Вы можете послушать эту статью в подкасте "ВОТ" - "Всё о творчестве с Григорием Беловым" - подписывайтесь на подкаст «ВоТ» на любых удобных аудио платформах - https://podcast.ru/1560156593
или прямо на платформе в ВК - https://vk.com/russia_belov?z=podcast-179953678_456239028
Посмотреть с фотографиями и видео роликами можно в статье на платформе ВК - vk.com/@russia_belov-vot-alisa-rudo
"ВоТ" Алиса Рудо
Григорий: В тот далёкий 1983 год, 1 января, когда - ARPANET сменила основной протокол с NCP на TCP/IP и это привело к появлению современного интернета, а 18 января того же года был подписан указ о размещении ракет средней дальности «Першинг» в Западной и Центральной Европе, что привело к новому витку Холодной войны, в городе Красноярске, в семье врачей родилась девочка, которую назвали Алисой, как героиню сказки английского математика, поэта и прозаика Чарльза, который творил под псевдонимом Льюис Кэрролл. Вы подумали её назвали Алиса? Нет, Алисой она стала гораздо позднее. В свидетельстве о рождении её записали как Анна. Только спустя 28 лет у этой девушки появилось это замечательное имя. Ничего не могло встать на её пути, и она превратилась в настоящую волшебную Алису. Ну как не влюбиться в неё? Сегодня мы встретимся с нею в нашей студии, и она расскажет о себе много интересных историй. Алиса Рудо – любящая мама, талантливый архитектор, божественная художница, интересный писатель и замечательный поэт. Жизнь у неё складывалась не просто. В школе она была Анной, и ей приходилось бороться за свою жизнь и за своё место в коллективе. Понятие «буллинг» появилось совсем недавно, но Ане пришлось с ним столкнуться в школьные годы. Не многие могли справится с этим, но в душе у Ани уже жила Алиса, и она смогла победить себя и ситуацию. Теперь Алиса с улыбкой вспоминает те годы, когда в 10-11 классе она смогла переломить ситуацию и занять своё уверенное место «под солнцем» и при этом закончить школу с великолепным аттестатом. Жизнь Алисы и после школы была полна тяжелых испытаний, но давайте обо всем по порядку. Пусть наша героиня сама обо всем расскажет. Итак, Алиса, здравствуйте.
Алиса: Здравствуйте, Григорий. Вы прямо расписали меня, как героиню. На самом деле, можно было начать немного скромнее, но очень понравилось такое необычное вступление, спасибо.
Григорий: Алиса, я знаю много историй из Вашей жизни и все они достойны быть напечатаны в Ваших мемуарах. Расскажите немного о своем детстве.
Алиса: Вы не поверите, но я начала рисовать раньше, чем говорить. Помню себя неуверенно сидящей и едва держащей карандаш. Причем, четко помню - меня дико расстраивал тот факт, что пальцы у меня такие маленькие, не такие, как у этих взрослых и ловких людей, и я думала о том, как это несправедливо.
В моем детстве порой случалось необычное: моя бабушка по папе, Галина Алексеевна Матвеева, когда оставалась со мной сидеть - давала мне почему-то взрослые книги и разрешала в них рисовать.
Я рисовала постоянно, часами, и это меня увлекало.
Сейчас я понимаю, почему радовалась моя бабушка:
Ребенок занят и не мешает работе по дому!
Поэтому, видимо, бабушка жертвовала мне все больше и больше книг.
Ужасно вроде бы.
Но так было.
Я не хотела и не любила никого отвлекать. Нас всех - участников данного процесса, это устраивало.
Григорий: Неужели Вас с детства приучали рисовать в книгах, а не на листах? Не может быть! И как Вы сейчас к этому относитесь?
Алиса: Я смотрю на свои старые зарисовки в книгах и удивляюсь, потому что безумно люблю книги и испытываю почти физическую боль от порчи книг.
Григорий: А Ваши дети любят рисовать? И, если да, то разрешаете ли Вы им рисовать в книгах?
Алиса: Умеют и любят, я помогаю им, и да, кстати, начинаю обучение с того, что ровно в год каждому ребёнку покупаю книгу с яркими и понятными картинками, даю карандаши, позволяю переживать тот опыт, которым одарила меня Галина Алексеевна, потому что считаю, что это стоящий этап для формирования личности художника.
Кто я такая, чтобы ради правил, лишать этого детей, объясняю - «это единственная книга, где можно рисовать».
Важно, я думаю, с малых лет пообщаться через иллюстрацию с художником, фотографом, запомнить его виденье, сопережить создание произведения. А потом выудив ценное из чужих иллюстраций - найти что-то авторское и начать создавать уже что-то свое.
Григорий: Алиса, Ваши родители познакомились в школе в первом классе, мало того, что они вместе учились, они и еще жили в соседних домах. Расскажите, немного о них?
Алиса: Моего папу зовут Игорь Витальевич Матвеев. После школы он поступил в медицинский институт в Красноярске и по окончании половину жизни проработал по специальности. В лихие девяностые пришлось поменять работу, и он ушел в строительство. Все не прошло бесследно, и сегодня он продолжает руководить различными стройками.
Мама – Матвеева Надежда Петровна, до замужества Богачева, как и папа, окончила медицинский и всю жизнь посвятила медицине. Она работает кардиологом в межрайонной клинической больнице № 20 им. Берзона, города Красноярска. За трудовые заслуги была многократно награждена различными благодарностями и медалью «Ветеран труда».
Родители любили друг друга с детства и эту любовь они вложили в нас с Глебом, который родился, когда мне было семь лет. Мой долгожданный брат.
Жизнь многое меняет. Она может разлучить любимых, расколоть их семью, но то чувство любви, которое было в нашей семье, навсегда останется в моём сердце.
Григорий: Алиса, а расскажите про бабушку по маме. Как она повлияла на Ваше становление?
Алиса: Мою бабушку по маме звали Мария Филипповна Богачёва. Я её тоже очень любила. Она родилась на Золотых приисках в Сибири. Когда я была маленькая, она работала бухгалтером.
Бабушка помогала погрузиться в творчество и процессы, мне интересные.
Бумаги особо в наше время не было.
А рисовать мне хотелось много.
Она приносила с работы списанные книги бухучёта.
Такие, знаете, желтые с разлиновкой, где просвечивали расчеты на второй стороне.
Таких книг было огромное количество и можно было рисовать непрерывно днями и ночами, отрабатывать навыки.
Круглый год, преимущественно летом, мы ездили в деревню Малый Кускун. На озере, которое было неподалёку от нашего дома, оказалась замечательная глина. Мне сделали небольшую мастерскую и ведрами таскали эту глину. Я погружалась там за городом не только в рисование, но и в свое небольшое глиняное царство!
Хочу отметить, что это важный опыт для архитектора - переход в пространство, работа с формой.
Я пропадала часами в своей мастерской и создавала множество различных вещей: статуэтки, свистульки, посуду. После того, как мои изделия проходили обработку в печи, было не страшно за их судьбу. Конечно, не все мои творения удачно проходили испытание огнём, но многие, которые прошли это - сохранялись годами. Бабушки сберегли эти фигурки, и я смогла их показать моим детям.
Детство прошло книжно-глиняным и безоблачным.
Григорий: Алиса, Ваше детство так и прошло радужным и безоблачным? Я вспоминаю Ваши рассказы о школе.
Алиса: Да, что-то такое было, но как Вы знаете, с возрастом я стала иначе смотреть на все те унижения одноклассников, через которые пришлось пройти.
Во-первых, я думаю, что действительно странно было не задирать девочку, которая старалась обрезать косы покороче, чтобы не мешали, а спортивный костюм или футболку предпочла бы любому наряду.
К тому же, в то время я променяла бы любую компанию на компанию Достоевского.
Во-вторых, я даже благодарна за то, что эта травля встряхнула меня и, по сути, я смогла оглянуться вокруг, вынырнув из рисунков и книг. Я научилась общаться, отстаивать свои интересы и преодолевать трудности. Так что - оставляю школьные воспоминания для себя в светлых тонах.
А безоблачность нарушилась по другой причине.
Все сломалось в один момент.
Григорий: Алиса, что же с тобой произошло?
Алиса: Началось с того, что разрушилась наша семья. Тогда мне было лет четырнадцать. Мои родители разошлись, трагически, страшно, не мирно.
В это же тяжелое время умерла мамина мама, Мария Филипповна, внезапно, сгорела от онкологии за месяц. Её муж, мой дед - Богачев Петр Егорович от горя ушел в себя и дошёл до белой горячки.
Он и так последние годы почти не участвовал в нашей жизни, а после смерти бабушки мы и его потеряли, по сути. В 14 лет я еще думала спасать хоть что-то, пыталась мирить родителей, помогала учиться брату, переехала к деду и вытаскивала его из запоев, но все было тщетно.
Ад только нарастал вокруг меня.
Григорий: А родители отца? Они же были рядом с вами?
Алиса: Бабушка с моим любимейшим дедом Матвеевым Виталием Гавриловичем, тогда продали всё своё имущество и уехали из города в поселок Шушенское, ухаживать за умирающей и сходящей уже на тот момент с ума, мамой Галины Алексеевны - прабабушкой Ульяной.
У них был свой персональный ад.
Добавлю, что для меня ещё и потеря отца была очень сильным ударом. Я абсолютно папина дочка. Отец многое вложил в меня: знаний, сил. Он был моим лучшим другом и опорой до четырнадцати лет. И вот, в один момент я потеряла и его, и заботу бабушек. Мама была в горе и не хотела видеть эту реальность. Мы осиротели одновременно, а еще нужно было собраться с духом и поступить в институт.
Прав
Прав был отец,
Что все во мне не то, что стоит,
И, что не стоит доверять мне то, что строит,
Но… в раковину отголоски моря он вложил,
Вода торопится к воде
А я все что-то говорю… пишу… звонюсь…
зачем-то и кому-то вдруг прохожему… лечу… лечусь…
теряюсь… и… пишу…
И вновь Тебе
Вновь прочно ты осел с моих концертов
В дуреющих от дур и кофе барах,
Вновь я проскальзываю мимо, по проспекту,
Но не к тебе, а волнорезом в глубину дождя и дебри тротуаров
Да, трудно быть слепой и слабой мне,
А ты все бредишь детством априори,
Я утону в вине, виной не утолив разлуки-горя,
И запах рукописей жженых не спасет
Душевных примесей и полуночных бдений
Наевшись до отказа предисторий
И
Мой, тот самый - часто на тебя похож
А значит отдыхать еще не скоро
И недовскрыты вены,
И значит, мне еще хлебать,
Еще хлебать
Мне этот не прервать поток
Калорий
Хоть тянет рвать
Не наступить себе никак на горло,
И не досыпать соли на больное
Баристы на виток кладут еще виток,
И ты живешь в своей некренной роли,
Не мой глоток
Боль приотрежет враз пространство вкруг тебя
Простор, поток и все сведу в палитре мысли
Мужчины спят, как прежде все у ног
И ты как прежде
…
Григорий: Да, столько всего навалилось на маленькую девочку. Как же ты всё это выдержала? Я знаю, что ты собралась с силами и смогла поступить в институт и при этом продолжала заниматься творчеством!
Алиса: Да, уход в творчество, как я поняла тогда - единственное лекарство. До института были сценарии для КВН, для многих школьных мероприятий, своя «Классная газета», где я была редактором и собрала, не без помощи папы, отличную команду дизайнеров и журналистов.
Училась я по всем предметам успешно и, в связи с этим, было сложно выбрать дорогу после школы. Хотя поэтические выступления и победы на выставках как бы намекали мне на то, что лучшим исходом должна стать режиссура. Но кто же слушает детей?
Папа хотел, чтобы я поступила на журналистику. Я даже поработала до ВУЗа ради понимания нужности себя в данной профессии. Спасибо еще крестному, Кузнецову Александру Владимировичу, моему по-настоящему ангелу-хранителю, за полученный опыт. Он помог устроиться на работу еще школьницей. Мне было интересно пробовать перо в большой газете, но вот только, как я поняла - мне этого было мало. Не увидела я в этой работе свободы для себя.
Мама хотела на архитектуру. И крестная, жена дяди Саши, Юлия Петровна была в мамином лагере.
Последних оказалось больше. Не смотря на мои попытки бунта и желание сбежать в Питер поступать на режиссуру, было принято решение поступать на архитектурный факультет КИСИ. Так что первое мое образование - архитектура.
Григорий: Тебе нравилось учиться по этой специальности?
Алиса: Очень. Архитектура – это состояние души, если правильно к этому подойти и по-настоящему полюбить.
Профессия архитектора оказалась всё-таки близка моему сознанию - я не задыхаюсь, мне хорошо, я создаю миры. Растворяюсь в них, отдаваясь целиком.
Мне нравится анализировать пространство. Нравится преподавать проектирование сейчас. Поучившись, кстати, в архитектуре, начинаешь все видеть иначе. Как в программе: перспектива, светотень, нагрузки.
Так потом с этим грузом и живешь дальше, не отнять. И познание, с моей точки зрения, всегда в плюс. Особенно такое.
Григорий: Я еще вспомнил, вы рассказывали, что поступление в институт было, скажем так, не простым еще по другой причине. Прямо перед поступлением Вы сломали ногу. Не так ли?
Алиса: Да, была такая история, в институт меня привезли на костылях. Первое мое впечатление о ВУЗе такое: Грачев Олег Викторович, друг юности родителей и ныне муж моей мамы, доставлял меня на машине прямо к порогу института, а потом участливые студенты бежали наперегонки, чтобы донести меня на руках до нужной аудитории. Однажды даже мой педагог по живописи донес меня до мастерской. Это было забавно. Так с самого начала я обрела кучу друзей, а впоследствии они стали моими соратниками.
Само-собой, с первых дней я записалась в студклуб. — это такая крепкая творческая семья в любом ВУЗе, и понеслось...
К 17 годам появились детальные планы сценариев и раскадровка.
Слова я такого не знала. "Раскадровка"!
Просто интуитивно по каждому действию разбивала свой текст иллюстрациями. Так было удобнее выстраивать сюжет.
Мы создавали спектакли, организовывали концерты, дискотеки, даже реалити-шоу было.
Тогда же я поработала редактором одного из каналов. Интересное было время. Мне нравилось абсолютно все: лекции, выставки, организованные институтом, практика, научная работа на кафедре НИС, на которую в итоге я и устроилась работать. Впоследствии в планах было успокоиться педагогикой и научной деятельностью. Жизнь налаживалась потихонечку и стал виден свет в конце тоннеля.
Но все круто изменилось после встречи с моим первым мужем. Это стихотворение о нем.
Брак
Вас все время дома кто-то любит и ждет,
Поешь песни – вдруг вместе,
Что может быть чудесней?
Время идет,
Рай такой,
В котором очень нагружено и тесно,
В геенне больше свободного места
И любой болевой синдром
Заливает ром,
Радость конечна,
Выдвиженец из собственного теста
В отрезке постоянства скабрезно
Себя несет
Нет уютней камина и кресла,
Будни отполированы до блеска,
На эшафот идет
Бремя свободной славы,
Составляет памятный аборт,
Тушки индеек горят сизым пламенем
В Новый год
Ты-он,
Претенциозный вахлак,
То же и те же -
Брак
И кто-то, конечно, из вас дурак,
А кто-то не пьет,
Хотя Новый год,
И душу никто из вас уже не наполнит
До края собой
И сердце не разорвет,
Статус
Меняет ракурс,
Обретая летальный любовный исход
То же и те же:
Вы в постели
Все реже,
Семя постепенно отупляет мозг и трясет,
Вымя накатилось на стены,
Последний флажок сбит и выход открыт,
Любовь спит
Казуистика,
Девять из десяти в ноль
И вперед
Все как обычно
Нормально
Вас дома никто не ждет
Григорий: Алиса, и как повлияло на Вас это замужество? Вы были счастливы?
Алиса: Моя муза - Кодох Вячеслав Александрович, привнес в мою жизнь два новых сборника стихотворений и дочь Еву.
А с научной кафедры мне пришлось уволиться. У Славы были тяжелые времена в его семье и от безденежья он просто потихонечку сходил с ума. Постепенно он ушел-таки из нашей с Евой жизни.
Так и пропал без следа. С малышкой на руках пришлось отложить мечты о науке и устроиться на работу в «ГОРПРОЕКТ». Жизнь есть жизнь.
После потери любимого я сначала не могла себя заставить хотеть жить, дошла до полного истощения, но не смотря на трудное положение, работала пятидневку. Параллельно защищала диплом. По выходным и праздникам подрабатывала в музее современного искусства. Создала там клуб акционизма и перформанса с поэтами и художниками города. В ВУЗе вела лекции по стихосложению в литературном клубе «Точка Отсчета» и через искусство, людей, меня поддерживающих, я постепенно приходила в себя.
Жила в квартире бабушки и дедушки по маме. Дедушка после длительных запоев исчез в неизвестном направлении.
Дом моего детства распадался прямо на глазах в прямом и переносном смысле.
Обои падали на меня и малышку, рвало трубы и сыпался потолок. Как бы я не старалась залатать дыры, требовался капитальный ремонт, а нам с дочерью едва хватало на еду. Могу прочитать стихотворение об этом периоде.
«Дом, созданный кистью»
Мне пусто в доме, черное к лицу,
Взгляд пробегает мельком по предметам,
В старинном крошеве, как на хмельном плацу,
Усопший воздух штопает штиблеты.
Мне мерен звук в кирпичных коробах,
И я в давлении этом брежу светом,
И точен ритм в побуженных часах,
И выкормить мой дом возможно только цветом.
Я кисти мою. Краски достаю.
В мозгу стучит, подстрочное клубится,
А за стеною тонкою как спица
Вопит младенец в сторону мою.
Мне бледен блик сиротности серот,
Я синим, красным крашу карму дома.
Я чувствую – мне это по плечу,
Я чувствую – я к этому готова.
По косякам спирально, по окну,
И птицы синие на каждой райской ветке,
Я положу безвременью конец,
Я вырву новый мир из старой клетки
Григорий: Алиса, Вы рассказали про Ваши сборники, которые появились благодаря первому мужу. А когда же увидел свет Ваш первый сборник? Расскажите нам об этом.
Алиса: Да, стихотворения случились очень рано, и с момента появления первого сборника, который я сшила своими руками в 7 лет, вышло еще десять книг. Конечно, с моими картинками. Помню, что в детском саду я усаживала детишек на стульчики вокруг моего стола и читала им свои первые произведения, как говорит мой муж - «ничего не изменилось с тех пор». Еще мне нравилось учить рисовать. Так появились мои первые ученики. С того момента началась, видимо, и моя тяга к педагогике.
Кстати, многие свои детские стихотворения, я до сих пор помню наизусть. например, “Песнь соловья”.
«Песнь соловья»
Ты скажешь:
Зачем соловей так поет?
Отрывисто, нежно и звонко.
То трелью взорвется, то ниже травы
Зальется он плавно и тонко.
И только начнет смеркаться вдали -
Услышишь ты грацию неба.
Нельзя описать, как поют соловьи,
Нельзя описать так же нежно.
Когда ты идешь средь травы и берез,
И слышишь протяжную песню,
То помни навечно, как сладко поет
Маэстро свободною песнью
Григорий: Алиса, Вы с такой любовью сказали «муж» … Вы, наверное, уже говорите про второго мужа? Знакомство с ним произошло в Питере?
Алиса: Да, я вышла замуж еще раз. И познакомились мы уже в Питере, на работе. Я была редактором одного интернет-проекта, где он работал программистом. Именно на том проекте меня попросили сменить имя и фамилию на более звучные, чтобы это эффектно звучало в рамках данного бизнеса, так что мой второй муж Александр Михайлович Рудо, познакомившись со мной, не знал даже, что по паспорту я - Анна. И кстати, благодаря ему я решила оставить это имя навсегда. Я для него с первого момента Алиса, и уже никогда - не Анна, так сложилось. Даже нынешняя страница в контакте была создана для работы, где я Alisa Mirror. Затем я поменяла фамилию после свадьбы. Теперь я Алиса Рудо.
Мне очень сложно говорить о прошлом. О той, другой жизни, я поменяла город, имя и начала все с чистого листа. На данный момент моя жизнь разделилась на две части: до и после.
Волки
Когда же меня не станет -
Родятся лесные волки,
Пробьются по снегу бойко,
По наледи, напрямик,
У них и леса, и степи,
И мчатся ночные дети,
Рычат, отливают медью
И точат кровавый клык
Когда порождаешь волка,
Ты можешь быть очень долго,
Ты бродишь по снам, и с толком
Глаголы уносишь в рык,
И нет ни стены, ни клети,
И образ твой жгуч и светел,
И в ноздри - морозный ветер
И в лапы - искрящий миг
Когда же меня не станет,
Я думаю - волчьи стаи
Развеют твои печали,
И скрасят мой бледный лик,
А позже, как мы мечтали,
В зверином таком оскале,
В глубокой земной гортани
Пробьётся живой родник
И мы развернем метели,
Найдемся в иголках елей,
Всплакнём в соловьиной трели,
Дороги запутав нить
Когда порождаешь волка
Ты можешь быть очень долго
Без скобок и кривотолков,
Без пульса и тела
Жить
Григорий: Алиса, я понимаю, чтобы поменять жизнь – нужно уехать. А почему Ваш выбор пал на Питер?
Алиса: Тут сложилось, как я думаю, все так, как и должно было быть. Мои взаимоотношения с городом завязались намного раньше. Ведь окончательно переехала я сюда лишь в 2011 году, а первый визит состоялся еще в студенческие годы.
Помните, я рассказывала про практики, которые мне так нравились в институте? В то время мы сотрудничали с профессором Андреем Михайловичем Буровским, по издательской стезе. Я подрабатывала у него, редактируя книги российских писателей и психологов. Например, ныне здравствующего Андрея Зберовского. Так вот, одну из практик я провела в Петербурге. Вернее даже — это был краткосрочный визит в город. Далее, в финале путешествия, мы с Буровским остановились в Пушгорах. Это место ссылки Александра Сергеевича Пушкина. Там живописнейшая природа, ровные дорожки, прозрачные озёра. Воздух просто звенит от своей чистоты и в нём витает такая энергия, которая пронизывает тебя насквозь до дрожи и хочется творить.
Это была не просто студенческая практика, а настоящая научная экспедиция. В ходе её было множество курьезных ситуаций. Однако речь не о них. Самое важное – это то, что мне посчастливилось, хоть и по чистой случайности, познакомиться с удивительной семьей, проживавшей в тех местах. С четой Мироновых. Началось знакомство не совсем обычно. Сначала я сходила на экскурсию в мастерскую. Марино Миронов - удивительный человек. Это художник, скульптор. Создатель собственного дома. Каждая ложечка, каждая тарелочка в его доме - рукотворны. Удивительна и его партнер - Ольга Коссова. Харизматичный и пластичный мим театра Полунина. Глубокий человек, чуткая мать. К этим художникам приходили посмотреть работы многие, но так случилось, что после моего ухода, ко мне в экспедиционный лагерь примчался их сын Максимиллиан, схватил за руки и дрожащим голосом сказал: “Там все очень серьезно, ты должна бежать! Половина поселка ищет осиновые колья, считают, что ты - ведьма. Беги, пожалуйста, беги! Я хочу тебя спасти!” На мой вопрос: “В чем дело?” - он заплетающимся языком рассказал, что после того, как я побывала в мастерской Мироновых, упали полки с керамикой и со всем, по сути, заработком этой семьи. Друзья и родственники решили, что так происходит только после прихода ведьмы. Я не стала воспринимать все глубоко всерьез, но и не понять данную ситуацию не могла. Я почувствовала, что должна помочь. Обещала Максу, что я все решу, и он почти успокоенный вернулся домой. Ночью я пошла в поле. Я собирала целебные травы: ромашку, колосок душистый и незабудки. После чего вернулась в лагерь. Взяла лист бумаги и ручку. Описала свои извинения за испорченную керамику в форме стихотворения. На заре я вернулась в мастерскую художников и оставила на пороге их дома сверток, заплетенный собранными травами. Не стала стучать. Ушла. Я не знала, что будет, но чутье мне подсказывало, что это те самые люди, которые как раз могут понять такое. Я не ошибалась. Мы помирились и с Мироновыми, и со всем поселком. Дело даже кончилось тем, что я из лагеря переехала к ним жить и работать. Марино и Оля стали моими духовными родителями и остаются ими до сих пор. Мы восстановили керамику вместе. Я вспомнила тогда лето у бабушки, дом наполненный глиной. Мы работали втроем, не покладая рук. И я уверена, что даже наработали больше, нежели было испорчено. Эти люди и стали проводниками в Петербург. На тот момент я решила остаться и строить свою жизнь и карьеру здесь, среди духовно близких мне людей. Они очень сильно повлияли на меня. Их дом стал символом и мечтой на всю оставшуюся жизнь. На тот момент я написала стихотворение “Параллели”.
«Параллели»
Нимейер может спать спокойно -
Мы в эти сны не вхожи,
Семенов лепит этажи из войлочной рогожи.
Малорентабельны кряжи.
И волонтер дал деру.
В нас мало верности и много лжи.
И жизнь подобна полотеру.
Все в блик, в объект, в проект, в кредит….
Клубнична жизнь, внутрипортальна.
И мечется голодный свет
На форумах в сети фатально,
Мы за отличный променад -
От скуки не облезем,
Мы рады всем, народ нам рад
И «Актимель» полезен…
Мне гул разверток сжал виски,
Мне не по нраву «лишь бы сдачи» …
Я строчки тушью окроплю,
И ямбом лист оплачу…
Мне снится часто теплый дом
С террасой на закаты,
Где чутко чуять мне себя,
Где все совсем иначе.
Где хочется работать в ночь,
За хлеб, за соль и воду,
Слепить из глины Вавилон,
В словах снискать свободу,
Но я в плену квартирных стен,
В посредниках «Контакта»,
Я, как и все в обед в кафе,
Я не меняю такта…
Мне снится часто теплый дом…
Котята на постели… Камин…
Так тянет в этот сон…
В раздумий параллели…
Григорий: Вы только что прочитали стихотворение, я даже заслушался. Задумался и вспомнил, что у Вас недавно состоялось знакомство с нашим общим другом композитором Петром Малаховским
Алиса: Начну, как обычно, издалека. Со студенчества. Случались со мной одинокие вечера, и был у меня тогда плохо работавший старенький магнитофон. А еще была приехавшая через друзей из Питера кассета, с неизвестными мне тогда питерскими рокерами. Там были первые песни Петра и Светы Сургановой. Качество записи было ужасное, у магнитофона не закрывалась кассета, и я ставила стопку книг, чтобы магнитофон хоть что-то играл. Однако с тех пор, те первые его песни вошли в мою жизнь, стали любовью навсегда.
А позже, уже переехав в Питер, я делала как-то благотворительный вечер, посвященный жертвам, погибшим в кинотеатре торгового центра «Зимняя Вишня». Делали мы его совместно с замечательной поэтессой Анной Долгаревой и музыкантом Зиной Маховой. Я не знаю, как так получилось, но в антракте Зина подошла ко мне и сказала, что Петр заинтересовался идеей нашего вечера и, возможно, придет. В это “возможно” я сразу не поверила, но в конце вечера последние стихотворения уже звучали под его музыку. Он пришел, и мы сыгрались сразу на сцене, после чего и познакомились. Впоследствии, в ходе дальнейшего общения родилась идея, которая, казалось, пришла еще из того старого кассетника. Идея записать совместный альбом мелодекламаций. Так появился альбом “ЦеLOSTность”. Про истории из моей жизни и из жизни людей, которые были рядом, а ещё в альбоме собраны истории случайных попутчиков из разных городов страны, “ЦеLOSTность” — это про обретение целого и одновременные потери. В этом альбоме многое сплелось, многое свито из нитей моей жизни. Многое соткано из жизни других людей. В любом случае, я посвящаю эти избранные итоги моему мужу и детям. Это архив моих чувств и пониманий. Еще, я надеюсь, что этот альбом будет полезен и станет проводником для понимания целостности другим людям. Хотелось бы Вам прочитать одно из стихотворений данного сборника.
«Виктория»
Виктория, как оглашенная носится по квартире,
Судорожно руки, словно на палантир
Периодически прикладывает к его вискам,
Но не видит выхода, прячет своё безумное Неспокойствие по углам,
Он уходит стрелять и бороться,
За этот год в нем накоплены массы
Гильз-оговоров, острот,
Он может быть уже не вернётся, он может быть больше Вообще не придёт,
Вика натягивается и назвучивается, как струна,
Вика бледная, истонченная, как больна,
Слезы катятся по щекам солеными ветвями забот,
Город спит, город все ещё его ждёт
Так, будто бы в пущий Мордор собирается он уходить,
И алыми стаями непонимания ствол набит,
Между двумя побратимами сегодня происходит война,
И в этом чья-то чужая опять вина,
Раньше было все общее,
Одна страна,
Ели из одной плошки, бились за общие берега,
Стремились к одним идеалам,
Одним вершинам,
Кто мог бы подумать, что так паршиво
Может закончится этот год
А город молчит,
Город все ещё его ждёт
Виктория открывает пошире окна, впускает апрель,
Донецкие вирши влетают не в бровь, так в дверь,
Думаешь, что теперь?
Виктория, Виктория, держи руки на палантире,
Держи душу шире,
За вас давно уже все решили
За вас, за нас, за каждого,
Кто ещё верит и не грохочет,
Взвод собирается из-за отчаянности в эти ночи,
Сосредотачивается на котлах,
Юлия Самойлова вскоре вам ещё напоёт во снах,
Знамена любви на сегодня
Сбиваются в прах
Знамёна страны
Сменяются навсегда
И никто не сможет теперь
Вернуть старые добрые времена?!
Виктория знает, вернёт все на место,
На то же самое, хоть убей,
Женское сердце всего сильней,
Она дождётся его
И будет вылечивать каждую клеточку, каждый пребожий день,
Она вернёт его Родине и себе,
Когда она оставила Россию и ехала лишь к нему,
Она верила, что едет в свою страну,
Она сможет, она поможет, она поймёт
Виктория рейся
Виктория бейся
В этот нелегких год,
Только желание быть рядом
Нас всех спасёт
А город горел
Горела сухая тьма
В огне разгоралась
Виктория и война
Григорий: Алиса, давайте вернемся к теме Ваших детей. Расскажите о них подробнее.
Алиса: Первая моя дочка буквально перевернула мою жизнь. И это несмотря на то, что я была готова к рождению ребенка и решение было осознанным. Ева — это ощущение бесконечной любви, это ответственность и полная отдача в тот момент времени, когда в жизнь приходит маленький комочек. Тут хочешь – не хочешь, а взглянешь на жизнь по-другому, когда эмоции и чувства переполняют душу, а времени не остается совсем. Я назвала ее Евой, это переводится, как «Начало жизни». Было совсем не просто с этим ребенком: тяжелые роды, сложности со здоровьем малышки, когда я ее буквально вымаливала первый год.
Со вторым ребенком уже было проще, хотя, как проще?.. Носить ребенка, ждать и надеяться, что все в итоге будет хорошо. Но как говорят: «хочешь идти быстро – иди один, хочешь идти далеко – идите вместе.»
Мы с мужем были бандой, были едины в этом порыве: все постараться учесть, предусмотреть. А потому вторая дочка, которую мы назвали Виолеттой, а сокращенно Вита, что переводится как сама «Жизнь», родилась уже легче.
Сейчас Еве четырнадцать, а Виолетте пять. И да, проблем и сложностей становится больше, все-таки маленькие «детки – маленькие бедки, большие детки – большие бедки», но через своих детей я могу заново или иначе посмотреть на жизнь и на суть моих собственных переживаний, ведь не только я их учу – они тоже учат меня.
Дочки у меня замечательные. Умненькие, талантливые и любознательные. Ева увлекается музыкой, пением, пишет свои собственные рассказы и стихи, учится в физмате.
Виолетта любит рисовать, тоже весьма музыкальна, но она еще пока слишком маленькая, чтобы говорить больше.
Мы с тобой
Мы с тобой в одной кровати
Дух исчерпан
Чувства мелки
Я тебя собой согрею
Если нужно
Вроде грелки
Если мерзнешь – буду солнцем,
Если жарко –
Значит ветром
Окунусь в тебя с любовью
Жаль, пока сил нет на это
Ты завернута в кулечек рядом с сердцем сладко дремлешь
Мы с тобой свершили чудо,
Ты лишь позже все оценишь,
Мой кусочек, мой кулечек,
Слезы умывают дочку
Мы с тобой еще поплачем не одну такую ночку
Случилось страшное в нашей семье не так давно. У Виолетты обнаружили порок сердца. Я абстрагировалась от всего мира, от своих проектов, творчества, дабы погрузиться в эту сверхзадачу: спасти ей жизнь. Почти два года продолжалась эта битва, и вот наконец все завершилось благополучно, и внутренняя, сжатая до предела, пружина отпустила. На данный момент мне уже опять хочется выйти к людям, подарить им мой последний сборник, который я сейчас собираю с Петром Малаховским, и это интервью с Григорием Беловым
Григорий: Я знаю, что Вы планируете получать третье высшее образование. Расскажите об этом.
Алиса: Да, хочется завершить мой юношеский план и поступить-таки на режиссуру. На данный момент я закончила режиссерские курсы, сценарное мастерство и снимаю фильм про замечательного поэта современности Алину Стародубцеву. Через призму ее жизни хочется показать, кто такой современный поэт. Как ему живется. Через личность этой прекрасной самоотверженной героини. Безусловно, на данный момент меня больше интересует документалистика, а это опять же те самые мои наблюдения за миром, которыми я была так увлечена в детстве.
Григорий: Интересная биография. Но наше интервью не будет закончено, если мы не замкнём круг и не расскажем нашим слушателям, что приехав в Питер, Вы вернулись на родину предков.
Алиса: Мои предки попали в Сибирь четыре поколения назад по линии отца и пережили тяжелые времена, предположительно они из Воронежской губернии и предположительно участвовали в революции, по маме - я знаю гораздо меньше. Знаю только, что все мамины хороши были в математике и в умении управлять.
По папе больше известно, просто видимо потому, что там большее количество гуманитариев. Сохранялась информация через поколения благодаря этому, мне кажется. Многое об истории рода можно рассказать, но нужно сказать главное на данный момент, для меня: я хочу, чтобы мои дети знали, что четыре поколения мы находились в Сибири, и превозмогая боль и страх, неслись вперёд. Делали революцию, в пекле, в огне, бежали с этапа.
Думаю, я вернула все на свои места, теперь право пера - моим детям. Что будет дальше? Я надеюсь на то, что они вырастут сильными и честными людьми.
Григорий: Алиса, Вы расставили всё на свои места. Разобрались в себе. Наладили семейную жизнь и свой внутренний мир. Спасибо Вам огромное за то, что нашли время приехать к нам и рассказать эту удивительную историю о себе и своей жизни.
Алиса: Спасибо Вам, Григорий, что пригласили меня в гости и поговорили о моей жизни. Надеюсь, передача удалась и её с удовольствием будут слушать не только мои друзья и родные, но и совершенно незнакомые нам люди. Всего Вам доброго.
Григорий: Сегодня в студии подкастов «Мир да Лад», в подкасте «Вот» - «Всё о творчестве с Григорием Беловым» была Алиса Рудо - любящая мама, талантливый архитектор, божественная художница, интересный писатель и замечательный поэт.
Этот выпуск для Вас подготовили: Я, ведущий подкаста «ВоТ» и технический директор студии подкастов «Мир да Лад» Григорий Белов, автор и выпускающий редактор Алексей Сухов, звукорежиссер и композитор Сергей Кузнецов, инженер проекта Александр Белов и редактор Татьяна Журавлёва.