Здесь, в этих заметках предметом нашего рассмотрения станет философия одного из величайших философов – энциклопедистов и естествоиспытателей древности – Демокрита (около 460 – 370 годов до новой эры). Это мыслитель родился в городе Абдеры. Он считается автором произведений «Малый мирострой» и «Большой мирострой». (Всего же ему приписывается более 70 произведений). Он происходил из весьма состоятельной семьи, получил солидную часть наследства (100 талантов), однако, эти деньги израсходовал на путешествия, побывав и в Египте, и в Вавилоне, и даже, возможно, в Индии. Всего он путешествовал 8 лет. Он вернулся в Абдеры, полностью истратив все свои деньги. По законам этого города гражданин, который истратил наследство, доставшееся ему от родителей, не имел права на погребение на своей родине. Однако когда Демокрит прочитал жителям города свое произведение «Большой мирострой», то реакция его земляков была совершенно иной: Демокрита наградили, дав ему 500 талантов (гигантская для того времени сумма), поставили в его честь статую и потом похоронили за казенный счет. То есть греки умели вовремя ценить своих великих! Если Гераклита называли «плачущим философом», то Демокрит получил прозвище «смеющегося философа», ибо ему настолько казалось смешным все то, что люди делают на полном серьезе.
Он был первым наиболее систематическим, наиболее последовательным философом – материалистом.
Излагая его философию, явно не симпатизирующий ему (правда, пытающийся быть при этом по возможности объективным – хоть это и не всегда ему удается) А. Г. Дугин указывает, что базовыми для него были два понятия – минимально неделимая частица = атом и Великая Пустота. Это и есть опора бытия, лежащая в основе всех явлений, которые формируются на основании игры атомов, движущихся в хаотическом беспорядке по законам изономии: в любом возможном направлении и в любом сочетании. Слепое беснование распыленных частиц складывается в вихри, которые образуют организационные ансамбли, но сам порядок – включая эйдосы, тела, фигуры, процессы – формируется по алеаторным законам случайных сочетаний. В мире нет ни гармонии, ни логики – все суета сует. Осознав ничтожность случайного мира, Демокрит смеялся над людьми, относящимися к бытию торжественно и всерьез = «смеющийся философ». Ну и далее уже А. Г. Дугин дает читателям почувствовать всю степень своего негативного отношения к Демокриту, повествуя о том, что, дескать, он был умалишенным, тунеядцем, просаживавшим родительское наследство, нигде не работал, бесцельно проводя время, которое у него было де сплошь свободным (А кто из древнегреческих философов работал в привычном нам смысле этого слова???!!! Можно подумать, что Платон с Аристотелем изнуряли себя тяжким трудом с утра до ночи где – нибудь в эргастериях, или что Пифагор с Гераклитом вкалывали в каменоломнях???!!!), проводил время на кладбищах и городских помойках, где питался некоей черной энергией (!), помогавшей ему создавать такую мрачную, отнимавшую всякую надежду философию, философию «Черного Логоса». (Противоположность здесь, видимо, Платон, олицетворявший философию «Светлого, Солнечного Логоса»). Он не верил ни в вечность, ни в душу, ни в бессмертие, а только в случай и Великую Пустоту мертвой и отчужденной Вселенной. Эти и им подобные утверждения и оценки оставим без комментариев уже на совести А. Г. Дугина. Обо всем этом – Дугин А. Г. Ноомахия: войны ума. Три Логоса: Аполлон, Дионис, Кибела. – М.: Академический Проект, 2014. – С. 54.
Он наиболее полно и развернуто изложил материалистическое понимание мира, благодаря чему много столетий спустя Ленин даже скажет о материализме как о « линии Демокрита», а об идеализме – противоположном направлении как о «линии Платона». (Хотя в скобках попутно здесь и заметим, что Ленин в данном конкретном случае в пылу идеологической полемики использует эти имена как нарицательные, не наделяя «тенденцию» или «линию» ни того, ни другого никаким конкретным и глубоким историко-философским содержанием; однако этот факт никоим образом не отменяет того, что подобное разделение на материалистическую и идеалистическую линию в развитии философии не лишено оправданности и имеет право быть, но нужно только всегда помнить, что и материализм, и идеализм были сложными идейными образованиями, лишенными некоей первозданной чистоты и незамутненности, абсолютности, которую им иногда пытаются придать в популярных пособиях; они развивались, эволюционировали, меняли формы, в том числе и под воздействием учений своих оппонентов, своих антагонистов, поэтому оценивать их всегда нужно не догматически, а творчески и диалектически, памятуя о нелинейности развития философской мысли. Вспоминается тот же Ленин, заметивший однажды, что умный, глубокий и тонкий идеализм эвристичнее и ценнее грубого и примитивного, плоского, поверхностного материализма, такой идеализм содержит в себе нечто «справедливое и гениальное»). Кстати, Платон как наиболее решительный, последовательный и непримиримый оппонент Демокрита даже хотел скупить все его книги и сжечь их, но друзья отговорили его от этой акции, указав на ее бесполезность – слишком уже много книг Демокрита разошлись к тому времени по всему миру. Ну Платон был человек проницательный и умный – он понял это. Таким варварским способом остановить распространение идей невозможно. Костры не могут воевать с идеями .
В связи со всем этим вспоминается мне еще один случай, уже из позднейших времен, но тоже весьма поучительный. В самый разгар Великой французской революции конца 18 века между императрицей Екатериной II и ее сыном – будущим царем Павлом I, который, правда, недолго задержится на престоле российском, - произошел один весьма знаменательный разговор. Сын призывал мать более решительно действовать против революционной заразы, призывал организовать интервенцию, послать немедля в мятежную Францию корабли с пушками, дабы задушить на корню революционную якобинскую идеологию. Мать выслушала, с сожалением глянула на сына, которого считала откровенно неспособным царствовать (был даже проект передать трон внуку Александру, но так и неосуществленный). Затем умудренная государственным опытом императрица воскликнула : «Да пойми же ты, наконец, о несчастный глупец, кровожадный дурак, тупое, невежественное животное, что пушки не могут воевать с идеями! С такими настроениями и мыслями, как у тебя, недолго же ты будешь царствовать!» Весьма примечательное (а что касается своего сына, то еще и пророческое!) признание из уст могущественнейшего монарха своего времени.
Кстати, казус Демокрита интересен для нас еще и тем, что он одним из первых в истории мысли демонстрирует следующую тенденцию: если не нравятся идеи и учения кого – либо, то дискредитировать их легче все можно тем, что опорочить, облить грязью их носителя, выставить его в неприглядном свете, сконцентрироваться на его человеческих слабостях и недостатках – а у кого их не было и нет?! Вот и противники демокритовой философии распускали про него самые нелепые байки, злобные слухи и сплетни, которые еще и сегодня тиражируются на страницах популярных (и не только популярных) изданий и пособий. Делалось это с одной целью – вульгаризировать Демокрита, принизить его значение в истории мысли. Прием будет взят на вооружение и позднейшими комментаторами, исследователями, идеологами.
Так вот, если вернуться, собственно, к Демокриту, то он вошел в историю мировой философии своим учением об атомах . Абдерит создал атомизм именно как универсальное философское учение, включающее физику и космологию, эпистемологию и этику; учение, возникшее как синтез проблематики трех древнейших философских школ Греции: милетской (натурфилософия), элейской (онтология) и пифагорейской (универсальный квантитативизм). Античная философия: Энциклопедический словарь. – М.: Прогресс – Традиция, 2008. – С. 308.
(Правда, традиция говорит о том, что у Демокрита был учитель Левкипп (около 500 – 440 годов до новой эры), но о нем известно крайне немного, и ряд исследователей философии вообще считали его полулегендарной фигурой и выражали сомнение в его доподлинном существовании, а вот Демокрит то в отличие от него действительно и реально существовал). Так вот в мире, по Демокриту, существует и бытие, и небытие. Бытие – это вещи, состоящие из атомов, а небытие – это пустота. Бытие, заявляет философ, существует ничуть не более, чем небытие, а небытие – ничуть не менее, чем бытие. Небытие, пустота необходимы, ибо только в нем происходит движение. Здесь, как мы видим, Демокрит решительно расходится с «величественным и грозным» Парменидом, напрочь отвергавшим и небытие, и движение. Но что же такое атом согласно Демокриту? Вообще «атомос» в переводе с древнегреческого означает «неделимый». Атомы – это мельчайшие, невидимые, неделимые, материальные частицы. Неделимость – важнейший признак атома, ибо Демокрит считал, что бытие нельзя дробить и делить до бесконечности, что идя вглубь, мы придем к границе, пределу делимости сущего, бытия, что есть предел, граница, далее которой оно больше не делится, иначе оно просто измельчится до того, что исчезнет и перейдет, превратится в небытие, но, по Демокриту, это невозможно, ибо бытие не может перейти в небытие, оно не может исчезнуть. И Демокрит нашел эту границу, этот предел возможной делимости – это атом, мельчайшая из возможных частиц бытия. Представление о неделимости атома господствовало в научных кругах вплоть до конца 19 – го – начала 20 – го веков – до открытия электрона.
По некоторым данным, Демокрит признавал существование не только атомов вещества, но и атомов времени - хрононов, и атомов пространства – амеров. Итак, атом – это, своего рода, мельчайший материальный «первокирпичик» всего сущего. Все тела – это всего лишь различные комбинации атомов. Эти атомы вечны, неизменны, едины, внутренне неподвижны, однородны в качественном отношении, но различны по форме, конфигурациям, размерам, то есть в количественном отношении. Они могут быть круглыми, продолговатыми, ромбовидными, пирамидальными, угловатыми, огненными и шарообразными, с шероховатыми поверхностями и идеально гладкими, с крючками, чтобы им было легче зацепляться друг за друга при образовании тел. Они могут быть повернуты вертикально, а могут – горизонтально. Их форма и расположение в пространстве во многом определяют строение вещества. Все вместе они образуют бытие во всей его полноте. Можно сказать и так, что демокритовские атомы суть разбитое на бесконечное множество Бытие = Единое Парменида и других элеатов. Атомы в телах могут изменять свои комбинации, свое расположение и порядок – отсюда и изменчивость вещей. Рассоединение, распад атомов означают гибель данного тела. Новые комбинации атомов создают новые тела, и этот круговорот атомов в природе бесконечен. Итак, по Демокриту получается, что атомы сами по себе вечны и неизменны, но тела, состоящие из них, - изменчивы и преходящи. Здесь мы имеем некий синтез Парменида и Гераклита. Все тела = комбинации атомов и постоянно движутся в пустоте. Атомы двигаются вечно. Они не были когда – то созданы и никогда не исчезнут, потому что бытие вечно и не переходит в небытие. Атомы движутся по определенным траекториям, и тела возникают не спонтанно, не самопроизвольно, но по необходимости. Есть вихри, подбрасывающие атомы вверх, заставляющие их соединяться друг с другом и так далее.
Демокрит соединил причинность и необходимость, он – строгий детерминист, то есть понятие случайности им категорически отвергается: все, что происходит в мире, - отнюдь неслучайно, но совершается в силу строгой необходимости. Философ заявляет, что люди измыслили идол случая, чтобы тем самым прикрыть собственное невежество и нерассудительность. (Демокрит, в подкрепление этих своих мыслей, приводил пример с гибелью драматурга Эсхила – на его голову орел бросил черепаху, и вследствие этого произошла смерть, то есть все произошло в силу строгой необходимости).
Демокрит признавал несколько видов движения атомов: 1) хаотическое, беспорядочное – без определенной цели и направления, подобно рассеиванию атмосферной пыли по всем направлениям; 2) вихреобразное, побуждающее похожие атомы соединяться, а отличные разъединяться, в результате чего рождаются миры, в том числе наш; 3)движения атомов, образующих испарения вещей – например, запахи.
Вероятно, Демокрит признавал наличие и одновременное сосуществование бесконечного множества миров, находящихся на разных, неодновременных стадиях своего развития – зарождение, расцвет, упадок, гибель. Этот круговорот миров циклообразен и бесконечен. Итак, весь космос, весь объективный мир представляет собой сочетание бытия = атомы и вещи, сложенные из них, и небытия = пустота как необходимое условие движения атомов. Космос есть результат механического взаимодействия атомов. Он никем не создается, развивается без творца и без разумной цели. Наш мир – это вихреобразное кружение атомов.
Демокрит был атеистом, он отрицал бессмертие души и загробную жизнь, заявляя, что душа – это всего лишь совокупность круглых огненных атомов. Как и все – она не вечна. Рано или поздно атомы души распадаются и рассеиваются в пространстве, чтобы затем оформиться в какую – либо новую конфигурацию. Это – то и означает смерть данного человека. Никакого загробного мира нет.
Демокрит выделял две части души – разумную и неразумную. От неразумной части души идет чувственное познание – весьма недостоверное = «темное познание» или общее мнение. От разумной части души идет разумное, истинное познание = «светлое познание», которое одно дает истинное знание о действительности. Демокрит стоял у истоков теории первичных и вторичных качеств, согласно которой люди придумали, что есть теплое, холодное, горькое, кислое, сладкое и так далее, а в действительности же есть только движущиеся атомы и пустота, только они первичны и подлинны, реальны. Все остальные ощущения сугубо субъективны, есть результат и порождение контактов атомов с нашими органами чувств, и вне этих контактов как таковые они не существуют. Эти идеи оказали немалое влияние на софистов, а в Новое время на Локка. Демокрит признает существование богов, но они у него вовсе не демиурги, не творцы мира, они тоже состоят из шаровидных огненных атомов и рано или поздно они вследствие распада этих атомов должны будут погибнуть. Эти боги не всемогущи и не влияют на судьбы мира. Они лишены самых главных атрибутов традиционной божественности и, прежде всего, бессмертия. Они материальны и смертны.
Демокрит размышлял над природой человека и пришел к выводу, что человек – это животное, от природы способное к учению и имеющее помощником во всем руки, рассудок и умственную гибкость.
Обратимся теперь к гносеологии (теории познания) Демокрита, которая весьма интересна. Он утверждал, что истина лежит на дне морском или на дне колодца, то есть он явно имел в виду, что познание – это очень сложный процесс, и что добыть истину не так – то просто. В вопросах познания Демокрит был эмпириком и сенсуалистом, то есть отдавал предпочтение чувственному опыту и показаниям органов чувств, хотя признавал и важность разума в этом процессе. Он колебался между эмпиризмом и рационализмом. С одной стороны подчеркивалось, что атомы очень малы, для чувств недоступны, но постигаемы умом, атом есть форма умопостигаемая, зримая для интеллекта. Но, с другой стороны, провозглашалось, что мыслим мы через кровообращение.
Процесс познания понимался в том смысле, что все тела испускают от себя или из себя свои собственные уменьшенные копии, уменьшенные и очень тонкие материальные изображения, так называемые эйдолы или «видики», флюиды. Эти истечения, флюиды контактируют с нашими органами чувств, например, запечатлеваются на сетчатке глаза, и мы их поэтому распознаем, различаем. Эти же флюиды могут вызвать у нас устойчивые ощущения осязания или вкуса, запаха, колебля воздух, они вызывают у нас ощущение звука. Причем, когда человек бодрствует, то на него активно действуют те истечения, которые влияют на органы чувств. Когда же он спит, то его зрение, слух, другие органы чувств как бы замирают, и грубые, основные истечения на него не действуют. Тогда человек начинает воспринимать более тонкие истечения. Поэтому он может тогда видеть те события, которые он в нормальном, обычном состоянии не видит. Человек может даже предчувствовать, что будет потом именно потому, что на него воздействовало некое тонкое истечение. Таким вот образом объясняется все многообразие психических явлений – сновидения, галлюцинации, предчувствия и так далее. Даже бывало, что существование богов Демокрит объяснял, прибегая к этой схеме. Он иногда говорил, что боги – это идолы или истечения от некогда великих и гениальных людей.
Это – видоизмененный евгемеризм. Евгемер тоже полагал, что боги – это обожествленные великие герои, великие личности, наши предки. Так, Демокрит неоднократно высказывался в том смысле, что Зевс – это атомы огня, присутствующие во всем мире, рассеянные по нему, и так далее.
Итак, Демокрит указывает на разность чувственного и умопостигаемого познания: первое доставляет «мнение» в том смысле, что утверждает, будто есть отдельные вещи с их свойствами и явления, а второе дает «истину» в том смысле и значении, что поясняет: на самом деле есть только атомы, движение и пустота, а все остальное – это лишь дериват, производное от них. Явления же и их различия проистекают от столкновений атомов между собой и их воздействия на наши чувства. Для Демокрита мера всех вещей – мудрец! Его (мудреца) чувства – это мера чувственно воспринимаемых вещей, а его разум – это мера умопостигаемых вещей. И на мудреца, его суждения должны ориентироваться и все остальные. В этом отличие Демокрита от Протагора, провозгласившего, что человек – мера всех вещей, существующих, поскольку они существуют и несуществующих, поскольку они не существуют. То есть получается, что у Протагора – любой (даже глупый и невежественный) человек есть мера всех вещей, иными словами, как кому кажется, так оно и есть. Демокрит же с этим решительно не согласен и говорит, что в оценке явлений и вещей мира надо все – таки ориентироваться на мнение мудрых, познавших этот мир больше и глубже всех остальных. Он говорит, что мудрец не повинуется законам, он сознательно живет по законам, и в этом – его свобода. Законы изначально органичны для него. Для мудреца открыта вся земля, ибо весь мир – родина высокого духа. Дружба с равными тебе и с теми, кто выше тебя – главная добродетель.
Демокрит призывал: «Проживи незаметно». (Впоследствии это повторят стоики и эпикурейцы). Он же находил, что бедность при демократии лучше, чем роскошь при тирании. Согласно Демокриту, мужественен не тот, кто сильнее своих врагов, но тот, кто сильнее своих страстей. Главное, что должна делать философия, так это лечить человека от суеверий и различных страхов, главным образом, от страха смерти. Человек должен понять, что нет никаких богов, мистических сил и загробных миров, а есть только атомы, их движение и пустота. Смерти бояться нечего, ибо со смертью атомы души просто выходят из тела и рассеиваются в пространстве, так что ничего за пределами нашей земной жизни нет. Пока человек живет, то атомы его души вместе с дыханием входят и выходят из него. Когда же он умирает, то атомы выходят и уже не возвращаются. Впоследствии эти аргументы чуть ли не дословно повторит Эпикур.
Демокрит постоянно подчеркивал, что смысл жизни – в достижении блага, несводимого к обычным удовольствиям. Главное – это безмятежность, благодушие, невозмутимость, эвтюмия, как называл это состояние сам Демокрит. Достигается она умеренным образом жизни, пониманием того, что не надо без удержу гнаться за тленным, преходящим, земным, за мирскими благами. Не надо желать того, что выше твоих сил, ибо недостижение этого неизбежно ведет к унынию духа. Следует стремиться к познанию вечных истин. Как указывает сам Демокрит, он предпочел бы открытие хотя бы одной причинной связи всем царствам в мире.
Учение Демокрита оказало в дальнейшем огромное влияние на стоиков, эпикурейцев, Лукреция Кара, а в Новое Время продолжателями его идей были Локк, деятели Просвещения, Маркс, Энгельс, Ленин. Достаточно напомнить, что молодой 22 – х летний Маркс начал свои шаги в науке с того, что 15 апреля 1841 года защитил докторскую диссертацию по философии на тему: «Различие между натурфилософией Демокрита и натурфилософией Эпикура». Атомистическая концепция Демокрита (чисто умозрительно, интуитивно, силой своего могучего интеллекта) гениально предвосхитила многие открытия в физике, в том числе 19 – 20 веков. И следует отдать должное древним атомистам, которые при отсутствии какой – либо экспериментальной и теоретической (в математическом смысле) базы смогли именно чистым умозрением осознать и подняться до идеи атомарности вещества. И хотя в 20 – ом веке физики стали все больше склоняться к концепции континуальной = непрерывной организации материи (а не дискретной = прерывистой) на ее сверхглубинных уровнях и структурах, тем не менее, идея атомарности вещества, многие сотни лет выступавшая в науке путеводной звездой, несомненно, сыграла очень прогрессивную роль в развитии научно – философского познания. И в истории навсегда останется тот факт, что у истоков этой идеи стоял Демокрит . Оценивая в целом философские искания Демокрита, А. С. Богомолов писал, что «древнегреческий атомизм выступает перед нами не только оригинальным творением греческого духа, но и итогом длительного развития именно греческой философской традиции, синтезом целого ряда ее тенденций и идейных установок. В нем находим мы разрешение многих ранее поставленных проблем…. Проблемы бытия и небытия (пустоты), существования и возникновения, множества и числа, делимости и качества… так или иначе нашли отражение в системе атомизма. Этот синтетический его характер представляет – к сожалению, постоянно игнорировавшееся историками философии – основание для того, чтобы увидеть в атомизме Демокрита первую систему классической греческой философии». Богомолов А. С. Античная философия. – М.: Высшая школа, 2006. – С. 163. Не будем сейчас углубляться в дискуссии о том, какова мера системности атомизма, насколько вообще применимо понятие системы к любому античному мыслителю или направлению (оно навевает реминисценции из Нового времени), но в целом сказанное здесь Богомоловым , на наш взгляд, отражает существо атомизма.
Заслуживает также внимания и оценка демокритовского учения, данная тандемом современных отечественных исследователей философии, энергично указавших на то, что многие тезисы ее (например, допущение пустоты) содержали в себе потенциальные возможности для развития наук, в особенности механики. Понятие пустоты содержит более глубокую мысль, что в отрицательном вообще заключается основание становления, беспокойства и самодвижения. Огромное значение демокритовского атомизма, продолжают эти авторы, состоит в том, что эта философия, «углубляя способные к дальнейшему развитию отдельные материалистические и диалектические моменты своих предшественников, окончательно преодолела гилозоизм прежних мыслителей и вместе с тем логически закончила ту линию, которая боролась со всем мифическим и чудесным, трансцендентальным и религиозным, сверхчувственным и телеологическим. Тем самым вызов идеализму был брошен и положено начало тысячелетнему, продолжающемуся до сегодняшнего дня противоборству материализма и идеализма» . И, заметим, для философии такой агональный момент, такое творческое и интеллектуальное противоборство материалистической и идеалистической парадигм, стратегий философствования имели и положительные аспекты, ибо стимулировали, сподвигали сторонников и той, и другой линии к поиску оригинальных, творческих, неординарных ходов развития своей мысли, к поиску новаторских и нетривиальных тезисов и аргументов, что, безусловно, обогащало философский процесс, озаряло и одаряло его многообразием путей развертывания Логоса. И хотелось бы завершить анализ научно – философского творчества Демокрита следующей обобщающей оценкой, с которой автор этих строк вполне солидарен: «Концепция атомизма – одна из самых плодотворных и перспективных научно – исследовательских программ в истории науки. На основе принципа атомизма, рассмотрения тел как суммы бесконечно большого числа малых неделимых атомов Демокрит сформулировал идею математического метода неделимых, позволяющего определять отношения площадей или объемов тел. Демокрит представлял математические тела составленными из бесчисленного множества бесконечно тонких слоев (то есть атомов). Пользуясь этим методом, он открыл формулу объема пирамиды и доказал ее истинность. Метод неделимых, возрожденный в европейской математике XVI – XVII веков, стал одной из вех на пути создания интегрального исчисления. Концепция атомизма сыграла выдающуюся роль в развитии представлений о структуре материи. И сейчас, спустя 2500 лет после ее возникновения, программа атомизма (применяемая уже не к атомам, а к элементарным частицам, из которых они состоят) является одним из краеугольных оснований современной физической картины мира» . Казус Демокрита – это счастливое соединение в одном лице крупного философа = мыслителя и научного теоретика, ученого, физика и математика. Этот пример показывает, сколь плодотворным может быть и для науки, и для философии такое совпадение, взаимопереплетение, взаимодополнение интересов, векторов развития мысли. Демокрит демонстрирует симбиоз, союз глубокой философии и глубокой научной мысли, и те далеко идущие и многообещающие возможности, которые такой симбиоз открывает и инициирует. В этом – непреходящее значение Абдерита для истории как философии, так и науки .
А вот, например, говоря о значении и влиянии Демокрита, авторы авторитетного словаря по античной мысли указывают, что Абдерит был, как считается, учителем Протагора, а, стало быть, повлиял, хотя бы косвенно, на формирование релятивистских воззрений и концепций софистов. Также он считается одним из источников формирования скептической традиции. Конечно же, он повлиял на Эпикура. Ну и как авторитетный оппонент он незримо присутствует на страницах платоновских произведений, хотя сам Платон ни разу (!) не упомянул его по имени. Молчание Платона объяснимо, вполне вероятно, тем, что он не желал лишний раз вообще привлекать внимание к влиятельной, авторитетной и популярной философской теории, построенной на принципах, прямо противоположных его собственной концепции (в том числе, что касаемо возникновения космоса, природы, души, религии, государства). В определенной степени ответом Платона Демокриту можно считать в целом его диалог «Тимей», в котором, помимо прочего, представлено альтернативное демокритовскому учение о материи и ее элементарных частицах (в этом смысле физика Платона типологически может быть отнесена к атомистическим учениям, но только изложенным с общих позиций идеализма). Об этом - Античная философия: Энциклопедический словарь. – М.: Прогресс – Традиция, 2008. – С. 315 – 316. И здесь позволю себе уже собственно от себя еще кое-что заметить: как-то автор этих строк присутствовал на одном неформальном философском споре = диспуте, состоявшемся сразу после защиты его = автора кандидатской диссертации, и принял в этом споре некоторое участие. Так вот там прозвучала мысль, запавшая пишущему эти строки в душу. И мысль вот какая: а что если допустить, что Платон некогда сам мог быть в пору своего философского становления материалистом и адептом Демокрита, и что свои идеи (термин то ведь демокритовский, обозначавший первоначально вполне вещественные, зримые атомы) он тогда трактовал именно как материальные = вещественные структуры?! И что были они, по сути, теми же демокритовскими атомами?! А потом он пережил некий переворот в мировоззрении, мировидении, некий духовный, душевный, интеллектуальный, экзистенциальный кризис (он мог быть подготовлен и смертью Сократа, и учением того же Парменида, и другими факторами, о которых можно только гадать), знаменовавший переход на рельсы идеализма. И придал своим прежде материальным идеям спиритуалистическое, объективно-идеалистическое содержание, так сказать, дематериализовал их?! Недаром ведь и у идеалиста Платона идеи сохранили некий особо понятый материальный аспект, хотя материальный в особом, платоновском смысле. Да и в своей идеалистической концепции он, тем не менее, продолжает уделять огромное внимание разработке категории материи. Можно допустить, что к идеализму он прошел непростой путь, эволюционируя к нему от материализма, отсюда идеализм у него – объективно-дуалистического типа, где сохраняет свое подчиненное значение и вечная, никем непорожденная материя, но, разумеется, при первенстве идеального начала.То есть когда-то Платон и Демокрит могли быть единомышленниками, отстаивали материалистический подход (и идеи, и атомы материальны), а потом разошлись, став философскими антагонистами. Не отсюда ли и корень такого неприятия и откровенной нелюбви Платона к Демокриту, вытекавшей именно из того, что когда-то разрабатывали они одно учение, и Платон был материалистом. А потом – вот это желание скорее отрешиться от своего ошибочного в идейно-философском плане прошлого, разорвать с ним и отмежеваться от Демокрита, который самим своим учением и существованием был Платону живым укором, напоминал Платону об этом «материалистическом» прошлом, его грехах. Автору этих строк запомнились эти рассуждения. И он тоже принял в них некоторое участие. Экстравагантно, необычно, не укладывается в привычные рамки?! Да, возможно. Но почему бы и не допустить, что нет более ярого врага материализма, чем сам вчерашний материалист, разочаровавшийся, разуверившийся в нем, познавший его ограниченности, открывший новые измерения бытия?! И вот теперь на фигуру Демокрита Платон перенес все свое неприятие некогда разделявшегося и разрабатывавшегося им же самим учения (не отсюда ли и близость терминологий – идеи = атомы?! Вполне материальные идеи уже позже могли обрести свое интеллигибельное толкование в рамках парадигмы идеализма). В истории мысли так бывает, когда адепты некоторых идей затем по тем или иным причинам становятся их критиками, и не просто критиками, но и основателями прямо противоположных учений. Впрочем, все сказанное здесь ровно ни на что не претендует, а есть просто некая информация к размышлению.