковые, ребята, но самому проверить после них всё времени не было.
Екатерина Павловна на миг состроила странное лицо, чуть закатив глаза, но продолжала молча выпивать из бокала.
- Может поменьше налегать будешь? – Тихо сказал Николай Фёдорович, наклонившись к супруге. – Бутылку уже почти добила.
- Сколько надо, столько и буду налегать – ответила женщина, сверкнув оскалом улыбки.
- Мы, наверное, пойдём… - сказала Света быстро. Влад посмотрел на неё, она едва кивнула. Влад глубоко вдохнул.
- Да. – сказал он как-то неискренне. – Хотели вместе вечер провести, простите уж нас.
Теперь уже Света странно посмотрела на Влада.
- Да-да. Конечно. – Николай Фёдорович встал со своего места и протянул руку Владу и слишком недвусмысленно улыбнулся. – Дело молодое – знаем.
- Мам, пап – увидимся, - сказала Света, и они покинули ресторан.
Муж с женой долго молчали, оставшись одни.
- Зачем ты так меня перед детьми-то? – наконец, спросил он.
Женщина не ответила.
-За что ты меня так ненавидишь, Кать?
Она одним большим глотком допила бокал.
- Ты правда дурак, Коля или прикидываешься? – решительно сказала она, поставив бокал на стол. – Мало мы с тобой ругались из-за Светы! Твоей, между прочим, дочери! А ты заладил – за Влада замуж пойдёт – и точка.
- Мы с тобой это обсудили.
- Обсудили? Мы с тобой? Это с Васенькой своим ты обсудил всё, меня даже слушать не стал. Готова поспорить, будь он бабой, ты бы на нём женился, а не на мне. Сколько можно? Вася это, мы с Васей то. Если у вас с ним такая благодать, то что же ты ко мне в постель приходишь? Не так чтобы часто, но всё таки.
- Кать, ты пьяная. Не знаешь, что несёшь. Давай без сцен на людях
- Я может и пьяная, но не слепая. Ты видел их. Думаешь они счастливы друг с другом? Да чёрта с два! Посмотри на свою дочь! Ты понимаешь, на какую каторгу ты её обрёк?
- Ты как маленькая, ей Богу. Будут дети – будет Свете и счастье. А до тех пор – стерпится слюбится.
- У нас с тобой за двадцать три года стерпелось и слюбилось?
- Ты всегда своевольной была. А Света… Девочка хорошая и послушная. Она сделает всё правильно.
- Коля… Ты себя вообще слышишь? Это дочь твоя, а не бизнес-проект! Да… знатно же тебе твой Вася мозги прополоскал.
- Катя, хватит! – Николай Фёдорович сказал это громче, чем хотел. – Василий Андреевич хороший человек, который сделал себя сам. Он не какой-то бандит или пришлые торгаш. В нём я уверен как в себе. Если вдруг с нами что-то случится, то и наши дети, и внуки не будут ни в чём нуждаться. Ты можешь назвать более выгодную партию для Светы?
- Да сколько угодно! Город большой!
- Мы с Васей договорились ещё в армии, что наши дети поженятся.
- Как это по-взрослому!
- Выполнять договорённости – это по-взрослому.
- Признайся, наконец, что ты Свету отдал только потому, что сам родить своему любимому не можешь.
Николай Фёдорович ударил жену по скуле не вставая с места. Она схватилась за щеку и замерла не столько от боли, сколько от неожиданности. Николай Фёдорович агрессивно смотрел на неё с минуту, потом стыдливо отвёл глаза, успокаивая злость.
- Видишь, на что ты меня спровоцировала? – виновато сказал он.
Екатерина Павловна не ответила.
- Прости, Кать. Сорвался. Просил же замолчать.
- Пошёл вон, - процедила она.
- Сейчас оплачу…
- Сама оплачу! - Николай Фёдорович никогда не видел свою жену в такой ярости. – Что б глаза мои тебя больше не видели.
Николай Фёдорович уже почти вышел из вип-комнаты, как Екатерина Павловна сказала ему в спину:
- К Свете тоже не подходи.

По телевизору, висящем на кухонной стене шёл российский сериал про сотрудников полиции. Или проще говоря – про ментов. Суровый главный герой ведёт незамысловатый монолог про несправедливость и верность долгу.
Василий Андреевич в забавном фартуке, надетом поверх грязно-зелёной рубашки и тёмных брюк, большим ножом разрезает свиной окорок на тонкие ломтики. Острое лезвие в одно движение проходит сквозь красные волокна, оставляя гладкий срез.
Отрезанный ломоть в одно движение руки отправляется в кастрюлю с ароматным рассолом, состав которого Василий Андреевич не рассказывал никому.
Из колонок телевизора раздался выстрел. Василий Андреевич чуть приподнял взгляд на экран, замерев с ножом в руке. Когда скучная перестрелка закончилась, он сильным движением резанул окорок и отправил очередной ломоть в рассол.
Когда Василий Андреевич полностью разделался с двухкилограммовым куском мяса и тщательно мыл руки, из магазина вернулась Любовь Александровна.
- Встретила сейчас Софью. Под нами жила на Ворошилова, помнишь? – сказала она, зайдя на кухню. С двумя большими пакетими. - А, ты с мясом закончил? Тогда освобождай мне кухню.
Василий Андреевич молча поставил греться чайник и сел за стол.
- Я помню Софью. Такая невысокая женщина с сединой. Мужа у неё вроде Виталием зовут. Главным электриком работает, если на пенсию не ушёл.
- Он умер. Рак лёгких. А ведь он даже не курил! – говорила женщина своим быстрым говорком, разбирая пакеты.
- Жаль. Хороший был мужик.
- Да. После похорон Софья продала их квартиру и купила однушку через дом от нас. В гости приглашала.
- Сходим.
Любовь Александровна замерла на месте и виновато уставилась на мужа.
- Я про тебя не говорила. Она только меня ждёт…
Василий Андреевич посмотрел куда-то сквозь женщину, потом, переведя взгляд на её глаза спросил.
- Когда хотите увидеться?
- Договорились на завтра. На пять часов.
- Уже договорились?
- Да… - женщина ещё более виновато опустила глаза.
- Ладно… - Василий Андреевич пожал плечами и, встав со стула, открыл один из верхних шкафчиков.
- Да я ненадолго. Думаю, к ужину вернусь. – тараторила женщина.
- Я же уже сказал – ладно, - спокойно отвечал он, доставая разные баночки.
Он набирал из них небольшими горстями разные сорта чая и высушенной травы и закидывал в заварник.
- Спасибо, - быстро бросила женщина и продолжила раскидывать продукты не по возрасту ловкими движениями по холодильнику, продолжая как ни в чём ни бывало разговор. – Ты слышал про Лизу Кондратьеву?
- Нет, - Василий Андреевич остановился, повернувшись к жене. – А что с ней?
- Тоже болеет. Говорят, совсем плохая стала. Даже из дома не выходит.
- Лиза? Вот уж не подумал бы. После всего пережитого.
- Когда мы её последний раз видели?
- В 2009-ом, наверное. Она ещё нас на юбилей приглашала. Тогда Влад ещё болел, мы не пошли. Но узнавал о ней я, наверное, последний раз года четыре-пять назад. Когда Сергей, сын её, к нам устраивался. Она тогда у Холенко на печеньях работала.
- Может, стоит её навестить?
- Не думаю, что через столько лет это имеет смысл.
Чайник закипел. Соприкоснувшись с крутым кипятком, сухие лисья испустили свой аромат. Василий Андреевич сделал глубокий вдох и удовлетворённо улыбнулся.
Женщина тем временем успела облачиться в фартук, который Василий Андреевич повесил на спинку стула, и чистила картошку, что-то напевая себе под нос.
Телевизор показывал титры закончившейся серии.
- На неделе Маргарита в гости заходила.
- Это с пятого этажа которая?
- Да. У ней ещё муж запчастями торгует.
- Понял. Они разве не в Черногории?
- Вот приехали недавно. Говорит, там хорошо. Красиво так, тепло. Рассказывает, светится вся.
Василий Андреевич медленно, почти ритуально налил себе в кружку чай объёмом, наверное, с пол-литра, и сделал осторожный глоток.
- Сыр местный привезла, угостила, - продолжала женщина, не отвлекаясь от готовки, - будешь?
Василий Андреевич отрицательно мотнул головой.
- Тогда вечером к столу подам. Вместе с черногорским вином.
Василий Андреевич сделал ещё глоток.
- Я наслушалась её и подумала, может детям путёвки купим? Вдвоём побудут, подальше от нас и… от всех.
- Мы предлагали им после свадьбы куда-то поехать. Они отказались.
- Ну так время прошло, может передумают?
- Они уже взрослые и сами смогут съездить, когда захотят. И куда захотят. Думаешь, сдались им эта Черногория?
Женщина не ответила.
- Они молодые, успеют ещё по миру наездиться, если захотят.
- Когда дети будут, особо не поездят, – резонно заметила Любовь Александровна
- А мы им на что?
- Да, наверное. Ты прав, как всегда, - ответила женщина, привычным движением шинкуя зелень.
- А сама не хочешь съездить?
От неожиданности Любовь Александровна выронила нож на стол.
- Куда? – она уставилась на муже.
- Ну, в Черногорию.
- Ой, я даже не знаю, - она села на стул, растеряно глядя куда-то перед собой. – Никогда не думала об этом.
- Поехали. После юбилея.
- Вась, ты это сейчас серьёзно? – она непонимающе уставилась на него. – Куда нам с тобой под старость лет? – Она уверенно встала и вернулась к своему занятию. – Мы ж никуда с тобой не ездили никогда. Страшно это. Да и языков не знаем, куда мы там сунемся. Действительно пусть дети катаются. Нечего нам.
Васили Андреевич молча пожал плечами и сделал очередной глоток пропитанного травяным ароматом напитка.

Погода выдалась пасмурная. Непроницаемая пелена туч угрожала пролиться дождём. Где-то гудел неуверенный гром. В доме было душно. Зашторенные окна нагоняли неприятный мрак. Гнетущую тишину пронзила «ненавязчивая», как гласила упаковка, мелодия дверного звонка.
Для Николая Фёдоровича это звук ненавязчивым не был. Он вырвал его из пьяного забытья. И прошёлся зубцами по мозгу. Но Николай Фёдорович даже не пошевелился. С какой-то детской наивность, он думал, что, если он не будет двигаться, его не заметят и уйдут.
Повторный звонок он пережил легче, поскольку мысленно к нему подготовился. К горлу подкрался предательский кашель, и мужчина приложил все доступные ему усилия, чтобы не выпустить его наружу. Проиграв в неравной схватке с рефлексом собственного организма, он всё-таки издал застенчивый, приглушённый звук, который, словно верёвкой потащил за собой сухой раскат, предательски вырвавшийся из рта.
В замке быстро скрипнули ключи.
- Папа! – испуганно крикнула Света, едва мужчина прокашлялся, - Что с тобой?
- Всё нормально… - устало сказал он, потом, посмотрев на неё чуть отстранился и настороженно спросил – ты чего тут делаешь?
- Ты не отвечал на звонки… - виновато сказала девушка. - Я волновалась.
- Не стоит, - Николай Фёдорович, наконец-то смог поднять себя в вертикальное положение. – Мама не хочет, чтобы я с тобой общался.
- Я так и поняла, - она села рядом на диван, который как минимум несколько дней был спальным местом, и положила голову на плечо отцу. – Я ей не скажу. И вообще я зла на неё.
- С чего это?
- Ну как это с чего, пап? – Света вскочила. – Вы же развелись! Ну, то есть официально. А она мне только сегодня сказала. Через неделю!
- Ну а что бы ты сделала, если бы знала?
- В смысле – что? Поехала бы с вами.
- И что бы это дало?
- Я… я… - она снова села на диван. – Я не знаю.
- Света, доча, я понимаю, что ты чувствуешь себя обманутой, но Катя… твоя мама решила, что так будет легче для всех нас, – Николай Фёдорович повернулся к дочери – твоя мама – сильная женщина. Но даже для неё всё это было тяжело, как бы она себя не выставляла. Меня тоже размазало… Сама видишь. Как думаешь, что бы с нами было, если бы мы в это время смотрели на тебя?
- Не могу представить – честно сказала она тихим голосом.
- Не злись на маму. Несмотря на наши с ней разногласия, в конце концов, мы оба хотим, чтобы ты была счастлива.
Света утёрла щеку, убрав успевшую сбежать слезу и огляделась, словно в поисках какой-то защиты.
- Ой, пап… Такой свинарник тут развёл.
- Да… пожалуй, - ответил он, тоже оглядевшись.
Света подошла к окну и раздвинула шторы, впуская тяжёлый свет пасмурного дня. Николай Фёдорович болезненно прищурился.
- Иди в душ, приведи себя в порядок, - сказала Света, оглядев отца. – Пора тебя возвращать в жизнь.
- Света, доча, я сам справлюсь…
- Пап, не спорь. Правда.
Николай Фёдорович смотрел ей в глаза.
- Ладно, - сказал он, глубоко вздохнув.
Он медленно поднялся на второй этаж неуверенно ступая на деревянные ступени. Кафель душевой неприятно холодил босые ноги. Из зеркала смотрело заросшее седеющей щетиной заплывшее лицо с синеющими мешками под глазами.
Холодная вода приятно кольнула лицо, ослабляя давящую духоту. Воздух словно стал свежее, и дышать стало приятнее. Медленно, почти ритуально, он скользил лезвиями бритвенного станка по щекам, челюсти и шее, не отрывая взгляд от того преображения, которое показывало ему зеркало.
После освежающего душа Николай Фёдорович, наконец, вышел из ванной комнаты и даже как-то удивился – дом буквально блестел.
- Тебя не было почти час, - сказала Света,  – Я уж начала переживать, не случилось ли чего.
- Зачем? – сказал он, оглядываясь, - не нужно было. Я бы сам… как-нибудь потом.
- Я же сказала – не спорь, - с приятной улыбкой ответила девушка. – Ты всю неделю вообще ничего не ел? Холодильник пустой.
- Не хотелось, - виновато ответил мужчина.
- Где у вас тут магазин ближайший… - Света посмотрела в его не понимающие глаза и уточнила – любой?
- Ну… в Липовке, если только. Там слева сразу на въезде ларёк небольшой. Ну и «Магнит» в центре.
- Понятно, - девушка была недовольна услышанным, но очень решительна. – Сейчас привезу что-нибудь.
- Подожди, - Николай Фёдорович остановил почти ушедшую дочь. – Там на трассе кафе уютное есть. Давай там поедим.
 Света недоверчиво на него посмотрела.
- Потом заедем в магазин и закупим продуктов.
- Поведу я.
- Как скажешь, доча. Как скажешь.

-Эдуарда Робертовича нет на месте – холодно и чуть высокомерно сказала привлекательная секретарша, даже не удосужив вошедшего взглядом.
- У меня назначено, Юля, – спокойно сказал Василий Андреевич. Девушка вздрогнула от неожиданности, подняв глаза на мужчину.
- А, это вы, - голос её растерял всю уверенность и ледяную остроту. Она что-то проверила в компьютере. – Да, действительно назначено. Эдуарду Робертовичу пришлось в срочном порядке уехать…
- В Сочи, - перебил её Василий Андреевич. – Я в курсе.
- Тогда, зачем…
- Вадим Эдуардович у себя? – Василий Андреевич продолжал приветливо улыбаться, но от его по-настоящему ледяного взгляда девушка совсем потерялась и не знала, что говорить или делать. - Или отцовское место согревает?
Она лишь слабо кивнула на дверь напротив своей стойки.
- Благодарю! – Василий Андреевич приветливо улыбнулся и без стука вошёл в кабинет.
Сидящий за огромным столом смуглый, черноволосый молодой человек, сначала вздрогнул, увидев в дверях человека в погонах. Он кинулся быстро водить мышкой по столу, явно что-то закрывая, как подросток, едва не застуканный за просмотром порно. Потом, взяв себя в руки, встал и протянул руку.
- Вадим Эдуардович. Вы к отцу? Боюсь, его пока нет.
Василий Андреевич пожал протянутую ему руку, пока Юля закрывала за ним дверь, и сел за стол.
- Василий Андреевич. Я знаю, что его нет. И знаю, почему его нет. Я к тебе. Да садись ты, нечего стоять.
Вадим Эдуардович неуверенно опустился в кресло. Он был едва ли старше Влада, но старался держать себя уверенно, подражая «большим дядям». Дорогие часы на руке и толстая золотая цепь на шее, выглядывающая из вульгарно расстёгнутой на 3 пуговицы рубашки выдавали в нём человека, совершенно лишённого вкуса, но считающего себя до невозможности стильным.
- Я человек занятой, - сказал Василий Андреевич, посмотрев на наручные часы. Это были видавшие виды «Офицерские» с потёртым кожаным ремешком коричневого цвета. -  и на твою обаятельную подружку я потратил всю доступную мне вежливость, поэтому скажу прямо – Я не хочу, чтобы ты виделся с моим сыном.
- Мы же просто дружим. Вам-то какое дело?
- Знаю я, зачем вы с кем-то дружите. Что ты, что твой отец. Я не знаю, чего ты хочешь поиметь с Влада. Сам ты это придумал или тебя отец надоумил, в любом случае – у него ничего нет - ни влияния, ни знакомств, ни вообще желания чем-либо подобным заниматься. Деньги – и те мои.
- Вы не вправе запретить наше общение.
- Хочешь проверить? – В глазах Василия Андреевича не было вызова, но он впился глазами в глаза Алексея Эдуардовича.
- Нет, – парень выдержал взгляд прокурора, но немного вжался в кресло.
- Не знаю, как во всём этом замешана твоя прекрасная подруга, но и её перестань подкладывать под Влада. Не разрушай семью.
- На неё у меня влияния нет. Если Влад разведётся, то точно не из-за нас. – Зря он сейчас ухмыльнулся, ой зря.
- Ещё хоть раз увижу тебя рядом с Владом – посажу. Поверь, я найду за что. Папа не отмажет.
- Но я ничего не сделал…
- Ты меня понял?
- Он сам мне звонит! Не нахер же его посылать? Как все вы его шлёте…
Алексей Эдуардович вскочил со своего места, но умолк под взглядом Василия Андреевича.
- Я понял. – тихо ответил он.
Василий Андреевич встал из-за стола и направился на выход.
- Посмотрим, - сказал он тихо, выходя за дверь.

- Так подожди, не тараторь. – Николай Фёдорович устало потёр переносицу.
Виктор Викторович терпеливо ждал.
-  Этот Саенко, что он сделал? – Николай Фёдорович опять заглянул в дело, словно ожидая там увидеть что-то новое.
- А какая разница? – с улыбкой ответил прокурор.
- Вить, я знаю, что ты парень весёлый. Но давай посерьёзнее. Ты у меня сегодня такой пятый.
- Ого! Поляну расчищают? – Виктор Викторович продолжал улыбаться своей почти телевизионной улыбкой, даже не думая становиться серьёзнее.
Николай Фёдорович не ответил, желая вернуть разговор в продуктивное русло.
- Короче – я не знаю. Нужно его помуровать с месяцок.
- Ты мне придумать для него статью предлагаешь?
- Придумать я и сам могу. Нужно найти., за что притянуть.
- Тогда иди к Михаилу Сергеевичу, - Николай Фёдорович закрыл папку и протянул её прокурору.
- Если бы его можно было притянуть за налоги, меня бы тут не было.
- О как. – он снова заглянул в папку. – Ну да, какие у студента налоги… Тогда по-классике – двести двадцать восьмая.
- Всё бы Вам двести двадцать восьмую, Николай Фёдорович, - Виктор Викторович улыбнулся. - В план не укладываетесь?
- Так тебе надо его посадить или нет?
- Нет. Я же сказал – помуровать. В СИЗО, там, подержать, условку или административку какую-нибудь. В общем – припугнуть, чтобы энтузиазм поубавить.
- Вить, чего ты мне тут мозги делаешь? Скажи конкретно, чего ты от меня хочешь?
- Можно его привлечь по двести восемьдесят второй?
- А не жёстко Вить?
- Да мы чуть-чуть – он игриво улыбнулся.
- Это только через Москву.
- Хреново.
- Учитывая его общественную деятельность, можем попробовать триста восемнадцатую или триста девятнадцатую.
- Ты его видел? Какая там триста восемнадцатая…
- Тебя триста восемнадцатая устроит?
- Было бы идеально.
- Будет тебе триста восемнадцатая. С тебя половина.
- Половина чего?
- Вить. Ты дурочку не включай.  Я не знаю, как вышли на тебя, минуя нас с Василием Андреевичем, и что тебе пообещали, но отдашь половину.
- С какой это стати? – Виктор Викторович нацепил самую самодовольную из своих улыбок.
- Потому что полез вперёд паровоза. И если ты считаешь себя самым умным, то вспомни судьбу Петра Семёновича Суханова. Не думаю, что ты хочешь составить ему компанию.
- Не хочу – от улыбки Виктора Викторовича не осталось и следа, - Я Вас понял.
- Ещё бы ты не понял! И на будущее – Если бы ты пошёл через на, как делают все, то отделался бы десятью процентами.

В дверь неуверенно постучали.
- Могу войти, Василий Андреевич? – В приоткрывшейся двери появилось лицо Сергея Кондратьева. Выглядел он взволнованнее обычного.
- Да, проходи, присаживайся. Слышал про твою маму. Соболезную тебе, правда.
- Спасибо… Василий Андреевич – Сергей смутился ещё больше.
- Ты как? Держишься? – Василий Андреевич положил ему руку на плечо.
- Да… Спасибо… Василий Андреевич, я к Вам по делу, если у Вас время есть. Не хотелось бы отвлекать.
- Время есть. Говори, чем могу тебе помочь?
- Я не могу найти дело отца. Может, вы подскажете, может, его перевозили куда.
Василий Андреевич медленно опустился на своё место и долго смотрел в окно.
- Зачем оно тебе? – не поворачивая головы спросил он.
- Хочу найти отца. Сказать ему, что мамы больше нет. Мне кажется, это было бы правильно.
- Ты его не найдёшь, - Василий Андреевич посмотрел ему прямо в глаза.
- Почему? – голос Сергея совсем ослаб.
- Прошу, не заставляй меня нарушать слово, данное твоей покойной матери…
Сергей какое-то время сидел неподвижно и смотрел прямо перед собой, что-то обдумывая.
- Он тоже умер, да? – наконец не столько спросил, сколько констатировал Сергей своим тихим голосом.
Василий Андреевич сделал глубокий вдох, достал из нижнего ящика стола пару широких стаканов. Бутылка дорогого Хеннесси, несколько лет стоявшая украшением в шкафу за его спиной, лишилась своей крышки и чуть подрагивая в руке разливала своё содержимое. Василий Андреевич придвинул стакан к Сергею, а сам не дожидаясь его, в один глоток осушил свой. Всё это было сделано очень медленно, почти ритуально.
- Ты помнишь своего отца? – вдруг спросит Василий Андреевич.
- Не очень, если честно. Лица совсем не помню. Помню только как он меня воспитывал, - Сергей не сводил глаз со стакана, в то время как Василий Андреевич уже наливал второй.
- «Воспитывал»? - горькая ухмылка едва скользнула по его лицу. Ты это так называешь?
- Это папа так говорил постоянно: «Уж я-то воспитаю из тебя мужика! Научу уму-разуму».
- Он бил тебя, Сергей. До синяков и крови.
Рука Сергея потянулась к стакану и уверенно схватила его, но Сергей приказал себе остановиться.
- Я был достаточно глупым ребёнком, если говорить откровенно, - голос Сергея чуть дрожал. Рука держала стакан. – По-другому я не понимал.
- Да нормальным ты был! – Бросил Василий Андреевич, но чуть успокоившись, продолжил. – Таким же как другие пацаны во дворе. Я вас всех помню.
Василий Андреевич выпил. Опустив стакан, он посмотрел в глаза Сергею.
- Твоя мама тоже глупая была? Она тоже по-другому не понимала? – Спросил он неожиданно тихо. – Или ты этого тоже не помнишь?
- Она… - Сергей хотел ответить, но уже падал в бездну собственных воспоминаний. Крики за стеной, которые внезапно прерываются хлёстким ударом и падением чего-то тяжёлого на пол. Парализующий страх и чувство собственного бессилия. Сменившее его чувство отрешённости.
Василий Андреевич видел перед собой застывшую фигуру, смотрящую куда-то перед собой. Минут через пять он начал переживать и уже собирался звонить в скорую, как взгляд фигуры прояснился, и она снова превратилась в Сергея Кондратьева. Он выпил содержимое стакана одним глотком и прокашлялся от неожиданной крепости напитка.
- Зачем Вы мне всё это рассказываете? – недовольно спросил Сергей.
- Чтобы ты понял, почему я это сделал. – стаканы снова ритуально наполнились.
- Что сделали?
- Я тогда был совсем молодой. Всего ничего проработал в прокуратуре и горел чувством справедливости… - Начал Василий Андреевич, но видя недовольный вид Сергея, перешёл к сути. – Я слышал, что происходило в вашей квартире. Все слышали. И синяки видел. Лиза никогда не жаловалась, не вызывала милицию. Было невыносимо. Он ведь однажды мог вас с ней убить! Нужно было что-то делать.
Василий Андреевич молчал, собираясь с мыслями.
- В ту ночь твой отец особенно напился и продолжал буянить даже после полуночи. По моей просьбе приехал Коля и мы вдвоём его увезли. Но до отделения мы не доехали.
Каждая новая фраза давалась Василию Андреевичу всё тяжелее, но он продолжал.
- Вывезли на окраину. Там ЖК «Белые дни» сейчас стоит, тогда там был пустырь. Выкинул его из машины и очень долго его бил. Лицо превратилось в месиво. Хотел там его и бросить прямо в наручниках, но Коля не позволил. Мы долго с ним спорили. Коля предложил его застрелить, но не смог взять грех на душу.
Василий Андреевич опрокинул стакан. Он долго молчал.
- Пока спорили, он умер. Отвезли тело на реку и выбросили в воду. Через два дня его выловили, и мы закрыли дело, мало ли пьяных в реке тонет?
Андрей сидел с бледным лицом и пустыми глазами.
- Мама знала?
- Я не хотел говорить, но она умоляла меня, на коленях стояла. Она и так в постоянном унижении жила, а тут ещё такое… Когда она узнала, она долго плакала.
- Почему?
- Наверное, любила его. Несмотря ни на что.
Андрей посмотрел на стакан и убрал уже тянувшуюся к нему руку.
- Спасибо, что рассказали. – Он был на удивление спокоен. – Мне нужно было это знать.
- Ты не держишь на меня зла за это?
- Нет. Мне просто… Жаль, что всё случилось так.
Василий Адреевич поднял свой стакан.
- Лиза была хорошей женщиной. Она не заслужила всего того, что на её долю выпало. Надеюсь, сейчас она обрела покой.
Он выпил последний стакан и подождал, пока Сергей закончит со своим.
- Наверное, это было лишним, - Сергей чуть пошатнулся, вставая со своего места.
- Ничуть. Езжай домой.
- У меня ещё два часа до конца рабочего дня.
- Езжай домой. Петрович справится. – Василий Андреевич набрал кого-то по телефону и дождался, пока ответят. – Марина, как дела?.. Мой у себя?.. Отлично! Зайди ко мне… Ничего не случилось. Зайди буквально на пару минут.
Он положил трубку, достал из стола конверт и протянул его Сергею.
- Что это? – спросил он.
- Приглашение.
Сергей непонимающе смотрел на него.
- У меня юбилей через месяц. Я хочу, чтобы ты был на торжестве.
- Но…
- Из уважения к твоей маме. Она всё-таки для меня не последний человек. Да и с Владом помогала, когда приглядеть за ним было некому.
- Я не могу…
- Обидеть хочешь? Мы же с тобой только что пили и по душам разговаривали.
- Спасибо, - он взял конверт. – Можно… я буду не один?
- Марина тоже вписана. А вот и она!
Девушка уверенно зашла в кабинет и резко остановилась, увидев Сергея. Учуяв запах алкоголя, перевела удивлённый взгляд на Василия Андреевича.
- Моя вина, каюсь. – наигранно виноватым голосом сказал он. - Считай, что у вас отгул до конца дня.
Марина глубоко вздохнула, молча кивнула головой и, взяв за руку Сергея вывела его из кабинета.
- Спасибо, Василий Андреевич – сказала она за двоих и закрыла дверь.

- Запустил ты дачку-то – сказал Василий Андреевич, рассматривая заросший двор.
Николай Фёдорович оторвался от обжариваемого мяса и проследил за взглядом друга.
- Никогда особо не любил копаться в земле, - он пожал плечами и перевернул решётку, зажимающую тонкие куски мяса. – Да и вообще продам, наверное, её.
- С чего вдруг такое решение? – Василий Андреевич нарезал овощи и сервировал стол под крышей чересчур большой беседки. -  В него же вбухано немеряно.
- Куда мне одному двести пятьдесят квадратов, Вась?
- Тоже верно. – порезанные огурцы оказались в миске. – А земли у тебя тут сколько? Соток тридцать?
- Да кто ж считал? Как забор поставил – столько и оформил. Ну ты в курсе.
- Угу – Василий Андреевич кивнул головой. – Не думал нашим отдать?
- Не просто думал – Хотел! Влад говорит, подумает, да всё никак не ответит. Света тоже говорит, не нужно. Не понимаю я их. Это ж дом! И места много, детям бегать.
- Посмотри с другой стороны. Они молодые, у них друзья, работа, вся жизнь в городе. А до тебя не ближний свет – каждый день мотаться.
- Ну я ж мотаюсь и ничего…
- А что нам с тобой ещё делать? Дела творят молодые, а нам бы день прожить – и хорошо.
- Ой Вась, не прибедняйся, а? Ты-то вон и многим тридцатилетним фору дашь. Думаю, готово, – он разрезал кусок кончиком ножа, отчего тот пустил ароматный сок, и жир аппетитно заскворчал на остывающих углях.
Оперативно мясо оказалось в глубокой стеклянной миске, которая явно была салатником, но кого это волновало? На столе появилась и пара бутылок коньяка.
- Ты сегодня со мной? – Николай Фёдорович протянул другу горло открытой бутылки
- Наверное, нет, - Василий Андреевич взял руками сочащийся жиром кусок. – Две недели назад перебрал с Хеннесси, на следующий день голова уж очень болела. Поэтому до юбилея не рискну, уж извини. Ты, кстати, как, с Катей будешь или один?
- С Катей. Мы же не афишируем. Скандала не будет, если ты этого боишься. Мы с ней это обсудили. А что пил-то? Может контрафакт какой попался?
- Говорю же - Хеннесси. В кабинете у меня стоял, помнишь?
- Это который тебе Воронков подарил? Это сколько пять лет назад было?
- Семь. Не думаю, что именно в этой бутылке дело. Мне и после свадьбы плохо было, хотя я там всего пару рюмок выпил.
- А чего это ты её распечатать решил? – Вспомнил Николай Фёдорович, осушив первую рюмку. – Думал, вместе его опробуем.
- Ничего не потерял. Больше всего напомнило недорогой виски, но с неприятной горечью. Он вроде по крепости как водка, но шёл тяжело. В общем, запечатанный в шкафчике он выглядит солиднее, чем на вкус.
- Ну, значит и чёрт с ним! Ты не сказал по какому поводу…
Его вопрос прервал телефонный звонок.
- Прошу прощения, - Николай Фёдорович вытащил телефон из внутреннего кармана куртки и посмотрел на экран – Катя звонит – удивлённо сообщил он и ответил на звонок.
- Да…
- Влад Свету из дома выгнал.
- Влад что сделал? – Николай Фёдорович посмотрел на чуть вдруг посуровевшего Василия Андреевича.
- Из дома выгнал. Приехала вся в слезах, ничего толком объяснить не может – её истерика колотит.
- У неё синяков нет?
- Не заметила.
- Я тебя понял. Пусть у тебя побудет пару дней. Постарайся её успокоить. С Владом разберёмся.
- Что ты задумал?
- Я сказал – разберёмся.
- Вася у тебя?
- Да.
Николай Фёдорович слушал в трубке недовольное дыхание. То, что дыхание было недовольным он знал ,потому что слишком часто в последние годы его слышал.
- А я предупреждала…
Она положила трубку.
- Что опять мой натворил? – Василий Андреевич поднялся со своего места.
Николай Фёдорович выпил вторую рюмку.
- Тебе это совсем не понравится.
;
История четвёртая. Служебное положение.
Судья без какого-либо интереса слушал довольно дельную защиту адвоката. Несмотря на то, что было ему около двадцати пяти, он явно был хорош и брал за свои услуги немало. Он был одним из тех молодых адвокатов, воспитанных в сытой либеральной России, которые верили в силу права и главенство закона. Очень немногие могут пронести огонь этого энтузиазма через суровую реальность. Цинизм и лицемерие – необходимая профессиональная деформация, когда имеешь дело с законами.
Виктору никогда ранее не приходилось встречаться с ним в суде, и он начал беспокоится, что его не особо старательно составленное обвинение вот-вот развалится. Да и с делами по триста девятнадцатой статье Уголовного Кодекса в нашем городе мало кто знал, что делать. Весьма вероятно, что за успешный прецедент заинтересованные лица будут очень благодарны.
Судья Фролов выглядел утомлённым и раздражённым. Ещё бы! Он должен был ещё полчаса назад уйти на обед. Остаётся лишь надеяться, что его неприязнь к чересчур идейному адвокату пересилит объективную логику процесса.
Адвокат всё не унимался и сейчас подводил итог своих суждений, в который раз апеллируя к тому, что частное мнение, являющееся оценочным суждением, а не стопроцентной констатацией истины не может считаться оскорблением.
Оставалось недолго. Судья Фролов зачитывает приговор и назначает штраф в размере тридцати тысяч. Ну вот и прецедент. Дальше громкие заголовки газет и постов в интернете донесут то, что должно быть донесено. А на дальнейшую апелляцию, которую защита, конечно, подаст, всем уже будет наплевать.
Виктор ухмыляясь смотрел на своего оппонента, которого на повышенных тонах отчитывал клиент, даже не пытаясь скрыть своего самодовольства, когда судья поспешно покинул зал.
- Твои потуги того не стоят – высокомерно сказал он адвокату, перебив его клиента на полуслове. – В нашей стране закон работает не так.
- Я знаю, как в этой стране работает закон. – Ответил адвокат, имя или хотя бы фамилию которого Виктор забыл сразу же как услышал. – Просто судьи в России чересчур зажравшиеся.
Виктор рассмеялся настолько звонко, что его смех легко можно было принять за наигранный. Но он смеялся весьма искренне.
- Удачи! – Виктор фамильярно хлопнул его по плечу, продолжая смеяться – С таким-то отношением.
Он собрал со стола документы и напевая себе под нос простенькую мелодию вышел из зала суда. По привычке поднял левую руку, чтобы посмотреть время. Совсем ещё новые Tissot Counturier Chronograph на своём чёрном циферблате показывали почти сорок минут второго.
Быстро добравшись до своей Audi A3 Две тысячи десятого года выпуска, он сел за руль и, играючи газанув, выехал со стоянки. Минут через пять он уже остановился у ресторана «Grill House». Не успел он расположиться за столиком в укромном уголке зала, как рядом с ним материализовалась совсем юная официантка и разложила перед ним модно оформленное минималистичное меню.
Виктор внимательно рассмотрел её выпирающую из-под тугой блузки грудь, перевёл взгляд на стройные ноги, ничуть не скрываемые короткой чёрной юбкой.
- Новенькая? – с чуть нахальной улыбкой скорее констатировал чем спросил он.
- Нет… - девушка смутилась. – Да… - поправилась она. – две недели работаю.
Виктор ещё раз посмотрел на её выпирающую грудь. На этот раз он заметил бейджик с именем.
- Позови директора, Маша.
Девушка окончательно побледнела, её глаза испуганно забегали в поисках помощи.
- Скажи, Виктор Викторович пришёл, - он поймёт.
Девушка слабо кивнула и очень быстро убежала.
Виктор с улыбкой следил за секундной стрелкой на своих часах. Ровно через семьдесят три секунды из кухни выскочил мужчина в чёрном свитере и быстрым шагом подходил к столику Виктора.
- Добрый день, Виктор! – Он услужливо улыбнулся. – Отчего без предупреждения? Мы не ждали.
- Да вот выдалась свободная минутка, решил заехать, со старым другом повидаться. Кто сегодня на кухне?
- Степан. Я уже распорядился. Через полчаса принесут Вам как обычно.
- Хорошо. Да присаживайся ты, чего стоишь?
Директор осторожно опустился на стул напротив Виктора.
- Несовершеннолетних нанимаешь?
- Ты про Машу? Нет, конечно! Ей девятнадцать. Может паспорт принести, если нужно.
- Зачем мне её паспорт? – Виктор пожал плечами, -  Кто такая, откуда?
- Студентка. В строительном учится. Комнату снимает тут недалеко.
- Когда у неё смена заканчивается?
- Сегодня – в семь.
- Заеду к семи.
- Я… - директор замялся, - ей ничего не рассказывал про это.
- Ну так расскажи. Деньгами не обижу, сам знаешь. Студентам деньги всегда нужны.
- Может, Вику возьмёте? Она будет не против.
- А Вика – это которая?
- Рыжая. В позапрошлую пятницу Вы её забирали.
- Не помню. Она сегодня работает?
- Приедет, если хотите.
- Да чего человек гонять – Маша же тут.
- Ладно, я… скажу ей.
- Вот и хорошо. Скоро там мой стейк?

С утра в курилке особенно людно. Виктор почти картинно выпускал дым, почти не принимая участия в разговоре. Рядом стоял одноразовый стакан из кофейни неподалёку.
- И тут этот мудак – ты прикинь – делает выпад в ноги и переходит в партер. – чересчур эмоционально рассказывал помощник прокурора Ленинского района Рогов, - почти тридцатилетний мужик с настолько простым лицом, что в гражданской одежде его обычно принимают за грузчика. – А уж из партера он вышел на болевой и всё – жопа.
- Да подумаешь… - отвечал ему помощник прокурора города Юсилин, отпив из одноразового кофейного стакана, который держал в той же руке, что и сигарету. Абсолютно не амбициозный человек, который в свои сильно за тридцать так и не смог дослужиться выше юриста второго класса. – Скучный был бой. Там даже смотреть особо не на что было.
- Смотреть может и не на что, - Рогов не успокаивался, - но я пресс бабла потерял на нём.
- А я говорил тебе – пролетишь, - без особого участия констатировал Старший помощник прокурора Ленинского района Хвалко, человек, обладающий уникальным талантом - в любой жизненной ситуации сохранять никакое лицо.
- Сань, вот я говорю тебе, на что деньги сливать? – Рогов направил неизрасходованную агрессию на коллегу. – Вот и ты не лезь со своим мнением!
- Мне-то что, – Хвалко пожал плечами и бросил окурок в урну. - Твои деньги.
- О, Василич приехал, - Юсилин кивнул в сторону машины. – Интересно, что сегодня придумает.
- Скажет, к папе идти, отвечаю – Рогов ухмыльнулся.
- А Василий Андреевич тут чем поможет? – резонно спросил Хвалко.
- Тем, что он Василий Андреевич! – многозначительно ответил Рогов, но никто не понял, что это вообще значило.
- Вячеслав Васильевич! – позвал Юсилин, - Можно тебя?
Влад подошёл, не снимая тёмные очки, но под ними был виден синяк и очевидно припухшее лицо.
- Всем доброе утро! – он не очень радушно пожал всем руки.
- Ты мне скажи, когда твои подрядчики наш с Олегом Петровичем кабинет закончат? Неделя прошла, а их даже не видать.
- Мы подрядчика меняем. Скоро вернёмся к работам. – Влад старался выглядеть серьёзным и деловым. Но звучал как оправдывающийся перед учительницей школьник. Виктору даже стало его жаль.
- А почему его было не поменять после того, как он с нашим кабинетом закончит?
- Жалобы поступили. Нужно было отреагировать.
- Так. И когда теперь всё продолжится?
- Когда договор подпишем. Марина как раз готовит его.
- Тогда не смею больше задерживать. Владислав Васильевич!
- Ты видел? – кивнул в сторону ушедшего Рогов. – Кто-то втащил ему вчера по-ходу.
- Мало втащил, - огрызнулся Юсилин. – Не, ну ты слышал? Подрядчиков он меняет.
Виктор уже не слушал, заметив боковым зрением знакомый силуэт и, захватив бумажный стакан, проскользнул внутрь здания.
- Доброе утро Виктор Викторович! – холодно сказала Марина, издалека заметив его. Она была в белой блузке и обтягивающей юбке чуть выше колена.
- Добрейшее! Прекрасно выглядишь, Марина! – он остановила перед ней так, что она не могла его как-то обойти.
- Стараюсь! – девушка искусственно улыбнулась, поудобнее перехватив сумочку.
- Вот тебе взял, - он протянул ей стакан. – Латте.
- Очень мило с твоей стороны, - её улыбка не стала искреннее ни на йоту.
- Не хочешь на обед куда-нибудь съездить? Знаю хорошее место.
- В столовой поем. У меня не особо есть время куда-то ехать – сам понимаешь. Но за предложение спасибо.
Она сделала шаг, пытаясь его обойти, но Виктор сделал движение ей на встречу, и они оказались почти вплотную друг к другу. Виктор недвусмысленно улыбался.
- Виктор Викторович, у меня нет времени на эти игры…
- Ну так не играй, - перебил он её. – Сама же ведь морозишься.
- Ты не понял, Виктор Викторович. Дай мне пройти или я плесну это тебе в лицо. – Виктор не сводил глаз с её лица, оценивая серьёзность её намерений. - Что? Ты сам дал мне горячий кофе.
- Чуть что и сразу угрожать – Виктор решил на этот раз не рисковать и отошёл, галантным жестом пропуская её вперёд. Тем более, что время действительно не очень подходящее.
- Хорошего дня! – сказала Марина и быстро пошла вверх по лестнице, громкая цокая по ней шпильками.
- Вот сука… - пробурчал себе под нос ничуть не расстроенный Виктор, жадно рассматривая выступающие детали её фигуры. – Люблю таких.

Он почувствовал запах ещё из лифта. Мясо по-французски, приготовленное по личному рецепту. Этот пряный запах ни с чем не спутаешь. Виктор остановился перед дверью зажав в одной руке ключи, а в другой – букет с нежно-розовыми розами. Он немного расстроился – сюрприз опять не получился.
В животе заурчало – запах сделал своё дело. Виктор улыбнулся в предвкушении и открыл дверь.
Внутри пахло ещё сильнее. Непривычный полумрак в прихожей и коридоре почти не освещался расставленными свечами-шайбочками, которые вели на кухню. В дверях его ждала Кристина в строгом облегающем платье тёмно-синего цвета. На нём не было вульгарных вырезов, но именно на её фигуре оно смотрелось как нельзя сексуально.
Виктор знал, что Витя отправлен на выходные к бабушке и они могут посвятить друг другу все эти дни. Тем более есть повод.
- Ты выглядишь ещё прекраснее, чем на нашей свадьбе, - искренне сказал он.
- Ты говоришь так каждый год, - Кристина положила ему руку на шею.
- Потому что ты с каждым годом всё прекраснее.
Они поцеловались. Долго. Нежно. Жадно. Почти как в страстной юности. Пусть это стало неким ежегодным ритуалом, проходящим по одному сценарию, но разве событие становится хуже от этого, а эмоции менее искренними?
Кристина Нехотя оторвалась от его губ, нежно взяла за руку и завела его на кухню. На столе тоже были расставлены свечи – высокие, закрученные спиралью. Их свет дрожал в отражении бутылки вина и пока ещё пустых бокалах. Не говоря ни слова, Виктор разлил его, пока Кристина устраивалась за столом, позволяя ему за собой поухаживать.
Это всё тоже было частью их маленького ритуала. Как и вино, которое они пили каждый год было таким же, какое они пили на своей свадьбе.
Закончив с вином, Виктор, наконец, сел напротив жены. Чуть звякнув бокалами, они выпили. Так начался традиционный ужин в честь годовщины их свадьбы. В рутине семейной жизни один из немногих дней, когда они могли забыть обо всём и вспомнить, почему они вместе.
Мясо в этот раз получилось особенно нежным и буквально таяло во рту. Вино было не очень. Не то, чтобы это вино со временем стали делать хуже – оно и семь лет назад не было приятным. Но тем лучше. Виктор знает, чего от него ждут дальше, и чтобы не разочаровать, на алкоголь, даже лёгкий, лучше не налегать.
Кристине тоже вино не нравилось. Сделав единственный дежурный глоток, она больше к нему не притрагивалась. В конце концов у неё целый шкафчик забит самой разной выпивкой, к которой она обращается с пугающей периодичностью, чтобы хоть как-то справиться с психически выматывающими днями.
Эта бутылка вина, почти не использованная по назначению, отправится в мусорку, как и любой другой символ, после того как выполнит свою задачу.
После ужина Виктор Поднял на руки свою жену и отнёс в комнату. Оказавшись на кровати, Кристина снова впилась в него губами, как изголодавшийся по добыче хищник. К сожалению, в этой слабенькой метафоре больше правды, чем хотелось бы Виктору. Сейчас Кристина нетерпеливо снимает с него китель и брюки, дрожа от каждого его прикосновения. Но такое желание у неё бывает слишком редко. Одной интимной близости в месяц ей достаточно. Но каким-то чудом, каждый год она умудряется завестись настолько, что они проводят за столь прекрасным занятием почти двое суток, прерываясь лишь на редкие перекусы.
Тем временем её бельё оказалось на полу как чуть ранее и платье. Виктор оттягивал момент, лаская грудь Кристины, с наслаждением слушая её дыхание, едва переходящее в томный стон.
В перерывах они будут лежать в обнимку с тяжёлой, но счастливой отдышкой. Между ними не будет разговора. Она говорят постоянно, а сейчас время для иной связи, а для неё им слова не нужны.

- Заходи, Вить. Ты рано. – Вадим Шалимов был в домашнем халате, волосы его были растрёпаны. От него пахло алкоголем. Сильно.
- Не разбудил?
- Не-не. Я не ложился. Кофе будешь?
- Не откажусь – Виктор сел на предложенное ему кресло в гостинной и положил на журнальный столик папку с документами. – Опять с Владом засиделись?
- Да. Нытик тот ещё. Молоко, сахар?
- Только сахар. Спасибо. Что он опять?
На кухне зашумела кофе-машина.
- Да всё тоже самое – отец его ни во что не ставит. – сказал Вадим, вернувшись с кружкой кофе в руке.
- Василий Андреевич? – Виктор понимающе хмыкнул. – Да, непросто с таким отцом.
- С любым отцом непросто, который на твоём месте хотел бы видеть другого сына, - многозначительно произнёс Вадим, усевшись на диван напротив Виктора.
- Тебе, никак, жалко Влада? – Виктор издевательски ухмыльнулся.
- Пожалуй, да, - чуть подумав ответил Вадим.- Ему ж немного надо – чтобы ему не долбили мозг своими нравоучениями, и чтобы его любили.
- Ну тут ему со Светой повезло, - на этот раз многозначительно улыбнулся Вадим, Виктор, заметив это, рискнул уточнить. – Или всё-таки правду о них говорят?
Вадим молчал, подбирая слова. Ему нравилось делиться информацией, которую знали немногие, это будто бы делало его более значимым. Нужно сказать их так, чтобы было красиво. Каждый красуется как умеет.
-Все мы хотим любви от тех, к кому её испытываем сами. – Вадим правда думал, что ведёт какую-то сложную словесную игру, как в каком-нибудь кино, -  Так ведь, Виктор Викторович? – Ему хватило наглости подмигнуть.
- Не понимаю, о чём ты говоришь. – Без единого изменения в лице Виктор сделал первый глоток кофе. Он оказался крепче, чем он ожидал, но вида также не подал.
- И ту девушку из бара ты, конечно же, просто отвёз домой.
- Нет не просто. Да и что в этом плохого, если всё по обоюдному согласию. Но при чём тут любовь? Для секса она не нужна. Люблю я Кристину и своего сына. Но так сложилось, что моя жена не может дать мне той близости, которая мне нужна. Поэтому я ищу выход из сложившейся ситуации.
- И тебя совсем не мучает совесть?
- Кто бы говорил, Вадим Эдуардович! Ты вообще свою женщину подкладываешь под… кто он тебе? Друг?
- Ну… Технически, она изменяет ему со мной.
- А я всё думал, чего ты с него хочешь поиметь… А тут оказывается в бабе дело. Я разочарован, если честно.
- Ну, поначалу я правда думал, что он мне как-то поможет, но выяснилось, что с него правда нечего взять, кроме денег. А деньги у меня самого имеются. Так что… Пусть хотя бы мою женщину содержит, чтобы мне не приходилось.
- Вот сколько тебя знаю, такого никогда не мог понять.
- Но это же не мешает вести нам дела?
- Вовсе нет. Раз уж ты заговорил о делах… - Виктор взял в руки папку и достал из неё какие-то бумаги.
- Что это? – Вадим бегло просмотрел их.
- Это дела на владельцев «Причала», «Восточного Ветра» и, кажется… да «Ночная Таверна».
Вадим с недоумевающим видом переводил глаза с бумаг на Виктора
- Тебе же нужно было помещение под кафешку, сам же рассказывал в субботу, когда в баре сидели.
- Я думал, ты забыл… Я ж просто в шутку вкинул.
- Так тебе не нужно помещение? – Виктор попытался забрать документы из рук Вадима, но он не позволил.
- Да погоди. Что с этим вообще можно сделать?
- Ну это заведения общепита разной степени запущенности.  Из того что у тебя на руках, можем как посадить их, так и оштрафовать, либо просто в судебном порядке выгнать из помещения. Смотря что тебе нужно в этом помещении делать.
- А я могу просто взять готовый бизнес, ничего не вложив? Ну чисто теоретически.
- Я ожидал, что ты это спросишь. Самый надёжный вариант – надавить на, дай посмотреть, - он взял бумаги и перевернул несколько листов, - да, Вертенко, можем его прижать, там есть за что, и он передаст тебе «Причал», а сам тихо-мирно, уедет на какой-нибудь Кипр.
- Отлично! – Вадим откинулся на спинку дивана. – Что хочешь за это?
- Хочу быть совладельцем.
Вадим чуть приподнял бровь.
- Государственная служба, знаешь ли, не вечная. – объяснил Виктор.
- А вам разве можно?
- Кристине можно.
- Она не будет против?
- Она это и придумала.

За окном лил дождь. Из приоткрытого окна тянуло свежестью. Непроглядно-серое небо даже не намекало на скорое появление солнца. В кабинете царило неприятное раздражение. Из-за мониторов раздавалось недовольное бормотание. Казалось, достаточно одной искры, чтобы накопившееся у людей напряжение начало вырываться. Появление искры не заставило себя долго ждать.
- Нет, ну ты представь, только вчера машину помыл! – сказал с порога опоздавший помощник прокурора Ленинского района Рогов.
- Меня вообще какой-то хрен обрызгал! – с ещё большим негодованием высказал помощник прокурора Ленинского района Великанов – невысокий, полный парень двадцати четырёх лет. – И это во дворе!
- Хера се. А ты что? – спросил Рогов, располагаясь на своём месте.
- С утра некогда было. А так – по камерам найду гондона, в такое говно его окуну – он охереет.
- Про Жалова ты также говорил. – напомнил Виктор, настроение которого тоже было далеко от позитивного после вчерашнего разговора с Николаем Фёдоровичем.
- Ну я ж не знал, что это сынок депутаткий.
- Вот и не сыпь угрозами, если не знаешь, кто твой обидчик. Вдруг опять шишка какая?
- Вить, задрал.
- Я даже не начал.
- Нет, серьёзно, Вить, Ты-то чего такой злой сегодня? – Вмешался Рогов. – Фёдорыч цифру неподъёмную загнул?
- Не… - с видом эксперта заключил Великанов. - Больше похоже, что Маринка нахер послала, - он сверкнул злорадным оскалом. -  Опять.
- Её ещё не видел… - быстро ответил он. Потом быстро добавил. -Да и не сошёлся на ней свет клином. В городе много других более красивых и, что не менее важно,  - более молодых.
- Ага… - иронично заметил Вликанов. – И ты это говоришь не потому, что она теперь с Кондратьевым из архива живёт.
- Ты о чём вообще?
- Ба. Да ты правда не в курсе. Ну ты чего, вся прокуратура галдит об этом неделю где-то.
- Марина? С Кондратевым? Серёгой?
- Не, ну а чего ты думал? Они же со свадьбы Василия Андреевича вместе уехали. – на удивление логично для себя рассуждал Рогов.
- Так говорили же, у неё мужик какой-то живёт.
- Ну я не знаю, мало ли какие у них там предпочтения… - Рогов лишь пожал плечами.
- Ну и хрен с ними, - Виктор пытался изобразить равнодушие, но самолюбие его было задето, и он сейчас был похож на ребёнка, у которого разбили любимую игрушку.
- Нет, ты мне скажи, как такой мастер подката не смог её трахнуть, а какой-то лох зашуганный - оприходдовал? – Великанов решил злорадствовать до конца за все те шутки, которые сыпались на него.
- Сань, иди нахер, а? – Огрызнулся Виктор, но тут же опомнился – У мужика жизнь и без того не сахар была. Ещё и мать на днях скончалась. Великая женщина была, Царствие Небесное!
- То есть думаешь в этом дело? Из жалости дала? – Великанов будто бы и не слушал Виктора.
- Сань, ну ты совсем уж в мразь-то не превращайся.
- Вон ты как заговорил? Только святого тут не строй из себя.
- В конце концов, ты сам над ним смеялся буквально неделю назад, - опять чересчур своевременно для себя напомнил Рогов. – Он тебе ещё денег вроде был должен.
- Был. Сегодня утром перечислил долг и немного сверху.
- Херасе! – Великанов издевательски хихикнул. – Я, конечно, знал, что от Виктора Фролова можно откупиться, но не ожидал, что это можно сделать всего парой тысяч. И даже не долларов. С каких пор ты стал таким мелочным, Виктор Викторович?
- У человека горе. Отстань от него.
- Всем бы такое горе. Смотри какую тёлку себе заполучил!
- Ты понял, о чём я.
- Ой, да уж пошутить нельзя, ей-Богу. Чего такие нудные сегодня?
- Может из-за погоды? – в никуда спросил Рогов.
- Ой, да ну вас! скучные вы.

Пожилой судья зачитывал приговор. Очень долго и нудно. Подсудимый, на которого только что свалилось десять лет. Уже успел осознать своё положение и пройти через все стадии принятия и теперь от скуки осматривал зал суда, особо не слушая приговор.
Виктор радовался, что уступил это дело Рогову и тому, что он не обязан был дослушивать и мог подождать за дверью. Этой возможностью он с большим облегчением воспользовался.
- Я Мухина и десяти минут выдержать не могу, - улыбнулся прохаживающийся у двери Юсилин, и протянул руку. – Что там по-итогу?
- Десятка. – Виктор уверенно её пожал. – Какими судьбами тут?
- Хищение в особо крупных.
- Ого! Не знал, что Савченко тебе отдали.
- Его за получение взятки же, а не за хищение. Борис Петрович себе взял.
- Ещё бы! – мысленно сказал он, а вслух напомнил,- Так обыск же был. Сколько у него изъяли?  Триста лямов?
- Триста двадцать три в рублях и ещё четыре двести в валюте.
- Это по документам. А по-факту?
- Я не знаю, - Юсилин недовольно сморщился.
- Да ладно, не уж-то и тут не взял ничего?
- Всё, что нужно, у меня есть.
- Слишком правильный ты человек для нашей профессии, Антон.
- Борис Петрович буквально то же самое мне сказал вчера.
- Вот видишь – Гении мыслят одинаково, - Виктор добродушно похлопал коллегу по плечу.
- Ага, только ему смотри этого не скажи.
- Он всё ещё злится?
- На тебя – да.
- А на Кристину?
- Не думаю. Дочь как-никак.
- Учитывая обстоятельства, хорошо, что она за Савченко не вышла, как он хотел.
- Тебе лишь бы позлорадствовать. У Бориса Петровича действительно были большие планы.
- Амбиции у него были, а не планы. И я не злорадствую. Но ситуация правда забавная.
- Тут больше Веру Алексеевну жалко. Из-за вас она даже внука увидеть не может.
- Это тебе Борис Петрович так сказал? – Виктор ехидно улыбнулся
- Ну да.
- Вот же мудак старый! Я, конечно, знал, что меня он будет с говном мешать, но такого вранья даже я не ожидал.
- Не понял…
- Да видится бабушка с Витей. Видится. Кристина примерно в месяц раз отвозит его к ним, когда его дома нет. Ну и гуляет иногда Вера Алексеевна с Витей. Борис Петрович обо всём в курсе но принципиально «моего отпрыска» знать не хочет.
- Оу… - Юсилин растерялся. – Я не знал. Это… жестоко. Ребёнок-то не виноват.
- Это ты Борису Петровичу скажи.
Юсилин промолчал.
- Вот и я о том же.
Раздался приглушённый стук молотка. Вот чего-чего, а этот удар у всех судей в любом возрасте получается идеально.
- Ты сам-то чего тут? Не твоё же дело.
- Рогов проставиться обещал.
- Ну не в рабочее время же!
- А кто нам запретит?
Юсилин хотел что-то ответить, но сам понял, как это наивно или глупо прозвучит, поэтому просто махнул рукой.

Маленький Витя заливался задорным смехом. Кристина снимала на телефон, как он раскручивается на карусели. Виктор опёрся на ограждение и улыбался, глядя на беззаботно радующегося сына.
- Он тебе не говорил, что на день рождения хочет? – спросила Кристина, убирая телефон в сумку.
- Мы с ним уже месяц разные мультики про Трансформеров смотрим. Так что, выбор у меня невелик – Виктор улыбался, продолжая смотреть на сына.
- Прекрасно. – она удовлетворённо кивнула. – Я тоже робота хотела. Управляемого.
- А такие есть? – Виктор перевёл на неё глаза.
- Уже заказала. На днях прийти должен.
- Дорогое удовольствие? Не из жадности спрашиваю, - улыбка стала наигранно-виноватой.
Кристина поцеловала мужа в щёку и, прижалась к его плечу. Глядя, как замедляется карусель, она сказала:
- Тебе не нужно со мной соревноваться, Витя всё равно тебя больше любит.
Пятилетний мальчуган со светлыми волосами и волшебными зелёными глазами чуть запыхавшись подбежал к ним
- Пап, ты видел!? – Витя восклицал таким тоном. Будто только что произошло не много не мало – магия. – Я чуть не вылетел!
- Да ты чуть не взлетел! – копируя его восторженный голос ответил Виктор. – Ещё чуть-чуть и полетел бы! Я тебе говорю!
- Давай ещё туда! – Витя показывал пальцем на большую карусель, которая вращалась под углом, при этом настойчиво таща отца за собой.
Виктор краем глаза заметил, как Кристина отрицательно качнула головой.
- Там очередь, смотри. – Виктор указал на полтора десятка спин у входа. – Чтобы не ждать, давай туда, - теперь уже он указывал на другую карусель – поменьше и помедленнее. И явно старее прочих. Не видя, как Кристина снова кивает головой, он добавил, - я с тобой поеду, можно?
- Мам, можно? – Витя направил свои зелёные глаза на маму, практически профессионально состроив милейшую гримасу, которой было невозможно отказать.
- Ладно, - сказала она после небольшого вздоха. – Я в кафе. Тебе какую вату? С Вишней?
- Ага, - сказал мальчик и быстро потащил отца на карусель. На ней действительно никого не было. Пожилой невысокий контроллёр с пустым усталым лицом окинул оценивающим взглядом Витю.
- Я с ним, - сказал Виктор, протягивая билеты.
Контроллёр ещё раз осмотрел ребёнка и пожал плечами. Калитка открылась, и Витя побежал вперёд, отпустив руку.
- Если вдвоём поедем, можешь чуть побыстрее включить? – вполголоса спросил Виктор, пока контроллёр отрывал контроль с билета. Он поднял глаза на Виктора. Ничего не ответив, он вернул билет и пошёл пристёгивать ребёнка на кресле, которое он выбрал по одному ему известному принципу.
- Ты уже катался на этой штуке? – спросил мальчик, забавно виляя ногами.
- Нет, - соврал Виктор. – Боишься?
В ответ Витя отрицательно промычал, подтвердив свой ответ экспрессивным мотанием головы.
Контроллёр подождал у калитки несколько минут, после чего закрыл её и, бросив последний взгляд на единственных пассажиров, занырнул в будку.
Карусель шумно тронулась старый мотор разгонял покачивающиеся сидения. Витя вцепился руками в перекладину. Разогнавшись, карусель чуть наклонилась, отчего Витя восторженно закричал. Виктор весело кричал за компанию.
Карусель не переставала набирать скорость. Виктор помнил, что вращалась она медленнее. Ребёнок был в восторге. Хорошо, что Кристина не видит. Ровно в тот момент, когда сам Виктор начал бояться, как бы аттракцион не развалился, он начал опускаться и замедляться.
Не успел контроллёр ох отвязать, растрёпанный Витя побежал дальше, крича «А теперь на большую!»
Виктор вытащил из кармана две купюры по тысяче и сунул в руку контроллёру. Тот недоверчиво осмотрел банкноты. Пожал плечами и сунул их в карман штанов.
- Подожди, Вить, - крикнул Виктор всё- таки решившему подождать отца ребёнку, - Давай сначала маму найдём.
- Опять очередь – констатировал ребёнок, указывая пальцем перед собой.
- В другой раз прокатимся, пошли Маму искать. Вату будешь?
Витя энергично кивнул головой и взял отца за руку.
Но мама сама нашла их.
- Я видела, как вас раскрутило – она вручила вату Вите, но смотрела на мужа.
- Круто, правда!? – Витя был просто переполнен восторгом. – Всё так быстро мелькало, я даже чуть не вылетел. Правда чуть не вылетел. – Витя делился радостью, в то время как Кристина едва не бледнея сверлила недовольными глазами Виктора.
- И я совсем не боялся! – Витя ртом пытался откусить от огромного сладкого шара, -  А вот папа боялся! Он меня за руку держал.
- Я же не такой смелый как ты, - Виктор улыбался самой невинной из всех возможных улыбок.
- Смотри, - Кристина присела рядом с Витей, пальцами оторвала волокно ваты и положила в рот. – Так проще.
Витя повторил за ней.
 - Ага – констатировал он.
- Пойдём присядем где-нибудь, передохнёте, сказала Кристина, взяв Виктора под локоть, а на ухо ему сказала. – Дома поговорим ещё.

- Вызывали, Василий Андреевич? – Виктор без стука зашёл в кабинет начальника. Он был не в форме. Рубашка неприятного зелёного цвета была помятой. Небритое лицо выглядело опухшим. Он будто пострел за выходные на пару лет. И ещё взгляд был полон какой-то вселенской усталости, которую Виктор никогда в жизни хотел бы не узнать. Он сразу узнал следы длительной беседы с алкоголем, но предпочёл притвориться, что ничего не заметил.
- Можешь ничего не говорить – будто читая его мысли сказал Василий Андреевич. – Заходи, Вить. – Виктор зашёл в кабинет, закрыл за собой дверь и сел за стол, на котором стояла распечатанная бутылка. – Будешь? – Василий Андреевич кивнул на неё.
- Нет, я за рулём.
- Это правильно. Тогда и я не буду. – Василий Андреевич отодвинул бутылку вместе с полуопустошённым стаканом.
- В общем. Вить, мы люди взрослые, и можем говорить без виляния жопой. Мне до лампочки, какие дела и с кем ты там ведёшь. Честь мундира сейчас стоит недорого и все мы зарабатываем как можем ради блага наших семей. – Виктор немного напрягся. – И я не против тех схем, которые ты мутишь, но, прекрати прыгать через голову.
- Я думал, мы с Николаем Фёдоровичем уже обсудили всё.
- Я тоже так думал, но выводов ты, я посмотрю не сделал. Хотя бы из вежливости можно же было подойти. Ну?
- Я не понимаю…
- «Причал». Ты посодействовал?
- Да.
- А влезая в это дело, ты знал, что я там юбилей собираюсь справлять?
Виктор тяжело сглотнул.
- Неужели так сложно было просто спросить? – Василий Андреевич не был зол или обижен. Возможно дело в усталости или просто какой-то эмоциональной опустошённости, которой буквально была пропитана каждая произнесённая им фраза.
- Нет. Просто я думал, что уж до Ветренко уж точно никому дела нет. Тем более на него уже дело собирается.
- Это верно, да. Но заняться хотели после того, как погуляем у него.
- Так… В чём проблема?
- В том, что там владелец теперь Вадик Шалимов. И теперь у меня сложная дилемма. Я люблю «Причал». Все гости приглашены туда. А юбилей уже в эти выходные. Но я не хочу иметь никаких дел с Шалимовым. Ни одного моего рубля не должно попасть к нему в карман. Даже если он сядет.
- В смысле – сядет?
- Не об этом сейчас разговор. Как будем решать проблему?
- Моя жена совладелец…
- И это я тоже знаю. Поэтому повторю вопрос – как будем решать проблему?
- Ну… Я думаю, мы можем вам сделать хорошую скидку…
Василий Андреевич смотрел пустым взглядом куда-то сквозь Виктора, и он не знал, как воспринимать этот взгляд.
- … Или за счёт заведения провести всё по высшему разряду.
Василий Андреевич глубоко вздохнул. И спокойно произнёс:
- Любой труд должен быть оплачен в полном размере. Тебе семью кормить и ребёнка растить. За это не переживай. Но о твоих методах мы позже ещё поговорим.
- Не могу же я просто переделать договор? – Василий Андреевич удивлённо поднял бровь. – Ну в смысле, мы же с Шалимовым о другом договаривались. Кто после такого со мной работать будет?
- Кому скажу – те и будут, - пустым голосом произнёс Василий Андреевич. - Будто не знаешь, как всё это происходит.
Виктор обдумал услышанное. Точнее сказать, он уже всё понял – обдумывать тут было нечего. Он не мог решиться на то, что от него требовалось.
- Сегодня же займусь, - наконец, сказал он.
- Спасибо за понимание. – Василий Андреевич протянул руку.  Виктор неуверенно её пожал.  – Больше не задерживаю. У меня сейчас ещё одна встреча.
Василий Андреевич придвинул к себе стакан.
- Может, какая-то помощь нужна, Василий Андреевич? – осторожно спросил Виктор.
Рука со стаканом остановилась в воздухе. Василий Андреевич о чём-то думал.
- Задавая этот вопрос, ты понимаешь, какую ответственность берёшь на себя, Виктор?
- Надеюсь, что да.
- Виктор, - Василий Андреевич поставил стакан на стол. – Я же просил без виляния жопой. Да или нет?
- Я понимаю всю ответственность и готов её взять на себя.
- Ну что ж, - Василий Андреевич выпил содержимое стакана, - С этим ты мне не поможешь, но твои слова я запомню. Ступай. – Он налил ещё стакан, не обращая больше внимания на Виктора.
Он вышел из кабинета, не до конца понимая, на что он негласно подписался.
;
История пятая. Счастье Молодых.
- Привет, дорогая моя! – Мама нежно обняла Светлану и спросила с многозначительной улыбкой, – Как семейная жизнь?
- Ой, пока не поняла, - также весело ответила она. – Всего-то неделя прошла.
- В квартире освоились? – Мама помогала дочери раздеться, и они вместе пошли на кухню.
- Перевезли ещё не всё, но в целом – да. Завтра ещё должны телевизор привезти. Конечно, ещё не верится, что это действительно наш дом, - она мечтательно улыбнулась, - К этому ещё надо привыкнуть.
- Привыкнешь! Кофе? – предложила мама, когда на столе оказалась коробка конфет, которую принесла Света.
- Капучино, пожалуйста.
- Как всегда – улыбнулась женщина и запустила программу на кофе-машине. Она гулко зашумела, источая аромат свежепомолотых зёрен.
- Почему без Влада? - Спросила женщина, смотря, как аппарат наливает напиток.
- Он с друзьями, - спокойно ответила Света, смотря в окно.
- Опять? – женщине было трудно скрыть недовольство.
- Мама, не начинай, пожалуйста, - с примирительной улыбкой сказала Светлана. – Ты же его знаешь.
- Знаю… - ответила мама.
Она поставила перед дочерью кружку с дымящимся напитком, предварительно бросив в него пару кубиков сахара. Немного подумав, она достала из шкафа бутылку вина. Света разочарованно смотрела, как автоматический штопор достаёт пробку.
Женщина налила в бокал и села напротив дочери.
- Что? – спросила она невинным голосом. – Ты сама шоколад принесла. Не с чаем же мне его есть.
- Сейчас только два часа.
- И?
Света хотела ей что-то сказать, но отпустила глаза и сделала глоток кофе.
- Думаешь, я много пью? – вместо неё спросила женщина, чуть пригубив из бокала.
- Да… - тихо ответила она.
- Света, дорогая моя, я только что отдала замуж свою единственную дочь. Самое ценное, что было в моей жизни, - её голос чуть дрогнул. – Поэтому буду пить столько, сколько посчитаю нужным.
- А что папа скажет? Где он, кстати?
- Со свёкром, наверное.
- Ты не знаешь?
Вместо ответа женщина ещё пригубила из бокала.
- Мы разводимся, Света, - вдруг сказала она. Холодно, отстранённо и безальтернативно. Женщина сделала большой глоток и закусила конфетой.
- Это… это точно? – Свете сама понимала, как глупо звучит эта фраза, но она должна была спросить хоть что-то. - То есть, никаких вариантов нет?
- А какие варианты? Продолжать жить как соседи? – бокал наполнился ароматным вином. – Я устала. Да и Коле это надоело.
- А что люди скажут?
- Да пошли они, эти люди!
- А мне что делать? – голос девушки чуть дрожал.
- Наши разногласия тебя не касаются. Ты большая девочка. У тебя есть своя семья. А если что не так – мы по-прежнему твои родители. Мы поможем. Я помогу.
Света дрожащими руками обхватила горячую кружку и едва сдерживалась, чтоб не разрыдаться.
- Прости, что так на тебя свалила, но ты должна знать. Это правильно. Но ты права. Надо перед людьми сохранить лицо, будь оно неладно. Я попрошу тебя никому не говорить об этом. Коля сделает, чтобы развод обыграли без шума и пыли. В конце концов, имеем мы право на тайну частной жизни или как?
- Я знала, что когда-то это случится, но не думала, что это окажется так неожиданно. – Света едва не плакала.
- Я бы тебе предложила – женщина кивнула на бокал, - но не хочу вредить твоей беременности.
- Но я не беременна.
- Всё равно не налью. Тебе за руль садиться.
- Мам, отстань ты со своим вином! О чём мы вообще говорим? – Слёзы всё-таки прорвались неконтролируемым рыданием.
Женщина смотрела в окно, держа бокал возле губ. Ей нужно было спрятать хоть за чем-то их предательскую дрожь.
- Это не честно, мам! – сквозь слёзы выдавила из себя Света. - Вы как будто специально меня выдали замуж, чтобы развестись… как ты там сказала «без шума и пыли»? Как я должна себя чувствовать? Как мне с этим жить?
- Больше всего на свете я хочу, чтобы твоя жизнь сложилась лучше, чем у меня, - Женщина вытерла сбежавшую всё-таки слезу и одним глотком осушила бокал и тут же налила следующий.
От этого Свету как молнией ударило. Она руками наспех смахнула слёзы и захлёбывающимся голосом спросила:
- Так ты сейчас совсем одна? Давай останусь до завтра. Ты меня сама учила, что не к лицу солидной женщине выпивать в одиночестве.
Мама оставила бокал на столе и, подойдя к дочери, прижала её к себе.
- Это хорошая идея, но давай в другой раз, – тихо сказала она. – Мне нужно сейчас побыть одной. А тебе нужно к мужу. Да и нехорошо это – спаивать собственную дочь, - закончила она с приятной улыбкой.
- Но у тебя же всё будет хорошо? – спросила Света, не отрывая от неё головы.
«Совсем как в детстве» - подумала женщина, и искренне ответила – Со временем -  думаю, да. Она нежно отстранила от себя дочь и вернулась на своё место.
- Мне нужно привести себя в порядок – Света уже не плакала.
- Вот теперь ты говоришь как моя дочь! – Женщина приподняла бокал, как бы отмечая тост.

Влад проснулся в плохом настроении. Голова ужасно болела в пересохшем рту вяло ворочался будто бы чужой язык.
- Света! – прохрипел он, не в силах открыть глаза. Дневной свет бил по ним как электрическими разрядами.
- Света, чтоб тебя! Куда опять свалила?
Невидящие глаза выхватили размытый контур на прикроватном столике. Рука нащупала холодное стекло стакана. Вода с кислым привкусом растворённых антипохмельных таблеток спасительно скользнула внутрь, немного вернув к жизни.
- А где телефон? – хрипло произнёс он, когда более-менее смог совладать с мыслями. – Да куда она его дела? – нервно выпалил он, оглядевшись вокруг себя и даже зачем-то заглянув под одеяло.
Его поиски прервал звук открывающегося замка.
- Проснулся? – с искренней улыбкой поинтересовалась Света. – Как ты? Голова не болит? – она села рядом с ним на кровати и едва коснувшись губ, поцеловала его.
- Болит – честно признался Влад. – Сколько время?
- Пол пятого, - Света посмотрена на наручные часы. – Почти.
- Охренеть.
Света встала и направилась в сторону кухни.
- Там ещё суп не остыл, наверное. Будешь? – спросила она не оборачиваясь.
- Да. Давай. Телефон мой не видела?
- На твой стол положила, – ответила Света с кухни.
Влад сел на кровати и осмотрелся, окончательно приходя в себя. Не вставая с кровати, он достал из комода домашнюю одежду и облачился в неё. С кухни уже запахло кофе и запечённым хлебом.
Влад зашёл в соседнюю комнату и увидел свой телефон. Разблокировав его, он увидел непрочитанные сообщения:
Юля
Жду тебя ;-)
Юля
Ты где???
Юля
Влад ты где?
Юля
Ну и иди в жопу
Юля
Мудак
Прости, я был в баре. не слышал телефон.
Написал Влад и заблокировал телефон пройдя вместе с ним в ванную. Умывшись холодной водой, он не стал чистить зубы, а быстро прошёл на кухню. На столе уже стояло две чашки кофе – чёрный и капучино. А между ними – тарелка с парой бутербродов на высушенных в тостере ломтиках хлеба.
- Ты помнишь, во сколько вернулся? – спросила его Света, когда он сел за стол и положил телефон перед собой.
- Нет. Во сколько?
- Около шести утра.
- Да… засиделись мы.
- Вадим рассказал. Он, кстати, почти трезвый был. В-одиночку тебя на этаж поднял.
- Он кабан тот ещё, - с какой-то самодовольной ухмылкой ответил Влад.
Света склонна была не согласиться с таким суждением, так как худощавый Вадим уж никак не походил на кабана. А то, с какой отдышкой он бросил друга на пол говорило о том, насколько тяжело ему это далось.
Телефон издал короткий звук. Влад сделал вид, что не обратил на него внимания.
Тут же раздался второй сигнал.
- Ответь, - сказала Света. – Переживает же.
Влад разблокировал телефон.
Юля
Какой бар?
Юля
Ты охренел?
Влад начал уже печатать ответ, как пришло новое сообщение.
Юля
Ты обещал приехать ко мне
Юля
Я ждала тебя
Прости.
Давай сегодня приеду.
Сейчас.
Юля
Я что тебе, шлюха какая-то?
Юля
Пусть вон жена тебя обслуживает.
Влад недовольно бросил телефон на стол и яростно впился в бутерброд.
Пока он вёл переписку, Света поставила перед ним тарелку с супом.
- Думаешь, что ты лучше меня? – с нажимом спросил Влад
- Что ты имеешь в виду?
- Зачем строишь из себя хорошую жену? К чему вся эта показуха?
Света сделала глубокий вдох и села напротив него.
- Нет, Влад. Я не думаю, что я лучше тебя. И ты прекрасно знаешь, что вся эта ситуация мне нравится ничуть не больше, чем тебе. Ты знаешь, чего от нас ждут. И чем раньше мы им это дадим, тем быстрее они отцепятся от нас с тобой.
- Не думаю, что им одного будет достаточно. Когда родишь, они попросят второго, потом третьего.
- Я думаю, Юля на три ночи тебя ко мне отпустит.
- Свет, не язви!
- Третьей к вам я проситься точно не буду.
- Света! Мы же всё уже обсудили.
- Да, прости. Обида сидит слишком глубоко. Мы же когда-то правда любили друг друга.
Влад не ответил, а лишь принялся за почти остывший суп.
Света встала из-за стола и собралась уйти, но остановилась рядом с Владом.
- Если захочешь сделать это, я буду в комнате. Я ещё не забыла. Обещаю, что тебе хотя бы понравится.
- Не сегодня – сухо ответил он, не глядя на неё.
В глазах у девушки блеснули слёзы, и она быстро скрылась в комнате. Через секунду заиграла приглушённая музыка.
Влад разблокировал телефон
Здаров. Сегодня повторим?
Вадим
Тебе вчера мало было?)))))
Да блин!  Харош ломаться.
Вадим
Если угощаешь, то повторим))
Через час буду.

- Владислав Васильевич, напоминаю, что у Вас через тридцать минут встреча с Вадимом Эдуардовичем, – сообщила миловидная секретарша, когда Влад вернулся с обеда.
- Спасибо, Марина. Меня не будет до конца дня.
- А ещё Вас в кабинете ожидает Василий Андреевич.
Влад остановился и посмотрел на дверь, словно пытаясь посмотреть сквозь неё.
- Не сказал, чего хочет?
- Нет.
- А выглядел сильно недовольным?
- Скорее уставшим.
- Ладно, будем надеяться, что это всего лишь рабочий вопрос, да? – он как-то странно улыбнулся, глядя на Марину, и зашёл в кабинет.
- Привет, Влад – Василий Андреевич протянул руку, а сам смотрел на его припухший нос. Влад её осторожно пожал руку. – Как дела?
- Привет, пап. Да нормально вроде. – Влад поспешил сесть за свой стол. – ты по какому вопросу? Присаживайся.
- Да вот выдалась свободная минутка, думал с тобой пообедать. – Присаживаться он даже не думал, и разговаривал с сыном строго сверху вниз.
- Да я обычно в двенадцать хожу. Да и сейчас времени не особо много. На встречу надо.
- С Вадимом Шалимовым?
- Пап, не начинай. Мы на работе.
- Вот именно. Ты на работе! Сиди и работай! Да и вообще – не много ли времени ты уделяешь этому спекулянту при молодой и красивой жене?
- Тебе Света пожаловалась? – Влад начинал злиться.
- Не повышай голос, сопляк! – он глазами пригвоздил парня к своему месту. – Она у тебя умница и слово против тебя не скажет – цени это. Твой Вадик то ещё трепло, и когда кому-то на уши присаживается, то рассказывает, что надо и не надо. Догадываешься, к чему веду?
Влад ещё больше вжался в кресло под тяжёлым взглядом отца. Василий Андреевич сделал глубокий вдох и взгляд его немного смягчился. Он решил всё-таки сесть напротив сына.
- Эх, Влад, Влад… За что ты так с нами – со мной и матерью?
Влад виновато потупил глаза в стол.
-Что ты только нашёл в этой Юле?
- Она хорошая…
- Она истеричная и невоспитанная шлюха.
- Ты её не знаешь… - Влад попытался за неё заступиться, но подняв глаза на отца, сразу умолк.
- Я и говорю – сопляк. – без злобы сказал Василий Андреевич, и поднялся. – Я хочу, чтобы ты уяснил раз и навсегда, – сказал он строго, - с ней ты не будешь. Не позорь семью. Даже если она залетит – да., да, не смотри на меня так – отправишь её на аборт. Я всё сказал.
Василий Андреевич вышел из кабинета, а Влад продолжил сидеть за столом, стуча по нему трясущимися пальцами и тупо смотря перед собой, совершенно не слыша, как Марина осторожно прикрыла дверь.
Он не знал, сколько просидел так, когда его из ступора вывел настырный телефонный звонок. Не глядя на экран, он ответил.
- Ну ты где? – Влад не сразу узнал голос Вадима Шалимова.
- Я в кабинете – на автомате ответил Влад.
- В каком, блин, кабинете? Договаривались же!
- Работа навалилась.
- Работа? У тебя?
- Вадим, дай мне минут двадцать и примчу. По дороге вискарь захвачу. Тебе что-нибудь взять?
- Чего эт ты? Случилось что-то?
- Мозги надо прочистить.

- А я говорю вам, девочки, с мужиком важно общее дело иметь, - говорила Маргарита Вячеславовна, Советник по строительству при Губернаторе. Умудрённая опытом в свои «почти сорок», как она сама называет, женщина с каштановыми волосами и острым лицом. – Общее дело – иначе ненадолго это всё.
Света делала вид, что не слушает и изучает проектные сметы.
- Вот ты, Леночка, - обратилась она к светловолосой женщине, совсем не носящей косметики, выглядела она при этом лет на тридцать пять, - почему с первым мужем развелась?
- Потому что он налево ходил регулярно, - без энтузиазма ответила Лена.
- А почему он налево ходил? – Маргарита Вячеславовна не унималась.
- Потому что кобель он, - вмешалась Галина Александровна, невысокая женщина, на вид ровесница Маргариты Вячеславовны. Потом, оглядевшись в кабинете, оправдываясь добавила, - Это все знают.
- А вот и нет! – назидательно сказала Маргарита Вячеславовна. – Потому что он работал на бетонном заводе, тогда как ты – в администрации города.
- И как это связано? – немного раздражённо спросила Света.
- А так, что, то время, которое мужик не проводит рядом с тобой, он, вероятно, проводит рядом с другой женщиной. И эта, вероятность, девочки мои, в разы вырастает, когда речь идёт о таком, как хорошо выразилась Галина Александровна, кобеле. А когда вы заняты одним делом, тогда он всегда под присмотром.
- Не думаю, что это поможет, - сказала Света, которую искренне развеселил такой простой вывод. – Если уж мужчина захотел изменить, то он найдёт способы это сделать.
- Светочка, дорогая моя, не стоит переоценивать творческие способности мужчин или их фантазию. Леночка, подтверди?
- Ну вообще - да, - Лена снова не проявила энтузиазма в беседе. – Я почти сразу поняла, что Гоша мне изменяет. Стал таким… - она задумалась. – радостным.
Света хихикнула, но её никто не поддержал.
- Серьёзно?
- Счастливый мужик после длительных отношений – плохой знак, - назидательно сказала Маргарита Вячеславовна.
- Тогда зачем замуж выходите, если все несчастные.
- В твоём возрасте, Свет, я тоже выходила по любви и ради счастья, - сказала Лена.
- А сейчас?
- Сейчас ради удобства и комфорта – сказала Галина Александровна, пожав плечами.
- Или детей, - подтвердила Лена
- Или ради общего дела… - повторила Маргарита Вячеславовна.
- Ладно! – грубо отрезала Света. – Тогда что делать, если муж изменяет, а разводиться нельзя?
- Как так – нельзя? – удивилась Лена. – Кто тебе запретит?
- Муж может не захотеть… - предположила Галина Александровна, - или родители домой не принять.
- Ты не рассказывала об этом, - тон голоса стал Маргариты Александровны стал куда мягче.
- Давно это было, так что теперь не важно.
- И что ты сделала? – тихо спросила Света. – Просто вернулась?
- А куда мне ещё идти было? Вернулась, конечно.
Женщины молчали, обдумывая услышанное.
- А тебе что, Влад изменяет? – Беспардонно нарушила молчание Лена.
- Нет, - ответила Света. – А что?
- Не просто же так ты про измену спросила.
- Да я так… На всякий случай.
- Ага… На всякий случай, - Лена даже не скрывала своего сомнения. – Тогда универсальный совет тебе на всякий случай, как удержать мужика – заведи ребёнка.
- А если муж не хочет ребёнка?
- Света! Дурочкой не прикидывайся. Неужели тебя в двадцать пять лет надо учить, как забеременеть? В конце концов, никто не говорит, что ребёнок должен быть от него.
- Как же так? – Света растерялась и вопросительным взглядом смотрела на Лену, потом на Маргариту Вячеславовну, потом на Галину Александровну. – А если муж узнает? Или родители?
- Кто же им скажет?
- Светочка, дорогая моя, - вмешалась Маргарита Вячеславовна, - Не слушай Леночку. Её мужчины обидели, она злится и говорит всякую чушь. Ты молодая и красивая – веселись пока. А стать матерью всегда успеешь. Если вообще захочешь.
- Да что я такого сказала?.. – попыталась оправдать Лена. Но её перебила Маргарита Вячеславовна
- Закроем тему! Обед давно закончился, а мы всё трещим, как бабки у подъезда, работать пора.

На столе догорали свечи. Пламя отражалось в бутылке дорогого вина. Рядом с недопитым бокалом небрежно брошена раскрытая красная коробка от кольца. Тишину квартиры разрезает возбуждённое дыхание. Два тела на кровати слились в единый извивающийся силуэт в приглушённом свете.
- Не чавкай так громко – громким шёпотом сказала Юля, отрываясь от губ Влада.
Ничего не отвечая, он прижался губами к её шее.
- Засос поставишь… - Юля вернула его губы на свои.
Влад сжимал её грудь через облегающее платье. Юля призывно закинула на него ногу. Рука Влада как по команде скользнула на бедро. А потом оказалась под платьем и страстно вцепилась в соблазнительную округлость. Юля чуть дёрнулась, запустила пальцы ему в волосы. Она снова оторвала голову от поцелуя глубоко и прерывисто дыша. Своей рукой, она направила руку Влада себе между ног, чуть приподняв платье. Через секунду её дыхание превратилось в стон.
Юля остановила его, когда он чересчур ускорился.  Она нежно отстранилась от него и поднялась с кровати. Влад Жадно смотрел на её фигуру, пока она расстёгивала платье, и сглотнул, когда оно упало на пол. На Юле было подчёркивающее грудь нежно-жёлтое кружевное бельё. Она убрала распущенные волосы назад и опустилась перед ним на колени. Влад суетился с джинсами. Она помогла ему их опустить. Потом Влад улетел куда-то в стратосферу.
Спустя блаженную вечность, по его телу пробежала заветная судорога. Юля несколько раз дёрнула головой, но продолжала совершать привычные движения, периодически хлюпая слюной, пока судорога не прекратилась и Влад, будто ставя точку дёрнулся последний раз.
Юля встала и скрылась за дверью ванной. Влад слышал, как Юля сплёвывает, пытаясь скрыть это за струёй воды, но ему было слишком хорошо, чтобы заострить на этом своё внимание.
Из ванной Юля ушла куда-то по коридору, а вернулась уже в своей пижаме и без былого энтузиазма. Она задула свечи, погасила свет и, наконец, легла, накрывшись одеялом. Влад попытался её обнять, но Юля отстранила от себя руку.
- Что такое? – шёпотом спросил он.
- Это было за кольцо… - её шёпот никак нельзя было назвать игривым или хотя бы хоть сколько-нибудь приятным. – Но я на тебя всё ещё обижена.
Влад поднялся, чтобы сесть и понял, что его джинсы до сих пор спущены.
- Я же извинился. Долго ты ещё обижаться будешь? – говорил он, избавляясь от одежды. – Что мне сделать, чтобы ты меня простила?
- Я тебе говорила.
- Что ты мне говорила?
- Трусы надень, - сказала она уже пристроившемуся радом Владу. – Продолжения не будет.
Влад послушно исполнил просьбу после чего повторил вопрос:
- Что ты мне говорила?
- Я хочу машину.
- А. Будет тебе машина.
- Вот когда будет, тогда я подумаю, прощать тебя или нет.
Влад расположился на своей половине кровати и долго смотрел в потолок.
- Даже не поцелуешь? – тихо спросил он.
Юля чмокнула его в губы и отвернулась.

В квартире было слишком тихо. Несмотря на шумящий кондиционер было душно, как бывает душно летом на закате, когда вечерняя прохлада ещё не успела опуститься на землю, а дневной зной ещё поддерживался остывающим асфальтом. Но сидя в быстро темнеющей квартире, Света всего этого не видела. Её лицо всё сильнее освещалось экраном телефона. Она с усердием детектива просматривала инстаграм Юли Адамовой, словно пытаясь понять, чем она лучше.
Но на самом деле Света этим вопросом уже не задавалась. Просмотр этих показательно счастливых фотографий доставлял ей боль, из которой она черпала извращённое удовольствие. Света давно уже не злилась на неё или Влада. Она злилась на себя за то, что оказалась заложницей собственной жизни, не имея возможности, или – что ещё хуже - желания выбраться из уютного болота самобичевания и неуверенности в себе.
А ещё она могла хотя бы косвенно участвовать в жизни своего мужа, который не хотел видеть её частью своей жизни. Света почти сорвалась на очередной приступ жалости к себе, но увидела новую сториз на странице Влада, в которой он запечатлел интерьер какого-то бара, столик, пару бокалов пива и… женскую руку.
Перейдя на страницу Юли, она увидела новую сториз и у неё. На этот раз было короткое видео, зацикленное эффектом «бумеранг».
- Да и какого чёрта!? – вслух бросила она и, вскочив с дивана, решительно пошла в комнату.
Света практически наугад достала из шкафа лёгкое летнее платье персикового цвета с минималистичнно нарисованными цветочками. Она приложила его к себе у зеркала и, быстро осмотрев отражение, довольно кивнула. Небрежно побросав домашнюю футболку и шорты на кровать, Света быстро облачилась в платье. Пару раз покрутилась у зеркала, привстав на носочки, осталась недовольна видом. Достала из комода косметичку, накрасила ресницы, подвела глаза, чуть подправила цвет лица тональником, накрасила губы помадой цвета Pink Sand.
Всё преображение заняло не более десяти минут. Света торопилась, словно боясь растерять весь запал, но он и не думал затухать. В последний раз крутанувшись перед зеркалом, она надела босоножки с пятисантиметровым каблуком.
Оказавшись по-привычке в своей машине, она столкнулась с неожиданной проблемой – она не знала, куда ей ехать. Ни секунды не задумавшись, она снова открыла инстаграм. Новые сториз. Юля предусмотрительно не ставит ни геотэгов ни ссылок на страницу заведения. Влад менее внимателен. На одной из сториз, он поставил ссылку на страницу бра в инстаграме – «Dublin’s Pub».
Света понимала всю опрометчивость своего решения, но других вариантов она не знала. Ни секунды не сомневаясь, она вызвала такси.
Машина приехала быстро. Skoda Octavia. Водитель Максим.
Света ехала на заднем сидении. Только сейчас она начла нервничать. Через зеркало заднего вида это заметил водитель.
- Надеюсь, вы не меня так боитесь?
- Что? – вопрос вывел её из задумчивости. – Нет, что Вы – она мило улыбнулась, потом попыталась пошутить – А стоит?
- Ну… - протянул парень, - домогаться не буду… Если, конечно, сами не попросите.
Ляпнул парень, и в ту же секунду, осознав сказанное, тут же переменился в лице
- Простите, ради Бога. Это было очень плохая шутка. Вы мне мою жену напомнили, вот и вырвалось. Простите пожалуйста. Только рейтинг не занижайте, - испуганно тараторил водитель.
Ему было около двадцати пяти, но голос был не по-возрасту высоким. Его короткие волосы были самыми чёрными на её памяти, а может стремительно приближающийся вечер делал их такими.
Света мило улыбнулась, рассматривая его неправдоподобно голубые глаза через отражение в зеркале.
- Какое совпадение. – ответила она без злобы. -  Вы мне моего мужа напоминаете. Шутки у него такие же дурацкие.
Парень облегчённо выдохнул.
- Спасибо. И ещё раз простите.
Какое-то время ехали в тишине. Водитель то и дело поглядывал на Свету через зеркало заднего вида.
- Что-то не так? – спросила она, когда ей уже порядком надоели эти якобы случайные взгляды.
- Хорошо выглядите, - совершенно невпопад ляпнул водитель. – Сложно оторвать от Вас глаза.
- А вашей жене понравилось бы то, что вы рассматриваете других женщин?
- Почему нет? Я же просто смотрю. Получаю эстетическое удовольствие, если хотите. Да она и сама любит посмотреть на кого-то красивого, чего уж там! – он внимательно посмотрел на неё через зеркало. – или, может, вам это неприятно? В таком случае – в очередной раз прошу прощения!
Остаток пути ехали в тишине. Машина остановилась напротив двери заведения. Рядом с ней стояли люди. Кто-то курил, кто-то просто общался. Света не решалась выйти, рассматривая стоящих снаружи людей. ИХ не было.
- У Вас точно всё хорошо? – Повернувшись к ней, спросил он.
Увидев, наконец, его лицо, Света была немного разочарована. Она уже не была уверена в своей оценке его возраста – лицо было практически детским. Разве что чересчур скуластым. Пухлые губы, придавали ему наивно-обиженный вид. Ореол таинственности рассеялся, как и возможный к нему интерес.
- Нет, всё хорошо, - сказала Света и решительно открыла дверь. – Спасибо.
Уже оказавшись снаружи, она заглянула в сало и добавила:
- Ваши слова. Мне было приятно. Спасибо.
Одарив водителя на прощанье улыбкой, она закрыла дверь и зашла внутрь. Проходя мимо людей, она поймала на себе несколько одобрительно-изучающих взглядов. Приятными они не были.
В самом пабе было не очень людно, но душно. А ещё к ней было направлено ещё больше глаз, чем снаружи. Она поняла, что наряд выбрала не к месту. Она лишь едва пожала плечами – она зашла слишком далеко, чтобы возвращаться.
Не успела она сделать и нескольких шагов дальше, как перед ней возникла фигура. Света хотела возмутиться, но фигура заговорила первая.
- Какого чёрта ты тут делаешь, да ещё и одна?
Света подняла глаза – это был Виктор Викторович. Без формы прокурора она его не узнала.
- Не Ваше дело! – Это получилось грубее, чем она хотела.
- Понятно, – невозмутимо ответил он. – Пошли.
Виктор Викторович кивнул в сторону углового стола, настолько незаметного, насколько это было возможно.
- Тебе что-нибудь взять?
- Не нужно меня угощать!
- Нет - так нет. Располагайся. Я сейчас.
И действительно, Виктор Викторович вернулся через минуту с недопитым бокалом в руке.
- Я не знаю, что у вас происходит, и не знаю, ради чего ты сюда пришла, но твоим родителям это точно не понравится.
- Им много, что не нравится. Да блин! Я даже отдохнуть не могу так как сама хочу, а не так, как им нравится.
- Зачем ты мне это говоришь? Для меня всё равно важнее репутация Василия Андреевича и Николая Фёдоровича. Ты в таком состоянии, что можешь совершить что-то необдуманное. А кому-то потом разгребать и краснеть.
- Я отдаю себе отчёт в том, что делаю!
- Тем хуже.
- Ну и что ты будешь делать? Силой доставишь меня домой?
- Нет, конечно. Рассчитываю на твоё благоразумие.
Пыталась рассмотреть за Виктором Викторовичем, сидящих в помещении.
- Влад здесь?
Виктор Викторович одним глотком допил стакан.
- Ушли минут за пять до твоего прихода.
Внезапно всё происходящее потеряло смысл и Света не могла ответить для себя. Зачем она тут вообще находится. Вернулась давно позабытая тупая боль где-то внутри тела, усугублённая приступом критики к себе – « Ну и на что ты рассчитывала в конце концов? Ещё и вырядилась! Для чего, спрашивается?»
- Я сейчас вызову такси, - обречённо сказала она.
- Я уже вызвал. Поехали.
- Ладно. Только не жди, что приглашу в квартиру.
- Ещё чего. Карьера дороже.

На столе стояло виски. Одна бутылка уже успела опустеть. Вторая стремительно приближалась к этому состоянию. Третья только ожидала своей участи. Разбитая от удара плитка осыпалась на пол. Из пробитого экрана телевизора торчала отломанная ножка стула. По квартире были разбросаны женские вещи вместе с ящиками комода. Шкаф в комнате был опрокинут. Кто бы что ни говорил про женскую истерику, мужская в разы страшнее. По крайней мере её следы выглядят таковыми.
Влад с Вадимом Шалимовым сидел на кухне. Его язык уже заплетался и он, нверное, в десятый раз повторял одно и тоже. Вадим лишь подливал в его бокал. На третьем пересказе истории он перестал участвовать в диалоге, который уже тогда превратился в плохо связанный монолог.
Влада не перебил даже звук внезапно хлопнувшей двери. Он всё также сидел, глядя перед собой пустыми глазами и опустошая очередной стакан. Вадим напрягся.
Тяжёлые шаги раздавались по всей квартире, то и дело прерываясь – пришедший явно осматривал масштаб разрушений.
- А ты какого хера тут делаешь? – Василий Андреевич даже не пытался скрыть свою злость. Он осмотрел стол, медленно перевёл глаза на сына, который продолжал что-то бубнить себе под нос, совершенно не замечая его присутствия. – Помнишь, что я тебе обещал? – Василий Андреевич бросил строгий взгляд на Вадима.
- Помню, - тихо ответил он.
- Пошёл вон, – голос мужчины звучал пугающе. Противоречить такому было равносильно смерти.
Вадим едва не бегом убрался из квартиры. Лицо Василия Андреевича чуть смягчилось. Он взял сына под руки и мощным рывком поднял со стула. Он не сопротивлялся и даже не протестовал. Быстро дотащив Влада до ванной, Василий Андреевич чересчур грубо и небрежно бросил его в неё.
Василий Андреевич взял в руку лейку и повернул кран с холодной водой.
Влад закричал что-то нечленораздельное и попытался выбраться. Василий Андреевич свободной рукой не давал ему этого сделать, второй продолжая поливать голову Влада.
Влад размахивал руками, пару раз задев отца по лицу и вырывался как мог, но Василий Андреевич удерживал его мёртвой хваткой.  Ледяная вода попадала и на него, но он не обращал на это внимания.
- Пап, всё, хватит! – сказал, наконец, Влад, огрызаясь, но всё ещё заплетающимся языком. – Отпусти.
Василий Андреевич бросил лейку на тело и встал, возвышаясь, как скала, отчего Влад почувствовал себя совсем никчёмным, что никак не помогало ему справиться с обидой, которую он пытался залить вискарём.
- Приведи себя в порядок. Буду на кухне. – Василий Андреевич вышел, даже не дожидаясь ответа.
Влад выключил воду и какое-то время сидел неподвижно, всё ещё собирая в кучу собственные мозги. Ванная, пусть и с распахнутой дверью, была его крепостью, которая защищала от неминуемого, и он не торопился покидать своё убежище, несмотря на чувство холода.
Он, наконец, вылез из ванной, когда уже начал дрожать. Руки тряслись и плохо слушались. Избавившись от прилипающей одежды, Влад склонился над раковиной и долго пил из-под крана. Напившись, он взял полотенце с сушилки и насухо обтёрся.
В полной тишине Влад медленно прошёл в комнату, осторожно перешагивая разбросанную мебель. Собрал с пола первую попавшуюся одежду и надел на себя. Сделав обречённый вдох, он зашёл на кухню.  Василий Андреевич сидел за столом. Лицо его было менее недовольным. Вроде бы.
- Ожил? – спросил Василий Андреевич даже с какой-то заботой в голосе, но не дожидаясь ответа продолжил – Присаживайся.
Влад сел спиной к двери, на то место, где ранее сидел Вадим. Бутылок на столе уже не было. Вымытые стаканы стояли вверх дном у раковины. Увидев кривой оскал разбитой плитки, Влад ощутил, как болит его кулак.
- Рассказывай, - скорее потребовал, чем попросил Василий Андреевич.
- Света что-нибудь сказала? – Влад начал вспоминать, и его опять обуяла злость и обида предательства. Он с вызовом смотрел на отца.
- Девочка ревёт в истерике. Не скоро что-то расскажет.
Влад тоже не спешил начинать.
- Если ты её хоть пальцем тронул…
- То есть ты её будешь защищать? – Влад вспыхнул. – После того, что она сделала?
- А что она сделала?
- Она мне изменила!
- Не стоит верить любому слуху, который до тебя доходит. Это раз. Два. Кто бы говорил про измену, а Влад?
- Но от меня никто не залетел!
- Света беременна? – Василий Андреевич был явно удивлён. Влад был готов поспорить, что на секунду в его глазах промелькнула радость. – И ты думаешь, что не от тебя?
- Пап, мы не спали с ней года два.
Влад никогда не видел у отца настолько растерянного лица. Было видно, что он хочет что-то сказать или спросить, но он продолжал молчать. Он сложил руки перед лицом и о чём-то долго думал.
- Вот чего тебе не хватало, Влад? – в знакомом голосе Влад услышал незнакомые ранее болезненные нотки сожаления, - Красивая девушка, хозяйственная, из хорошей семьи. Да и тебя, идиота беспросветного, любит. Довёл девушку до греха.
- Пап, это подло! Это вы настояли на нашей свадьбе! Мы не хотели ничего этого. И теперь ты делаешь меня виноватым в том, что я не хотел в этом участвовать.
- Тогда какого чёрта ты тут солли пускаешь передо мной? – громом бахнул Василий Андреевич да так. Что Влад аж вжал голову в плечи, - Коли она тебе не нужна, чего тогда в бутылке топишься и ноешь о предательстве?
- Потому что я не ожидал от неё этого. Да и ты тоже не ожидал. Хотя… Тебе-то, наверное, даже лучше.
- Что ты несёшь?
- Потому что ребёнок от Андрея. Ох, как бы ты хотел, чтобы он был твоим сыном, да? Он-то тебя не разочаровывает всю жизнь! Хотел наследника – А вот получи ублюдка безродного, - Влад уже задыхался от гнева и теперь осознавал всё произнесённое. Глаза его наполнялись страхом.
Василий Андреевич поднялся со стула, оперевшись руками о стол. Влад вжался сильнее обычного, ожидая удара. Но Василий Андреевич подошёл к окну и стал смотреть куда-то вдаль. Он стоял так несколько минут. Влад не решался пошевелиться
- Завтра к одиннадцати часам подъедешь в клинику на Жукова. – Отец говорил голосом командира, продолжая смотреть в окно.
- Но… - хотел возразить Влад.
- Как прокапаешься и отлежишься - купишь цветы, шоколад или что там любит Света, и поедешь к ней, - Он развернулся и, возвышаясь над сыном, говорил ещё суровее и суше. – попросишь прощения, пообещаешь любить её и больше так не повторять.
- Нет! – Влад вскочил со своего места.
- На колени встанешь, если нужно, - Василий Андреевич уничтожал глазами сына. Он послушно сел на место.
- Будешь хорошим мужем и отцом. Тронешь Свету или ребёнка хоть пальцем или, не дай Бог, сорвёшься в алкашку – оставлю тебя с голой жопой.
Влад поник головой и смотрел на свои руки.
- Ладно, - тихо сказал он.
- Юлю сегодня же шлёшь нахрен. Хватит семью позорить.
Влад поднял на него взгляд.
- Ты меня знаешь. Пустых угроз я не делаю.
Влад молча опустил голову.
- С этим решили, - Сказал он, направляясь к выходу, и достал телефон. Влад продолжал сидеть неподвижно, но слышал удаляющийся голос отца. – Всё улажено. Позвони капитану Ермолину. Скажи, пусть завтра начинает. Часов в пять утра. Он в курсе. Нет, тебе знать не нужно.
;
История закрывающая. Юбилейный вечер.
Над рекой раздавалась музыка. Живые инструменты и неидеальный, но эмоциональный голос вокалиста было слышно с другого берега. Летняя веранда «Причала» была забита народом. Который в едином порыве танцевал, раскачивая её понтонный пол. Почти незаметные официанты сновали туда и сюда, сменяя блюда на столах.
Закончилась песня про ушедшее детство и, не давая передышки, началась трогательная песня про идущую босиком по дорогам девушку, которой с радостью подпевали мужчины, выдавая в себе болельщиков Московского «Спартака».
Всеобщее веселье, казалось, не доставало до главного стола, над которым будто висела мрачная туча. За ним сидел виновник торжества, усталыми глазами осматривающий всё происходящее, а рядом с ним его друг – полковник милиции – уже прилично набравшийся и что-то увлечённо рассказывающий.
Любовь Александровна весело выплясывала с края движущейся толпы, то и дело посматривая за мужчинами.  Василий Андреевич чуть махал ей рукой, показывая, что всё хорошо.  Екатерина присела на дальнем конце стола и допивала очередной бокал вина.
- Екатерина Сергеевна, позвольте поухаживать? – привстав со своего места предложил мужчина. Екатерина Сергеевна перевела на него взгляд и, узнав его, пододвинула к нему свой бокал.
- Буду признательна, Павел Петрович, - Женщина приятно улыбнулась. Вполне искренне, - оставили Вас тут совсем одного.
- Да… - махнул он свободной рукой, второй наполняя бокал. – Пригласили – уже хорошо.  – Он улыбнулся. – Да и чего мне там с молодыми делать, того и гляди кости развалятся.
- Ой, да бросьте! - женщина приняла бокал и чуть пригубила, - нас ещё переживёте.
- Пережить-то переживу. Но танцевать уже не буду – Павел Петрович посмеялся. Екатерина Сергеевна ответила ему вежливой улыбкой.
- Вы себе не налили…
- Здоровье уже не то, Екатерина Сергеевна, - он чуть приподнял стакан с водой. – В моём возрасте опасно налегать на что-то крепче чая, - Несмотря на сказанное, старик был в весёлом настроении.
- Может я могу Вам чем-то помочь?
- Спасибо, не нужно. Квартирка у меня маленькая. Убирать не сложно. Готовлю тоже немного, если есть желание. Если нет – внук привозит и помогает.
- Хорошо, если помогает. Он у вас хороший, - Екатерина Сергеевна сделала глоток и о чём-то задумалась, глядя куда-то в сторону. – А вам не одиноко? – спросила она, продолжая смотреть в сторону. Потом, опомнившись, повернулась к нему и с виноватым лицом быстро заговорила. - Простите, пожалуйста. Не подумав ляпнула.
Женщина уже собралась встать и уйти, но Павел Петрович её остановил.
- Вы не сказали ничего, за что стоит просить прощения. – Лицо его выглядело помрачневшим, но таким умиротворёнными, что женщина села на место. – В конце концов, зачем ещё нужны старики, как не для донесения своего опыта до молодых, - он опять повеселел.
Он осмотрел женщину, бокал, который стоял на столе, и который она никак не могла отпустить. Он посмотрел её за спину, туда, где в своём мрачном углу напивался Николай Фёдорович.
- Когда Веры не стало, - сказал он, наконец, - да, было одиноко. Первый год или два особенно. Да чего уж там - подумывал за ней следом отправиться. Но потом как-то стало легче. Не скажу, что в жизни стало больше смысла – не в моём возрасте искать этот самый смысл – но легче стало. На работе с людьми вижусь, внук, опять же, приезжает. Во дворе регулярно чей-нибудь ребёнок вокруг меня крутится. Так что нет, одиноким я себя не ощущаю. Через какое-то время и ты не будешь.
Женщина уставилась на него, потом обернулась в сторону мужа и виновато опустила глаза.
- Не обязательно – сказал Павел Петрович. – Это для меня уже поздно, а у тебя ещё есть время побыть счастливой.
Екатерина Сергеевна утёрла с щеки убежавшую слезу.
- Спасибо… - тихо сказала она и быстро ушла, оставив на две трети наполненный бокал на столе. Павел Петрович даже не стал смотреть, ей в след. Он отвернулся в сторону, чтобы вернувшиеся за столы гости не заметили слёзы, предательски скопившиеся в его глазах.
В центре зала появился ведущий, молодой и очень стильно одеты и не мене стильно постриженный. Любовь Александровна устроилась рядом с мужем. Василий Андреевич тактично отодвинул рюмку от уже потянувшегося за ней Николая Фёдоровича. Тот лишь опустил руку.
Ведущий что-то говорил про масштаб личности и про значимость семьи, подводя к традиционному блоку с поздравлениями. Василий Андреевич приклеил улыбку на лицо и кивал в нужных местах.
- Ты как? – спросил на ухо Василий Андреевич у друга.
- Прости… Вась… Я…, наверное, перебрал.
- Думаешь? – хихикнул Василий Андреевич. – По тебе и не скажешь.
- Издеваешься…
- Немного. Как закончат облизывать, вызову тебе машину.
- Да… Наверное. Так лучше. Спасибо.
Василий Андреевич продолжал неискренне улыбаться, выслушивая затянутую речь от Петра Ивановича Хладова, своего бывшего начальника, сейчас держащего небольшой бизнес по продаже и перекупке Б/У машин. Он рассказывал унылую историю их знакомства, которая в его изложении обросла совсем уж ложными подробностями. Он и во времена работы в прокуратуре не блистал ораторскими способностями, а сейчас весьма косноязычно и сбивчиво рассказывал историю, которую и так все прекрасно знали.
Но все продолжали вежливо улыбаться. Кто-то даже умудрялся почти не проявлять нетерпения.
- Ну и, как говорится, за наше давнее знакомство, и в честь моего большого уважения хочу подарить тебе, Василий, машину. Большую и солидную. А то на своей ты уже лет десять ездишь. Не порядок. У начальника должна быть хорошая машина, - наконец, закончил он, показывая ключи, висящее на его пальце.
Василий Андреевич встал из-за стола и подошёл к Петру Ивановичу и, приняв ключи под чересчур шумные аплодисменты крепко пожал руку бывшему начальнику. Тот лишь смешно кивнул и опустился на своё место и тут же начал закидывать в себя недоеденный строганов с картофельным гарниром.
Василий Андреевич развернулся, чтобы вернуться на своё место, но рядом с ним появился Виктор Викторович с очень виноватым лицом.
- Прошу прощения, что прерываю, Василий Андреевич, но я уже час пытаюсь от него избавиться. Шалимов. Просит Вас. Не уходит.
Василий Андреевич смотрел куда-то в сторону, словно пытаясь увидеть незваного гостя через стену.
- В полиции ребята знакомые есть, - предложил Виктор Викторович. – Могу позвонить – помогут спровадить.
- Не нужно, - Василий Андреевич посмотрел на собеседника. – Скажи, минут через десять выйду.
Виктор Викторович кивнул и хотел уже уходить, как его задержал Василий Андреевич. – Отвези Николая Фёдоровича домой, - Виктор Викторович посмотрел на почти спящего начальника полиции города. – Не сейчас. После того как закончится этот балаган я его выведу.
Не дожидаясь ответа, Василий Андреевич вернулся на своё место для получения очередной порции осточертевших однотипных поздравлений.
К своему удивлению, Виктор за дверью не обнаружил Шалимова.
- Не уж-то уехал? – без особой надежды спросил он у охранников в дверях.
- Покурить отошёл – Кивнул один из них в сторону.
- Ну хоть глаза не мозолит, да? – Виктор улыбнулся, и посмотрел на охранников, ожидая реакции. Тот, который кивал в сторону курилки даже не дёрнулся, второй лишь пожал плечами.
- М-да. – вот и всё, чем удостоил их Виктор и направился в сторону курящих людей. Шалимов что-то оживлённо рассказывал Сергею Кондратьеву. Подходя, он слышал конец истории.
-… и тут короче на БТ, нет, ты представь, на БТ пролетаю сквозь строй тяжев и начинаю разворачиваться…
- Да нахрена?
- Так с тыла им жопу проще же расстреливать.
- Это я в курсе. Нафига один-то? Разберут же. Тут и скорости не хватит.
- Ды да! Разобрали! Но! – поднял он палец многозначительно, - внёс суматоху они начали целиться в меня, раскатали секунд за двадцать, но этого хватило, чтобы наши меня догнали и теперь уже расстреливали их в жопу.
- Ты гонишь! Не могли они пролюбить такой манёвр.
- Гадом буду! Сказать, что повезло – ничего не сказать. А, Виктор Викторович! – заметил он, наконец, приблизившегося прокурора. - Передал мои поздравления?
- Минут через десять скажете всё сами, Эдуард Робертович, - холодно ответил Виктор и протянул руку Сергею. – Давно тут? Не видел, как приехал.
- Мы с Мариной к пяти подъехали, - он уверенно пожал руку, - Как было написано в приглашении. Боялись опоздать, - чуть виновато добавил он.
- Всем б такую пунктуальность, а, Виктор Виктороич? – Виктор внезапно понял, у кого Вадим Шалимов взял привычку многозначительно подмигивать.
- Никто не идеален, Эдуард Робертович, - Виктор пожал плечами. и снова обратился к Сергею. На этот раз чуть тише. – Слышал про маму. Ты как?
Поняв деликатность разговора, Шалимов отошёл в сторону и завязал разговор с группой молодых людей в парадной форме полиции.
- Спасибо. Сейчас уже лучше. Марина помогает. Без неё я бы совсем загнулся.
- А у вас с ней всё серьёзно?
- Разве с женщинами бывает не серьёзно?
Виктора настолько умилил такой полной своей наивностью ответ, что он даже не стал ничего отвечать, а лишь понимающе закивал.
- Можно тебя попросить отстать от неё? – В этом вопросе не было какого-то проявления смелости или угрозы. Это было сказано таким голосом, каким просят выйти за тебя в смену, не особо рассчитывая на положительный ответ.
- Да я ж просто шучу. – продолжая умиляться ответил Виктор. – Ничего серьёзного.
- В этом и есть твоя проблема. – Сказал Сергей куда-то перед собой.
Виктор смотрел на него по-настоящему удивлёнными глазами и не мог подобрать подходящих слов.
- По крайней мере, мне так мама говорила. – пожав плечами, добавил Сергей.
- Наверное, так и есть, - помолчав, наконец, согласился Виктор. – Но ведь это же не плохо?
- Наверное, нет. – Сергей затушил сигарету и выбросил её в урну. – Марина ждёт. Ещё увидимся.
Сергей махнул рукой и вернулся в зал. Проводя его глазами, Виктор заметил в дверях Василия Андреевича и едва стоящего на ногах Николая Фёдоровича. Он быстро подскочил к ним, и взял его под вторую руку. Он оказался не таким тяжёлым как ожидал Виктор. А может дело в том, что большую часть веса взял на себя Василий Андревич.
- Улица Ново-Садовая, сто сорок шесть. Знаешь, где это? – спросил Василий Андреевич, усадив друга на заднее сидение.
- Это по Западному Шоссе нужно ехать?
- Можно и по Западному, но отсюда ближе через Липовку.
- Найду.
- Спасибо. В понедельник зайди ко мне с утра. Будем разгребать, что ты наворотил с Саенко.
- В каком смысле?
- Тебя кинули, Вить, если коротко. Ты, а следовательно, и мы, не получим ничего, потому что ты взялся за халтурку не разобравшись в вопросе.
- Я не понимаю…
- А следовало бы, если хочешь в нашей профессии оставаться. Отвези человека домой. – Василий Андреевич кивнул на машину. -  О делах - в понедельник.
- Василий Андреевич, - Шалимов не стал дожидаться, пока они закончат и подошёл сам, – жаль, что пришлось отрывать Вас от празднования, но по-другому застать Вас не получалось.
- Я не очень понимаю смысла Вашей настойчивости. Эдуард Робертович. – Василий Андреевич всё-таки решил протянуть руку и поприветствовать собеседника. – Я с Вами никаких дел не веду.
- Жаль это слышать, но я тут по другому вопросу. Моего сына в понедельник в полицию забрали. – Он говорил быстро и чётко, словно отрепетированную речь, - Прямо с утра вломились в дом и даже одеться не дали. Женщину его перепугали. Она-то мне и позвонила сразу. А я теперь даже не знаю, в каком отделении его держат. Юля – благо что красивая –ни форму не смогла распознать, ни на шевроны не посмотрела, ни документов не спросила. Скорее всего под меня копают, решили через сына добраться. Поможете?
- Не помогу
- Не просто так, конечно. Договоримся – Шалимов привычно подмигнул.
- Не договоримся.
- Да почему? Вы же сами отец, должны понимать.
- О, я понимаю! – Василий Андреевич повысил голос. Охранники у двери насторожились -  И я говорю сейчас именно как отец. Твой сын, Эдик поплатился за собственную глупость и наглость. Я его просил всего одну вещь не делать, но он, видимо, посчитал, что мои обещания не стоят ничего. А такое я не прощаю.
До этого удивлённое лицо Эдуарда Робертовича стало испуганным.
- Но… я ничего не знал… он просто молодой ещё, не понимает. Василий Андреевич, проявите милосердие, я сам ему дома такое устрою, что он до конца жизни запомнит.
- Кто я по-твоему, Эдик? Училка из начальной школы? Думаешь, престало мужчине разбрасываться словами, а потом их не выполнять? Тогда они не стоят ничего!  И сам мужчина не стоит ничего, если не может сдержать обещания или исполнить угрозу. Когда слова людей вдруг обесценились? – закончил он совсем тихо. Выпитый алкоголь выводил на ненужные эмоции и развязывал язык. Эдуарду Робертовичу хватило ума ничего не отвечать.
- Я понимаю, что речь о твоём сыне, - Наконец взяв себя в руки сказал Василий Андреевич, - но не лезь в это. Лично к тебе у меня претензий нет, но – предупреждаю – закончишь ты плохо, если не успокоишься.
Василий Андреевич смотрел своим суровым взглядом сквозь Шалимова. Тот выдержал его взгляд и молча вернулся к своей машине. Василий Андреевич проводил взглядом уезжающий «Лексус».
Василий Андреевич сделал глубокий вдох, когда машина скрылась за высоким забором. Воздух будто бы стал чище. Он стоял так некоторое время, наслаждаясь моментом тишины и покоя. В зале тоже было затишье, разбавляемое звяканьем приборов о посуду и редкими разговорами. Влад с крайне недовольным видом осматривал зал. Он усиленно нелегал на напитки – безалкогольные. Но они не могли заглушить то ощущение гудящей боли где-то внутри. Когда исчезло эффективное болеутоляющее, раскрашивающее окружающий мир в менее унылые краски, приходилось проживать каждый момент настоящего и прошлого. И что самое плохое – трезвый мозг стремился заполнить себя работой и обдумывал всё произошедшее. Влад и подумать не мог, что рефлексия настолько болезненна. Хотя он даже такого слова не знал, но эту самую рефлексию хорошо прочувствовал. Ему не нравилось.
Света рядом с ним тоже не была счастлива. За весь вечер она ни разу не танцевала и лишь перебросилась несколькими дежурными фразами с соседями по столу. Она не понимала, что тут делает. А давящее на неё чувство вины вызывало параноидальное ощущение, что все знают о её поступке. Она старалась избегать сотен пар глаз, окружающих её, видя в них осуждение.
- Теперь ты довольна? – Спросил Влад, глядя перед собой. Света виновато опустила глаза и сжалась. Они увидели друг друга первый раз после скандала. Света не хотела возвращаться в квартиру, а Влад несколько дней провёл в клинике и только вчера его отпустили по просьбе отца.
- Нет, - едва слышно ответила она.
- Отчего же? Ты же этого хотела!
- Не этого.
- А чего? - Влад чуть повысил голос.
Света ещё сильнее сжалась. Она долго не отвечала.
- Я не знаю.
Влад не повернув головы, боковым зрением увидел свою жену, поникшую, потерянную и напуганную, и почувствовал себя виноватым. Он не любил чувствовать себя виноватым. Тем более если виновата она.
- Что будем делать со всем этим? – почему из его уст слова звучали куда агрессивнее, чем он себе представлял.
Света пожала плечами. перебирая в пальцах салфетку.
- Ты же не хочешь этого ребёнка, - уверенно сказал он, повернувшись к ней.
- Не хочу. – Лишь на долю секунды Света задумалась и посмотрела в глаза Владу. Он едва заметно кивнул и опять стал смотреть перед собой.
- Почему тогда на аборт не пошла? – сухо спросил он.
- Я хотела, - её голос начал дрожать. – Я не смогла. Испугалась. В тот же день я тебе обо всём сказала.
- Я хочу, чтобы ты от него избавилась. – Сказал Влад решительно. Ну или ему так показалось. Он подумал, что это прозвучало чересчур грубо и он не к месту добавил, - пожалуйста.
Света не отвечала. Её трясло.
Влад взял её за руку. Нежности в этом жесте было немного, ему показалось, что сейчас это поможет. Так или иначе, девушка немного взяла себя в руки.
- Я пойду с тобой, - он повернулся к ней.
- Чтобы удостовериться? – продолжая всхлипывать съязвила она.
- Чтобы ты не была одна. – И это почти было правдой. Влад скорее сам не хотел оставаться один. – Хочешь ты того или нет, но теперь у нас никого нет, кроме друг друга.
Света уставилась на мужа. Она была удивлена услышать от Влада слова, которые не так давно неоднократно обдумывала сама. Именно в этот момент она почувствовала себя как никогда одинокой.
Она осмотрела зал, незнакомых ей танцующих людей. Не нашла глазами ни отца ни мать. Поймала на себе полный сочувствия взгляд свекрови и особенно холодный и уставший взгляд Василия Андреевича. После чего снова посмотрела на Влада, который будто застыл в ожидании её решения.
- Ладно, - со вздохом сказала она.
- Я просто не хочу растить чужого ребёнка, - быстро протараторил Влад, словно оправдываясь сам перед собой. – Его ребёнка.
- Я же сказала – ладно, – недовольно повторила Света. – Поехали домой. Я не хочу тут быть.
- Домой? – Влад растерялся. – К нам?
- Да пофигу куда, лишь бы отсюда. – Света встала из-за стола и пошла через зал, обходя танцующих людей. На полпути она остановилась и обернулась. И протянула руку Владу.
- Ты идёшь или как?
Влад взял её за руку, и они вместе вышли из здания, пройдя мимо курящего Андрея. Встретившись глазами со Светой. Он виновато отвёл глаза. Влад злобными глазами чуть не прожёг в нём дыру, а Света притворилась, что его не заметила.
Взаимный контакт глаз длился лишь долю секунды. Но время будто замедлилось, растянувшись до бесконечности. И за этот миг каждый из них хотел совершить глупость. Андрей хотел признаться во всём Свете, будто бы это хоть как-то могло кому-то помочь. Влад хотел избить бывшего друга, едва ли у него это получилось бы, но пару ударов он бы нанёс. Света хотела кинуться на шею к Андрею, чтобы он увёз её куда-то далеко, пусть она его и не любила, но хотела немного любимой побыть.
Но за эту долю секунды, благоразумие возобладало над сиюминутным импульсом. Когда они отвели глаза в сторону каждый в уме для себя с запозданием решил, что не стоит ломать жизнь: Влад – себе, Света – Андрею, Андрей – семейной паре.
Влад со Светой уехали на её машине. Андрей проводил их долгим взглядом, подряд закурив вторую сигарету.
- Я думал, Влад в рехабе. – сказал молодой сержант, стоящий рядом.
- Ну по крайней мере, он сегодня не пьёт – подтвердил другой парень, старший лейтенант.
- То-то он мрачнее тучи – ухмыльнулся сержант.
- Ага. – Согласился старший лейтенант. – И чего ему не живётся? Денег море, машина – новая, отец – влиятельный, женщина – потрясающая. А он всё бухает.
- С жиру бесится – вот что, - недовольно констатировал молчавший до этого подвыпивший сорокалетний лейтенант. – Ты это правильно сказал – у него всё есть и ничего по жизни в принципе делать не надо, вот он и тратит время на пьянки.
- Василия Андреевича, конечно, жалко, - старший лейтенант был расстроен происходящим сильнее своих товарищей.
- Да нянчится он с ним, вот что, - сорокалетний лейтенант явно вошёл во вкус и горячился больше необходимого. – Чуть не зад ему подтирает. От армии – и от той отмазал. Уж там бы из него всю эту дурь повыбили, раз сам Василий Андреевич не может! Уж у меня он бы лещей каждый день получал!
- А твой получает? – поинтересовался сержант с поганой ухмылкой.
- А то! По струнке ходит. А вякнет слово поперёк – леща! – сорокалетний лейтенант сделал в воздухе резкое движение в подтверждение своих слов.
- Твоему сыну восемь, - спокойно заметил старший лейтенант.
- И что? Меня батя тоже с детства колотил, и нормальным вырос.
- Не то слово – нормальным, – сержант продолжал издеваться над не понимающим этого лейтенантом.
Андрею надоел этот разговор, участников которого он совсем не знал, и он вернулся в зал, выбросив наполовину докуренную сигарету в урну.
- Вот зачем было начинать вторую, если докуривать не стал – услышал за спиной Андрей голос лейтенантом, но не стал поворачиваться. – Расточительно.
Что ему ответили он уже не слышал, да ему и не было это интересно. С уездом Светы и у него не оставалось причин оставаться на торжестве.
Разве что кроме одной – это может расстроить Василия Андреевича. За то короткое время, которое заняло путь он попытался хотя бы притвориться, что ему весело. Войдя в зал, он поймал на себе женские взгляды. Опять.
- Андрей! – услышал он голос и чуть вздрогнул. – подойди.
Василий Андреевич сидел за своим мрачным столом теперь уже в одиночестве. Он жестом предложил парню присесть на место Николая Фёдоровича, сам тем временем разливая по двум рюмкам армянский коньяк. Василий Андреевич поднял свой приглашая Андрея чокнуться.
Андрей не думал ни секунды и звякнув толстым стеклом опрокинул в себя прозрачную коричневую жидкость. Она тут же растеклась по горлу приятной горечью с нотками чего-то древесного. Он не обжигал, как ром, но согревал, открывая в душе какую-то потаённую дверцу, через которую выходили наружу давно терзающие мысли.
- Этот вечер сводничества – он же из-за меня? – Андрей сам удивился той лёгкости, с какой произнёс эти слова.
- Ты о чём? – рука Василия Андреевича остановилась от разлива коньяка, и он удивлённо уставился на Андрея.
- Ну все эти дочери и младшие сёстры… - пояснил он. -  Я не верю, что они тут потому что не нашли более интересных занятий в компании людей своего возраста.
- А… - Василий Андреевич продолжил разливать коньяк по рюмкам. – вон ты о чём. Традиция, своего рода.
- Традиция?
- Молодые люди нашего уклада жизни имеют не так много времени на личную жизнь. А те, кто постарше, обычно, не особо приветствуют ухажёров своих дочерей, не входящих в наш тесный круг. Так и получилось, что только на подобных праздниках можно свести одних с другими. Конечно, времена сейчас другие, многое поменялось, но традиция осталась.
- То есть я совсем не при чём? Просто вы сказали…
- Я помню, что сказал, - Василий Андреевич улыбнулся. - Нет, стол накрыт не только для тебя. Но я бы хотел, чтобы и ты с него что-нибудь урвал, если ты меня понимаешь.
Андрей осмотрел гостей. Василий Андреевич выпил и тут же налил следующую рюмку.
- Пожалуй, нет.
- Всё так плохо? – Василий Андреевич рассмеялся. – Ну да. Ты человек современный и справишься с этим сам. Тем более у меня есть для тебя предложение.
Андрей напрягся.
- Один армейский товарищ сейчас в Москве служит, говорит, им хороший Айтишник нужен. Старый куда-то в коммерческую контору уходить собирается. Интересно тебе такое?
Андрей посмотрел в вымотанные и измучанные глаза Василия Андреевича и понял, почему его отправляют подальше. Он залпом выпил рюмку.
- Я так полагаю, что интересно? – скорее спросил чем ответил Андрей.
- Это будет лучше для тебя. – Василий Андреевич удовлетворённо кивнул, потом продолжил, - По зарплате не обидят. С жильём на первое время поможем. Так что в понедельник можешь писать заявление. Мой товарищ тебя уже ждёт.
- Спасибо, - обречённо сказал Андрей.
Василий Андреевич опустошил очередную рюмку и сказал голосом, призванным убедить скорее его самого, чем собеседника:
- Так будет лучше.