Моя мама колдунья. Другого объяснения у меня нет.
Она колдует и ворожит, ведь я делаю в точности всё тоже самое, но «моё» - дети не едят, а «её» - буквально сметают.
За «её» - они дерутся, а на «моё» - морщатся.
- Нет, это не, как у бабушки, - вздыхают они.
И я кричу им:
- Как! Как!!
Потому что раз сто пересмотрел всё, стоя у неё над душой, переписывая и переспрашивая.
- У меня точно - как!
- Да, у тебя «как»… - не спорят со мной дети. – А у бабушки вкусно.
И только мама хвалит мою стряпню.
- Ты так хорошо готовишь, - говорит она. - Я так не умею.
- А я не хочу хорошо. Я хочу, как ты!
- Но у тебя же вкуснее.
И я с ней соглашаюсь, хотя своей стряпне тоже предпочитаю мамину.
- Вот скажи, - не прекращаю я её терзать, - скажи, что ты делаешь? Объясни!
- Да я объясняла тебе тысячу раз. И столько же показывала.
- Так покажи ещё!
И она показывает - ещё, и я повторяю всё в точности, но у неё торт пышнее, борщ краснее, а курица сочнее.
За её шницели мои дети дерутся, а на мои - морщатся.
- Это заклинания? Я спрашиваю, это заклинания?!
- Да какие ещё заклинания?
- Тогда, что ты туда добавляешь? Лебеду, резеду, головы летучих мышей, паучьи попки, кровь девственниц?! Что ты туда вкладываешь?!!
- Ничего особенного. Просто я «копуша», ты же заешь. У меня на торт уходит часа четыре, а с борщом я и вовсе могу провозиться до вечера.
- А чего там возиться? Я за полтора часа легко справляюсь.
- Вот, видишь, ты умница, а я всё копошусь, копошусь, и на каждую ерунду трачу по полжизни, - вздыхает мама.
И тогда я, наконец, понимаю, что за секретный ингредиент она вкладывает.