В просторном крестьянском подворье женщина доставала из колодца воду, когда раздался топот конских копыт и к калитке подлетел, взметая снежную пыль, всадник. Молодой парень соскочил с коня, открыл калитку и вошел вместе с конем во двор. Увидев вошедшего, женщина вскрикнула, уронила в колодец ведро и, бросившись к парню, повисла у него на шее, целуя его и одновременно плача. Парень мягко ее обнимал и повторял:
– Не плачьте, мама, все хорошо, я живой и здоровый.
В это время из избы, вероятно, увидев эту картинку в окно, высыпала целая группа радостно орущих малышей, облепившая маму и брата. За ними степенно вышагивал еще один парень, лет пятнадцати, не скрывавший радостной улыбки:
– Потап, здоров будь!
Мать отпустила сына, оглянулась и тут же распорядилась:
– Да вы же на морозе почти голые. Давайте все в избу!
Щебечущая орава зашла в избу. Парень огляделся, увидел встающего с лавки старика и бросился к нему:
– Деду! Как я рад вас видеть!
Дед ласково потрепал его кудрявую голову:
– Здравствуй, здравствуй, внучок! А ты возмужал. Ну,
передохни, а потом расскажешь про свои подвиги.
Потап смутился:
– Вы скажете. Какие там подвиги?
Дед покачал головой:
– Как же, супостата, ляхов проклятых, из Москвы выгнали. Мы уже и не думали, что Русь уцелеет, столько лет грабежей и позора.
Тут Потап спохватился:
– А где же батя?
Дед торжественно поднял руку:
– О, Иван теперь большой человек. Как только он вернулся из ополчения, через месяц пришла грамота от Пожарского с предложением направить представителей на выборы царя. Ивана избрали выборным от крестьянского сословия на Собор. Посмотрим, что за царя он нам представит. Уже скоро месяц как Иван в Москве.
Вечером все собрались поужинать. Было уже темно, комнату тускло освещала лучина. Дед первым отодвинул миску и вздохнул:
– Уже сорок лет прошло с тех пор, как мы у Молоди так накостыляли крымским татарам и янычарам, которых было вдвое больше, чем нас, что я думал, они к нам
уже никогда не сунутся. Царь Иван Васильевич даже границу на юг отодвинул, а наша семья переселилась в Оскол, где мы теперь и живем. Но тогда сразу же сделали засеки и ввели пограничную стражу. При Борисе Годунове это еще как-то держалось, а после его смерти даже пограничная стража куда-то пропала. Татары тут же этим воспользовались. Пять лет назад сначала стотысячная ногайская орда пограбила южные окраины Руси, много поселений разорила, а сколько в рабство угнала – и не сосчитать. А на следующий год уже и крымские татары появились, прошли мимо нас, потом перешли через Оку и грабили русские земли чуть ли не до Москвы. Они же полтора года назад снова прошмыгнули мимо нас и разорили всю Рязань.
Дед помолчал, потом повернулся к Потапу:
– Внучок, как ты добрался в ополчение?
Потап с готовностью ответил:
– После вашего благословения я направился в Нижний
Новгород.
Дед кивнул:
– К нам все время приходили грамоты Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского с призывом присоединиться к ополчению, которое собирается в Нижнем Новгороде.
Потап продолжил:
– Мне повезло, когда я добрался до Рязани, удалось устроиться гребцом на небольшое судно, так я добрался до места. Но там ополчения уже не было, оно отправилось в Ярославль, и я кинулся его догонять. Присоединился к нему только в Ярославле в самом начале лета. Меня тут же зачислили, поставили на довольствие и даже определили денежное содержание 30 рублей в год. Когда я уходил, мне
выдали 15 рублей, я ведь служил только полгода.
Мать всплеснула руками:
– Сынок, это же такие большие деньги.
Потап повернулся к деду:
– Деда, я вам их отдам после ужина. Так вот. Месяца два мы обучались военному делу. Почти каждый день появлялись сотни, иногда тысячи новых ополченцев. В середине лета пришло известие, что на Москву для соединения с
засевшими в Кремле поляками движется двенадцатитысячный отряд с большим обозом под командованием великого гетмана литовского Яна Кароля Ходкевича. В составе его войска кроме поляков и литовцев были венгерские и немецкие наемники. В конце лета состоялось решающее сражение войск Пожарского и Ходкевича. Бой длился почти четырнадцать часов. Большую роль сыграл Кузьма Минин, который с согласия Пожарского с небольшим отрядом конных ополченцев напал на передовые части Ходкевича и посеял в их рядах панику. На помощь ополченцам пришли казаки Трубецкого, поляки дрогнули и обратились в бегство. Проведя ночь около Донского
монастыря, остатки отряда Ходкевича утром покинули Москву.
Мать перекрестилась:
– Слава богу, победили окаянных.
Потап вздохнул:
– Нет, мама, это было еще не все. Ходкевич ведь шел на помощь полякам, которые засели в Китай-городе и Кремле. Китай-город мы взяли через месяц после разгрома Ходкевича, но засевшие в Кремле поляки не хотели сдаваться, хотя голод там усилился до такой степени, что осажденные начали есть человечину. Все же через неделю они сдались и покинули Кремль. Поляки, вышедшие в расположение войск Пожарского, остались живы, были разоружены и отправлены в Нижний Новгород. Вторая часть попала к Трубецкому, и здесь казаки всех поляков истребили. На следующий день назначили торжественный вход в Кремль войск Пожарского и Трубецкого. Когда войска выстроились, архимандрит Троице-Сергиевого монастыря Дионисий совершил торжественный молебен в честь победы ополченцев, после чего под звон колоколов мы вступили в Кремль с развернутыми знаменами и хоругвями.
Потапа еще некоторое время донимали вопросами, после чего все легли спать.
А на следующий день появился Иван. Общая радость била ключом, тем более что Иван привез свое вознаграждение – 40 рублей. Для семьи это было почти богатство. Но прежде всего все бросились расспрашивать Ивана, кто же теперь у нас царь. Тот рассадил всех по лавкам и начал рассказывать:
– Собор был очень многолюдным, приехали представители всех волостей. Рассматривали четыре кандидатуры: Василий Иванович Шуйский, Иван Воротынский, Дмитрий Трубецкой и Михаил Федорович Романов. Многих удивляло, почему среди претендентов не было Дмитрия Михайловича Пожарского, тем более что он был Рюриковичем в двадцатом колене, но толкового объяснения так никто и не получил. Обсуждение было очень бурным.
– Батя, так кого же выбрали? – не выдержал Потап.
Иван улыбнулся:
– Сынок, какой ты нетерпеливый. Но ладно, слушайте: царем теперь у нас Михаил Федорович Романов. Объявят об этом дней через десять, хотят посмотреть, как отнесется к этому народ.
– Батя, расскажите теперь, как развивались события, вы же ведь и в первом ополчении участвовали, – не унимался Потап.
– Было дело, – улыбнулся отец. – Первое ополчение организовал рязанский дворянин Прокопий Ляпунов, который по всем городам и селениям целый год рассылал письма с предложением выступить против поляков, решивших окатоличить Русь. Из нашего поселения туда направили пять человек, в том числе и меня. По дороге на Москву к нам присоединились князья Дмитрий Трубецкой, Григорий Шаховской со своими людьми и перешли на нашу сторону запорожские казаки во главе с гетманом Иваном Заруцким. Правда, казаки все время смотрели по сторонам: кого бы пограбить? И вообще были не очень надежными союзниками.
– Когда же вы выступили на Москву? – спросил дед.
Иван ответил не раздумывая:
– Было это два года назад, если точно, то весной 7120 года. Так вот, когда мы подступили к Москве, то узнали страшную историю. На московском рынке из-за чего-то разгорелся спор, дело дошло до драки, а польский гарнизон решил, что началось восстание против поляков, и устроил настоящую резню. Говорят, что в одном Китай-городе погибло 7 тысяч человек. Перед тем как атаковать Москву, руководители ополчения устроили военный совет, на котором все переругались, и казаки убили Ляпунова.
– И что, на этом поход закончился? – Потап не скрывал огорчения.
Отец похлопал его по плечу:
– Да нет, ополчение возглавили Трубецкой и Заруцкий, и через два дня войска пошли на приступ. Меня и еще несколько десятков человек направили в отряд, кото-
рым командовал князь Пожарский. У него было имение на Лубянке, он там устроил небольшую крепость, даже притащил туда несколько пушек из находившегося рядом
Пушечного двора. Сначала мы наступали вместе со всеми, но поляки нас быстро разбили, ополчение практически разбежалось, а Пожарский со своим отрядом засел в
имении, и мы долго отбивались от поляков. Здорово помогли пушки. Но потом Пожарского ранило в голову, он потерял сознание, мы нашли повозку и несколько лошадей и отвезли князя в Троице-Сергиев монастырь. Туда же отступил и весь его отряд. А я с этого времени и до конца похода второго ополчения был возле Пожарского. Подготовка второго ополчения заняла целый год. Я за это время, как вы помните, даже провел несколько месяцев дома. Ополчение в основном готовилось в Ярославле и только в конце лета двинулось на Москву. Теперь им командовал
Дмитрий Михайлович Пожарский. А по дороге мы узнали страшную новость: наш северный город Вологда захвачен поляками и запорожскими казаками, которые уничтожили все население города и даже монахов Спасо-Прилуцкого монастыря. Это так наших обозлило, что все готовы были хоть сразу в бой. Но до встречи с поляками прошло еще почти три недели.
Потап не выдержал:
– Батя, в этой битве второго ополчения с войсками гетмана Ходкевича я уже тоже участвовал.
Отец засмеялся:
– Значит, ты, наверное, уже все рассказал. Но, скорее всего, ты не знаешь, как поляки отпускали наших пленных, которых в Кремле было немало, в том числе и теперешний наш царь Михаил Федорович.
– Не знаю, – согласился Потап.
– В кремле поляки держали осаду целый месяц и вначале, чтобы не было лишних ртов, велели всем русских выслать своих жен из Кремля. Бояре послали ходоков к
Пожарскому с просьбой принять их жен под свою охрану, и князь это пообещал и свое обещание выполнил. Правда, казаки заволновались и стали угрожать убить князя Дмитрия за то, что не дал пограбить боярынь. Еще через неделю изголодавшиеся до предела поляки вступили в переговоры с ополчением, требуя только, чтобы им была сохранена жизнь, что и было им обещано. Поляки сначала
выпустили бояр, среди которых был и Михаил Федорович Романов с матерью Марфою Ивановной, чтобы убедиться, что все пройдет благополучно. Когда казаки увидели бояр, шедших из Кремля через Неглинную, то попытались их захватить, но были остановлены ополчением.
Потап снова включился:
– Батя, как приняли поляков, как торжественно входили в Кремль войска ополчения, я уже все рассказал.
Иван улыбнулся:
– Спасибо, сынок, ты меня здорово выручил.
Мать погладила сына по руке:
– Слава Господу, может, хоть теперь страна успокоится.
Иван посмурнел:
– К несчастью, быстро не получится. По всей Руси бродят шайки поляков, грабят и убивают людей. Вот где нашему государю предстоит работка.