РИСУЮ ПОРТРЕТЫ.
Я нашла свой способ общения с ними. После очередного «Ты возьмёшь меня домой?» достала альбом и карандаши.
- Давай-ка я тебя нарисую!
Пригодилась профессия художника. А здесь я младший воспитатель. Покормить в столовой, убрать посуду, поиграть в свободное от уроков время, проследить, чтобы вечером все умылись, поговорить перед сном...
Всего-то – быть рядом.
Столовая – сердце дома. Большая и просторная. Еду приносят из кухни. Дежурные помогают накрыть – убрать. Тепло, светло, вкусно пахнет. Уходить не хочется. Кто-то из первой смены вернулся. Кто -то хлеб сунул в карман: в школе пригодится. Поели.
Сижу – рисую...
Олька – чудо-тихоня. Позирует, глазищи растопырила, но взглядом стрельнуть успевает: все ли видят…
Быстро собирается очередь «на портрет». Я поняла, что ближайший месяц свободного времени у меня не будет. Попутно, чтобы не скучали и не шумели, рассказываю о художниках, о разных формах носа и глаз. Вдруг понимаю, что на сердце уже нет камня унижающей жалости и растерянности. Все довольны – и я в том числе.
Малыши лезут под локоть, сопят, роняя слюни мне на колени. Кто-то сзади упёрся острым подбородком в моё плечо. Кто-то уже критикует.
Полчаса творческого блаженства – и вдруг дикий рёв. Лоботряс Колька, которого из-за неуёмной тяги к цифрам прозвали Сколька, насыпал в тарелки первоклашкам соли и громко, упоительно хохочет, словно ему не 14 лет, а пять.
- Зачем?! – возмущаюсь я.
- Подумаешь, портреты-котлеты… Фигня всё это! - и Колька хлопает дверью столовой. Мне объясняют, что его очередь «рисоваться» - двадцать восьмая…
- Это от нервов, - жалуются девчонки. – Он ужасно злой!
А я думаю: «Просто колючий. Он единственный, кто не просил быть его мамой»
Из дневника.
О портретах… Ловлю себя на мысли, что Пушкин тоже любил рисовать портреты – вернее, силуэты знакомых и друзей. Удивительно улавливал сходство...
Детям мои портреты нравятся!
Иллюстрация из интернета.
Продолжение на
http://proza.ru/2021/06/23/412