Тот нищий умер. Дерево упало.
Погибла сотня саженцев в саду.
Я утром понял – встану и уйду,
Лить слёзы по былому не пристало.
Пересеку стремительную течь
Реки цветущей – помните, я клялся?
Смерть белых птиц вплету в живую речь.
Там рос ковыль и всё к ногам цеплялся.
Про happy end есть сказок без конца!
Но в одинокой трещине застряло
О лесе предсказанье мудреца
Про город, где машинам места мало.
Уходят эритрины* вглубь морей,
Курорты завладели берегами.
Не думай о рождении детей.
Плоди цветов бумажных оригами.
И идола того недоставало
Глухому и безжалостному мне!
А нищий умер. Дерево упало.
Иду к моей утерянной стране.
*Эритрины — деревья, достигающие 30 м в высоту.
Фазлул Хак, относительно малоизвестный и неоднозначный поэт и критик современной бенгальской литературы, родился 1 сентября 1961 года в Бангладеш. Он получил степень магистра в Университете Читтагонга, Бангладеш, и работал в правительстве, где вышел на пенсию. Он известен своими поэтическими сборниками «Притхак Дангшан» и «Кабир Джанмадин», «Шанкха Госер Санге Нирбасанер Дайн». Он также редактировал «Топодхир Бхаттачарджи: жизнь и творчество» и другие литературные книги и журналы. Он был награжден престижной Лондонской премией 2004 года Лондонским центром поэзии, Англия, в сотрудничестве с Бангладешским исследовательским центром, Великобритания. Как поэт, мыслитель и ученый, его приглашали читать лекции в нескольких национальных и международных университетах.
The beggar and the tree
The saplings have died
It hasn’t ever raised any question
I woke up in the morning & departed
No tears were shed.
Crossing the full flourished river
You wanted, I know, a complete promise
The white birds are dying
The question of growing crops is yet to be raised.
We never bear in mind the tales of pleasure
Leaves of Independence, artistic solitary crack
The merciless bowl of beggar
Nowadays even forests turn into towns.
Like red erythrina in a sea
Resorts gradually go farther &farther
Nobody ever spoke of birth
There bloomed frozen flowers in sudden darkness.
Taking in hand the meaningless part of a broken idol,
I became a merciless deaf
And find the beggar and the tree
In their own distant land.