На столике коньяк порхает радостным дурманом,
И хочется забыться навсегда.
Но у чужих дверей такси стоит,
И ждёт скандал в эпической заре.
В заре отвратной твари без луча,
В ней нет сочувствия не грамма.
Прошлёпали босые ноги не мои,
На кухне чайник засвистел.
Коньяк с утра? Однако, дал вчера дрозда!
Гудит клаксон, такси… Какая гадость.
Ведь надо похмелиться.
Жму телефон:
– Ало, ты где?
– У чёрта на куличках.
– Ты помнишь, что сказал вчера?
– То был не я, а змей зелёный.
– Но всё же, брат, ты дал дрозда!
– Иван, а как банкет?
– Когда ушёл всем стало легче.
– Ты это про меня?
– Ну что ты, нет, конечно!
– Тогда молчи. А что с женой?
– Поверь, так даже лучше.
– Не зли меня. И так противно.
– Тогда иди и кайся.
– О чём и речь, что нету сил как стыдно.
Запахло крепким кофе. Знакомый флёр духов и женский голос:
– Ты удивил вчера.
– Прости, а чей дворец?
– Иван пустил.
– Вот так вот запросто?
– Переспала, а что такого?
– Прости, не знал, теперь прощай!
И только дома понял, что отмечал развод с женой,
С женой, с которой в ссоре.