Глава 7
7.
Начальство предавалось воспоминаниям до самого вечера. Пару раз в кабинет проструячили лакеи с переменой напитков и блюд. Немного перепало и свите, чтобы "шамотникам" не так грустно было ждать командира.
Начальствующий состав, употребив по бутылке коньяка выглядел весело и бодро, сказывалась многолетняя практика и хорошая закуска.
Время было позднее, и как не хотелось генералу отправить своих гостей пешим ходом, пришлось выполнить данное товарищу обещание. А раз ему надо было действовать самому, то заморачиваться командующий эскадрой не стал.
Пьяных "ассенизаторов" непременно ждали бы крупные неприятности, не организуй он им эскорт в чине майора госбезопасности и четверки бойцов спецназа.
"Черномундирники" двигались в колонну по одному, вспом-полковник, на правах командира немного сбоку. По сторонам походного построения угрожающе топали спецназовцы в шлемах и тактической броне с оружием наизготовку. Возглавлял процессию "гэбэшник", недобро зыркая на встречных.
Перед зловещими малиновыми петлицами с волчьими головами и нарукавной повязкой с символом НСС расступались даже самые невменяемые военлеты.
"Шамотники" было расслабились, ожидая, что все неприятности позади. Но в досмотровой зоне их остановили.
Майор пригласил полковника Борисова проходить, остальных, включая старшего лейтенанта поставили к стене и стали сладострастно обыскивать.
В процессе процедуры, с отбывающих уже совсем по беспределу спустили комбинезоны, обнажив болезненную худобу тел и заношенное нижнее белье с дырками.
В этот момент, мимо поставленных враскоряку мужчин процокали каблучками девушки - пилоты, не удержавшись от смешков и смущенных возгласов. Улей попытался дернутся, но получил по ребрам прикладом и осел на пол.
- Зачем вы его так? - удивилась одна из летчиц.
- Ненадежные люди, - словно оправдываясь, пояснил майор. - Вам с ними лететь, вот и заботимся, чтобы ничего опасного у них с собой не было.
"Особист" молодцевато улыбнулся и удостоился ответной улыбки девушки.
- Всеже не бейте их, - попросила вторая "белая лебедь". - Ведь и они вносят свой вклад.
- Как скажете, как скажете , - любезно согласился майор, умильно улыбаясь и кивая головой. И совсем другим тоном приказал: - Сержант, хватит уже.
"Ассенизаторам" позволили натянуть их обноски и пройти на корабль.
Командирский люггер был неправдоподобно чистым, удобным и аккуратным. Кресла заменяли удобные диванчики, а в центре салона размещался столик с едой и напитками. На ковролин было страшно ступать ногами, а вельветовая обивка диванов, казалось испачкается от одного прикосновения черных роб.
Под грозными взглядами спецназеров "шамотники" устроились на самом краешке у входа. Вспом-полковника пригласили на места поближе к пилотам. Туда же перебрались майор и старший группы спецназа, будто там было намазано медом.
Наводящие ужас офицеры наперебой любезничали с летчицами, один Борисов сидел молча, но тоже видимо получал от девичьего общества.
- Контроль, Оса-2 к взлету готова, - доложила командир корабля.
- Оса-2, добро, - отозвался пост контроля. - Даем открытие шлюза.
Люггер выскользнул из створа и подчиняясь уверенной руке пилота двинулся сквозь туман и ночь.
Командира корабля звали Ольга. "Черномундирники" с галерки очень скоро это выучили по тому как "особист" громогласно восхищался каждым маневром прекрасной летчицы. "Мы даже не почувствовали отрыва, Ольга Валерьевна. Как у вас это получается Ольга Валерьевна? Вы настоящий мастер пилотажа, Ольга Валерьевна".
Понятное дело, что офицер преувеличивал, чесал языком дежурные комплименты в надежде подкатить к девчонке. Однако люггер и вправду двигался будто по гладкому льду, без провалов и болтанки.
Максим отметил, что по крайней мере генералов возить "белые лебеди" умеют.
Лететь было недалеко, но второй пилот, пошла проведать гостей. К тому времени спецназерам надоело тыкать автоматами в сопровождаемых, и они уселись, не обращая внимания на "шамоту" сзади.
Появление летчицы вызвало у них оживление. Девушка стала предлагать им воду и фрукты. Бойцы в броне попытались было подражать "особисту", но калибр у них был не тот. Начатые разудалые фразы закончились смущенным выражением благодарности. Спецназеры сняли шлемы и балаклавы, превратясь из грозных тигров в лакающих сладкую газировку котят.
Младшая хозяйка корабля оставила их и прошла дальше. Максим надеялся, что она затарится в холодильнике и вернется в в начало салона к гостям, но младший лейтенант Сергеева М.И., подразделение "Белая лебедь", группа крови первая положительная, как значилось на нашивках ее комбинезона, подошла и к ним. В руках девушки был подносик с бутылками сладкой и минеральной воды, по яблоку, апельсину и шоколадке. Она немного наклонилась, предлагая гостям взять угощение.
Хоть Улей с Удавом предупреждали Макса, чтобы он не пялился на девчонку, бросив взгляд он не смог его оторвать.
"Девушка с обложки" была высокой и хорошо сложенной, комбинезон подчеркивал крепкую грудь, ширину бедер и тонкую талию. Глаза Максима скользили по ее телу, не сколько наслаждаясь пропорциями, сколько пытаясь поверить, что такое на самом деле возможно. В полумраке салона летчица казалась совсем девочкой. Взгляд сосканировал стройную шею, оценил гладкость нежно кожи предательски прилип к расстегнутому вороту комбинезона и нырнул в декольте, пытаясь увидеть грудь.
Девушка нахмурилась и бесцеремонно взяв парня за подбородок заставила посмотреть ей в лицо.
Никакого килограмма косметики не было и в помине. Свежее, гладкое лицо с румянцем негодования, светлые , уложенные в толстую косу волосы, голубые, внимательные глаза.
-Тебе понравилось что увидел? - негромко поинтересовалась девушка.
- А ... эээ... Да, - произнес Максим и почувствовал как начинает густо краснеть.
Девушка смягчилась.
- Ты как оказался вот с этими, мальчик? - поинтересовалась она.
- А я Максим Варенцов, вольноопределяющийся, бывший курсант. Мне стаж нужен для восстановления, - промямлил он.
- Кушай яблочко, Максим, - с улыбкой предложила ему летчица. - Оно вкусное.
Младший лейтенант, посчитав долг гостеприимства выполненным повернулась и пошла к рабочему месту, эротично вращая задом, в отместку совсем смутившемуся парню.
Бедный Нарушитель стал жевать, опустив голову и делая отчаянные усилия, чтобы удержаться от искушения бросить взгляд на круглую попу девушки.
Вскоре люггер, отчаянно визжа тормозами, прокатился по полосе и замер, высадив «черных» в привычный железный ад крутых лестниц, ржавых стен и сквозняков ассенизационно -разведывательного корабля.
Глава 8
Максим проснулся за полчаса до подьема. Так можно было избежать толкучки в умывальнике, а если повезет, сделать свои дела в туалете в не задыхаясь от запахов. Отряд располагался чрезвычайно компактно, в одном из "курятников", вляпанных между гигантских механизмов корабля. Даже те куцые нормы метража и сантехнических удобств, положенные по уставу военнослужащим, "по просьбам исправляющихся" были уменьшены под реалии ассенизационно-разведывательной "калоши".
Нарушитель с Удавом, как пилоты, имели отдельную каюту, избегнув общего спального помещения, с койками в 3 яруса, постоянно включенным светом, вонью и бубнежом. Приятели едва помещались в каморке размером два на метр сорок. При разложенных койках, пространства между ними хватало ровно настолько, чтобы поставить ноги на пол. Оттого по договоренности кто-то вставал раньше, складывал свое спальное место, чтобы дать возможность одеться без проблем.
Сегодня была очередь Максима, но Удава не было и койка его поднята.
Максим быстро влез в тапки, взял мыло, зубную щетку и отправился приводить себя в порядок. Возвратясь, он застал Михаила. Тот или не ложился вовсе, или давно встал, причем не по своей воле и занимался неприятными для себя делами.
- Привет Михаил, - приветствовал Макс соседа.
- Ну здорово, Нарушитель, - раздраженно приветствовал его Удав. - Как спалось, девочка Маша не беспокоила?
"Стойко искупающий" сделал характерный жест рукой, проведя сжатым кулаком вперед и назад.
Пилот второго класса был явно нетрезв. Или не отошел от вчерашнего, или с утра успел добавить.
- Удав, а фигли с с самого утра начинаешь? - поинтересовался Максим, готовясь дать отпор. - Что, не с той ноги встал, бля?
- Будешь тут веселый и радостный, когда тебя в 5 утра будят.
- Ну а я здесь при чем?
- Вот ты малек, как раз и при чем. Фамилия Барковский тебе о чем-то говорит?
- Ну были мы вчера на этом человеке и пароходе, - Нарушитель почувствовал тревогу.
- А Барковский Игорь Георгиевич?
- А что не так? Наше с ним дело давно закрыто.
- Барковский на "Барковском".
- Он курсантом еще должен быть. Рано ему выпускаться, - удивился Максим.
- Не знаю рано там или поздно... "Папе" не спалось, так он не свет, ни заря прислал за мной дежурного.
- А я тут каким боком? - раздраженно спросил Варенцов.
- Да вот таким, ****а мать. Пока Луна в нужную фазу не войдет, поднимать авианосец не будут. Придумали наши начальники, чтобы занять личный состав и так сказать для укрепления дружбы между родами войск...
Михаил замолк.
- Да не тяни ты кота за яйца, - потерял терпение Нарушитель.
- Запланировано устроить учебно-показательный воздушный бой. От "белых" Барковский, а от "шамоты"... - Удав сделал паузу. - И что характерно. Ты в две дырки сопишь, а меня к командиру тащат.
- Я? - поразился Максим. - А меня кто-то спрашивал?
- Вот именно. Кто тебя спрашивать будет? А я - отдувайся
- Только не надо здесь из себя жертву аборта изображать, - произнес Макс. - Я хоть год "Арлекин" не пилотировал, легко навтыкаю Барку по самое некуда.
- Вот в том то и дело, что никаких "Арлекинов" тебе не полагается. "Пылесос" твоя машина.
- А ему? - с надеждой спросил Максим.
- Конечно истребитель, причем последней модификации, - зло сказал Удав.
- ****ь, так не честно, - вырвалось у Варенцова.
- Честно-нечестно, нечестно-честно, - заметил Михаил. - Да кто тебя спросит. А проиграть как позорно... Маша смотреть будет и остальные "ле****и". Я уж не говорю про «папу». Проиграешь - сменит он тебе штурвал... на лопату.
Нарушитель треснул в стену кулаком.
Ему в ответ репродуктор грохнул мелодию марша. Дневальный двинулся по коридору, стуча трубой в двери и стены, истерически вопя: – "Отряд, подьем!!"
- Убейся о стену, - посоветовал Удав. - Или спрыгни на ходу. Улей сказал, если ты добровольно соберешься, препятствовать не будет. Даже мерзавчик для храбрости даст.
- Ему что за радость? - не понял Нарушитель.
- Да позору меньше. Его конечно вздрючат, но много ли возьмешь с командира отряда? Не обязан он ведь подопечных караулить. Убился мальчик, жить не хотел, дятлу своей головы не приставишь. Выберут другого, более опытного пилота.
- Кого? - машинально поинтересовался Максим.
- Меня, - с довольной улыбкой в 32 зуба признался Удав, довольно ероша волосы ладонью.
Нарушитель выпросил руку вперед , целясь в пьяную рожу напарника.
Но бывший старлей оказался не так прост. Он чуть отклонил летящий кулак своей рукой, убрав лицо с линии удара и когда Макс провалился вперед просто, толкнул ладонью в подбородок.
Варенцов упал и чувствительно треснулся головой об угол. Он попытался подняться, но Михаил толчком ноги снова свалил его.
- Что, не нравится? - поинтересовался он. - Не вставай пока, а то сломаю чего-нибудь.
- Ну ты и гад... Я думал ты человек, а ты урка ссученная. Убью тебя, гнида поднадзорная.
- Убей лучше кого-нибудь другого. Меньше глазки девочкам надо было строить и мажоров ****ить. Вставай, после завтрака, пойдем тренироваться.
Удав протянул руку Нарушителю, предлагая встать. Максим снова попытался ударить. Удав лениво повернул голову, так, что кулак снова пролетел мимо, едва задев лицо.
Михаил захватил запястье ударной руки и а другой легонько надавил на предплечье, взяв руку на излом.
Ну хватит, уймись, - резко сказал он, встряхнув Максима. - Никто тебя засранца выбрасывать с "калоши" не собирается. Но если ты бой продуешь, сам сойти с нее захочешь. Пошли завтракать, потом к Улью.
- А что это было? - спросил Нарушитель.
- Привет от одного важного человека. Очень просили передать.
- Это я понял. Где научился приемчикам?
- Я ведь не всегда ассенизатором служил, - ответил Удав. - Головой не сильно треснулся? Ты мне целый нужен, с правильной моторикой, ясным умом и желанием учиться.
Глава 9
9.
Правила требовали обеспечения естественного обзора, оттого панорамные блистеры башни контроля позволяли заглянуть в бездну слева до самого дна и давали хороший обзор по курсу. Правая сторона частично загораживалась конструкциями корабля.
При ярком солнечном свете уродство жутких агрегатов и ржавых, как сыпью пробитых заклёпками листов корпуса было просто чудовищно. Толщина и остатки краски не давала коррозии проесть металл насквозь, но злые языки говорили, что в полете "калоша" оставляет отчётливо видимый след рыжего праха.
В ожидании подъёма корабля полеты не производились. Помещение в башне контроля второго отряда, обычно полное радистов, наблюдателей и локаторщиков пустовало. Вспом-старлей блаженствовал в одиночестве.
Старший лейтенант Иванов, он же Улей, решительно отвернулся от вида на двунаправленный эмиттер тягового луча и с сожалением бросив взгляд на темно-фиолетовый простор над ослепительными облаками, достал свой дежурный набор из ополовиненной бутылки разведенного "шила", одноразового стаканчика и черствого как камень сухаря.
Офицер плеснул отравы в емкость, поднес к губам, с видимым отвращением набрал в рот и выплюнул. Остатки жидкости в стакане старлей размешал и выплеснул на пол. Поднес ладонь ко рту, сделал выдох, понюхал.
"Нормально", - решил он. – "Запах есть, вокруг тоже воняет. Сразу видно, мужик делом занимался".
Он соединился с библиотекой корабля, выведя какие-то статьи из имевшихся там в изобилии агиток. Специальную литературу он локально скачал со своего планшета и, окруженный со всех сторон свечением экранов, принялся набивать какой-то текст. Временами Улей подглядывал в открытые странички и продолжал печатать.
Те, кто видел, как обращается с клавиатурой первый лейтенант, были бы крайне удивлены скорости печати. На людях Улей, шевеля губами, искал знакомые буквы, тыкая в клавиши так медленно, что любой, кто имел возможность не дожидаться результата работы неумелого "первопечатника", бежал прочь, чтобы сохранить остатки нервов.
Лицо офицера изменилось. Оно озарилось сумрачным внутренним светом, приняло непреклонно-волевое, вдохновенное выражение. Он словно произносил речь. Из опустившегося вспомогательного лейтехи, Улей вдруг превратился во блистательного оратора, трибуна, зовущего на борьбу.
И тут дверь распахнулась, пропуская Удава. На него лейтенант не отреагировал, а движущийся следом Варенцов вызвал у Улья острый приступ словесного поноса.
- Нарушитель, бля, ты в чуме родился?
- Никак нет.
-Какого ***, без стука заходишь как олень черножопый?! Тебе что, руки чтобы только хуй дрочить даны? Варенцов, что молчишь? Отвечай, когда старший по званию спрашивает.
- А что отвечать то?
- Зачем тебе руки даны? Дрочить?!
- Никак нет, - сказал несчастный парень, покрываясь густым румянцем.
- Так стучись, мудила грешная. Оторви ладошки от залупы и стукни, окажи уважение воинскому начальнику.
Так точно! Есть! - отозвался Максим.
- На жопе шерсть. - сказал старлей, немного помолчал и почти нормально спросил. - Чего припёрлись , лишенцы?
- Командир, - вступил в разговор Удав. - Харе на мальца наезжать. Я первый шел.
- Значит ты выучи. Отрываешь руки и делаешь "Тук-Тук". А Дуня Кулакова твоя пару секунд потерпит.
- Да как же потерпит-то. Мне или так, или так. По другому не могу.
Михаил сначала изобразил, будто двигает манипулятором, а потом не стесняясь дернул кулаком вперед -назад.
- Ну и чего?
- Командир, дай полетать? - попросил Удав умильно заглядывая в глаза лейтенанту.
- Ты чего юродствуешь, Михаил? - хмуро поинтересовался Улей. - Разрешение на полет еще в 5 утра получил. Садись с мальцом, и лети.
- Георгий Иванович, а дай ему "полторашку" порулить.
- Как? Зачем? - вдруг потерялся Улей, вдруг названный по имени-отчеству. - Сказано ведь было, на бой твой напарник возьмет. А до тех пор в ангаре, под замком, чтобы враг не догадался.
- Командир, там на пультах кнопки по-другому посажены. И к тяге нужно привыкнуть.
- Что он у тебя совсем неграмотный, названий прочесть не может? - попытался отказать Улей.
- Ты ведь хочешь, чтобы мы этим клоунам нос утерли? "Сам" просил , - Удав сделал движение, показывая куда-то в зенит.
- А те не увидят? - лейтенант ткнул пальцем вниз, намекая на крейсер Воздушной Стражи, который молотил воздух своими лопастями где-то глубоко внизу.
- А ты забыл, что у нас спрятано? Выпустим пару спецзондов, они им и обзорный, и доплер посадят.
- Бери, - согласился офицер. - Но тут тебя никто страховать не будет. Заблудитесь или навернетесь, спишем и дело закроем.
- Разрешите идти, товарищ командир? - преувеличено почтительно спросил Михаил.
- Да идите уже, - махнул рукой в сторону выхода старший лейтенант.
Оставшись один, Иванов протянул руки вперед, наблюдая как трясутся ладони.
"А ведь мог и спалиться" - подумал старший лейтенант.
Глава 10
10.
- Он что, взбесился? - дрожащим от обиды голосом спросил Максим, уныло топая по бесконечной ржавой лестнице, гулкой, с кривыми , продавленными ступеньками.
- А ты типа обиделся? - поинтересовался Удав.
- Всему есть предел - зло ответил Макс. - Я ему, пидару гнойному, арматурой башку пробью.
- Привыкай. Если из-за каждого лейтехи так переживать, что с тобой потом станет?
- Да чмо он ссыклявое, алкаш конченый. Как подкинулся, будто сам там балду гонял.
- Считаешь? - поинтересовался Михаил, стараясь, чтобы напарник не увидел ухмылки.
- Я видел, как он в лице переменился. Думаю он действительно чем-то не тем занялся и расслабился.
- Говорят, стихи пишет. Патриотические. Рассказывали, продекламировал кому-то. Так человек заржал, не сдержался. А потом его в толчке нашли. Вроде как подрезали, но не насмерть, а потом в сральник мордой сунули. И держали, пока не задохнулся. Не болтай, а то я тебя сам в толчке утоплю.
- Нифига себе, - поразился Макс. Он почувствовал, как от слов Удава предательски ослабли коленки.
Как всегда, процесс одевания был долгим и неприятным. Армированная ткань с пневматической прослойкой плохо гнулась, мешая двигаться. Она создавала ощущение нечистоты, заставляя мерзнуть и обливаться потом одновременно.
Улей позвонил в точно рассчитанный момент, когда вакуум-костюмы были напялены на пилотов, но средства связи и климат-контроль внутри не активированы.
Техник стартовой команды принес пошорканый проводной коммуникатор со слепыми кнопками и разбитым дисплеем. "Вас" - чуть заикаясь сказал он, протягивая допотопный аппарат Михаилу. Тот с большим трудом просунул трубку в гермошлем, к уху.
- Морозов? - донеслось из динамика.
- Я.
- Старший лейтенант Иванов. Оператор Морозов, получите новую вводную.
- Есть!
- По соображениям секретности, старт решено провести без снижения хода и высоты. Заканчивай прихорашиваться и марш на палубу.
- Что?! - вырвалось у Михаила. - Ты в своем уме?! Скорость у "калоши" 700 километров. Не понимаешь, что это без малого 200 метров в секунду? Да нас там размажет и унесет! Вы там дебилы, а? Вам пилот нужен или кусок переломанного мяса?
Максим не мог поверить услышанному, представляя весь ужас движения по палубе под ударами воздушных потоков в раздутых вакуум-костюмах.
Первоначально ассенизационный корабль мыслился разработчиками как низколетящий носитель максимально облегченных винтовых самолётов.
Последующий приход во вспомогательную авиацию списанных боевых машин, крепких, дешёвых в эксплуатации и практически вечных, изгнал перкалевые самолётики с палуб.
С современными аппаратами "калоша" обрела новые возможности, которые использовались не в полной мере из-за негерметичных ангар-боксов и их расположения. Хоть до самолётов можно было при необходимости добраться, сделать это было чрезвычайно неудобно.
Обычно начальство использовало старты на высоте с и ходу для наказания нерадивых летчиков. "Стойко искупающие" терпели командирскую педагогику. Жаловаться было некому.
Но у самой границы космоса, получив такое задание, можно было смело зарезаться, чтобы избежать ненужных страданий и сохранить после смерти более-менее приличный вид.
Пауза длилась. Вдруг в трубке что-то захрипело.
- Ссыте когда страшно, - давясь от хохота пробулькал вспом-старлей. Мальчик там кирпичей не навалил?
- Да я сам, ****ь, чуть кирпичей не навалил, - проорал Михаил. - Шуточки твои ****утые, Улей.
- Да ладно. Выпустим вас через "жопку", легко, культурно. Сами не заметите.
Как раз таких случаев существовал другой путь. "Калоша" хоть и была вспомогательным, но всеже военным кораблем. Оттого на "зэколете" присутствовала пара бомбовых отсеков, откуда могла выпорхнуть бронированная пташка.
В теории все было легко и просто, однако экипажу разведчика пришлось прилично помяться, прежде чем им выделили машину и определились с местом старта.
Им стала главная мастерская технического обслуживания, место, где снимали изношенные детали "пылесосов" и колхозили им замену из подручного материала.
В полутемном помещении как всегда, клубился не то дым, не то туман. Бухали молотки, трещала электросварка, диски отрезных машин с воем оставляли кометные хвосты искр. Сквозь густое марево тускло светили заляпанные лампы, освещая ржавые стены, поросшие пылью и копотью.
В ангаре ничего не было готово. Проходы к гермостворам были загромождены всяким хламом и заставлены полуразобранными летательными аппаратами. Персонал неторопливо делал свои дела и совсем не рвался заниматься раскопками.
Сначала работяги пилотов игнорировали, но после звонка старшего лейтенанта командиру технической команды, начали как зомби вяло перемещаться у места, создавая иллюзию бурной деятельности. При этом разгребающие завалы техники сказали много хорошего по поводу начальственной дури.
Батареи вакуум-костюмов выработали 50% автономного запаса. Автоматика выключила внутренний климат-контроль, оставив пилотов истекать потом под слоями кевлара и изопрена. Все попытки Удава заставить техников обеспечить отлет были проигнорированы. Скандал со стучанием отрезком трубы по стенам и станкам, был пресечен начальником мастерских, краснорожим толстяком в чине младшего лейтенанта.
Напарники выбрали более-менее чистое место и уселись, ожидая, что все само разрешится.
Через 20 минут снова позвонил Улей, интересуясь "какого *** Удав еще на борту".
Получив рапорт о состоянии дел, старший лейтенант Иванов лично вмешался в процесс. Он примчался с парой автоматчиков.
Командир отряда бросал ненавидящие взгляды вокруг, разражаясь гнуснейшими ругательствами, которые повисали на подчиненных словно тягучая блевота. Перлы русского языка сопровождались раздачей "лещей" и поджопников. Работники шептали проклятья, адресованные командиру и "виновникам торжества", однако делали работу с фантастической быстротой.
Подъемник опустил готовый к полету "пылесос" и маленький, юркий тягач выставил его по линии старта.
Под аккомпанемент полузадушенных пожеланий, вконец протухшие в своих высотных костюмах пилоты заняли места в машине. Аппарат был зацеплен на подвес второго стартового модуля. Едва экипаж занял свои места, створки ангара открылись и самолет всосало вместе с забытой на палубе ангара железной мелочью в бомботсек.
Тяжёлые, громоздкие "Шмели" едва там помещались. Любые манипуляции, особенно сброс и стыковка, требовали крайней осторожности и точности. Оттого ржавые внутренности корабля были тут предельно раздолблены, как родовые пути "искупившей", после 20 лет пополнения народонаселения в "оазисе жизни".
Удав не стал доверять напарнику старт, однако все было предопределено общим износом системы. После запуска турбин неожиданно отказали фиксаторы, и бронированный самолет, пару раз толкнувшись в стены и сорвав не до конца отошедшие створки, выехал наружу на всю длину рельсы подвеса. Машина затряслась в турбулентных вихрях, турбины зачихали.
- Помпаж! - заорал, перекрикивая рев, Максим. - Газуй, заглохнем.
К раскачке добавились толчки пошедших вразнос турбин. Девяностотонный бронированный атмосферный разведчик зарыскал по курсу, опасно раскачивая подвес. Сначала не выдержали кронштейны, потом со звоном разлетелась рельса, засыпав корпус осколками металла.
"Пылесос" кувыркаясь пошел к земле. Горизонт завертелся перед пилотами.
- Антигравы на резерв! - заорал Удав, останавливая двигатели и намертво глуша воздухозаборники. - Забирай управление тягой, делай проверку! Детекция инородных тел в канале турбин! Проверка целостности! Данные по осевым биениям! Скорей!
Пилот выровнял машину, максимально раскрыв крылья и включив антигравы подъемной тяги.
- Первый впускной - чисто! Второй впускной - чисто! Турбина без мусора! Выпускной - норма! - проорал Макс, как только данные появились на табло. - Запускаю проверку целостности лопаток! Надо завести турбины, Удав! Запас мощности во вспомогательной батарее на 4 минуты полета!
- Ждать, - рявкнул Михаил. - Руку к заглушкам протянешь - катапультирую!
- Целостность - норма, через бесконечных две минуты доложил Максим. - Начинаю раскручивать роторы для проверки биений.
Варенцов стал понемногу раскрывать заслонки входных каналов, давая набегающему потоку закрутить турбину.
- Радиальные ускорения не превышают допустимых. Инициирую реакцию в камерах двигателей!
- Давай, Нарушитель, - благодушно разрешил напарник, - а то уже на соплях идем.
Стрельнула искра в первой камере, а следом запустилась реакция во второй. Двигатели стали набирать обороты.
Когда напряжение схлынуло, стал слышен мат руководителя полетов.
- Удав, ответь! Какого *** у вас творится?
- Улей! Нештатная ситуация при старте ликвидирована! Турбины запущены, повреждений нет! Готовы приступить в выполнению задания.
Удав за пару минут догнал корабль, зашел с левого борта, показывая себя во все красе.
- Уверен?
- Так точно.
- Не торопись, дай молодому в себя прийти.
- Есть.
Бронированная машина отвернула и оставляя инверсионный след, плавно заскользила навстречу равнодушному сиянию ослепительно-белого зрачка Солнца.
Глава 11
11.
Удав затих и ушел в себя. Он дал поработать турбинам "Шмеля" перед нагрузкой на малом газу, нарезая круги вокруг "калоши". Развлекаясь, он уходил в пологие виражи, кабрировал в "горку" проверяя тягу, просто широко и плавно скользил влево и вправо, делая вариации на тему "ножниц".
Максим не узнавал напарника. Он привык к его сухой, рациональной и агрессивной манере пилотажа. А тут в темно-фиолетовом небе под сияющим взглядом светила, за штурвалом бронированного "пылесоса" появился совсем другой пилот. Не бывший "зэк" с крепкими кулаками и погонялом "Удав", а человек по имени Михаил Морозов, влюбленный небо романтик, тот, кем он был раньше, пока система исполнения наказаний Федерации, не прошлась по нему всей тяжестью кованых сапог приставов.
- Я Улей-2, - раздалось в наушниках. - Удав, это что за танцы? Ты там мальца спать укладываешь? Баю-баюшки баю. Или сам задремал? Проснись, ты серешь!
- Улей-2, это Шмель-4. Нахожусь в заданном квадрате, выполняю диагностику двигателей. Прошу не использовать в радиообмене недопустимые при общении военнослужащих выражения - серьезно и зло ответил Михаил.
- Да что ты? Обиделся, Удав?
- Улей, хочешь я тебя на *** в эфире пошлю?
В ответ раздалась серия странных звуков.
- Шмель-4, - после некоторого перерыва сказало радио. - Запускаем "самовары". Приступайте к основной части полета.
- Есть приступить.
- Нарушитель, ты там не уснул? - насмешливо спросил Михаил Максима. - Бери управление и поехали.
Макс с некоторым раздражением отметил, что недолго напарник побыл человеком.
- Удав, управление принял, - отрапортовал он. - Готов принять вводную.
- Внимательно наблюдаем за задней полусферой. С носителя пойдут несколько ЛА. Твой - помечен как противник на дисплее, также красным огнем на корпусе. Остальные тебя не касаются.
- Постановщики помех? - поинтересовался Макс.
- Слов таких нет. Чтобы больше я этого не слышал, - оборвал его напарник. - Двухсредные беспилотные летательные аппараты с оборудованием видеофиксации.
- Есть. Вижу противника. Дистанция 30, быстро приближается.
- Произвести маневр уклонения и атаковать!
- Есть атаковать.
Макс ткнул в кнопку антиперегрузочной системы, добавил газу, идя в лобовую атаку. На дисплее ВР вражеского аппарата пока не было видно и его замещал выделенный красным треугольник.
На выносной полке рядом с отметкой плясали цифры скорости сближения и собственной скорости цели, курс и состояние оружия противника. Но очень быстро дистанция сократилась, позволив наблюдать крохотную точку, периодически вспыхивающую красным огнем.
За мгновение до входа в зону действия пушек противника, Максим зарыскал влево и вправо, вниз и вверх, делая горизонтальные и вертикальные ножницы. А когда ракета с мигалкой достаточно приблизилась, завертел спираль переменного радиуса, ориентируясь на писк системы предупреждения о наведении.
Из верхнего витка спирали , Максим сделал "иммельман". Он хоть и немного провалился по эшелону, но всеже, разогнав движки, смог зайти сзади-cнизу в хвост условного противника. Победно бабахнули пушки выплевывая магниевые учебные трассеры. На ракете погас фонарь, сигнализируя о поражении.
- ****ь, осторожней! - крикнул Михаил. - Только мусора в турбинах не хватало. Отключи пушки, используй только лазеры.
- Разрешите доложить, - отрапортовал Варенцов. - У воздушном бою условный противник условно сбит.
- Ну , а ты неплохо летаешь... - заметил Удав. - Для "арлекина". Давай, рассказывай.
- Замеченный на встречном курсе противник был встречен лобовой атакой.
- Далее.
- Для противодействия пушечному и ракетному огню противника выполнен каскад элементов "ножницы". Далее для более эффективного уклонения использовалась спираль. Атака была произведена сзади, после разворота с переворотом.
Максим замолк ожидая похвалы.
- Ну герой... Все здорово, - укоризненным тоном заметил Михаил. - Только кабздец геройскому пилоту Максину Варенцову. Я ведь сказал: "Маневр уклонения". Если противник тупо прет в лоб, это значит он пустил самонаводящуюся ракету. Индикатор радарного облучения ее не покажет.
- По инструкции, в учебном бою запуск ракет на встречных курсах запрещен, - возразил Максим. - Самонаводящиеся ракеты запрещены.
- Нарушитель, а ты в курсе, что "арлекины" на третьем левом подвесе "раису"* (*Ракета с Автоматической Интеллектуальной Системой наведения) держат? И хорошо, если учебную.
- Подло.
- Твои правильные действия в ситуации?
- Ориентируюсь на MAWS, при необходимости отстреливаю ловушки, резко отворачиваю со снижением. Далее виражи, по необходимости штопор.
- Это на "Арлекине" MAWS будет, - заметил Михаил. - А ты глазками, глазками. Увидишь или нет - вопрос. А увидишь, успеешь ли... Давай что-то пореалистичней изобразим.
На ракетоторпеде снова загорелся фонарь. Аппарат Михаила с максимальным ускорением двинулся от разведчика. Макс пытался проследить, куда он его уводит, но Михаил "отрубил" ему локатор.
- Нарушитель, не борзей, - предупредил он.
- Да ладно, - обиделся Михаил. - Всем можно , а мне нельзя?
- Что можно? - не понял Михаил.
- "Пылесос" против истребителя выставлять! Ракеты заряжать самонаводящиеся! Со встречного пускать! - выкрикнул Максим. "Шмель" от неосторожного движения штурвалом рыскнул по курсу.
- Тихо. Успокойся! - повысил голос Морозов. - Жизнь она сама по себе штука несправедливая. Как там по тебе твой Барковский прохаживался? Максим не ответил, и Удав продолжил - Спрашивал, видимо, каково это быть "пальцем деланным". Я прав?
- Типа да, - угрюмо отозвался Нарушитель.
- Ну да, живя в коттеджном поселке под куполом, в собственном доме в три этажа, с мамками-няньками и отцом без пяти минут маршалом, такое прикольно спрашивать. Как там твой поселок назывался? Тревожные Зори? Три недели в году температура выше нуля, ледники на прямой видимости. Райский уголок.
- Все лучше, чем "железнодорожником" пархатым быть.
- Ну да, как из анекдота: - теперь сам подумай, кто *** сосет, а кто минет делает. Если ты считаешь себя расово чистым, так это мимо. Какие гены "гомункулусам" замешивают, один бог знает. На тебе клеймо. А по Барковским не видно национальности.
- Я его все равно достану! - упрямо сказал Максим.
- Ну так действуй, а не ****и. На локатор взгляни.
- Бляяя.. - от неожиданности сказал Максим и тут же поправился. - На границе обнаружения наблюдаю аппарат противника. Делаю поворот влево с набором высоты.
Где-то далеко ракета, ведомая Михаилом, вошла в вираж и обойдя по широкой дуге атмосферный разведчик попыталась пристроиться ему в хвост. Нарушитель, видя такое дело, вынужден был прервать плавный, величавый разворот и с дикой перегрузкой войти в крутой неуставной вираж, когда машина опираясь на антигравы становится на закритичные углы атаки воздушного потока. Сбросив с хвоста преследователя, Нарушитель с переворота спикировал на противника.
Но тот, поддав газу, пулей дернул по прямой. Когда Варенцов завершил "иммельман", преследовать ракету было бесполезно.
- Ты не забывай, "Арлекин" 4 Маха дает, не догонишь. Тяга такая, что он вертикально взлетает со стапеля при необходимости, а ускорение только крепостью конструкции ограничивается. Я могу показать, как он тебя собьет сто и одним способом.
- Мне его не одолеть?
- Макс, я бы еще тебя погонял, чтобы до печенок достало, но вижу ты и без того дошел. Мы не будем закреплять твои ошибки. Забудь всю эту чушь "арлекинскую", которой тебя в летной школе пичкали. Слушай меня, и мы победим.
- Хорошо, - в крайнем волнении ответил Нарушитель.
- Машина, которую тебе дали не простой "пылесос". Это опытная модель для Марса. Так сказать "Марсианский Шмель". Турбина увеличенного диаметра, из-за чего аппарат также называют "полторашкой", ей в помощь стоит энергополевой нагнетатель. В верхней стратосфере машина чувствует себя как дома, а у Земли тяга такая, что "Арлекин" позавидует.
Сейчас сниму блокировку "марс-режима" и начнем учиться.
Глава 12
12.
Летчицы Маша и Оля, верней Ольга Валерьевна, как девушку называли очарованные ее красотой мужчины, жили в большой двухместной каюте. Громадное окно, размером во всю стену давало максимально возможное количество света и позволяло видеть огромный сектор пространства. Правда чаще всего в окно лепил снег, да проплывали клочья серого, мутного тумана.
Оттого Маша, пользуясь отсутствием соседки переключала блистер в режим монитора, подавая на прозрачную матрицу в стекле видеосигнал. Теперь в глаза девушки светило медно-красное заходящее солнце и до горизонта простиралась темная от оранжевых лучей светла лазурь с белыми барашками пены на гребнях волн.
Поток воздуха и ароматизатор в системе вентиляции создавали впечатление, будто и в правду за бортом тропический рай. Играла негромкая музыка. Слащавый мужской голос пел что-то про любимую и единственную. Девушка улыбалась чему-то внутри себя и одну за одной тащила конфеты из коробки.
Конфеты были ее соседки, из подарков ухажера, полковника особого отдела, которого Ольга звала просто Пусей. Сама Ольга Валерьевна старалась фигуру не портить, оттого раздаривала шоколад подругам и буквально впихивала его соседке.
Ольга очень хотела замуж за своего Пусю, первого кандидата на перевод в ГлавПУР Федерации. Но, занятый искоренением врагов, тот не спешил сочетаться узами законного брака. "Особист" находил в девушке две приятности: - стоячий бюст четвертого размера и возможность достать "отростком" до гланд. Летчица задыхалась, обливалась слезами и кашляла, но продолжала оказывать "любимому" услуги.
Иногда ее тошнило от вонючих Пусиных заправок, но все проверки морального облика, плановые и внезапные, она легко проходила у самых пристрастных специалистов по переднему и заднему вопросу.
Полковнику очень нравилась самоотверженная покорность девушки. В качестве компенсации он презентовал пассии море цветов и конфет, умопомрачительно дорогие побрякушки и остромодные туалеты. Сегодня Ольга надеялась попросить и об услуге иного рода.
Вот почему сегодня Маша ждала свою соседку как ворон крови.
Ольга появилась в каюте усталая, потухшая, со размытой слезами тушью на ресницах. Маша подскочила. Соседка не любила попсы, не любила виртреала. Обычно она просто предлагала все это выключить, но возвращаясь от кавалера, могла устроить скандал.
Пока Маша лихорадочно искала пульт, который как назло спрятался на самом видном месте, Ольга упала в кресло нагретое соседкой, разглядывая пейзаж за окном.
Маша попыталась все выключить, но напарница остановила ее.
- Оставь певуна, пусть пострадает, - девушка уставилась в окно, разглядывая закат.
- Олечка, что случилось? - участливо спросила Маша.
Соседка не ответила, продолжая просверливать взглядом нереальный пейзаж.
- Давай откроем иллюминатор, - предложила Ольга с характерными нетрезвыми интонациями,- спрыгнем и вплавь до берега доберёмся. Будем жить на острове. Там тепло, пальмы, пляжи с белым песком.
-А что мы будем есть? - поинтересовалась Маша.
- А там бананы растут, кокосы. Туземцы есть, кормить нас будут.
- А с чего они нас кормить станут? - удивилась Маша. - Скорей съедят.
- Мы же прекрасные лебеди. Будем у них королевами, - со странной интонацией произнесла Ольга.
- А зачем им нас королевами делать?
- Да вот мужик что только не сделает, чтобы баба ему отсосала.
- Олечка, давай всеже чаю? - настойчиво предложила Маша.
- Водка осталась?
- Оля, может не стоит?
- Наливай. И себе тоже.
Бутылек Маша держала в ящике с грязным бельем. Место было так себе, но никто бы и не заподозрил юную русоволосую девушку с румянцем во всю щеку в пагубном пристрастии. Это было правдой. Маша не терпела даже запаха алкоголя и хранила выпивку соседки. Внучке генерала Сергеева наличие спиртного сошло бы с рук, даже если бы его нашли при проверке.
Ольга Валерьевна бывало прикладывалась по вечерам для успокоения нервов. Вообще-то она не была алкоголичкой, по-черному потела на тренажерах, занималась фитнесом и рукопашным боем. Просто иногда без глотка обжигающей жидкости ей было тяжело уснуть.
Маша достала рюмку.
Увидев это, соседка покачала пальчиком и строго сказала:
-Нет, девочка. Наливай и себе.
- Да ну, гадость какая.
- Гадость - это что мне глотать приходится. А это напиток.
- Оля, не люблю я эту водку, - добавив слезы в голос попросила Маша. - Давай я не буду. И ты не пей.
- А тогда я про твоего мальчика не расскажу, - напарница залилась торжествующим смехом. - Замуж Пуся меня не взял, зато про твоего балбеса рассказал. Видишь, как смешно звучит: взять - не взял, но рассказать - рассказал.
- Оля, мне так жаль, - начала было Маша.
- Жалью море не переедешь, - отрубила напарница.
Маша решила, что от глотка отравы с ней ничего не случится. Он достала вторую рюмку. Поскольку никакой другой закуски в каюте не было, девушка вытащила печенье и шоколад из соседкиных запасов.
Ольга наблюдала за приготовлениями, раскачиваясь на стуле и глядя тяжелым, отсутствующим, как на столе появляется реквизит для маленького дамского междусобойчика. Наконец все было готово.
- За нас, красивых, - произнесла Ольга.
Маша сделала глоток и осталась с выпученными глазами, стараясь восстановить дыхание.
- До дна, девочка, - приказала напарница, аккуратно подталкивая ко рту рюмку соседки.
Девушка снова машинально глотнула едкой жидкости, закашлялась, залилась слезами.
- Вот и славненько, - заметила Ольга с садистическим удовольствием глядя на залитое слезами лицо Маши. - Водку пить научилась. Теперь только *** сосать осталось выучиться.
- Что я тебе сделала?! - в перерывах между приступами кашля вытолкнула из себя девушка.
- А вот побудь в моей шкуре хоть немного. А я что плохого сделала? Со мной так за что? Потому, что девчонка глупая? Оттого, что замуж хотела? Дом нормальный хотела, мужика сильного, богатого, чтобы за детей не бояться. А он вот так со мной...
Лицо летчицы задергалось, сложилось в жалкую гримасу. Под мычание и всхлипывание из глаз Ольги брызнули слезы. Она с неженской силой дернула соседку к себе, уткнулась ей в плечо и зашлась глубоким, безысходным плачем.
Маша перестала кашлять от неожиданности. Потом опьянение, обида и жалось заставили ее обнять подругу и рыдать с ней дуэтом.
Минут через пятнадцать осадки прекратились. Последовали извинения и уверения в уважении, вечной дружбе и сестринской любви.
Под это дело они снова выпили, наплевав, что завтра по расписанию они заступают дежурным экипажем. На экране горел камин, в динамиках потрескивали дрова. Казалось, что от нереального пламени исходят волны настоящего, уютного тепла.
Особую душевность вечеру придала высокая красавица-ель, увитая огоньками гирлянд, поставленная в дальнем углу виртуальной комнаты. Подруги тряханули свои запасы, положив на стол несколько яблок и даже пару настоящих мандаринов, из тех что растут в теплицах под Китежем и стоят безумных денег. Отыскалась и бутылка лимонада, которым Маша стала разводить водку.
Девушки сошлись во мнении, что сорокаградусный спирт - это совсем не женский напиток и цедили самодельные коктейли через соломинку, лежа полулежа в обнимку поперек кровати и подставив под ноги по стулу.
Сначала Ольга горячо и сбивчиво рассказывала какая сволочь этот Пуся, полковник особого отдела Георгий Молотков.
- Он сказал, что его назначение отложено минимум на год, на красивую жизнь с "белой лебедью" он истратил большую часть сбережений, привлек внимание службы собственной безопасности и нажил репутацию ненадежного офицера.
Теперь, если он когда-нибудь появится в Китеже, придется искать протекции и подбивать клинья к перезрелым дочерям больших начальников.
- Представь, этот твой Пуся, такой правильный, холеный, моложавый, с выправкой манекена, идет под венец с теткой после трех абортов, которая в чехол от танка не помещается.
- Для его сорока он неплохо выглядел, - заметила Ольга. - Только его нет больше с нами.
- Ты его что, грохнула?! - поразилась Маша.
- Захотела бы - голову свернула. Я, хоть нежная и красивая снаружи, с любым мужиком справлюсь.
- Да, - согласилась Маша. - Видела, сколько ты железа на тренировках тягаешь.
- Я устала, - снова начала сбиваться на слезную тему Ольга. - Ты вон какая: плечики неширокие, талия тонкая, попка круглая. Даже если потолстеешь, так и останешься хорошенькой. А я как гренадер - плечи широкие, таз узкий. Приходится верх сушить, низ накачивать, чтобы эти козлы слюнями исходили.
- Недостойны, -резюмировала Маша.
Под это дело девушки изрядно отпили из стаканов.
- Правда, чем я ему нехороша стала? - отстраненно спросила Ольга, скорей сама у себя, чем у напарницы.
Маша, знала ответ на вопрос. Ей это было знакомо. Все четыре старшие сестры стали ступеньками для таких же вояк, которые получив с подачи их деда-генерала столичное назначение, растворялись в пространстве Китеж-града и обнаруживались при новых подругах, родственники которых делали протекцию ухажерам их дочерей, внучек, племянниц.
- Решил кого-то найти, чтобы карьеру сделать.
- Так это он мной решил стать, - поразилась Ольга. - Ну счастья ему. Пускай учится лизать немытые письки.
- С плесенью - вставила Маша.
- А вроде умный мужик, - продолжила напарница. - Когда я спросила , сможет ли он достать личное дело Варенцова, он засмеялся, влез в сейф и вытащил... Ты представляешь, неделю на Китеж транспорты на ходили, этого Максима тут и близко не было. А дело уже доставили. Он его специально с собой взял, потому, что знал - я спрошу. Да и знал Пуся наверное, что не люблю я его. Просто он - перевозочное средство в столицу. Да плевать на этого придурка. Я за кого угодно замуж выйду, если захочу.
- Конечно, Олечка, - согласилась Маша.
- А тебе зачем этот малахольный? - поинтересовалась Ольга Валерьевна. - На глазки голубые запала? Он из "центра жизни", "гомункулус", "пальцем деланный". Может он и говорить толком не умеет. Они все там с отклонениями и IQ как у кролика.
- Неправда, - жарко возразила Маша.
- Ну да, в летной школе учился, хорошист-отличник. Там у него все как-то сложно в биографии. Мать действительно родила его в "центре жизни", но через 6 месяцев после помещения туда. Вскоре после рождения ребенка оправдана и отпущена. Обычно так не бывает.
-А она сейчас жива?
- Нет, умерла четыре года назад. Тревожные Зори - это не курорт, знаешь ли.
- Жалко... Значит он еще и детдомовский?
-Да, полный набор. Лучше выбери себе кого-нибудь поприличней. С таким водиться - себе дороже.
Глава 13
13.
Работы по подъему шли по нарастающей. Сначала носитель притащил тяжелый батискаф. Подводники провели пару погружений и сделали выводы, которые поставили на уши всех.
На помощь спешно пришел второй ассенизационный корабль, «семерка», более свежей постройки и лучше оснащенный, прилетела мобильная рембаза, проверять ржавые механизмы "калош".
Группировку дополнили бронекатера охранения, которые также спешно перебросили по воздуху. Теперь эти реликты гордо плавали среди айсбергов, грозя небу древними пороховыми пушками и тухлыми ракетами в пусковых установках.
Транспортники натаскали оборудования, которое отчасти сгрузили на понтоны, а частично оставили на подвесе носителей.
Штаб операции перебрался вниз, на привезенную для этого баржу. Поднять с глубины корабль, не растеряв по дороге его смертоносной радиоактивной начинки было трудной инженерной задачей.
Пока водолазы ее решали, ассенизаторы просто болтались без дела, паря над усеянной айсбергами водной гладью.
Пилоты разведотряда теперь мало кого интересовали. Если бы напарники валялись бы днями кверху брюхом, на это никто не обратил бы внимания.
Но Удав был непреклонен. Каждое утро Михаил вмазывался противоперегрузочной химией сам и колол дозу Нарушителю, сажал его в кабину пилота и забирался на операторское место "марсианского пылесоса", чтобы устроить очередную пытку высшим пилотажем.
Сегодня все было как обычно. Зачуханный фельдшер, в убогом медпункте корабля, как обычно попытался предложить свои услуги.
- Славик, ей богу, научись колоть сначала. Раз тебе дали попрактиковаться, до сих пор синяки не прошли.
- Мужики, я ведь как лучше хотел, - начал канючить фельдшер и переменив тему, подошел к основной части: - Удав, тебе все равно, подпиши пару ампул оксикодона. Вам командир корабля разрешил для снятия напряжения.
- Ты еще промедола пятнадцать кубиков на меня повесь..
- Я что, я могу... - усмехнулся тот, залезая в карман за ключом. - Давай, десять вам и мне пять.
- Закатай губу, - посоветовал ему Удав. - Все как обычно.
- А давление мерить будем? Выйдет больше на миллиметр - не пущу, - попытался надавить медработник.
- Ты сначала тонометр найди, - угрюмо посоветовал Удав. - Будешь мозг делать перед полетом, ой пожалеешь.
- А может и найду, - сникая произнес фельдшер, шаря глазами по грязному закутку медпункта. - Что уж и спросить нельзя?
Под этот разговор, Удав, с ловкостью завзятого наркомана отколол носики у ампул, набрал в шприц интергрилина, цераксона, добавив панангина, пикамилона и глюкозы. Затянул ремень, проколол кожу иглой, освободил руку от затяжки, ввел раствор. Подождал, пока не пройдет жар и головокружение.
- Ну, давай теперь ты, чемпион, - предложил он Максиму. И обратясь к фельдшеру поинтересовался: - Ты когда-нибудь тряпки эти стираешь? Заменил быстро на новое из стерилизатора.
Он рванул с процедурного стола и бросил на пол сложенную простынку серого цвета со следами крови.
- Мне надо, чтобы человек до боя дотянул. Да и потом жил долго и счастливо. Спирт давай на дезинфекцию. Кругом зараза, а у тебя небось и антибиотиков нет никаких.
- Ты бешеный что-ли? - возмутился медик, но требуемое выдал.
После того, как пилоты ушли, он заботливо убрал свежее обратно, поднял брошенную Михаилом тряпку с пола и положил обратной стороной, чтобы грязь была не так заметна.
На новом "Шмеле", техники для конспирации нарисовали цифру "4". Старая машина была загнана в недра ремонтного цеха, частично разобрана, заляпана отработкой и солидолом, чтобы противники раньше времени не догадались о подмене.
Тяга аппарата допускала взлет в режиме прогрева. Максим не мешкая поднялся в воздух. Грязные железные потьма сменились сумрачными просторами с низкими облаками и сахарными кусочками айсбергов на свинцов-серой воде.
Вокруг монтируемой на понтонах конструкции сновали букашки судов, а сверху вились, будто мухи малые носители, исполняющие роль летающих кранов.
Разведчик потянул в сторону от места работ, направляясь в квадрат полетов. Понемногу турбины прогрелись и бронированный кораблик набрал крейсерскую скорость. "Шамотники" не хотели, чтобы военлеты знали, какой сюрприз им готовится. Полет предстоял неблизкий.
Уныло гудел воздух за стеклами кабины, мерно выла турбина. "Пылесос" словно стоял в воздухе без движения. Это продолжалось очень долго и в конце-концов Максим не выдержал
- Михаил, - спросил он, - что это за дрянь, который мы колемся? Нам вроде этого в летной школе не делали.
- А оттого, что летали вы по коробочке, а 2g считались серьезной перегрузкой.
- Ну ведь есть компенсаторы.
- Сильно они тебе помогают? - иронически поинтересовался Удав.
- Откажут - размажет.
- Тоже верно, - согласился оператор.
- А почему ты думаешь, что маневры против "Арлекина" помогут? У него ведь тоже и компенсаторы, и антигравы.
- У нас броня и поле накачки. Летающий танк, - ответил Удав. - "Арлекин" хрупкий, как птичка - все для скорости. Обшивка тонкая, набор облегченный. Без генератора поля стрингеры руками гнутся, шпангоуты тоже говно несерьезное. Посильней прижми - сломается. Нарушитель, - вдруг опомнился Михаил, - тебе и вправду больше поговорить не о чем?
- А тебе и жалко, - не преминул заметить Максим.
- Думай о полетах, а не о конструкции. Просто помни, "Арлекин" быстрей пули, но слаб на поворотах. Пользуйся этим. Мы кажется пришли в квадрат.
- Улей -2, я Шмель-4. Нахожусь в заданном квадрате. Готов приступить к выполнению задания.
- Шмель-4, я Улей -2. Дать телеметрию с локаторов кругового обзора. Ждите.
- Что это он? - удивился Варенцов, включая отправку данных.
- Высоко над нами идет "десятка" со станцией засечки, - пояснил Удав. - Страхуют. Не болтай никому.
- Я Улей - 2, выполнение задания разрешаю.
- Я Шмель-4. Есть выполнять.
Максим проворно пробежал по кнопками пульта. Визгливо запела турбина, гул забортного воздуха стал равномерным шипением. Разведчик дернул вперед так, что экипаж вдавило в кресла.
- Нарушитель, ты что творишь? - возмутился Удав.
- А что? - не понял Максим. - Полевой подсос, ламинатор потока, выход на сверхзвук.
- Дурак ты малолетний, - ответил ему Михаил. - Он ведь ждет "пылесос" хромоногий, который собьет не напрягаясь. Зачем ты ему сразу будешь карты раскрывать?
- Понятно. А что вот так и входить в бой на дозвуке?
- По ситуации. Вообще лучше держи скорость, при которой ты легко развернешься, а он - нет. Ладно, противник пошел.
Из-под брюха "пылесоса" отделилась ракетоторпеда со знакомым красным фонарем. Аппарат поднялся в облака и пропал из виду.
В это раз Удав не стал пугать напарника резкими движениями. Имитатор плыл обманчиво медленно, при выходе на прямую видимость стал степенно поворачивать вправо от курса, неспешно пытаясь зайти противнику в хвост.
Максим отреагировал кабрированием и своей любимой атакой с переворота. Удав был не так прост и дав по газам вышел сходящимся курсом на рубеж пушечной стрельбы.
Макс дернул щитки воздушных тормозов, добавил тяги антигравам и задрал плоскости рулей высоты. Разведчик развернулся поперек потока, став объектом с аэродинамикой кирпича. Кораблик тяжело врезался в плотный воздух, теряя скорость. Перегрузка вдавила людей в кресла.
Мимо мелькнула ракета имитатора, плохо видимая из-за отлива крови от мозга. Но Максим был готов и послал свой штурмовик в погоню за противником. Крылья атмосферного разведчика сжались, турбина завыла не свои голосом.
Макс поймал противника в прицел и трижды отработал по нему очередями лазерных импульсов.
- Разрешите доложить, - произнес он.
- Ну, докладывай, - как-то грустно разрешил Удав.
- Условный противник условно сбит.
- Молодец, - хмыкнул Михаил. - на "марсианине" каждый дурак сможет. А ты попробуй не мотором, а умением взять.
- А что я не так сделал?
- Ты начало боя просрал, пришлось потом геройствовать. Не лезь туда, где противник сильней. От "иммельмана" отучайся. Клоунада "пылесосу" ник чему.
Имитатор снова и снова заходил в атаку на атмосферный разведчик, пока перегрузки окончательно не вымотали пилотов. Максим чувствовал будто разгрузил вагон угля, Удава также потрепало.
- На сегодня хватит, - предложил он.
- Может последний разик, - попросил Макс.
- А ты ничего, заводной, - заметил Удав. - Ладно, покажу тебе один трюк. Поднимись на пару километров.
Серое ничто окружило людей. "Пылесос" двигался в сплошной облачности, ориентируясь только по приборам.
- Так, Нарушитель, это особое задание. Ничего делать не надо. А то начнешь вертеться и скакать. Сейчас я выключу тебе локатор.
- Зачем? - не видно же ничего.
- Вот и хорошо. Просто сиди и слушай. Я медленно зайду тебе в хвост. Повторяю, не крутись.
- Хорошо... - легким недоумением согласился Максим.
Некоторое время ничего не происходило, потом в голове у пилота вдруг стали возникать щелчки и свист.
- Я что-то слышу, - произнес Максим.
- Именно?
- Свист какой-то и щелкает, как тумблер.
- Молодец, - похвалил его Михаил. - А теперь погляди на локатор.
Максим бросил взгляд на экран. Точно за ним, на дистанции пушечного огня кралась ракетоторпеда, изображающая противника.
Нарушитель чуть было не ушел на вираж по привычке, но сдержался.
- Как это? - удивился он.
– "Арлекин" - по сути крылатая ракета с двигателем пространственной тяги. Как инженеры не бились, экранировать двигатель по направлению движения - нельзя. Если противник тебе вырубит приборы - сможешь его услышать.
- Как это вообще возможно? Мы ведь быстрее звука идем.
- Пространственная волна - это ближе к скорости света. Продольные электрические колебания действуют на среднее ухо. Сходный эффект заметили в конце двадцатого века с мощными СВЧ-передатчиками.
- А на имитаторе ведь турбина? - удивился Максим.
- На имитаторе "Арлекина" - имитатор работы двигателя. Я попросил... Последний шанс. В бою услышишь, крутись как хочешь, но выйди из-под атаки.
- Откуда ты все это знаешь? - уважительно спросил Максим.
Удав не удостоил его ответом.
На подходе к носителю из облако вынырнули "Арлекины". Звено истребителей совершало патрульный облет района.
- Я Красный Гром-1. Неизвестный ЛА, прошу назвать себя, - на частоте общих переговоров приказал командир звена.
- Я Шмель -4, выполняю полет по согласованному с командованием группировки плану.
- Ну и как, получается? - иронически поинтересовался военлет.
- Красный Гром-1 не понял вопроса.
- А сейчас сами проверим.
"Арлекины" с переворота пошли в атаку на одинокий разведчик.
- Ничего не делай, - приказал Михаил. - Всю энергию на накачку корпуса.
Стройные, обтекаемые машины казалось хотели проткнуть медленно ползущий самолет насквозь. Когда столкновение казалось неизбежным, "Арлекины" следка расширили строй, огибая бывший штурмовик и красиво вышли из пике у самой воды.
- Штанишки поменяйте, "шамотники" черножопые, - напутствовал их командир уходящего звена.
- Суки, как же я их ненавижу,- вдруг вырвалось у Михаила. - Нарушитель, не уделаешь Барковского, своими руками удавлю.