Зима царствовала над Витимской Тайгой. В её объятьях она засыпала на долгие восемь месяцев, отдаваясь ей всецело, как выходящая замуж за любимого, молодая девушка. Снежное покрывало утеплялось с каждым днём падающим снегом, а Тайга засыпала всё глубже и глубже.
Негромкое всхрапывание за стеной зимовья и насторожило и обрадовало возможному визиту товарища, охотящегося за перевалом. Он коней брал с собой до ноября на промысел. Прихватив краюху хлеба для лошадей, я выбежал из зимовья с радостью и обомлел! В двадцати шагах паслись, копытили мох, три лошади. Не стриженные годами гривы и хвосты лошадей до самого снега, делали их сказочными и загадочными. С такими вот мыслями я и направился к ним. А они, как ни в чём не бывало, добывали из под снега мох, на меня ноль внимания. Лишь конь в этом табуне косил на меня глазом, отслеживая каждое моё движение. Подойдя к нему на вытянутую руку, протянул хлеб. Удар передними копытами был настолько неожиданным, что обошлось всё только потому, что не так близко подошел! С надеждой приручить.
Первая мысль была сбегать за ружьём, но пятясь задом к зимовью, подумал о том, что им прекрасно живётся в дикой глуши и без людей. Прирученные единожды людьми животные, опять на свободе! Да и Бог с ними. Но размеры копыт впечатляли. Где - то с голову, думаю отбиваться от волков, было чем!!!
Какое то время они ещё радовали глаз,но вожак, всхрапнув, увёл стадо, дальше в сказку!