Апостолы Русской Свободы.
ВОССТАНИЕ ЮЖНОГО ОБЩЕСТВА.
В 20-х числах декабря на Юг дошли вести о неудачном выступлении против самодержавия в Петербурге. О сем извещён был Сергей Иванович Муравьёв-Апостол. Теперь необходимо спасать положение, срочно подготовиться и выступить. В противном случае, распоряжения об арестах и здесь вскоре быть не замедлят.
В беседе с однополчанином, соратником и единомышленником по тайному обществу, М.П. Бестужевым-Рюминым, Сергей предложил немедля выступить, оповестив о сем всех южан. Он предлагал поднять 1-ю армию и идти двумя колоннами – на Петербург и Москву. А остающийся резерв должен был создать в районе Киева Укреплённый район – лагерь и базу.
Собственно, подготовка южан к восстанию велась сразу, по получении ими известия о смерти императора Александра, с ноября 1825 года.
Определив круг необходимых и неотложных дел, Апостол 24 декабря выехал из Василькова, дабы лично скорректировать действия соратников. О сем он начал оповещать командиров полков армии.
Но тут, как и в Петербурге, отыскались малодушные члены общества, кои попросту саботировали его распоряжения. Ими стали А.З. Муравьёв, Тизенгаузен и Повало-Швейковский.
Когда Сергей возвращался в Васильков, в селе Трилесы его арестовали. О сем поступило распоряжение полкового командира Густава Гебеля. А тот, в свою очередь был оповещён от прибывшего из столицы нарочного о немедленном аресте бунтовщика Апостола. Сергея разоружили и отконвоировали в избу командира полка.
О сем происшествии вскоре узнали соратники заговорщика – барон Соловьёв, поручики Сухинов и Кузьмин, а также – штабс-капитан Щепилло. Они находились на расквартировании неподалёку.
После краткого совещания, вооружившись, сии офицеры без стука ворвались в избу Гебеля, где находился и арестованный Апостол. Растерявшись от таковой дерзости, полковник поднялся из-за стола:
- Господа, в чём дело?! – хриплым голосом громко возопил командир. - По какому праву вы врываетесь сюда?! Извольте объясниться немедленно! -
Молодые офицеры тут наперебой стали вопрошать Гебеля, на каком основании арестованы Муравьёвы? (они решили, что арестованы оба брата - Сергей и Матвей). Пришёл черёд изумиться неслыханной наглости подчинённых полковнику.
- Я ответствую вам, господа, что знание о сем вам вовсе не обязательно, поскольку это совершенным образом не ваше дело. Тем паче, что я не желаю ответствовать на ваши неуместные вопросы. Соблюдайте субординацию и извольте немедля выйти вон! Могу токмо добавить, что мне самому ничего не известно, и я лишь исполняю полученное приказание. А посему повторяю, господа, немедленно покиньте помещение! –
Тут поручик Кузьмин, весь дрожа от праведного гнева, приблизившись к Гебелю вплотную, громко закричал:
- Ах ты, варвар! Муравьёва погубить хочешь?! –
С этими словами он выхватил у вошедшего на шум караульного солдата ружьё и, сделав выпад вперёд, пробил грудь полковника штыком. Прочие офицеры тут же разоружили конвойных.
Пошатнувшись, Гебель схватился за грудь. В это время Соловьёв, Сухинов и Кузьмин нанесли ему ещё несколько колотых ран примкнутыми штыками. И полковник, истекая кровью, повалился на пол.
Тем временем, уже не обращая внимания на упавшего, офицеры бросились к кладовой, где находились действительно оба брата Муравьёвы, и тотчас их освободили.
Гебель, оставленный без внимания, очнулся и, поднявшись, как заяц, вприпрыжку выскочил стремительно во двор.
Завидя таковую прыть своего недавнего тирана, Сергей, схватив по дороге ружьё, настиг полковника и ударил его штыком в бок. Подбежавшие следом офицеры также ударили штыками несколько раз.
Беспомощный, истекающий кровью Гебель остался лежать во дворе. Солдаты, молча наблюдавшие картину кровавой расправы над своим тираном-командиром, однако же, добивать его не стали.
А когда мятежники удалились, рядовой 5-й роты Иванов Максим, погрузив окровавленного и без сознания полковника на подводу, вывез его из Трилес и тем спас от гибели. Раны впоследствии оказались не опасными для жизни. Тем временем, Сергей Апостол с товарищами построили солдат в колонну и повели в Васильков, на соединение с прочими частями, где офицерами были их единомышленники.