Рис. 16. Немецкие пехотинцы на марше.
КАВКАЗСКИЙ УЗЕЛ: НИ ШАГУ НАЗАД !
Боевые действия Красной Армии летом и осенью 1942 года на Кавказском направлении
V. На пике противостояния (ч. 3)
Вернемся к событиям на фронте Черноморской группы войск, которые происходили в сентябре 1942 г. После захвата 10 сентября большей части Новороссийска для немцев сложилась весьма неопределенная ситуация. Использовать порт возможности не было, выбить 47-ю армию с восточного берега Цемесской бухты, а также из района восточнее города, проложив тем самым дорогу в Закавказье, - проблематично. Поэтому противник решил выйти к Черноморскому побережью ударом через горы западной части Главного Кавказского хребта вдоль железной дороги, идущей в Туапсе, и, овладев Туапсе, блокировать таким образом 47-ю, 56-ю и 18-ю армии, т.е. основные силы Черноморской группы войск, которая лишалась к тому же главной базы снабжения. Реализовав этот весьма амбициозный план и пробив таким образом брешь в боевых порядках советских войск, немцы получали возможность развить успешное наступление вдоль побережья в Закавказье.
Соединения 17-й полевой армии после овладения Майкопом уже пытались в августе 1942 г. продвинуться к Туапсе, но преодолеть сопротивление Красной Армии не смогли. К 21 - 22 августа фронт на участке обороны 18-й армии и подчиненного ей 17-го кавалерийского корпуса, прикрывших Туапсе, стабилизировался. Теперь командование группы армий «А» должно было активизировать усилия, изменив направление ударов.
Необходимость захвата Туапсе диктовалось еще одним немаловажным обстоятельством. Начавшееся 2 сентября наступление 1-й танковой армии с рубежей по реке Терек не приносило настоящего успеха. Решительного перелома противнику добиться не удавалось, полноценный прорыв фронта и молниеносный бросок на Грозный не состоялся, успех носил лишь частный характер. Шло медленное прогрызание обороны советских войск с постепенным усилением положения на южном берегу Терека. Наступательная операция на Туапсе должна была отвлечь часть сил и резервы Закавказского фронта и способствовать поражению Северной группы войск на Грозненском направлении. Указанное обстоятельство стало одним из существенных моментов для срочного принятия решения о проведении наступательной операции на Туапсе под кодовым названием «Аттика», которая и началась 25 сентября.
Гитлер решительно настаивал на скорейшем захвате Туапсе. 8 сентября в Ставке фюрера был устроен разнос командованию Вермахта за неудачи на Туапсинском направлении. В результате генерал-фельдмаршал В.Лист, который не исполнил требования прорваться к Черному морю, а также перерезать коммуникацию из Закавказья вдоль побережья Каспийского моря, лишился должности командующего группой армий «А». Гитлер заявил, что c трудом терпит начальника Генерального штаба сухопутных войск генерал-полковника Ф.Гальдера, и это заставило последнего подать в отставку. 10 сентября фюрер подписывает приказ: «...немедленно взять село Шаумян и продвигаться к Туапсе».
Для наступления 17-я полевая армия в соответствии с решением ее командующего генерал-полковника Р.Руоффа сформировала ударную группу «Туапсе» из двух группировок. Первая, основная, которая наступала через горы западной части Главного Кавказского хребта из района южнее Нефтегорска - поселка Хадыженский (см. карту-схему - http://proza.ru/2021/06/28/667), составили 46-я пехотная дивизия, 97-я и 101-я легкие пехотные (егерские) дивизии и дивизионная группа «Ланц» (названа по имени командовавшего дивизионной группой командира 1-й горнопехотной дивизии «Эдельвейс» генерал-лейтенанта Г.Ланца), В дивизионную группу «Ланц» вошли части 1-й и 4-й горнопехотных дивизий 49-го горного корпуса, переброшенные с участка фронта, проходящего по перевалам Главного Кавказского хребта (Клухорский, Марухский и др.) и ряд других частей и подразделений [V-10]. Вторая группировка, сосредоточенная в районе поселка Горячий Ключ, обеспечивала правый фланг основной. Она состояла из 1-й словацкой моторизованной дивизии, 198-й и 125-й пехотных дивизий.
Охватывая 18-ю армию под командованием генерал-лейтенанта Ф.В.Камкова с правого и левого флангов соответственно и наступая по сходящимся направлениям на поселок Шаумян, обе группировки брали армию в клещи, осью которых было Туапсинское шлссе. Окружив и уничтожив основные силы 18-й армии, противник планировал прорываться к Туапсе и захватить город.
Для главного удара, который наносила первая, основная группировка войск, немецкое командование сосредоточило, в основном, горнопехотные и легкопехотные (егерские) дивизии, специально вооруженные, экипированные и прошедшие обучение по ведению боевых действий первые - в горах, вторые - в труднодоступной местности (леса, болота, сильно пересеченный ландшафт, а также городские застройки). Пехотные формирования противника, которые разительно отличались от стрелковых дивизий Красной Армии своей выучкой, наличием вооружений, обеспечивающих сильную огневую поддержку, сколоченностью, мобильностью и управляемостью, в данном случае обладали дополнительными преимуществами, связанными со специальной подготовкой, боевым опытом и оснащенностью для действий в особых условиях. При этом стрелковые части 18-й армии к концу лета 1942 г. либо понесли тяжелые потери в предшествующих боях и пополнялись, в основном, слабо обученным пополнением, либо вводились в состав действующей армии, не имея боевого опыта и без серьезной предварительной подготовки. Таким образом, чисто количественное сравнение сил противоборствующих сторон совершенно неправомерно, тем более, враг, как правило, обеспечивал не только качественное, но и количественное преимущество на участках фронта там, где наносил свои удары.
Фронт обороны 18-й армии под командованием генерал-лейтенанта Ф.В.Камкова протяженностью 90 км занимали (с правого фланга к левому) 31-я (полковник Г.И.Серов), 383-я (генерал-майор К.И.Провалов), 236-я (генерал-майор Н.Е.Чуваков), 32-я гв. (полковник М.Т.Тихонов), 395-я (полковник С.У.Рахимов) стрелковые дивизии. Во втором эшелоне разворачивались 11-я гв. (генерал-майор Н.А.Пичугин) и 12-я гв. (генерал-майор Я.С.Шарабурко) кавалерийские дивизии [V-11], 76-я и 68-я морские стрелковые бригады, 40-я мотострелковая бригада (полковник Н.Ф.Цепляев). Армию поддерживали 377-й армейский и 1167-й пушечный артполки РВГК (152-мм гаубицы и 152-мм гаубицы-пушки - всего до 30 орудий), три истребительно-противотанковых артполка, минометный полк, полк гвардейских минометов («катюши»), два зенитных артполка. Левым флангом в окрестностях села Безымянного боевые порядки 395-й стрелковой дивизии стыковались с 30-й стрелковой дивизией (полковник Б.Н.Аршинцев) 56-й армии, которая также своим правым крылом оказалась в полосе наступления противника.
Дивизии первого эшелона, ввиду особенностей горной местности, не образовывали сплошной полосы обороны, а оборудовали ротные опорные пункты даже там, где было необходимо иметь сплошные полевые укрепления с траншеями полного профиля, ходами сообщения, хорошо защищенными пулеметными гнездами и укрытиями для личного состава. При этом опорные пункты не были приспособлены для круговой обороны, строились в большинстве с весьма ограниченным сектором обстрела в низинах и лощинах, не всегда находились между собой в надежной огневой связи. Система огня, как правило, не была хорошо продумана и организована. Далеко не везде устанавливались инженерные заграждения и минные поля, лесные завалы были созданы только по переднему краю и не минировались. При планировании и проведении оборонительных работ не уделялось внимания усовершенствованию и приведению в порядок дорог, что привело к низкой обеспеченности боеприпасами, продовольствием и фуражом. Войска не имели достаточного количества инженерных формирований, к тому же саперы часто использовались не по назначению. Шанцевого инструмента непосредственно в частях, занимавших оборону, было недопустимо мало.
Маршал А.А.Гречко позднее написал: «Среди командного состава все еще существовало ошибочное мнение, будто горно-лесистая местность сама по себе является хорошим прикрытием и нет надобности производить крупные оборонительные работы Все это привело к тому, что, хотя время и местность позволяли сделать оборону непреодолимой, она оставалась слабо оборудованной. Даже некоторые ключевые высоты оказались не укрепленными и не занятыми войсками».
В оперативном подчинении 18-й армии находился Туапсинский оборонительный район под командованием командира Туапсинской военно-морской базы контр-адмирала Г.В.Жукова. Туапсе стараниями гарнизона и мобилизованных жителей города был подготовлен к круговой обороне. Оборонительный район включал в себя внешний (протяженностью 80 км) и внутренний (протяженностью 20 км) обводы. К концу сентября на внешнем и внутреннем обводах закончилось оборудование 14 батальонных оборонительных районов и 17 отдельных ротных опорных пунктов. В составе войск оборонительного района состояли 67-й горнострелковый полк 20-й горнострелковой дивизии, взятой из 46-й армии, 143-й и 324-й отдельные батальоны морской пехоты, пограничные части и силы военно-морской базы (32 корабля охраны водного района, одна железнодорожная и три стационарных артиллерийских батареи, пулеметный батальон и 73-й зенитный артиллерийский полк). Предполагалось, что в случае выхода войск противника непосредственно к Туапсе, оборонительные обводы будут заняты частями 18-й армии.
Морская и зенитная артиллерия Туапсинской военно-морской базы, а также армейская артиллерия приданных частей (всего 106 стволов калибром от 180 до 45 мм) в период операции была усилена орудиями крейсера старой постройки «Коминтерн», переквалифицированного в минный заградитель и во время стоянки в порту Поти получившего при бомбардировке немецкой авиацией тяжелые повреждения. Кораблю был необходим капитальный ремонт, выполнить который в военное время оказалось невозможным. В связи с этим «Коминтерн» разоружили, 8 палубных 130-мм пушек, а также зенитные артсистемы - три 76-мм и три 45-мм орудия, а также два, 25-мм автомата были установлены на суше под Туапсе. Сам крейсер для создания волнолома затопили в районе Поти в устье реки Хоби.
Бронетанковых войск в составе 18-й армии не было. Командование Закавказским фронтом посчитало, что горный характер обороняемой местности не позволит успешно использовать танки. В то же время в составе ударной группы «Туапсе» небольшое количество бронетехники имелось (210-й дивизион штурмовых орудий - до 20 орудий StuGIII, а также прибывшая в октябре танковая рота 1-й словацкой моторизованной дивизии, на вооружении которой состояло 12 легких танков чехословацкого производства LT-38, в Вермахте обозначались как Pz.38(t), и LT-40, модификация LT-38). Боевые машины атакующую пехоту не поддерживали. Действуя, как правило, небольшими группами по 5 - 10 ед., они использовались в засадах при отражении контратак и локализации прорывов советских войск.
В первой половине сентября, до начала немецкого наступления, перед фронтом 18-й армии затишья не наступило. Обе стороны довольно активно атаковали и контратаковали, стремясь улучшить положение своих войск, Борьба с переменным успехом шла за господствующие высоты и коммуникации, которые в условиях горно-лесистой местности играли особую роль. Контрударами и упорной обороной части 18А в течении 14 - 17 августа смогли приостановить продвижение противника в районе поселка Хадыженский. С этого участка фронта выводилась моторизованная дивизия СС «Викинг» для переброски к Прохладному, что значительно уменьшило наступательный потенциал врага.
Активно действовали разведывательно-диверсионные группы. Используя специфику горной местности, где войска развернуты на направлениях, разобщенных хребтами и долинами, можно было проникать во вражеские тылы и там вести наблюдение, захватывать «языков», нападать на штабы и базы снабжения, нарушать связь, устраивать засады на путях сообщения. Так 6 сентября, попав в советскую засаду на шоссе Ключевская – Саратовская, погибли командир 198-й пехотной дивизии генерал-майор Бук и начальник оперативного отдела штаба дивизии Буль.
11 сентября в расположение 32-й гв. стрелковой дивизии вернулась группа разведчиков под руководством политрука из 82-го гв. стрелкового полка Г.И.Романова, которая выполняла специальное задание члена Военного совета Северо-Кавказского фронта (с 4 сентября - Черноморская группа войск), члена Политбюро ЦК ВКП(б) Л.М.Кагановича. Группа доставила из ничейной полосы (800 м от передовой) химическую авиационную бомбу ХАБ-200.
Склад бомб с боевыми отравляющими веществами был устроен и замаскирован вблизи станции Хадыженская при отступлении наших войск из-за невозможности в сложившейся обстановке транспортировать опасный груз далее в Закавказье. Об этом стало известно командованию Черноморской группы и Ставке ВГК. Поступило указание, имевшее совершенно секретный характер, проверить версию о складе, уточнить объемы боеприпасов и срочно их эвакуировать. От успеха операции зависел авторитет СССР среди общественности стран-союзниц, т.к. при обнаружении противником склада можно было ожидать обвинений в использовании СССР химического оружия. Между тем запасы химических боеприпасов, которые во время Второй мировой войны никто применить, к счастью, не решился, опасаясь адекватного ответа, имелись в большинстве воюющих стран. Взаимная подозрительность, заставила противников на протяжении всей войны не расставаться с противогазами, ставшими привычным и обязательным предметом экипировки каждого военнослужащего. Противогазами снабжалось в годы войны и население городов. Так что само наличие химических боеприпасов на вооружении секретом не являлось, крайне опасен, ввиду провокаций, был захват противником его образцов в зоне боевых действий. Не говоря уже о трагических последствиях в случае поражения склада из-за артобстрелов и бомбежек.
Ночью 19 сентября группа из 66 человек под командой Романова под сильным ружейно-пулеметным огнем, потеряв убитыми 3 чел. и ранеными 13 чел., извлекла и доставила 4 бомбы ХАБ-200, после чего для полной эвакуации склада было принято решение провести более масштабную операцию. 22 сентября при поддержке огня артиллерии 32-й гв. стрелковой дивизии в нейтральную полосу выдвинулся взвод автоматчиков, химвзвод и саперы 82-го гв. стрелкового полка, взвод химроты 32-й стрелковой дивизии и 465-я штрафная рота неполного состава. Подразделения штрафной роты решительно атаковали передний край противника и ворвались в первую линию окопов. Несколько раз безрезультатно немцы пытались выбить бойцов-штрафников с захваченных позиций, но штрафная рота не дрогнула и стойко держала оборону. В это время бомбы выносились на руках, грузились на автомашины и вывозились в тыл.
К рассвету 24 сентября извлечение бомб завершили, всего было доставлено через передний край 179 бомб. Потери составили до 40 чел. убитыми и ранеными (без потерь штрафной роты, потери штрафников учитывались особым порядком). О значении, которое придавал Военный совет Черноморской группы войск проводимой операции говорит хотя бы тот факт, что 23 сентября, когда последние ХАБ-200 еще выносились через передний край, несколько десятков ее участников было награждено орденами и медалями. Среди награжденных и бойцы «бывшей штрафной роты», которые освобождались от дальнейшего наказания с возвращением прежних воинских званий. Политрук Романов получил орден Красного Знамени, майор Френкель, который осуществлял общее руководство операцией, и еще 14 бойцов и командиров - орден Красной Звезды.
***
Утром 24 сентября противник после артиллерийского налета провел разведку боем на участке 395-й стрелковой дивизии и после двухчасовых атак отошел на исходные позиции. 25 сентября последовали мощные авиационные удары по коммуникациям и боевым порядкам 18-й армии силами 1-й авиагруппы 77-й эскадры пикирующих бомбардировщиков StG77, действовавшей с аэродрома в Белореченской. Вслед за этим противник перешел в полномасштабное наступление.
По указанию Ставки после начала вражеского наступления для усиления 18-й армии в октябре - ноябре из состава армейских объединений, действовавших на других участках фронта, частей Черноморского флота, прикрывавших кавказское побережье, резервов Закавказского фронта, а также резерва Ставки были переброшены 353-я (генерал-майор Ф.С.Колчук) и 408-я (полковник П.Н.Кицук) стрелковые дивизии, 145-й полк морской пехоты (полковник Грачев), 10-я (полковник К.Д.Литвинов), 107-я (полковник П.Е.Кузьмин) и 119-я (полковник М.Е.Савченко) стрелковые бригады, из резерва Черноморской группы войск - 328-я стрелковая дивизия (полковник Н.И.Петунин). Для усиления стыка 18-й и 56-й армий в состав последней из 47-й армии передавались 83-я (подполковник М.П.Кравченко) и 255-я (подполковник Д.В.Гордеев) бригады морской пехоты. На подступах к Туапсе разворачивалась 83-я горнострелковая дивизия (полковник А.А.Лучинский), переброшенная из Ирана. В самые напряженные дни оборонительной операции с 20 по 23 октября, невзирая на ослабление сил, сражавшихся против 1-й танковой армии Клейста, крейсеры «Красный Крым» и «Красный Кавказ», лидер «Харьков», эсминцы «Сообразительный» и «Беспощадный» доставили из Поти в Туапсе 8-ю гв. и 9-ю гв. стрелковые бригады, которые накануне прибыли железнодорожными эшелонами из Северной группы войск, а также и 10-ю стрелковую бригаду, сформированную в июне в Баку.
25 сентября силами 97-й и 101-й легкопехотных дивизий немцы перешли в наступление на центральном участке обороны 18-й армии от поселка Хадыженский на Шаумян, стремясь прорвать оборону 32-й гв. и 236-й стрелковых дивизий. 25 - 26 сентября 198-я пехотная дивизия нанесла удар от Горячего Ключа по направлению к селу Безымянное и далее на Фанагорийское, там, где накануне прошла разведка боем. Удар пришелся по стыку 395-й стрелковой дивизии 18-й армии и 30-й стрелковой дивизии 56-й армии. На этом же направлении в бой была введена 1-я словацкая моторизованная дивизия. позднее - 125-я пехотная дивизия. Встретив прочную оборону частей 395-й стрелковой дивизии, несмотря на поддержку пикирующих бомбардировщиков и батареи 210-го дивизиона штурмовых орудий, враг только 29 сентября взял село Безымянное и 30 сентября Фанагорийское.
В течение трех дней 236-я и 32-я гв. стрелковые дивизии стойко сдерживали натиск врага на центральном участке обороны армии в широкой полосе, примыкающей к станции Хадыженская. Совместно с 97-й и 101-й легкопехотными дивизиями здесь наступал также полк 46-й пехотной дивизии и боевая группа полка спецназначения «Бранденбург». В результате ожесточенных боев противнику удалось потеснить советские войска и захватить ряд господствующих высот. Для перелома ситуации 27 сентября генерал Руофф ввел горных стрелков дивизионной группы «Ланц» в полосе 383-й стрелковой дивизии, перед которыми как ближайшая была поставлена задача захватить господствующие высоты - горы Гейман и Гунай.
Малочисленные из-за высоких потерь в предшествовавших боях части 383-й стрелковой дивизии в течение четырех дней удерживали свои позиции на 25-км полосе обороны. В критические часы боя, когда враг пытался взять штурмом гору Гейман, командир дивизии генерал-майор К.И.Провалов перенес туда свой командный пункт и лично руководил отражением атак. 28 сентября подразделения дивизии пять раз штыковыми и рукопашными схватками заставляли горных стрелков оставлять захваченные позиции. В контратаку на врага был брошен учебный батальон. Однако, 29 сентября враг, поддержанный воздушными ударами пикировщиков, овладел горой Гунай, а немного позднее после ожесточенного сопротивления захватил гору Гейман. 30 сентября обескровленные части дивизии сдали Котловину. Им пришлось отойти двумя полками на запад, прикрывая 691-м стрелковым полком, отрезанным от главных сил дивизии, Маратуки и гору Оплепен.
Отступление 383-й стрелковой дивизии открыло правый фланг 236-й стрелковой дивизии и она также начала отход в западном направлении. В результате дивизионная группа «Ланц» прорвала фронт, продвинулась в обход 236-й и 32-й гв. стрелковых дивизий и, овладев господствующими высотами, вышла в долину реки Гунайка. Если бы противнику удалось продвинуться по долине Гунайки на запад, то для устойчивости обороны советских войск, прикрывавших Туапсе, была бы создана угроза с тыла. Но в полосе группы «Ланц» оборона с каждым днем усиливалась и немцам становилось все труднее продвигаться по горной местности, покрытой лесом, по узким долинам, изрезанным ручьями, местности почти лишенной дорог и даже удобных для использования вьючных троп. Удары вражеских пикирующих бомбардировщиков, безусловно, содействовали наземным войскам. Однако они не могли заменить постоянной огневой поддержки, которая ослабела из-за невозможности продвижения в этих условиях гаубичной артиллерии. Даже легкая штатная 105-мм гаубица не была приспособлена для перевозки на конских вьюках. Единственной пригодной к использованию артсистемой, кроме минометного вооружения, оставалась горная 75-мм пушка, которая стреляла осколочно-фугасной гранатой массой менее 6 кг, что было явно недостаточно для разрушения оборонительных сооружений и укрытий. Преимущества альпийских стрелков, имевших немалый опыт действий в сложных горных условиях, обладавших необходимыми для этого навыками, снаряжением и вооружением, оказались поэтому недостаточны для успешного преодоления обороны советских войск.
Тем не менее, к исходу дня 30 сентября немецкие войска на некоторых участках вклинились в оборону 18-й армии на 5 - 10 км. В последующие дни обстановка в центре боевых порядков 18-й апмии продолжала осложняться. 1 октября противник прорвался к станции Куринская. 1 - 2 октября после длительных маршей в район горы Гейман подошла выдвинутая из резерва Черноморской группы войск 328-я стрелковая дивизия полковника Н.И.Петунина, которой было приказано ударом с севера в тыл противника овладеть горой, а также примыкающим к ней районом, оборонять совместно с 12-й гв. кавалерийской дивизией станцию Новагинская и подступы к поселку Шаумян по долине реки Гунайка. 3 октября на станцию Новагинская начали прибывать батальоны 145-го полка морской пехоты [V-12], который сразу был брошен в бой, получив задачу отбить высоту в 5 км южнее Куринской. Полностью овладеть и удержать высоту не удалось. В ночь с 5 на 6 октября полк, понесший к тому времени большие потери, неудачно контратаковал противника, захватившего станцию Куринская, а затем остатки полка совместно с частями 236-й стрелковой дивизии отступили по направлению к Новагинской, а затем - к Шаумяну. Командование 18-й армии активной обороной стремилась нарушить намерения противника, однако плохо подготовленные и разрозненные контратаки обескровленных частей не позволяли добиться успеха, что вынуждало отводить войска на новые рубежи.
4 октября части 32-й гв. стрелковой дивизии, которая держала оборону с открытыми флангами, оказавшись отрезанной от основных сил армии, оставили станцию Хадыженская. Два стрелковых полка (82-й гв. и 80-й гв.) в ходе напряженных боев и отступления под непрерывными бомбежками были окружены, а гвардейское соединение на несколько дней отвели во второй эшелон для срочного приведения в порядок и сбора выходивших из кольца групп бойцов и командиров. Остатки окруженных полков численностью не более 250 чел. под командованием командира 80-го гв. стрелкового полка майора А.Козакова вырвались из окружения только в ночь на 10 октября. При этом от каждого батальона на прежних позициях оставалось по 3 - 4 бойца с задачей вести непрерывный огонь в сторону противника, чтобы ввести его в заблуждение относительно действий советских войск. Это были добровольцы, которые фактически жертвовали собой ради успеха прорыва. В бою при выходе из окружения майор Козаков был ранен, попал в плен, позднее бежал, вышел к своим и, возвратившись в строй, воевал до конца войны. В тот же день из окружения вырвался учебный батальон дивизии. Общие потери 32-й гв стрелковой дивизии только в период с 1 по 10 октября составили 1923 чел.
На положении войск, противодействующих главному удару противника от Хадыженской на Шаумян, повлияло также наступление, начатое немцами 28 сентября на правом фланге 18-й армии силами 46-й пехотной дивизии. Удар от Белой Глины по боевым порядкам 31-й стрелковой дивизии сковывал маневр войск 18-й армии, препятствуя привлечению дополнительных сил на главное направление и прикрывая с левого фланга горных стрелков дивизионной группы «Ланц». Однако добиться решающего успеха противник не смог. Оперативная группа полковника В.А.Гайдукова - 31-стрелковая дивизия, 11-я гв. кавалерийская дивизия, 691-й полк 383-й стрелковой дивизии, 177-й полк 20-й горнострелковой дивизии (правофланговая дивизия 46-й армии), оборонявшая Лазаревское направление, не позволила противнику продвинуться более чем на 5 - 7 км.
Особым напряжением отличались многодневные бои в районе хутор Маратуки - гора Оплепен (высота 1000 м), где враг был остановлен частями 31-й стрелковой дивизии и 11-й гв. кавалерийской дивизии. Противник с окружающих высот простреливал подходы к позициям советских войск, что затрудняло подвоз боеприпасов, продовольствия, эвакуацию раненых и подход подкреплений. Однако, сломить оборону советских войск немцы так и не смоли, причем врага к 12 октября заблокировали на хуторе Маратуки, который частично был кавалеристами занят, и сбили с вершины Оплепена. О накале боев можно судить по потерям 11-й гв. кавалерийской дивизии, которая за неделю с 7 по 13 октября потеряла убитыми, ранеными и пропавшими без вести 426 человек.
Безуспешными оказались также попытки сокрушить левый фланг 18-й армии упомянутым выше ударом по стыку с 56-й армией. Противнику удалось захватить Безымянное и Фанагорийское, но с 1 по 6 октября решительными контратаками 395-й стрелковой дивизии, 76-й морской стрелковой бригады, 26-го полка НКВД при содействии частей 30-й стрелковой дивизии наступление было остановлено и враг из Фанагорийского выбит.
***
Ожесточенные бои, связанные с контратаками советских войск, разгорелись на широком фронте в районах Котловина, Гунайка и юго-восточнее хутора Куринский. С утра 7 октября части 236-й, 383-й и 328-й стрелковых дивизий, а также выдвинутые на этот участок 40-я мотострелковая бригада, 119-я стрелковая бригада и 12-я гв.кавалерийская дивизия при поддержке 377-го армейского и 1167-го пушечного артполков перешли в контрнаступление. Противник оказывал упорное сопротивление. Наступавшие части, которые вторую неделю противостояли вражескому напору и понесли большие потери, встретили сильное огневое противодействие и успеха добиться не смогли. Однако, непрерывными контратаками к 9 октября советские войска остановили противника на всех направлениях. Врагу не удалось реализовать своего замысла по охвату с тыла и окружению основных сил 18-й армии, не удался и последующий прорыв к побережью вдоль шоссейной и железной дорог Хадыжевская - Туапсе.
И все же врагу удалось, местами значительно, до 15 км, потеснить советские войска в полосе Фанагорийское - Куринский - Котловина. В связи с этим 11 октября Ставка, выразив крайнюю озабоченность подобным результатом, освободила от командования Черноморской группой войск генерал-полковника Я.Т. Черевиченко и назначила на его место генерал-майора И.Е.Петрова, командовавшего 44-й армией Северной группы войск Закавказского фронта. Выбор был сделан не случайно. Генерал-майор И.Е.Петров с октября 1941 г. по июль 1942 г. командовал Приморской арией, стал одним из руководителей героической обороны Одессы и Севастополя, показав себя талантливым и перспективным военачальником. Через день после состоявшегося назначения Петров прибыл в расположение Черноморской группы войск и в исключительно сложной обстановке принял командование.
14 октября группа «Туапсе» возобновила наступление и нанесла два одновременных удара - из долины реки Гунайка - гора Гейман и из района восточнее Фанагорийского по сходящимся направлениям на Шаумян - Садовое, настойчиво пытаясь окружить основные силы 18-й армии и прорваться к Туапсе. Возможности противостоять противнику у командования армией и Черноморской группы войск были ограничены, соединения и части уже были втянуты в тяжелые бои и понесли серьезные потери, а резервные 353-я стрелковая и 12-я гв. кавалерийская дивизии малочисленны.
15 октября егеря из 97-й легкопехотной дивизии преодолели оборону 328-й стрелковой дивизии и 107-й стрелковой бригады и, наступая вдоль железной дороги, вечером вышли к окраине Шаумяна. 32-я гв. стрелковая дивизия, выходя из-под охвата с тыла, в течение дня 15 октября отводилась от хутора Куринский к селу Навагинское, которое было оставлено 17 октября. В тот же день немецкие войска полностью захватили Шаумян и завязали бой за Елисаветпольский перевал, нанеся тяжелые потери противостоящим советским войскам, боеспособность которых значительно снизилась. К примеру, введенная в бои полностью укомплектованной, 328-я стрелковая дивизия полковника Н.И.Петунина в течение двух недель потеряла убитыми, ранеными и пропавшими без вести более 6000 чел. (из примерно 12 700 чел. штатного состава), 28 артиллерийских орудий и 50 минометов.
Отражая наступление противника со стороны Навагинской, 32-я гв. стрелковая дивизия полковника М.Т.Тихонова в тяжелых горных условиях наступившей холодной осени вступила с ним в яростные бои. После того, как 20 октября противник потеснил части, оборонявшиеся южнее, на Елисаветпольском перевале, и захватил перевал, 32-я гв. стрелковая дивизия вынуждена была отойти и занять оборону на рубеже Сарай-горы и далее на юг. Тем временем 198-я пехотная дивизия на левом фланге прорвала советскую оборону и также продвигалась к Садовому - Шаумяну. Создавалась очередная угроза окружения частей 18-й армии на Туапсинском направлении. 328-я стрелковая дивизия, отведенная 20 октября в резерв армии для приведения в порядок и пополнения, 26 октября была переброшена на этот участок. В ходе контрнаступления она заняла господствующую над местностью Сарай-гору и перерезала дорогу Шаумян - Садовое. Отразив многочисленные контратаки врага, дивизия удержала захваченный рубеж, что сдержало дальнейшее развитие немецкого наступления в этом направлении.
Директивой от 15 октября 1942г., на другой день после начала очередного наступления противника, Ставка предупреждала генерала армии Тюленева, что «значение черноморского направления не менее важно, чем направление на Махачкалу, так как противник выходом через Елизаветопольский перевал к Туапсе отрезает почти все войска Черноморской группы от войск фронта, что, безусловно, приведет к их пленению; выход же противника в район Поти, Батуми лишает наш Черноморский флот последних баз и одновременно предоставляет противнику возможность дальнейшим движением через Кутаиси и Тбилиси, а также от Батуми через Ахалцих, Ленинанакан по долинам выйти и в тыл всем остальным войскам фронта и подойти к Баку».
19 октября противник продолжил наступление на центральном участке обороны 18-й армии. 21 октября немцы частями группы «Ланц» и 46-й пехотной дивизии после мощной артиллерийской и авиационной подготовки атаковали оборонительные порядки 408-й стрелковой дивизии полковника П.Н.Кицука, развернутой для прикрытия Туапсе. Дивизия численностью более 8 тыс. чел. была снята с советско-турецкой границы и в последних числах сентября доставлена эсминцем «Незаможник», сторожевиком «Шторм» и другими плавсредствами Черноморского флота из Поти в Туапсе с целью усиления обороны города и оборонялась в тяжелых условиях, в отрыве от основных сил. Единственной коммуникацией, связывающей ее с тылами, стала пешеходная тропа через гору Семашхо.
Части дивизия, занимавшие крайне невыгодные позиции, несли тяжелые потери, однако полковник Кицук без приказа не решался отойти на несколько километров, расположив их в соответствии с особенностями местности. В районе поселка Гойтх дивизия удара превосходящих сил противника не выдержала. Отдельные подразделения в обстановке начавшегося панического отхода, не оказав сопротивления, перешли на сторону врага либо разбежались, открыв путь на Георгиевское. [V-13] В результате в тяжелом положении оказался сосед слева - 40-я мотострелковая бригада полковника Н.Ф.Цепляева.
На участок прорыва были срочно переброшены подразделения 383-й и 353-й стрелковых дивизий, 107-й и 10-й стрелковых бригад, которым удалось предотвратить развал фронта. Остатки 408-й стрелковой дивизии отвели во второй эшелон, причем к 24 октября удалось собрать не более 600 чел. личного состава. Общие потери дивизии превысили 5400 человек.
Противник, захватив 22 октября Гойтх, вышел к горе Семашхо (высота 1038 м) в 23 км от Туапсе, глубоко вклинившись тем самым в боевые порядки 18-й армии на подходах к городу. Под контролем врага оказалась единственная рокадная железная дорога, проходящая вдоль линии фронта, что нарушало управление армией и ее снабжение. Внизу, у моря, с вершины Семашхо измотанные в боях солдаты Вермахта увидели, наконец, Туапсе, к которому они рвались и который, как они надеялись, вот-вот будет захвачен. Через несколько часов, однако, смелой самоотверженной атакой враг был отброшен к подножью горы, но 23 октября вновь пробился на вершину Семашхо.
Наступил критический момент противоборства на черноморском крыле Закавказского фронта, от исхода которого во многом зависел теперь результат битвы за Кавказ. Ставка потребовала от командующего фронтом генерала армии И.В.Тюленева немедленно усилить оборону туапсинского направления. Командующий 18-й армией генерал-лейтенант Ф.В.Камков был снят со своего поста. Новым командующим с 19 октября назначался генерал-майор A.A.Гречко, решительный и жесткий военачальник, показавший себя с самой лучшей стороны, командуя 47-й армией в боях за Новороссийск. На командный пункт 18-й армии прибыл И.В.Тюленев, который взял на себя общее руководство оборонительной операцией.
Чтобы остановить противника, рвавшегося к Туапсе, новый командующий 18-й армией спланировал два удара по сходящимся направлениям на Гойтх с флангов вражеского клина. К наступлению привлекались 353-й стрелковая дивизия генерал-майора Ф.С.Колчука и 383-я стрелковая дивизия генерал-майора К.И.Провалова, а также 9-я гв. стрелковая бригада подполковника И.Г.Павловского и 10-я стрелковая бригада полковника К.Д.Литвинова. Советским войскам, начавшим наступление 23 октября, удалось захватить важные господствующие высоты, перехватить либо взять под огневой контроль коммуникации противника на северо-восток. Это усложнило связь вражеских частей с основными силами группы «Туапсе», заставило прекратить наступление и начать сооружение зимних укреплений. До конца выполнить поставленные задачи и полностью изолировать немецкие войска не удалось. Но многочисленные группы горных стрелков и егерей остались в горно-лесном массиве гора Семашхо - поселок Гойтх - хутор Перевальный, лишенными надежных транспортных связей. В боях германские войска понесли значительные потери, а достаточного пополнения получать не могли. Из-за проблем со снабжением тяжелое положение усугублялось недостатком боеприпасов, ощущалась острая нехватка продовольствия и фуража. Многие солдаты страдали желудочно-кишечными заболеваниями, вырос падеж лошадей и мулов. Большое значение для изоляции противника стал выход в результате ожесточенных боев с 28 октября по 3 ноября частей 383-й стрелковой дивизии и 10-й стрелковой бригады к реке Пшиш, форсирование реки и захват Перевального.
В начале ноября из блокированных подразделений и частей противника образовалась т. н. семашхская группировка численностью до пяти полков из состава дивизионной группы «Ланц» и 97-й легкопехотной дивизии с артиллерией и минометами, которая укрепилась на труднодоступной местности. Несмотря на все сложности, связанные с изоляцией от основных сил, она представляла реальную угрозу для Туапсе. Последнюю попытку прорваться к Туапсе через Георгиевское немцы предприняли в середине ноября. К 23 ноября они вклинились в оборону 18-й армии на глубину 8 км и по фронту до 10 км, но были остановлены. Наступательный потенциал врага иссякал, а части Красной Армии по боевому опыту личного состава и тактическому мастерству командования были уже далеко не те, какими встретили противника в летние месяцы, отмеченные тяжелыми неудачами.
Ликвидация семашхской группировки была возложена на 353-ю генерал-майора Ф.С.Колчука и 383-ю генерал-майора К.И.Провалова стрелковые дивизии, 83-ю горнострелковую дивизию полковника А.А.Лучинского, 8 гв. стрелковую бригаду, а также 165-ю стрелковую бригаду подполковника Гальцева, сформированную из личного состава Бакинских пехотных училищ и сменившую 30 - 31 октября части 8-й гв. стрелковой бригады в районе горы Индюк. Перечисленные соединения, используемые в контрударах, в том числе 83-я горнострелковая дивизия и 165-я стрелковая бригада, введенные в бои сравнительно поздно, в ноябре, понесли немалые потери, сдерживая наступление врага. Их возможности были значительно ослаблены в ходе кровопролитных боев. Та же 165-я стрелковая бригада только в первые четыре дня боев с 1 по 4 ноября в результате контрударов, проведенных без должной подготовки и огневой поддержки, потеряла убитыми и ранеными 769 чел. Особенно ощутимые потери понес средний и младший командный состав, было утрачено около 600 ед. различного стрелкового оружия. Однако боеспособности перечисленные выше соединения не потеряли.
Напряженные бои с целью ликвидации семашхской группировки, которые начались 26 - 27 ноября, шли в тяжелых зимних условиях горной местности при ненастной погоде, отличаясь упорным стремлением советских бойцов разгромить врага. Вследствие зимнего ненастья активные действия в первых числах декабря пришлось даже приостановить на несколько дней и возобновить с 12 декабря. Но артиллерия и минометы продолжали вести огонь по боевым порядкам противника и оставшимся в его распоряжении путям снабжения.
На обледеневших горных склонах, увязая по пояс в снегу в узких долинах, под огнем противника, укрепившегося на господствующих высотах, штурмовые группы в течение трех недель, громили врага, ломая его упорное сопротивление, разрушая огневую систему вражеской обороны и блокируя опорные пункты. Упорными и настойчивыми действиями наступавшие систематически и последовательно выбивая противника из укреплений и укрытий.
16 декабря подразделения группы «Ланц» вынуждены были оставить Семашхо, потеряв за время боев за высоту с 21 октября по 16 декабря 823 человека убитыми, 2412 ранеными и 199 пропавшими без вести, в общей сложности - 3434 чел. В ночь с 16 на 17 декабря, не выдержав напряжения и интенсивности боев, противник начал отход за Пшиш. Всего на семашхском плацдарме немцы за два месяца боев только убитыми потеряли до 5 тыс. чел. К 20 декабря семашхская группировка была ликвидирована, ее остатки ушли за реку. Советские войска на широком фронте закрепились на этом важном естественном рубеже, закрывающим путь на Туапсе, захватив плацдармы на правом берегу реки.
***
Картина осенне-зимнего оборонительного сражения 1942 г. в районе Туапсе не будет полной без представления о роли авиации сторон при проведении наземных операций. Действия Черноморской группы войск поддерживала 5-я воздушная армия под командованием генерал-лейтенанта авиации С.К.Горюнова, которая встретила противника, наступавшего на Туапсе, в следующем составе:
- 132-я бомбардировочная авиационная дивизия (полковник А.З.Каравацкий) - 6-й дальнебомбардировочный (ДБ-3) и 367-й бомбардировочный (СБ) авиаполки, действовавшие главным образом по тыловым объектам противника;
- 236-я истребительная авиационная дивизия (подполковник В.Я.Кудряшсв) - 36-й (И-16), 246-й (ЛаГГ-3), 267-й (И-153), 518-й (Як-1, довооружался ЛаГГ-3 и Як-7Б) истребительные авиаполки и 502-й штурмовой авиаполк (Ил-2);
- 295-я истребительная авиационная дивизия (полковник Н.Ф.Баланов) - имела в подчинении только 975-й истребительный авиаполк (И-153, И-16), введена в бои в середине ноября силами вновь прибывшего 164-го авиаполка (ЛаГГ-3);
- 763-й ночной бомбардировочный авиаполк (У-2), введен в бои на Туапсинском направлении в ноябре;
- 742-й разведывательный авиаполк (Пе-2).
Авиационные части были недоукомплектованы материальной частью и личным составом, общее количество самолетов достаточно объемного перечня формирований 5-й воздушной армии, приведенного выше, составляло 140 машин - 26 бомбардировщиков, 12 штурмовиков, 71 истребитель, 12 разведчиков, 19 легких ночных бомбардировщиков, причем численность боеготовных самолетов не превышала 90 ед.
В составе воздушной армии в начале наступления противника находилась также 237-я истребительная авиадивизия, которая с августа была включена в Сводную авиационную группу Новороссийского оборонительного района. 10 октября управление дивизии без материальной части убыло на переформирование. 214-й штурмовой авиационный полк (Ил-2) в бои не вводился, находился на этапе переформирования и отведен в октябре в резерв Закавказского фронта. 718-й (У-2), 750-й (У-2) и 931-й (И-153, У-2) смешанные авиационные полки действовали под управлением армейских объединений (718-й полк - до переформирования в ночной бомбардировочный, 931-й полк - до переформирования в истребительный), машины которых использовались как самолеты связи, тактической разведки, для транспортировки грузов, в ряде случаев как ночные бомбардировщики.
Участок побережья от Геленджика до Сухуми прикрывали 32-й и 62-й истребительные авиаполки 62-й авиабригады ВВС Черноморского флота (И-15бис, И-16, ЛаГГ-3, Як-1), причем город и порт Туапсе оборонялись с воздуха 32-м истребительным авиаполком. Морскую авиацию, в частности, 40-й бомбардировочный авиаполк (Пе-2), также привлекали к ударам по войскам противника на Туапсинском направлении, но главным образом - на перевалах Главного Кавказского хребта.
Для восполнения потерь в 236-ю истребительную авиадивизию в конце октября вошли 269-й (ЛаГГ-3) и 931-й (И-16, И-153) истребительные авиационные полки, парк истребительной авиации пополнялся также самолетами ЛаГГ-3, Як-1 и Як-7Б. [V-14] Тогда же в 132-ю бомбардировочную авиационную дивизию прибыл 63-й бомбардировочный авиаполк («Бостон» Б-3). Под прикрытием истребителей эти бомбардировщики, в отличие от ДБ-3, СБ и легких У-2, могли действовать днем, что повысило возможности ударной авиации. Благодаря постоянному поступлению пополнений, врагу не удавалось лишить 5-ю воздушную армию боеспособности. На 1 декабря в авиационных частях, несмотря на потери, насчитывалось 129 боевых самолетов - 43 бомбардировщика, 5 штурмовиков, 53 истребителя, 9 разведчиков, 19 легких ночных бомбардировщиков.
4-й воздушный флот генерал-фельдмаршала В.фон Рихтгофена, который поддерживал войска южного крыла советско-германского фронта - групп армий «А» и «В», действовал против Черноморской группы войск следующими силами:
1-я авиагруппа 77-й эскадры пикирующих бомбардировщиков - StG77 (Ju-87D);
2-я авиагруппа 76-й бомбардировочной эскадры II/KG76 (Ju-88A);
2-я авиагруппа 52-й истребительной эскадры - II/JG52 (Bf-109G) и 15-я (хорватская) эскадрилья, входившая в состав этой эскадры - 15.(Kroatische)/JG52 (Bf-109G);
2-я авиагруппа 1-й тяжелой истребительной эскадры II/ZG1 (двухмоторные истребители Bf-110).
Всего авиационная группировка противника насчитывала до 160 боевых самолетов. Широкий маневр формированиями 4-го воздушного флота, характерный для Люфтваффе, позволял периодически привлекать на Туапсинское направление дополнительные силы. Есть сведения о том, что в некоторые дни здесь действовало до 250 - 300 самолетов.
Однако, не столько количественные показатели, сколько значительное отставание в тактико-технических характеристиках боевых машин и, что особенно существенно, недостатки в летной, тактической и стрелковой подготовке, боевом опыте личного состава предопределили полное господство авиации противника в воздухе. Не будем приводить здесь общеизвестные сравнения боевых характеристик истребителей ЛаГГ-3, Як-1 и Bf-109G, чтобы продемонстрировать степень этого отставания. Тем более, в парке истребительной авиации 5-й воздушной армии оставалась и вовсе устаревшая техника - самолеты И-16 и И-153 «Чайка», которые чаще всего использовалась не в качестве истребителей, а для штурмовки и разведки. Что касается летного состава, то в первых числах октября, к примеру, из 25 летчиков 246-й истребительный авиаполка, полностью оснащенного самолетами ЛаГГ-3, только семеро имели боевой опыт, причем времени для постепенного ввода в боевые действия новичков не было. Приходилось с ходу включаться в боевую работу. Не удивительно, что авиаполк за первую неделю активных действий потерял безвозвратно пять летчиков и 11 самолетов из 19. К концу дня 7 октября в 246-м авиаполку в строю осталось всего шесть боеспособных истребителей ЛаГГ-3 , а в 518-м авиаполку - один Як-1. К 12 октября во всех истребительных полках 236-й истребительной авиадивизии насчитывалось по два - три исправных самолета, в штурмовом - шесть. Непрерывные воздушные бои с противником, превосходящим по силам и возможностям, требовали особой физической и психологической выносливости, что до предела изнуряло личный состав. Малоопытные пилоты такого напряжения не выдерживали.
Существенно отставала советская сторона и в организации управления авиационными частями и соединениями. В Люфтваффе действовала хорошо отработанная система связи на земле и в воздухе, которой умело пользовались командование и штабы, четко организовывалось взаимодействие с наземными силами, осуществлялся широкий маневр эскадрильями и авиагруппами. На высоком уровне стояло тыловое обеспечение и подготовка боевых машин к полетам, что позволяло с высокой интенсивностью использовать авиационный парк.
Активные действия авиации противника в ходе наступления на Туапсе проводились с 23 сентября, начавшись за два дня до наземных операций. За первые 12 дней было зафиксировано 2600 пролетов вражеских самолетов. 5-я воздушная армия смогла ответить только 600 боевыми вылетами. Подобная тенденция сохранилась и в последующие дни. Например, 11 октября авиация 5-й воздушной армии выполнила на Туапсинском направлении 49 боевых вылетов, в то время как немецкая - 304.
Пикировщики Ju-87D, которые на первом этапе наступления чаще всего шли без истребительного сопровождения, и двухмоторные истребители Bf-110, сбросив бомбы, производили штурмовку войск. Налеты нередко продолжались по несколько часов. Самолеты первой волны возвращались на свои аэродромы, вновь подготавливались к полетам и направлялись для продолжения атак. Но перерыва не наступало, над целью появлялись машины второй, а иногда и последующих волн. Непрерывность воздействия с воздуха имела целью не только нанести урон советским войскам, но и измотать их морально. Горизонтальные и пикирующие бомбардировщики Ju-88A, несущие куда более значительную бомбовую нагрузку и обладавшие большим радиусом действия, имели возможность конвертировать дальность полета в длительность нахождения над целями, сбрасывая все это время свой груз на различные объекты. Действуя массированно, на сравнительно небольших и решающих участках, вражеская авиация наносила бомбовые удары группами из 20 - 30 совместно действовавших Ju-87D, Ju-88A и Bf-110, причем после сброса бомбового груза последние могли успешно действовать в качестве истребителей.
Командование 4-го авиационного корпуса для закрепления господства в воздухе, начиная с ноября, усилило интенсивность атак на аэродромы базирования советской истребительной авиации. С 9 по 19 ноября немецкая авиация нанесла 12 бомбоштурмовых ударов по аэродромам 236-й истребительной авиации, в которых участвовало в общей сложности до 244 самолетов (75 Ju-87, 54 Ju-88, 47 Bf-110, 68 Bf-109). Особое значение придавалось выведению из строя Лазаревского, Адлерского, Агойского аэродромов, где базировались основные силы советской истребительной авиации — 246-й, 518-й, 269-й и 931-й истребительные авиаполки. Однако, на аэродромах к тому времени были построены бетонные капониры, в частности на Лазаревском - 36, способствовавших сохранению авиапарка от поражений на земле. Что касается повреждений взлетно-посадочных полос, то они в короткие сроки восстанавливались аэродромными службами.
Истребительная авиация противника занималась, в основном, «свободной охотой», стремясь уничтожить как можно больше самолетов. Немецкие летчики-истребители решали задачу завоевания и удержания господства в воздухе путем уничтожения самолетов противника. Одновременно немецкие истребители блокировали места базирования советских, не давая им возможности взлететь для прикрытия своих войск, находящихся под авиационными ударами. Однако, если в сентябре - начале октября немцы позволяли себе налеты бомбардировщиков без прикрытия, то позднее, опасаясь советской истребительной авиации, все чаще стали действовать более крупными группами в сопровождении истребителей. Полеты бомбардировщиков без истребительного прикрытия проводились только в облачную погоду.
Судя по отчетам о боевых действиях частей и соединений 5-й воздушной армии, они, теряя ежедневно большое количество боевых машин, наносили не меньший, а зачастую, еще больший ущерб противнику. [V-15] В докладах фигурируют как «уничтоженные», так и «пораженные» вражеские машины. Под последними, вероятно, имеются в виду самолеты, так или иначе попавшие под огонь, но не только вышедшие из боя, а продолжавшие выполнение своих задач. Однако, если собственные потери более-менее близки к реальной действительности, то потери врага в этих докладах, что характерно не только для воздушных боев в небе Кубани в 1942 г., явно преувеличены. Они не находят подтверждения в открывшихся после войны документах Люфтваффе. Несмотря на все недостатки, присущие советской авиации того периода, в частности истребительной авиации, наши летчики, давая отпор врагу, безусловно, наносили ему немалый ущерб. Но он был гораздо скромнее, во всяком случае, в несколько раз меньше понесенных собственных потерь.
В то же время, несмотря на господство противника в воздухе, авиация 5-й воздушной армии оказывала немалую поддержку наземным войскам, внося порой решающий вклад в их успехи. Так например, 3 ноября немецкая авиация произвела 394 вылета, из них 276 на участке хутор Перевальный - гора Индюк - гора Семашхо против наступающих здесь войск 18-й армии. 5-я воздушная армия ответила в этот день всего 73 боевыми вылетами, из них 50 истребителями 236-й истребительной авиадивизии. Но при этом летчики 269-го истребительного авиаполка, массировано и во-время атаковав воздушного противника, успешно выполнили поставленную перед ними задачу. Прикрываемые ими бомбардировщики «Бостон» только что прибывшего 63-го бомбардировочного авиаполка благополучно и точно отбомбившись, сорвали контрудары противника и без потерь вернулись на базу, Истребители сбили четыре вражеских самолета, потеряли два «лагга», обеспечив тактический успех наземного боя. Даже если потери врага оказались в отчетах преувеличенными, вклад летчиков в успех наземных войск сомнению не подлежит.
Контрнаступление Красной Армии под Сталинградом, начатое 19 ноября 1942 г., изменило воздушную обстановку под Туапсе. Если 19 ноября здесь был отмечен 401 пролет авиации противника, то 20 ноября - только 86, а 21 ноября 4-й воздушный флот прекращает активные боевые действия на Туапсинском направлении. Основные силы Люфтваффе перебрасываются под Сталинград. При этом немецкой авиации приходилось действовать и на других направлениях Закавказского фронта, в частности, против Северной группы войск. До конца ноября на Туапсинском направлении отмечено всего 116 пролетов вражеской авиации, в основном одиночных разведывательных самолетов. Отсутствие у противника авиационной поддержки во многом содействовало успехам войск 18-й армии, которая в середине декабря окончательно остановила вражеское наступление противника на Туапсе и отбросило его за реку Пшиш.
В результате Туапсинской оборонительной операции, несмотря на вполне определенные тактические успехи, поставленных оперативно-стратегических целей противник не достиг. Не только захватить город и порт, но и выйти к оборонительным обводам Туапсинского оборонительного района ему не удалось. Как и на фронте Северной группы войск, наступательный потенциал врага был исчерпан. И самое главное. Наступление Красной Армии под Сталинградом не оставляло надежд на переброску в состав группы «А» дополнительных сил. Более того, перед командованием Вермахта стояла задача высвободить на Кавказе наиболее боеспособные подвижные соединения для помощи войскам, попавшим в окружение в междуречье Волги и Дона.
(Окончание следует)
Примечания Vв - http://proza.ru/2021/06/28/667
Окончание - http://proza.ru/2021/11/11/889
Использованная литература - http://proza.ru/2019/03/25/1524
Начало очерка - http://proza.ru/2019/03/25/1429