- Нашелся управляющий кристалл, - я кашлянул, - если это был он. Жаль будет, коли окажется, что схватки не было. И следующий противник окажется противным. Очень плохо у сценаристов с фантазией, третий раз одна и та же жертва, это уже не комильфо и не намекнешь, мол, классика жанра и все дела. Ладно, никуда не денешься, влюбишься и женишься. Поспешил я на встречу со стариной Хароном. Главное, только – только покончил с насекомыми и опять с ними же ратиться. Да ещё и с самыми противными из них.
И вот показались два лодочника, после первых же выстрелов, превратились в тучу мух, но такая способность лишь мешала. Тогда решили пойти на хитрость – разлетелись в разные стороны.
Так что мне приходилось отстреливать и отлавливать мух чуть ли не по одной. Не стоит, и рассказывать, как это трудно, тратиться куча времени и сил. Наконец, убрав примерно треть, я затормозил. Враг же должен будет как-то реагировать, не прятаться же? Это как-то не логично, мягко говоря. И точно, недруги стали собираться обратно в человекоподобные фигуры. Я открыл огонь по головам, заставляя постоянно уменьшаться, пока чудовища не соединились в одно существо, а после и взорвались окончательно. Скоро придется познакомиться с лодочками - насекомыми. И они не замедлили появиться, причем с пушками. Взялись стрелять в нас ядрами из насекомых сцепившихся. А я их пулями поджигал и отскакивал. Одна из пуль зажгла и лодочку. Загорелась красиво. Я смог сосредоточиться на второй. И тут помогали все виды зарядов. Не забыл о взрывающихся. Части плоти в разные стороны разлетались. Наверное, один из самых простых противников, значит, следующий окажется вдвое опаснее и смертоноснее. Когда почти закончил, опять пробудилась подруга, всхлипнула.
- Ты там живая ещё? – поинтересовался я.
- Легкие целы, пока что, если ты об этом, - прохрипела раненная, - но, ещё разок так приложат, и скончаюсь, избавлю тебя от моего надоедливого присутствия.
- Значит, тебе не надо ходить на этажи и все, - я поморщился, - останешься для меня индикатором степени безумия. Когда есть, с кем поговорить, жизнь не так трудна и опасна. А пока, тихо, Харон ещё жив, как один, так и второй. Ай, нет, уже взорвался, догорел. Или лучше сказать, «погорел на работе». Поработаем с оставшимся.
Удачный выстрел превратил голову жертвы в лед, теперь расколоть и все закончилось. Снова ползали, собирая боеприпасы. Меня очень и очень интересовал вопрос, появится ли Морос или выставит так же, и остальных боссов, с кем не сталкивались, пока что. Даже открыл телефон почитать. Итак, по списку идут:
Кера (Насильственную смерть; под именем Кер могут также выступать несколько богинь), Керы — олицетворение судьбы у древних греков; первоначально души умерших, сделавшиеся кровожадными демонами, приносящие людям страдания и смерть. Древние греки представляли кер крылатыми женскими существами, которые подлетали к умирающему человеку и похищали его душу.
Эрида (Раздор), Эрида, Эрис (борьба, ссора, спор, раздор, соперничество, состязание, у Гнедича — Распря, Вражда) — в древнегреческой мифологии богиня раздора и хаоса. Аналог в римской мифологии — Дискордия. Подбросила на свадебном пиру смертного Пелея и богини Фетиды «яблоко раздора». Гераса (Старость), Гесиод писал о нём как о сыне Нюкты. Гай Юлий Гигин считал, что отцом Гераса является Эреб. Обычно он изображался в виде старика маленького роста. В римской мифологии получил имя Сенект (Senectus). Противоположностью Гераса была Геба, богиня юности.
Гипнос (Сон), — в древнегреческой мифологии персонификация сна, божество сна и сновидений, сын Нюкты и Эреба. Брат Танатоса, Керы, мойр (по Гесиоду), Немезиды, Эриды, Харона и других детей Нюкты. Гипнос спокоен, тих и благосклонен к людям. По Гесиоду, Гипнос живёт на краю мира, и на него никогда не взирает Солнце-Гелиос. У Гомера он обитает на острове Лемнос, выступает как вестник Зевса. Гера замыслила козни против Зевса, уговорив Гипноса усыпить его, пока она преследовала Геракла. От гнева Зевса Гипнос был спасён своей матерью Нюктой, которую Зевс не решился оскорбить. Второй раз Гипнос усыпил Зевса также по просьбе Геры, чтобы дать ахейцам возможность победить в сражении с троянцами. В награду за содействие Гера обещает в жёны Гипносу младшую из харит — Пасифею. Овидий в «Метаморфозах» описывает пещеру в Киммерийской земле, где обитает Гипнос, где царят вечные сумерки и откуда вытекает родник забвения; в пещере на прекрасном ложе покоится сам владелец.
Танатос (Смерть), Танатос, Танат, Фанат — в греческой мифологии олицетворение смерти, сын Нюкты и Эреба, брат-близнец бога сна и сновидений Гипноса. Живёт на краю света. Упоминается в «Илиаде» (XVI 454). Также был обманут Сизифом (тот приковал его к скале, но позже Танатоса освободил Арес). Танатос обладает железным сердцем и ненавистен богам. Он единственный из богов, не любящий даров. Культ Танатоса существовал в Спарте. Танатос чаще всего изображался крылатым юношей с погашенным факелом в руке или мечом, которым бог срезал прядь волос, высвобождая душу из тела. Изображён на ларце Кипсела как чёрный мальчик рядом с белым мальчиком Гипносом. Ему посвящён LXXXVII орфический гимн. Действующее лицо трагедии Еврипида «Алкестида» (в переводе Анненского «Демон Смерти»).
Эреб – брат главной злодейки, предбосс - в греческой мифологии олицетворение вечного мрака. Согласно Платону, Эреб — это подземное царство мрака, через которое тени умерших попадают в царство Аида.
Нюкта, Никта (ночь» — божество в греческой мифологии, персонификация ночной темноты. Согласно Гесиоду, Нюкта родилась из Хаоса (в изложении Гигина, от Хаоса и Мглы), является одной из первичных мирообразующих потенций. Никта родила светлого 1,0) Эфира (верхний слой воздуха (неба), местопребывание богов, а также его олицетворение (персонификация) — божество Эфир. Эфир как часть мира — верхний (горный), наиболее лёгкий (тонкий, разрежённый), прозрачный и лучезарный слой воздуха, верхний слой неба, которым дышат и в котором живут боги. Эфир достигает вершины Олимпа, где находятся олимпийские боги.) и 1.1)Гемеру (День) (Гемера («день») — в греческой мифологии богиня дневного света, олицетворявшая день, дочь Нюкты (Ночи) и Эреба (Мрака), сестра и супруга Эфира. В изложении Гигина, родилась от Хаоса и Мглы. Считалась спутницей Гелиоса. Похитила Кефала и родила от него Фаэтона (версия). В Олимпии её статуя как матери Мемнона (здесь она смешивается с Эос). По Гигину, мать Талассы (от Эфира). В римском пантеоне Гемере соответствует Диес.) (от своего брата Эреба, олицетворяющего вечный мрак). Та ещё подборочка, мягко говоря. Ну, все одно мимо них не пройдем, хоть потренируемся немножко. Я готовился к чему угодно, но враги умели удивить, ибо, узрели вдруг, ни кого-то, а старину гремлина, в двух экземплярах, понятое дело! Совсем такого, как при первой встрече, единственно, с двумя палицами в руках, тело защищено кольчугой, на головах шлемы, как у русских витязей, с наносниками и нащечниками. Я даже очки приподнял, чтобы убедиться, что враг не настоящий. Нет, иллюзия, однако, ничего не помешает маньяку потихонечку, подменить себя иллюзией, позже, и вправду напасть.
- Ты у нас Морос или отморозь? – улыбнулся я.
- Не советовал бы грубить, - прошипел монстрик, - если сам ты ещё жив, пока что, то соратница на грани смерти, достаточно чуть добавить и умрет от внутреннего кровотечения.
- Ну, убивать тебя будет не она, скорей всего, - я хмыкнул, - так что можешь о девочке не волноваться. Спасибо, что такой облик принял, куда приятнее пули всаживать в личного смертельного врага. И ещё, не сам ведь придумал себе такую форму, правда, одноглазик?
- Ничего, сейчас пожалеешь о своей болтливости, - рыкнул уже точно настоящий обидчик, - потому как узреешь истинную силу Мороса.
Меж тем, оба гремлина подпрыгнули, сделав сальто, и превратились в пни, потянули ко мне корни, угрожая раздавить и пленить.
- Только не снова! – простонал я. – Сколько можно, одних и тех же убивать?
Единственное, на что я надеялся, враг не успеет превращаться во всех чудовищ, по списку, убью гораздо раньше. Начал отстреливаться и отступать потихоньку. Честно говоря, помощь бы не помешала, но соратница, в таком состоянии, могла только всхлипывать, когда встряхивал, и скрипеть зубами. Толку меньше, чем ноль. Ладно, может и хорошо.
Ну, сколько не гневайся на сценаристов, не ругай за то, что подсунули, который уж раз, одних и тех же тварей, а никуда не денешься, необходимо бить врага безо всякой жалости, не оставляя ему ни малейшего шанса на спасение. Взялся опять за древесных недругов, изувечил их изрядно, отстреливал корни, сжёг кору, только враги умирать не собирались, к сожалению, как только уровень жизни начал приближаться к нулю, так сразу превратились в парочку Мойр провидиц. А, если помните, адски опасные создания, предвидящие будущее, а тут надо их, впервые, бить самостоятельно одному. Или уже сталкивался с такими? Точно не скажу. Опять выручил старый добрый метод, когда показал, что собираюсь провернуть одно, даже начал движение, а после, в последний миг, изменил траекторию, оказался между негодяйками, и те сами себя ранили. Одна так вовсе в голову двойнику угодила. Я именно к ней и прыгнул, ударом катаны обезглавил, заставив взорваться, а во вторую выстрелила взявшая себя в руки Фугу, так же взорвав. И уж конечно, когда твари воскресли, были уже Момами, с шарами — бомбами. Я выругался, выстрелил одному в голову, заморозив ее, второй выстрел разнёс на части, теперь на пол, перевернулся на бок, прикрывая собой спутницу. Взрыв оказался двойным, второй недруг сдетонировал. Когда манипулятор нас сцапал и бросил, я повернулся в воздухе так чтобы самому угодить в стену, ещё и в мат вцепился судорожно, и просто сполз вниз, скрипя зубами. Легли мягко. Зато, барьер как сдуло, и уровень жизни почти обнулился. Порадовало иное, заиграла музыка, выдвинулся ящик, а в нем нашёл лечилки, в серьезном количестве, хватит надолго. Главное, шприц с какой-то жидкостью, настоящий.
— Это ещё что такое? — уточнил я.
— Обезболивающие и очень сильные, — «обрадовал» маньяк, — чтобы твоя языкастая не висела, как тряпочка, следующие семь уровней. Думаю, тебе и самому довесок ни к чему.
— У девушки перелом рёбер, возможно, ещё какие-то повреждения, — возразил я, — перестанет чувствовать боль, сразу вскочит и полезет драться, рискуя умереть. А мне этого не надо.
— Ты плохо понимаешь слова или ситуацию, — рявкнул негодяй, — или она «перестанет чувствовать боль, сразу вскочит и полезет драться, рискуя умереть». Или я ей сломаю шею. Выбор за тобой.
— Сразу милосерднее, — я встал над телом соратницы, — но, без боя, не отдам.
Не знаю, чем бы все закончилось, но девушка, без предупреждения, вцепилась мне зубами в ногу, заставив вскрикнуть от неожиданности и отскочить, метнулась к ящику, выхватила шприц и засадила себе в руку, ввела средство.
— Спасибо за попытку меня спасти, — безумица скрипнула зубами, — но, я предпочитаю умереть, твёрдо, стоя на ногах, чем путешествовать у тебя на спине ещё семь уровней!
— Как скажешь, — я пожал плечами, — зато, моя душенька довольна, могу умыть руки, как старина Пилат пару тысячелетий назад. Нет мозгов, считай калека. От глупости не спасёшь. Мечтаешь, чтобы я к тебе на могилку ходил год за годом, прекрасно, дело ваше.
— Главное, чтобы не я к тебе, — отмахнулась подруга, — для меня уход на тот свет не так ужасен, как бесчестие. Не желаю быть для тебя обузой и все тут. Тебе придётся смириться с этим и прекратить попытки стать единственным героем этой истории. Мне не идёт роль дамы в беде, так вышло.
— Я уже понял, дошло, допетрить и в курсе, — я поморщился, — но, смотри, потеряешь нашего ребёнка, не прощу никогда.
Оставалось нам только собрать боеприпасы, чем и занялись. В какой-то момент, девушка отвлеклась и... получила по голове прикладом. Оставалось очень тщательно связать, заткнуть рот, чтобы не болтала и не кусалась, и повесить за спину, как рюкзачок.
- Ты чего делаешь? – удивился гремлин.
- Надо же спасти дурочку от самой себя, - я пожал плечами, - и не угрожай, просто представь, как плохо себя будет чувствовать, пока не освобожу, после финала, или во время его, в зависимости от самочувствия. Разозлится, возможно, обидится на меня навсегда и предпочтет воспитывать ребенка общего самостоятельно, но останется жива.
Снова разобравшись с головоломкой, выбрался на лестничную клетку, немедленно и максимально жестоко расправился с боссами появившимися, положил соратницу и сел отдышаться. Предстоял ещё долгий поход наверх и схватка с очередными недругами, пока же, немного придя в себя, оставил девушку отдыхать, и пошел как раз вниз, подкачаться и злость свою сбросить. Раз шесть туда – сюда прогулялся, пока окончательно не выдохся. Надо немного в себя прийти и после этого приступить к трудному. Фугу очнулась, зашевелилась и зашипела злобно, сверкала на меня глазами. Наверняка, думала всякую гадость и оскорбляла на всех известных ей языках.
- Лижи тихо, - посоветовал я, - ребра хоть немного зарастут, тогда и выпущу. Сама не хочешь о себе позаботиться, я это сделаю. Можешь не выходить за меня замуж, ограничимся алиментами, главное, чтобы вы оба дожили до пенсии. А гонор оставь для других. Мне понты по барабану. Пострадала – лечись. Тем более, мы тут мир спасаем, дури нет места. И возражения не принимаются. На сегодня уже нагеройствовалась, хватит, время отлеживаться. А начнешь мешать и перечить, лезть на рожон, зафиксирую окончательно, сломав руки и ноги. От боли будешь постоянно в обмороке. Желаешь, стать настоящей помощницей, слушайся, для разнообразия.
Воительница слова плохо понимала, возжелала ползти куда-то, полагаю, что вверх, чтобы призвать новых врагов, а там, в пылу боя, чего только не случиться может, глядишь, и освободится, или убьют, заставив меня переиграть. Я за ноги сцапал, назад оттащил, поставил вертикально, хоть это оказалось и непросто, обвязал плечи веревкой, запрыгнул, повис на верхних перилах, продел конец каната, зафиксировал подругу. Теперь вниз, проделать тоже к нижней, но так, чтобы ступни не касались ступеньки. Оказалась растянута, не дернешься. Я похлопал пленницу по спине.
- А будешь продолжать мешать, ещё и забуду здесь, - пригрозил я, - пока закончу, все адски затечет, а кое-что и отрежут, коли дойдет до гангрены. Красиво смотришься, кстати.
Думаю, ответ мне не понравился бы, коли услышал хоть звук, но разве есть разница? А поганка ещё и начала плакать, слезы из глаз ручьями потекли. Я их вытер, чмокнул в щеку, чем вызвал новую порцию возмущенного мычания.
Сел и прикрыл глаза, часок отдал, когда пробудился, все болело, ныло и возражало против того, чтобы шевелиться, но долг звал вперед. Поднялся, кряхтя, поднял ногу, собираясь супить на лестничный пролет.
- Пожелай мне удачи, - попросил я у Фугу, - и помни, всё, что я делаю, это ради нас и счастливого будущего. Поймешь лишь позже, когда сможешь набить рот свадебным тортом, запивая его шампанским, которое станет подливать твоя мама, живая и здоровая, если к тому времени, ещё можно будет и врачи разрешат. Отдохни хоть пару дней, потом почувствуешь себя лучше и дерись дальше.
И вот я сделал первый шаг, и появились весьма странные существа. Невероятно красивые девушки, брюнетки, просто совершенства, но плоть их была обвита какими-то черными нитями с шипами по периметру, за спинами висели того же цвета мечи, но не на перевязях, поножи как бы расплывались и нитями крепились к коже. Кончики пальцев на руках и ногах полностью черны и с когтями на концах. Вокруг глаз маски, как у Зорро, красные глаза полыхают алым пламенем. Во ртах – черные клыки. Ну, кто бы это не были, мое дело – драться и побеждать. Принялся стрелять замораживающими пулями. Злодейки мечи обнажили, причем, ножны сразу преобразились в лезвия, не надо и обнажать. А не в них ли надо попадать? Просто, похоже кое на что. Как решил, так и сделал, повезло, что ни одной девицы не убил. Стоило первый меч превратить в лед, владелица им ударила и разбила на кусочки, тут же черная пакость принялась стекать, пока красотка не обернулась человеком нормальным, сразу и исчезла. Продолжил в том же духе. Главное не отражать ударов, чтобы не заразиться.
Поскольку, отряд был первым, повезло, более или менее, зато, когда всех спас, черная гадость взорвалась, разбрасывая цифры, но тут же и вернулась, принялась собираться, пока не уподобилась Нюкте, единственно, без жутковатых шариков вокруг тела. И уровнем лишь чуть больше моего. Я сразу же начал стрелять и отступать. А тварь приблизилась к моей пленнице, запрыгнула на нее, слилась, образовав жутковатого симбионта. Настоящая осталась висеть, а копия виртуальная пошла в атаку. Конечно, и боссы сразу нарисовалось, пришлось отбиваться сразу от троих. Впрочем, последние долго не протянули.