56.
- Вы понимаете, высокоуважаемая Варвара Сергеевна, что каждой информации предназначено соответствующее место?
- Где предназначено?
- Во Вселенной, конечно. Кубик Рубика когда-нибудь собирали? – спросил Людвиг и быстро перебрал пальцами, словно собирая обозначенный предмет.
- На двух линиях заморачивалась. Дальше – казалось бесполезной тратой времени, - призналась Варвара.
- Так оно и есть, так и есть, - закивал Людвиг. – Чувствуется Ваша Драконья кровь, Варвара. Сергеевна. Лучше не скажешь – бесполезная трата времени. И хоть время не имеет значения, но для людей оно – главный необходимый ресурс.
- Невосполнимый, - добавила Варя, вспомнив о своем возрасте.
- Как сказать, - неопределенно сказал Людвиг. - А вот скажите: что делать тем квадратикам, которые так и не нашли свое место? Ниже двух линий? Не стали Вы, как говорите, заморачиваться и оставили последнюю плоскость, как есть – вразнобой. Что делать этим несчастным неприкаянным граням?
- Отдыхать, - улыбнулась Варвара. – Пока не придет мастер по сборке кубиков и не расставит все по своим местам.
- Конечно, - снова согласился Людвиг. – Вот только с информацией так не работает. Информация, оставленная без своего места на грани кубика (или внутри его, на крестовине), начинает волноваться, искать свою точку в системе координат. Представляете, к чему это может привести?
- К чему? – Варвара сделала наивно-испуганные глаза.
- К хаосу! – Людвиг всплеснул руками, словно поведал истину в высшей (или низшей, так, кажется, говорят у них в Конторе?) инстанции. – Информация сначала просто волнуется, потом беснуется и, наконец, впадает в информационные вихри, что сносят все на своем пути.
- Прям-таки, вихри?
- В смерчи! В торнадо! – заверил Людвиг.
- И какой выход?
- Не выход – закон! – Людвиг возвел к потолку ресторана указующий палец. – Третий закон квантовой социологии. И закон этот гласит: каждой информации соответствует определенное социальное место. Находящаяся не на своем месте информация обладает сокрушающей силой. Представьте, что клубу каких-нибудь футбольных ультрасов расскажут, что матч проплачен и отсценирован, что все их любимые легионеры продажные, что вместо красивой непредсказуемой игры они наблюдали липовую вату?
- Не поверят, - засомневалась Варя.
- Конечно, потому что не их эта информация, потому и не поверят. А если поверят? Начнут громить стадион, вырывать трибуны, палить раздевалки. Хаос, разруха, беспредел. И это я еще привел самый безобидный пример. А попробуйте рассказать верующим, что бога нет. Вернее, что их много, что они совсем не такие, как в «правильно» написанных для определенных целей книгах. Особенно, если это будут радикальные верующие. Ортодоксы.
- Как знание этого третьего закона поможет мне в миссии? – конкретизировала Варя.
- Не знаю, - Людвиг печально рожал плечами и стал похож на Громозеку, перепившего валерианы, из древнего мультфильма. – Никто ничего не знает о Вашей миссии. Все у Вас внове, все, как в первый раз, как первый секс. Когда он, кстати, был?
- А это тут причем? – опешила Варя.
- Третий закон! Каждой информации - свое место, - напомнил Людвиг. – И раз я спросил, значит, этот кубик просится на свое место.
- В пятнадцать, - отчаялась спорить Варя; да и нечего скрывать – по современным меркам, возраст почти пенсионный для первого раза.
- Вот видите: кубик теперь на своем месте. Взамен поделюсь своим, - Людвиг заговорщицки подмигнул.
- Весьма и весьма интересно, - насторожилась Варя.
- Женская значимость, вся женская любовь, — это умение женщины красиво вставить себя между мужскими желаниями бухнуть и передернуть, - глубокомысленно заявил Людвиг, и Варвара даже поперхнулась кларетом от неожиданности.
- Какого рожна мне этот Ваш кубик? – возмутилась она. – В какое место мне его приткнуть?
- А это уже четвертый закон квантовой социологии, - улыбнулся Людвиг то ли своему бокалу, то ли возмущённой Варваре.
57.
Сквозь выпитый виски пробивались образы – малопонятные, сумбурные, порой дикие. Нестор видел мир, насыщенный красками, запахами, звуками и смыслом. Не тем смыслом, до которого докопались философы, физики и поэты. Другим смыслом, что глубже, шире, тоньше. Что суть от сути, что мысль от мысли, что основательнее всех знаний и пониманий.
Одновременно видел Нестор пеструю Взвесь, которая обретала этот исконный смысл по его воле. Видел этот суетный мир – Взвесь, растревоженная взмахами его крыльев. И хоть время не имело для него значения, но для Взвеси время – необходимое и нерушимое правило.
Нестор понял… Придет время, и Взвесь осядет илом.
Верующие будут разочарованы. Глупые будут напуганы. Сильные будут удивлены. Забывшие главное – вспомнят. Не знавшие главного – узнают. И не хватит слез, чтобы излить горе, когда предстанет пред жителями Взвеси тщета их власти, немощность их силы, ложность их знаний, мелочность их целей и мечтаний.
Добро и зло поменяются местами. И вновь поменяются местами. Будут смешаны воедино. И не станет добра и зла, как и не было их никогда. Так же, как не было жизни или смерти, поскольку эти жизни и эти смерти – лишь порождение его, Нестора, воли.
Нестор заложил на крыло, пусть и не было никаких крыльев – он сделал еще один виток. Захотелось прокричать им, столпившимся или снующим далеко-далеко…. Нет, не внизу, а в стороне от того, что они могли бы знать и понимать, если бы хотели знать и понимать.
Но кричать было нельзя – это означало бы вмешательство, а стоит вмешаться, и ветер перестанет наполнять его несуществующие крылья. Прервется полет. Нужно было продолжать молчать, чтобы делать их сильнее. Не крылья, людей. Может, кто-то рано или поздно разглядит его полет и поймет, что сам умеет летать. Нестор рассмеялся: вспомнил забавную песенку. Она называлась «Орлы, бараны, чабаны» и звучала так:
На пастбищах горных два чабана
Глупых баранов пасли.
Свежий лаваш, вдоволь вина, -
Щедрость труда и земли.
Тень - над отарою гордый орел
Грозною тучей навис.
Крылья расправил, когти развел,
Молнией ринулся вниз.
Клекотом хищным наполнился зоб,
Блеет добыча орла,
Но выстрелы грянули, крупная дробь
Пернатого в пыль разнесла.
Жалко барана - наверняка
Будет о камни разбит.
Но глупый баран, витые рога,
Уплыл величаво в зенит.
Примут орлы сотни пуль, сотни ран,
Жизнь отдадут, сядут в клеть,
Чтоб хоть один тугорогий баран
Мог хоть однажды взлететь.
58.
- И что гласит четвертый закон квантовой социологии? – Варя уже наполнилась вином, ей было уже все равно, сколько еще законов квантовой социологии, сколько миссий, и даже количество Людвигов ее больше не смущало.
- О, тут все просто, - махнул рукой Людвиг. - Человек в социуме обладает презумпцией доверия.
- У меня два вопроса, - сказала Варя. – Первый: что означает признание сие? Второй: причем тут Ваша пошлость о женском поле?
- Отнюдь не пошлость! – горячо возразил Людвиг. – Я лишь упомянул о женской значимости и чуть акцентировал внимание на некоторых ее аспектах. А также соотнес женскую значимость с определенными особенностями мужских аффектов. И Вы, Варвара Сергеевна, следуя четвертому закону квантовой социологии, должны были бы мне безоговорочно доверять. До тех пор, пока не убедились бы, что слова мои – не по звучанию, а по сути – подрывают Ваше доверие. Не Ваше понимание мира, не Ваши убеждения, а именно само умение верить людям в общем и конкретному человеку в частности.
- В чем разница? «По звучанию», «по сути»…
- Дразнитесь? – хитро прищурился Людвиг. – Имеете право. Вы же филолог, Вам ли не знать. Звучание – это то, как человек говорит. Суть – это то, что он хочет сказать. Фонетика и семантика, выражаясь близкими Вам терминами.
- Пример! – потребовала Варя.
- Да хоть сто примеров! – оживился Людвиг. – Например, Вы задаете вопрос мужу…
- У меня нет мужа, - напомнила Варя.
- Может, потому что Вы пока еще не обосновали для себя лично четвертый закон квантовой социологии? – прищур глаз собеседника стал еще хитрее. – Вот спрашиваете Вы будущего мужа: «А трахаешь ли ты баб?».
- Фи, - скривилась Варя, наверное, от кларета. – Пошлость за пошлостью. Не надоело? Изначально я сложила о Вас иное мнение.
- И тем не менее, - настаивал Людвиг. – Он Вам отвечает: «Нет, любимая». Что это значит?
- Что он не «трахает баб», как Вы изволили выразиться.
- Отнюдь! – Людвиг принял вид победителя. - Это означает лишь то, что Ваш будущий муж бережет Ваш внутренний мир. В Вашем внутреннем мире Ваш муж баб не трахает.
- А он, зараза, все-таки грешен? То есть презумпция доверия нарушена? – утвердила Варя.
- И снова тысячу раз «отнюдь»! Во-первых, понятие греха – это отдельный разговор, не ко времени. Во-вторых, если презумпция доверия нарушена, то разве что с Вашей стороны. Кто ж, скажите, какая жена, какая женщина задает мужчине такие вопросы?
- Да все подряд, - разозлилась Варя.
- И это весьма опрометчиво с их стороны.
- Почему же?
- Все здоровые мужчины будут иметь несколько женщин. Априори. Столько, сколько могут содержать, или столько, сколько смогут привлечь своими достоинствами. Или, на худой конец, столько, сколько хотят иметь в мыслях. Таким образом, Вы ставите своего мужчину в неловкое положение. Либо он должен Вам соврать, либо сказать правду.
- Конечно, правду! – не сдержалась Варя.
- И тем самым разрушить Ваш внутренний мир с его замками, единорогами и принцами, которые довольствуются только Вашей красотой. А Ваша красота со временем – простите за правду - вянет, сексуальная фантазия блекнет, и принцу нужно искать новое вдохновение. Да и природа зовет, требует оплодотворять самок направо и налево. Во имя продолжения рода. Итак – выводы!
- Да какие уж тут выводы? – Варя была разочарована – и Людвигом, и его позицией, и мужчинами, и природой, и беседой в целом.
- Очевидные. Не задавайте вопросов, на которые ожидаете «не те ответы». Живите в презумпции доверия. Не заставляйте прозвучать то, что не будет верно по сути. А не по звучанию.
- А если я обнаружу компромат в его гаджете? – Варя все еще злилась.
- А Вы хотите его обнаружить? – спросил Людвиг.
- Нет, конечно.
- Так и не обнаруживайте его! – радостно объявил Людвиг. – Это же в Ваших силах!
59.
Секретный отдел службы Конторы Раджаса
Принимающим решения
Относительно тактико-стратегического сценария «Друид»
Доклад-извещение
Как известно прибывающим в свете тьмы, время не имеет значения, однако, согласно донесениям внешних дозоров и отделов локального наблюдения, старт тактико-стратегического сценария «Друид» не был запущен в базовый момент.
Наблюдается рассинхронизация действий основного реципиента и действий внешнего прикрытия. Тогда как внешнее прикрытие уже рассеяло защитный фон, реципиент все еще находится в фазе технического инструктажа.
Ответственный за инструктаж - Людвиг, Наг Седьмого дна, сотрудник отдела силовых воздействий Конторы Раджаса. Предлагаем в кратчайшие сроки отделу внутренних расследований провести проверку действий ответственного Нага на предмет выяснения обстоятельств задержки. Предполагаем, что основной реципиент уже подготовлена к миссии в рамках сценария, а базовые условия для старта миссии уже созданы.
Конец доклада-извещения.
60.
Нестор вспомнил, что когда-то он был намного ближе к людям, к тем людям, что суетились внутри Взвеси, постепенно наполняя ее илом, постепенно подтачивая, нагоняя гноя в яблоко на Мировом древе. Или, наоборот, избавляя от гнили собственный мир. Нет народа среди народов Взвеси, где не помнили бы о Драконах. Но нет народа в этом мире, да и во всех мирах, который соотносил бы Драконов с реальностью.
Нестор смеялся, он реял над реальностью каждой Взвеси, отбрасывая слаборазличимую тень иносказаний. Нестор помнил, что когда-то они были ближе. Они были так близки, как близки слова «вера» и «веда». Верую – значит ведаю; ведаю – значит верю. Теперь Нестор знал, что они так же далеки, как вера и знания.
Нет больше ему места среди людей Взвеси, нет ему места в их истории. Он чувствовал, что его полет – над людьми, но не в стороне от них. Он понимал, что всегда был – внутри и снаружи.
Теперь он был миф. Стал мифом. Теперь он – сказка. Он – вымысел. Он – лишь плод их воображения. Но осознавал также, что даже их воображение, их история, их реальность – лишь плоды его, Нестора, воли, воли Дракона. И так было всегда.
Знаемое людьми о добре и зле – не есть истина. Написанное людьми о добре и зле – набор иероглифов. Иероглифы утратили изначальный смысл, но обрели новый – тот, который люди хотели и могли принять, тот, для которого люди, некоторые из них, кто считал себя богами, многократно переставляли символы местами.
Люди, возомнившие себя богами, таковыми не являясь, спрятали истину в клубке символов. Нестор снова рассмеялся, представив, как его видят там, внутри Взвеси. Крылатая рептилия. Шипастый хвост, когтистые лапы, острый гребень, стальная чешуя, клыкастая пасть, огненное дыхание, перепончатые крылья…
Как смешно! Драконов, истинных Драконов, превратили в ничего не значащие символы. А потом стали искать в этих неестественных символах сакральный смысл. Отголоски смыслов, отголоски знаний.
Змий стал символом земли и мудрости. Птица – символом воздуха и свободы. Пусть так! Если уж таково желание людей Взвеси, то Нестор согласен побыть для них Тлалоку и Кетцалькоатлем. Пусть хоть так разглядят в Драконьем полете символы мудрости и свободы.
Но Драконы не символы – Драконы абсолютная мудрость и абсолютная свобода. В размытом символе силы люди все равно не разглядят абсолютную силу, спящую в каждом человеке, с которой смешно сравнивать человеческую бодрствующую немощь.
Нестору стало скучно.
Он знал, как выглядит тьма, сгущающаяся внутри Взвеси, и знал, почему она сгущается. Люди утратили меру. Истинная семантика меры, выжатая в символ и вновь разбавленная пустыми звуками, перестает быть истинной, перестает быть семантикой, перестает быть мерой.
Все эти метания человеческой души, человеческого ума… Нестор снова рассмеялся, и смех этот наполнил доподлинность сна громовым раскатом.
Созерцая, люди «познают» Вселенную внутри себя. Дерзая, люди «познают» Вселенную снаружи. При этом уподобляются слепцам, которые изучают слона по хвосту или хоботу и составляют суждения на основе скудных своих познаний.
Но все просто. Он, Нестор, - Дракон. Он и есть Вселенная.