Подруга Настасьи Петровны давно уговаривала её сходить в городской парк, где по выходным устраивались танцы для людей старшего возраста. Туда приходили те, кто хотел найти свою вторую половинку.
Наконец, уговоры подействовали, и женщины договорились в ближайший выходной попытать счастья, ведь вечер будет последним в этом году, следующего придётся ждать до весны.
В назначенный день их план едва не сорвался, так как подруга подвернула ногу. Но она настояла, чтобы Настасья Петровна отправилась на танцы одна.
– А и пойду! – решилась та, – Зря что ли настроилась, да и не привыкла я отступать от задуманного!
***
Женщина услышала музыку, ещё не доходя до беседки, возле которой собрались пенсионеры. Баянист тихонько наигрывал что-то, а девушка, которая представилась Яной, вместе с партнёром показывала танцевальные фигуры.
Все уже разобрались по парам, поэтому опоздавшей участнице достался молодой кавалер по имени Юра, а оставшаяся в одиночестве Яна показывала ещё раз движения неловким танцорам.
А таких было предостаточно, и скоро один из них отдавил Настасье Петровне ногу.
– Ах, какая жалость! – перед разгневанной женщиной предстал чудаковатого вида курносый мужчина, – Умоляю, простите!
– Попрошу впредь не приближаться ко мне! – царственным жестом остановила его извинения пострадавшая, – Запасных ног у меня с собой нет. Продолжим, Юрий! – увлекла она за собой партнёра.
Танцоры ещё немного потоптались под музыку, старательно повторяя заученные па, потом перешли к вальсу и медленным танцам.
– А теперь весёлое! – провозгласил, наконец, баянист, растянув меха.
– А ну, давай частушки! – с готовностью вышла в образовавшийся из танцоров круг Настасья Петровна и запела.
– Хоть уже не молода,
Но собой красавица,
Меня только увидав,
Каждый улыбается!
Эээ-эх! – всплеснула она руками, обернулась вокруг себя, обведя взглядом собравшихся, и упёрла с вызовом руки в бока.
Задорно подмигнув, к ней подскочил уже знакомый мужичок.
– Ох, молодка хороша
Для меня старается,
Восхищается душа,
Сердце распускается!
Женщина окинула его пренебрежительным взором.
– Во саду, да на крылечке
Цветы в косы я вплетаю,
Из распущенных сердечек
Коллекцию собираю.
– Ошибаешься, дразня,
девица жестокая.
Полюби же ты меня,
Моя синеокая! – не унимался смельчак.
– Мужичок ты озорной,
Да сладкоголосый,
Только вот герой не мой,
Слишком уж курносый!
Настасья Петровна смешливо фыркнула, зрители засмеялись тоже. Мужчина стушевался, замешкался с ответом, потом огорчённо махнул рукой и пошёл прочь.
Женщина, подбоченившись, победно выбила каблуками чечётку. Ещё немного подождала, озираясь, потом разочарованно вздохнула и вышла из круга, где под музыку пустились в пляс возрастные танцоры.
***
– Тебе же он не понравился! – удивлялась подруга, – Так чего теперь маешься?
– Да я бы не сказала, что не понравился, – потупилась Настасья Петровна, – Такой живчик, а то мужчины нынешние – ни рыба, ни мясо, квёлые какие-то. А в этом жизнь кипит, как раз мне под стать.
– Удивляюсь я тебе, сама говорила, что неказистый он.
– Так ведь с лица воды не пить, – смутилась женщина, – Лишь бы по душе человек был.
***
В следующий выходной день Настасья Петровна втайне от подруги пошла в парк опять. Знакомая площадка была пуста. В воздухе кружились гонимые ветром жёлтые листья. Вздохнув, женщина нагнулась за одним из них.
– Здравствуйте! – раздался знакомый голос. Из беседки махал рукой тот самый мужчина, – А я сочинил новую частушку. Хотите, спою?!